Капитан. Том II

Кирилл Танковский (2024)

Время великих битв ещё не наступило, но уже витает дух надвигающейся войны, что решит судьбу целого сектора Великого Астрала. Боги, заключая временные союзы и плетя интриги, все чаще упоминает Великую Игру, в которой каждое действие может иметь решающее значение. Мир, что выбран ареной для этого сезона Игр, погружается в водоворот странных и пугающих событий, которые кажутся разрозненными, но на самом деле переплетены невидимыми нитями судьбы. А в центре этой зарождающейся бури находится Капитан, готовящийся выполнить задание Древнейшей. Он должен не только справиться с поставленной задачей, но и сохранить своё положение в мире, где хищные аристократические роды прячут свои намерения за обманчивыми улыбками. Острые клинки, готовые вонзиться в спину, стоит лишь поверить и отвернуться, поджидают его на каждом шагу.

Глава 1

Егор всегда считал себя довольно смелым. Пусть не героем из фильмов, в одиночку выходящим против целой армии врагов, но как минимум тем, кто не испугается дать отпор задире или встретить с оружием в руках иномирного монстра. Но при этом Егор вынужден был признаться самому себе, что поступить как Бухарев он бы, наверное, не смог — не хватило бы духу.

Когда им буквально под ноги упала мина с магической начинкой, первое, что сделал Булатов, — это накрылся щитом, самым мощным из тех, что у него есть, потратив на это львиную долю своей энергии. И это нормально — любой на его месте поступил бы так же. Это инстинкт — защитить себя и выжить любой ценой, никто не может этому противиться. Никто, кроме Бухарева, пожалуй, который вместо того, чтобы спасать себя, сделал всё, чтобы спасти окружающих.

Раньше виконт воспринимал такие слова, как самоотверженность, жертвенность, героизм, словно что-то абстрактное — то, что красиво звучит на страницах книг, но не встретишь в реальности. Однако возникшая между ним и снарядом энергетическая стена наглядно показала ему, что такие понятия живут не только в пыльных фолиантах, но встречаются и по сей день, хоть и крайне редко.

Словно в замедленной съёмке, Егор видел, как взрывается снаряд под ногами его друга, отбрасывая барона словно тряпичную куклу. При этом до самого виконта, как и до гвардейцев Бухарева, что находились у соседнего здания, взрыв не достал — барьер Георгия погасил его полностью.

Синицын, увидев короткий, но яркий полет своего господина без колебаний бросился на помощь. Но едва он успел сделать несколько шагов, как плотный пулеметный огонь со стороны леса заставил его вжаться в укрытие. Пули свистели над головой, рикошетя от каменных стен и создавая хаос вокруг, осколки кирпича и ветхой штукатурки разлетались во все стороны, сгорая в яркой вспышке, едва коснувшись покровов засевших в укрытии бойцов, поднявшаяся пыль снижала и без того не самую хорошую видимость, да еще и один из гвардейцев Бухарева кинул целую связку дымовых гранат, чтоб густым дымом скрыть спешащего на помощь Георгию Синицына.

Вот только Бухареву, похоже помощь не особо и нужна была. Словно герой древних легенд, которых и ядерным взрывом не убьешь (если верить преданиям, конечно же) он, скидывая с себя обломки крыши, глины и песка, поднялся из руин здания, что образовались, когда Георгий снес собой несущую стен и без того дышащей на ладан постройки. Вид его был при этом ужасен — одежда его сгорела прямо на нем, лицо было обожжено, ни бровей, ни роскошных усов и ухоженной бороды, которыми он так гордился, не осталось и в помине, волосы, что не обуглились стояли дыбом, словно через него пропустили разряд электричества — настоящий демон мести, вооруженный непонятно как не выроненными из рук мечом и фиолетовым камнем, что Булатов до этого видел у друга, но не решался спросить, что это такое.

