Нестыковки
Кай помог ему подняться и довел до машины.
— Мы поедем обратно? — Хёну даже примерно не мог предположить, какое наказание он получит за нападение и побег.
— Да, там сейчас безопасней всего. Вот только, — он скептически оглядел разорванную окровавленную рубашку, которую Хёну придерживал рукой на груди, — заедем ко мне, тебе надо переодеться.
— К тебе? — почему-то его удивил тот факт, что у них могут быть отдельные квартиры.
— Ну да, я не все время нахожусь в кампусе. Это бывшее здание университета, — пояснил он, заметив приподнятую бровь Хёну, — оно не использовалось несколько лет, пока мы не нашли его.
— Неужели можно просто прийти в пустое здание и жить там?
— Нет, если у тебя нет кучи магических фокусов и некоторых полезных связей.
Его квартира оказалась небольшой стильной студией на восемнадцатом этаже ничем не примечательной новостройки — одной из многих в этом жилом комплексе. Вся мебель была выдержана в простой палитре: белый, серый и светлое дерево. Пока Кай искал одежду в маленькой гардеробной, Хёну, ерзая на диване, разглядывал комнату. Даже беглый взгляд отмечал полное отсутствие личных вещей — квартира не выглядела так, словно в ней кто-то жил. Единственная деталь, которая выбивалась, — две пустые алюминиевые миски под барной стойкой.
— У тебя есть животные? — спросил он, когда Кай показался со стопкой одежды в одной руке и полотенцем в другой.
Кай проследил за его взглядом, указывающим на миски.
— Нет. Я пару раз подбирал бродячих кошек, но приходилось отдавать их новым хозяевам. У меня сейчас нет возможности заботиться о ком-то, — он положил вещи на диван и убрал миски в кухонную тумбу.
— Ты переехал сюда недавно?
— Около трех лет назад. К чему вопрос?
— Просто любопытство.
— Если мы закончили с расспросами — иди в душ. И постарайся побыстрее — нас наверняка уже ждут.
Стоя под горячей водой и намылившись мятным гелем для душа, Хёну анализировал свои ощущения от возвращенной души. Воспоминания о поездке к родителям он намеренно задвинул подальше — думать об этом пока что было слишком больно. Вопрос о питании волновал его, как и прежде: у него не было иллюзий, что он научился контролировать себя, — так произошло только из-за того, что Кай соврал ему, и он не боялся. С другой стороны, мысль, что он при определенных условиях может это сделать, все равно грела. Осталось разобраться, как превратить один случайный успех в навык. А еще Хёну никак не мог выкинуть из головы слова Кая о его силах — что он мог бы помогать другим, если бы не боялся брать на себя ответственность. Эти идеи подстегивали его. Осталось только разобраться, как именно это работает…
— Да.
О, снова это.
— Он со мной. Все в порядке.
— Я думаю, это не телефонный разговор. Мы будем через час.
Ну что же, было очевидно, что у подобной выходки будут последствия. Наверняка у них была какая-то система поддержания порядка — с таким-то количеством разномастных существ, дисциплину которых нужно регулировать.
Он вылез из душа, наспех вытерся полотенцем и натянул выданную одежду. Так как она принадлежала Каю — Хёну она была великовата, особенно черная объемная толстовка. Но в этом было что-то… странно уютное?
Он вышел из ванной, подворачивая рукава, которые были слишком длинными и закрывали его кисти до середины.
— Куда можно выбросить это? — Хёну показал Каю стопку с его многострадальной рубашкой и джинсами.
— Просто оставь это… в ванной, — Кай оглядел его с ног до головы и улыбнулся уголком рта, — а что, неплохо выглядишь.
–…Спасибо.
Чуть меньше чем через час они уже сидели в комнате Тэхо — если это вообще можно было назвать комнатой: все, включая раскладной диван, предположительно служивший ему в качестве спального места, было завалено книгами и стопками исписанных листов, а в центре комнаты стояли стол с ноутбуком и пара кресел.
Тэхо сел на столешницу, как только они вошли, и строго перевел взгляд с Хёну на Кая.
— Вас не было, — он взглянул на часы, — шесть часов. И это только с момента, когда ваше отсутствие обнаружили. Кроме того, тебе, Хёну, вообще нельзя было покидать территорию кампуса. Мне казалось, что мы друг друга поняли, когда я объяснял причины, по которым за тобой всегда должен кто-то приглядывать, особенно в первые дни. Я не собираюсь делать поспешных выводов, но мне нужно знать, что произошло.
Он говорил очень спокойно, добавив к словам некоторое количество разочарования, когда обращался к Хёну. Вина набирала обороты, но Хёну не собирался изворачиваться и решил рассказать все как есть.
— Да, вчера ночью я…
Кай протянул руку, заслоняя его и призывая помолчать.
— Хёну ездил к родителям. Он не знал, как работают мои силы, и предполагал, что они все еще ищут его и волнуются.
Интересно. Кай не врал, ведь Тэхо бы сразу понял это, но и не говорил всей правды.
Тэхо кивнул и спросил, обращаясь к Хёну:
— Как ты покинул здание?
— Через дверь возле пожарной лестницы на первом этаже.
— Разве ты не дежурил там, Кай? Почему ты пропустил его? Если Хёну еще мог действовать по незнанию, ты хорошо понимал, что он может представлять угрозу как для своих родителей и случайных людей, так и для самого себя.
