Анамнесис

Л. Скар, 2017

Любовь на острие вечности, вне времени и пространства. Существует ли она? Возможна ли любовь между писателем и его героиней, когда жизнь и искусство становятся одним целым? Что произойдёт, если писатель Алан Росс, который всегда находился по ту сторону книги, встретит героиню своего романа в реальной жизни? Сможет ли он принести Лили счастье или разрушит тот мир, в котором она существует? Противостояние между вымыслом и реальностью способно привести к тому, что кто-то обретёт свободу, а кто-то потеряет всё. Там, где любовь переплетается с вымыслом, а жизнь – со смертью, писатель будет ждать девушку, которую случайно создал. Эта книга о том, какой бывает любовь, когда её никто не видит. Любовь, которая пьёт человека до дна, пока не иссушит его душу.

Глава 6

Катализатор нашей жизни не время, а эмоции.

Алан Росс «Призрак времени»

Как он мог забыть об этом? У Алана совсем вылетело из головы, что его героиня любит писать стихи. Настало время познакомиться с внутренним миром Лили Фейбер.

Быстро пролистав весь дневник, Алан поразился количеству стихотворений и заметок, сделанных Лили. Это был дневник не мыслей, а чувств, того, что действительно волновало девушку. Её стихи сразу запали Алану в душу и взволновали его, несмотря на то, что были написаны отнюдь не идеально. Лили писала о том, что не даёт ей покоя, о чувствах и людях, преследовавших её подсознание:

Красивые люди, жестокие души.

Слёз не хватает на всех.

Одиночество города медленно душит:

В нём всех волнует только успех.

Что лучше, что может быть хуже

Решают вовсе не люди.

Тобою простужена.

Что с нами завтра будет?

Ты украдешь моё сердце лукаво,

Не остановишь криком,

И не заметишь, что оно, ржавое,

Извивается в вопле диком.

Мы обретаем себя, когда дышим

Воздухом своего сердца,

Которое почти не слышим,

Стучим в другого сердца дверцу.

Три часа Алан провел за чтением дневника Лили и был поражён глубиной души девушки, которая неожиданным образом перед ним открылась. Он знал, какая Лили на самом деле, — связь между автором и его персонажем очень прочная, — но ему нужно было узнать, что чувствует реальный человек. Алан считал, что ключ к сердцу девушки лежит через знание её настоящих чувств. Зная их, можно открыть дверцу любого сердца и преодолеть преграды на пути к нему.

Писатель задумался: что даёт автору полную власть над своим героем и что делает героя таким слабым по отношению к своему автору? Наверное, дело в том, что герой не имеет право голоса и автор определяет за него его жизнь и судьбу. Даже в выборе мыслей и чувств герой не свободен. Получается, что Алан заставил Лили почувствовать то, что она чувствует к нему сейчас, и теперь писателю нужно исправить эту ситуацию.

Алан был готов играть в те игры, в которые невольно вовлекаются люди, понравившиеся друг другу. Эти человек старается понять другого, чтобы узнать, чего ему не хватает, и влюбить в себя, дав ему это. Это довольно простая игра, но она требует существенных душевных затрат. И тот, кто затрачивает большую часть своей души на другого человека, проигрывает. В отличие от того, кто руководствуется логикой и расчётом.

В отношениях никогда не может быть равенства. Всегда есть ведущий, который строит отношения, и ведомый, который подчиняется. Алану нужно было, чтобы Лили подчинилась. Он и так её слишком долго ждал. Она была ему жизненно необходима. Он мечтал почувствовать дыхание её любви на себе, не подозревая, что один из них может задохнуться. Алан не понимал, что когда ведущий любит партнёра больше, чем себя, он меняется с ним местами и превращается в ведомого. Писатель находился в опасности, ведь он любил своё идеальное творение больше, чем самого себя.

Однако девушка так не считала. Она пришла к Норе с твёрдым намерением отказаться от работы с Аланом.

— Я не могу больше работать с Россом. Он невыносим. Терпеть его не могу! — на одном дыхании выпалила Лили.

Того, что произошло дальше, она явно не ожидала. Нора с размаху дала ей пощечину. Лили отшатнулась, и её лицо искривилось.

