Маковые поля

Кирилл Шпак

«Маковые поля» расскажут читателю историю небольшого городка на задворках Техаса, разворачивающуюся в конце шестидесятых годов девятнадцатого века. Главный герой – Уильям Дэвис – разорившийся бизнесмен, потерявший отца и мать, вынужден выращивать опиум на полях в Стартауне и продавать его местным жителям, при этом стараясь не найти себе новых конфликтов с двумя бандами, которые поделили весь город между собой. Однако все идет наперекосяк, когда одного из главарей убивают…

Часть вторая. Джудит Давенпорт

Я всегда знал, что люди странные существа, но в этом месте ощущения особенно обострялись.

Глава I. Семья

— Как прошёл твой день, Джу? — поинтересовался высокий молодой человек, снимая с шеи шарф и присаживаясь в старое, скрипучее кресло.

— Также, как и всегда. — девушка пожала плечами и, размяв кисти, присела на край дивана, что находился напротив кресла, в котором расположился её брат, — Целый день ногах, а чаевых вообще не было. Наверное, не мой день.

— Ничего страшного, — отмахнулся Себастьян, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза, — Я тоже сегодня без денег.

— Себастьян, — девушка вновь подняла тему, которая волновала её с тех самых пор, как брат присоединился к шайке Флетчера, — может, не нужно продолжать? Это же так опасно! А если с тобой что-то случится?

— Перестань. — мужчина поднялся с кресла и подошел к старому буфету, где за большой тарелкой была спрятана маленькая бутылочка с водкой, содержимого которой оставалось на одну рюмку. Привычными движениями Давенпорт откупорил бутылку, достал рюмку и быстро вылил в неё остатки напитка. — Ты же знаешь, что у нас нет другого выхода. Чем быстрее мы заработаем необходимую сумму, тем скорее уедем отсюда.

— Я понимаю. — не сдавалась блондинка, обеспокоенно поглядывая на брата, — Но также понимаю и то, что Флетчер не отпустит тебя просто так.

— Всё, давай закроем эту тему. — резко прервал её брат, одним легким движением опрокинув рюмку с водкой в горло. Прикрыв глаза, он проглотил алкоголь и насупил брови, ощущая, как внутри растекалось приятное тепло. — Завтра принесешь ещё?

— Конечно. — произнесла Джудит, поднимаясь с дивана, — Ты отдыхай. А я пока пойду приготовлю нам ужин, а потом накормлю миссис Глорию.

— Ступай. — Себастьян уставился в окно, что-то рассматривая там, пока его сестра двинулась на кухню.

Накинув на себя пожелтевший от времени фартук, который принадлежал их домовладелице, девушка поправила на волосах атласную голубую ленту, достала тушеной говядины, фасоли, кукурузную муку и ещё что-то, по мелочи, чтобы приготовить фасолевый суп и кукурузные лепешки, типичную, пожалуй, еду для не самых богатых жителей тех мест, где волею судьбы оказалось семейство Давенпортов.

Время за приготовлением пищи шло незаметно, особенно для Джудит, которая любила заниматься делами на кухне. Когда они переехали в Стартаун, девушка хотела устроиться в салун поварихой, но эта должность уже была занята, поэтому Давенпорт пошла официанткой, а свои навыки в приготовлении пищи совершенствовала на кухне дома.

— Джудит. — на пороге появился её брат, полностью переодевшийся в домашнюю одежду, — Мадам Глория просила спросить про ужин.

— Уже всё готово. — улыбнулась она, вытаскивая из шкафа посуду: несколько тарелок да пару кружек, — Сейчас разложу всё и пойду к ней.

— Хорошо. Я тоже немного позже сяду за стол. Присоединишься?

— Конечно, — разливая горячий суп в тарелку, отозвалась девушка, а после выставила её на поднос, куда позже положила ещё пару кукурузных лепешек. — Только сделаю, что должна. А ещё миссис Глория просила привести к ней доктора. Ей вновь нездоровится.

— А когда она была здорова? — недовольно проворчал мужчина, складывая руки на груди.

— Не ёрничай. — скинув с себя фартук, сказала Джу.

