На подпевках

Константин Родионович Мазин, 2022

Чувствовали вы себя "На подпевках"? Когда стоишь сзади какого-то человека и надеешься, чтобы он отошёл чуть в сторону и поделился славой, деньгами или чем-то другим, важным только для Вас? Лев чувствовал. Почти 20 лет он не мог получить своё и завидовал мерзкому и популярному коллеге по музыкальной группе. Человека, подмявшего под себя всё своё окружение, забравшего общие награды, зовут "Зверь". И Лев бы смирился с таким положением вещей, если бы не "Одно но"…"Одна но" по имени Аля. Что ж, похоже, у него появился шанс перестать быть "на подпевках" и забрать всё своё по праву, так как Зверь становится участником ДТП со смертельным исходом.

Глава 3. Metal Lika.

Сейчас никто вообще не понимает, может, не помнит, почему Дима взял себе псевдоним «Зверь», так как мы сильно обновили фанатскую базу за минимальное время. Старые фаны уже не помнят, новые не знают… До этого мы пели весьма эксцентричные песни, отнюдь, не о любви. И под сегодняшней белой шевелюрой у Димы сейчас находится шрам от бутылки, удар от которой прилетел на одном из фестивалей в ходе драки.

(Лев Pianny для журнала «Катящиеся камни»)

Метал Лика. Тупой каламбур. На эту группу, когда-то равнялись Зверь, Ай, Басс и Пьяный, а теперь этот порядок букв — это событие изменило жизни. Девушку с именем Лика припечатало металлом, и ушлые газетчики со своими жёлтыми заголовками не придумали ничего лучше чем «Metal lika» или «Смерть Металлики от русской группы». Журналистика сильно деградирует, когда попадает в объятия цензуры и может лишь говорить про глупости, про жизни людей среднего заработка, не обращая внимания на богачей, которые и создали цензуру, которые и держат газету, которая обращает внимание на людей среднего заработка, игнорируя богачей держащих газету. Замкнутый круг журналистики, обречённый на провал.

Памятники, новые чёрные калитки и заброшенные места с дешёвыми деревянными крестами. Тишина, прерываемая тихим плачем и весёлым щебетанием птиц, не понимающих ужаса места, где им так уютно из-за кучи печенья и другой еды, что разбросаны по плитам могил.

Лев и Аля стояли поодаль от остальных членов похоронной процессии, наблюдая за плачущей матерью и отцом девушки. Возможно, им не стоило приходить, ведь люди, что стоят так близко к гробу — враги. Именно эти люди с грустными лицами хотят испортить жизнь Диме — лучшему другу Льва и мужу Али. Хотелось бы, чтобы эти люди были отвратительными и убогими, хотелось, чтобы они не страдали из-за своей потери, хотелось бы, чтобы они назвали большую цифру, за которую бы смирились с потерей дочери, что ж — хотелось бы, но всё не так. Люди, что сейчас страдают, потеряли ребёнка и хотят справедливости по закону. Хотят, чтобы человека, нанёсшего им травму, покарали по всей строгости, которую он и заслуживает. И это враги? Враги с нормальными желаниями и принципами? Человеческий мозг просто не может себе представить, что его враг — хороший человек. Ведь, если твой враг хороший, то ты какой? Плохой? Так же не может быть. Так ведь?

— Холодно сегодня, — сказала Аля для начала диалога. Ей требовалась эмоциональная поддержка, а парень, стоящий рядом молчал и также смотрел на чужое горе.

Они как будто повторяли сцену из голливудского фильма с похоронами. Все близкие стоят рядом, а враги или люди вне закона где-то около большого дуба, который почему-то стоит на кладбище. У каждого кладбища стоит огромный красивый дуб? Ладно. Это может быть другое дерево, не важно. Наши кладбища по сравнению с той картинкой очень сильно проигрывают по зрелищности.

— Да. Как ты?

Она взглянула ему в глаза, насмехаясь то ли над самим вопросом, то ли над Львёнком. Злость, в которой не был виноват глупый вопрос, распирала её. Захотелось наорать на всех, крикнуть о своём несчастии, заявить о боли, которую испытывает, но… Её любимый жив и здоров. Он сам виноват в несчастии. Правда ли её боль сильнее их? Нет. Нужно держать себя в руках, не демонстрировать свою грусть, ей нельзя. Она не смеет, ведь любые эмоции — насмешка над чужим горем. Не нашлось решения лучше, чем заплакать. Львёнок спустя секунду был схвачен в объятия, прикрывающие своё лицо от слёз.

Они смотрели на уродливые железные заборы, на бугор с кучей мусора и на свежую могилу девушки, у которой столпились родственники, а также родители парня из машины.

— Тихо, тихо, — он гладил её волосы, но почему-то не получал удовольствия.

Почему? Ведь всё это. Вся произошедшая ситуация произошла лишь чтобы гладить эти волосы. Как можно не получать удовольствия от действий, ради которых столько работал? Хотя… работал? Один вечер?