Боги с Нибиру. После вчера… 1-й том из 3-х томов

Лаблюк

Теорию о зарождении цивилизации, создателях, к нам прилетевших на Нибиру — (свою фантазию) рассказываю — представив эту книгу, не претендуя на правдивость… Жизнь — слишком «дорогая» явность, чтобы случайно зародилась… без замысла Создателя… Об этом, так же в книге.Однажды А. Белый нам сказал, что творчество руководит сознанием, а не сознание. Так образуется не заданная рифма, а ритм ложащихся в текст мыслей, не отделённых в содержании — в любом произведении. Книга содержит нецензурную брань.

Часть 2

Глава 1. Опоздал? Под землю попал

— Такое — лишь со мной возможно! — Артём подумал огорчённо. Мы на минуту отлучились, по нужде — с товарищем вдвоём, назад вернувшимся благополучно. А предо мной, из техникума — дверь во двор, замкнутой оказалась. Как будто бы — сама замкнулась или её замкнули специально.

Пришлось мне пол квартала оббегать по Энгельса, Халтуринскому, Шаумяна. И в результате — умудрился опоздать я, на автобус ср… ый.

Пришёл автобус, задержавшийся на час и, загрузив в себя всех будущих героев — борьбы за урожай, отправился в колхоз с названием одноимённым — в Багаевском районе.

С чувством досады, я стоял на месте сбора — искателей наград «Героя битвы с урожаем», не зная, что мне делать, где теперь искать уехавших героев. Увидев выражение лица руководителя учебной группы, понял — неисполнение им взятых обязательств — быть положительным всегда, во время обучения — сегодня боком выйти может. Сейчас — неукоснительно исчезнуть должен с глаз, дать ей возможность — сделать вывод обличительный, чтобы незамедлительно исполнить отчисление из техникума, как прогульщика. Или добраться срочно до колхоза. Как? Ей неинтересно. В их отношениях — нет рифмы, только проза.

Выгнать хотела с первого семестра — четыре двойки из двенадцати предметов, а во втором — не оправдание надежд, как говорил Грызлов Игорь Евгеньевич — преподаватель физкультуры техникума, Артёма приняли учиться из-за спорта (высоких результатов для его возраста) — прыжки в длину и стайера — дистанций средних.

Когда стал первым в области по боксу, надеялся — о нём забыли. Тем более, что первая оценка — в диплом ушедшая, была — на удивление для всех — отличной.

В автодорожный техникум попал случайно. Знал в тот момент лишь три учебных заведения — спортинтернат, автодорожный техникум и механический.

В последний день приёма документов, — 30 июля, в субботу, перед выходным, забрав из интерната документы, уехал — сдать их в механический. Но опоздал — приём был до 17-ти часов. Отправился в автодорожный техникум на Энгельса. Успел в последнюю минуту — до закрытия в приёмную комиссию войти.

Без казуса не обошлось. Члены комиссии ушли, замкнув все документы в сейфе, кроме лишь списка.

Любезно заявление приняв, брать документы отказалась — секретарь, не захотела отвечать за них — без сейфа, Артёму предложила принести их утром ранним, в понедельник, ведь главное — в подавших документы список, она внесла Артёма.

Не оставалось делать ничего Артёму, как принять предложение — до понедельника. Но негде было спать, и не было средств на питание, остались деньги — на проезд до дома. Мир не без добрых был людей. Уборщица пригрела пацана — жить разрешила, выходных два дня — под лестницей в подсобке. Как оказалось, жил в ней нелегально — студент-дипломник, с ним он познакомился. Тот накормил Артёма, и объяснил — все прелести и сложности учения. И подсказал, что главное — диплом, где тот применишь в будущем, кому какое дело. Редко работают — окончившие техникум по избранной специальности. — Такая — жизненная практика.

Сегодня — день был жаркий. Хотя сентябрь вёл отчёт, солнце палило сильно, ни дуновенья ветерка. Словно вернулось лето.

Асфальт сжимался под ногами — мягко, предупреждая — относись ко мне — внимательно. Особенно — девчат, с их шпильками на туфельках. — Проколют слой, в него погрузятся. Туфли испортятся.

Бредя по тротуару — с южной стороны центральной улицы Ростова — по имени кормильца «Капитала», как сплетничали недруги — второй «жены» [68]²⁴, искал Влад выход из печальной ситуации, куда попал при странных обстоятельствах. — Отправку пропустил — в хутор Пустошкин для совершения геройства при помощи колхозникам — при сборе урожая. Теперь на грани исключения из техникума.

Он понимал — не спрячется за справку из медпункта. Что предпринять — ещё не знал. Собравшись с духом, повернул обратно, направился вновь в техникум, чтобы узнать точнее — куда десант их отделения отправился. Быть может — рядом тот, и нет проблем к нему добраться, коли немного постараться. Узнав, где точно тот находится — в Богаевском районе, отправится к нему скорее. Исправить ситуацию, и обойтись — без отчисления.

Большие круглые часы, выше дверей — пред входом в техникум показывали время городское — всем мимо проходящим людям, указывая — жизнь их временная и, есть ещё другие — малоизвестные и виртуальная.

— Им — явно безразлично, куда и кто, зачем идёт. Спешить им никуда не нужно. Часы, минуты, равномерно — итог отчитывают наш, Артём подумал — с завистью, на них смотря скабрезно. И не опаздывают… на автобусы, не то что идиот — Артём. У них всегда всё в норме — не так, как у меня, в моей — короткой жизни; со мной всегда проблемы происходят. Наверно, я проблемный? Мой дом — дурдом, лечебница психушка (рядом)?

С собою разговариваю, словно писих. Не знаю, у других есть — Я второе, кто говорит со мною?

Сейчас молчит — притих?

На третьем этаже свернув направо, отправился к «родному» деканату — узнать, где место битвы с урожаем для группы — запланировали бюрократы. Чтобы понять, как до него добраться.

Ведь всё равно — от этого не денешься. Вся группа там, а он единственный оставшийся. Как будто выделился — симулянт.

Надеялся, что разрешит проблему, найдётся выход — неожиданно. К ним он имел талант, их действие невозвратимо при некоторых вариантах — при всех происходящих ситуациях.

Девушка — методистка деканата, немного его старше, на карте области отметила два хутора — Пустошкин/Резников в Багаевском районе.

Большего вряд ли мог узнать, и не успел бы. — Ему не повезло. Сквозь щель двери открывшейся, услышал голос узнаваемый — руководительницы группы ЖСМ, с преподавателем — незнающим Артёма. Беседующей о проблемах с ним.

Увидев — увлеклась, он выскочил и, спрятался за выступом, чтобы не злить руководителя и здесь — своим незваным видом.

— Пришла докладывать о новом моём хамстве — подумал обречённо, слыша — сопоставимое с примером разгильдяйства — имя, какое у него с рождения.

Он был не против слушать — о себе рассказ, вдруг новое — чего не знал, в нём появилось.

Не повезло на этот раз — не предоставила возможности ему руководитель. Излив — им недовольство, возмущения, она с преподавателем простилась и в деканат зашла. Дверь плотно затворила.

Покинул и Артём обитель, где прятался бесстрашно, как вынужденный зритель.

По коридору — взад, вперёд сновали люди: администраторы, преподаватели, студенты. У всех были дела, а у него проблемы.

Прекрасно понимая — попасть ему в Пустошкин/Резников, быстрее нужно, Артём направился на выход, ещё не зная точно — как будет туда добираться.

Не с самым лучшим настроением, какое быть могло сегодня, вновь оказался на проспекте Энгельса — кормильца Маркса.

Вспомнил — не завтракал ещё, голодный. Как мельница смолол бы всё, что было. Чего и не было возможности купить.

Он усмехнулся — недовольно:

— Осталось — лишь о том мечтать.

У продавщицы пирожков, стоящей у стола с большим лотком, прикрытым белой тканью — рядом с кафе, с названием приятным — «Отдых», купил беляш огромной жирности — для русского желудка изготовленный.

Взяв в руку, чувствовал — ладонь руки мгновенно, горячим жиром увлажнилась, словно под краном её мыл — без мыла. Бумажка — за салфетку — не спасала, поток ручьями по руке струился.

Артём старался, чтобы грамм растопленного жира — на землю не упал и не пропал. Надеялся насытиться по максимуму — продуктом этим странно-русским — из теста и свиного жира. Денег немного было, купить второй беляш, позволить он себе — не мог. — Ещё добраться нужно мне — до пункта назначения, подумал сокрушённо, представляя, как он стоит на трассе — голосуя, и просит все подряд автомобили — несущиеся мимо, до места — автостопом подвезти. Безрезультатно.

— Жаль, электрички — заячьи, туда не ходят, вздохнул он — с сожалением. Хотя могли построить — ж/д. дорогу до Волгодонска, через Богаевку, Пустошкин! Наверно, не подумали… Или несвоевременно им это….

Глупые мысли!

После горячего жирнющего продукта, пить захотелось — сильно. Как специально — на Будённовском у филармонии, с водою автоматы не работали. В гортани и во рту всё пересохло. — Дышать от этого — довольно трудно. Пришлось идти в парк «Горького» — к ближайшей точке по продаже газировки. Можно пройти было и за «Козлята» — на улице Подбельского и Энгельса, ведь расстояние почти что одинаковое, но в парке — несколько прохладнее, там не могло пробиться солнце — сквозь мощные деревьев кроны и, ветерок — тела приятно охлаждает.

И если покупать не в автомате — газировку, менять не нужно две копейки — по копейке, ведь автомат за две копейки даст — как за одну и, воду — часто не холодную, и мало-газированную.

Достав монету двухкопеечную, не в состоянии сказать ни слова, он продавщице жестом показал, чтобы налила стакан полный. Он знал, что на копейку наливают — чуть больше пол стакана, за две копейки — стакан полный.

Сделав глоток, второй, он неприятно удивился, увидев — половину выпил. Вторую половину пил глотками маленькими, стараясь растянуть на сколь возможно — блаженство, удовольствие.

Увидев дно стакана, с сожалением — отставил его, отвернувшись к кинотеатру. И через «яму» — по аллее направился к нему, немного успокоившись. Там небольшой сквозняк — всегда гулял, было прохладнее и…, в парке находиться безопаснее.

Тяжко вздохнув, он погрузился в мысли невесёлые, готовый провалиться от досады — вновь неожиданно попал в историю, где не был виноватым. Такое с ним случалось часто — по жизни кинутым бывал и, выкарабкивался из них — трудно. Словно — такие ситуации ему — внезапно, специально, кто-то создавал. Он понимал, что это невозможно.

Не рад был, что в гальюн отправился, на случай — вдруг захочется в дороге, опаздывающий автобус ждать устав. Недолго в туалете находился.

— И надо! Словно специально — замкнули дверь, чтобы я опоздал, вокруг квартала оббегая!

Случайность? В них не верю. Неужто — специально? Но для чего? Не значащая я — персона. Ни для кого, пока. Тогда — в чём дело?

Особо интересным было — когда во двор я прибежал, узнал — автобус без меня уехал, дверь в корпус дёрнул — та открылась, будто никто не закрывал (!?).

Места не находя в себе, поднялся с лавочки, и словно под гипнозом, спустился в «яму» [69] ²⁵парка.

Опомнился — с восточной стороны у склона, с заброшенным бассейном рядом.

Чёрный и белый лебеди — искусно плиткой мозаичной созданные, смотрели на него — будто живые. Артёма спрашивали — нальёт ли им в бассейн воды, чтобы ожив — в том плавали они, и проходящих рядом — радовали своим изяществом, великолепием. Красавцы.

Заметив сбоку от бассейна — под мостиком в проёме, дверь обветшалую, он подошёл к ней ближе. Не замечал Артём дверь — раньше, хотя нередко здесь бывал. Необъяснимое — тянуло к ней магнитом, как будто кто-то звал, он к ней пришёл по зову.

Приподнимая край двери — попробовал открыть, но перекос держал. Забыв, что хочет пить, Артем к ней приложился с полной силы. После усилия, дверь — заскрипев, сдалась, маня в прохладу тёмную, и в неизвестность.

— Возможно — мной руководят, вставляют в ситуации. И их нельзя считать случайными? А я не замечая начала изменений важных, способствую им — выполняю заданное.

Обидно, что я не уверен, так ли это? — мелькали мысли в голове.

Наверное, мог помешать им или… они бы больше мне мешали? Всегда? Везде?

Принял решение. — Пусть, раз не спрашивая, привели сюда меня! — ответил сам себе Артём, вперёд шаг делая, принюхавшись. (знал, что в местах таких, когда приспичит, делают…, от взоров спрятавшись.)

Не чувствуя тех запахов определённых, немного успокоился, хотя на нос он не всегда надеялся. Нос иногда такое чувствовал — никто не замечал, а мог не слышать «голубей» соседских — вблизи запущенных.

Невольно вспомнил случай — словно анекдот, при возвращении в Ростов из дома — после выходных, в автобусе произошедший.

Автобус был заполнен пассажирами — разморенными от жары, уставшими. В салоне было душно.

Окна водитель открывать не разрешил, открыв лишь люки верхние.

Ехать из Шолоховки до Ростова примерно пять часов, в зависимости от маршрута.

Кто-то испортил воздух и, в автобусе дышать — от вони стало невозможно. А «голубятник» добавлял всё время «голубей», к запущенным — большими порциями. Народ кричал и возмущался:

— Кто тот урод, нахал — мы разорвём того на клочья.

Артём в том рейсе вони не почувствовал.

Поднялся солидняк и все притихли, не ожидавшие — интеллигент такое сделать, может?

— Прошу спокойствия! — он произнёс, я экстрасенс. Сейчас мы вместе с вами вычислим засранца. Мне нитка длинная нужна — на весь салон.

Кто-то отдал ему катушку ниток. Он попросил — ту нитку протянуть, с начала до конца салона, затем за нитку взяться всем и, за неё держаться.

Когда все подтвердили — в руки нитку взяли, тут же спросил:

— А воздух кто испортил, взял?!

— Услышав — «да», народ остановил автобус. Без принуждения, «советов», слыша вослед — что бы уср…, быстрее пули вылетел виновный «голубятник». [70]²⁶ Дальше — без продолжения.

Внезапно, впереди — за плавным полукруглым поворотом Артём увидел свет. Это не комната — он понял, и интересно стало. — Значит там, что-то есть, раз вижу освещение? — он рассудив, к нему быстрей пошёл.

Каменные стены после поворота, на протяжении двух сотен метров — прямыми были как стрела, без швов — насколько позволяло видеть зрение во тьме. Шероховатые, при приложении усилия к неровностям, крошились.

— Старая кладка крошится не меньше, когда воздействуешь усилиями на неё, думал Артём. Но…, это же не кладка. Казалось — камни и песок обожжены. — Обжечь такие ровные ходы могли лишь сущности разумные, к примеру — люди, или молнии большие — шаровые, мелькнуло в голове Артёма.

Но молнии одной не сделать это, а сотни молний, или сотни тысяч лет…. По коридору носится, когда ей нужно, энергию пытаясь сбросить? — вопросом дал ответ.

Возможно, впереди свет — молния, я приближаюсь, а она отходит? — Держит дистанцию до нужной ситуации? Зачем? Могу попасться под обстрел, в любой момент? И, стоит ли мне нарываться?

Но тут же возразил себе — была бы воля, в живых бы не было меня, давно. Такая моя доля — где интересно и проблемы, я всегда.

Преодоление пути решил ускорить. Что было сил, он побежал — в почти кромешной темноте.

Пол был не скользким, чуть шероховатым.

Почувствовав, что стало жарче, решил — остыть, уменьшить скорость. Ему казалось — свет стал ярче, хотя, как прежде — отдалялся, как не старался, не ускорялся — не мог приблизиться к нему.

А в это время с ним боролось — Я второе.

— И так ты далеко зашёл, нужно сейчас бежать обратно!

Ему Артём ответил тихо:

— Ведь я прошёл довольно много. И жалко будет — что немного я не добрался до него!

Не нужно понимать превратно. В Пустошкин/Резников попасть могу я даже ночью.

— Нет! Я прошу — беги обратно!

— Зачем я в эту дверь вошёл?! Понять бы, кто меня привёл?!

Артём так сильно разозлился, что вновь он глупость сотворил.

