Вампиры 2. Варан

Лана Александровна Ременцова, 2022

Вдруг навстречу выскочил из леса северный олень, и он резко затормозил.– Вот придурок, сам в клыки лезет, – выругался и только хотел нажать на газ, как вздрогнул от внезапного порыва ветра, это Варан вылетел и, напав на оленя, вгрызся в шею. Клавдий заглушил мотор и вышел из джипа.– Кушайте, не обляпайтесь. Варан остановился и, посмотрев на него взглядом бешеной собаки, продолжил своеобразное чаепитие.– Да я серьёзно, жаль новую рубашку если обосрёшь кровью.– Да заткнёшься ты наконец–то? – вспылил, не выдержав ехидства друга.– Всё, затыкаюсь, только затычки нет под руками.– Ну, ты допросился, – и он бросился в шутливую драку с ним. Остальные релеоготы, остановившиеся рядом тоже вышли и, наблюдая, как дерутся вожак со своим подручным, начали подтрунивать над ними.Любовный кровавый треугольник.Осторожно! В книге сцены жестокости, убийств, насилия, часто неоправданной, и очень откровенной эротики.Содержит нецензурную брань.

Глава 1. Варан

Огромные джипы несутся один за другим по заледенелой дороге, выписывая круги и знаки бесконечности, разбрасывая во все стороны комья снега. Шины громко взвизгивают, будто жалуются на сумасшедших водителей. Вдруг первый делает крутой поворот, оставляя на льду чёрный репчатый след от массивных шин, хорошо заметный на зимней дороге, а через несколько минут второй также вертится по той же траектории, рисуя правильный круг. Лидер гонки мчится вперёд, второй за ним, но первый резко тормозит, виляя влево, разворачивается и летит лоб в лоб ко второму. Тот в последний момент перед лобовым ударом, уходит вправо. Машины внезапно останавливаются, смотря мордами в противоположные стороны, и снова рвутся друг за другом. Через миг уже кружатся вокруг своей оси, как будто исполняют какой–то странный танец, показывая друг другу весь профессионализм гонки на льду. Несмотря на колющий холод, окна открыты, музыка орёт так, что, кажется внутри роботы, у людей бы лопнули перепонки. За рулём одной — симпатичный парень со стильной удлинённой стрижкой в зимней кожаной куртке с шикарным, густым, волчьим мехом. В другой машине лихо гоняющейся за ним, находится такой же стиляга, похоже, ровесник.

— Варан, может, хватит носиться? Поехали домой! — он подлетает и, в конце концов, становясь рядом с первым джипом, орёт, пытаясь перекричать музыку.

— Ладно, — кивает второй, делая очередной крутой поворот, что кажется, ещё миг и машина перевернётся, так как одна сторона, несмотря на тяжесть, немного приподнимается, и также уверенно несётся на всех парах в сторону замка по винтовой дороге в гору. Его по–прежнему заносит на гололёде, но ему всё нипочём.

— Сумасшедший релеогот, — буркнул водитель последовавший за ним, нажав на газ так сильно, что шины снова запричитали.