Аккуратно неся содержимое подноса, девушка поднялась на второй этаж и не громко постучала в дверь старой женщины:

— Миссис Глория, я принесла ужин…

— Входи, Джудит, — раздался скрипучий старческий голос, за которым тут же последовал жуткий затяжной кашель.

Натянув на лицо улыбку, Давенпорт открыла дверь и зашла внутрь.

— Здравствуйте! Отлично выглядите! — прощебетала она, за что получила укоризненный взгляд от женщины.

— Молчала бы уж. — пробубнила старуха, приподнимаясь на локтях, — Ты почему так долго?

— Задержалась на работе. Такое бывает. — уклончиво ответила девушка, ставя поднос на прикроватную тумбу.

— Мы ведь чётко договорились, что ты будешь мне помогать готовить, а если не смогу сама, то ты это делаешь. Почему я должна голодать?! Будь аккуратнее, моя щедрость и так не знает границ, но я ведь могу в одно мгновение вышвырнуть вас с братцем на улицу, — Глория Шерман бросила голодный взгляд на тарелку с супом, отчего Джу закатила глаза.

«Ага, как же. Мы договаривались о помощи по дому, а не о подтирании вашей задницы» — подумала девушка, но вслух сказала совершенно другое:

— Извините меня, миссис Глория. Такого больше не повторится.

— Очень на это надеюсь, — вновь недовольно и с толикой какой-то высокомерной заносчивости, присущей этой престарелой женщине, буркнула старуха.

Через двадцать минут после, Джудит вышла из комнаты домовладелицы выжатая как лимон.

— Я даже на работе так не устаю. — шепотом произнесла она, убирая поднос подмышку и аккуратно стала спускаться вниз, чтобы ни одна половица лестницы не заскрипела, так как у мадам Шерман сразу начиналась мигрень от подобного звука.

— Закончила? — спросил сестру Себастьян, когда та зашла на кухню.

— Да. — устало протянула девушка, со вздохом опускаясь на стул.

— Опять ворчала? — этот вопрос прозвучал как констатация факта.

— Грозилась выкинуть нас из дома, если я не накормлю её вовремя.

— Не переживай, Джу. — Давенпорт ласково улыбнулся сестре, пытаясь приободрить ее, — Скоро мы накопим необходимую сумму и уедем отсюда. Если, конечно, ты не влюбишься в какого-нибудь лихого ковбоя и не решишь выйти за него замуж, оставшись в этом захолустье.

Джудит лишь рассмеялась и, не ответив на шутку брата ничем более, принялась разливать еду по тарелкам, предлагая, таким образом, Себастьяну присоединиться к ужину.

***

Солнце застало юную девушку в тот момент, когда она уже переодевалась в рабочее платье, которые должны были носить все официантки салуна. Расчесав грубой щеткой свои длинные волнистые волосы, Джудит собрала пряди по обеим сторонам лица и завязала их на затылке атласной алой лентой, оставив остальные волосы аккуратно лежать на плечах. Покрутившись около старого зеркала, в которое почти ничего нельзя было увидеть, она тихо вышла из комнаты и бесшумно закрыла за собою дверь, чтобы не разбудить мадам Шерман, которая спала после завтрака, что состоял из кукурузной каши, лепешек и чая, и на носочках спустилась вниз, где уже сидел её брат за чашкой дымящего кофе.

— Доброе утро. — мужчина улыбнулся сестре и протянул кружку с напитком, — Это последняя чашка. Кофе у нас тоже закончился.

— Доброе утро, Себастьян. — ответила блондинка, делая глоток ароматного кофе. — Вкус просто прекрасен. Особенно утром. Я сегодня принесу и водки, и кофе.

— Согласен. Собралась на работу? — деловито поинтересовался он, хотя и так знал ответ.

— Да, можем идти. — отдав кружку обратно брату, девушка сняла со стула свою серую ажурную шаль и небрежно накинула её на плечи.

— Тогда идем. — Давенпорт встал с дивана, оставив грязную кружку на кофейном столике, и театрально протянул сестре свою руку.