Осмотрев цепким взглядом, от которого у Булатова пробежался табун мурашек по загривку, развернувшийся вокруг хаос, Бухарев сузил глаза и буквально вспыхнул фиолетовым светом, что мгновенно уплотнился вокруг него, обволакивая барона словно футуристический доспех из неизвестного материала. Виконт понятия не имел что происходит с его другом, но буквально подкоркой ощущал, что ничего хорошего в ближайшее время напавших на них людей не ждет.

Те, видимо тоже поняли это, а может просто решили на всякий случай уничтожить непонятную штуковину, мерцающую словно фиолетовая лампочка в густом дыму, но так или иначе огонь всех орудий мгновенно был сосредоточен на бароне, что словно и не замечал этого, стоя посреди руин с вытянутым верх оружием и читая какое-то заклинание. С каждой секундой голос его становился все громче, а вокруг него зарождался настоящий ураган. И ураган этот выглядел настолько неестественно, что у Булатова возникло непреодолимое желание сбежать куда-нибудь подальше, да вот только он не мог даже пошевелиться, словно кто-то или что-то сковало его, прижимая к земле, навалившейся на плечи тяжестью — все что ему оставалось — это смотреть как его друг творит неизвестную Егору, но поистине великую и страшную магию.

Не только виконта приковало к месту непонятной силой — гвардейцы Бухарева выглядели ничуть не лучше. Синицын, стоящий в метре от Булатова так и вовсе покраснел от натуги, тщетно пытаясь сделать хоть шаг к своему господину. Охотники, которых видел Егор, лежали на земле не в силах шевельнуть рукой или ногой, словно прижатые исполинским прессом. Пыль и дым были мгновенно прибиты словно дождем. Пули, летящие из леса, не долетая до барона падали на землю, ветхие крыши скрипели, еще через мгновение раздался треск со стороны леса, когда вековые деревья попали под давление, стрельба прекратилась, снаряды перестали вылетать из-за деревьев все будто замерло в ожидании чего-то ужасного. Вокруг наступила тишина, нарушаемая лишь голосом Бухарева, что продолжал читать свое заклятие, да нарастающим гулом, что пробирал до самых костей.

С трудом повернул голову, Булатов увидел, как в небе, затянутом свинцовыми тучами, формируется огромный призрачный меч фиолетового цвета, зависший прямо над Савельево и не сулящий ничего хорошего замершим прямо под ним людям, что на фоне этого исполина выглядели как муравьи на фоне кузнечного молота. И словно этого было мало, в какой-то момент призрачный клинок в небе вспыхнул огнем, будто карающее оружие серафима, освещая собой всю округу.

В следующий миг Бухарев, закончив читать заклятие, резко вонзил свой меч перед собой, и пылающий призрачный клинок в небесах с точностью повторил этот маневр, вонзаясь в землю где-то в лесу. В тот же миг раздался оглушительный грохот и вековые деревья, вырванные могучей силой из земли, были подброшены в воздух, чтоб тут же быть затянутыми в гигантский огненный смерч раскручивающийся над лесом словно исполинская воронка, ведущая прямо в ад.

Пораженный до глубины души и завороженный развернувшейся перед ним картиной, Булатов даже не заметил, что смерч, крутившийся над лесом, уже исчезнувшим в его прожорливом пламени, вздрогнул и начал медленно двигаться к Савельево, ускоряясь с каждой секундой. Егор и дальше бы смотрел на это словно кролик на удава, не в силах отвести взгляд, если бы не добравшийся до него Синицын, что бесцеремонно залепил юноше пощечину, приводя того в чувство.

— Уходите к горам, ваше благородие, — буквально прокричал в лицо юноше гвардеец Бухарева, указывая рукой направление. — Вадим, Даня, сопроводите его! И остальным скажите, чтоб убирались отсюда как можно скорее, а я займусь господином.

С этими словами он бесцеремонно буквально швырнул виконта в руки своих подчиненных и направился в сторону Бухарева, что так и стоял на одном колене, держась одной рукой за рукоять своего меча, вонзенного в землю, а вторую, с артефактом, отведя в сторону, будто собираясь бросить фиолетовый камень во врага.