Северный народ частенько страдал от кровавых бесчинств релеоготов, мужчин в расцвете сил обращали в вампиров, женщин насиловали, самых красивых забирали в вампирский город, раскинувшийся, как подгнившие поганки под горой с кривыми шляпками и погрызаными юбочками. Так смотрелись почти все дома, строителями они являлись никудышными, зато воители хоть куда, обладающие силой лошади смешанной с аллигатором. Релеоготы всегда превосходили по силе клан лекатов, которым по сей день управлял несгибаемый граф Валевий. Лекаты обладали высоким интеллектом, благодаря первому создателю, и его кровь передавала каждому — уникальные достоинства: интеллект, красоту, утончённость, жестокостью, конечно, они также могли похвастаться, но менее тяжёлой. В то время как релеоготам передавалась тупость, свирепость, кровожадность и мощная физическая сила от их первого создателя. Варан — новый хозяин релеоготов, суровый вампир, ставший таковым после укуса покойного Владислава — бывшего вожака, совсем не отличающегося добрым нравом, и в силу того свирепого вампира, заимел такой же агрессивный и мерзкий тип вампирской личности. Но ещё его характер сильно подпортила неразделённая любовь к женщине графа лекатов — Карме. По воле случая, при помощи него — обладателя изысканного имени Валевий, Варан пришёл к власти и заполучил огромный замок за густым непроходимым лесом на окраине Севера. Пленных северянок использовали по назначению и часто в порыве страсти убивали, выпивая кровь, иногда отбирали в служанки, которые здесь всегда нужны. Внешность Варана совершенно не соответствовала тяжелому характеру: привлекателен, как ангел, с пронзительным умным взглядом, чувственными губами, ровным маленьким носом, густыми бровями смоляного цвета и опрятными, мягкими, каштановыми кудрями. На вид ему по человеческим меркам не более двадцати пяти, но прожил уже долгих сто лет, хотя по вампирскому летоисчислению считался ещё юным вампиром. В глубине души он по–своему завидовал лекатам, их разуму и способностям находить подход к любым властям, поэтому решил стать умнее и перебороть силу крови релеоготов находящуюся в нём, и зудящую, как воспалённый геморрой. Варан изучал различные книги, науки, языки и даже добрался до Кама — Сутры. За время своего правления с лихвой пополнил ряды релеоготов, наладил торговые связи не только с лекатами, но и с северными городами и даже вышел далеко за пределы Гераскавля, города людей, который лекаты оберегали и полностью держали под своим вампирским прицелом, продавая ценные меха, зубы и когти диких животных. Познал все аспекты физической любви с женщинами, но не находил не в одной из них всего того, что видел в прекрасной Карме — женщине графа Валевия и от этого с каждый днём становился ещё агрессивнее и суровее.

— Варан, куда новообращённых?

— Пока в бани, а дальше напоите свежей кровью, и пусть отправляются на охоту, у нас большой заказ на шкуры.

— Хорошо, а ещё мы привезли новых девок, будешь выбирать?

— Устал я от них.

— Но Варан, что с тобой? Ты хоть посмотри на них, красивые, высокие блондинки и все девственницы. На этот раз мы баб почти не брали, релеоготы поймали пять молодых красавиц в школе танцев.

— Ты же знаешь, я так и не могу её забыть.

— Но сто лет уже прошло, как ты её не видел, столько красивых баб переимел, что не одна не запала?

— Нет, Клавдий, не одна. Да, были очень шикарные, намного красивее Кармы, но… я по–прежнему хочу только её. Она у меня во снах и мечтах.

— Я люблю тебя, как брата, и поэтому пытаюсь понять, но эта женщина совершенно недосягаема, ты же знаешь, а то, как ты все эти годы готовишь для неё шикарную комнату, всю устеленную белыми шкурами барсов, и гардероб, заставляя каждый год швей шить для неё дорогую одежду, это уже похоже на болезнь. Может, пора исцелиться от этой странной похоти?

— Это не похоть, и не смей так даже думать, я люблю её и хочу отбить у Валевия. Кстати, он так и не женился на ней?

— Нет, мне постоянно докладывают наши шпионы, как у них там обстоят дела. Они так и не поженились.

— Странно, почему? Она достойна стать женой, матерью наследника.

— Вроде как сама Карма отказалась, хочет свободных отношений, и никаких обязательств. Современная молодёжь.

— Как твои шпионы могли добыть такую тайную информацию?

— Они подкупили одну из её близких служанок. Говорит, что она ещё красивее стала, развязнее и сексуальнее.

От этих слов Варан напрягся и сжал подлокотники кресла, в котором сидел, рисуя в голове её обнажённую пышную грудь и приоткрывшийся соблазнительный рот, как она с вожделением смотрит на него, тяжело дышит и говорит: «Возьми меня». Но вдруг, он вздрогнул и тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

— А ребёнок?

