Слепая зона

Кэнди Стайнер, 2022

Лучший игрок самого крутого студенческого футбольного клуба в стране только что попросил меня стать его фальшивой девушкой. А я только что попросила его стать моим первым мужчиной. У Клэя Джонсона пресс Аполлона и улыбка самого дьявола. Не проходит и дня, чтобы его имя не появилось в заголовках газет, а сам он не обратил на себя внимание новой девушки в кампусе. Раньше мне, как координатору по связям с общественностью, было легко с ним общаться, но после неприятного расставания с возлюбленной он словно слетел с катушек… Клэй придумал план: он помогает мне привлечь внимание одного классного парня, а я помогаю ему вызвать ревность у бывшей. Этот план кажется абсурдным. Но еще абсурднее то, что все идет совсем не по плану…

Глава 6

Клэй

— Ну что, готов?

Стоя возле стадиона и словно волнуясь, что кто-нибудь нас подслушает, Джиана ломала руки и нервно стреляла по сторонам своими большими глазами. На утреннем солнце эти необыкновенные глаза бирюзового и золотисто-зеленого цветов, которых я раньше не замечал, казались еще ярче.

Ее опасения, что нас заметят, были ничем не оправданы. Почти все уже были на стадионе — разогревались и пытались побороть тревогу, которую уготовил нам всем этот день.

День отбора.

— Ты можешь отказаться, — сказал я.

— Нет, — поспешно ответила Джиана, покачала головой и расправила плечи. — Я в порядке, просто… — Она прикусила губу. — Слушай, я верю в то, что ты хочешь помочь мне. Это вполне понятно. Я не умею флиртовать, куда уж мне до свиданий, и совершенно не знаю, как привлечь внимание парня, который даже не подозревает о моем существовании.

Она была вся на нервах, а когда глянула на облупившийся лак на ногтях, я увидел, что у нее дрожат руки.

— Но как я могу помочь тебе? — встряхнув головой, сказала Джиана. — Вызвать ревность у такой девушки, как Малия?..

Она не закончила мысль, просто прикусила щеку и взглянула на меня так, словно само собой подразумевалось, что к ней ревновать невозможно.

Я даже не удосужился подавить улыбку, когда обвел Джиану взглядом. Она оставила волосы распущенными, тугие кудряшки еще не успели высохнуть после душа, а макияж, если она его вообще наносила, был таким легким, что через тональник даже проглядывали веснушки на щеках. На носу у Джианы были очки в красной оправе в цвет клетчатой юбке и гольфам до колен. Она даже не догадывалась, какие сексуальные у нее ноги, как эта короткая юбка контрастировала со скромной рубашкой, застегнутой на пуговицы до самой шеи. Да любому парню-натуралу захотелось бы ее расстегнуть, а девушке — выглядеть так же соблазнительно, не прикладывая при этом лишних усилий.

— Уж поверь, — ответил я, неторопливо проводя взглядом снизу вверх, и посмотрел ей в глаза, — Малия умом тронется, когда нас увидит.

Джиана покачала головой и, повернувшись ко мне лицом, сцепила руки в замок.

— Может, пробежимся по плану еще разок?

— Я же говорил, что нужно было больше практиковаться.

Она отмахнулась от меня, всем своим видом выражая несогласие и дожидаясь от меня отмашки.

— Мы войдем туда вместе, держась за руки, и будем идти рядом. Пойдут слухи, — напомнил я ей. — После тренировки ты встретишь меня в столовой.

— И устрою сцену, подбежав к тебе и поздравив с тем, что ты попал в команду. — Она помолчала. — А ты уверен, что попадешь?

Я смерил ее недовольным взглядом.

— Ладно, — снова отмахнулась Джиана. — А потом… мы… поцелуемся.

Она залилась краской.

Я ухмыльнулся.

— Значит, поцелуемся. — Выгнув бровь, посмотрел на Джиану. — Точно уверена, что не хочешь отрепетировать эту часть?