— Ненавидишь, да? А быть безработной ты, я так понимаю, любишь? Мы все лишимся работы, если затеем скандал с Россом. Сотрудничество с ним играет нам на руку, и, если ты вдруг всё испортишь, мой журнал сотрут в порошок.

Только сейчас Лили заметила, что в конце кабинета сидит Мэри, секретарша Норы, и удивлённо наблюдает за происходящим, и Лили охватил стыд.

— Росс не единственный, кто хочет с нами сотрудничать…

— Что-то я не вижу других желающих, — Нора заглянула девушке в глаза. — Лили, найди с ним общий язык. Прошу тебя. По-другому мы не можем.

Лили молча ушла. Теперь ей придётся терпеть унижения от Росса. С каждой их встречей девушка всё больше недоумевала, чего же он на самом деле от неё хочет. В одном она была уверена: он хочет сыграть с ней в игру, которую сам придумал, и из этой игры он намерен выйти победителем, а Лили сделать своей игрушкой. Хорошо, тогда Лили не будет сопротивляться, но её игра начнется раньше, чем игра Алана Росса.

Девушка хотела показать писателю, что он не в силах её сломить. На встречу с ним она надела обтягивающее платье бежевого цвета и туфли от Ив Сен Лоран на два оттенка светлее, чем платье. Лили сделала себе дымчатый макияж глаз и накрасила губы нюдовой помадой персикового цвета. Увидев Алана, Лили широко заулыбалась. От вымученной улыбки она не собиралась отказываться, и пусть Росс говорит, что хочет. Его слова больше её не потревожат.

Сегодня Алан был серьёзен. Он вручил Лили её сумку и сказал:

— Ты оставила её, когда уходила. В этом моя вина. Я опять перед тобой виноват. Прости.

— Давай забудем об этом. Ни к чему держать обиды друг на друга.

— Я постоянно обижаю тебя. Это выходит случайно. Наверное, мои действия можно сравнить с поведением в саду человека, который всегда срывает самый красивый цветок, — Алан заглянул ей в глаза, и внутри девушки от этого взгляда что-то сжалась. — Лили, ты самый прекрасный цветок, который я видел. И я обещаю, что больше не буду пытаться тебя сорвать. Извини за такое сравнение с цветком.

Лили невинно улыбнулась и поправила выбившуюся прядь волос.

— Я тоже была не права и грубила тебе. Не понимаю, что на меня порой находит в твоём присутствии. Я всегда с удовольствием читала твои книги и восхищалась тобой как писателем, но при личном общении веду себя непозволительно грубо. Мне бы хотелось, чтобы ты тоже простил меня и списал всё это на волнение.

— Значит, сотрём друг другу память, и мы в расчёте, — рассмеялся Алан. — На самом деле, твоё поведение не вызывает у меня ничего, кроме доверия: ты искренняя, в отличие от многих других девушек, говоришь то, что думаешь и показываешь мне, когда я не прав.

Его слова вызвали на лице у Лили улыбку, но она ещё не была готова простить его. Необходимо было мнимое временное перемирие. Оно помогло бы Лили почувствовать себя комфортно рядом с этим человеком, чтобы написать хорошую статью. Лили знала, что создание той статьи, которую хочет Росс, не должно занять много времени, но прекрасно понимала, что ради своих непонятных целей он будет тянуть время и выжидать. Лили оставалось смириться со своим положением и продолжать неторопливо завоёвывать доверие писателя.

— Расскажи мне, с чего всё начиналось. Что помогло тебе выбрать путь писателя?

— Я был очень чувствительным ребенком. Мне нужна была отдушина, чтобы я мог свободно говорить о своих чувствах устами вымышленных персонажей. И я нашел её. А начиналось всё со стихотворений. Безумно нравилось останавливать мгновение и перемещать его в написанные строки.

— Мне знакомо то, о чём ты говоришь, — откликнулась Лили.

— Правда?

— Да, я пишу стихи. Сочиняю их, чтобы меньше болела душа. Оставляю боль там. Она невидима, но таится за каждой буквой. Стихи — это тюрьма для чувств. Они томятся в ней, ожидая и прося каждого помочь им вырваться наружу. Оставлять чувства там — безопаснее для всех.

