Пташка

Ксения Лисс (2024)

Твой голос… Он завораживает, будоражит, ослепляет. Заставляет публику трепетать от восторга. Сначала он влюбляется в твой голос. Чикаго. Шёл 1924 год. Твоя карьера джазовой певицы только зарождается и набирает обороты. Также стремительно в ней появляется место и для любви. Можно ли удержаться на плаву в мире музыки и театра, когда тебя накрывает и уносит необъятной, томной и такой запретной волной страсти и удовольствия.

Все точки над i расставлены.

Глава 4

Неделя выдалась тяжёлой. Первым делом Джеймс ставит сцену, чтобы вы могли работать над номерами. С утра и до самого вечера ты находилась в театре и репетировала на пределе своих возможностей. Также ты старалась не сталкиваться с Томасом и держалась от его кабинета как можно дальше. Он это понимал, как тебе показалось, он также избегал тебя. Но иногда во время ваших репетиций, краем глаза ты замечала, что за тобой будто бы подсматривают.

За день до грандиозного открытия, вы с Мэредит отдыхаете после репетиции. Твоя подруга прилегла на твой уютный диванчик в гримёрной.

— Я не чувствую ног и рук. Джеймс загонял нас сегодня. Нужно идти домой, Джен. Мы остались последние наверно.

Мередит с неохотой поднимается и направляется к двери.

— Мне тебя подождать?

Ты всё ещё сидишь перед зеркалом и смываешь остатки макияжа.

— Нет, Мэр, ты можешь идти. Я доберусь сама.

— Как скажешь, дорогая. Тогда до встречи.

Тебе нужно ещё аккуратно сложить платья и аксессуары к ним. Всё разложить по своим местам. Но для начала… ты хочешь выпить. И не просто стакан воды, а чего-нибудь покрепче. Даже не переодевшись после репетиции, ты направляешься к бару. Легкая атласная ткань платья, словно вторая кожа облегает твою фигуру. Подол же струится и приятно скользит по твоим ногам.

Ты выходишь в зал и наслаждаешься тишиной и безмолвием. Театр погрузился в сон. В полумраке, осторожно, практически на цыпочках ты заходишь за барную стойку и зная где находится вино, откупориваешь одну бутылку. Неожиданно, ты слышишь мелодию. Она наполняет зрительный зал и эхом раздаётся в баре. Медленная, даже печальная композиция завораживает тебя. Пройдя между столиками, ты останавливаешься неподалёку и твой взгляд устремляется на сцену. За роялем сидит мужчина. Ты подходишь чуть ближе к сцене, не в силах оторвать своего взгляда.

(Для полного погружения в атмосферу вечера Дженифер и Томаса в театре, вы можете включить композицию: Дебюсси Клод Ашиль — My soul)

— Томас…

Он не замечает тебя. Его пальцы плавно скользят по клавишам. Томас уверен, что остался один.

Ты закрываешь глаза и наслаждаешься этой атмосферой. Твоё тело покрывается мурашками. Он так хорошо играет. Звуки фортепиано заполняют весь зал. И в такой звенящей тишине они звучат немного иначе, нежели, когда зал полон.

Мелодия плавная, спокойная, она вводит тебя в состоянии блаженства. Она прекрасна.

— Ты можешь присесть… рядом со мной… если хочешь.

Голос Томаса выводит тебя из эйфории и транса. И ты присаживаешься рядом с ним. Томаса это ничуть не смущает. Он продолжает играть. А ты наслаждаешься, внезапно возникшей волшебной атмосферой в театре. Спустя какое — то время он останавливается и смотрит на тебя.

— Я думал, что ты уже ушла.

— Как видишь, я всё ещё здесь.

Между вами воцаряется тишина. Ты вновь находишься напротив этого красивого мужчины. И у тебя вновь есть возможность рассмотреть его чуть ближе.

— Не знала и даже бы не подумала, что ты умеешь так играть. У тебя хорошо получается, Томас.

— Дженифер… Я хотел бы извиниться за случившееся в театре.

— Нет, нет, не стоит.

— Я хотел тебе сказать. Всё искал подходящего момента. Но как видишь, не смог. Это не то, о чём ты думаешь.

Глаза Томаса опускаются на твоё бедро, где только что была ткань, которая неожиданно съехала вниз.

— Томас, я не хочу знать никаких подробностей. Что сделано, то сделано.

— Это точно. Но я ни в коем случае не хотел тебя унизить и уж тем более использовать в своих целях. Я думаю, ты всё видишь и чувствуешь сама. Ты мне нравишься. Меня влечёт к тебе. И я не могу перестать думать о тебе, Дженифер.

— У тебя есть невеста. И это как минимум…

— Я знаю, знаю. Но я не могу ничего с собой поделать. Сердцу не прикажешь.