Она закатила глаза.

— Размечтался!

— Просто предлагаю. Может, так успокоишься.

Джиана проигнорировала меня, выдохнув и поджав губы, а потом наконец перестала заламывать руки и распрямила плечи.

— Ладно. Пойдем, пока я не рухнула в обморок, или не передумала, или меня не стошнило, или все вместе взятое.

Она резко протянула мне руку, и я улыбнулся, переплетая наши пальцы. Стоило мне это сделать, как у Джианы перехватило дыхание, словно для нее было в новинку даже просто держаться за руки.

Я наклонился и прошептал ей на ухо:

— Подыграй и обыграй, Котенок.

Она зарделась, потупив взгляд, и я потянул ее к дверям, ведущим на стадион. Когда я просканировал свой пропуск, меня охватило чувство, напоминающее тревогу, а потом мы с Джианой вошли в роль.

Последние две недели мы были так заняты, что и поспать-то времени не хватало, не то чтобы определиться с планом действий в заключенной нами сделке. Осенние сборы проходили напряженно: ежедневные тренировки, включающие в себя силовые, встречи и просмотр фильмов. Джиана в эту горячую пору тоже была загружена: каждый день разбиралась с журналистами и умело управлялась со своими медийными задачами. Мы оба освобождались лишь поздно вечером, но были настолько без сил, что даже не обсуждали, что будет потом.

Я убедил ее, что лучшего дня для нашего дебюта в качестве пары, чем День отбора, не найти, и Джиана согласилась, но на этом все.

Она сдержала обещание не лезть ко мне с просьбами пообщаться с прессой, а я сдержал обещание вести себя подобающе, зная, что в конце сегодняшнего дня меня ждет интервью, но сделка почти не обсуждалась. Мы, конечно, приступили к исполнению плана — задерживались после тренировки в раздевалке, гуляли по кампусу, но сегодня…

Сегодня узнают все, и начнется великая игра.

Когда мы прошли через двери и увидели, что в коридоре, ведущем к раздевалке, еще тихо и пусто, я ощутил, как задрожала в моей ладони рука Джианы. Я услышал приглушенные голоса и отдаленный стук бутсов и понял, что сегодня все будут думать о своем.

К концу тренировки мы узнаем, кто попадет в команду, кто начнет в стартовом составе, кто окажется на скамейке запасных, а кто и вовсе уйдет.

День отбора — колоссальное событие. На протяжении дня его будут освещать все спортивные каналы, а те жители страны, кому не плевать на студенческий футбол, будут смотреть его по телевизору и давать свое заключение. Даже в школе мы с товарищами по команде делали ставки и смотрели, правы ли в том, кто оказался в стартовом составе наших любимых команд.

А еще мечтали, что однажды и кто-нибудь из нас окажется на первом месте.

Мы с Джианой проделали, наверное, всего шагов пятнадцать, когда из спортивной столовки вылетел Лео Эрнандес. Он откусил огромный кусок от наполовину съеденного маффина и рванул в раздевалку. Однако, заметив меня с Джианой, от удивления чуть не споткнулся. С изумлением смотря на нас, он чудом не врезался в стену и вытаращил глаза, заметив, как мы держимся за руки, а потом метнул взгляд на меня.

Но потом только осклабился, еще раз откусил от маффина и молча припустил к раздевалке.

— Дыши, — сказал я Джиане и сжал ее руку, когда мы подошли к двери.

Я все продумал заранее, зная, что парни не успеют даже задать вопросы, как нас позовут на поле. Мы только дадим им повод поболтать, чтобы слухи дошли и до Малии, которая впервые в этом сезоне выйдет на поле вместе с нами в составе команды поддержки.

После нашего расставания я с ней не виделся.

Внутри все перевернулось от осознания, что сегодня закончится эта полоса. Мне придется смело предстать перед Малией и попытаться взять себя в руки в один из самых волнующих дней сезона. Я ни капли не сомневался, что попаду в команду, но беспокойство оттого не становилось меньше, особенно теперь, когда моя бывшая будет смотреть, как тренер вывесит списки.