— Детей тоже нет. И это очень странно. У идеальной вампирской пары уже должен быть родиться наследник. Сто лет не шутка.

— Да, это и правда, странно. Если они две половины одного яблока, наследник уже должен был появиться на свет. Я… очень хочу её увидеть, и вдохнуть аромат, исходящий от неё.

— Но это же невозможно! Её охраняют дюжина лекатов, круглосуточно, и на земле и в воздухе. Она частенько бывает в салонах красоты и в резиденции мэра, дружит с его дочерью, но лекаты, как цепные псы стоят на страже. Мы не можем не подлететь, не подкатить, так как часть из них летает над местом, где она находится.

— Сто долгих лет я возрождал клан релеоготов, отстраивал город, налаживал торговые связи, прокладывал дороги и проводил воду, электричество, интернет в это захолустье. Покупал всем нашим машины, вытянул наш клан из нищеты, дерьма и грязи. Хватит! Я устал! Найди способ увидеть её!

— Варан, опомнись, граф снова пойдёт на нас войной, жаль, если он разрушит всё, что мы с таким трудом возродили.

— Плевать! Я должен поговорить с ней!

— Ладно, я подумаю, так что насчёт новых девок? — опуская голову, пробурчал Клавдий.

— Приведи одну на свой вкус, остальных отведи в комнаты для служанок и пусть принимаются за шитьё новых шуб для моих релеоготов.

— Хорошо, сию минуту, хоть расслабишься.

Варан отвернулся, смотря в окно во двор, где заслуженные релеоготы подгоняли новых, показывая, что нужно делать со свежими шкурами, когтями, зубами, ценной древесиной и другими дорогими предметами севера.

Снял с себя вещи, небрежно кинув на один из стульев, надел халат из синего бархата и сел в любимое массивное, дубовое кресло с высокой спинкой, с вырезанным драконом искусным столяром, да, похоже, ещё и художником с даром от Бога. Стоящее рядом с камином в виде черепа, на котором стояли бронзовые подсвечники с кружевным рисунком и чёрными свечами, придающий комнате некий мистический вид. В центре находился круглый стол из красного дерева, вокруг четыре крепких стула. Огонь в камине весело потрескивал, и освещал пространство, хотя в комнате висела огромная трёхъярусная люстра с хрустальными сосульками разного размера по типу таких, как в резиденции мэра. Варан вбухал в неё кучу денег, но сейчас не хотел включать свет, наблюдая, как языки пламени лизали дрова из можжевельника, всё–таки вся эта роскошь современности счастья ему не добавила.

«Счастье за деньги не купишь» — с тоской пристально смотрел в огонь.

Запах стоял приятный, чуть терпкий, хотелось вдыхать и мечтать, ну, или репрессировать, тут каждому своё кино. На полу лежал толстый ковёр, сшитый из ценных шкур искусными швеями, что даже швы не видны, будто один медведь — мутант. Двери чуть приоткрылись, Клавдий напряжённо взглянул на хозяина и, втолкнув высокую девушку — блондинку, исчез, плотно закрыв за собой.

Варан сразу почувствовал, как пульсирует её кровь и бешено бьётся сердце, но не повернул головы.

— Подойди, — недружелюбно пробасил, продолжая буравить огонь взглядом алых глаз.

Девушка, уже знала, неповиновение сразу приведёт к смерти и тихой поступью подошла, встав рядом.

Он молча раскрыл полы халата, расставил ноги и откинул голову на спинку кресла, показывая всем видом, чего от неё ждёт.

Она, видя до этого релеоготов, даже и представить не могла, что вожак, так молод и красив. Сердце заколотилось ещё сильнее. «А вдруг я ему понравлюсь, и он не убьёт меня, надо постараться ублажить его, но как это делать?» — тихо подошла ближе и, увидев, что он голый под халатом, затряслась, как кролик перед хищником, растеряно замешкавшись.