— Томас…

Как бы тебе хотелось выпутаться из сложившейся ситуации и сделать так, чтобы всё закончилось мирным путём.

Но ты не можешь удержаться. Твоя рука касается щеки Томаса. Лёгкая небритость слегка покалывает руку. Он поднимает глаза, и ты видишь в них всю боль и отчаянье. Не убирая своей руки, ты начинаешь говорить.

— Значит мы должны отпустить друг друга и двигаться дальше. Томас я была не до конца честна с тобой, у меня есть муж. И это Брэд.

— Я знаю. Мне сказала Софи.

— Я ушла от него и поэтому сейчас живу у Мэредит. Сейчас я коплю деньги, чтобы начать бракоразводный процесс и снять квартиру.

Ты убираешь руку, но Томас перехватывает её и накрывает своей ладонью.

— Позволь мне помочь?

— И как же?

— У нас семейное дело и я владелец юридической конторы, Джен. Ты можешь обращаться ко мне по любым вопросам.

— Вот даже как. Благодарю, Томас. Я буду иметь в виду.

Он залпом осушает стакан виски, стоявший неподалёку.

— Я должна идти. Уже поздно. Извини, если я помешала тебе.

Ты встаёшь, но Томас вновь ловит твою руку и ловко сажает тебя к себе на колени.

— Я не сказал тебе, ты как всегда невероятно красива, Дженифер.

— Мы договорились, Томас. Мы не нарушаем личное пространство друг друга.

— Я помню, Дженифер.

— Ну же… отпускай меня.

Всё твоё тело пылает, лёгкая, почти невесомая ткань платья облегает твой силуэт ещё больше, в особенности, когда ты сидишь. Всё это не ускользает от глаз Томаса. Его дикий взгляд блуждает по твоему телу и изгибам. От возбуждения, твои соски набухают и становятся заметными под тонкой тканью платья. Это также не ускользает от его внимания. Ты разворачиваешься спиной к Томасу, желая встать с его колен. Но не тут-то было.

— Какой вид, Дженифер!

Чёрт, ты забываешь, что сзади платье имеет глубокий вырез.

Руки Томаса задерживаются на твоих бёдрах, чуть сдерживая их, не позволяя тебе встать. Едва касаясь, тыльной стороной ладони, Томас проводит по твоей спине, посылая тысячи мурашек по твоему телу.

— Томас… Нет. Прекращай. У тебя есть Камилла.

Ты резко вырываешься из его объятий и уходишь в свою гримерную не оборачиваясь. Спустя несколько минут, дверь Томаса с грохотом захлопывается. По счастливой случайности твоя гримёрная находится рядом с его кабинетом. Переодевшись, ты покидаешь театр и замечаешь Томаса неподалёку.

— Позволь мне проводить тебя, Дженифер. Я не хочу, чтобы ты добиралась одна в такое позднее время.

— Хорошо, Томас.

Вы доходите до перекрёстка, и он берёт машину. В такси вы едите молча, и расплатившись с водителем, Томас провожает тебя до дома Мэредит.

— Мы пришли, Томас. Спасибо, что проводил меня.

Ты уже собираешься уходить, как Томас берёт твою руку, тем самым останавливая.

— Дженифер.

На мгновенье он останавливается и неожиданно отпускает твою руку.

— Я впредь обещаю не проявлять интерес, я постараюсь заглушить все свои желания и чувства к тебе. Даже если это будет сложно для меня. Я не посмею более прикоснуться к тебе.

— Томас… я…

— Подожди. Дай мне закончить.

Ты позволяешь Томасу крепко обнять тебя.

— Я прошу лишь об одном. Позволь поцеловать тебя в последний раз.

Твоё сердце сжимается, готовое разлететься на миллион кусочков от неожиданного признания Томаса.

Ты ведь этого и хотела. Ты хотела, чтобы он определился и сделал свой выбор. Не успев спросить Томаса об этом в театре… ты получила ответ сейчас. Только почему же тебе так больно… почему слёзы подступают к глазам.

Томас по — прежнему не сводит с тебя взгляда. Всё написано на твоём лице. Ты хочешь этого поцелуя больше всего на свете, и да чёрт, не важно, что ты всё ещё замужем, ты желаешь этого мужчину, желаешь его всего, но… У него есть невеста и он только что разбил тебе сердце. Ты сдерживаешься, чтобы не разрыдаться в объятиях Томаса. Уткнувшись носом в его широкую грудь, вдыхаешь его аромат. Томас целует тебя в макушку.

— Береги себя, Дженифер. Я постараюсь. Ради тебя.

Выпустив тебя из объятий, он уходит. Отстранившись и резко развернувшись, уходит прочь, оставив тебя одну, в облаке его аромата и боли, вырывающейся наружу из твоей груди.