Когда мы с Джианой добрались до открытых дверей раздевалки, я поднес ее руку к губам и запечатлел на ней поцелуй.

— Увидимся после игры, — прошептал я. Не знал, притворством ли это было или получилось по-настоящему, но застенчивая и вместе с тем соблазнительная улыбка, которой она окинула меня в ответ, была истинным искусством. Джиана кивнула, сжала мою руку, после чего вырвалась из моей хватки и помчалась по коридору к кабинетам администрации.

Я с улыбкой смотрел ей вслед, а когда повернулся к товарищам, на меня с любопытством смотрела добрая дюжина пар глаз.

Некоторым хватило приличия отвести взгляд, они сделали вид, будто заново завязывают бутсы, разминаются или чем они там занимались до моего появления. Но другие даже не соизволили — например, Зик Коллинс и его девушка Райли Ново, которые с одинаковым любопытством за мной наблюдали. Холден тоже открыто пялился, а Кайл Роббинс самодовольно улыбался.

— Так-так-так, — сказал он и обхватил меня рукой за плечо. — Что это такое, Большой К? Уже нашел себе девку?

Я стряхнул его руку, сделав вид, будто разозлился, но вместе с тем и хитро заулыбался, отчего Кайл только сильнее захотел выведать у меня информацию. К счастью, я правильно подгадал время, и помощник главного тренера дунул в свисток, дав понять, что нам пора выходить на поле.

Быстро натянув джерси и бутсы, я замешкался, пропустив остальных вперед. А потом выбежал, держа в руке шлем.

И на какой-то миг совсем позабыл о Джиане и Малии.

Выбегая вместе с командой, я даже не глянул в сторону чирлидерш, которые уже разминались на боковой линии. Мы собрались в центре поля, где нас ждал тренер Сандерс, готовый произнести напутственную речь. Я мигом очутился в привычной уютной атмосфере, которая существовала для меня только на футбольном поле. Пахло дерном, и, стоя на поле, я словно очутился дома после тяжелого рабочего дня, а когда опустился на колено рядом с одним из приятелей, защитником, наконец почувствовал себя полностью собранным.

Обычно тренеру приходилось дуть в свисток, чтобы заставить нас замолчать перед тренировкой, но сегодня никто не проронил ни слова. Мы стояли вокруг него на коленях, положив одну руку на ногу, а другую — на шлем, и ждали.

Тренер Сандерс был одним из лучших в стране. За время недолгой работы в нашем университете он произвел фурор, превратив команду, которая с начала девяностых уверенно проигрывала и десятилетиями не участвовала в матчах плей-офф, в главного претендента. Что поражало еще сильнее — ему было чуть за тридцать, и меня не волновало, что Сандерс был тем еще козлом и почти никогда не удостаивал нас похвалы.

Я его уважал и последовал бы за ним в горящее здание.

Он уперся руками в бедра и нахмурился, окинув нас взглядом.

— Большинство из вас знают, что нас сегодня ждет, — фыркнув, заявил он. — Обычно я жду окончания тренировки, чтобы поговорить об этом, потому что впереди много работы, но знаю, как трудно некоторым из вас не придавать значения тому, что ждет вас в конце.

Тренер замолчал, бросив взгляд на папку, которую держал в руке, а потом постучал по ней кулаком.

— Я не принимал никаких решений наобум. И хочу, чтобы вы все помнили: постоянства не существует. Вы можете быть номером один, а потом перед первым матчем сезона на следующей неделе вас исключат. Вы можете быть третьим номером, а в итоге оказаться в стартовом составе. Потому, какое бы положение вы ни занимали, продолжайте упорно трудиться и сосредоточьтесь на результате. Всем ясно?

— Да, тренер, — хором ответили мы.

Он кивнул.