— Ты как никогда любезен. — хохотнула она и взяв его под локоть, вышла из дома.

Глава II. Работа

Пару дней назад Теодор Гельдрейх, немецкий ученый-палеонтолог, прибыл в этот захудалый городишко, разрываемый бандитскими группировками, отчаянно желавшими подмять под себя весь город. В родном его Берлине такого беззакония никогда не было, хотя столица Германии и не славилась главным образом своим низким уровнем преступности. Органы, обеспечивающие внутригородскую безопасность, работали слаженно и постоянно, чего нельзя было сказать об этом ветхом местечке, имевшем едва ли не одного стража порядка на две тысячи жителей.

Салун был, пожалуй, единственной местной достопримечательностью, и наведаться в него стоило сразу по приезде в Стартаун, но Теодор решил все же повременить с этим, предпочтя навести порядок в новом месте их обитания. Дом находился в первой линии от дороги, между банком справа и кучкой других домишек слева (где-то за ними высилась таверна). Неподалеку была и церковь, что, разумеется, не могло не расстроить Теодора, ведь, мало того, что сам он был убежденным атеистом, но и имя его, как Гельдрейху казалось, происходило от слова «атеизм».

Так или иначе, сейчас, к вечеру второго дня своего пребывания в Стартауне, он с компанией решил, наконец, посетить местный салун, благо тот находился неподалеку. Монолитное деревянное здание представляло из себя ящик с надписью «SALOON», висящей прямо под окнами второго этажа. Вход в таверну был окантован некоего рода порогом-террасой с колоннами, опираясь на которые, местные пьяницы, уже выгнанные из самого заведения, продолжали свой веселый вечер, а, быть может, даже ночь. За распахивающимися в обе стороны дверьми, которые правильней было бы назвать калиткой, стоял полумрак, играла музыка — кто-то сидел за роялем. Несколько мужчин танцевали в центре залы, держа в руках кружки с пивом, из которых периодически отхлебывали, а потом продолжали увлеченно смеяться, с головой погружаясь в танец. Официантки, одетые в длинные платья с причудливыми узорами на них, созданных, по-видимому, каким-то мастером мексиканской кухни, ведь ничего, кроме специй, размазанных по ткани, они из себя не представляли, старательно разносили напитки посетителям, что предпочли шумной барной стойке, не менее шумные, но все же более просторные столы. За парочкой из таковых играли в карты — в покер, и вот снова один бородатый мужчина, нервно ругаясь по-испански из-за проигрыша, заказывал на свои деньги очередную кружку выпивки своему оппоненту, который мог быть абсолютно кем угодно — причем, как черным, так и белым, ведь в этом салуне жизнь постоянно перемешивала всех, увлекая людей одним лишь делом — употреблением алкоголя. Многие из здесь присутствующих напьются сегодня настолько, что к утру хозяева заведения станут выносить их собственными силами, ведь надобно прибраться, а идти эти господа явно будут не в состоянии.

Появление посреди всего этого великолепия отнюдь не светской жизни пары мужчин в приличных и довольно дорогих фраках, плащах да с котелками на головах явно заставило удивиться львиную долю посетителей салуна «Черный Кактус». На пару мгновений даже музыка замолчала, однако вскоре пианист опомнился. Множество косых и злобных взглядов было брошено в сторону, как мужчин, так и сопровождавшего их мексиканца с большой винтовкой за спиной, однако спутники все же устремились к стойке трактирщика, стараясь не обращать внимания на прочих, а те, в свою очередь, продолжили попивать свои напитки.

День шёл как обычно: в меру весело, в меру скучно. Стив лениво смахивал со стойки пыль видавшей виды тряпкой и посматривал на официанток, жалея, что француженка Жаклин выскочила замуж за одного из ранчеров и теперь живёт за городом. Бармен подумывал приударить за Джудит, но вот её брат внушал опасения, поговаривали что он присоединился к стрелкам Флетчера. Размышления парня прервало появление в заведении двух мужчин в городских костюмах, такие в Стартауне носили разве что мэр, его секретарь, да главы местных банд вкупе с Дэвисом. Правда, Стив почти сразу вспомнил, что уже слышал про них, так как вдова Хокенс продала дом и укатила к дочери в Даллас, вот повезло старухе, два раза.

