На чужих условиях

Крис Карвер, 2020

В мире, где людей почти не осталось, вступить в брак с человеком – значит поставить свою семью на ранг выше других. Алви – человек. Она с рождения знала, что ей предстоит стать женой Килана Рейна, но что делать, если будущий муж не в восторге от такого союза? Содержит нецензурную брань.

Глава 2

В следующий раз они увиделись только спустя четыре месяца.

В Калифорнии никогда не было холодной зимы, но конкретно эта показалась Алви чертовски длинной. Она училась, проводила много времени с Тайлером, снова училась. Концентрация в это время года была просто отвратительной, ей не удавалось ни на чем сосредоточиться, и, чтобы получить свои законные баллы даже на самых любимых предметах, ей приходилось буквально зубрить. И это бесило. Ей не хватало усидчивости, СДВГ сводил с ума, после рождественских каникул она даже загремела в больницу на целую неделю — простыла по собственной глупости.

Килан тогда не пришел, но передал через свою сестру Лауру сладости и цветы. Алви подозревала, что Лаура сама их купила, но сказала, что они от Килана, чтобы не обидеть. И Алви приняла их, потому что ни на что другое она не рассчитывала.

Так происходило, когда люди были скреплены Союзом не по велению сердца. Это не было чем-то страшным, так жило девяносто процентов пар, так что она не имела права расстраиваться. Но все равно было слегка паршиво. Особенно, когда Сиенна и Уилл целовались посреди школы, и никто, даже учителя или директор, никто не мог сделать им замечание, поскольку обоим уже исполнилось восемнадцать, и контракт был подписан. Или когда во время вечеринок все разбивались по парочкам, а она караулила Тайлера, чтобы тот не упился в хлам и не сделал какую-нибудь глупость в стиле «подруга, зачем мне жить?»

Алви думала о том, что это неправильно — хранить себя для кого-то, кому ты, по сути, не так уж и нужен, но она не могла перебороть себя и пригласить парня на свидание. Она просто жила в ожидании, как будто это могло что-то значить. Была ли она влюблена в Килана? Наверное, в том смысле, в котором люди влюбляются в ее возрасте. Потому что не могло пройти бесследно осознание того, что она связана с таким потрясающим мужчиной. Что она будет состоять с ним в браке, что они станут полноценной семьей. Она не могла не думать об этом.

— Алвилда.

Она как раз пыталась решить уравнение размером с целый тетрадный лист, когда в комнату постучал отец. Алви стянула очки с переносицы и потерла глаза, пытаясь скрыть раздражение. Она ненавидела — просто терпеть не могла, когда ее звали полным именем.

— Да, пап?

— К тебе пришли.

— Тайлер?

Она удивленно посмотрела на часы. Они должны были встретиться только через пару часов, поскольку на домашнюю работу у обоих уходило слишком много сил.

— Вообще-то, — шериф как-то странно улыбнулся. — Это Килан.

И хорошо, что Алви вовремя вспомнила, что у Килана слух оборотня, и что он все слышит, так что она не стала визжать, а просто открыла рот в удивлении и молча кивнула.

— И что я должна…?

— Он сказал, что хочет поговорить с тобой.

О чем, господи-боже? Они не виделись четыре месяца. На Рождество Килан был в Нью-Йорке и ограничился телефонным звонком, потом была парочка сообщений (очевидно, написанных под суровым взглядом Джулии), в которых оборотень спрашивал Алви о ее самочувствии и интересовался, не нужно ли ей что-то. А дальше была тишина, к которой она настолько привыкла, что порой забывала о том, что Килан вообще есть в ее жизни.

Он все еще нравился ей по рассказам Лауры, по старым фотографиям, что Джулия иногда приносила в их дом. Нравился по тому, как стойко поддерживал эту иллюзию пары, не путаясь ни с кем (по крайней мере, не на глазах жителей). Нравился, потому что всегда был вежлив с ней, хоть и холоден. Но как она должна была вести себя с ним, если они, по сути, чужие друг другу люди? И вряд ли когда-то заставят себя стать родными.

— Скажи ему, чтобы поднялся, пап.

Отец спокойно кивнул и вышел за дверь. Алви спешно пригладила торчащие волосы и проехалась взглядом по комнате. Кавардак, но что поделать. Килан не предупредил о визите, а Алви всего лишь подросток, она не собирается заморачиваться этим, тем более сейчас, когда у нее слегка подкашиваются колени.

Она успела бросить взгляд в зеркало, когда в дверь постучали.