— После тренировки повешу возле своего кабинета, чтобы вы увидели первыми, — сказал он. — В пять часов список будет опубликован в Сети, и его увидит вся страна. Рассчитываю, что сегодня вечером после съемки сборов вы все будете готовы к встрече с прессой.

Мои товарищи по команде по-разному отозвались на его речь: кто-то нервно переминался с ноги на ногу, пока другие стреляли нагловатыми ухмылками, словно их вообще ничего не волновало.

Тренер обвел нас внимательным взглядом, а потом, посмотрев мне в глаза, еле заметно кивнул, говоря, что пришло время мне взять инициативу.

Я вскочил на ноги, натянул шлем и проорал:

— Кто мы?!

Товарищи по цепочке подхватили кричалку:

— БСУ!

— Чего мы хотим?!

— Победой горим!

— А как победим?

— Покажем всем шик!

— А если промажем?

— Поборем всех вмиг!

Я вскинул кулак вверх, и через мгновение его поочередно накрыли руками мои товарищи по команде.

— «Ребелс» на счет три. Раз, два…

— «Ребелс»!

Проходя мимо братьев, я дал им пять, постучал по шлемам, шмякнул по задницам, подбодрив словами, и подхватил Райли в объятия, покружив ее и велев устроить взбучку.

И хотя я по-прежнему не смотрел в сторону тех помпонов на боковой линии, все же чувствовал, как за мной наблюдает пара знакомых карих глаз, когда бежал в зону защиты для первого прогона.

* * *

К концу тренировки пот застилал мне глаза, и все мышцы молили об отдыхе, пока я тащился обратно в раздевалку. Жара стояла невыносимая, а тренер Доусон, координатор защиты, только усугублял наши страдания, распекая на протяжении трех часов. Я пробежал кучу стометровок и отработал столько приемов, что еле держался на ногах, но все же не отставал от команды, вышагивая с ними нога в ногу.

Райли затормозила рядом и пихнула меня локтем.

— Ты сегодня всех порвал!

— Могу то же самое сказать про вас, мисс филд-гол^[9] удар с расстояния сорок два ярда, — ответил я, выгнув бровь. — Знаешь, список ведь уже составлен. Необязательно было так выпендриваться.

— Но мне удалось, да? — заулыбалась она.

Райли Ново была единственной девчонкой в нашей команде — да вообще единственной женщиной, играющей в студенческом футболе. В прошлом сезоне ей пришлось многое преодолеть, чтобы заслужить уважение команды, в том числе и мое, но она довольно быстро покорила всех нас. Сейчас мы защищали ее как свою младшую сестренку.

Ну, кроме Зика, который защищал ее так, словно она была смыслом его жизни.

Как по заказу, Зик в ту же минуту подлетел к ней сзади, подхватил ее под мышками и провел костяшками пальцев по и без того растрепанным волосам. Она хлопнула по руке нашего принимающего, а потом вернулась в его объятия, наклонившись для поцелуя. У меня заныло сердце, и я отвел взгляд в сторону.

Когда-то и у меня было так же.

Теперь, когда тренировка закончилась, зафиксировать внимание было не на чем, поэтому я то и дело поглядывал в сторону чирлидерш, которые тоже заканчивали тренироваться. Девушки были одеты в одинаковые шорты терракотового цвета и белые кроп-топы, так что мой взгляд быстро нашел Малию.

Она засмеялась, взмахнув длинными светлыми волосами, и задрала ногу, пытаясь поднять ее за голову, чтобы выполнить какой-то трюк. Но пошатнулась и снова засмеялась вместе с окружающими ее девушками, растянув в широкой улыбке ярко-розовые губы. Даже издалека я видел, как облегает тесная одежда ее формы, которые сводили с ума меня и всех остальных парней в школе.

Она метнула взгляд в мою сторону, и ее улыбка тут же померкла.

На один долгий томительный миг я позволил себе задержать на ней взор, а потом фыркнул, повернулся к Зику и Райли и прикинулся, что увлечен разговором с ними.