— Что угодно, господа? — поинтересовался бармен, — Выпивка, закуски? Есть отличный виски, текила или предпочитаете напитки попроще? Или, может, вам нужно что-то ещё?

На последних словах Стив сделал акцент, так как он иногда торговал не только выпивкой, в его ассортименте было ещё много чего, а в частности информация.

— Воды, пожалуйста. — произнес Теодор, облокотившись на стойку и усевшись на один из свободных стульев, — А еще было бы неплохо заиметь баночку чернил и ручку, да какой-нибудь клочок бумаги, герр… простите, кажется, я не расслышал вашего имени.

Гельдрейх, как и всегда, был весьма учтив и вежлив, хотя порою он забывал, в какой глуши находится, и не задумывался о том, что тут его «высокий английский» могут не понять, ведь местное большинство — это выходцы из фермеров да чернорабочих. А прочие — и вовсе из рабов.

— И мне, пожалуй, было бы неплохо… — отозвался присаживающийся рядом с палеонтологом Гаушвенц, — Давненько я ничего не пил.

Наверняка для бармена было странностью слышать от человека здесь желание преподнести воды, вместо хотя бы пива или чего-то еще более крепкого. Вокруг продолжалась веселое гулянье — пьянчуги всяческих сортов, и белые, и черные, и латиносы, все они прямо сейчас вертелись в этом небольшом здании, которое, казалось, вместило в себя той ночью весь город. Где-то поблизости, едва ли не прямо под ухом Гельдрейха, отчетливо слышались испанские ругательства. Причем из нескольких уст: кто-то негодовал по поводу проигранных в карты сумм, кто-то бесился из-за не обращающих на него внимания официанток, а кто-то просто пародировал первых двоих, очевидно, находя это невероятно смешным.

Как только двери заведения были открыты для всех желающих, внутрь постепенно стекался народ всех мастей. Как и всегда, Давенпорт металась от стола к столу, разнося еду и напитки, сдабривая их своими улыбками, смехом и веселым голосом, за что получала денежную похвалу от подвыпивших посетителей.

Отдав очередной заказ, запыхавшаяся девушка подошла к барной стойке, не сразу обратив внимания на двух неизвестных ей мужчин, ведь во всём этом людском круговороте через некоторое время перестаешь различать лица.

Услышав просьбу одного из мужчин принести письменные принадлежности, официантка удивилась.

— Подождите минутку. Сейчас принесу. — она слегка кивнула головой и прихватив с собою свой поднос ушла из зала, чтобы через несколько секунд со всем необходимым мужчине, — Держите. Всё, что вы просили. — улыбнулась Давенпорт и отдала Гельдрейху всё содержимое с подноса.

— Благодарю, мисс. — произнес Гельдрейх, бросив беглый взгляд в сторону приблизившейся к нему официантки и толком даже и не обратив на оную внимания, он взял перьевую ручку в правую руку, после чего, откупорив баночку чернил, запустил конец пера внутрь, слегка стряхнув излишки содержимого с конца ручки, мужчина, наконец, опустился к листу бумаги, принявшись выводить какие-то аккуратные буквы на хорошо ему знакомом английском языке:

«Людям ученым требуется помощь в осуществлении некоторой череды переходов по бескрайним просторам техасских степей и пустынь. По большей части необходимо помочь тяжелым физическим трудом, который будет вознагражден монетой. Также готовы взять с собой спутников, жаждущих приключений в компании. По всем интересующим вопросом обращаться в сорок первый дом Янкитауна.

Теодор Гельдрейх.»

Ниже, прямо под этой записью, мужчина продублировал тот же текст на не менее хорошо знакомом ему испанском языке, после чего, поставив ту же подпись, слегка потряс бумагу в воздухе, пытаясь подсушить чернила и передал ее своему спутнику.

— Герр Гаушвенц, если вас не затруднит, прибейте это к доске объявлений прямо сейчас. Я, кажется, видел таковую в непосредственной близости от сего прекрасного заведения.