— А проза? Ты думаешь, она тоже держит чувства людей в заточении?

— Как раз наоборот. Проза освобождает чувства из плена, срывает оковы. Однако если не держать чувства под контролем, они порабощают того, кто их создал.

— Лили, не все чувства можно контролировать.

— Ты прав. Контроль — это иллюзия, которая сама нами управляет.

— Почитаешь мне свои стихи?

— Извини, Алан, но у каждого своя боль, и я не хочу, чтобы ты знакомился с моей, — спокойно заявила она. — Возможно, когда-нибудь моё мнение изменится, но не сейчас.

Алан продолжил рассказывать о себе, а девушка думала о том, как много у них общего. Были моменты, когда писателю хотелось поговорить о самой Лили и он, не стесняясь, делал это. В эти минуты девушке казалось, что Алан понимает её лучше, чем она сама. Он словно из глубин своего подсознания вынимал важную информацию о ней и рассказывал Лили о её внутреннем мире. «Наверное, другие писатели такие же странные, как и он. Считают, что видят человека насквозь», — думала девушка, пристально рассматривая Алана.

Настало время прощаться, и Лили ощутила небольшое разочарование. Сегодня Алан был, на удивление, мил и обходителен, и девушке почему-то не хотелось с ним расставаться.

— Мы прекрасно пообщались, — Лили легко сжала его руку. — Надеюсь, в будущем наши взаимоотношения станут только лучше.

Тёплая завораживающая улыбка Алана послужила Лили прекрасным ответом.

Вечером писатель работал у себя дома над рукописью. Замысел книги воплощался легче обычного. Мысли о Лили не могли этому помешать: они, наоборот, помогали воплотить реальные черты девушки в её художественном образе. Рейчел поторапливала Алана с новой книгой и хотела познакомиться с произведением в законченном виде, и Росс подготовил к её приходу несколько глав.

Когда девушка пришла, Алан обратил внимание на то, что она выглядит очень довольной. На её губах играла таинственная улыбка. Алан знал немногих людей, умеющих по-настоящему обаятельно улыбаться. Рейчел была из их числа. Улыбка делала её прекрасное лицо настолько совершенным, что позволяла забыть об остром уме и цепкой деловой хватке девушки. Алан в тайне восхищался светло-голубыми глазами Рейчел, которые всегда светились тотальным превосходством над всем миром.

— Рейч, что с тобой? Ты выглядишь, словно попала под счастливый дождь.

— А разве такие дожди бывают?

— Ты точно мой агент? Мне почему-то кажется, что ты не открываешь моих книг.

Рейчел рассмеялась и крепко обняла Алана.

— Не хочу быть занудой, но ты тоже не пребываешь в печали.

— Для этого нет поводов.

— Неужели всё настолько хорошо? — опять на её губах сверкнула загадочная улыбка.

— Скажи, ты когда-нибудь влюблялась?

— Конечно. Не у всех же проблемы с эмоциональной сферой жизни.

— Стой. Что? Ты думаешь, у меня они есть? — он сделал вид, что смутился, но тут же махнул рукой. — Даже если у меня когда-то и были проблемы с личной жизнью, больше их не будет.

— С чего такая уверенность?

— Разве любовь не должна внушать человеку уверенность?

— Не всегда. Я бы даже сказала далеко не всегда, потому что в большинстве случаев она выбивает почву из-под ног и вынуждает человека колебаться и сомневаться в самом себе.

Повисла пауза. Они с любопытством посмотрели друг на друга, и Рейчел медленно произнесла:

— Ты ведь не просто так это сказал?

— Возможно, — Алана явно забавлял разговор.

— Возможно? Минуту назад ты был уверен.

— Не хотелось бы прерывать твой допрос, но, если я не ошибаюсь, ты сюда пришла, чтобы решать деловые вопросы, а не мои личные.

— Малыш, ты сам об этом заговорил.

— Ладно, ты меня раскрыла. Я действительно влюбился, но не могу рассказать тебе всего, иначе ты сочтёшь меня сумасшедшим.

— Что за глупости, Алан? Я давно тебя таким считаю.