Было видно, что каждый шаг для Синицына — это борьба. Борьба с чудовищным давлением силы, отбрасывающей от Бухарева все, что смеет к нему приблизиться. В Евгения то и дело врезались обломки зданий, кружащиеся вокруг его господина в хаотическом танце, вокруг него искрились электрические дуги, обжигая и причиняя немолодому гвардейцу боль и страдания, но он упорно шел вперед, по бычьи наклонив голову. Такой же упертый, как и его господин — они стоят друг друга. Что было дальше Булатов уже не видел, завернув за угол здания, но мог предположить, что Синицын, рискуя собой пытался остановить то, что происходит вокруг.

— Сюда! Скорее! Здесь есть укрытие! — услышал сквозь вой бушующего урагана Егор, после чего увидел карлика из команды барона, что призывно размахивал руками, стоя возле неприметного покосившегося сарая, а в следующую секунду из-за поворота показался Синицын со своим господином на плече, что хоть и болтался бессознательной тушкой, но при этом каким-то образом умудрялся крепко держать в руках и оружие, и свой артефакт, словно они были приклеены или намертво вросли в его ладони.

— Ходу, ходу! — проорал Евгений, пробегая мимо виконта. — Сейчас рванет!

Егор сначала не понял, о чем тот говорит, пока не взглянул наверх — туда где еще минуту назад вращался гигантский огненный смерч, что в этот момент замер и начал раздуваться словно воздушный шар.

— П..дец! — непроизвольно вырвалось у молодого виконта, когда он понял что сейчас произойдет, после чего он побежал так, как никогда в жизни не бегал. Каким бы смелым он не был, но сейчас он боялся. По-настоящему боялся за свою жизнь.

В подземный тоннель, который брал начало в том неказистом сарае, Булатов забегал последним, поэтому смог увидеть, что началось снаружи, когда смерч взорвался, выбрасывая во все стороны не меньше полусотни огненных протуберанцев, словно раскрывшийся огненный цветок. Каждый из лепестков этого цветка буквально слизывал все, что попадалось ему на пути, обращая в пепел все чего касался, а что не мог спалить — отбрасывал в сторону словно гигантский ребенок надоевшую игрушку.

На глазах виконта многотонный броневик, что не сдвинет с места и тварь ранга колосс, пролетел мимо словно объятая пламенем пушинка, здания деревушки сдувало до фундамента, мгновенно сжигая даже то, что в принципе гореть не может. Сама земля вздыбилась от вырвавшейся на свободу мощи, мгновенно обращаясь черным пеплом, что, кружась, разлетался во все стороны

Это было самое натуральное стихийное бедствие, вызванное одним единственным человеком, который все это время утверждал, что как маг он посредственность и особой силой не отличается, а выезжает зачастую лишь за счет невероятной удачи и наглости. На что же тогда способен сильный в его понятии маг? Уничтожить мир щелчком пальцев?

Пытаясь обогнать смерть, Булатов все бежал и бежал вслед за товарищами по длинному коридору, вырубленному прямо в камне, слыша, как за его спиной потолок с грохотом обваливается, наглухо отрезая путь назад, но это виконта волновало в последнюю очередь — сейчас он же всем сердцем хотел оказаться как можно дальше от того ада, что царил в окрестностях Савельево.

***

Первое, что я увидел, открыв глаза — это обеспокоенное лицо Синицына, нависшее прямо надо мной. Он явно видел, что я уже пришел в себя, но при этом продолжал пристально рассматривал меня, словно пытался что-то увидеть или скорее не увидеть что-то что видел за несколько минут до этого.

