Творчество ведьмы

Ксения Замотаева (2024)

На молодую девушку Кейтлин нападает черный пес невероятных размеров во дворе ее собственного дома. В последний момент ее спасает разношерстная компания из молодой девушки, взрослого мужчины и худощавого подростка. Они предполагают, что Кейт — провидица, и на нее объявили охоту оборотни. Наивная, кроткая и мягкая Кейтлин оказывается в жестоком мире магии и ей придется пройти путь сурового магического воспитания. Поверит ли в такую изнанку реального мира главная героиня? Поверит ли она в себя? Сможет ли обуздать свою магию?

Глава 4

После того, как ушла Одри, на душе стало пусто. Почему я так близко ее приняла к сердцу? По сути мы знакомы пару дней. Да, я обязана ей жизнью, но тяготит не это. Хм… Может быть загадка, которой она является? Но ведь каждый человек — это загадка для другого.. Но Крейг не вызывает таких чувств…Только благодарность и сочувствие. Уважение тоже. Ну или, скажем Том. Он даже сочувствия не вызывает. Сидит там, у себя в комнате, как будто в скорлупе, смотрит в мониторы. Какой-то пустой… А вот Одри, такая красивая, сильная и смелая, явно не вписывается в компанию. Но что же в ней такого, что чувствуется не глазами, не ушами, а душой… Может быть то, что она такая же одинока, как я? даже при наличии друзей, она все равно остается одинокой. Жалость? Нет, что-то другое… Да и я, если разобраться, совсем не одна. У меня есть родители. Пусть на другом конце страны, это не важно. Есть же. У нее есть только Крейг и Том… Может интригует двойственность ее натуры? Она так безжалостно расправляется с врагами, Так умело орудует своим оружием, а в безопасности — она добрый и чуткий друг. Заботливая соседка. Что же в ней есть… Почему я вообще об этом думаю?

Я дернула головой в попытке освободится от слишком глубоких размышлений. В руках оказался карандаш и блокнот, а на странице среди грифельных завихрений четко был выведен профиль моей новой знакомой. Посмотрев на рисунок, возникло дежавю: начали проносится обрывки воспоминаний нашего знакомства при не самых радужных обстоятельствах. Да, именно так я ее увидела первый раз, там в свете Луны, робко прячущейся за высокими соснами, окружающими мой двор.

Интересная штука, наши привычки: когда я нервничаю, всегда что-то автоматом рисую. Бесцельно. Просто тире, волнистые линии, спиральки и прочее. Но все таки всегда получается какой-то образ из моих переживаний. Помню, на экзамене по биологии в 9 классе так волновалась, что случайно вывела точную препарированную лягушку. Лариса Михайловна тогда еще похвалила за детальность. Хорошая была, рядом с ней было так спокойно, а как она владела скальпелем, загляденье просто..

Мои размышления прервал громкий звук, как будто железная дверь со всей силы ударилась о металлическую раму косяка. Спрятав блокнот под подушку, словно это было самое безопасное место, я выскочила из своей комнаты в общий зал.

–Одри вернулась? — адресуя свой вопрос Крейгу, я оглядывалась, чтобы убедится в достоверности своей догадки.

— Нет, она еще не вернулась. Она пропала с радара. — растерянно ответил Крейг голосом, в котором сквозило едва сдерживаемое дрожание. — А это значит, что она сняла свою обувь. И, надеюсь, она сделала это сама. — Он поднял в потолок глаза,чтобы скрыть предательски выступившие слезы.

Его самые страшные опасения потянули ко мне свои мерзкие щупальца, пытаясь обнять и задушить в переживаниях.

Дверь в спальню Тома отворилась, видно было, что он приложил немало усилий, чтобы ее открыть. В проеме стоял Том с виноватым выражением лица. Когда он заметил меня, его лицо вдруг изменилось и стало надменным.

— Слушай, в последний раз она мелькала в районе вокзала, поехали поищем, если ты так за нее переживаешь. — тон Тома выражал слишком сильное чувство, не то ревности, не то вызова. — Я же ей объяснял, как это работает. Да и мало ли? Решила поспать не в убежище, а где нибудь в другом месте или просто босиком погулять. Не знаешь ее, что ли? Кто там разберет, что у нее в голове?