— Ты на меня сейчас зря злишься?! Устал, наверное — нет сил? — тихо спросило Я второе. Не обижайся — почём зря. Мне одному быть скучно, и лезу вновь с вопросами, подначками. — Не уважаешь ты меня, обидно. Считаешь ты себя — умнее и, много меня «выше». С тобой мы — больше чем родня! Мы вместе можем «развернуться» и сотворить такое… — не перестанут удивляться все вокруг. Ты перестанешь быть изгоем среди богатых, войдёшь в их круг — хапуг. Те, кто с тобой якшаться не желает, мы превратим с тобою в слуг.

Артем хотел ответить резко — грешно ведь, на таких как ты — мне обижаться, но сдержался. И молча продолжал идти.

Чувства — растерянности, неизвестности, усиливали недовольства. Плюс, эта яколка в сомнениях, вместо определений ситуации и, помощи в их исправлении.

Проход расширился. Артёму показалось, что он услышал зов — продолжить путь, зовущий. Оценивая ситуацию, и понимая, что далеко зашёл, и дальше может быть — всё то же, он повернуть решил обратно и…, повернув — увидев несколько ходов похожих, стал — растерявшись.

— Вот это да! — Артём подумал озадаченно, панике внутренней поддавшись. Становится страшнее, интереснее. Чуть было не уср..лся.

В каком из них сюда я шёл? Как не заметил их разъединения? Задумался, не обратил на это должного внимания?

— Как и не стоит ныть сейчас, показывая сожаление. Здесь не помогут: твои раскаяния, и явные недоумения — напомнил голос о себе. Ведь говорил, предупреждал! Не обратил ты на слова мои — внимания.

— Мне не хватало заблудиться? Так я в Пустошкин не попаду.

— Как будто ты туда стремишься? Ты разобрался бы в себе.

— Так видишь, я остановился. Назад бежать сейчас хочу. Чем насмехаться надо мною, ты лучше просто подскажи — в какой тоннель нужно идти? — Артём спросил миролюбиво, тем самым предлагая мир ему… и дружбу, как будто раньше было. Когда не спорили, дружили. (?)

Да было ли такое? — хотел спросить, но спрашивать не стал, и ситуацию не нагнетал.

— Всё время спорить надоело. Давай дружить начнём с тобой!

— Конечно! Трудно тебе стало! — ты предложил — дружить со мной. Пройдут все трудности, мне скажешь — пошёл ты вновь, заткнись и, удались!

— Неправда! — с ним Артём не согласился. Не говорил такого я.

— Не говорил, так делал — злился ты часто на меня, ответило второе Я, показывая, что обиделось — за прошлое виня.

— Но вдруг со мной, что-то случится, то и тебе несдобровать.

Я удалилось и «закрылось», не став Артёму отвечать.

Артёма разум воспалился, смотря на входы, растерялся, пытаясь, искомый найти, что сможет вывести обратно. Ладони, лоб, ноги вспотели…

Он чувствовал, что на пределе, стал нервничать. Чтоб не сорваться, и о тоннелях вспоминать стал всё, что слышал раньше от кого-то…

— Однажды дедушка (уча, что слушать взрослых всегда нужно) поведал им — что под землёй, есть город на глубине большой — больший, чем сверху. Немало там людей живёт. Наверх выходят лишь затем, чтобы детей — кто не послушен, в тот город нижний увести — откуда выбраться нельзя, обратный путь им не найти.

Там строгое повиновение царит их руководству. И наказания за их проступки — страшные. И нет непослушания. Поэтому им нужно слушаться всех старших.

От этого воспоминания Артёму стало — вмиг не по себе. Бравировать, будто бесстрашный, не нужно было здесь — ни перед кем, и в страхе — оглядываясь, он шептал. Зачем же тут я появился?! Пошёл туда, куда не знал.

— А вдруг сейчас из подземелья появится тупой урод, и уведёт меня вниз силой — в подземный страшный городок?

Не зная солнца и рассвета, прожить всю жизнь там? Никогда!

Хотел бежать, но не решился. В какой проём? А вдруг беда — меня там ждёт, немалая? Я заблужусь? Вновь возвращусь — в темень кромешную? В любой тоннель я не хочу. Попасть возможно — в пустоту? И похоронят там. Обманут. Запутают, как злой Сусанин.

Артём услышал сзади шум. Со страхом — к свету вновь шагнул, прекрасно понимая, что лучше к свету, чем назад. В какой тоннель идти — не зная.

— А если свет, шум — лишь мираж, обманет и сейчас? Зачем и для чего? Проблемы на проблеме…, чтобы изжить его? Кто-то играет на судьбе его.

Пустошкин/Резников — на план второй ушёл, волнение им овладело. — Куда ведёт дорога, если обманчив свет? Вдруг этот свет — мираж от злого рока?

Какой-то не такой я, не как все — хотя, других не лучше и не хуже. Со мною неприятности везде, они и я, мы вместе? Так быть может?

И факт сегодняшний неоспорим. Хоть упирайся в споре рогом.

Проблемами я чересчур любим. И неприятностей со мною рядом много…

И почему, так происходит?

Неясно и, совсем мне непонятно. Они, как тень за мною бродят. И днём, и ночью — круг невероятный вокруг меня заводят, тайный. Представить вздох печальный их, прощальный звон колоколов — услышать в сердце при расставании, нисколько не желаю,. Но паразиты рядом, как всегда, словно следят за каждым шагом.

Сам создаю себе проблемы, потом ищу вокруг пути, чтобы из них достойно выйти. Всё в мире, кем-то так составлено, взаимосвязано? И всё неоднозначно?

И как во сне, вопросы в голове: — Случайно это? Могло ли быть иначе?

На первый взгляд, — совсем невероятное, ведёт меня — куда-то в неизвестное, навстречу свету…. Кто же это и куда? Не знаю я ответа.

Меня искать — никто не станет здесь…. Кто я такой? По Сеньке честь. Судьбы моей неблагосклонность?

Никто не звал сюда меня? Зачем тогда сейчас здесь я? Неосторожность и ничтожность моя — судьба? Двусмысленность всей ситуации сегодняшней — запутанной, парадоксальной, — загадочность и неопределённость — пылинка в мироздании.

Совет бы дал мне кто, скорей. Всё так напутано, и в голове моей — бардак от ситуации такой, на первый взгляд — несложной и простой.

— Ага! — Не выдержало Я второе, вновь. А говорил, искать не будешь — совета у меня. И ждёшь ведь…. Ждёшь сейчас ответа! А я, немного подожду. Жду-жду. Жду-жду. Жду-жду. Жду-жду. Пока ты гордость не уймёшь, ко мне с поклоном не «придёшь».

— Ну что же — жди. Жду-жду. Жду-жду. К тебе с поклоном не приду.

Какой-то странный этот свет…, стал рассуждать Артём. — Не вижу тени. Как будто тени совсем нет. Куда же она делась? К чему так долго я иду, и почему — никак к нему, я не приду…, неясно это. Тень — признак загороженного света. Или научным языком — явление оптическое силуэта, из-за присутствия чего-то — между источниками света. Причин отсутствия не знаю — тени. Если отсутствует она — мёртв человек. — Моё предположение, неверное?

Вампиры не имеют тени. У ведьм и бесов — тени нет. И дьявол лишён тени, ибо — враг света, во всех понятиях, ответах. И сделку заключающий, лишён всего пожизненно, ему останется смотреть на тень и помнить лишь — о свете, души мести.

Не стану времени терять, пойду вперёд быстрей. Там, может быть, найти сумею, кто сможет подсказать и, показать мне верный путь — обратный.

Он побежал вперёд, от выбора тоннелей.

— Иначе мне никак нельзя. И впрямь, тогда я — пожалею. Ведь классная всегда права. И выгонит — коль не успею в Пустошкин я попасть — сегодня. Хотя бы ночью, до утра — до первого сражения, если хочу продолжить обучение. Хотя, уже сегодня — отправить их на битву с урожаем могут. Приедут рано, сила дармовая. Помощь колхозникам необходимая?

Жаль, физика закончилась, Артём подумал — с сожалением.

Утёр нос классной — вспомнил вкус победы.

Она и думать не могла, что обладателем пятёрки — в дипломы их идущей первой, он будет — тот, кого хотела, но отчего-то не успела отчислить с первого семестра.

Быть может, пожалела?

Увидев — своевременно, издалека — стремительно к нему летевшую большую птицу, он приготовился к защите, испугавшись — обрадовавшись, где-то.

— Этот проход, скорей всего, от тех — кто появился здесь незвано, большая птица охраняет. Сюда меня не приглашали, растерянно подумал он, и руки поднял, приготовившись от птицы защищаться.

Не долетев совсем немного — с четыре метра, приземлилась птица. В глаза почтительно смотрела. И было видно, что не удивлялась, как будто знала, что он здесь — к нему летела.

— Вообще-то, птицей называть её — с натяжкой было можно. Ни перьев, ни хвоста. — Как у стрижей, название лишь — хвост, здесь — ноги, подумал он — стараясь вычислить, относится — к какому племени она, народу.

Подобного не видел в жизни раньше — уродца человечка с крыльями. Хотя, когда стоял он прямо, то крылья были незаметными. Сложившись, суживались на руках, переходя к локтям — гармошкой. А от локтей к кистям — шло по одной заметной складке, похожей на широкий шов на рукаве — пристёжку.

Тот человечек — птица, на колено став, Артёму поклонился и, на прекрасном русском языке приветствуя, назвав по имени, как будто знал давно, к нему с почтеньем обратился:

— Я прилетел для встречи Вас Артём. Приветствовать я рад Вас под землёй. Сейчас пройдём мы через тот проём.

Он показал за спину.

— Повернём направо. Мы полетим сейчас к Святейшеству.

— А если откажусь от вашего полёта — предложения? — спросил Артём не очень-то уверенно, увидев удивлённое лицо у человечка, понимая, что путь назад ему отрезан, заблаговременно. Жизнь здесь его, не стоит ни гроша. Сейчас зависит полностью она, от этого уродца человечка.

— Святейшество, обидеться, наверно, может. Но, Вас понять, конечно — сможет. Препятствовать уйти назад — не будет, ведь к Ней полёт — по Вашей воле лишь возможен.

Но знайте, к Ней не пригасят Вас более. Другой путь выберете вы. Отказ Ваш будет, ещё одной потерей, преследующих Вас потерь. Быть может, лучше было бы — не запирать ту дверь….

— Вот так дела?! Хоть верь в это, не верь… Раз говоришь, знать знаешь, сделал это. Мои фантазии имели почву? А я шутя — так говорил об этом.

Откуда знать могли вы, что приду я в парк, что опоздаю на автобус, спущусь зачем-то в «яму», в дверь войду? Не слишком ли мудрён весь этот ребус?

— Вы бы спросили у меня про дверь, закрытую во двор — случайно, когда были в туалете?

— Нарушили вы беспардонно мой покой, и беспокойства мне добавили при этом. Теперь в Пустошкин, самостоятельно мне добираться нужно?

— Не беспокойтесь. Туда, добраться Вам поможем. Для нас это несложно.

К Святейшеству мы поспешим — если согласны Вы. Желательно, без промедления….

Безотлагательно могу помочь вернуться в «яму». Раз из-за нас Вы здесь, Вас выведу ко входу. Вы времени немного потеряете, ведь цель для Вас — к Пустошкину дорога. Вам выбирать. Условий выбора немного.

Коль пожелаете, я помогу добраться, к дороге до Пустошкина.

Вы вправе отказаться. Вам выбирать, — идти, лететь, остаться, ведь это только Вам видней. Решайте. В дорогу нужно отправляться.

— По-видимому, были вы правы, с ним согласился вежливо Артём.

Не позволяет воспитание и нравы, отказом обижать Высочество. Тем более что приглашён к ней в дом. Отказывать Высочеству нельзя. Невежливо так будет. Ответ — конечно, да! Согласен я. Несите к Ней меня.

И если можно, побыстрее.

Надеюсь, не уроните меня. Ведь тяжелей вас я. От этих слов моих, так стало жутко мне! — Артём признался. Как снится всё в кошмарном сне.

— В кошмарном сне. Ответьте, почему?

— Таинственном, Артём поправился. Всему, невольно удивляюсь я, что вижу здесь. Как и тому, как «привели» меня сюда — я в восхищении.

Здесь необычно всё. И я ответил — да.

Хотя, я не могу понять, как под землёй смогу летать. Вы понесёте за ремни вдоль берега большой реки? Мечтать об этом мне не приходилось раньше, поэтому и не уверен. — Лететь, так просто? Я ответил — да.

В подземном царстве — светло, как днём.

— Всегда так было.

— Почему?

— Не знаю.

Я прилетел, чтобы Вас встретить, отнести. Возьмём Вас за ремни, и понесём попеременно. Так будет наиболее вернее. Нам встречи с пресмыкающимися не нужны. Теперь за Вас в ответе мы.

— Что же, как знаешь — поступай. Пока мне непонятно.

— Всё невозможно в этом мире понимать, ответил человечек — птица. Для этого так много нужно знать! Хотя, как говорит пословица: «Чем будешь больше знать, тем меньше будешь спать». — Такая получается нелепица.

И развернувшись к свету, туда — откуда прилетел, он, не взлетая к верху, словно обидевшись, пошёл.

Артём за ним шёл следом.

Уклон дорога вниз имела. У ответвления тоннеля, знакомый шум услышал он. И указав на шум, отметил человечек — вход в рай подземный.

— Я слышал — для людей там ад. Всех стражи держат в чёрном теле. А вместо воздуха там смрад. Вход охраняют тот — собаки. Оттуда убежать нельзя.

— Любой по воле своей может, уйти оттуда навсегда. Назад не пустят — никогда.

— Но там тюрьма?! Там ад и смрад!

— Там воздух чистый и приятный. Живётся хорошо им всем. Где правит мудрая царица, не знают жители проблем, порядок кто не нарушает.

Для нарушителей — не сладок приговор. Выбрасывает всех воров, прелюбодеев, потаскушек, пьющих без меры и наркошей — всех нарушающих Закон, из под земли — нещадно гонит вон.

Тем самым сильно пополняет толпу поверхностных бомжей. Особенно в Ростове-на-Дону и в Барселоне.

— Как будто сказка. Хоть убей! — не верится мне в сказ твой этот. Хотелось бы взглянуть на них, живущих в подземелье этом.

— На это времени — жаль, нет. Тебе ведь нужно до рассвета, успеть попасть к Пустошкину. Да и Святейшество нас ждёт. Сейчас лишь это важно.

Смотри — какая красота, он показал вперёд — на освещённые пространства огромной светлой площади, туда — где темнота исчезла, за коридором вдоль реки.

А за рекой — сливался с темнотою полумрак. А дальше — полный мрак. Оттуда тучка появилась и, растворилась в сумерках.

— Наверно — мыши полетели, Артём предположил. Проснувшись, через водоём — летят на завтрак стаей. Всё знают — под землёй, ведь здесь их дом.

Им в темноте — намного лучше, чем при свете. В пещерах много тёмных мест, не то что на равнинах, куда слетаются по темноте ночной, ища питание для жизни.

Справа река, за ней стена, река касалась берегами — местами к ней. А слева — пустота, слабее освещалась. там ничего не видно.

Глава 3. Знакомство с Тенью

— Сейчас, когда пространства стало больше, мы сможем полететь. Путь предстоит — не близкий. Немного — страшновато, но посоветую Вам — не робеть от вида встреченных тварей ужасных, с зубами острыми, словно секаторами. Тех называем — аллигаторами. Хотеть те могут — растерзать нас, съесть. Людей не пробовали — многие, наверно — никогда. Мне, если честно — это неизвестно. Бывали люди здесь — нечасто.

Вы не расстраивайтесь. Мы, для радости — не предоставим этим тварям повода, пусть не мечтают, и не надеются сейчас. Не знаю случаев, чтобы они ловили нас. Людей с поверхности — тем более.

Артём, представив на мгновение — как аллигаторы ползут, чтобы полакомиться — его телом, невольно передёрнулся, познав испуг.

— Если пошли пешком, у тех бы — шансов было больше…

— А по-другому не могу, нет крыльев…, Артём ответил, спрашивая. Вы собирались отнести, но как, когда мы полетим? Ремни? Их нет. И ты один. Где ещё птицы?

В этот момент, пред ними появилась большая стая человечков — птиц, с широкими ремнями в поясах. С пристёгнутыми карабинами в тех — кольцами. С крюками на когтях.

Лишь приземлились, сразу разделились на группы равные — четыре человечка.

Одна из групп, к Артёму подошла.