Мужчина с недлинной треугольной бородой принял бумагу, поднялся со стула, а затем, надев котелок, вышел из салуна, вскоре, впрочем, вернувшись и вновь усевшись рядом с Гельдрейхом.

— Не за что, — вновь улыбнулась Джудит, забирая поднос со стойки. — Если будет что-то нужно, то обращайтесь. А когда принадлежности вам больше не понадобятся, просто оставьте их на столе. Я позже уберу. — повернувшись спиной к мужчине, девушка вновь вернулась в зал, чтобы продолжить обслуживать посетителей, которые уже были не в меру подвыпившими и теперь им хотелось ещё больше алкоголя, смеха и табачного дыма.

— О, я полагаю, вы можете забрать их уже сейчас. — мужчина, наконец, уделил внимание официантке, обведя ее стан взглядом с головы до ног, — А потом вы, быть может, поведаете нам о делах в городе? А то я погляжу бармен несколько занят. (А он в действительности был занят, то разливая напитки, то перекидываясь некоторыми словами с ещё одной официанткой). Хотелось бы знать, что тут творится в целом, да и остались ли ещё те, кто жаждет приключений в новых землях хоть бы на треть столько же, сколько жажду их я со своими напарниками? И, если же вы намерены дать положительный ответ, то, позвольте, не лучше ли нам будет пройти за один из столов в отдалении от этой суматохи? Мне казалось, к вечеру люди должны расходиться по домам, а в этом заведении их почему-то становится лишь больше, и всякий из них все больше пьянеет.

Вернувшись к стойке после очередного заказа, девушка кивнула головой мужчине и молча убрала со стола на поднос чернильницу и ручку, а потом скрылась в комнате, чтобы убрать предметы на место. Неизвестный джентльмен заинтересовал Джудит, так как представлял новое и неизвестное лицо в этом городе, а как известно, всё неизвестное вызывает интерес.

— Знаете, мне кажется, что любой из нас, кто забрался в эту глушь, представляет собою любителя приключений, — произнесла она, поглядывая из-под ресниц на бармена. — Так что не думаю, что с этим будут проблемы, а что касается остального… Большего я пока вам сказать не могу. Как вы сами заметили, посетителей у нас много. В принципе, такое у нас каждый вечер. — она повернулась к залу и с улыбкой посмотрела на пьяный народ. — Но я могу удовлетворить ваше удовольствие после смены, иначе, боюсь, хозяйка меня по головке не погладит. — Давенпорт склонила голову набок, как бы извиняясь, что не может помочь мужчинам сразу.

— Очень жаль, конечно, но, полагаю, до конца вашей смены осталось не так много времени? Уже смеркается. Когда закончите, будьте любезны, не откажите нашей компании в удовольствии задать и, быть может, ответить на пару вопросов.

Гельдрейх почтительно кивнул девушке, стараясь поскорее удалиться в дальний угол салуна, дабы не мешать официантке зарабатывать себе на жизнь. Мужчины заняли один из столиков с парой лавок вокруг него, какие стояли лишь у стенок здания, по всему периметру. В центре же, как правило, находились столы меньшего размера, со стульями и на четверых, когда за выбранным героями могло уместиться человек шесть, а то и восемь, если им удастся потесниться.

Время стремительно текло вперед. На улице вскоре стало совсем темно, а людей в таверне было столь же много. Мужчины сидели все за тем же столом, перебрасываясь словами, которых, вероятно, никто бы здесь не понял. И совсем не потому, что всякая фраза произносилась на немецком — речь шла о науке. Гаушвенц увлеченно рассказывал что-то о найденных в аравийских пустынях костях каких-то невиданных существ своему спутнику, который, впрочем, не оставался в стороне и в ответ выдавал какую-нибудь не менее удивительную историю из его собственного опыта…

***

— Uno, dos, tres, cuatro, амиго! — под шум заполненного зала и хохот окружающих, считал до четырёх Дос Мартеллос, одновременно с этим по очереди бросая на гладкую поверхность стола игральные карты и смеясь над удручённым видом своего соперника, который проиграл нынче пять долларов.