Уже почти пора.

Когда мы наконец добрались до раздевалки, то устроили унизительную сцену, будто что-то искали в шкафчиках, спортивных сумках или шнуровали бутсы, пока тренер не прикрепил список к доске возле своего кабинета, а потом шмыгнул в него и плотно прикрыл за собой дверь.

Вот тогда-то и начался полный хаос.

Игроки распихивали друг друга, чтобы подойти к списку: кто-то торжествующе вскидывал кулак вверх, а кто-то понуро опускал голову или пинал свой шкафчик. Я сидел на деревянной скамейке у своего шкафчика и смотрел, как Лео прыжками поскакал к Холдену и обхватил его руками за шею.

— Еще один год лидирующей атаки вместе, квотербек номер один! — сказал он и боднул Холдена головой, словно на них были шлемы. — Айда, мать твою!

Холден заулыбался, не мешая Лео хвастать, а потом осторожно выпутался из его объятий и снова принял присущий ему скромный вид.

Зик усадил Райли себе на плечи и понес ее по кругу, празднуя, что их места остались при них — это вообще никого не удивило. А мне даже не пришлось вставать с места, так как подлетели Регги и Дейн, которые в последнем сезоне играли со мной в защите.

— Ребят, в этом сезоне всех порвем! — крикнул Регги и стукнулся кулаком сначала с Дейном, а потом со мной. Дейн тоже был сейфти, и между нами всегда сквозил дух дружеского соперничества, кому удастся сделать больше перехватов.

— Джонсон, в этом году я побью твой рекорд, — подколол он, подняв кулаки и сделав небольшой выпад, как боксер.

Я цокнул и встал.

— Дохлый номер, малыш Дейни. Лучше свыкнись со втором местом, потому что пробудешь там о-очень долго.

Мы продолжили подшучивать друг над другом и праздновать, а потом побрели в столовую. Нам выделили примерно час, чтобы поесть, вздремнуть, если захотим, или заняться своими делами. После этого мы отправимся на служебные совещания. Сборы подошли к концу, начался новый сезон, и каким бы напряженным сейчас ни был график, станет еще труднее, поскольку помимо этого от нас будут требовать, чтобы мы не завалили учебу.

Сердце сжалось в груди, когда я вошел в столовую вместе с Лео и Зиком и увидел Малию, стоящую в очереди с остальными болельщицами.

Я наблюдал исподтишка, как она села за один из круглых столиков возле окон, из которых открывался вид на кампус. Она распустила конский хвост, и густые светлые волосы рассыпались по плечам. От этого вида заныло сердце, как и от воспоминаний о Калифорнии, о Рождестве, которое мы проводили вместе с родителями. Малия напоминала мне о доме, о семье — ее и моей, о том, как наши жизни слились в единое целое, которое я считал нерушимым.

В голове не укладывалось, что она здесь, учится со мной в одном университете, тренируется на моем стадионе, ходит с эмблемой моего учебного заведения.

Однако теперь это и ее учебное заведение.

От угрюмого настроя стало совсем тяжко. Малия как будто предала меня, находясь на другом конце страны и признаваясь в любви, раздавая обещания, как она ждет, когда окажется рядом со мной, а потом взяв и выкинув меня из своей жизни, как ведро с грязной водой.

Я вдруг задумался, а не замешан ли тут ее отец.

Кори Вейл — человек, которого я безмерно уважал. Он не только проявил себя хорошим другом, вмешавшись, чтобы помочь нам с мамой, когда нас бросил отец, но еще был одним из лучших адвокатов в штате. Кори всего добился сам и потому развил в себе вкус к самым изысканным вещам.

Он хотел от жизни все: лучшие машины, лучшее вино, лучшие места на матчах и выступлениях.

И наилучшую перспективу для своей единственной дочери.

Я всегда полагал, что это был я.