Переведя взгляд за его спину, я осмотрел куда нас занесла нелегкая на этот раз. Опять пещера. И почему мне так везет на всякие подземелья и прочие подобные места? Нельзя было разнообразия ради очнуться где-нибудь на цветущей поляне среди лютиков там и хризантем, так нет же — справа и слева неровные гранитные стены, над головой нависает мрачный свод серого цвета с какими-то зелеными прожилками, что в свете фонарей выглядели как-то зловеще, словно я каким-то образом угодил в капище некромантов (понятия не имею почему эти господа любят именно серый с зеленым, но факт остается фактом — все их, храмы, алтари и просто убежища оформлены именно в этих цветах), сверху свисают гигантские сталактиты (или все-таки сталагмиты? Вечно путаю что из этого растет сверху, а что снизу), что выглядят словно зубы исполинского каменного чудовища, добавляя мрачности этому месту, а завешает картину под названием «Мы в заднице! Опять» тяжелый затхлый и сырой воздух с нотками чего-то подтухшего и подгоревшего, хотя последнее — это похоже от меня. Полный набор, одним словом.

— Ну, и долго ты будешь меня рассматривать? — не выдержал я наконец взгляда Синицына, что так и смотрел на меня, словно я ему денег должен.

— Вроде жив, — бросил он куда-то себе за спину, после чего уже обратился ко мне: — Ты как?

— На удивление неплохо, — ответил я, прислушиваясь к своим ощущениям. — Только башка трещит жутко.

— Ну я предупреждал что у меня рука тяжелая, — пожал плечами Синицын, помогая мне подняться на ноги, после чего добавил, заметив мой вопросительный взгляд: — Сам говорил дать тебе по башке, если ты решишь что-то еще взорвать.

— И что я решил взорвать на этот раз, — поморщился я от вспышки боли в голове.

— Нас, — как-то даже слишком буднично ответил Женя, протягивая мне флягу с водой. Я попытался вспомнить, что именно я учудил в этот раз, но в памяти был очередной провал. Похоже, фокус древнейшей не сработал и надо искать другой способ контролировать себя.

— Не помню, — вынужден бы я признать наконец. — Последнее что помню — это как мне под ноги прилетела мина. Что дальше то было?

— Она взорвалась, — ответил капитан очевидность, после чего все же расщедрился на короткий рассказ дальнейших событий: — Когда ты, словно кукла, не прощаясь, полетел в далекие дали, я подумал, что все — нужно искать новую работу. Я уже даже прикинул куда можно приткнуться будет на первое время и расписал себе все по шагам, как ты решил все испортить — вылез из руин грязный, злющий как черт — аж горишь. Буквально. Глазищами зырк, зырк и давай свое колдунство цыганское творить, — Синицын прервал рассказ, чтоб приложиться к фляжке, которую я ему вернул, а я тем временем подумал, что теперь по крайней мере понятно куда делясь вся моя одежда, кроме трусов и почему от меня несет, как будто я был главным блюдом на весенних шашлыках. Не понятно только как я пережил взрыв магической мины под ногами.

— Мы помогли…

— Мы защитили…

— Мы дали силу…

— Мы дали щит…

— Понятно, опять ты вылез… Сиди там помалкивай — потом поговорим с тобой, — пробормотал я, услышав в голове хор голосов от фиолетовой кляксы в моей груди. — Я о своем — не обращай внимание. Продолжай, — кивнул я Синицыну, осознав, что сказал это вслух.

— Дык я и говорю — вылез ты из обломков — огнем весь горишь, рожа злющая, прожаренная до хрустящей корочки. Тебе кстати без бороды и усов лучше, а вот без бровей и полулысым не очень, — вновь отвлекся от рассказа Синицын.

— А дальше? — не выдержал я.

— А дальше ты еб..нул, да так, что и в Петербурге, наверное видели, — продолжил вместо Жени Леший, что сидел возле стенки и при свете фонаря чистил оружие. — Я о такой магии и не слышал никогда. Е…нуло так, что обосрались все.

— Кстати, а что это за заклинание-то такое было? — включился в разговор Егор. — Где его можно выучить? Нам против тварей класса колосс, оно не помешало бы.