— Diablo! Чтобы я ещё когда-нибудь взялся с тобой за карты!.. — недовольно ворчал латинос лет сорока, в очередной раз опрокидывая в себя рюмку текилы.

— Точно так же ты говорил и в прошлый раз! — самодовольно усмехнулся Дос, запихивая скомканные зелёные купюры в карман штанов.

— А я ведь предупреждал, Диего, и не единожды. — решил съехидничать молоденький безусый Анхель, что сидел по левую руку от Доса.

— Ты кого тут носом тыкаешь, телёнок! — недовольно буркнул Диего и, скорее по-отцовски, чем от злобы, потянул поля бежевой шляпы мальца вниз. Тот лишь ещё больше рассмеялся и поправил её.

Сегодня Дос Мартеллос, Чочо и ещё трое людей из команды Энрике Чивалдори — Диего, Марио и Анхель — отмечали получение неплохой премии от дона за хорошее исполнение очередного задания. Спустя многие дни изнурительного «труда», вся компания решила хорошенько отдохнуть. А где же в этой дыре это можно сделать наиболее удачно? Правильно, в «Черном кактусе». Весь вечер пятёрка выпивала, каждый рассказывал какие-либо истории, приключившиеся с ним за годы своего бродяжничества, а также время от времени мужчины перекидывались картами. Короче говоря, занимались самыми стандартными делами, которые принято совершать в салуне, да в хорошей компании. К слову, больше всего опьянели черноусый Диего и бородатый Марио. Анхель, в силу своего возраста — всего 23 года — пьянел очень быстро и поэтому несколько раз пропускал. Чочо и вовсе не пил. Сейчас он сидел справа от Доса и молча, с серьезным видом читал какую-то книжонку на испанском. Когда три года назад Мартеллос научил его читать и, тем самым, открыл краснокожему мир книг, Чочо стал глотать одну за другой. Родившись в семье с аристократическими замашками, Доса с детства заставляли много читать и уже тогда чтение для него ассоциировалось с каким-то нудным делом. Поэтому, собственно, он часто словом поддевал своего товарища за его новую «страсть». И даже несмотря на это, в душе Чочо остался тем самым диким, необузданным и пугающим незнакомцев аборигеном и смотрелся он в своих одеяниях майя крайне эффектно. Сперва старатунцы побаивались его. Да что уж там, боялись и сейчас. Не доверяли и смотрели косо, время от времени недовольно поплёвывая под ноги при виде туземца. Но за год, что Дос и Чочо пребывали в этом городишке, жители стали к последнему привыкать. Привыкли даже больше, чем к мексиканцу, про которого шла молва как про жестокого пса Чивалдори. Единственное, что про него знали, так это его странное имя и то, что он воевал в мексиканском варианте гражданской войны. Как и Анхель, он мало пил, регулярно пропуская. Ещё с фронта Мартеллос понял, что нельзя терять самообладание и самоконтроль. Можно выпить, но немного.

— Крошка Джудит! — воскликнул Мартеллос через весь шумогамный зал, демонстративно подняв пустую бутылку вверх., — Мы умираем от жажды. Ещё текилы!

— Слыхал, пока нас не было, её братец стал работать с командой сосунка Флетчера. — процедил Марио, косо поглядывая на официантку.

Мартеллос поставил бутылку на стол, достал портсигар, щёлкнул, раскрыв его, и достал оттуда коричневую сигаретку. Положив железку обратно в карман пиджака, что висел на спинке стула, мужчина чиркнул спичкой и закурил.

— Эта белая птичка без ума от меня, — то ли излишне самонадеянно, то ли в шутку произнёс Дос, хитро поглядывая на девушку и выдыхая дым, — а что до брата… плевать. Одним подхалимом Флетчера больше, одним меньше…

— Интересно, с кем это она болтает? — прокручивая зубочистку между зубов, добавил Анхель, пока официантка ещё не подошла, — Впервые их вижу.

— На южан не сильно похожи. — ответил Дос, — Слишком учтиво себя ведут. Может с восточного побережья или вообще из Европы.

