Будь моей судьбой

Кристина Амарант, 2018

Для высшего демона любовь к полукровке-оборотню – недопустимая слабость. Но начатая со скуки игра внезапно обернулась против игрока. Что сделает Раум ди Форкалонен, когда поймет, насколько стал зависим от дерзкой рыжей девчонки? Признается в своем чувстве и отпустит ее? Или попробует подчинить упрямую волчицу? Последний том трилогии "Будь моей…"

ГЛАВА 3

Вечером Дженни отказалась от ужина и заперлась в своей комнате. Она не обманывалась: задвижка не остановит Раума, если уж он захочет войти, но от одного вида опущенного шпингалета становилось спокойнее.

На душе скреблась сразу дюжина кошек. Никогда в жизни Дженни не чувствовала себя настолько дурой. Как, ну как она могла забыть, что из себя представляет ди Форкалонен? Зачем распустила сопли, позволила себе поверить во всю эту романтическую фигню, красивый антураж?

Волчица скреблась в душе, требовала выпустить ее, нервничала, и девушка нервничала вместе с ней. Металась по комнате словно запертый в клетке зверь. Ее то охватывал сильнейший испепеляющий гнев, то звериная тоска. Полные ярости и обиды слова кипели на языке, подзуживали ворваться в соседнюю спальню и швырнуть их в лицо беловолосой скотине.

Не на кого злиться. Надо отдать демону должное: Раум никогда не обманывал ее. Но и не обещал, что сказка продлится долго.

И никто, кроме Дженни, не виноват, что ей хватило так немного, чтобы влюбиться. Она вообще влюбчивая идиотка. И все не в тех и не так…

Мысленно она пыталась отсечь себя от демона. Попрощаться. Проникнуться к нему равнодушием, с легкой ноткой ностальгии, как к Чарли.

Не получалось…

За эти короткие недели Раум отравил собой все. В каждой вещи, что ее окружали, Дженни видела незримую печать демона. Она надевала его подарки, жила в его доме, ела его еду, училась в его академии… Раум ди Форкалонен был в ее мыслях, снах, мечтах, сердце…

Это не вырежешь так просто по первому желанию. Но оставаться настолько подчиненной и уязвимой у Дженни не было ни малейшего желания.

Немного успокоившись, она взялась за постограф.

“Как ты?” — сообщение мигнуло и ушло. Ответ пришел почти сразу.

“Уже нормально. Дженни, что у тебя с ди Форкалоненом? Это правда, что вы любовники?”

Девушка горько усмехнулась. Наверное, когда Чарли разговаривал с ней днем, он еще не слышал свежих сплетен.

“Я живу у него дома. Это долгая история”

Она написала сообщение и замерла на мгновение прежде чем отправить.

Момент истины. Если Чарли после этого отвернется от нее, откажется проводить к шаману, не захочет и говорить о возвращении в клан, значит, так тому и быть.

Но он ответил.

“Я же предупреждал! Дженни, он опасен!”

“Я знаю”

О, Дженни знает это гораздо лучше Чарли. Просто до недавнего времени это ее совершенно не волновало.

Следующее сообщение заставило ее растроганно улыбнуться:

“Тебе нужна помощь?”

“Да. Завтра поговорим в академии”

— И о чем вы собрались завтра разговаривать, Дженни-уже-не-Маккензи? — раздался вкрадчивый голос со стороны двери.

Девушка вздрогнула и выронила приборчик. Она могла поклясться, что не слышала никаких звуков, но задвижка была отодвинута, а Раум стоял у двери, разделявшей их комнаты. В руке демон сжимал свой постограф, а в красных глазах снова горел тот же злющий огонек.

— Так я тебе и сказала, — мрачно откликнулась Дженни.

При виде ди Форкалонена утихшие было чувства вспыхнули вновь. Все сразу — ярость, тоска, жгучая обида и желание ответно задеть, уязвить. И что самое противное, придавленная ими где-то совсем в глубине души, все так же пряталась любовь к сволочному демону. И от того, что Раум теперь враг, было больно.

— Детка, я серьезно: если этот мальчишка дорог тебе, оставь его в покое, — его голос был удивительно ласковым. Напоминал мягкую кошачью лапку, в которой прячутся безжалостные когти. — Ты знаешь на что я способен, а Маккензи и так слишком часто испытывает мое терпение.

Дженни еще раз посмотрела на свой постограф, лежащий на ковре. Перевела взгляд на приборчик в руках демона, и ее осенило.