— Я понятия не имею о каком вы заклинании говорите — признался я, пытаясь вспомнить что именно я применил и как.

— Не уверен, что правильно услышал — шумновато было, но что-то вроде: «эгналь домн рессав суах», — вновь взял слово Синицын. — Звучало до усрачки жутко.

— Нефах нэблатенаг еши… — шепотом произнес я, после чего мысленно обратился к засевшей во мне хаотической мерзости: — Ты реально долбанул Немезидой? Ты вообще берега попутал?

— Мы хотели защитить…

— Мы хотели покарать…

— Мы хотели победить…

Это жопа полная. Молись, чтоб никто из моих людей не пострадал от твоей выходки, иначе клянусь — я вырву тебя у себя из груди и утоплю в самом глубоком сортире…

— Хреновая идея использовать это заклинание против тварей, — покачал я головой. — Я бы и сам его не использовал будь я адекватней в тот момент. Немезида — это удар возмездия, который уничтожает все и врагов, и союзников и того, кто произносит заклинание. Его используют, когда уже нечего терять. Сколько человек пострадало от моей выходки?

— А хрен его знает, — пожал плечами Синицын. — С нашей стороны никто — вовремя свалили в тоннель, который нашли Ахур и Жора, пока искали куда бы сныкаться, а сколько было врагов — я тебе не скажу — но думаю не меньше полусотни, точно.

— Кстати, есть хоть предположения, кто по нам стрелял?

— Контрабандисты, работорговцы, — уверенно заявил Леший, и добавил: — Пока ты тут слюни пускал в отключке, мы с ребятами пробежались по пещере и нашли много чего интересного — начиная от складов и заканчивая клетками для рабов. Пустыми, к сожалению. Пещеры и дальше тянутся, скорее всего выходя куда-то в Зону, но мы не рискнули далеко заходить, потому что заблудиться тут на раз два, поэтому просто взорвали к херам проход, чтоб с той стороны гости не пожаловали и вернулись сюда.

— Может и зря взорвали, кстати, — произнес Женя. — Могли хоть через Зону добраться до какой-нибудь заставы, а так сидим тут запертые с двух сторон без припасов и связи. Такое себе.

— А если прокопать новый тоннели? — предложил я. — Давай я своими фокусами пробью выход.

— Не надо! — всполошился Синицын. — Я уж лучше сам по старике ручками или вон Егора попрошу, как мага земли. А ты, ваше благородие, сиди тут отдыхай.

— Ты чего так всполошился? — полушепотом спросил Лешаков, чтоб я не услышал, но он не учел особенности акустики пещер — тут даже шепот разносится на несколько метров, бесконечно отражаясь от стен и нависшего потолка.

— Да он со своими цыганскими фокусами — как ребенок с гранатомётом — дури дохрена, а мозгов с гулькин нос, — так же полушепотом ответил Синицын.

— Эй, я вообще-то вас прекрасно слышу, — возмутился я.

— И хорошо, что слышишь — тебе напомнить, как ты нам на голову чуть не уронил тот храм? Или про полет сквозь десяток этажей? Нет? Вот и сиди…отдыхай.

— Не в курсе храмов и полетов, но поверю на слово — дури в нем действительно чересчур много, — согласился лейтенант. — Помню его первый выход в свет, когда он здоровенную тварь, которую из танка хрен пробьешь, завалил одним ударом.

— Не знаю на счет той твари — не видел, поэтому не могу судить, зато видел, как он голышом с кирпичом на перевес дрался с пантерой ранга С-плюс, и ведь отмудохал кошару как котенка.

— А я видел, — решил подлить масла в огонь, молчавший до этого Ахур, — как он голыми руками вколачивал в землю огромного мертвого рыцаря за то, что тот поцарапал его корвет, метнув свое копье и промахнувшись.

— В смысле над трупом издевался? — решил уточнить Егор, прислушивающийся к разговору.