От приятной беседы с незнакомцем девушку отвлёк внимательный взгляд бармена, а после крик хорошо знакомого ей голоса. Бросив через плечо беглый взгляд на Доса и его компанию, она обеспокоенно нахмурила брови, прекрасно зная, что они из себя представляют. И на кого работают.

— Уже иду! — крикнула она так громко, чтобы мужчина мог её услышать, а потом перевела взгляд на берлинского джентльмена:

— Вы правы, ещё пару часов и я освобожусь. — Давенпорт принялась составлять на поднос бутылки с текилой, которые сразу достал бармен, как только услышал Мартеллоса.

— Джудит, торопись. — очень тихо произнес Стив, делая кивок в сторону мексиканца.

— Да-да, — быстро проговорила официантка, а потом вновь обратилась к мужчинам за стойкой. — Только подождите немного и я помогу вам всем, чем смогу. А пока извините. — и натянув улыбку на лицо, Джу повернулась и направилась к столу Доса.

— А вот и ваша выпивка! — весело прощебетала она, подходя к их компании. — Может что-нибудь ещё? — девушка аккуратно поставила на стол две бутылки с алкоголем и забрала пустую тару, ожидая возможного заказа.

Как только прозрачные бутылки появились на столе, Диего потянулся к одной из них, схватил за горлышко и откупорил пробку, принявшись наливать своим сокутилам. На вопрос Джудит он, не глядя, отмахнулся:

— No, sinorita. Gracias. Пока ничего…

— Ну, почему же, — весело перехватил Мартеллос и нагло обвил рукой тонкую талию официантки, — Вот мне нужно знать, когда ты, наконец, пойдёшь со мной на свидание? Уже который раз зову!

Латиносы рассмеялись. Вокруг Дос Мартеллоса шла неоднозначная молва. Многие считали его опасным человеком, для которого пристрелить человека не за что — как высморкаться. Но знакомые с ним поближе были в курсе, что мексиканец, хоть и весёлый, но достаточно адекватный мужчина. С женщинами вальяжно флиртовал направо и налево, но получал от них то, что ему нужно, только по взаимной воле. Он столько раз приставал с подобным к Джудит, что та могла уже понимать шуточность его настойчивости. Насильно навязывать себя дамам — не принцип Доса Мартеллоса, но с Джудит он был бы не прочь что-нибудь «изобразить». И плевать ему было на мнение её брата.

— Да отстань ты от неё. Con calma! — лениво опрокинув рюмку, прервал Доса всегда угрюмый Диего, — Дочка, кто эти трое неместных там за столиком?

Пятёрка бойцов Чивалдори снова перевела взгляды на новоприбывших гостей города. Даже Чочо, доселе не впрягавшийся в разговор, перевёл взгляд карих больших глаз со страницы книги на тех людей.

На самом деле заезжих и уезжих в Стартауне была уйма, никто на это уже не обращал внимания, но члены двух команд особенно внимательно следили за любыми изменениями в городе. Самая ценная вещь на Диком Западе и особенно в нестабильном Техасе — информация.

— Что же… — ответить мужчине Джудит не успела, так как рука Доса обвила её вокруг талии и прижала к себе, на что девушка громко охнула от неожиданности, — Право слово, Мартеллос! — воскликнула Давенпорт звонко смеясь, — Я боюсь, что как только я соглашусь пойти с тобою на свидание, твои воздыхательницы перережут мне горло около моего же дома! — она подмигнула мексиканцу продолжая смеяться, — Прошу, пощади мою жизнь. — театрально взмолилась Джу и резко крутанулась вокруг своей оси так, что ей удалось выкрутиться из кольца рук мужчины.

Она игриво поклонилась и повернулась к Мартеллосу спиной, махнув рукой, словно на прощание, но через пару шагов остановилась и громко произнесла:

— Но, если уж тебе так хочется, попробуй получить благословение моего брата. Тогда, думаю, проблем не возникнет, — послав воздушный поцелуй Досу, она перевела взгляд на Диего:

— Я знаю о них совсем немного. — уже серьезно сказала официантка и пожала плечами, убирая поднос подмышку. — Подали объявления на доску, ищут любителей приключений. Сегодня после смены я должна с ними встретиться и помочь. А теперь извините меня, мне нужно работать. — она быстро и ловко обходила столы, на ходу отвечая на шуточки и восклицания, пока не оказалась около барной стойки.