— Входи, — пришлось кашлянуть, чтобы восстановить способность нормально говорить.

Алви пыталась убедить себя так не нервничать, но сделать это было сложнее, чем сказать, поскольку Килан прямо сейчас находился в ее комнате (впервые в жизни находился в ее комнате) и был просто до сумасшествия неотразим.

— Привет, — сказал Рейн и широко улыбнулся. На нем был простой черный свитер и джинсы, а темные волосы лежали точно так же, как и обычно, но, как и всегда, он макушки до пят он притягивал к себе взляд.

Алви вернула ему улыбку, вытерла вспотевшие ладони о джинсы.

Потом они коротко и неуклюже обнялись, чуть не столкнувшись лицами. Это было глупо и это было не обязательно, но Килан сам потянулся к ней и сомкнул ладони на лопатках, слегка сжимая. Алви открыла рот и подумала о перспективе вообще не шевелиться, но, наверное, это выглядело бы очень невежливо, поэтому она тоже похлопала его по спине. Как Тайлера. Как приятеля. Господи, что за позор.

А потом они расцепились, и почти на минуту в комнате повисло молчание.

Килан огляделся по сторонам (пока он это делал, Алви насчитала сто один компромат на саму себя на тумбочке, под кроватью, на полках). Ох, божечки, какой ужас.

— У тебя здесь здорово. Правда. Мне нравится, — он повернулся и так посмотрел на Алви, что та чуть не заскулила. — Когда я ходил в старшую школу, моя комната была завалена мячами, гантелями и всякой ненужной фигней, а у тебя столько книг.

Алви открыла рот, чтобы что-то ответить, но Килан вдруг ойкнул и протянул ей пакет, который все это время держал в руках.

— Прости, это тебе.

Она уставилась на пакет. Наверное, стоило взять его, открыть и заглянуть внутрь, но это был первый раз, когда Килан что-то давал ей, если не брать в расчет переданный сахар за столом во время редких общих обедов. Поэтому она тормозила.

— Это не бомба, — почувствовав заминку, рассмеялся Рейн.

Алви мысленно отругала себя и тоже хохотнула, наконец, заглядывая внутрь пакета.

— Ух ты, — сказала она. Больше сказать было нечего.

— Лаура сказала, что тебе понравились конфеты, которые я передал в больницу. Это немного другие, надеюсь, ты любишь темный шоколад.

Алви не могла перестать моргать.

Во-первых, все-таки КИЛАН ПЕРЕДАЛ ТЕ КОНФЕТЫ В БОЛЬНИЦУ?

Во-вторых. Он принес еще, и это было странно. Алви хотела напомнить Рейну, что ей почти восемнадцать, в ее возрасте ожидают получить в подарок что-то менее… Конфетное? Но какое право возмущаться она имела?

Ну, и в-третьих. Она, кажется, дар речи потеряла, а это очень и очень плохо, потому что, когда она не болтает, она думает, причем думает слишком быстро, и в такие моменты ее слегка клинит, и со стороны она выглядит, как идиотка.

— Эм. Спасибо? То есть. Спасибо. Да. Точно. Спасибо.

Еще восемь раз повтори, тупица.

Они пару секунд тупо поулыбались друг другу, потом Алви предложила Килану присесть в свое компьютерное кресло, а сама села рядом на стул.

— Ты пришел по какому-то конкретному делу?

Находиться с Киланом наедине в небольшом помещении так долго, разговаривать с ним, смотреть на него и вдыхать его запах было очень приятно, но любопытство не отпускало. Килан никогда не навещал ее просто так. И говорили они так мало, что Алви помнила почти все их диалоги наизусть.

Килан покатал ручку по столу. Нужно было как-то начать разговор, но проблема состояла в том, что он понятия не имел, как говорить с этой девчонкой.

— Я говорил с мамой, и до нее дошли кое-какие слухи. Это касается твоего обучения в колледже.

Он сложил руки друг на друге и посмотрел на Алви. Она в ответ спокойно кивнула и улыбнулась. Очень красиво улыбнулась, стоило признать.

— Хорошо.

Килан попытался прощупать почву.

— У нас будет контракт, — начал он.

— Я помню, — Алви широко растянула губы и перебила его. Килан терпеть не мог, когда его перебивали, и он попытался подавить это ощущение пощипывания на языке, когда хотелось попросить человека прекратить так делать. Он не будет поступать так с ней. — Я ведь буквально родилась, зная это, Килан.

Он кивнул и поправил стопку тетрадей, лежащих на столе.