— Не беспокойтесь о полёте. Вас не уронят — им, ни при каких проблемах. За Вас ответственны мы перед Тенью. Святейшество Вас ждёт Артём. Мы подвести Её не сможем. К полёту приготовьтесь. Не бойтесь, не расстраивайтесь.

Надев ремни на руки, ноги — защёлкнув кольца карабинов, одна из групп с Артёмом взмыла вверх. Другие их сопровождали.

Артём летел, как в эскорте — стерх приблудившийся. С огромным удивлением разглядывая всё и всех.

Одна из групп — указывала путь, другая — замыкала сзади.

В полёте — жутко ему стало и, в чём-то страшновато, В ушах шумело от потоков воздуха. Подвешенным лететь — Артёму непривычно. Вниз вглядывался, как бы невзначай, страх не показывал, понять пытался, что так пугает — на том береге реки. Спросить не мог у старшего. Тот — обо всём, конечно — знал, но был не рядом — впереди.

— Возможно — не так страшно всё, как кажется. Ведь человечек обещал — не упустить, Артём себя пытался успокоить — с трудом справляясь с внутренним волнением, как ком в груди распространявшимся и, явно — увеличивающимся переживанием.

Вверху — сильнее ощущался ветерок навстречу, нисколько не мешающий полёту.

— Лететь над набережной городской, приятней было бы, Артём подумал — летели бы над куполами золотыми — собора и, городским центральным рынком — на Станиславского.

При новой смене группы человечков, Артём спросил у старшего: — Внизу река и, наверху река. У них зеркальное расположение? Они — между собою связаны, каким-то образом, наверное. Такое, кажется мне — не случайно?

— Не знаю я — насчёт зеркальности, ответил человечек. Но ты пометил правильно — вверху ваш Дон течёт, частично воды в озеро спускающий. Ты вскоре сам увидишь водопад прекраснейший.

Внизу — в другую сторону течёт река. Я думаю — одна она, с двухуровневым циклом — с морем связана.

— Озёр и рек немало есть у нас, могу их сравнивать зеркально. Но как — с двухуровневыми связанны могут моря? — не понимаю я — Артём пожал плечами.

— Мне это трудно объяснить, не всё я знаю, понимаю.

Под нами море — глубочайшее, огромное [71]. ²⁷Воды — намного больше чем в Азовском море. Объединённые они — по верху, по низу. Если желаете — узнать Вы сможете о нашей жизни больше, ведь Вы учёный. Вам понимать превратности и странности — намного легче, чем мне — посыльному слуге Святейшества.

— Мне, к сожалению — нет времени жизнь вашу узнавать. Спешу в Пустошкин я, чтобы успеть принять — участие в сражении.

— Но почему — в сражении? Никак я не могу понять вас — часто, признался человечек — честно.

— Не знаю, но так говорят. Наверно — так работать нужно, чтобы валиться с ног — варёным быть, как рак…

— Но вы так долго не протянете. Если работать — тяжко.

Рак ползает назад… — живой, но как ползти — варенный может…? Непонятно.

— За это, может быть — получим ордена «сутулова» или спасибо и, возможно, кое-что ещё.

— Всё это странно, как-то.

Я, к сожалению, в порядках ваших не силён, но кажется — зачем проблемы создавать, чтобы решать их и, давать вам ордена — «сутулова».

— Что значит это, расскажу — когда вновь встретимся.

Сейчас я пошутил, хотя, как говорят — есть доля правды в каждой шутке, ведь не сравнить гуся и утку, ежа и крокодила, пони и жирафа.

— Ну, всё. Передохнули? — спросил у третьей группы человечек. Готовы все к полёту?

Полетели! — команду человечек дал и, полетел ведущим стаи.

Не стал он долю шутки сравнивать с гусём и уткой, пони и жирафом.

Полёт на этот раз — немного ниже проходил.

Увидев аллигаторов, Артём вновь «загрустил», и насторожился. — Они везде — по всей реке, казалось — ждали, чтобы порвать летящих острыми зубами, когда — к воде пониже спустятся они и, совершит ошибку стая.

Летели вдоль реки — вниз по течению. Артёму вдруг дошло — несут его к Пустошкину.

— Возможно, рядом с ним находится Святейшество? — Артём обрадованно думал. Тогда мне — «на руку» полёт. Неужто — в этот раз везёт? К Пустошкину быстрее доберусь. А это значит — не отчислюсь.

Плохое от себя откинул, оставил суть.

Во время прохождения — в сужениях прохода, нередко были видны стены — по обе сторонам его, и множество тоннелей ответвлений — особенно на левой стороне. По правой — много меньше.

Невдалеке от озера огромного, возле скалы с вершиной тёмной, спустились вниз. Сняли ремни и, разрешили дух перевести — полёт благополучно завершили.

Заметил — человечки задрожали — пребывали в страхе. И сбившись в кучу, как на эшафоте, страшились, но не улетали. Чего-то ожидали.

Издалека стена воды, с огромной высоты — вниз низвергалась водопадом. В свете серебряных отсветов и отблесков, с оттенком нежности и мощности — переливавшихся загадочно волшебно, как бриллиантов россыпи, меняя вид ежесекундно — водопада. — Застыв, тот тут же оживал, и формы принимал — разнообразные, пейзаж округи украшая — даря свободу, лёгкость восприятия прекрасного, что описать нельзя словами. Кто видел, восхищались мысленно — фантасмагориями сказочными.

— Отсюда — до Святейшества недалеко, но в целях безопасности придётся — подождать немного, пока на путь дальнейший — нам не дадут благословения Её. Надеюсь — не придётся долго ждать. Вы появились — с Её позволения.

Артём услышал громкое рычание, похожие на мощные раскаты грома. И сразу же увидел монстра с двумя большими мордами, из пастей — вырывалось пламя. Артём прилично испугался, попятился назад.

— Его всегда боюсь — признался человечек, дрожа — с макушки головы до пальцев ног.

— Ну, успокоил! Хорошо! Выходит — сматываться нужно?

— Как и во что, нам нужно сматываться?

— Молча!

Куда бежать, ведь знаешь все пути?

— Нам никуда бежать не нужно.

Коли решит нас Орф порвать — не сможем убежать отсюда.

Стой здесь и жди свой рок. Что будет, то и будет. У каждой жизни срок, его он без причины не нарушит.

Скорее всего — нас Орф не разорвёт. Ведь не для этого — сюда Вас звали.

— А почему, мне — неуверенно так говоришь? Сам сомневаешься? И вижу, трусишь!

— Бывают исключения из правил…

Ответ Артём не смог услышать полностью.

Приблизившись вплотную к ним, небрежно — Орф подвинул лапой человечка.

Жар пламени, что из ртов срывался, обжёг и, сероводород окутал с головы до ног. От ужаса Артём закрыл глаза. Он был не в состоянии — не только языком, рукой, ногой пошевелить — от страха.

Перед Артёмом мысли пронеслись. Он знал, что перед смертью вспоминается всегда, всё самое плохое и неподходящее…

И…, кроме этого…, почувствовал — не ощущает больше запаха зловонного дыхания чудовища, ожога. И явно слышит — визг заигрывания.

Он приоткрыл глаза. Увиденное — изумило. — Огромный страшный двухголовый пёс — лежал у его ног, виляя ласково хвостом, смотрел в глаза.

Непроизвольно протянул он руку к мордам страшного пса. Тот взвизгнул и, лизнул её — от удовольствия, как будто знал давно Артёма.

— Он, в Вас признал хозяина, шептал с восторгом человечек.

— Хозяин? Что за чушь?! Какой здесь я хозяин? Всё шутишь надо мной?

Ты почему стоишь? Ведь нас там ждут. Уходим. Поспешим. Пока не поздно. Что стоим?

— Не разрешает Орф дотронуться к нему, кроме хозяев — с благословенья Тени. И раз — тот пропускает, нас не задерживая, пора продолжить путь. Уходим.

Свернули за скалу, у свода арочного входа оказались. Внутри тоннеля свет сиял. За человечком следуя, как будто раньше — здесь бывал, Артём вошёл в него — безмолвно. Словно исследователь — подмечал, насколько идеально ровные и гладкие до блеска — стены, пол, потолок — в этом тоннеле. Швов не было нигде, они казались — цельными.

— Скорей всего — шлифованный прекрасно материк, Артём решил. По неизвестной технологии тоннель пробурен в монолите скальном — без выщербин, осколков, раковин и, отшлифован идеально.

Свет шёл от каменных кристаллов-бриллиантов — в стенах, на протяжении тоннеля. Через пятнадцать метров — расширялся.

На выходе — беседка перед взором появилась — с ажурным обрамлением стен башней, вверх — шпилем рвущимся из купола её, подчеркивая вертикальность. Здесь готика и ренессанс — Артём определил, насколько смог понять — этот архитектурный стиль.

Поодаль находился замок со стройными колоннами и сводами — форм сложных. С окнами — в форме ордена мальтийской розы [76], ²⁸как и в беседке с башнями — со шпилями остроконечными.

Беседку с замком, мост соединял — эпохи ренессанса с ажурными перилами резными, словно игрушечными — сказочными Шварца.

Справа — за замком, облаком закрытое частично — светило местное — беседку, замок, озеро и водопад — неярко-бледно освещало.

Почувствовав взгляд на себе и, приглядевшись, Артём увидел силуэт в плаще с огромным капюшоном — лицо закрывшим.

Приведший человечек — его к Тени, став на колено перед нею, негромко произнёс:

— Я Ваше повеление исполнил, Ваше Святейшество — доставил к Вам Артёма.

— Ты вскоре вновь понадобишься, ответил силуэт — чуть слышно.

Эти слова, для человечка — словно указ уйти, был выполнен — мгновенно.

Артём не знал, как поступить. Он понимал — сущность намного выше по статусу, но на колено стать, как сделал человечек, он не мог — не позволяло воспитание Советов. И со словами — Вас приветствую, поклон отвесив, лишь сделал шаг вперёд. Стал ждать ответных действий, возможно — наказания за должное неуважение. Или при случаях таких — недоумение и сожаление.

— И я тебя приветствую — мой друг, услышал тихий голос силуэта. Ты приглашён сюда, чтобы узнать — наступит скоро время, когда решение придётся принимать — кем быть тебе в дальнейшей жизни, какое принять бремя.

Заложенное в детстве семя, немного подросло. Осталось только вырастить его.

— Я приглашён? — Артём заметно удивился, путь над рекою вспоминая.

Какое мне решение — придётся принимать? Кем буду я — в дальнейшей жизни? Сейчас — не знаю. Через три года лишь — диплом мне получать. Если сумею…

Куда направят и, где будет дом — если не выгонят с учёбы, я не предугадаю. И не смогу сейчас сказать — кем в жизни стану. Не буду лгать.

Как можно выбирать сейчас, кем быть в дальнейшей жизни? Могу, пока лишь я гадать.

За мною, словно по пятам проблемы ходят — тут и там, везде меня находят. И неопределённость — за нос водит.

— Я знаю это. Ты не торопись. Изменчивы причины и, пути — нечасто видишь явные, тебе необходимые. Не главное ведь — где, а как ты будешь жить. Какая у тебя мечта?! Как понимаешь слово — чистота?!

Какие в жизни радости. Каким желаешь сам себя увидеть.

В Пустошкин не сумел попасть. Случайность? — Как понимаешь — нет.

Понять тебя пытаюсь. Мне, как тебя узнать — не встретившись?

Не споришь ты со мной? И это хорошо, пока другим не станешь и, не изменишься, себя определить, не понимая — невозможно.

— Не спорю. Все у вас, как кажется — об этом знают.

— Ну, не совсем так. Знают, что дозволено Здесь любопытства нет ни у кого. Находится оно в пределах информации — необходимой для него.

— А как добраться до Пустошкина — услышу?

— Как принесли тебя сюда, так точно — отнесут туда.

Точнее, будет рядом. Выйдешь в Старочеркасске на поверхность. Оттуда доберёшься автостопом. Недалеко будет Пустошкин. Рядом.

Такой распространённый способ, поможет к Пустошкину добраться, не хуже — чем бы добирался из Ростова.

Что ты в Пустошкин/Резников поедешь, конечно — я об этом знаю. Так с этого всё началось. И в «яме» парка — любопытство дверь открыло. Тебя в тоннель никто не звал и, пред тобою дверь не открывали.

— Не звал никто — согласен с Вами, но отчего был Вами ожидаем? Да, я не знаю — почему я здесь. И почему я должен — принимать решение?

Что будет дальше, как покину Вас? Что ждёт меня? Какое приключение?

— Судьба не ветер. Дует тот туда, куда манит тепло. Не можешь знать, куда ведёт мечта. А без неё жить тяжело.

— То физика, а это жизнь.

— А это не одно и то же? Параметрами жизни — процессы в той наделены.

— Согласен с Вами — сторона из многих. Но этого ведь мало? Что-то ещё в ней есть для глупых, и в том числе — меня?

— Коль упрощать всё — думать примитивно, можно сказать и так — хотя это не объективно.

Воспринимая мир сознанием своим, охватываем лишь рассеянным вниманием.

Об эзотерике ты слышал ранее?

— Да. Слышал. Но признаюсь — мало. Учение какое-то? Из старины?

— Похоже. Где-то так. Но несколько сложнее. Не знаю я, с чего мне начинать, чтобы доходчиво тебе всё объяснить, и ты меня понять бы смог яснее.

Попробую обрисовать лишь общие черты. Чтобы постичь, необходимо отношение внимательное со стороны твоей — конгруэнтное [72]²⁹. Пока, это понятно?

Не гносеологическое [73] рассмотрение, уводит в сторону от этого учения.

Только тогда реально сможешь овладеть законами и знаниями, когда сумеешь оценить свои решения — без колебания. Сквозь когнитивный диссонанс [74] пройти желательно, чтоб не попасть в коллапс [75]³⁰ из-за неполного внимания и понимания поверхностного — созерцания.

Ты извини, пожалуйста. Со стороны, мои слова тебе наверно — незнакомые?

— Могу своими рассказать словами, что понял я, услышав Вас.

— Не стой на входе, заходи и, будь свободным. Ты не в плену, в гостях. И не являешься незваным.

Кажусь тебе я — неправдоподобным. Моё лицо не может видным быть…, как и меня всего невидно. Ради тебя я в плащ облачена, чтобы меня восспримать смог — более привычно.

Артём не стал ждать приглашения повторного, вошёл к Святейшеству, в беседку, присел на лавочку из мрамора — довольно тёплую, как будто подогретую.

Словно попал в пространство облегчения, почувствовал, что в теле нет усталости, где состояние — в пределах невесомости.

Рассматривая сущность с удивлением и интересом, понимал — придумать сам не смог бы ничего подобного и, продолжал Тень слушать — удивлённо. Она с ним говорила, словно с равным. — Ровно, спокойно.

Он не привык к такому. Большинство знакомых взрослых, не говоря об преподах, подчёркивали постоянно — перед неопытными в жизни пацанами, высокомерное и снисходительное превосходство.

Считая — тем вначале обязательно — набраться опыта по жизни нужно, чтобы стать равными и им подобными.

— Основой в эзотерике является, что всё — во всей Вселенной связано взаимно, одни законы действуют везде, продолжил силуэт. Связи осуществляются за счет энергий — наполняющих миры, пронизывающих всё — повсеместно. В них отражается любой поступок, действия — тобою совершённые в процессе жизни, мысли. Когда их совершаешь — мгновенно происходят их влияния в мирах. К их действиям относятся — эмоции и настроения, все мысли и желания, не только совершаемые в мирах — материальном, вербальном [76]³¹ и в реальном, виртуальном — с ментальными подходами и без.

Их осознание влияния мы понимаем, как следствие на мироздание. Особыми энергиями наделённые, несущими всю информацию — в себе во все миры, одновременно совершают пространственные изменения — во внешнем мире и, в судьбе дальнейшей человека. Мир изменяется немного от воздействия и, обстоятельства — меняя жизнь людей. Так будущее программирует — невольно человек. Не важно кто — интеллигент или плебей. Часть действий сказывается незамедлительно в судьбе, другие через много лет, но есть такие, что влияют лишь на будущие жизни и, в том числе — детей.

Ты допускаешь в мыслях, что жизнь многообразнее, чем представляете. Шутя, товарищей ставил в тупик, вопрос им задавая — Чем отличаются от биоробота они

— И у меня ответа не нашёл вопрос, Артём признался — но не отчаялся. Стараюсь разобраться. Пока что, не хватает знания.