— Если ты сейчас же не примешься за дело, умрёшь страшной смертью, — злобно процедил, выждав минуту.

— А что я должна делать? Вы же сидите, — нерешительно заморгала девушка.

— Дура, на колени и бери в рот мой член!

Она, трясясь так, что он слышал звук клацающих зубов, но упала на колени, наклонилась, взялась трясущейся рукой вялый орган, и неумело принялась за дело, целуя и облизывая. Варан устал ждать, когда же она оживит его и, резко подавшись вперёд, схватив её за волосы, зажал, накручивая на руку, в виде морского узла.

— Если ты не возбудишь меня, отдам на растерзание новоприбывшим. Те сразу дюжиной разорвут тебя на части и высосут всю кровь, — просверлил багровыми глазами, чуть отодвинулся, снова откидываясь на спинку кресла, и сильнее прижал девушку ртом к члену. Она в жутком страхе, стала ещё яростнее ласкать. Он посмотрел на светлые толстые косы, достаточно привлекательное лицо, совершенную фигуру с высокой грудью и спустя несколько минут мужское достоинство всё же окрепло.

— А теперь раздевайся и ложись на спину! — скомандовал как шлюхе.

Девушка повиновалась, быстро раздевшись, и легла у его ног в мягкую шерсть.

Релеогот грубо развёл ей ноги, и безразлично, даже не разглядывая стройное тело, ввёл два средних пальца внутрь. Она замерла, он резко всунул глубже, настолько глубоко, что силой пробил девственную преграду. Та вскрикнула от внезапной боли и нового ощущения расширения, как будто в неё засунули шар, а он уже сгрёб юное подрагивающее тело, крепко держа за бёдра, усаживая на себя, близко притягивая, как соску на детскую бутылку.

— Двигайся вверх, вниз, и думай, что делаешь, если я не кончу через пять минут, пожалеешь.

Она, проглотив боль и слёзы, исполнила его волю, и вскоре он зарычал, как зверь, расцарапав нежные бёдра в кровь. А через миг откинул на пол, как ненужную использованную вещь.

— Глупая девка, никакого удовольствия с тобой! Убирайся!

— Куда мне идти?

Но Варан, уже не слушал её.

— Клавдий!

Тот стремглав влетел в комнату с испуганным видом.

— Что не так, она не девственница?

— Я уже лишил её этой бесполезной преграды для утех. Где вы берёте таких тупых девок? Никакого секса с такими не надо! Налей мне бокал её крови! Не хочу, даже пачкать клыки, вонзая ей в глотку! А потом можешь девать куда хочешь, трахай сам или отдай релеоготам, дело твоё.

Подручный схватил бокал, подскочил к непонимающей девушке и, прокусив артерию на шее, подставил под кровь, наполнив до краёв, передал хозяину. Она тряслась от страха, боли, слабости и унижения, но собрала волю в кулак, так как от этого зависело её будущее.

— Не надо. Я всё буду делать, всё что скажете. Всему научусь, — дрожа, протараторила слабеющим голосом.

Варан впервые услышал такое после того как девку грубо изнасиловали и уже прокусили шею. Обычно они пугались и слабели так, что уже ничего не могли сказать. В его глазах шевельнулся крохотный интерес, залпом выпил кровь, встал, схватил за подбородок, заглядывая в глаза цвета утреннего моря, перевёл взгляд на маленький курносый нос, пухлые губы, обещающие блаженство и резко убрал руку. Девушка пошатнулась, но устояла.

— Ладно, дам тебе ещё шанс. Будешь изучать книгу по искусству физической любви. Но учти, если через неделю тебе не удастся доставить мне удовольствие, твоей судьбе не позавидуешь, — рявкнул, отворачиваясь, и как обычно, уставляясь в огонь.

Она, чувствовала, как подкашиваются ноги от навалившейся усталости, слабости и потери крови, но держалась из последних сил.

