Amadeus

Ксения Каплунская

Как найти Бога? Незаметно для себя каждый в этой компании всерьез задался этим вопросом. На грани здравых мотивов и бездумного любопытства крылатые отправляются в путешествие в поисках ответов на все свои вопросы. Ведь кто может ответить на всё лучше, чем создатель этого мира?

Глава 2

«Волны омывают берега, забирая что-то в морские глубины. Море безмерно глубоко, оно спокойно и, уходя в даль, превращается в океаны. Над гладью воды — лишь небо и, очень редко, существо с огромными крыльями. Подобный по строению тела Соломону, неизвестно, обладает ли он столь же мощной силой. Русалки не почитают его, но близки с ним, потому что именно он ведет их армию во время войны. Крылатые презирают его, называя жалким братом Соломона. Они же трепещут перед ним. Но ему нет дела до отношения к нему. Единственная его святая обязанность — оберегать океан.»

Лильям закрывает книгу и сонно смотрит на уже спящего отца. Крылья с черным оперением служат единственным одеялом. Уши заткнуты наушниками, из которых слышится тяжелый рок. Дыхание глубокое и ровное. На внешности никаких изменений, судя по фотографиям, со столетия.

Алокрылый прикрывает глаза.

— Понимаешь ли, тебя хотела только мать. — В винно-алых глазах никаких чувств. Пальцы сжимают сигарету. — Я никогда не хотел заводить ребенка.

— Но ты же все-таки мой отец! — Лильям жмурится, чувствуя, как глаза начинают слезиться. — Хочешь ты того или нет, но хотя бы одно доброе слово, хоть какой-то интерес!

Деус отводит взгляд и выглядит так, будто все-таки чувствует какую-то вину.

— Прости.

— Как же хорошо все складывается. Если бы не этот темнокрылый, не представляю, как бы мы поступили с деньгами. И откуда у него такая сумма?

Синди, валяясь на полу, пересчитывает деньги, покоившиеся в спортивной сумке.

— Скорее всего, он продал некоторый антиквариат. Он же из аристократической семьи, так что ему досталось много драгоценных вещей, передаваемых из поколения в поколения. Удивительно, как же сильно он не ценит чистоту своей родословной.

Алокрылая поднимает взгляд на друга, и тот видит, как в освещении всего лишь одного светильника блестят ее черные глаза.

— Странный ты. Обвиняешь его в том, что он плохой отец, но когда говоришь о нем, складывается впечатление, что ведешь речь не о ненавистном родителе, а о непутевом приятеле.

— Это лишь подтверждает нашу с ним близость. Вернее, ее отсутствие.

В машине повисает молчание. Из радиоприемника тихо льется какая-то попсовая мелодия, Марк выкуривает сигарету за сигаретой. Савва сопит во сне, покоясь на полке над Деусом и удивительно уютно устроившись там. Лильям вновь погружается в чтение.

— Сделаем остановку через три часа, — хрипит Марк. — Как раз к тому времени до города доберемся.

Алокрылая складывает деньги обратно в сумку, переворачивается на спину, шурша перьями, и достает из кармана телефон.

«Ты исток моей вечной жизни, — протягивает нежный женский голос из радиоприемника. — Позвони, и твоя жизнь тоже продлится на несколько лет!»

Лильям натягивает наушники. Хорошая мысль. Ему уже около десяти лет надо бы заняться сексом, но с девушками у него не ладится, а подходящего под его вкус парня довольно трудно найти. От того-то у него в последнее время все чаще и чаще появляется в крыльях слабость, а уж о каком-то полете тем более нет смысла говорить — с половой жизнью, подобной его, сила в крыльях может погаснуть в любой момент, а разбиваться насмерть как-то еще не хочется.

«О русалках известно очень мало. Они вылупляются из яиц, но в течении двенадцати лет их организм совершенно не развивается. Только с пятнадцатилетия можно наблюдать половые отличия. Крылья у них начинают развиваться только после полного полового созревания — примерно в 50—60 лет.»

Конец ознакомительного фрагмента.