— Нет, предводителя армии мертвецов, — пояснил коротышка. — Как он его мутузил, а как грозно кричал: «Я за его покраску, падла дохлая, гору золота отвалил!»

— Эй, не было такого — не сочиняй! — решил я прервать обсуждение меня любимого.

— Было, господин, было — на двадцать седьмой день битвы с армией мертвых. Святое писание не врет, да и сам я это видел.

— Ну может и было, — пожал я плечами. — Но я тогда реально взбесился — только-только покрасил свой корвет, а тут какая-то дохлая мразь его поцарапала. Неприятно, знаете ли. И вообще не хотите, чтоб я помогал — не буду — копайтесь сами, — буркнул я, подумав, что пока они будут пробиваться наружу — я могу покопаться в себе и разобраться с хаотической хренью внутри меня, чтоб расставить все точки над «i» и не допустить повторения того что было сегодня.

Абстрагировавшись от всего что происходит рядом — негромких разговоров охотников, обсуждения как пробиться наружу, беззлобных смешков над моим неповторимым стилем «Голый мастер» и прочего, я сосредоточился на своем богатом внутреннем мире и занялся ревизией себя любимого. Сделать это бодрствуя оказалось на порядок сложнее, чем во сне, но спустя несколько минут и пару сотен попыток мне удалось наконец заглянуть в свою…ну, наверное, душу, хотя черт его знает, как это правильно назвать. Пусть будет душа. Зрелище передо мной предстало удручающее — все какое-то потускневшее, словно умирающее, вокруг серость, какая-то дымка или туман — прямо-таки осенний пейзаж. Причем не та осень где красивые листья под ногами, осеннее солнышко, а та, где хмарь, низкие тучи, мелкий моросящий дождь и полная безнадёга. Вот результат перенапряжения — все-таки чревато при моих текущих возможностях бить Немезидой — там же все завязано на личную силу, а ее у меня с момента попадания в этот мир стало куда меньше, чем раньше. Да и на пике своих возможностей, если честно, я бы не рискнул использовать это древнее заклинание — слишком уж оно не предсказуемое и неуправляемое. Окружающим меня людям повезло, что Женя вовремя отправил меня в глухой нокаут — я не успел дойти до второй фазы Немезиды и тем более до третьей, иначе все было бы куда печальней как для меня, так и для окружающих меня друзей. Да и Красноград могло зацепить на последней фазе, думаю.

Покрутившись на месте, привыкая к крайне странным ощущениям, когда стоишь, плывешь, висишь и паришь одновременно (не знаю, как еще описать то, что я чувствовал на тот момент), я уверенно направился к Мы — я так решил назвать для себя ту фиолетовую фиговину, что поселилась у меня в душе, не спрашивая. Я уже почти «дошел» до проштрафившегося хаоса, когда, вдруг заметил, что что-то не так. Резко обернувшись, я посмотрел на свой источник Порядка — белую сферу и грязно выругался — он устал на порядок меньше того, что был в прошлое мое посещение — словно кто-то отгрыз от него приличный кусок. Уже подозревая что, я там увижу, я вызвал окно статуса и снова выругался:

Источник порядка: Маленький (2) (0/6000)

Ну, Мы, держись, теперь тебе точно кранты!

— Ну давай, хрень фиолетовая — рассказывай, — замер я перед Мы. — Какого демона ты своими шаловливыми ручками трогаешь мой источник? Вообще берега попутал?

— Мы не трогали…

— Нам не выгодно…

— Нам нужно чтобы ты стал сильнее…

— Чем сильнее ты, тем сильнее мы, чем сильнее мы, тем привлекательней мы для тебя…

— Тем выше шанс, что ты станешь единым целым с нами…

— Тем выше шанс, что ты станешь единым целым с нами…

— Хорошо, а кто тогда если не ты? М? Само сломалось? — продолжил я наседать на Изначальный Хаос, когда откуда-то справа от меня раздался незнакомый женский голос:

— Он и правда ни при чем в этот раз.