Реакции у биоробота и человека — не одинаковые, но подобные. Питается энергией мозг человека — подобие биокомпьютера…

— Согласен, что еда необходима человеку для пополнения запаса энергетики — для полноценной жизнедеятельности. Запас уменьшен — испытаешь голод.

Ешь — получаешь удовольствие от качества еды, программой вкусовых рецепторов определённой. Необходимое количество питания употребив, насытишься и, перестав испытывать желание и удовольствие — есть прекращаешь.

Эту программу сравнивать возможно — с зарядкой батарей аккумулятора. Аккумулятор разрядившись, потребует необходимой подзарядки. А зарядившись — отключается программой от питания. Не сложно. Пока, меня ты понимаешь?

Ты допускал объединение естественных с искусственными жизнями. Но уровня познаний не хватает — для ясных умозаключений.

В этот момент, в беседку залетев — большая бабочка присела на плащ Тени.

Артём, контраст увидев — нежности и темноты, невольно улыбнулся — удивлённо.

Изящество и красота — не сочеталась с размерами для бабочки —

огромными. Он никогда не видел красивей создания — чешуекрылой, этой.

Этот прекрасный атлас — бабочка Павлиноглазка, со слухом необычным.

Размер размаха крыльев, — за тридцать сантиметров. Она летает мало, живёт в Восточной Азии — в пещерах. Есть и во Львове — в парке бабочек, в Московском зоопарке. Живут прекрасные создания — для размножения. Откладывают кладку, и тут же умирают.

— А чем питается она?

— Она не ест. Живёт до полумесяца — запасами, в период жизни гусеницы собранными.

Формы различные и, независимые друг от друга, в своём существовании.

Вы — водно-углеродный вариант, один из множества в огромном мире.

Теория Лоссоты: — 4 миллиарда лет назад, в волнах к Земле от Солнца — для зарождения разумной жизни, программа послана взаимодействий элементов — на уровне субатомном, земной оргхимии. Микрочастицы — меж собой соединяясь, создали РНК и ДНК — живому положив начало. Что происходит и сегодня — ежечасно на всех планетах, что подобны вашей, где есть условия для жизни, её развития. Если захочешь разузнать подробнее — поможем. Сейчас же будем говорить о том — зачем сюда ты приглашён.

Готов, к беседе?

— Готов Вас слушать. Продолжайте. Я слушаю заворожённо.

— Рассказ начну я с тех времён, когда «вновь зародилась» жизнь людей — далёких ваших предков.

Глава 3. Рассказ Тени

Чуть больше полумиллиарда лет назад, планету нашу заселили гуманоиды. Сейчас тех называете — динозавроиды. Иначе — рептилоиды. О них пойдёт рассказ.

Попали к нам они — с созвездий Лебедя и Лиры с звездою Kepler-62 (3). На родине — зимой температура +12, а летом, редко больше 30. Планеты — океаны, за исключением гористой части суши, плюс атмосфера и температура — благоприятствовали на планетах жизни.

Долгое время — сущности не ведали, что есть раздоры, войны. И к тёмной энергетике — вначале, их отношение было фривольным.

Другое место занимала в Мироздании планета наша. В системе Солнечной — уверенно безвременно и безгранично, единолично правил Хаос. Поддерживал во всём — порядок Космоса. Позже — в период окончания правления (после создания принципа времени — начала и конца происходящего) помощником у Хаоса стал Хронос.

Чтобы развитие шло по пути добра, без допуска преобладания сил тёмных, явились эти сущности на Землю — для созидания жизни разумной. Чтобы не пропустить начала «заражений» от тёмной энергетики — агрессий.

Зависимости во вселенной не было — от тёмных сил тогда. Как вариант — та, лишь предполагалась только.

Жили в воде динозавроиды, а отдыхали и работали — почти всегда на суше. Той было на планетах — меньше трети.

Первоначально выбран — океан, для созидания в воде — разумной жизни.

В те времена и на Земле, водой была покрыта суша — не менее двух третий. Возвышенности составляли — меньше. Затем, вода — до половины высохла и, часть её ушла под землю. Что было планетарной катастрофой.

Пришлось динозавроидам менять среду — для созидания разумной жизни. Оставив разработки — под водой, на будущие времена, когда придёт необходимости пора, творить стали на суше.

Решив создать помощников добра — вначале тонкие тела без разума создали, с борьбой за выживание не наделённых — злом, чуждыми добру пороками. На что надеялись, о чём мечтали.

Душой сознательной и разумом духовным — тех наделили позже, когда увидели, что от тех мало пользы. От них произошли асуры и лемурийцы.

Вначале — в мезозое, смотрелся ранний лемуриец — странно, с большим различием от гоминид (последующих): — ростом (под 20 метров), четвероруким и двуликим, но двуногим.

И отчего-то, лемурийцы поздние — стали на гоминид похожими — двурукими и одноликими. Меньшего роста.

И третий глаз ушел вовнутрь их черепа [77],³² но действовать не перестал — почти у каждого. Эта способность — в меньшей степени, и к вам передались, хотя ваш вид, слабее их — намного.

В дальнейшем при развитии — не сильно изменился человек. Мозг, рост — заметно увеличились от тех. А в остальном, почти как прежне.

Жизнь проживая — человек не знает ничего, на что способен и что может. В быте событий жизненных — разворочённом, он зачастую погрязает, и цели не находит. Так «пропадает» он. Но этого не понимает.

— Не все способности развить — во благо родины умеют, осуществлять разумное и вечное. А многие, и не пытаются. «Против течения» — решив не плыть, подумал — глубокомысленно.

Пока приходится надеяться — когда-то всё изменится. Исчезнет самое плохое, останется — достойное. Так хочется — в то время жить!

— Построив сеть туннелей разветвленную, динозавроиды, через массивы горные в любую точку всей планеты обеспечили — удобное передвижение. Двигаться на ногах, преобразующихся из хвоста — большого удовольствия не доставляло и, в результате появилось колесо — для их передвижения.

Видя — за триста миллионов лет создать задуманное не смогли, динозавроиды — из измерений параллельных, на Землю пригласили танов — существ высокоразвитых с телами небольшими и, с головами крупными. Как гуманоидов — изображаете (уфологи).

Из-за насыщенного ультрафиолета, свет солнечный для танов неприемлем. Они нашли убежище в пещерах, и в созданных динозавроидами сооружениях — подводных и подземных. Затем — достроили туннели, мосты и переходы — удобные, под собственные нужды.

Немало и сейчас — находят под землёй туннелей невысоких. — Это проходы танов в большинстве. Высокие, широкие артерии — пути соединяющие континенты. Они идут в Америку, Испанию, Бразилию, в Китай и в Индию, в Австралию и в Бирму, в Арктику, в Италию, в Японию и в Грецию, в Ирландию и в Англию, в Колумбию и в Антарктиду…

Всех стран и континентов, в миг не перечесть, да это и не нужно. Пример о существующих туннелях, я привела лишь для наглядности, чтобы понятно стало, как ваша жизнь разумная, неоднократно — в воде и на земле, во всех мирах: естественных, искусственных и виртуальных — появлялась. И исчезая, возрождалась.

Мы будем говорить о вас и вам подобным, чтобы не распыляться. Дам информацию крупинками и осторожно, не навредить желая, чтобы не получить обратное.

Хочу — для восприятия, понятное лишь дать — пищу для разума и, вывода — для непредвзятости.

Таны решили — в пути развития цивилизации, использовать другие формы жизней млекопитающих. Одновременно и параллельно — с асурами и лемурийцами. Первыми стали землеройки — крысы прародители. Когда-то в будущем столкнёшься с ними, и удивишься. Об этом — не сейчас. Не будем «распыляться».

Добавили две хромосомы к двадцати — имеющимся, получились — от землеройки — обезьянки. Принёсшие тебя, помощники мои — их родственники дальние. Когда-то их и гномов, создавал Энлиль для личных целей — собственных…, и это — из другой истории. Хотя возможно, что тебя — это коснётся также.

— Выходит, таны подарили крысам разум. Да! Непредвиденный постскриптум — как пояснение де-факто! Это невероятно!

И если мозг их развивали бы настойчивее, сейчас — природы властелинами, были они. Не мы — «цари природы»?

— Какие вы наивные — «цари природы». Динозавроиды Законов Космоса не нарушали. Их целью было — сохранить полученные Знания для передачи сущностям, для верного их применения — достойно. Вы, будто бы из обезьян произошедшие, как Дарвин утверждал — необоснованно, не в состоянии приблизиться к высокому, кроме лишь индивидуумов…, почти всегда — изгоев.

У человека с обезьяной — не наблюдалось предков общих. Линии только — параллельные, задолго до возникновения подвидов в видах — как у шакалов и волков; коше, собак, лис и гепардов.

У всех животных — с виду лишь подобных, наборы ген и хромосом — неоднородны. Животные — другим подобные, ведущие синхронно образ жизни — синхронно изменяют гены, хромосомы и геномы. Иллюзии — недавних расхождений способствуют обману, как будто бы являются ветвями древа созидания единого, огромного.

В фантазиях возможно — в количествах геномов, хромосом — при эволюции, быть могут изменения. Не больше.

Мы можем полагать — во времена асуров, ранних лемурийцев — существ бесполых и двуполых, могло происходить образование разнообразных линий хромосомных (с определённым допуском), без полового размножения. Они могли менять количество в геноме хромосом и новым видам жизнь давать, вопросам.

Тогда заложены все линии и были — разнообразной эволюции [78]³³. До Хроноса. Вначале.

После «греховного падения Адама», в системе размножения — происходить возникновений новых, не может боле — не изменяются из хромосом наборы в подвидах видов млекопитающих.

Предположение, что хомо с сорока шестью произошли от ветви в сорок восемь хромосом — приматов, не просто — заблуждение. Ведь хромосом количество в геноме, число — непеременное. Используют его лишь дилетанты или авантюристы выскочки и лжеучёные фальсификанты.

Динозавроиды, лишь в крайние моменты — могли позволить вмешиваться в эволюцию. Развитие шло планомерно, не совершая преступлений и инсинуаций — не нанося вреда природе.

— Выходит — жизнь разумная была и триста миллионов лет назад?

— Всё повторяется. Читай Машкова. Ему дано было понять — как эволюция менялась, причины изменений, исчезновения людей делювиальных.

Прочтёшь, станет понятно, куда исчезли хомо делювиальные, и кто такие — неандертальцы, кроманьонцы, кениантропы.

— Всё, как-то странно. Мне это интересно. Но, как другим мне это рассказать без доказательства, примера?

Книгой Машкова? Но, причём здесь я? — К книге пустое приложение?

— Достаточно для разъяснения и это.

Давно, система Солнечная во вселенной — по воле разума Космического создана, для концентраций знаний на планете и, инкубации душ праведных — для обществ «избранных» — подобий рая.

— Выходит, что полмиллиарда лет назад — разумная жизнь на Земле существовала…

— Но душ достойных в тех цивилизациях — было ничтожно мало. Не подходили для высоких целей Господа. Там — слишком много было «брака».

Вначале те формации — создатели уничтожали, видя ничтожность тех созданий. Затем — те сами себя убивали, взрывами ядерными и нейтронными. И продолжительными войнами.

После экспериментов лемурийцев с гравитацией, в войне с участием атлантов — «рождённых» лемурийцами, распались континенты. Отбросила планету катастрофа — на край системы Солнечной. Трагедия была необратимой.

Попав в зависимость тёмной энергии, к чёрной дыре незримо — планета наша приближается — «мостом» являющимся и границей, с другими четырьмя (огромными) вселенными. Время течёт в ней — по закону гравитации — всё время замедляясь, к нулю стремясь, где прошлое и будущее в настоящем — мгновенно «происходит», не меняясь.

Нужно иметь познания глубокие, чтобы попасть из вне в нашу вселенную, или использовать Законы Космоса.

Этим воспользовались аннунаки. Такой же — водно-углеродный вариант, как и у вас — белково-нуклеиновый.

Используя Нибиру траекторию — с Землёй сближающейся, за данью прилетают к вам создатели — через четыре тысячелетия.

Другие варианты жизненные, к вам проще попадают — с метеоритами, болидами и астероидами. Живут и развиваются по всей планете — при человеке и без воли человека.

Из-за полученных атлантами от танов знаний и, применения во вред — открытий, конфликт произошёл у танов с Герой — душой планеты этой.

И понимая её правоту — развитие цивилизаций зачастую идёт неверными, порочными путями — нарушив этику, Законы Космоса, покинули планету таны — почти все. Исполнив приказ Геры.

Немного их осталось на Земле, с целью — исправить путь ошибочный деяний — развития, событий и открытий — во вред используемых на Земле.

Во избежание зла нового — перед уходом таны, знания «сжав» и закодировав — упрятали их в храмах. Затем исчезли в измерениях неведомых — для вас. Но не о том сейчас — рассказ.

Динозавроиды и часть атлантов, цивилизацию создав морскую — «ушли» в моря и океаны. Гиперборейцы, лемурийцы и атланты, оставшиеся на поверхности — рассеялись по всей планете.

Часть погрузилось в состояние сомати [79]³⁴ — остались в подземельях. Часть превратилась в попрошаек и разбойников, бандитов.

Часть, деградировав — со временем «пришли» к кениантропам и питекантропам — на гоминид похожих. И в результате инволюции [80],³⁵ и эволюции, ассимилировавшись с хомо, гомо аннунаков, стали потомками людей, точнее — хомо сапиенс, хомо эректус.

— Нашей цивилизации…

Так это странно слышать. Воспринимать не в силах, и представить…

Но отчего — историю преподнесли превратно?

— У каждого правителя своя причина. Придумали рабов в Египте. Хотя рабы — конечно были, но не в таком количестве — с войн приводили, а в сотни тысяч меньше, чем говорили — с подачи лжеучёных Сталина.

Романовы — историю России до боли исказили. Смешали русов и славян, хотов и хунов, скифов и сарматов, финнов — лишь потому, что жили испокон веков те рядом.

Сейчас нет значимых народов на планете — не смешанных кровей. Это совсем не значит, что нет истории народностей.

Если об этом продолжать рассказ, закончится тот поздно и, до Пустошкина — ты своевременно не доберёшься, к битве за урожай, за ордена» сутулого. Мечта твоя — тогда не сбудется.

— Шутить изволите?

Но с Вами я не говорил об этом.

— Доступна мне любая информация.

Давай продолжим говорить о главном.

Создав касту жрецов при храмах [81],³⁶ способностью их наделили таны — незримо в «жизни» государств, цивилизации — присутствовать, от аннунаков втайне. Для поколений будущих — хранить крупицы знания, чтобы достойным передать — не только для хранения, но и для применения.

Когда необходимость появлялась — тайны внезапно открывались. Часто одновременно — за много тысяч километров друг от друга.

Не раз желал Энлиль стереть цивилизацию с лица земли — за воровство, разврат, жестокость, узурпацию, но своевременно — жрецы подсказывали людям, чтобы те выживать могли, Господа возвеличивая.

Мир в результате — разделили на религии.

Естественно, что Гера догадалась — кто людям помогает, и создала условия «ухода» — последних танов, их жрецов с планеты. Все семеро жрецов, самоубийство совершив — одновременно, мгновенно в Тени превратились — малозаметные.

Они себя Хранителями называли. И не были — ни добрыми, ни злобными. По большей части времени — лишь наблюдали за бесконечным круговоротом жизни/смерти. Для них — жизнь ваша — мимолетное мгновение, борьба ваша — бессмысленна и бесполезна. Их срок — подразделён на три периода. В каждом — есть цели благородные, для исправления пути вашей цивилизации.

В конце пути, на территории — географически принадлежащей храму, с избранным Тенью человеком (с его согласия) — объединяются. Так Тени — перевоплощаются.

Секреты храмов танов охраняют Тени, и ожидают появления — способного постичь — знаний сокрытых глубину и, правильно воспользоваться ими. — Для блага человечества и Космоса. Цивилизации людей — помочь, для получения прощения.

Лишь с ведома и позволения Теней, можно проникнуть к храму — беспрепятственно. Один из храмов — у Аксая (Кобяковское городище). Сейчас ты рядом с ним.

В Храме Семи Теней, в недрах земли — нейтрино облучившись, для высшей цели превратится — любой достойный — в сверх существо, став обладателем способностей магических, необходимых — Высшей Жизни, борьбы со Злом в мирах неидеалистических. В первую очередь — здесь на Земле.