— Иногда я не понимаю, почему ты до сих пор присутствуешь в моей жизни.

— Прости, дорогой. Не всегда думаю, прежде чем что-то сказать. Пожалуйста, продолжай.

— Она безумно красивая и нежная. Я всегда мечтал только о ней.

— Алан, я всё ещё не вижу подвоха.

— Ты и не увидишь никакого подвоха, потому что его нет.

— Ты чего-то не договариваешь.

Когда Рейчел подозревала собеседника в неискренности, она присаживалась к нему поближе и прикрывала глаза, пытаясь мысленно прокрутить весь разговор и вычислить, где человек лжёт. Сидя с закрытыми глазами, девушка спросила:

— Итак, кто она? Чем занимается?

— Тебе необязательно знать, кто она.

— Ошибаешься, — Рейчел распахнула глаза и окинула Алана недоверчивым взглядом. — Как, по-твоему, я должна тебе помочь, если ты не рассказываешь мне всю правду?

— Во-первых, Рейчел, мы не в суде, и ты не мой адвокат. Во-вторых, с чего ты взяла, что мне нужна помощь, тем более от тебя?

— О, мой дорогой Алан, тебе жизненно необходима моя помощь. В любовных делах ты совсем ещё несмышлёныш.

— Откуда в тебе столько сарказма?

— Он автоматически у меня появляется, когда я смотрю на твоё поведение. Твоя жизнь — топливо для моего сарказма.

— Значит, тебе придется поискать альтернативный источник энергии. Кстати, что насчёт тебя? Весь вечер с твоего лица не сходит странная улыбка. Неужели, наконец избавилась от Джеймса?

— Идиот, я скорее от тебя избавлюсь.

— Значит, с Джеймсом у вас всё хорошо?

— Даже очень. Наши отношения перешли на новый уровень. Мы стали лучше друг друга понимать, — глаза Рейчел победоносно сверкнули. — К тому же, я думаю, что вскоре он сделает мне предложение.

— Интересная мысль, но я не буду спрашивать, где ты её взяла.

— Правильно. Это тебя не касается. А вот о своей девушке ты мне мало рассказал.

Алан, не выдержав пристального взгляда Рейчел, проиграл в схватке характеров:

— Её зовут Лили.

Громкий безудержный смех девушки, словно эхо, раздался по всей комнате. Заметив, что Алан напряжён, Рейчел замолчала и удивлённо посмотрела на него.

— Ты серьёзно? Я знала, что ты безмерно восхищаешься своим творчеством. Но одно дело — писать книгу и погружаться в созданный мир, совсем другое — жить в нём и отвергать реальную действительность. Я уже было подумала, что ты действительно нашел хорошую девушку…

— Прекрати, — оборвал её Алан. — Ты не знаешь, о чём говоришь, а если бы знала, не взялась бы меня судить.

— Кто кого судит, Алан? Ты влюбился в персонажа своей книги. Я ведь читала твою новую книгу и знаю, кто такая Лили. Или ты забыл, что я твой агент?

— О чём я забыл, так это о твоей неспособности спокойно выслушать другого человека.

— Хорошо, я слушаю.

— Я встретил девушку и влюбился в неё. И встретил я её не на страницах своей книги, а в реальной жизни. Странность заключается в том, что Лили Фейбер как две капли воды похожа на мою героиню. Словно кто-то воплотил фантазию в жизнь.

— Ты уверен? Может, тебе просто понравилась эта девушка и ты идеализируешь её, чтобы убедить себя в том, что она достойна быть рядом с тобой? — предположила Рейчел.

— Я никогда никого не идеализировал и сейчас не собираюсь.

— И, тем не менее, месяц назад ты мне заявил, что в героине новой книги воплотил свой идеал женщины.

— Ты всё же меня не понимаешь. К идеалу человек стремится всю жизнь. Для него это нечто непознанное, то, чего он не встречал раньше. И каждый создаёт идеал из своих фантазий, не опираясь на образы реальных людей, когда-либо встреченных им, и не заимствуя у этих людей внешность и характер. Я никогда не встречал девушки, похожей на Лили, и не наделял её идеальными для меня чертами. Я придумал Лили, потому что меня одолевали фантазии о той, которую я хотел бы полюбить.