Резко обернувшись на голос, я увидел, как из-за источника порядка выходит некто, или скорее даже нечто серебристо-стального цвета с синими прожилками. Это нечто явно было женского пола, судя по характерным округлостям в нужных местах, но при этом безликое — словно стальной оживший манекен.

— А ты у нас… — произнес я, уже догадываясь что мне ответят.

— Ты все верно догадался, — усмехнулась Система, а это была именно она, разве что теперь в физической оболочке, если ее новое состояние так можно назвать, показывая тем самым, что она прекрасно знает, о чем я думаю. Что интересно — ее обществу я не был против, хоть и не мог понять каким образом и главное зачем она появилась в моей «душе».

— Это — вынужденная мера, — ответила на мой не заданный вопрос Система (определенно надо дать ей имя, а то постоянно называть ее Системой — такое себе). — Можешь звать меня Кали — так меня звали когда-то давно-давно.

— Прекращай копаться в моей голове, Кали — это как минимум не вежливо, а как максимум…ну ты поняла в общем — не нужно так делать. И раз с этим мы решили, то давай по порядку — как ты тут оказалась? Зачем ты здесь? И почему ты выгораживаешь Мы?

— Все три вопроса взаимосвязаны, поэтому проще ответить комплексно, — начала объяснять Кали, но дослушать мне ее не дали — грубейшим образом начали трясти за плечо, выводя меня из транса.

— Ваше благородие с тобой все нормально? — обеспокоенно спросил Синицын, нависая надо мной и держа для чего-то в отведенной назад руке пистолет — никак приложить меня собирается, если я вдруг, начну неадекватить.

— Все хорошо, — ответил я, покосившись на оружие в его руке. — По крайне мере пока. Хотя если ударишь меня рукоятью этого монстра, — указал я кивком на оружие, которое Синицын тут же убрал за спину, всем своим видом показывая, что мне просто показалось и он ничего такого делать не собирался, — все может измениться.

— Да я просто беспокоюсь — а ну как начнешь тут свое колдунство цыганское творить, а нам и сбежать то некуда, — как всегда прямо заявил Женя. — Все же разговоры с самим собой за тобой раньше не замечались, вот и напрягаюсь.

— Не обращай внимание — с тараканами в голове ругаюсь, — усмехнулся я, отметив, что нужно научиться контролировать себя и впредь беседовать со своими постояльцами исключительно мысленно. В этот момент со стороны одного из коридоров раздался грохот и отборный мат — похоже, прокладка пути из пещеры идет полным ходом, пока я тут отдыхаю.

— Почти прокопали уже, — подтвердил мои мысли Синицын, проследив за моим взглядом. — Егорке в этом вопросе просто цены нет — с его родовым даром тоннели пробивать одно удовольствие. Жаль пока сил у парня маловато — приходится часто отдыхать. Если б не это уже давно бы выбрались на свежий воздух.

Я не стал ничего на это отвечать или как-то комментировать, лишь кивнул, показывая, что услышал и принял к сведению, после чего вернулся к гостям в моей душе — нужно поскорее разобраться с этим делом, поскольку неизвестно что нас ждет снаружи и хотелось бы к моменту, когда парни закончат рыть тоннель, быть уже готовым к любому варианту развития событий.

Оказавшись снова в своей душе, я сначала подумал, что ошибся дверью и попал куда-то…даже не знаю куда я мог попасть. Пустота, что царила тут до этого момента испарилась. Вместо небольшой площадки, в одном конце которой висела сфера Порядка, а в другом клякса Изначального Хаоса, меня встретил настоящий хрустальный сад. Высокие деревья, что переливались разными цветами, дорожки, посыпанные мелкой крошкой и уютная на вид беседка, окруженная хрустальными цветами в мой рост. А внутри беседки находились мои «постояльцы» — Кали и пятерка человекоподобных фигур черно-фиолетового цвета, что сидели напротив моей подруги сбившись в кучу, словно пигмеи перед драконом.

