Другая

Кристина Борис, 2020

Я познакомился с ней семь лет назад. И с тех пор забыл, что такое безмятежность и покой. Она раскрыла во мне самые лучшие и худшие черты, о существовании которых я не догадывался до встречи с ней. В тот день я умер и родился. На протяжении этих лет я умирал и воскресал снова и снова, как только жизнь сталкивала меня с ней. Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.

Пролог

Луч солнца проник сквозь занавески, настойчиво освещая кровать, на которой нежилась Юлия. Воскресное утро. Половина девятого утра. Никаких планов не было. Девушка не могла понять, почему она проснулась так рано и чем себя занять в этот день.

Провалявшись полчаса в постели, Юля лениво потянулась и медленно пошла в ванную комнату, разбрасывая по пути пижамные шорты и топ.

Горячий пар заставил окно и зеркало покрыться матовой плёнкой из капель. Девушка решительным жестом смыла ладонью эту плёнку на зеркале, любуясь своим отражением. Рыжие волосы от воды потемнели, бледно-оранжевые веснушки почти исчезли на раскрасневшейся коже, светлые брови были почти незаметны.

«Надо что-то сделать с бровями. Их совсем не видно! Значит план таков. Надо сходить в салон. А потом? Что я сделаю дальше?» — спрашивала Юля отражение в зеркале.

В голову не приходило решительно ничего. Походы по магазинам? Утомляли. Выставки? Одной не хочется. Встретиться с кем-то? Навязываться кому-то на встречу. Посидеть дома? Скучно и глупо.

Не придумав ничего, чем можно занять себя после покраски бровей, девушка решила действовать по мере поступления проблем. «Этот день будет необычен,» — решительно заявила девушка самой себе и поцеловала своё отражение в зеркале.

***

Выйдя из салона, Юлия пребывала в смешанных чувствах. С одной стороны, мастер хорошо постарался, сотворив из светлых, неприметных волосков изящные брови, с другой — вопрос о том, что же делать ей дальше, был актуален как никогда.

Заглянув в ближайшую кофейню, девушка заказала молочно-ванильный десерт, села за столик и стала наблюдать за людьми. Воскресное утро. Людей в кофейне было крайне мало, потому девушка старалась не слишком вызывающе впиваться взглядом в немногочисленных посетителей.

Спустя недолгое время, в кофейню зашёл молодой мужчина в элегантном костюме. Он сел за столик, заказал кофе. «Ничего необычного. Пижон какой-то,» — подумала про себя Юлия, устремив взгляд на других посетителей.

Официантка подошла к столику мужчины, поставив заказанный им кофе. Мужчина поблагодарил, слегка смущённо улыбнулся и, дождавшись пока официантка исчезнет из поля зрения, воровато полез во внутренний карман своего безупречного пиджака, достал фляжку и, открутив крышечку, щедро налил содержимое фляжки в чашку с кофе.

«А вот это уже интересно,» — с любопытством подумала про себя девушка. Она продолжала наблюдать за людьми, но теперь часто косилась на мужчину. Было заметно, что его что-то беспокоило. Уж точно не то, что его заметят, что он что-то подмешивает себе в чашку.

Прошло полчаса. Кофе давно остыл и превратился в холодную, чересчур сладкую жижу. Заказать ещё и наблюдать? А зачем? Смотреть на мужчину? А смысл? Но он так нервничает.

Перед ней стоял выбор: уйти отсюда и впустую провести этот день, ломая голову над тем, как бы себя развлечь, в итоге купив всякий гадостей и смотреть фильмы, или продолжать дальше наблюдать за мужчиной в надежде, что из этого выйдет что-то интересное.

Для решения этой дилеммы Юлия достала монетку и подбросила её вверх. Монетка показала остаться в кафе и наблюдать за мужчиной.

Прошёл час с того момента, как пришёл мужчина, а он продолжал сидеть и смотреть на двери. Он явно кого-то ждал. Было жарко. Но он не снимал пиджака. Тоненькие струйки пота стекали по вискам, раздражая и без того неспокойного мужчину. Время от времени он поправлял рукава, поправлял причёску, отряхивал брюки от мнимых крошек и пыли.

Не выдержав скуки, Юлия решилась на весьма странный поступок. Она подошла к столику мужчины и, стоя над ним, спросила:

— Прошу прощения, вы кого-то ждёте?

— Да, а как вы догадались? — в глазах мужчины читалось удивление.

— Вы нервничаете. Кто-то особенный? — игриво прищурилась Юлия.