— Вот именно, что она слишком хорошо все знает, и в голове у нее все в порядке. — сквозь стиснутые зубы прошипел Крейг.

–Так давайте ее найдем! Ее трудно не заметить в толпе! — я тоже начинала нервничать.

–Ты же провидица, закрой глазки и посмотри где она. — как будто с усмешкой сказал Том. Он стоял оперевшись на дверной косяк, скрестив руки на груди. — необходимость во мне точно отпадет, пока ты с нами.

–Я так не могу… Я это не контролирую.. И вообще до сих пор не верю, что все это правда, что вы тут обо мне наговорили. — во мне закипала ярость и зерна сомнения вновь начали прорастать сквозь все мое тело. — Как я поняла, это твоя работа, заботится о безопасности! Это ты оплошал! Так иди и сделай все возможное и верни Одри!

–Вот возьму и найду! — Том рывком погрузился в полумрак своей комнаты и вышел, сжимая свою куртку в длинных руках. На секунду скользнул взглядом по Крейгу, как будто ища одобрения, но встретив холодное и безразличное выражение, быстрыми шагами пошел по коридору.

Крейг злился и хотел проучить парня. Нельзя так разговаривать со старшими, тем более с тем, кто его спас и дал ему шанс восстановить свою жизнь с нуля. Он ходил по общей комнате как загнанный тигр в клетке.

Раздался тяжелый лязг и скрип железа, известивший, что дверь из убежища открылась. Следом мы услышали грохот возвращающихся на место цилиндров и механизмов.

— Его нельзя отпускать одного, он не готов находиться один, — немного успокоившись и совладав со своими противоречивыми чувствами обратился ко мне седовласый мужчина в самом расцвете сил. Он был в смятении: с одной стороны сильно злился. А с другой стороны осознавал свою беспомощность. — Пойдем, поможем ему ее найти. Возможно еще не поздно.

— А почему вы вообще за нее так переживаете? Сейчас еще только вечер, ночь не скоро. — направляясь к выходу за Крейгом, спросила я.

ит обещания.

Он подошел к тяжелой двери, и взялся за круглый большой поворотный механизм, который запирал подвал, который Том нежно назвал “убежище”. Повернув его с большим усилием два раза по часовой стрелке и на половину оборота в обратную сторону, замок открылся и петли двери скрипнув, начали двигать дверь от нас. Зазор был примерно сантиметров десять, когда дверь остановилась, нужно было навалиться на нее и сделать шаг на свежий воздух. Но вместо того, чтобы выйти, Крейг стоял неподвижно. Он оглянулся на меня, решая, что делать дальше.

–Том не выходил через дверь. Она была закрыта изнутри. Когда мы закрываем дверь снаружи, замок ставится в другое положение. — Озадаченно пытался объяснить Крейг, но было ощущение, что он не может найти логическую связь и пытается ее найти, раскладывая факты по полочкам у себя в голове.

— Но мы же слышали звук открывания и закрывания. Слышали ведь? Мне не привиделось? — я была не уверена, что то был звук огромного сейфового замка.

— Слышали. Да. — его недоумение было поразительным. Он переводил взгляд на замок и обратно, пытался найти следы на лестнице, чтобы понять, что же было на самом деле. Его попытки были безуспешны.

–Значит он не выходил, надо найти его и не дать уйти в одиночку. Может он решил нас разыграть? Или просто сделать тебе назло: спрятаться где-то, а когда Ори вернется, выйдет и скажет, что вот, я же говорил, что все в порядке! — Я сама не верила тому, что говорила. Взрослый ведь.

Я развернулась и начала спускаться вниз, мелко семеня по ступенькам и придерживаясь рукой за стену.До конца лестницы оставалось 6 ступеней, как я услышала рычание. На этот раз за углом стены, где начинался длинный коридор. Я замерла в нелепой позе, но боялась пошевелиться. Даже дышать не решилась. За спиной раздался глухой, но достаточно слабый удар и быстрые шаги Крейга, которые тут же остановились. Где-то совсем рядом слева послышался цокот когтей по бетонному полу. Кто-то приближался. Или их было много?