— Твоя работа? — обратился я к Кали, обводя руками окружающую нас красоту.

— Эльфийская. Это место реально существовало много веков назад, и оно мне врезалось в память — вот и решила его воссоздать в том виде, в каком помню, чтоб было уютней — уж кто-кто, а эльфы знают в этом толк.

— Согласен, — усмехнулся я, занимая свободное кресло в беседке. — И не жалко было тратить энергию на это? Ее, я так понимаю, у тебя и так не много, раз ты откусила кусок моего ядра?

— Да там крохи потратились, — отмахнулась Кали. — Зато я снова могу себя почувствовать живой, после стольких тысячелетий существования без тела. Ты не знал, что когда-то я была живой? А ну да, у тебя ж с историей все плохо. Ну если вкратце что много-много лет назад я была жрицей порядка, которая добровольно согласилась пожертвовать всем, в том числе и собственным телом, ради призрачного шанса победы над его хозяином, — указала она на Мы.

— А сейчас ты решила уйти на пенсию, поселившись у меня в душе?

— Не совсем. Этот.ммм…аватар — назовем это так — всего лишь сильно урезанная локальная копия моей истиной сущности…Слушай, тебе точно нужно знать как это все работает?

— Если честно — то нет, — признался я — углубляться в дебри метафизики и кода вселенной мне точно не хотелось. — Куда важнее как ты тут оказалась. И зачем.

— По поводу как — я тебя неоднократно уже говорила, что пить сомнительное пойло, особенно с богами — такое себе удовольствие, — не удержалась от возможности подколоть меня Кали, одной фразой припоминая мне все мои сомнительные решения и поступки, совершенные в нетрезвом состоянии. Хотя я и будучи кристально трезвым мог что-нибудь отчебучить — например выпить бутылку вина, предложенного древнейшей с Храме Всех Богов. — А по поводу зачем — тут еще проще — древнейшая отправила меня сюда чтоб уравновесить его, — Система указала на Мы. — Если бы она этого не сделала, то чем сильнее бы ты становился, тем сильнее становился бы и Мы, пока однажды не наступил бы такой момент, что твою душу просто разорвало бы от несовместимости двух этих сил. Я — своего рода, связующее звено между диаметрально противоположными сущностями. Ну и в качестве помощника тебе заодно. Причем помощника ценного.

— А вот с этого места подробней.

— Например могу помочь тебе разобраться с потоками энергии, чтоб ты в горячке боя не угробил себя, долбанув ядерной бомбой по комару. Фигурально. Но сразу предупреждаю — расход при этом может возрасти многократно, потому что действовать мне придется исподволь, а не напрямую через магические каналы, к которым у меня нет доступа, — пояснила Кали, одной фразой оправдав свое присутствие в моей душе на все сто процентов. Ведь именно контроля над энергией мне и не хватает — что я только не пытался сделать чтоб этот контроль улучшить — все было бесполезно — хаос он на то и хаос, чтоб наплевать на всякую упорядоченность.

— А что нужно, чтоб у тебя был доступ к этим каналам? — решил я уточнить — все же терять впустую часть энергии не хотелось бы и, если есть возможность как-то этого избежать, пусть и придется освоить какую-нибудь хитрую технику медитации или еще что, то почему бы и нет?

— Твое разрешение. Но ты вряд ли на это согласишься — ведь таким образом я получу над тобой частичный контроль, — пояснила Кали и мне показалось что в ее голосе промелькнула нотка грусти и обиды — видимо у нее какие-то комплексы развились за тысячелетия ее существования — может часто натыкалась на отказ, может еще какая история нехорошая случилась, которая оставила неизгладимый отпечаток на ее душе (если у нее душа, конечно).

— Действуй! — не раздумывая принял я решение.

— Что? Ты серьезно? Ты отдаешь себе отчет что означает «Получу контроль»?

Конец ознакомительного фрагмента.