— Тогда ты должна знать о том, что по закону тебе, как человеку, вступившему в Союз с оборотнем, будет позволено выбрать любой колледж или университет в мире.

Он надавил на последнее слово интонацией, чтобы Алви прочувствовала, от чего отказывается.

— Да, я в курсе.

Килан начал терять терпение.

— Ты подала документы в Беркли.

— И я помню об этом, это ведь я их подавала. Слушай, я все еще не понимаю, к чему ты ведешь.

— Ты подала документы только в Беркли. То есть… Алви, ты мне скажи, быть может.., — Килан потер глаза, — …быть может я заставил тебя усомниться в том, что мы действительно заключим Союз? Или ты сама, не знаю, встретила кого-то, влюбилась или просто передумала? Если так, то скажи мне об этом, будь добра. Потому что я не вижу других причин, чтобы вот так брать и гробить все свои шансы на корню.

Он вздохнул, понимая, что только что сделал это. Почти сорвался на человека. На своего человека.

Алви, тем не менее, не выглядела обиженной или ущемленной. Наоборот. До нее как будто доходило.

— Ах, вот ты о чем? Килан, это не то… в смысле… Ты не так понял. Я не сомневаюсь в тебе или твоей семье, я знаю, что будет Соглашение, и все дела, дело в другом. Дело… дело не в тебе, хорошо?

Килан посмотрел в ее глаза, борясь с желанием прислушаться к сердцебиению. Нельзя. Никаких волчьих приемов на территории людей, никаких хитростей до подписания контракта.

— Ладно. Хорошо. Тогда… Может быть, ты плохо подумала? Слушай, в Беркли ты можешь поступить и без Соглашения, у тебя высокий средний балл, поэтому… Я принес тебе брошюры из Гарварда, Принстона и…

— Килан, — Алви вдруг перехватила своей рукой его ладонь и сжала пальцы, не позволяя достать буклеты из сумки. — Мне не нравится Гарвард. Там холодно, пыльно и что это вообще за традиция — бегать по улице голышом перед экзаменом?! — она рассмеялась, неестественно сверкая глазами. Килан не двигался — ждал, пока девушка сама додумается убрать руку. Но она будто даже не замечала этого. — Дело в Тайлере.

— Тайлер Робинсон? Твой приятель?

— Да. Просто Беркли — это единственное место, куда у него есть возможность поступить, а мы поклялись пойти в один колледж, когда нам было по двенадцать лет, понимаешь? Просто Бетани… и Соглашение… После того, как… как Бетани…

— После того, как ее не стало, их Соглашение с Тайлером было аннулировано, — закончил оборотень и вдруг сам перехватил пальцы девушки своими, крепко сжимая.

Килан не интересовался подробностями, но только глухой не слышал об истории Тайлера и его девушки Бетани, с которой они собирались вступить в Союз. Бетани жила в паре миль от Лабриджа со своей семьей. Полностью консервативная семья, состоящая исключительно из людей, Тайлеру пришлось побороться и через многое пройти, доказывая свои чувства к этой девушке. Он даже отказался от Соглашения, но Бетани настаивала, что им обоим это нужно, и родители сдались. А потом с ней приключилось загадочное несчастье в лесу, о котором Килан почти ничего не знал. Ему было известно лишь то, что семья девушки вскоре переехала в другой штат и все контакты с Лабриджем были разорваны, а Тайлер ушел в глубокую депрессию.

В уголках глаз Алви скопились слезы, и она отвернулась к окну.

— Всего три месяца прошло, ему и так нелегко, я не могу его бросить. Я не… Я не брошу его ради дорогого диплома, Килан. Я его не оставлю.

Она повернулся к Килану и виновато сморщилась. Он еще раз сдавил ее руку, прежде чем отпустить, встал и забросил сумку на плечо, широко улыбаясь.

— Мне пора, Алви.

Та посмотрела на него недоуменно, сморгнула набежавшие слезы с ресниц.

— Ты уходишь?

— Да, — он пожал плечами. — Я вдруг понял, что ты достаточно взрослая, чтобы самой решать, какой колледж выбирать и какой путь в жизни.

Алви тоже встала и нервно затопталась на своем месте, пряча руки в карманах сползающих джинсов.

— И ты не считаешь меня глупой?

— Нет. Знаешь, Алви, мы мало знакомы, но… — он замолчал на секунду, подбирая слова. — Я горжусь тобой.

Она открыла рот от неожиданности, но, прежде, чем она решилась что-то ответить, Килан вышел из комнаты, оставляя ее одну.