— Ну вроде того. А вы от неё? Она не придёт? — в голосе мужчины явно чувствовалось волнение. На секунду девушка спутала это волнение с надеждой.

— А, так значит это «она». Нет, я не от неё. Простите мою наглость. Я просто хочу вас подбодрить. Вы выглядите потрясающе. Не стоит так нервничать.

— А, — мужчина смущённо усмехнулся и учащённо заморгал. — Спасибо. Как вас зовут?

— Юлия. Я уже ухожу. Что хотела сказать, уже сделала.

— Да вы не торопитесь, можем ещё поговорить.

— Но, вы же ждёте.

— Да, но встреча наша должна состояться через четыре часа.

— А зачем вы так рано пришли? — Юлия удивилась.

— Как вы заметили, я нервничаю. Прошу, присядьте. Вы такая беззаботная и решительная. Мне нужно выговориться постороннему человеку. Я запутался. Мне кажется, я совершил ошибку. Прошу прощения за столь странную просьбу. Если откажете, пойму.

— Что ж, делать мне всё равно нечего. Пожалуй, я уделю вам своё время, — в мыслях девушка радовалась, что сейчас она нашла прекрасное развлечение в виде истории от незнакомого человека.

— Может вам история не понравится, но поймите, мне очень надо выговориться перед этой встречей. Она разделит мою жизнь на «до» и «после».

— Хорошо. Но есть один нюанс, — девушка наигранно нахмурилась.

— Какой же? — мужчины слегка приблизился к Юлии.

— Я не знаю вашего имени, — Юлия улыбнулась.

— А, — мужчина облегчённо улыбнулся. — Меня зовут Богдан.

— Ну теперь мы знакомы. Рассказывайте в подробностях. Во всех.

— Насколько я могу быть откровенен? — смущённо спросил Богдан.

— Убийства и прочие нехорошие вещи, связанные с криминалом, можете опустить, — улыбнулась девушка.

— Не переживайте, эта история чересчур скучна.

— Учитывая то, что вы ждёте кого-то, пришли за четыре часа до встречи, подумали, будто я посланница от «неё», подливаете себе что-то в кофе — думаю, я сочту это интересным.

— Вы заметили, — мужчина опустил глаза. — Это амаретто. Виктория любит его. И я полюбил.

— Виктория — это та самая «она»?

— Угадали, — грустно улыбнулся мужчина.

Я познакомился с ней семь лет назад. И с тех пор я забыл, что такое безмятежность и покой. Она раскрыла во мне самые лучшие и худшие черты, о существовании которых я не догадывался до встречи с ней. В тот день я умер и родился. На протяжении этих лет я умирал и воскрешал снова и снова, как только жизнь сталкивала меня с ней.

Глава 1

Скажем так, я не приверженец моральных устоев. Мои родители сполна натерпелись моих выходок. Одна из самых масштабных — содержание моих путешествий на протяжении полугода.

Мои родители — люди со средним доходом, которые могут позволить себе попутешествовать вместе в совместный отпуск либо на дачу, либо на юг самым бюджетным способом. Сейчас, спустя время, я удивляюсь, откуда родители брали деньги на то, чтобы я вёл свою жизнь повесы, бездумно тратя и не заботясь о будущем?

Я получил высшее образование на радость родителям. Устроился на работу в офис. Снимал квартиру. Обычный человек, который жил обыденной жизнью миллионов людей. Но вскоре мне всё это наскучило. Я решил отойти от этой системы, бросить всё и уйти в свободное плавание.

Уволившись с работы, я гордо заявил родителям, что поеду путешествовать. Ничего не спрашивая, они отдали мне всё, что было у них. А я, сухо обронил «Спасибо» и взял билет на ближайший рейс в сторону своего беззаботного существования.

Да, я постоянно поддерживал с родителями связь, посылал им сувениры, но в глубине души я понимал, что мои звонки были лишь отмашкой и напоминанием прислать мне ещё денег. Подонок? Да. Но тогда я об этом не задумывался.

Попутешествовав по Чехии, Хорватии, Греции, меня занесло в Италию. Это было, скажем так, необычно. В тот момент у меня стали заканчиваться запасы родительских денег, а новые ещё не пришли. Я подселился к незнакомцам, с которыми разговорился на пляже.

Суть их жизни была в нищенстве. Они, как и я, были борцами против системы. Они намеренно никуда не устраивались и зарабатывали себе на жизнь попрошайничеством и уличной музыкой.

