Василиса из рода Ягинь

Кристина Юрьевна Юраш (2024)

Василису вырастили, чтобы она боролась с нечистой силой. Впрочем, так же как и других брошенных девочек. Они должны стать защитницами людей от навьих. Угомонить домового, спасти от русалок, справиться с Боли Бошкой. Тысячи опасностей подстерегают василис в огромном, казалось, бескрайнем лесу из которого нет выхода. Их не любят ни навьи, ни люди. А сами они не люди, не навьи. Юная василиса еще не заслужила имя. Она только-только вышла к людям, чтобы помочь им. Но у же встретила судьбу. Навий княжич давно ее приметил, а теперь готов с ней хоть на край света. Для чего ему неопытная василиса? Какие тайны хранит древний лес? И чем закончится битва за Посады между тремя братьями — князьями?

Глава 2. Тот, кто прячется в лесу

— О, ты еще Посады не видела! Это что? Так, маленькая деревенька! — оживился филин, сидя на костяном наплечнике. — Откинуть детей, стариков, дюжины три останется народу! Не горюешь, что от Яги ушла?

Вспомнилось Василисе, как она с Ягой прощалась. А по избе девки мелкие бегали. В горелки играли. Будущие василисы. И невдомек им, неразумным, что как возраст придет, так придется распрощаться с избушкой. В люди пойдут, добро нести да защиту.

— Опять принесли! — послышался голос Ягини, баюкающей всхлипывающий сверток. — Тут только в печь! Ну-ка, сейчас тесто раскатаем!

Видела василиса, как лопата с тестом и дитенком в печь отправляются.

— И не трогать! — погрозила пальцем Ягиня, доставая из еще одной печи дите. — А тебе еще доходить! Кто ж виноват, что мамка не доносила! Вот и лежи в тепле! Считай. В мамке! Ой, старая я стала! Совсем силов нет. И помощи никакой! Эй, охломонки, почем зря в горелки бегать, лучше бы трав ырвать пошли!

Василиса сидела на скамейке, видя, как Ягиня достала из сундука потаенного нарядный сарафан и кокошник.

— Ну все, девонька, — усмехнулась Ягиня. — Совсем взрослой стала. Пора и честь знать. Пойдешь людям служить! Да от напасти беречь!

А в глазах василисы слезы стояли. Сердце до сих пор не верило, что пришла пора расстаться. Она так привыкла к этому месту, где все родное. Тесто в кадушке, травы под потолком, печка с магическими символами и мисочка для домового. Она знала каждую щербинку, каждую шероховатость лавки, знала каждую доску на полу. И теперь все это придется отрывать от сердца. Ведь сюда она больше никогда не вернется.

— Все они василисами будут. А без василис нынче никак! — покачала головой Ягиня, гладя узловатыми пальцами защитные знаки, вышитые на сарафане.

— Матушка Ягиня, — взмолилась василиса. — Может, я при тебе останусь? С детками подсоблю. Тоже Ягиней стану!

— Полно! — насупилась Ягиня, шелестя сарафаном. — Вот сколько василис при мне останется. Не пропаду! Ты там смотри! Делов не навороти! Особливо мужиков бойси! От них усе беды бабьи идут! Ну, че сидишь, пошли в баньку парится! Навий дух из тебя выгонять! А то люди за версту почуют, так еще че надумают нехорошее!

Новый сарафан был очень красив, а новая рубаха и того краше. Никогда у василисы такой обновки не было.

— О, какая ты у меня красавица! Всем на зависть! Ну, тяни косточку, — усмехнулась Ягиня, доставая потертый мешочек с вышивкой и развязывая замусоленную тесьму. — Поглядим, какая судьба тебя ждет!

Дрожащая рука василисы опустилась в мешочек, а в руках был костяной крючок. Что это значило, одной Ягине ведомо было.

— Так, поглядим, — прищурилась Ягиня. — Много хорошего сделаешь ты… Любовь свою вскорости встретишь… Ох…

— Что? Любовь? — удивилась василиса, зажимая руки между коленями.

— Сейчас глянем! Тяни еще две! — потребовала Ягиня, а рука василисы нырнула в мешочек. Она вытащила две косточки. Темную и острую.

— Да тьмою она окутана, девка. Я бы поостереглась! — встревоженно заметила Ягиня, глядя на перепуганную девушку. — Как любовь сладка, так и расплата горька… Страшна любовь его будет, да не уберечься. Глаз на тебя положил кто-то темный, навий. Правда, лицо скрывает! Видал он тебя, когда ты дитем бегала. И с тех пор следит за тобой! Глаз не сводит. И мне глаза отводит. Сильный, значит…

Василиса вздрогнула. Ей часто в чащобах глаза чудились, когда она с девками за травами или грибами ходила. Стоило ей только глянуть, как исчезали они. Никому она про глаза страшные не рассказывала. Даже Ягине. А девкам подавно! Засмеют! Уж кто-то, а они — то с детства всю нечисть знают!