Из-за угла показалась черный нос, который втягивал воздух и раздувал ноздри. Следом появилась оскаленная клыки и два горящих голубых глаза. Я не могла отвести от него взгляд. Я хотела контролировать его каждое движение: так бывает, когда два противника наблюдают за друг другом, чтобы среагировать на первое движение. И среагировать правильно. Своего рода адреналиновый гипноз, когда ожидаешь самого худшего. И если он вдруг нападет, я не хочу, чтобы он вцепился мне в спину. За эту долю секунды в голове пронеслось триста вариантов развития событий, одна картинка сменяла другую с такой скоростью, что если бы у меня была эпилепсия, я бы точно свалилась в припадке. Я воспринимала реальность как в замедленной съемке. Я видела как волк, не переставая рычать и скалить клыки, слегка опустил голову, сжался в пружину и прыгнул, чтобы не терять время на несколько шагов, а одним прыжком преодолеть расстояние до меня. Господи, какой он огромный… Я не сводила взгляд с его морды, все так же стояла вполоборота, одной рукой держась за стену, а ноги замерли на разных ступеньках. Оцепенение было настолько сильным, а его пасть с каждым кадром становилась все ближе и ближе. Он почти вцепился мне в горло, когда прозвучал выстрел. Я инстинктивно зажмурилась и повернула голову в другую сторону. Следом еще четыре выстрела, с разницей в сотую долю секунды. Когда выстрелы стихли, я открыла глаза и увидела на полу скулящего волка. Он лежал на боку, на стене напротив лестницы был кровавый след от его туши и четыре круглых отверстия.

Крейг прошел мимо меня, все так же держа свое оружие на вытянутой руке, направленным на врага. Подошел поближе, пнул ногой — зверь надрывно зарычал. В его голосе звучала боль, но он не сдавался.

— Отлично, пока не сдох. Мне нужна твоя помощь. — Крейг протянул мне пистолет. — Глаз с него не спускай, я сейчас.

Я не могла пошевелиться. Мое тело не слушалось, да и разум, собственно тоже. Скользнула мысль, что я уже умерла и теперь вижу все стороны, абсолютно не владея телом.

–Кэйтлин! — заорал Крейг, пытаясь выдернуть меня из оцепенения. — Не время стоять столбом! Соберись! — он все так же протягивал мне пистолет и смотрел на меня поджав губы.

Я протянула дрожащие руки взяла пистолет, направила на волка и нервно закивала головой:

–Да, конечно… я присмотрю за ним.. — страх подкатывал к горлу, превращаясь в дущащие слезы. Я жива!

Крейг недоверчиво покосился на меня, и побежал по коридору. Вернулся через пару минут с большим мотком каната и толстой блестящей цепью с увесистым карабином.

–Он был один. Том в отключке в первой камере. Так. Его нужно связать, пока он не успел залечить раны. Четыре пули вошли в стену, пятой нет. Значит она внутри. Это хорошо, — бормотал Крейг про себя, массивной веревкой связывая лапы двойным узлом — Это хорошо. Она его задержит. Кейт, помоги мне его приподнять.

Я положила пистолет и помогла Крейгу его связать. Огромную цепь с карабином мы закрепили на его шее. За эту же цепь отбуксировали его во вторую комнату слева по коридору и пристегнули карабин к железному изголовью кровати, которая была привинчена к полу. Мой спаситель закрыл железную дверь и задвинул засов.

–Оставь его. Сам придет, — он перехватил меня на полушаге от первой камеры, в которой без чувств лежал Том. — Пойдем.

–А он точно живой? — спросила я у уходящей спины человека, который видимо оказался злопамятным.

–Да что с ним будет. Такие не умирают от испуга. Я проверял. — Многозначительный ответ донесся до меня уже с другого конца коридора.