Возможно, когда-то так и было. Возможно, он видел, что ждет меня в будущем, и верил, что я стану профессиональным игроком и обеспечу его дочери достойное будущее. Или, может, он просто занял выжидательную позицию, позволив нашей юной любви идти своим чередом, а сам постепенно закладывал в ее голову мысль, что она достойна лучшего.

А может, он вообще никак с этим не связан.

Как бы там ни было, я знал, что тревога меня не отпустит. Я каждую ночь буду ворочаться в постели и гадать, почему Малия так внезапно со мной порвала.

Однако сегодня мне нужно сосредоточиться на другом.

Я с трудом оторвал взгляд от Малии и, переведя дыхание, посмотрел на часы.

Джиана вошла в точно назначенное время.

Волосы у нее полностью высохли, и локоны задорно подпрыгивали, когда Джиана влетела в столовую. Она разгладила юбку, поправила очки и осмотрелась. Когда встретилась со мной взглядом, я заметил в нем беспокойство, заметил, как она стиснула юбку кулачками, крепко вцепившись в клетчатую ткань.

Джиана была для меня обворожительной загадкой: застенчивой и вместе с тем храброй. В одно мгновение казалось, что у нее вот-вот произойдет нервный срыв, а в следующее — Джиана вся подбиралась, решительно выпятив грудь и выгнув бровь, словно ничто не могло ее переубедить.

Как раз за этим я сейчас и наблюдал: она глубоко вздохнула, расправила плечи и сжала челюсти. Мне вдруг стало интересно, не дает ли она себе мысленно напутственную речь, но времени размышлять об этом не было.

Джиана слегка наклонила голову, молча спрашивая, подходящее ли сейчас время.

Я кивнул.

И тогда она пустилась бегом.

Наверное, это было самое милое зрелище, которое я видел. Ее волосы и юбка развевались с каждым шагом, который она делала ко мне. Я видел, как мои товарищи по команде, болельщицы и тренерский состав одновременно повернули головы и смотрели, как она несется ко мне.

Лео, услышав, как она шлепает балетками по плитке, повернулся и сказал:

— Какого…

Но не успел закончить вопрос, как Джиана бросилась мне в объятия.

Я поймал ее на лету и почувствовал сладковатый аромат океана и подсолнухов от волос. Джиана обхватила меня за шею, пока я придерживал ее, а когда она скрестила ноги у меня за спиной, почувствовал шелковистую кожу с внутренней стороны ее бедер.

Она бежала ко мне с искренней радостью и уверенностью, но как только оказалась в моих объятиях, улыбка ее померкла, а дыхание стало прерывистым.

Джиана посмотрела на меня круглыми глазами, опустила взгляд на мои губы, а потом снова медленно перевела взор на меня.

Уверенно придерживая ее за бедра, я старался сосредоточиться на том, что мы успели отрепетировать, а не на том, как Джиана обвивала меня ногами в юбке, и это означало, что нас разделяет только полоска ее белья.

— У тебя получилось, — прошептала она и посмотрела мне в глаза, приоткрыв рот.

Когда несколько дней назад мы упражнялись у нее в кабинете, то условились, что она произнесет эту фразу громче — взволнованно и ликующе: «Ты справился! Ты в команде!». А сейчас Джиана лишь судорожно сглотнула, покрепче обхватила меня за шею, и я схватил ее в охапку, не оставляя между нами ни одного свободного сантиметра.

— А ты в этом сомневалась?

Одной рукой я удерживал Джиану, а другой провел по ее зарумянившейся щеке. Потом приподнял пальцами ее подбородок и увидел, как она с трепетом прикрыла глаза.

И поцеловал ее.

Не знаю, чего я ждал, когда эта опрометчивая идея впервые пришла мне в голову в той кофейне, но стоило мне соприкоснуться с ней губами, как все остальное перестало существовать.

Меня удивило, с какой нежной решительностью она ответила на поцелуй — робко, но заинтересованно. Сначала Джиана замерла, судорожно вдохнув, а потом медленно выдохнула, притянула меня к себе и стала целовать так, словно мы проделывали это уже сотню раз.