Эту ночь ты плохо спишь. Как бы ты не старалась избавиться от мыслей о Томасе, его образ навсегда останется в твоём сердце и мыслях.

В этот раз, твоя подушка мокрая от слёз. Только с первыми лучами солнца, рано утром, ты засыпаешь.

— Дженифер, дорогая, нам нужно в театр. Просыпайся! Я дала тебе поспать и нам стоит поторапливаться. Джен!

Ты пытаешься оторвать голову от подушки. Она гудит. Глаза еле открываются.

— Тебе нужно привести себя в порядок.

Мэредит приносит стакан воды, который ты залпом выпиваешь.

Вновь ты вспоминаешь события вчерашнего вчера. Они с болью отзываются в твоей груди.

— Он сделал свой выбор, Мэр. Он вчера…

— Я видела вас на пороге дома. Я думаю и ему тоже нелегко.

— Томасу?! Нелегко?! Да пошёл он! Ты знаешь, что я не ругаюсь, но после того, как я это произнесла, мне действительно стало легче. Всё! Хватит с меня слёз и страданий. У нас сегодня знаменательный день!

Вот и настал долгожданный день вашего открытия после капитального ремонта и обновления шоу программы. Приглашения раздавались лично Джеймсом. Так что богатые и влиятельные гости вам гарантированы. Теперь ваш основной зал вмещает намного большее количество посетителей. Изменилось и название. Чёткое и лаконичное. At James’.

— Моя любовь, ты готовишься?

Голова Джеймса Бродуэя появляется в дверном проёме.

— Да, Джеймс. Остались последние штрихи.

Твой друг заходит к тебе и присаживается на диван.

— Мне кажется или ты чем — то расстроена?

— Нет, всё просто замечательно!

— Хорошо, договоримся что я всё спишу на волнение перед выступлением. У нас аншлаг и полная посадка. Мне даже пришлось посадить своего брата за столик к Томасу. Это одно из лучших мест.

— Стивен придёт на наше открытие? А твои родители?

— Они тоже приглашены. Но я не уверен, что они соизволят посетить мой театр. Но всё это не важно! Все остальные наши зрители придут на выступление золотого голоса Чикаго.

— Ты сильно преувеличиваешь, Джеймс. Позволишь я останусь одна и настроюсь.

— Конечно, конечно. Я пришёл пожелать нам удачи.

Когда Джеймс покидает гримёрную, не успев переодеться, ты вновь слышишь стук. Видимо сегодня тебя не оставят в покое.

— Заходите!

— Добрый вечер, Дженифер!

Ты оборачиваешься на незнакомый твоему слуху голос.

— Мистер Оуэн?! Добрый вечер. Проходите.

— Я набрался смелости и пробрался за кулисы. Я хотел передать вам это вместе с Джеймсом, но раз вас я нашёл первым… примите от меня этот букет цветов. Знаю, что после выступления к вам будет не прорваться. Примите его и прошу простить моё скверное поведение в театре.

Ты рассматриваешь Стивена и берёшь себе на заметку, что он не дурён собой. Высокий, крепко слаженный мужчина, в костюме тройке, который идеально выкроен по его фигуре. Статная осанка. Его глаза выдавали в нём сходство с Джеймсом. Чувственные пухлые губы, волевой подбородок.

— Я с нетерпением жду вашего выхода на сцену.

Ты совершенно сбита с толку поведением этого мужчины. В добавок к этому, он преподносит тебе шикарный букет из розовых роз.

— Не смею вас более задерживать, Дженифер.

Стивен Оуэн также быстро покидает гримёрную, как и появляется. Всё еще обескуражена его появлением, ты ставишь цветы в вазу и хочешь переодеваться, как в твою дверь снова стучатся, и голова Джеймса вновь оказывается в проёме.

— Пять минут, пташка моя! У тебя есть пять минут. Полный зал, у нас полный зал и все ждут тебя!

Когда ты попадаешь за кулисы, вновь чувствуешь, как по всему телу пробегает ток. Закрываешь глаза, делаешь глубокий вдох.

— Леди и джентльмены! Я рад поприветствовать вас в новом театре At James’. Как вы можете заметить мы расширили наш театр. И готовы вновь радовать нашу замечательную публику новыми выступлениями. Открывать сегодняшнюю программу будет наша горячо любимая пташка! Позвольте представить золотой голос Чикаго — Дженифер Брайтон!

Ты выходишь на сцену. Прожектор направляется на тебя.

(Для придания атмосферы театра и выступления Дженифер, включайте: Shirley Bassey — If you love me)

Все взгляды устремлены на тебя. Таких громких аплодисментов и оваций, эти стены ещё не слышали. Выступаешь ты теперь в сопровождении оркестра. Взяв несколько букетов из зала, ты направляешься в гримёрную. Вечер только начинается.

Сегодня он будет полон сюрпризов.