— А что там еще? — с замиранием сердца спросила василиса, нетерпеливо ерзая по лавке.

— А тебе это знать не надобно! — прищурилась Ягиня, а потом посмотрела на бледное лицо девицы. — Знаешь, что. Дорогой другой пойдешь. Не как все. Может, от любви и судьбы тебя отважу! Ну, куда путь держать удумала?

— В Красный Посад, наверное, — пожала плечами василиса.

Она никогда не была в Посадах, но что-то слово ей приглянулось. Красный, красивый, значит!

— Значится так, обойдешь избу три раза, и пойдешь по дороге, по которой я тебе скажу. — Вот тебе оберег. Может, отвадит полюбовничка твоего будущего!

— Принесли! — послышались детские голоса под окном, пока на шею василисе узловатые пальцы надевали обереги. — Ой, а что уходит Василиса Старшая?

— Пора ей со двора! — послышался скрипучий голос, а изба повернулась, открывая двери.

— Ну иди! — обняла ее Ягиня, выходя из избы. Черные ветки переплетали жуткий частокол.

— А ты со мной брусникой не поделилась! — гомонила беззаботная малышня, толкая друг друга. — И венок я тебе не дам! Свой сплети!

Василиса посмотрела на них с завистью. Она уходит в огромный и неизведанный мир. А они остаются в уютном лесу, среди ягод, грибов и знакомых тропок.

— Тише! — прикрикнула Ягиня на разбушевавшуюся толпу девочек. Самой старшей было двенадцать. Самой младшей три.

— Ну, выбирайте себе василису! — послышался голос Ягини. Она обращалась к черепам, надетым на кольях. — Эй, глухомань! Я кому говорю!

Черепа развернулись к Ягине, а их глаза тускло засветились.

— Какой вспыхнет, тот и твой! — прошептала Ягиня, беря за плечи василису. — Крайний не бери! Он себе на уме! С норовом! Да он тебя и не выберет. Он свою ждет. Намучается с ним девка, мама не горюй! Че зыркаешь? Про тебя речь идет!

Осторожными шагами, василиса подошла к частоколу, откуда на нее зловещими глазами смотрели черепа. Пожелтевшие, треснутые, беззубые, омытые дождями и иссушенные ветром, они никогда не пугали василису.

Стоило ей поднести руку к первому, так тот как погас.

— Не мой, — вздохнула василиса. — Ну что, а ты со мной пойдешь? И ты нет? Жаль…

Один из черепов вспыхнул, заставив ее отшатнуться и зажмурить глаза от яркого света, ударившего из пустых глазниц.

— Бери его, на посох надевай! Будет служить тебе верой и правдой! — вздохнула Ягиня. — Береги его. Он твой помощник, твой защитник. Помни, всему, что я учила.

Василиса держала в руках череп, чувствуя, как ее наполняет колдовская сила. Она словно дышала ею. А потом водрузила череп на поданную палку из осины, продела веревки сквозь пустые глазницы, пропустила во рту и примотала крепко-накрепко.

Назад дороги не было.

— Ну все, прощай, — послышался голос Ягини, когда василиса стала обходить избу три раза. — Сюда иди… Этой дорогой пойдешь!

Старая потайная тропка, уходящая в темные дебри, открылась ее взгляду после короткого шепотка Ягини.

— Вот что я людям скажу? — пугалась Василиса, чувствуя, как дрожит рука с черепом. — Я же совсем с людьми не умею! Боюсь я их!

— Не боись! Но с людьми на чеку будь! — наставляла Ягиня. Василиса смотрела на нее, представляя, сколько раз уже Ягиня так делала. Скольких василис проводила. И ни одна не вернулась.

Первый шаг дался с трудом. Лес зашелестел, словно приветствуя ее. Поначалу казалось, что она вышла за травами, и скоро вернется в уютную избу. Но с каждым шагом, василиса понимала, она уже не вернется. И быть может, никогда.

На пути попадались грибные поляны, а она медленно шагала по нехоженой тропе, видимой только ей.

Много в лесу таких потайных троп, которыми люди не ходят. А если и шагнут на нее, то заплутают и сгинут. На то они и потаенные.

Внезапно василиса почувствовала, как лес потемнел. А это был плохой знак. Лес темнеет неспроста. Вспомнила василиса, как бежала в избу, едва завидев, как лес чернеет на глазах. И вспоминала корзинку, брошенную на тропе. «Правильно все сделала! Ниче страшного! Главное, что уцелела!».

— Кто здесь? — внезапно дернулась василиса, выставляя череп вперед. — Отвечай!

В темноте ей глаза мерещились. Словно смотрят они то здесь, то там.

— Отвечай, по добру поздорову! — пригрозила василиса.

— Ждал я, когда ты подрастешь, — послышался голос. Он, словно окружал ее. — Приглянулась ты мне… Сгинуть не хочешь?