— С огнём играешь. — философски заметил Стив, как только увидел раскрасневшуюся девушку рядом с собою, — Ты же знаешь, что он за человек.

— Знаю, — согласилась Джудит, ставя поднос на стойку, — Но я не позволяю себе больше, чем просто флирт.

— Но как ему можно отказать?! — рядом с разговаривающими появилась вторая официантка, с такими же пылающими щеками от духоты в помещении, — Он же такой красавчик! С удовольствием пошла бы с ним, но, увы, я ему не интересна. — девушка с силой сжала губы, а потом с явной желчью в голосе добавила. — В отличие от нашей малышки Джудит, которая умрёт старой девой, если не научится говорить «да»!

— Помолчи, — оборвал её бармен, бросив укоризненный взгляд, а потом опять посмотрел на Давенпорт, — А если он устанет ждать? Искать тебя в пустыне с ножом под ребрами, после того как он наиграется?

— Если бы он хотел это сделать, то давно бы сделал. — спокойно отозвалась Джудит, действительно уверенная в том, что пусть Дос и работал на опасного человека, да и сам таковым являлся, не опустится до принуждения. Такой человек, вероятно, получает удовольствие, когда девушка сама падает в его объятия как спелая груша. А с его внешностью и этой аурой опасности, витающей вокруг его имени, все местные летели к нему, как мотыльки на огонь.

— Я просто хотел тебя предупредить. — извиняющимся тоном произнес Стив, возвращаясь к работе.

— Я тебя поняла и искренне благодарна за это. — улыбнулась Джудит, а после переключилась на одного посетителя, которому срочно понадобилось наполнить свою кружку алкогольным напитком.

Пит сегодня пил. Он и его друзья из Стрелков Флетчера отмечали день рождения Алекса Гора. Сам он уже ушёл, как и многие другие парни. За столом остались только сам Пит, Том Бекер и Стефан Морган, правда последний уже дрых мордой в стол. Но, это нисколько не смутило Пита, как и то, что мексиканцев было пятеро.

— Эй, ты! — заорал он через весь зал, поднимаясь из-за стола, — Ты, ты! чёртов фрихолеро! А ну-ка убери свои грязные лапы от девочки или я тебе их отрежу! С таким дерьмом направляйся в бордель! Пока мы его у вас не отняли. Эта девчонка вообще сестра одного из наших. И вообще, валите отсюда к чертовой матери подобру-поздорову…

Пит не обращал внимания на протестующие возгласы Тома. Бандита несло, он обошёл стол и не твёрдой походкой двинулся к мексиканцам. Намерения его были явно агрессивны, кулаки сжаты, а в глазах плескались виски и ярость…

***

«Неужели опять потасовка?» — женщина, хозяйка этого заведения, склонившаяся, было, над бухгалтерскими записями, прислушалась к характерным звукам, сейчас доносившимся из зала. Стук и чей-то негодующий бас. Мередит Роджерс вскинула замутненную таблицами цифр, голову, как будто бы вытянулась, став похожей на пустынного зверька, прислушивающегося к еще не начавшейся песчаной буре. В том, что она грядет, сомнений не было. Кабинет Лукаса Роджерса, ее бывшего, теперь покойного, мужа — а ныне ее кабинет — находился на втором этаже, в самом начале крыла, слева от лестницы, а потому и крыса не проскочила бы незамеченной мимо миссис Роджерс. Впрочем, внизу сейчас звучали голоса явно не крыс.

Как пить дать, назревала потасовка. Скрипнули, меняя местоположение, деревянные лавки. Отвратительный, режущий по нервам, звук. Мередит нахмурилась и нащупала под столом скинутый сапожок. Второй нашелся рядом.

Конец ознакомительного фрагмента.