Жили мы все дружной общиной в заброшенном пляжном домике. Санузла не было. Ходили в пакеты. Выбрасывали по дежурству. Душ принимали время от времени, залезая в чужие дома. Ухитрялись как могли.

Несмотря на такие безумства, жизнь была весёлой и непредсказуемой. Всё было нестабильно и разнообразно — не как в нашей устоявшейся комфортной жизни. Мы были одной большой, безумной семьёй.

Однако вскоре и это стало мне надоедать. Я стал подрабатывать в кафе и на мойках. Брали с неохотой. Платили меньше, нежели коренным жителям. Но мне хватало на то, чтобы снять раз в неделю номер в мотеле и посвятить ночь себе с нормальной пищей и ванной комнатой.

Однажды, когда я работал в дневную смену на мойке, я решил себя побаловать во время обеда новыми футболками. На время обеда я заглянул в ближайший торговый центр. Проходя мимо пафосных бутиков, я шёл прямиком в сторону магазина старых вещей.

Купив всё необходимое, я пошёл обратно к мойке, но на выходе мой взгляд остановился на входящей в торговый центр девушке. Она была в почти прозрачной белой блузке и цвета марсала юбке-карандаше с вырезом. Я запомнил этот оттенок, так как со временем, эта девушка мне и рассказала про него.

Она небрежно поправила невидимую прядь на своих волосах, отливающих золотом на солнце. При входе в здание, ветер утащил прозрачный бежевый платок с шеи незнакомки. Я успел вовремя схватить эту ткань, напоминавшую тонкую вуаль, за кончик.

Девушка подбежала ко мне и, поблагодарив, протянула руку с намерением забрать свой платок. Но я занёс платок за спину и сказал, что отдам, если незнакомка скажет своё имя. Не знаю, чем я тогда думал, надеясь на то, что парень, который забыл, что такое запах чистого тела, в линялых джинсах с пакетом из дешёвого магазина, сможет закадрить девушку, с которой ассоциируется лишь одно слово «роскошь».

Однако она улыбнулась и ответила:

— Виктория. И я прекрасно понимаю ваш язык.

— Откуда вы узнали?

— Я два дня тому назад с подругой приезжала на мойку. Помыть машину. Вы, тогда, видимо, куда-то торопились, но вам сказали обслужить нас. Вы мыли машину, улыбаясь нам и матерясь в стороне. Весьма нелестно о нас тогда высказывались. Вы нас приняли за местных?

–Прошу прощения, мне так неловко!

— Успокойтесь, — девушка подняла руку. — Понимаю вас. А теперь отдайте мой платок.

— Может я осмелюсь угостить вас чашечкой кофе в качестве моих извинений за бестактность. Поверьте, если бы с вами была сейчас подруга, я бы и её пригласил.

— А я надеялась, — засмеялась Виктория. — Ладно. Одна чашечка. Вы, видимо, хорошо знаете это место. Проведите мне экскурсию по нужным местам, иначе я здесь останусь до вечера.

— Да, конечно!

Мы с ней разговорились настолько, что я поведал ей о своём существовании с общиной. Викторию заинтриговало это место, однако позже призналась, что интересует её лишь красивый пляж. Мы условились на том, что вечером я сведу её на это место.

На работу я, естественно, опоздал. Но мне уже было всё равно, так как за этот день, помимо того, что я познакомился с Викторией, мне пришло извещение о переводе родительских денег. Это, определённо, был мой день.

Забрав свою получку за день, я пошёл на встречу с Викторией, решив, что больше не вернусь на эту работу.

Вечером эта девушка стала ещё прекраснее. Она была в обольстительном мерцающем светло-персиковым платье, отливающий на закате, словно звёздный дождь. Пленяло оно тем, что несмотря на свою воздушность, оно подчёркивало прекрасные формы Виктории. Волосы распущены, слегка завиты. Среди локонов мелькает небольшая косичка, пленяя своей женственностью и невинностью.

На тоненькой шее висел кулон в виде горного хрусталя на коричневой верёвке. Тоненькая сумочка на плече, туфли в руках. Днём это была статусная и уверенная в себе женщина, а вечером Виктория превратилась в первую подростковую любовь в лице одноклассницы.

Это изменение поставило нас почти на один уровень. Я выглядел теперь подростком, который всё своё время проводит в отцовском гараже, чиня старый автомобиль:

— Где же подруга?

— Уехала, — загадочно ответила Виктория.

Конец ознакомительного фрагмента.