— Ты читаешь мою переписку?

— Умненькая девочка.

— Ты… — она захлебнулась от ярости, испытывая непреодолимое желание набросится на него и драться, кусаться, царапаться. — Как…

— Это несложно, — любезно подсказал демон. — Достаточно добавить кое-какие заклинания в общий контур.

— Убирайся, — выдавила девушка, чувствуя, что еще минута, и она сорвется в безобразную истерику. — Пожалуйста, уйди! Меня тошнит, когда я тебя вижу!

На мгновение ей показалось, что на лице Раума мелькнула боль, а потом демон издевательски поклонился и вышел.

***

Зачем была нужна эта сцена вечером, Дженни поняла довольно быстро. Предупреждение. Демонстрация силы, заявление почти прямым текстом: “Я слежу за тобой, я полностью тебя контролирую. Не делай глупостей”.

Но если Раум рассчитывал таким образом заставить ее отказаться от планов, он очень сильно просчитался.

— Вэл, мне требуется твоя помощь.

— Конечно, — сильфа улыбнулась. — А что нужно?

По мере того, как девушка излагала что ей нужно, глаза сильфы распахивались все сильнее, как у нарисованных девочек в комиксах. Дженни даже испугалась, что они такими останутся.

— И никаких вопросов! — добавила она в конце. — Пожалуйста! Я все объясню потом, когда вернусь!

Все-таки Вэл настоящая подруга. И вообще удивительная — таких как она одна на миллион. Она не стала возмущаться или давать дурацкие советы. И лишних вопросов задавать тоже не стала. Просто оставила Дженни свой постограф и исчезла, сбежав прямо перед началом лекций.

Чуть позже приборчик мигнул и выдал сообщение от незнакомого отправителя:

“Привет, это Чарли. К чему такая секретность?”

Дженни облегченно перевела дух и вознесла хвалу Богине. Больше всего она боялась, что Чарли не примет переданную через третьи руки записку с просьбой сменить постограф всерьез и напишет со своего приборчика. Или еще хуже: отправится искать Дженни, чтобы поговорить лично.

Но нет — друг все сделал правильно.

“За мной следят. В постографе стоит копирующий контур и маяк. В твоем, возможно, тоже”.

Дополнительных объяснений не потребовалось.

“Ди Форкалонен?”

“Да. Попроси кого-нибудь из друзей купить два билета на дневной поезд. Я сбегу после второй лекции. Встретимся на вокзале у памятника Луцию Освободителю. Убедись, что за тобой не следят”.

“Понял. Ну блин, шпионские страсти!”

Последнее сообщение заставило ее хихикнуть. Вспомнились детские игры и шалости, которые они с Чарли не раз затевали вместе. Для взрослых (да и других волчат) идеи проказ целиком принадлежали Чарли. И только они оба знали, что без рыжей подружки вожака половина задумок так и остались бы задумками.

Вэл появилась после первой пары. Сунула Дженни мешочек с золотом и пакет со сменной одеждой. Когда девушка попробовала было вернуть постограф, сильфа покачала головой.

— Оставь себе. Мне кажется, тебе он сейчас нужнее.

— Спасибо, — растроганно пробормотала Дженни.

Все-таки она богата! Куда богаче самодовольного ди Форкалонена. У нее есть родственники, которые ждут и любят. И есть настоящие, верные друзья. Это ли не самое большое сокровище?

Она порывисто обняла подругу.

— Люблю тебя, Вэл!

— Береги себя, Джен! — сильфа шмыгнула носом. — И только посмей попасть в беду! Ты так меня заинтриговала, что теперь просто обязана вернуться, чтобы рассказать мне все.

— Я вернусь.

Переоделась она в туалете. Сняла все, даже туфли — на любой вещи мог стоять маяк. Переодевшись в простенькое хлопковое белье и скучное грязно-серое платье с воротничком под горло, Дженни почувствовала себя свободнее. Купленные Раумом вещи словно привязывали ее к демону незримыми нитями.

Сумку от Роберто ла Костена тоже пришлось оставить в туалете — на ней мог быть маяк. Из всех вещей Дженни прихватила с собой только мешочек с золотом и постограф Вэл.

Она покинула академию под звук гонга, призывающего ко второй паре. Незаметно выскользнула через пожарный выход и понеслась через парк к неприметной калитке, за которой уже ждало заранее вызванное такси.