Я поверила ему на слово и побежала вслед, оставив задиристого мальчишку лежать на холодном, бетонном полу в темноте.

— Откуда он мог взяться? В смысле этот волк, а не Том. — Я остановилась в центре гостинной, глядя, как Крейг перебирает папки, расставленные на железном стеллаже.

— Ты знаешь, в голову приходит только одно разумное объяснение. И я очень не хочу, чтобы это оказалось правдой. — Он говорил медленно, особенно подчеркнув последнее предложение.

Крейг не отрывался от поиска нужной папки.

— Ты думаешь, это Том его впустил? — с ужасом ответила я. Страшное подозрение распускало корни, опутывая всю меня, прорастая глубоко в душу. Как можно теперь существовать с ним под одной крышей?

— Давай немного подождем и спросим его. Не думаю, что он бы смог это сделать. Он же трусишка в душе. Сопляк. — он глубоко вздохнул. — Нужно время.

— Так чего ты там делаешь, его же связать нужно! Вдруг он поймет, что мы все поняли и решит удрать? Как мы его потом искать будем? — во мне закипала ярость и негодование. — Ты готов спустить ему это с рук?

— Да подожди, не нервничай. Никуда он не денется. Я же говорю, ему гораздо страшней, чем тебе. Это он только храбрится и делает вид, что он крутой и бесстрашный. — Он наконец нашел ту папку, которую искал.

Он жестом пригласил меня на диван и уселся рядом. Сидела я как на иголках, задыхаясь от несправедливости, ерзала, готовая по первому щелчку бежать и обезвреживать опасного предателя.

— Смотри. Я пытался систематизировать нападения. Дохлый номер, если честно. Но в этом городе нападения совершают исключительно черные волки. Я пытался фотографировать их морды, пытаясь найти закономерность. Ты же знаешь, что у всех животных, как и лица у людей, уникальны их визуальные черты? — Он показал несколько фотографий. Удивительно то, что я видел пару похожих. Скорей всего, это были родственники. Но среди всех нами убитых не было ни одной волчицы. Они все были самцами. Или мужчинами, смотря как посмотреть. — он листал страницы, в которых перемешивались фотокарточки и заметки рядом с ними.

— И что я должна понять? — я непонимающе посмотрела на него.

— А то, что никто из них не нападал в одиночку. Их было всегда минимум двое. Максимум пять, как у тебя во дворе.

— Но на меня напал один!

— Верно. Но мы преследовали пятерых. — он закрыл папку. — Еще интересный момент, что у них у всех голубые глаза. Для черных животных голубой цвет глаз — не норма. Это аномалия. А тут вот их сколько. Ну и напоследок еще одна загадка: После смерти их глаза становятся карими!

Если бы я умела свистеть, я бы присвистнула. Но из меня вырвалось только “Ого!”. Я не знала как на это реагировать, но это определенно вызывало кучу неясно сформулированных вопросов, которые задавать я не стала.

— Этого тоже на память снимешь? — нервно хихикнув, я встала, не в силах больше сдерживать внутренние иголки, которые кололи мне самое мягкое место. — Пойдем уже Тома хотя бы закроем. Нельзя же так!

— У нас тут дела помимо него есть. Скоро кровь впитается в бетон и мы не сможем уже избавиться от запаха гниения. Ты пока можешь сварить кофе, или уйти к себе, незачем тебе на это смотреть еще раз. И я обещаю, что пригляжу за Томом, чтобы тебе было спокойней. Отдыхай. Через час выдвигаемся искать Одри. — Он наградил меня нежным, отеческим взглядом. Так смотрят папы на своих маленьких детей, когда тем страшно, и говорят, что все будет хорошо. В такие моменты им хочется верить безоговорочно. Мне сейчас хотелось верить в то же самое.

Я кивнула. Мои покалывания и нервное состояние постепенно начали притупляться. Осталось собраться с мыслями. Если бы я только могла по своему желанию"включать"свои видения… Но оставалось только следовать и повиноваться логичному, холодному и здравому уму моего нового седого друга. Теперь и он спас мне жизнь.