Я ждал обычного чмока. Джиана согласилась, что нам нужно быть более убедительными, но в тот момент мне казалось, что она позволит лишь быстро коснуться ее губами. А потом я улыбнусь, опущу ее на пол, приобниму и сделаю вид, что все как обычно, пока все вокруг будут сидеть с обалдевшими лицами. Именно так я себе все и представлял.

И уж точно не был готов к тому, что Джиана завертит бедрами, потянувшись ко мне, и, издав еще один потрясающе соблазнительный стон, снова поцелует. От этого малозаметного движения, когда она выпятила попку, я почувствовал животом, как горячо у нее между ног. Член дернулся, я простонал, сжав ее бедра, а потом нехотя отстранился.

Я осознавал, что сейчас взгляды всех в этой столовой устремлены на нас, поэтому ничего не мог сказать в ответ. Просто приподнял бровь, давая понять, что несколько удивился такому поцелую, но Джиана в ответ только зарделась, опустила голову, и локоны упали ей на лицо, когда я осторожно поставил ее на пол.

Согласно плану, я обнял ее, поцеловав в волосы, а потом положил руку ей на поясницу и подтолкнул вперед, чтобы Джиана заняла очередь впереди меня.

— Дышать можешь? — прошептал я.

— С трудом.

Я улыбнулся и забрал у нее порционную ложку, которую она передала мне, стоя у овощной смеси.

— Когда ты влетела сюда, то казалась немного уставшей.

— Не утро, а дурдом какой-то, — тяжело вздохнув, ответила Джиана, потянулась за черничным пончиком, но остановилась и пошла дальше.

Я мимоходом схватил один пончик и незаметно для Джианы подложил ей на поднос.

— Как у тебя там все прошло? — кивнула она на порез на предплечье, который я бегло промыл. — Похоже, тренировка была жесткой.

— Нелегко, но мы хотя бы бегали не в накладках, — сказал я. — На это я всегда согласен.

Мы снова принялись наполнять подносы едой. Джиана рассказывала о запланированных на сегодня интервью, а я улыбался, кивал и слушал.

Однако когда мы закончили и повернулись, чтобы найти столик, то оба застыли под пристальными взглядами.

* * *

Джиана замерла и перевела взгляд на меня, а я только кивнул в сторону стола, где сидели Холден, Райли и Зик. Она нерешительно поплелась за мной, и если я не обращал внимания на чужие взгляды, то Джиана нервно оглядывалась по сторонам.

Я сел рядом с Лео, но моя новоиспеченная девушка продолжала стоять, сжимая пальцами красный поднос.

— Думаю, я пообедаю у себя в кабинете, — сказала она, выдавив улыбку, которой пыталась скрыть, как потрясена тем, сколько людей по-прежнему за нами наблюдают. — Столько суеты в День отбора. Увидимся у линии для прессы?

Я улыбнулся и нежно обхватил пальцами ее предплечье, потянув на себя, чтобы поцеловать в щеку.

— Жду с нетерпением, — прошептал я.

Джиана застенчиво улыбнулась, помахала остальным, сидевшим за столом, и слиняла, лавируя между столиками, пока не исчезла в коридоре.

Я смотрел ей вслед и улыбался с искренним удивлением, а когда наконец повернулся к товарищам, то схватил вилку с ножом и принялся кромсать жареную курицу. Я уже почти поднес вилку ко рту, как меня вдруг резко пихнули локтем, и курица шмякнулась на стол.

— Бро, — сказал Лео, глядя мне за спину, куда удалилась Джиана, а потом снова посмотрел на меня. — Какого черта произошло?

— А что? — пожал я плечами.

— В смысле «что»? — подхватил Зик с другого конца стола. — Вы… встречаетесь?

В ответ я лишь хитро улыбнулся, отрезал еще один кусок курицы и отправил его в рот.