Неоднократно катастрофы: при смене полюсов Земли, удары астероидов, другие катаклизмы — планеты облик изменяли, но под землёй и, в глубине вод океанов, наследие — нетронутым осталось, и по сей день хранятся в храмах знаний.

Наш храм Теней открылся людям лишь — в конце 15 века, на кратковременный период — для новой Тени посвящения.

С поверхности земли ведут четыре лабиринта во все храмы. Входы — по сторонам рунического знака солнца. Идя по лабиринтам — существо структуру энергетики меняло и, подойдя ко входу храма, готово было к знаниям от танов или от диссонанса внутреннего угнеталось, в коллапс [82]³⁷ мгновенно превращалось.

Забредших в лабиринт случайно или по глупости — пробраться не успевших далеко, выталкивало подземелье изредка, но в большинстве — «в себе их растворяло».

Первыми были посетители — Мишель де Нострдам, царь Александр, великий Микела́нджело. Они — здесь получили дар. — Узнали тайны мироздания.

Их всех предупредили, что знаний свет нести не прямо — в чистом виде, а зашифровано — прикрыто. Чтобы добру и добрым силам, противодействие — зло сразу не нашло. Овладевало постепенно… Так и произошло.

— Здесь, были многие? — спросил Артём, услышав значимые имена.

— Купец венецианский по имени Барбаро [83]³⁸ пытался путь найти, спускался к храму — дважды. Но не дошёл немного до него. Остановили клады.

А страшный пёс? Откуда здесь?

— Защитник наш — огнём дышащий Орф. Ехидны и Тифона сын. Тот, обучившись у Кербера, был взят на службу в храм — нас охранять. Как и другие его братья — Кербер, Немейский лев, Фиванский Сфинкс, сёстры — Химера, Гидра — служит прекрасно нам — тысячелетия. На них нам — нечего пенять.

Кстати, Кербер, недалеко отсюда — сторожит выход из Аида.

В подземный мир — даёт всем он пройти, обратно путь закрыт — не только мертвым. Оттуда не уйти простому смертному.

— Зачем Вам Орф? Коль по легенде, надёжно охраняет храмы — воля Тени?

— Но применять зачем? Простак случайно заблудившись, останется здесь навсегда? Из-за бравады, дури.

Запомнив навсегда испуг, он, испугавшись, вновь не появится тут — никогда.

— И я, наверное — запомню с ним знакомство.

Такой ответ — легко понять.

Меня доставили сюда, как понимаю я — не просто так?

Рассказывали Вы о выборе кандидатуры Тени…

— Да, это так. Настанет время выбора пути. Определиться должен будешь ты — куда, зачем и с кем идти.

Не торопись сейчас с ответом.

— А выбор — есть ли у меня? Чего смогу добиться в этой жизни?

Пока не выгнали из технаря, мне выучиться в нём — быстрее нужно, и получить заманчивый диплом. Престижно!

Свобода выбора — без денег, сладкий сон. Ведь наяву — пошёл-ка нищий вон! По жизни — без актива не пробиться. Мне активистом никогда не стать, я доносить не научился, не обучился и лизать…

— Должна — свободной сущность быть всегда. Сознание — портрет создателя [84] — пусть подсознательный. А обмануть себя, никто не сможет — никогда. Иначе, вместо жизни — фикция…, а не мечта. Когда умрёт надежда созидателя — душа… останется…. и, что тогда?

— Несчастье большинства людей в том, что способными себя считают, намного более чем могут [85].³⁹

Не рассчитав силы свои, и не желая этого — друзей, врагов, себя — обманут.

Потом, как жить — прятать глаза? Я не смогу так жить.

Выходит, что никто и никогда не сможет мне помочь. А это — много больше чем беда, и нищета. Нельзя терять доверия.

— Немало тысяч лет хранятся для людей из будущего — знания. Сознание того — напрасным может оказаться наше старание, запрет наложит и в этот раз.

Нам вскоре нужно будет расставаться.

Возможно, что придёт момент, когда решать придётся — вновь Храм закрыть, надолго распрощаться. Или найдётся тот, кто будет нужен Яви — с бесстрашным сердцем, честен, Богу верен.

Естественно, он должен понимать — на что идёт, что здесь найдёт, и что придётся потерять, зачем придёт сюда служить и, в мыслях никого винить не станет — коль поймёт, что не готов себя — здесь «хоронить».

Что нужно делать для себя, тебе? Об этом сам узнаешь от себя. Однажды обо всём расскажет разум и душа, при выборе пути.

Ты понимаешь — предлагается быть равным среди всех. Нести добро и свет — туда, где боль, обман — мерило всех надежд, где только деньги правят, где вас великобоссы — презрительно в сортирах «метят».

И если в жизни этой подлость не исправить, то людям подлецы её отравят…. Таким, как ты — не будет в жизни места, как и сейчас почти…. Это тебе известно.

И не видать вам счастья, пока не установится правда во власти, иначе разорение, упадок ждёт вас всех. А это — крах всему, надежде и мечте. Обглоданная кость — не может быть вершиною утех. Не думают о населении властители. Болезни, нищета, война? Им наплевать — они поработители! Свою мошну набить бы больше и, без чести! То, что другим, голодным — негде спать, свести концы не могут вместе. Им безразлично — честно. Мысли их — им под стать. Лишь бы всё время воровать и «убирать».

Осталось совести на грош. У них нет честности. Для вас — в кармане тех припасена лишь вошь.

— А нам твердят, что справедливая страна, где коммунисты правят на века. Всё лишь для нас. Нет лозунга известней — «Слава КПСС! Она Честь наша, Совесть навсегда». За мир — все вместе!

— О справедливости не нужно говорить, у высших лиц нет совести с рождения. Правительство и депутаты в основном, ведь выбраны из их же окружения. Случайные другие — из народа? Если не трансформируются, под нужных им не перестроятся, то вылетят из фракции, как из бутылки пробка.

Кто станет там голосовать за вас? — За быдло и другую человеческую м"азь Законы принимаются такие, чтобы им можно воровать — любые ценности, ресурсы, деньги. И часть из них отдать, тем — кто в «семье», возле «великих». Там принято делиться. И если всё же срок получит (минимальный) — с шиком отсидится, и в шоколаде — остальную жизнь кататься.

— Но может — под землёй Вам кажется всё искажённым? И жить не так и плохо на Земле народам породнённым? И СССР — для всех других пример.

— Как самый лучший в мире лицемер. Всё кучке у кремля, другим не нужно ничего! — такое восприятие реальности. И так всегда, в стране вашей — обман, неблагодарности, завеса, сволочи. И…, редактированный пафос, новости.

Артёму показалось — Святейшество, сказав об этом, улыбнулось горько.

— Откуда знает — оно об этом столько?

— Вы говорите — помогать народам в открытиях их прекратили, тему переменил он — неприятную. Не складывалось в голове, ей сказанное — о жизни существующей в стране. Ему — малопонятной.

Но каждый день, кому-то удаётся — открывать, изобретать. Все, как у прежних поколений. Настолько люди развиты сейчас, что могут обходиться и без Вас — в создании своих творений?

— Получено от нас немало знаний. Теперь лишь остаётся обобщать и, делать выводы, чередовать, с ошибками в мировоззрениях.

Совсем мы перестали помогать — лишь только там, где вам всё незнакомо. В тех отраслях, где вам придётся открывать законы новые, экспериментировать и изучать всё заново. Там мы не станем помогать.

Возможность видеть человеку дать — взаимосвязанным всё, мог он получать любую информацию — могли мы… Делать этого нельзя. Воспользуются этим недостойные, как это было — не раз «вчера»…

Мы будем вам пытаться помогать, где можно.

Возможно — не права я, что тебе — об этом всё рассказывая…, тайное…

Хранить всю информацию и знания из Космоса для вас, наши жрецы — уйдя, с надеждой нас оставили, что находить сумеем для себя замены сами — из тех, кому поверим, живёт по смыслу Прави.

Немало есть достойных. Ты не один такой. Клин не сошёлся. Придётся мне — другого приглашать. Смогу, кого-то выбрать.

Ведь по-другому нам нельзя. Кто-то — здесь должен оставаться. И мне — в кого-то нужно перевоплощаться.

Я вижу, что вопросов у тебя не счесть. Ты можешь мне задать их — все, отвечу сразу. Немного времени у нас, пока что есть сейчас.

Уйдёшь отсюда, буду я скучать. Я, редко с кем-то разговариваю.

К тебе почувствовала интерес. Поэтому и откровенен мой рассказ. Услышал тот — без малых приукрас. Всё — как и есть, как вижу, знаю.

И встретиться с тобою вновь, надежда появилась. И это для тебя — не лесть, не снизошедшая случайно милость.

— Вновь с Вами встретиться — большая Честь, Артём признался честно.

Хотя я не уверен, что я достоин этой Чести. Вам говорю, также без лести.

Сказали Вы, кто спустится сюда — по позволению, здесь превратится в некое сверх существо — владеющее силами, способностями магии…. Я кем-то стал уже? Или ко мне, такое не относится?

— Тебе не время кем-то становиться, хотя бесследно это не пройдёт. Не выбран ты ещё. Есть только предложение. Зависит от тебя ещё всё.

От путешествия останутся воспоминания. Ты не пугайся их. Найдёшь путь созидания другой, при появившемся другом мировоззрении, забудешь навсегда про этот разговор, настроишься на новый путь. Память сотрёт воспоминания — они уйдут, коли замучают сомнения.

— А если вы уйдёте? Всё было понапрасну — храмы знаний? С собой же их не заберёте? Могут попасть в дурные руки.

Отметку невозврата не поставим, и не уйдём обратно. Хотя она, действительно — близка к реальному отчёту. Но время есть у нас — немного. И кроме этого — надеемся на Бога. И если не найдём достойного для Тени, другой найдётся путь. Жаль — это будет повторением. — Закроем храмы, сделаем незримыми. И будешь рядом, не поймёшь значения, путь, направление — подсказывающих. И так, для всех — чужих и посторонних.

Главного мы должны добиться — люди должны будут «проснуться» — увидеть созданное за века.

Мы им поможем, если пожелают — очистить недостойное, построить всё с нуля, и вспомнить, что когда-то «позабыли» — создать достойную жизнь для народа.

Должно желание быть соразмерно — с планеты чаяньем, народов угнетённых, а не воров-властителей всесильных.

— Я понял. Должен, кто-то разбудить людей, освободить их от порабощения. Найдёте ли такого человека? И помогать при этом — должен кто-то? Адептом света стать — от Тени? Я, явно — не смогу. Душа моя не столь чиста, как нужно.

–…. Вы — боги, и сыны Всевышнего — нам объяснил Господь. А чернецы добавили — рабы твои. Количество и качество — сопоставимыми бывают редко, не только на Земле, и даже в Космосе. Всё относительно, от идеального и позитивного до самого противного.

Нужно начать. Вы люди — Господом любимые, Его творение. Под камень не течёт вода, коли не будет обстоятельства, возможности. Возможности — от обстоятельства желания. Иной раз, путь очисть нужно, для направления потока.

— Но, как и почему — вдруг Дарвин появился? И почему, был дан приоритет теории его? Кому-то было нужно…?

— Протест имевшим ко всем и ко всему, нужна была его теория. Одновременно — царской крови вызов и религии. Теория ведь объясняла — когда-то были все равны, что «вышел» человек от обезьяны, а не от Господа деяний. Теорией опровергали, что человечество создал Господь — цари, священники от Бога.

— Тогда, спрошу я по-другому? Запутался немного. Как это допустил Господь?

Если согласно Его воли, людей создали, аннунаки?

И революция, народ и Ленин…. Зла на Земле, в момент тот — много стало. Его поддерживал — не только Сталин, Гитлер. Подобных им — было немало.

— Попробую ответить на вопросы я в форме пересказа о времени далёком, об аннунаках и, о том — как создавались хомо, о прочих гомо. — По ваше время.

Используя Нибиру, как корабль — челнок огромный грузовой, работников на Землю доставляли аннунаки — для добычи металлов под землёй. Обратно на Нибиру отвозили — контрактников и драгоценный груз.

Немало тысяч лет металлы добывали, пока не произошёл однажды сбой.

Работать под землёй опасно было. И аннунаки гибли часто. Как результат — устроили мятеж. Но вычислив начало — не допустив эксцесс, директор управления проблему разрешил, узнав о требованиях тех — своевременно. В противовес, создал из существующих полуразумных гоминид — рабов, меньше себя — в четыре раза ростом, чтобы смогли достойно заменить высокорослых аннунаков. Тем самым тех освободил от всей тяжёлой — на поверхности и под землёй работы, уменьшил себестоимость — не потеряв и килограмма золота при добыче. А недовольных аннунаков отправил на Нибиру — на Родину обратно.

Производились хомо для работы — в условиях тяжёлых, неблагоприятных, и с малым сроком жизни, чтобы зависело существование от их создателей, вассалов и врачей — властителей. Им нужно было быдло — понимающее, что корм дают за труд, а удовольствия — в награду, не иначе.

Не собирались аннунаки — развивать первоначально хомо, до уровня высокого, цивилизованного. Создав и обучив — немного думать хомо, самостоятельность для выполнения заданий — тех развивали только для работы. И не более.

Впоследствии, когда решили привлекать живущих гоминид на воле — в свои колонии и города, они делювиальным людям поспособствовали — занять позицию меж ними, и стать вассалами. Вассалы, будучи рабами раньше — став господами гоминид и гоминоид, тех сделали рабами, став сами — полусвободными. Обслуживали — в счёт других, армаду аннунаков и себя.

Длинноголовых было меньше, и хомо нужно управлять, поэтому — не против были аннунаки, чтобы над хомо гомо «встали», не аннунакам же следить за гоминидами и хомо. Так появилось рабство, господа и слуги; приказчики, лакеи и цепные псы, которым можно рвать, и унижать плебеев. Дошло до холокоста, геноцида, уничтожения народов, стран — в последствии.

— То есть, они создали изначально — рабовладельческий позорный строй?

— Ведь господам необходимы слуги. Делювиальный — гоминид поработил.

К этому времени, развились — зверолюди. А между тем, делювиальных съели кроманьонцы, неандертальцы съели кроманьонцев. Канибализм был развит и любим, народами Земли…, не только в Африке, и в Азии, в Европе.

Живут и ныне сущности разумные, как вы, когда-то созданные ими: хоббиты, гномы — под землёй; нубийцы [86], ⁴⁰бесы, зверолюди — в любой стране планеты; а инды — ихтиандры, в океанах. Есть люди-птицы.

— При помощи инженерии генной, вначале появились гомо?

Возможно, люди — биороботы? Не зря казалось это раньше, даже снилось…

— Твои заботы мне! Естественно — похожие на биороботов. И в этом понимании преобразованном — пугающего нет вообще.

Я говорила ранее тебе, что жизнь возможна вместе — искусственного и естественного.

Энлиль и Энки создали спецлаборатории — чистилище и ад, и райский сад. Рай был для избранных с большими наслаждениями, (сад райский) — выше облаков. Чистилище и Ад — под облаками.

Контроль держа над миром — постоянно, процессами под облаками управляют — великобоссы, Ленин, Сталин, Гитлер,…, используют наивных дураков, им надобных — безропотных и честных, как старый пёс за миску, без оков.

Есть и другие силы — энергетика влияющая на события — масоны с ложей розенкрейцеров, часть ангелов и бесы, мракобесы, маги, колдуны, колдуньи, ведьмаки. В пространстве нет свободных мест, всё занято — настолько плотно, конкурируя, другого съесть желает каждый — незамедлительно, из рядом находящихся.

Если так будет продолжаться дальше, то на Земле погаснет правды свет, Зло победит — возвысив прохиндеев на много сотен лет.

Из пены грязи на волне — «поднимите» великобоссов, партократов-демократов, они займут руководящие посты, используя вас для утех, желаний, неимоверной толщины своей мошны. Но всех их может ждать расплата. Зависит — как воспринимать их будут дальше.

Исправить многое, сейчас возможно. Хотя «вперёд» идти вам нужно — осторожно. Ни баррикады, ни террор — не панацея. Лишь довод разума и честность сможет помочь вам в этом деле. — Бардак, коррупцию, бесчестье превозмочь и, срам, позор — куда вас ввергли. Я верю — в ваш, достойный им ответ — покажете, кто есть они такие и, обличите миру негодяев. Увидит правду свет.