— Я предположил, что моих навыков будет достаточно, чтобы свести риски при общении с родителями к минимуму. Я отдаю себе отчет в том, что мне не стоило принимать подобное решение самостоятельно.
Хёну восхитился — он лавировал между вопросами, отвечая очень избирательно и, ни разу не соврав, нарисовал совсем другую картину происходившего. Только вот почему было не рассказать как есть?
— В этом нет сомнений. Однако какая была необходимость в этой поездке? Ты точно знал, что он там увидит.
Кай задумался и пожал плечами:
— Я думаю, это было прощание.
Тэхо вздохнул. От внимания Хёну не укрылось, что он скользнул взглядом по толстовке и подвернутым рукавам, но никаких вопросов насчет этого не задал.
— Хёну, думаю, ты можешь идти на ужин. Ван ждет тебя в коридоре.
Хёну кивнул и покинул комнату, но все его внимание обратилось внутрь — он ожидал услышать его голос, ведь вопросы, которые Тэхо задаст после того, как он ушел, наверняка будут более важными. Жаль, что он услышит только ответы, но все же.
— Нет, не стоит.
Тэхо спросил, стоит ли ему волноваться? Похоже на то. Вопрос, почему Кай прикрыл его подобным образом, все еще оставался открытым.
— Ли Хёну!
О нет.
Ван стремительно приближалась к нему по коридору, метая искры из глаз.
— Как ты мог просто взять и сбежать?! Мне казалось, что мы подружились! — она и вправду была расстроена.
— Он работает над этим.
Хёну изо всех сил старался ничего не пропустить, но слушать Кая, Ван и говорить самому — было почти непосильной задачей.
— Оу, пожалуйста, прости. Я очень хотел увидеться с семьей и переживал, поэтому и сбежал, — Хёну решил пока что придерживаться официальной версии, которую выбрал Кай.
— Нет, я только иногда наблюдаю за тренировками.
— Ты же мог все мне рассказать! А не красться мимо, пока мы были на дежурстве! Уж мы бы что-нибудь придумали.
— Я ожидаю, что он сможет питаться от людей, но, возможно, поначалу ему будет нужна помощь.
— Точно, это ведь было твое дежурство! Я надеюсь, тебе не попало? — он правда опасался, что Ван ругали из-за него.
— Неа. Тэхо-оппа никогда не спешит с такими вещами, сначала всегда разбирается. Кстати, что он говорил вам? — она заговорщицки уставилась на него.
Какое-то время Кая не было слышно, и Хёну уже подумал, что это все.
— Да, это моя толстовка. Ты хочешь о чем-то спросить, Тэхо?
А вот это интересно. Тэхо определенно руководит этой группой, но Кай, судя по всему, является подчиненным только номинально. Иначе он бы так с ним не разговаривал. Да и сам ответ был с подтекстом, которого, положа руку на сердце, там не должно было быть.
Было о чем подумать.
— Хёну, прием? — Ван махала у него перед лицом, и он понял, что подвис, сконцентрировав все внимание на голосе Кая.
— Да, прости, я задумался. В общем, Тэхо меня и не ругал особенно, но это, наверное, только пока. Посмотрим, — они пошли в сторону столовой, а Хёну все еще продолжал подслушивать.
— Что ты подразумеваешь, говоря «иначе»?
В этот раз пауза была еще более долгой.
— Я тебя услышал.
Так, окей, это становится все более и более странным.
Они взяли подносы с едой и сели за столик друг напротив друга. Хёну задумчиво жевал хлеб, когда Ван задала вопрос:
— Расскажешь, что произошло дома у твоих родителей?
Хёну поморщился.
— Ну… я заявился туда как идиот. Думал, что о моей пропаже написали заявление в полицию и устроят мне колоссальный разнос. Но они меня даже не вспомнили, когда открыли дверь. Уловками я попал в дом и понял, что там не осталось ничего, связанного со мной, — он глубоко вздохнул и отвел глаза в сторону. — В каком-то смысле я рад, что их жизнь не была потревожена тем, что произошло. Думаю, так даже лучше.
— О-оу, — потянула Ван, — должно быть, это было очень тяжело. Я не была уверена, как именно работают силы Рюка-оппы, но теперь понимаю. Выходит, он пропускает через себя все воспоминания, связанные с человеком, и стирает их. И даже материя изменяется. Круто, — она вдруг запнулась и виновато посмотрела на Хёну, — прости, я как-то не подумала.
— Пропускает через себя… только не говори, что он видел все воспоминания других людей обо мне? — он проигнорировал ее извинение и теребил край пакета с банановым молоком, ожидая ответа.
— Ну да, видел, — она пару раз махнула рукой, делая большой глоток кофе. — Не волнуйся, ему совершенно все равно. Думаю, он все забыл в ту же самую секунду. Рюк-оппа абсолютно безразличен ко всему, что касается чувств.
Да ну? Хёну очень сомневался, что это действительно так.
— Так, а с этого момента поподробнее.
Поняв, что сболтнула лишнего, Ван виновато потупилась:
— Э-э-э… знаешь, что говорят про них с Тэхо-оппой? — Хёну отрицательно покачал головой. — Что они как сердце и рука, заносящая меч. Тэхо — сердце, в нем добро и справедливость, а Рюк-оппа — оружие, безэмоциональное и безжалостное. Вместе они чрезвычайно эффективны, потому что далеко не все решения, которые приходится принять Тэхо, можно назвать простыми.