Зик покачал головой, Райли, сидящая рядом с ним, с опаской на меня смотрела, а Лео приобнял за плечо.

— Мужик, черт возьми, да! Джиана охренительно сексуальна.

Я убедил себя, что еще не вышел из роли, когда на брошенный им комментарий будто окаменел и медленно повернулся к нему. Улыбочка слетела с лица, и, закашлявшись, Лео убрал руку с моих плеч и заерзал на стуле.

— Ну ты же знаешь. При всем уважении.

Я насмешливо ему улыбнулся, покачал головой и снова принялся за еду. Все ждали подробностей, но я молчал, и потому вскоре разговор перетек на другие темы.

Через несколько минут я как бы между прочим потянулся, подняв руки над головой и поворачиваясь вправо-влево, и зацепился взглядом за столик чирлидерш, увидев пару теплых карих глаз, рядом с которыми когда-то чувствовал себя как дома.

Малия внимательно рассматривала меня, и в ее взгляде читалась целая сотня вопросов. Моя бывшая сжала челюсти, поджав губы, а потом расплылась в нерешительной улыбке. Она подняла руку и еле заметно помахала мне с другого конца набитой студентами столовой.

Но я только хрустнул шеей, отвернулся и доел обед, больше не глянув в ее сторону.

Выходя из столовой на собрание по защите, я самодовольно улыбался. Ну, во всяком случае до тех пор, пока меня не догнал Холден и не остановил.

— Неплохое вышло шоу, — заметил он.

— Рад, что тебе понравилось.

Холден покачал головой и прищурился, словно просек мои намерения.

— Слушай, я только «за», если ты снова начнешь встречаться. Бог свидетель, ты был прескверным козлом с тех пор…

Холден не стал заканчивать — наверное, потому что я посмотрел на него убийственным взглядом.

— Но… Джиана — милая девушка.

Я скрестил на груди руки.

— И что, я ее недостоин?

— Я этого не говорил.

— Тогда что ты пытаешься сказать?

Холден вздохнул, почесал подбородок и снова посмотрел на меня.

— Друг, просто будь осторожен, хорошо? Она не временное утешение. Джиана не из тех девчонок, с которыми можно позабавиться, чтобы поднять себе самооценку.

В его голосе слышалась какая-то искренность, а во взгляде была видна просьба, и я воздержался от нахального ответа в отместку. Мы кивнули друг другу, а потом Холден хлопнул меня по плечу и ушел на свою встречу.

У меня в кармане завибрировал телефон.

Джиана: Ну, как я справилась?

Я ухмыльнулся и продолжил идти по коридору, печатая на ходу.

Я: Блистательное выступление, Котенок. На пятерку с плюсом.

Джиана: Я чуть в обморок не плюхнулась, увидев, как все на нас пялятся.

Я: Я бы тебя подхватил.

Она прислала в ответ эмоджи с закатывающимися глазами, а потом на экране появились точки, показывающие, что пишется что-то еще.

Джиана: Так что, когда там мой первый урок по соблазнению Шона Стетсона?

Я не смог сдержать рвущийся из груди смех.

Я: Уже невтерпеж?

На экране тут же появился эмоджи со средним пальцем.

Я: Обозначь время и место.

Джиана: Давай сначала покончим с Днем отбора. Думаю, мне на сегодня хватит… волнений.

Я: О, значит, целоваться со мной было для тебя волнующе? После того как я тебя отпустил, живот у меня был немного влажным…

Джиана: КЛЭЙ!

Я снова хохотнул и заскочил в зал совещаний, засунув в карман телефон. Он вновь завибрировал, и когда я, сев, вытащил его, на лице у меня была та же наглая ухмылка. Я ждал от Джианы ленту проклинающих сообщений.

Но на экране высветилось другое имя.

Это была Малия.

И в ее сообщении было только одно слово.

«Привет».

Примечания

9

Удар по мячу, который приносит три очка.