Не сразу. Пусть пройдёт немало лет. Они обманут вас не раз, за это время.

Поверите лжецам и казнокрадам, лицемерам.

С непониманием их — встретите Указ о разделении Союза на уделы, прикрытый «примирением» с царём, о демократии… и, запрещением компартии, о частной собственности, обо всём, что наболело и, чего вы ждали….

И станет вам, когда поймёте — не просто горько и обидно…. Обманет президент, очередной, ограбит. Затем отдаст другому власть, приемнику… Тот, путь страны перенаправит…

Стремление из плена темноты к рассвету — вас может привести. Нельзя терять ни капли чистоты. И даже находясь у той черты, откуда дальше ничего уж нет, желаю вам — стремиться к свету, Быть чести верными, достоинству и правде, Божьей вере. Себе, а не властителю «царю».

— Я должен, что-то сделать?

— Найти путь, получить часть знаний. Себя понять, свой путь определить.

— Я к этому готов. Раз я, как биоробот, в меня немало можно загрузить, чтобы я стал — подобно «Вики» энциклопедией?! Поступками ведь Вам руководить.

— Шутник! В икру ноги вживим миниатюрный чип, который сможет передать в мозг твой — совет из храма, когда понадобится тот тебе.

А если посчитаешь — чип не нужен, потрёшь немного место, где вживлён тот, и чип исчезнет — растворится. С тобой расстанемся мы навсегда, навеки. Вскоре — всё забудется.

Компьютеру подобный мозг, сигналы будет принимать мои, словно Way-Fay по интернету. И точно также, передаст обратно.

— Не знаю я — о чипах и сети Way-Fay, об интернете. Во всём Вам верю, многократно. Согласен я на всё. Вживляйте.

— Пока тебе не нужно много знать. Со временем, компьютеров не будет, Way-Fay и интернета — так же. Мозги не нужно ими засорять. Чем больше будешь знать, то больше понимать, что ничего не знаешь. Мои советы будут помогать, решения тебе принять. Лишь помогать, а не определять, и за тебя решать. Понятно?

Решать ты будешь сам, согласно собственного мировоззрения.

Тень поднялась, произнося — беседа наша, к большому сожалению — закончилось. Желание с тобою встретиться — исполнилось. Тебя вновь человечки понесут — до выхода из-под земли, к Старочеркасску. Оттуда, на пароме через Дон — отправишься в хутор Рыбацкий, затем — через Алтуб и Арпачин, к станице Манычской. Оттуда — рядом.

— Сейчас, наверно — поздно. Навряд ли, кто-то подберёт меня на трассе в ночь.

— Немного времени прошло, как ты вошёл в дверь в парке. Отсчёта времени не стало для тебя — во временном пространстве. Выйдешь наверх — в то время, как открыл дверь в парковой «яме».

Чип вставили под кожу человечки, что они не заметил. Икру потёрли чем-то, и констатировали — чип прижился.

Артём хотел спросить о совпадение названия реки с названием народа и, поднимаясь следом — спросил, стесняясь — у силуэта. — Читал я, что река, когда-то называлась Тан [87]. ⁴¹Есть связь между названиями и словом — стан [88]? И основателей подземных храмов, звали — таны.

— Так назывался Северский Донец [89] и, Дона часть [90], после соединения.

И город Танаис — название, от слова этого.

Считалось, что встречается на ней Европа с Азией, а дальше тьма — Тмутаракань.

И стан — становище, с времён тех дальних — название, так и осталось.

— А за рекою Дон, находится Аида царство — Ада, напомнила Артёму Тень.

В царстве Аида, Персефоны (жены Аида) [91], Танат — бог смерти правит вечно — сын Нюкты (Ночи), брат Гипно'са [92], Мома [93], Эриды [94], Немесиды [95], мойр, гесперид [96].⁴²

Как миф гласит — когда срок данный мойрами подходит, Танат приходит к смертному порогу, и молча, улыбаясь, отрежет прядь волос. Уносит в царство мёртвых — душу, переправляясь через Лету [97],⁴³ Аиду посвящая жертву.

Нас окружили мифами реальными. Согласна — в пересказах, доля выдумки — всегда. Крупицу от себя — рассказчики добавили в рассказах. И получились, многие — рассказами банальными, словно — неправда, мифы. Но суть — осталась навсегда. От танов след — остался на Земле, в названиях и, кое-где ещё.

Благодаря — за встречу интересную, Артём за Тенью следом встал. И вышел из беседки. В туннеле — человечек ждал.

Орф встретил дружелюбно, хвостом виляя. И тут же заскулил, прощаясь.

Как только отошёл Артём от Орфа, явилась стая человечков. И подхватив, над левым берегом реки подземной, вперёд — вновь понесли; на этот раз без отдыха — по старой схеме.

Минут через двенадцать опустились, как понял — перед выходом в туннель, на землю.

— Для освещения пути, кристалл с собой возьмите. Наверх его не выносите. Отбросьте далеко назад — вниз по проходу, когда до выхода дойдёте…, Вам на прощание желаю — С Богом! Большой удачи, кристалл давая — человечек пригорюнился.

Простившись, человечки улетели.

Тоннель был узким, с небольшим подъёмом. Кристалл путь освещал в дороге. Благая помощь.

Подъём закончив, перед выходом — назад кристалл отбросив, он вышел на открытый воздух — в разломе небольшом поверхности земли, в конце овражка — кустарником заросшим.

Поднявшись по крутому склону, с благоговением вдохнув — прекрасный чистый воздух, Артём обрадовавшись — осмотрелся.

Здесь было так просторно и прекрасно. Широкая река — несла воды спокойные, как будто без течения — зеркальные, в них отражая солнца свет и берега. На стенах храма — сияли купола. Соборов и церквей великолепие, природой созданного и людьми — подчёркивая.

Солнце стояло высоко над головой. Возможность засветло, к Пустошкину добраться, сомнений никаких не вызывала. Это было реально. Успокаивало.

Он, радостным — отправился вдоль берега, петляя по кривой дорожке — кустарниками и травой заросшей, ведя вперёд бесстрашного геро — к друзьям своим на помощь в битве на поле.

Артём предполагал, что переправа рядом, не торопился, восхищаясь — вокруг себя идиллией, мечтая, что вырастет когда, построит дом на берегу реки и, наслаждаться будет сбывшейся мечтой, природой девственной — нерукотворной, сказочной, единой с Духом и душевной чистотой.

Глава 4. Имя его — Думузи

— Словно я в сказке! — глубоко вдохнул Артём, трав диких аромат вдыхая — восхищённо и, чистый воздух. Не удивлённо.

Кому захочется спуститься вновь, туда где сумрачно и скалы, нет солнца, света и тепла, как нет деревьев и цветов, зверей, птиц, леса? Где аллигаторы…

Солнышко ласково — лучами нежило живое, не замечаемое ранее — особо, словно даря надежду вновь — изменится всё вскоре, «уйдут» (царьки) невежды — лизоблюды, и с ними демократы, казнокрады «великомученики» и великобоссы. Останутся на свете с праведными лишь трудовой народ и часть интеллигенции, честь, правда — жизни продолжение в идиллии, без бюрократов, беззакония, гонителей не только веры, чести, правды. Будет, как завещал Господь — по праву данному.

— Дай Бог — дождаться такой вести! — Артём мечтая — улыбнулся. — Я верю, что настанет день, когда люди проснутся и, объяснят бескровно, честно — властители не только создавали жизнь себе и «семьям» — благоприятную, а «уходили» с глаз быстрей, не смешиваясь грязью с обществом.

С хорошим настроением и радостью, что на поверхности — не в полутьме у Тени, шёл по течению реки Артём — любуясь красотой подворий с казачками, лучами солнышка, и наслаждаясь птиц великолепием, их пением.

Дорожка вывела, виляя, обходя кустарники, деревья — к паромной переправе.

Паром, как специально ожидал.

Артём лишь появился на причале, тот — тут же к берегу пристал.

При переправе у паромщика узнал — для сбора рыбы по артелям, из хутора Рыбачий уходит ежедневно рыбовозка. Добраться до Пустошкина возможно — из Манычской или Арпачина. Беспроблемно.

Водитель — взять Артёма согласился, лишь при условии: рассказывать в дороге будет — всё время анекдоты.

Вскоре по грейдеру неслись под смех о Петьке, Чапаеве и Анке, евреях, чукчах, Вовочке, без выражений, междометий.

Выйдя за Арпачином — на развилке дорог районного значения, Артем — благодарив водителя, с хорошим настроением — отправился в показанную сторону. Осталось до Пустошкина — лишь три километра. Преодолел Артём за полчаса их. И на подходе к хутору — спать захотел, настолько сильно, что был не в силах удержаться — чтобы пройти ещё немного.

До хутора недалеко — но ноги заплетались, глаза слипались, идти не получалось. Трудна дорога.

Едва добравшись до ближайшего стожка, с трудом залез наверх и, сразу отключился. Усталость обняла — заснул мгновенно. В слабо осознанных видениях поплыли образы и следствия — итогов: от разговора со Святейшеством до мыслей. Происходящее увидел по-другому — со стороны, без наваждений, приукрас действительности жизни.

Поднявшись над собой, паря во сне — он видел многое вокруг себя.

— Кто-то, оглядываясь — возмущался, а кто-то «руки опустил» — сдавался. Генсек и не догадывался, куда ведут народ, страну Великую когда-то, с политбюро — к какому будущему. — У нас воруют, разве?

— Странное ощущение? — спросил себя Артём. Сплю, вижу…. Кажется? Похожее…, наверное — ведь «Настоящих буйных мало,… и нету вожаков» — вспомнилась песня про дурдом Высоцкого.

Сами собою называемые — оп (от) позиции, дотягивались слабо к диссидентам — вождями уничтоженными. Авторитета не имеют оп (от) позиции сегодняшней, за ними не пойдёт народ. Часть создана — занять пустое место, и показать — что есть противодействие для власти и коррупции. Копни чуть глубже и увидишь рожу — похожую на у… ежа и, через то же.

На пустыре, в сторонке от других компаний, слушали песню несогласные — о псе ненужном никому, состарившимся.

От завываний под гитару, Артёму певца жальче стало, чем пса того — бездомного. Сказать ему хотел — ты в гнесинку не попадёшь с таким вокалом. Подумал — твой концерт не буду слушать даром. И удивляясь — хлопавшим в ладоши, прислушался к словам.

Сначала — нудно-вопросительно, затем задело. Удивительно?

— Не нужно общих фраз, красивых и не очень.

Что сделать нужно мне, ты посоветуй, быть может этим — мне поможешь.

Чтобы не умереть — духовно, между прочих, сложить в стакан мозги и, легче — как во сне (?)… Мало кому — не безразлично.

С экрана — доброта, собак стрелять не нужно, и мне не говорят, что я для них — тот пёс.

Не лаю я на них, вам нравится, ребята?

Так я совсем недавно, чуть ноги не унёс.

Мне говорят, что нужно честной быть собакой, но честность в миску мне ещё не налила.

А если буду врать, то будет и работа, внимание начальства и хавка до края.

….Ну, а в душе мечтаю я о кусочке хлеба, что раздавал Иисус, кому был нужен он…

Кто знал значенье слов, кто их не мог попутать, кто правду говорил, кому был нужен Он.

….И разорвав оковы, грудь подставив пуле, в мечте сорвусь с цепи, и буду лаять, рвать — тех, кто по жизни «прав» был, тех — кто ненавистен. Всех тех, что учат жизни, как нужно её брать….

Я знаю — похоронят меня, как ту собаку, хоть крест поставят сверху, за то уже — хвала.

Я не был настоящим, лишь только недотепом, метался сам в себе, ища всю жизнь себя.

И эти: коммунисты, единобоссы — боги, другие — справедливые, эсеры и апле.

Не нужно больше врать, и меньше, кстати — тоже.

Я вашей правдой сыт. Её много в дерме.

Не нужно общих фраз, красивых и не очень. Скажите лучше то, что сделать нужно мне,

Чтоб не поносил правдою, которой во мне много, и верил только Богу…, а вы служили мне.

Всегда кричите громко, что служите народу, ну а собаки видно, вам — явно не народ?

Тогда зачем нам лжете — Дружками называя, кидая в миску то, что съесть самим невмочь — засунуть внутрь себя на общих партсобраниях. И в кулуарах шутите — не подавился ли наш пёс?

И я — не подавившись, грызу — что мне досталось, с тоскою понимая — что не уйду сам прочь.

Стал старым, и не нужен хозяевам. Сам слышал, говорил — Чёрт бы его унёс.

Наверное — судьба у всех собак такая.… Когда стареет, то — не нужен больше пёс.

Но, что же делать тем, кто правду понимая — прожил жизнь, как и я — согнутой всю в дугу…? Как и положено — послушному, умному псу. Играть с собой давая, не лаять, не кусать, и верить сказкам — разрешая врать?

Или как — в детстве, правды о вас — ещё не зная, остаться навсегда в нём, быть самим собой… Пусь думают, что глупый, зато послушный пёс, красивый и большой.

Те говорили, что он прав во многом, что мы для них — что псы, подкармливаемые показушно пред выборами (раньше), заброшенные на превратности судьбы.

— Сейчас, от нас и этого не нужно — проголосуют и без нас. Как надо сложат голоса в корзину нужную и, подведут итог — произнесла одна из несогласных. И их не покарает Бог!

Обходятся спокойно — без народа, распределяя достояние между собой, противодействия чужим на аукционах — устраивая беспредел, когда сместить кого-то, заботу показать о нас — высвечивают чей-то передел.

Сказку о значимости голосов придумала администрация, чтобы пар выпустили мы, не понимая своей незначимости, не лезли больше никуда, задумавшись над собственной судьбой…, остановились — находясь в прострации [98].⁴⁴ Считая — дилетант ты и изгой.

Они — показывают перед нами, беспомощность — придуманную. Для этого полаять иногда — на них нам разрешают, и пальцем на себя указывать не возражают — когда фасады власти изменяют.

Разум — иллюзией победы насладившийся, не видит проигрыш фактический.

В стаканах «бурю» создавая перед нами — манипулируя спокойно чувствами, пока причины этой «бури» разбираем, и ходим с ленточками белыми — срываясь глупо в «мелочи» при обсуждении достигнутой «идиллии». Решают для себя задачи уровня глобального, такого что не снилось нам — обманутым властителями узурпаторами.

— Кто грабит население страны? За это им по-прежнему верны, и почести, как прежде воздаём, даря своё доверие и власть, а с ними и отечество своё. Подставив головы свои им в пасть.

В ответ они жируют всласть, глумясь над нами — насмехаясь не боясь. Ведь видят — как ограбили народ, и грабят до сих пор, как скот. А что осталось…, всё вывозят за бугор — безбожные воры…, уроды. До сих пор.

— Чтобы простому человеку не досталось, вор прячет капитал чужой в обшор; — продекламировал певец. И не грозит ему позор. Мошенников преступниками не считают, и воровать им вволю разрешают. Прихватизации прощают.

Кто сел впервые — пожурят, а тем, кто много крал, сроки скостят. Амнистию досрочную — тем проведут, своих «обиженных» спасут, давая срок — условно, негодяям:

Мужицким, Кузнецовым…, далее. На фоне всех мошенников — отпущенных на волю, «в законе» — статус тех давно, и продолжают — те царить спокойно и жировать — в российских городах, краях и областях — привольно. Особенно — в Ростове-на-Дону.

Артём чуть было не проснулся — слыша это. Там…, неужели — править городами, быть мэрами, их замами — могут воры… «Пробиться» в губернаторы?

Поддерживаю полностью я несогласных! Как хорошо, что нет в нашей стране — тех мерзкие тварей, что приснились мне во сне, подумал он. Там, те — руководящие «в верхах», не лучше тех, что «снизу». Расталкивают — энергично, чтобы урвать кусок побольше, лучше. Крадут у общества, у ближнего — не думая, что это, по меньшей мере — неприлично,. Не знают, что такое благородство — легализованные сверх уроды, сволочи. Зато, когда деяние достойного — находит место славы, почести, то греются в лучах его известности — как в собственных. Хотя в другой бы ситуации, и не заметили — коль не было случайности. Ведь есть возможность «приобщиться» к благородству…. Его деяний став последователями, ценителями по всей жизни. Обозначая, что они — похожи, не только благородством…, и действием — с народом схожи.