— Нет, Алан, это ты не понимаешь, — устало вздохнула Рейчел и продолжила: — Идеал не берётся из ниоткуда, фантазии тоже рождаются по определённой причине. И эта причина — люди, которых мы встречаем на своём жизненном пути. Они помогают нам понять, что мы хотим полюбить, а что предпочли бы возненавидеть. Во снах, которые мы видим по ночам, задействованы только те люди, которых мы когда-либо встречали в своей жизни. Даже если нам кажется, что мы не можем знать этих людей, когда-то их лица, пусть на миг, но всё же мелькнули в толпе незнакомцев, проходящих мимо нас. С какой стороны не посмотри, Алан, но созданный тобой идеал всецело основывается на том опыте, который получило когда-то твоё сердце.

— Рейч, что ты можешь знать о моём сердце? — произнёс писатель голосом, в котором сквозило едва сдерживаемое раздражение. — Понимаешь, Лили для меня как дар небес: она думает и чувствует так же, как та, которую я создал. Я словно очутился на страницах своей книги и превратился в её героя. Всё-таки интересно поменяться со своим героем местами и понять, как он себя чувствует в той жизни, которую автор для него создал. Хотя я бы поспорил насчёт того, что жизнь героя заранее предопределена: бывает и такое, что некоторые персонажи, не успев родиться под пером писателя, начинают отчаянно стремиться к свободе, бороться за право самим решать свою судьбу и в результате побеждают наивного автора. Однако мне непонятно, кто теперь автор моей истории и какую судьбу он уготовал нам с Лили. Трудность заключается в том, что девушка постоянно выстраивает между нами стену и ведёт себя так, будто ей внушили, что я представляю для неё опасность, — Алан посмотрел на Рейчел и недоумённо спросил: — Тебя забавляют мои слова? Почему ты улыбаешься?

— Ты, мой друг, всегда получал, чего хотел: и от жизни, и от женщин. Приятно видеть, что всё-таки отыскалась та, которая поменяла ход игры и вынудила тебя следовать другим правилам.

— Чем больше женщина сопротивляется желаниям мужчины, тем сильнее она хочет, чтобы он воплотил их именно с ней, — небрежно отозвался Алан. — А причина её поведения проста: она подсознательно боится, что не сможет устоять перед мужчиной, поэтому она сразу вступает в противоборство с ним, чтобы обеспечить себя алиби.

— О каком алиби ты толкуешь? — рассмеявшись, спросила Рейчел.

— Об алиби, в котором нуждаются все женщины.

— Пожалуйста, продолжай.

— Каждой из вас нужно алиби, чтобы доказать себе и мужчине, которого вы держите рядом с собой, что вы его никогда не любили и не нуждались в его любви.

— А если мне нужно доказать мужчине, что я его не люблю в данный момент времени?

— Главное, докажи, что он любит тебя больше, чем ты его. При этом неважно, будешь ты его на самом деле любить или нет. В сравнении с большой любовью обычная превращается в ничто.

— Я обязательно последую твоему совету, если мне понадобится испортить отношения с любимым человеком.

— Всегда пожалуйста, — высокомерно отозвался Алан.

— Ты же не собираешься рассказывать этой Лили о существовании другой Лили в параллельном пространстве?

— А нужно?

— Конечно, нет. Дух соперничества очень силён у женщин, тем более имеющих что-то общее между собой.

— Ну и что, что она будет соревноваться с воображаемой Лили в моей голове?

— Непременно проиграет. А тебе это не нужно.

— С чего ты взяла, что мне это помешает завоевать любовь Лили? Проигравшие чаще всего непритязательны при заключении сделки после игры.

— Ладно, как знаешь. Уже поздно и мне пора. Не разочаровывай меня и, пожалуйста, не веди себя с этой девушкой, как подонок. Этим ты точно её не привлечёшь.

Рейчел взяла рукопись, которую Алан ей вручил, и покинула его дом.

— Спасибо за совет. А вам с Джеймсом желаю настоящего взаимопонимания. Надеюсь, в скором времени вы оба поймёте, что зря теряете время в обществе друг друга! — прокричал Алан, когда за Рейчел закрылась дверь.