Теперь — учитывая это, положен им кусок — намного больше, отрезать от народа — по праву значимости власти. Став требовательными и бесстыжими, добавят наглости — к фиктивной значимости.

Артём внезапно понял, что в этом сне — бывал не раз, и знает многое об этой жизни. Поэтому он понимал, что говорила Тень. Под облаками — нечисть вечна. И это — не дребедень.

— Из партократов стали демократами, затем великобоссами, ведь чувствовали — будучи (став) избранными, могут куски от общества рвать больше. Продолжат беззаконие творить и вседозволенность, в форму законов партии их облачив — в счёт бонусов им причитающих, за членство среди избранных.

За всё нужно платить, и возраст выхода на пенсию работающим — увеличить, тем самым — на пособии их сэкономить. Заботой о народе прикрываясь — за счёт инфляции, прибавив пенсии, дешёвые давать лекарства, присваивая благоденствия страны. А увеличив стоимость валюты — продав её внутри, можно поднять зарплаты депутатам и выплаты пособий нищим.

Зомбировав, и разум подчинив себе — народами манипулируют. Где-то конфликты создают, где-то раздоры, войны. Освобождают и насилуют сердца, загнав часть — в стойла, часть — умоют кровью. Под правилом — одна беда не ходит, корректировку производят, и создают для вида — несогласных. — Стакан воды и буря в нём. Всё просто и так ясно!

От снов таких не пробудиться невозможно. Артём решил продолжить путь, но на него обрушились — в ком собранные мысли, без защиты, словно зверюга на беспомощную жертву — преследуемую издалека — довольно долго. Преднамеренно.

Почувствовал. Он анунак — горнорабочий с планеты «Родина» — златодобытчик по имени Думузи. Контрактник доброволец, с женой красавицей контрактницей Инанной — в командировке на Земле. По договору зарабатывает благоденствия — для жизни будущей на Родине.

Недавно сын родился, тот говорит немного. Так далеко сынишка — на поверхности…

И слава Богу, что не здесь! — Какой-то бред несу, подумал он — малыш сюда попасть не может.

Думузи под землёй на глубине пять тысяч метров, после большого взрыва и обвалов — в шахте, остался жив — с друзьями по несчастью. Надеется оттуда выбраться. И верит, что их ищут. Возможно, что найдут — живыми и спасут. Быть может — вскоре их разыщут. Хотя — часы с минутами, так медленно ползут!

— Держите крепче! Ровно! — крикнул Думузи — Уту, Нинхурсагу — держащим стойки — жалобно хрустящие, меж кровлей [99], почвой [100]. Крепь нужно вставить — срочно.

— Нечем!

Ещё немного и, не сдержим! — ответил Ут, нет мочи. Костёр бы выложить, но рядом — леса [101] нет. Балки подпора в восьми метрах — не дотянуться…, как на грех…

Казалось — миг, другой, присуха [102] ⁴⁵сядет с кровлей, оставив — пятна лишь от них, взамен живого места.

Страх медленно входил в сердца. Вверху похрустывало — страшно. Возможно — накапливая напряжение, находит кровля место, чтобы рванув — осесть по выработке всей, став их убийцей под землёй… Тогда — их не найдут или найдут — не скоро.

Опасность в воздухе горячем, пространство заняв — предупреждала деликатно, что медлить им нельзя. — Незамедлительно принять решение — мгновенно нужно, чтобы спасти себя.

Отбросив шляпу [103] — выстрелила тумба, Ута — чуть-чуть не зацепив по голове.

— Крепь [104] обрезную вставить — пока не поздно, нужно. Не выдержат нагрузки стойки. Трещат — так жалобно, что слушать невозможно тех треск. Как будто говорят — не выдержим мы, лопнем — спасайтесь дураки. Пока не поздно.

Предупредив, чтобы держали — ровно, за балками — броском Думузи кинулся. Успел.

Их вставив, что осталось сил — по бремсбергу [105] бежать шахтёры бросились, стараясь — каждый, сам себя спасать.

Сзади рванул метан. Осела кровля. Сжав резко газ — штыб [106], с множеством частиц породы — заполнил всё пространство штреков и бремсберга. И впереди, и сзади.

Свет поглотился мраком — исчезло электричество. Огромная горячая волна — ударив с силой в спины, отбросила к откаточному штреку — как бревна, раскидав по бремсбергу.

Здесь, и до взрыва было душно. Воздух с поверхности — комфорт не добавлял. Сейчас приток его — не чувствовался.

Выжить, казалось — невозможно, но умирать никто не думал, не желал.

Каждый из тройки знал, что без него друзьям — до клети [107]⁴⁶ не добраться. Лишь вместе смогут — наверх выбраться, друг другу помогая — спасателей дождаться.

Не слышали — хлопок обрушившейся кровли.

Но, дрожь почувствовав, вздохнул Думузи. — Живы.

Но долго — протянуть не смогут взаперти. Без воздуха не выжить. Душно. Нет пищи и воды. Не водятся здесь даже крысы. Какая-то дурная забежит и, сразу же исчезнет — уйдёт выше. Не любят жить они — в том уровне. Здесь — некомфортно.

Ощупав тело, не найдя в нём повреждений, Думузи попытался в темноте — искать друзей-товарищей. В сплошной кромешной тьме — не видно вообще. Искал на ощупь — руки разводя. Фонарь потерян в бегстве…

Первым найти — смог Ута, ища на ощупь — по завалам, камням. И видно — Бог ему помог. Уткнувшись головою в пол, лежал тот обездвижено, со стороны затылка — разбита голова, от крови липкая.

Проверив пульс, немного успокоился. Найти пакет желая — скорой помощи, собрав остаток сил — Думузи приподнялся. Держась за стенку, к штреку откатному, с трудом направился, ища второго друга одновременно — Нинхурсага. Вновь повезло — почти-что сразу на того наткнулся.

Ощупав, понял — отрешённо сидел, к стене прижавшись, тот — словно кукла. И было непонятно — жив или нет…

Слыша — дыхание, обрадовался — жив… Лишь потерял сознание.

Продолжил путь Думузи — радостно. — Живыми после взрыва — остались все. Ночная смена — небольшая. Их было всего трое.

От штрека откатного они — невдалеке. Им, вероятно — это жизнь спасло. Поток взрывной волны из бремсберга — ушёл в него. Штрек затянул волну в себя — забрав всю силу взрыва.

Со временем, когда осел штыб взвешенный, дышать намного легче стало.

Найдя «спасатель» — помощи пакет и коногонку, обрадовался — слишком рано, светильник не включался. — Села батарея.

Взяв флягу — в темноте отправился обратно. Пить воду сам не стал, хотя хотелось сильно; язык прилип к гортани — намертво.

Он понимал, что обессилит — воды напившись, и не сумеет возвратиться сразу.

Добравшись к Нинхурсагу и дав тому попить — борясь посильно с жаждой, направился к подранку Уту.

Сидел тот — так же у стены, со шляпой рядом, где он того оставил.

Проверив пульс и, голову обмыв — наощупь, перевязал её. Затем, немного приподнял — обмыл лицо, и после выдоха — залил немного в рот воды из фляги. Только потом позволил и себе — воды глоток желанной.

Представить раньше никогда не мог — блаженство первого, затем второго, третьего глотка воды приятной.

Остановила боль — пронзившая на скорости большой, с ног до макушки головы. Не уходящая из тела, явившаяся вдруг — внезапно, не прекращалась долго, будто в нём дом себе нашла — надолго.

Хотелось биться головой о стену, но разума оставшаяся часть, не разрешала это делать.

Прижавшись головой к стене, и опустившись на пол, старался «удержать в руках» себя — не позволял расслабиться.

Сколько так просидел — не помнил, понимал, что времени прошло немало, сознание — внезапно потерял от боли сильной, слабости огромной.

— Всё хорошо — решил, очнувшись. Остались живы, значит — не помрём и, выберемся из завала.

Надеюсь — не везде осела кровля?

Он испугался мысли, подумать не успев, и оценить её последствия. И развивать не стал, почувствовав — что уши не болят и голова…

Услышав Ута стон, обрадовался — и слух к нему вернулся.

— Как чувствуешь себя? — спросил он Ута.

— Скорее — отвратительно, чем восхитительно, ответил тот. А Нинхурсаг как? Жив?

— Жив. Ждёт — недалеко отсюда. Сумеешь приподняться? На это хватит сил?

— Попробую. Хотя мне кажется — навряд ли у меня получится подняться, Ут — неуверенно ответил.

Он попытался приподняться, но застонав, попытку прекратил — как безуспешную, и опустился на пол.

— Не получается — невольно констатировал предположение, вдохнув тяжёлый тёплый воздух. Наверно — слишком сильно ши-банулся.

— Давай — тебе я помогу, Думузи предложил ему.

Отсюда нужно — выбираться, дойти нам — к другу. Там Нинхурсаг один остался.

Возможно, что обвал неполный, и новая волна придёт. Нельзя здесь оставаться. Тогда, нас — точно шибанёт. В штреке — надёжнее. — Пространство.

Ут был массивным аннунаком, весом — под триста килограмм, при росте меньше пяти метров, подверженный в жизни мечтам — когда-то похудеть, понравиться контрактницам.

Думузи к Уту подошёл вплотную и, поднимая — прижимал к стене. С трудом сумел поставить на ноги — придерживая, разговаривая:

— Пошли? Пойдёшь, дружище?

Совсем не получается? Старайся.

Через минуту предложил он Уту — держаться на его спине. Взвалив на плечи, попытался сделать шаг — самостоятельно.

Шаг оказался неудачным, почти безрезультатным (чуть не упал и, чудом удержался), плечом — о стену под оперся.

Так и принёс Думузи — раненного Ута к контуженному Нинхурсагу.

Тот, отойдя от боли, ждал — когда к нему Думузи с Утом доберутся. Он бы отправился на помощь к ним и сам, если сумел подняться.

Обрадовавшись — рядом, вместе были вновь, друзья обнялись, как смогли.

— Мы живы! Вместе! Хорошо. Значит — спасёмся! Мы, теперь — у штрека.

Бежал Думузи впереди, поэтому не ранен — за нами спрятался, и цел остался, Ут, еле слышно — Нинхурсагу прошептал.

— Совсем не помню я произошедшего, ответил Нинхурсаг. Очнулся, рядом сидел.

Потом меня тащил он, так устал!

Он, прятаться за нас бы никогда не стал.

Думузи слыша утверждение, ответил — я бежал не первым, а последним. Меня Бог миловал, когда от взрыва я упал. Вы впереди меня по ходу были. Второй волною вас накрыло, когда лежал.

— В какую сторону, идти нам нужно? По штреку — вправо или влево?

— Кто знает! — выругался Ут. Всё в голове смешалось. Соображаю плохо.

Ты штреки знаешь лучше нас. И спрашиваешь — почему-то?!

Не соображает голова? Вот эта, переделка!

Ствол главный — далеко отсюда. Вентиляционный — слева штрек, идти им много дальше, но в нём возможен воздуха поток. Вправо уходит штрек откаточный, тем — ближе, но и проблем — с подачей воздуха, в том больше.

— Наверное, добавил Нинхурсаг, здесь вентиляции и не было. Или мне душно одному? — пытался пошутить, меняя интонацию в последнем слове.

— Быть может, всем нам кажется? — ответил Ут. Возможно — душно, не на самом деле?

— Наш бремсберг шёл с уклоном — сверху вниз…, и это помогло бежать, а сила взрыва по прямой прошла — сверху голов, что нас спасло — Думузи повторил, с трудом выталкивая — изо рта слова. И штрек втянул в себя волну, и та — почти нас не затронула.

— Возможно — Ут предположил. Бежал я не последним…, пытался вспомнить, и осёкся; уверен не был он, как было всё на самом деле, что кажется ему теперь. В действительности — всё происходило.

Вообще-то, не всё помню. И не соображаю — будто с раздельным полушарием… Наверно, фантазирую.

— Давайте, час-два отдохнём, сил наберёмся, и в дорогу, Думузи предложил друзьям.

Заснул сам первым, ответа не дождавшись, усталости поддавшись. Устал, идти — невмоготу.

Он знал — найдут их скоро. Наверно — уже ищут. Он не терял надежду.

Переживания, тревоги — забрали силы. Произойти, что с ними может…, не представляли.

Волнение затихло, это им помогло заснуть. Жизням — опасности не ведали. Надеялись, что через страшное — прошли. Осталось — ждать спасателей. Силы беречь, и быть внимательней — среди обвалов и нагромождений, чтобы себе не навредить.

Проснувшись, чувствуя — что отдохнул, Думузи путь хотел продолжить, чтобы к стволу добраться, и на-гора [108] — в клети подняться. Где искупаться и переодеться. Затем, домой — к семье отправиться. Инанна — беспокоятся.

Стал Ута поднимать — чтобы взвалить на плечи, не получилось. Поняв, что делает Думузи, приблизился к ним Нинхурсаг и, в темноте помог поднять, подставив дружески плечо тому — под руку.

Помощником стал у Думузи Нинхурсаг, немного от удара отойдя. Вдвоём нести — намного легче Ута, чем одному ему.

Идти — в любую сторону, без освещения — невероятно сложно. Искали точку — для хранения НЗ [109]⁴⁷ — неимоверно долго.

Когда нашли, сердца у всех — забились радостно. — Успех — удача подкрепляла — сладостно.

Достав НЗ из точки, решили снова отдохнуть, чуть-чуть. Теперь, завалы освещая, намного легче им продолжить путь.

В точке лежал паёк и коногонка.

Свет ярко осветил карман, завалы в штреке и нагромождения. Было достаточно, чтобы масштаб произошедшей катастрофы — представить ясно.

— Как вообще остались живы, после такого выброса? — Думузи удивился, смотря на порожняк разбросанный, куски руды золотоносной с самородками, гнутые рельсы с «козами», «орлами».

— Скорее всего, здесь не «кобыла села», произошло невероятно страшное. Всё так перекрутило и смешало, разбросало… большие «чемоданы» [110]⁴⁸ — Ут прошептал. Метан взорвался. Невероятно…, что нам досталось — предельно мало.

— Словно ребёнок маленький, обидевшись, игрушки разбросал, проказничал. «Козы» с «орлами» перемешал. И испугавшись, не убрав — всё бросил, видя — что он натворил. — Последствия огромной катастрофы — невероятные, ужасные.

Думузи вспомнил о любимом сыне непослушном, невольно улыбнувшись. Роднее сына и жены, ведь не было на свете.

В памяти всплыл недавний разговор с сынишкой, случившийся до катастрофы — примерно за неделю, что он найдёт красивую жену себе, прекрасней всех на свете. Когда — для этого придёт пора жениться.

— Где нахватался слов таких…, подумал с умилением Думузи, забыв, как рассердившись в тот момент, ему ответил:

— Когда полюбишь девушку, тобою избранную, она прекраснее — любой на свете будет.

— Нет! — возразил тот. Чтобы не ошибся — всех нужно перепробовать! Не останавливаться. И лишь потом одну из многих выбирать. Не нужно мне стыдиться неуверенности, чтобы потом не ошибиться и не мучиться.

Глава 5. Артём прибыл в Пустошкин и… невероятные события продолжились. Фактически — всё началось…

В стогу Артём проспал чуть больше часа. Открыв глаза, долго — прийти не мог в себя.

Сон разделял жизнь, словно угол биссектриса, увиденное в нём деля — на прошлое и настоящее.

Он редко помнил сны — отчётливо, как и сейчас — с подробностями. Где произвол — основа первого. А во втором, был в шахте — под землёй и, понимал жаргон шахтёрский… Метаморфоза или…? Что между ними общего?

Сны, не всегда, но часто — предупреждения? И в основном, не бесполезные, и зачастую — непонятные.

— Произошедшее, увязываясь не всегда с действительностью, бывало — объяснялось частичной логикой со смыслом. Как и наоборот — без объяснений, логики.

И в том сне… — подробном. Пока — бессмысленным.

И если означало — в будущем происходящее? То непонятное сейчас, тем более.

Связи с рассказом Тени, и путешествием подземным, я в них не вижу.

Но хочется понять! Найти ответ — на свой вопрос. Сейчас, как понимаю — не смогу?

Немного нужно подождать? Позже — пойму?

Что если время — сны сотрёт, как и бывает — зачастую? — Банально, те — я позабуду.

Предупреждение — опасность ждёт меня в Пустошкин/Резникове? В мозгу царит — глушащий разум хаос. Как будто — не в себе.

Я понимаю — знаю слишком мало, Артём — с собою соглашался. Меня Тень позвала к себе, чтобы я понял это? И, чтобы к выбору готовился.

Не думаю — был нужен из-за этого?

Один из многих на Земле, кто этого достоин? — Сплошная чушь и… Бред! Об этом — мне не стоит думать.

Искать — в себе ответ?

Ещё один? В данный момент — на это неспособен разум.

Я многого не понимаю. Достаточно необразован, чтобы пытаться обсуждать нюансы встречи — умно. Миры иные, параллельные — давно о них узнал. Воспринимал существование космического мироздания, со всеми неизвестными — сегодняшнему поколению, как часть миров с подробностями — достойными большого удивления.

Во сне — я был в одном из них. Со стороны я наблюдая — понимал, что от меня зависит, что-то в тех… Но, чтобы жил на двух планетах — одновременно, сквозь сотни тысяч лет соединяясь…, с трудом укладывается в моём сознании. Фантастика.

И где эта — планета Родина? В какой галактике, вселенной? С ней связана — наша планета?

И если фантазируя — представить, что параллельно «жил», и в измерении другом, действительно был аннунаком с планеты Родина, то дальше — полная бессмыслица. нет осознания.

Как понимал — все параллельные миры, лишь на моей планете существуют. Космос — единое с планетами — взаимосвязанный, зависимый от элементов и частиц. — Закон Космического мироздания. У всех систем — свои миры, не связанные меж собою. Сон утверждал обратное. К такому не готовы — разум и сознание. — Объедение в одно — чрез прошлое и будущее, не только — разных лиц с разных миров…, и овладел профессией шахтёра. И понимал шахтёрский сленг, будто работал под землёй немало времени, точней — всегда, после профобучения.

Интуитивно чувствовал — на правильном пути мои — сознание и мысли. Кто-то, подсказывая — в русло правильное (?) течение незримо направлял — готовя к пониманию и осознанию чего-то большего, чем мне приходится сейчас осознавать.

Пока не побывал в гостях у Тени, не мог — об этом думать, это знать.

Возможно, на меня воздействует — из подземелья чип? Избавлюсь от него, и станет всё по-прежнему?

Я, согласившись — чип внедрить, по уши влип? И эти сны — последствия внедрения. Через него мне передана информация. Нейронами преобразуясь — в снах, та отразилась…? Задействована ноосфера? [111]⁴⁹

— Но для чего — эти эксперименты? — спросил себя — тревожно. Ответа не могу найти, не только мысленно — сегодня.

Всё это — для меня — довольно сложно.

Так я запутаюсь и, увлекаясь — уйду в другую сторону от верного пути. Которого не знаю. Как и куда — отправиться к нему? Куда идти и, что смогу на нём найти? Пока не понимаю.

На небе голубом ни облачка. Время — не больше четырёх часов — дня полного, по солнцу судя. — Палящему, как и в Ростове — беспощадно, невыносимо.

По сторонам смотря, ища — любого жителя Пустошкина, просить — помочь найти героев битвы с урожаем, в хуторе.

Безрезультатно.

Не видя никого — направился по улице прямой — широкой и пустой. Ища, надежду не теряя, думая:

— Наверно, в битве гробятся — за урожай, и жители Пустошкина.

Погнали, как и наших — без одного (меня). — Приехали, и в бой — не дав день отдыха, болея за сохранность урожая. Похвально? Жёстко?

Внимательно — ограды, местами покосившиеся, изучая — домов, за ними спрятавшихся, странного хутора — (другого измерения?) он сделал вывод, что жара — словно в аду…, несносная.

Пройдя по улочке пустынной — чуть ли не половину, ища расположение отряда, увидел неожиданно старушку — на лавочке сидящую, недобрым взглядом — на него смотрящую.

К ней присмотревшись, понял сразу — это ведьма, здесь появилась — специально, чтобы немного напугать или… остановить меня. Чтобы не стал искать отряд героев битвы с урожаем.

Ещё одно предупреждение?

Тяжёлая (ужасно) энергетика — струилась от неё, казалось — может ранить мысленно и, нанести увечье — если той, кто-то не по нраву.

— Не ошибаюсь — сделал вывод. — Точно — ведьма!

С ней поздоровавшись издалека — боязливо, чуть ближе подойдя, от взгляда отворачиваясь — впившегося в его глаза, глазами-иглами остроконечными, спросил:

— Вы не подскажите, студенты разместились — где-то в хуторе?

Та, не ответив — клюшку молча подняла и, то ли пригрозив ему — взмахнула той небрежно. Возможно, показала — куда идти студенту, чтобы найти друзей-товарищей — бойцов за урожай. — К бараку.

Перед собой увидел старенькие здания — два, и за ними — третье, чрез спортплощадку.

— Странно, подумал — почему не обратил внимания на них, а подошёл спросить — к старухе с клюкой, о студентах?

Хотел благодарить старушку — за явную подсказку, но не увидел — с удивлением её — на лавочке и, рядом. Она исчезла — за секунду или меньше, бесследно, словно — той здесь не было.

Окинув взглядом улицу, Артём отметил — и лавочка другая стала. Вместо неё — доска на пнях трухлявых, неприкреплённая лежала.

Пожав плечами, пошёл к баракам.

Вход — со двора.

Отметил про себя, что во дворе, такая же как в хуторе — стояла тишина, как и жара невыносимая.

— Попрятались от нестерпимой духоты — кто не уехал в поле, нет ветерка — подумал он, осматриваясь по сторонам — внимательно, предполагая — дежурных корпусов найти.

Но оказалось — безрезультатно.

Войдя в барака зал — с кроватями, Артём удостоверился — попал, куда и нужно. Тень помогла ему — прекрасно.

В огромном зале — лежали под кроватями — с вещами сумки, на спинках стульев и кроватей — висели вещи — разглаживались постепенно. Не нужно гладить — заморачиваться. Один из принципов студента.

Присев на стул стоящий у стены, Артём понять пытался — дневального в нём нет, вдруг случай кражи? Такое попустительство?

Да и в жару — уборка мокрая, была бы обязательна.

— Приехали, и сразу — их погнали в поле!? Достойно узурпаторов. Как в первом сне. Нет, отвезли бы искупаться — в Дон-батюшке реке. День отдохнули бы — для акклиматизации…

Увидев тень — мелькнувшую в окне, Артём вскочил и, чуть ли не бегом — направился к ней, спрятавшейся за бараком (третьим).

Как он узнал потом — в той части находились: кухня, холодильник, подсобные, складские помещения — для общепита. В другой — большой зал для кормления студентов.

Слева стоял блок деревянный — сарай для склада разных элементов.

Артёму показалось, что из-за третьего барака — старушка страшная глядела на него. Но приглядевшись, понял — это лишь тень от дерева, растущего за блоком с элементами. Воображение?

— И хорошо, что не она — Артём обрадовался в глубине сознания — отбросил ощущение мандража.

С чего бы? — он спросил себя. Что-то в старушке той не так, как должно…. Может, действительно, та — ведьма злая? Я не ошибся?

Похожая. Не зря мне показалось…

Только, причём здесь я?

Боюсь, что Тень, сон, ведьма — все звенья из одной цепи…

И может — классная с той заодно? Не зря же злилась, что я не уехал. Меня здесь ждут — а я «замешкался» в пути. Должна была к ней «привести», а Тень спасла меня?

Тогда… Сейчас — мне не уйти?

Мурашки по спине и в сердце, от этих мыслей пробежали.

После того, что было, произошло — не удивиться ничему. Возможно.

Как ловко дверь замкнули… Когда — тем было нужно.

Не видя никого, отправился обратно. Не зная почему, пошёл в другой барак, по логике — девичье общежитие. — Дневального искать?

Услышав из открытого окна — стоны и всхлипывания, с большими придыханиями, при… характерных вздохах, Артём остановился, ушёл обратно.

— По видимости — там дневальные находятся и, стонут в такт движений удовольствия, подумал, улыбнувшись, и успокоился, поняв, что не один он — в лагере.

Решив — дневальным не мешать — собою заниматься, стал терпеливо поджидать — когда процесс закончится, устанут наслаждаться, на воздух выйдут отдышаться, не зная — что здесь не одни.

— Меня увидев — удивятся… и, застесняются — конечно.

Но он им скажет, что не слышал — их стоны однозначные. Они обрадуются. — Как хорошо, хоть и беспечно.

Усевшись вновь на стул — в ребячьем корпусе, стал ждать смиренно — окончания процесса, в девичьем корпусе — дневальных.

— Как птица бьётся в клетке — ищет волю, так человек стремится к счастью — чрез свою долю. И часто — удовольствие находит в том, что происходит с ним, хотя бывает, что и злится, когда ему не нравится — думал Артём, скучая — ожидая, когда процесс окончится. Он понимал — что силы у дневального — не беспредельны, закончатся когда-то и, выдохнувшись — вынужденно остановится.

Прошло ещё минут пятнадцать, но стоны продолжались.

Вздыхая, восхищаясь, удивляясь — способности дневального «работать в силу полную» — в жару такую, ждать — вынужденно продолжал планируемого венца процесса.

Прошло ещё десять минут, но оставалось всё по-прежнему. — В процессе ожидания.

Стон временами затихал — надежду подавая, что наконец закончили, но вскоре — вновь студент стонал.

— Наверно — вновь «игру» начал, Артём плечами пожимал, ведь сделать нечего не мог; не станет же мешать им и, обламывать тех удовольствие.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

24

[68] Улица имени Энгельса переименовалась на — Большая Садовая. Ей было возвращено прежнее название.

25

[69] Яма — балка проходящая через парк обыгранная, как место отдыха.

26

[70] Взято из народных анекдотов. (Авт)

27

[71] На глубине от 250 до 800 метров (по различным источникам).

28

[76] Согласно «Новому международному словарю христианской церкви» Дж. Стаффорда Райта, крест символизирует человеческое тело, а «роза в центре является чистым жизненным флюидом, который призван преодолеть горячую кровь человеческой расы». Чаще всего этот знак интерпретируется как божественный свет Вселенной (роза) и земной мир страданий (крест), как Дева Мария и Христос, женское начало и мужское, материальное и духовное, духовная и чувственная любовь. Есть другая трактовка: роза на кресте Древа Жизни, символ возрождения и воскрешения. ВикипидиЯ.

29

[72] Состояние целостности и полной искренности, когда все части личности работают вместе, преследуя одну цель. ВикипидиЯ.

30

[73] Гносеология — теория познания, основа философии, рассматривающая условия и пределы возможности достоверного знания.

[74] Когнитивный диссонанс — новая информация, входящая в противоречие со старыми знаниями, имеющимися у человека.

[75] Коллапс. — Крах, разрушение общества в результате наступившего системного кризиса. ВикипидиЯ.

31

[76] Вербальный — в переводе с латинского языка означает слово, имеющий отношение, характеризующий, характерный, состоящий из или выраженный в словах. Хотя имеется определенная свобода в способе употребления терминов вербальный и устный, последний происходит из обозначения рта и не должен трактоваться как буквальный синоним. Однако при условии, что наиболее известные продукты человеческого рта — слова, трудно спорить, что здесь есть некоторая синонимичность в использовании. ВикипидиЯ.

32

[77] Эрнст Мулдашев. «От кого мы произошли?» (в интерпретации автора, с прежним смыслом)

33

[78] На основе теория параллельной эволюции. Корягин А. В. 2005

34

[79] Сомати — это когда человек самоконсервируется путем мобилизации внутренней энергии, которая переводит воду организма в четвертое, неизвестное науке состояние. Именно эта удивительная вода способна полностью остановить обменные процессы в клетках, перевести тело в так называемое «каменно-неподвижное состояние (Э. Мулдашев).

35

[80] Инволюция — обратная эволюция — деградация. (авт).

36

[81] Легенда о Храме Семи Теней

37

[82] Коллапс — изменение кровяного давления в организме, приводящее зачастую к летальному исходу.

38

[83] Взято из легенды о 7 храмах теней из открытых источников и преобразовано в соответствии с сюжетом книги. В 1436 году купец венецианский по имени Барбаро с наёмной армией в количестве — под 300 человек, спускался к храму. (авт)

39

[84] Андрей Вознесенский

[85] Перефраз. М. Горький. «Несчастье большинства людей в том, что считают себя способными на большее, чем могут».

40

[86] Автор просит не путать с жителями Нубии, это всего лишь совпадение в названии. Фактически жителей Нубии принято называть нубами, а не нубийцами. (Авт).

41

[87] Сторонники славянского заселения бассейна приводят этимологию от имени славянского божества «Дана-Тана»

42

[88] Слово Стан по словарю Даля обозначает. место, где путники стали, остановились для отдыха, временного пребывания, и обустройство на месте, с повозками, скотом, шатрами или иными угодьями. Стать станом в поле, обозом, табором.

[89] Се́верский Доне́ц (укр. Сі́верський Доне́ць, древнегреческий. по Птолемею Танаид, Танаис, по Геродоту Сиргис, итальянский. Тан, древнерусский. Великий Дон, ВикипидиЯ.

[90] Древние греки величали Дон Танаисом или Гиргисом; а скандинавские саги упоминают его как Ванаквисль.

[91] Аид и Персефона — Властители Аида — царства мёртвых.

[92] Гипнос — бог сна.

[93] Мом — божество злословия, связан с мрачными и вредоносными космическими силами.

[94] Эрида — божество раздора. (Древнегреческие мифы).

[95] Немесида — божество отмщения за преступления. (Древнегреческие мифы)

[96] Геспериды живут на краю мира у берегов реки Океан и охраняют яблоки вечной молодости, которые Гера получила как свадебный подарок от Геи. (Древнегреческие мифы).

43

[97] Ле́та (забвение) — в древнегреческой мифологии источник и одна из рек в подземном царстве Аида, река «Забвения». По прибытии в подземное царство умершие пили из этой реки и получали забвение всего прошедшего… Река Лета, «забвение» является неотъемлемой частью царства смерти. (ВикипидиЯ).

44

[98] Прострация — (лат. prostratio, от лат. Prosterno) — недостаточно четкое медицинское понятие, обозначающее крайнюю степень изнеможения, расслабленности, упадка психической активности. Возникает при тяжелых инфекционных заболеваниях, отравлениях, чрезмерном истощении, после внезапных нервных потрясений (ВикипидиЯ)

45

[99] Кровля — расположенные выше пласта угля пласты породы, различные по мощности и по крепости, противоположность ПОЧВЫ. [100] Почва — под ногами.

[101] Костёр (клеть) — конструкция в виде сруба, выкладывается из деревянных стоек (леса) — предназначена для поддержания кровли. Лес — деревянная стоечная крепь.

[102] Присуха — прослойки угля разной толщины, не более 0.5м, крепко соединенные с кровлей.

46

[103] Тумба — элемент обрезной крепи — чугунная конструкция весом более 150 кг в зависимости от типоразмера. Шляпа — самая верхняя часть «тумбы», диаметр «шляпы» — 400мм. Материал — сталь. Трос крепится по центру «шляпы» снизу и вся эта конструкция вставляется в верхнюю часть «тумбы».

[104] Обрезная крепь — защита на которую приходится основное давление кровли после выемки пласта угля.

[105] Бремсберг — наклонная горная выработка. То же, что и Уклон, только товар подается не снизу вверх, а сверху вниз.

[106] Штыб — мелкий уголь или порода.

[107] Клеть — подъёмник, опускающий в главный штрек смену подземных рабочих.

47

[108] На-гора, — на поверхность земли.

[109] Неприкосновенный запас.

48

[110] Кобыла — нарушение у кровли пласта, при отработке которого выработкой, имеет тенденцию к обрушению, длина «кобыл» как по простиранию, так и по падению достигает нескольких метров, толщина не более 1 м. Чемодан — большой кусок вывалившейся породы.

49

[111] Ноосфе́ра — дословно «сфера разума») — гипотетическая сфера взаимодействия общества и природы, в границах которой разумная человеческая деятельность становится определяющим фактором развития (эта сфера обозначается также терминами «антропосфера»).Ноосфера — предположительно новая, высшая стадия эволюции биосферы, становление которой связано с развитием общества, оказывающего глубокое воздействие на природные процессы. Согласно В. И. Вернадскому, «в биосфере существует великая геологическая, быть может, космическая сила, планетное действие которой обычно не принимается во внимание в представлениях о космосе… Эта сила есть разум человека, устремленная и организованная воля его как существа общественного». ВикипидиЯ.