— Я буду стараться, — прошептала, опустив голову, стараясь не обращать внимания на боль, и как по шее струилась кровь.

— Отведи её в мой гарем, пусть залечат рану, вымоют, накормят и оденут подобающе. И дай ей Кама — Сутру. А ко мне приведи кого–то из моих шлюх, а то после этой неумелой девки только яйца заболели, — прогремел в явном недовольстве.

Клавдий схватил обнажённую девушку за руку и потащил на выход. Привёл в гарем Варана, где обитали двенадцать шикарных девушек, давно уже обращённых в вампиров, в своё время чем–то понравившихся ему, изучивших Кама — Сутру от корки до корки и ставших искусными в плотской любви.

— Миранда, пойди, удовлетвори хозяина, а то он зол, как вепрь, на эту новую девку, — толкнул, та упала на пол, и перевёл взгляд на других релеоготш. — Девочки, Варан приказал её отмыть, накормить и одеть. Выдайте книгу и учите хорошенько, он дал ей неделю на обучение, если и потом она ему не понравится, то её участи не позавидуешь.

Вампирши вальяжно встали с диванов, подошли к девушке и, небрежно ковыряя ножками, захихикали:

— Выдай ей ещё пару фаллосов из слоновой кости и из резины, а то на чём же ей учиться. Свои мы не дадим облизывать её грязным ртом, откуда мы знаем какие в ней бациллы. Одной книги в этом случае недостаточно.

— Кира, ну что за чушь ты несёшь? Вы же релеоготы, ну какие ещё бациллы? Вам даже холера не страшна, не просрётесь.

Они заржали, как хорошо объезженные кобылки и, взяв фаллосы, которыми частенько удовлетворяли себя перед Вараном, чтобы сильнее распалить, швырнули ей.

— На, бери, облизывай хорошенько, скоро начнёшь обучение.

Девушка с трудом встала, в промежности саднило, шея болела, кровь свернулась, но боль, обида и разочарование съедали изнутри, взяла два фаллоса и сконфуженно посмотрела на красавиц.

— Не смотри на нас таким щенячьим взглядом, теперь только от тебя зависит, пополнишь ли ты наши ряды и будешь жить как принцесса или твой удел расставлять ноги, открывая рот для армии Варана, а может даже смерть.

Клавдий вышел с Мирандой, яркой сочной северянкой, главной смотрительницей гарема хозяина. Прошли в другое крыло замка в его покои, и она вошла внутрь, двигаясь, как лиса, идущая в курятник, гордо и в то же время грациозно. Он всё также сидел в любимом кресле, вертя пустой хрустальный бокал и, любуясь огненными бликами в камине в его идеальных гранях.

— Варан… — произнесла с мягкостью в голосе, будто промурлыкав.

— Заходи.

Миранда уже на подходе к нему сбросила халат и, подойдя вплотную, взялась обеими руками за его лицо, сразу подтягивая к сочной груди. Варан подсознательно тут же затянул в рот острый тёмный сосок, стоящий, как шляпка мухомора. Она, не мешкая, схватилась правой рукой за член и быстро начала мастурбировать, а левой стала копошиться в его густых волосах, мягко лаская кожу головы. Спустя несколько минут игриво опустилась на колени и продолжила возбуждать хозяина искусным оральным сексом. Он как обычно с ней быстро возбудился.

— Я хочу посмотреть, как ты будешь сама удовлетворять себя. Ты взяла фаллос?

— Конечно, — лукаво улыбаясь, разлеглась на пол перед ним и, разведя ноги, ввела в себя резиновый фаллос обтянутый кожей, изображая сумасшедшее возбуждение и оргазм. Она резко двигала им, пытаясь запихнуть поглубже и нарочно громко стонала, показывая, как старательно исполняет его приказ.

— Да — да! О! Да!

Варан наблюдал за её агонией из–под опущенных махровых ресниц, и когда она начала содрогаться всем телом, наклонился, вырвал фаллос и всунул его ей в рот.

— Продолжай, — а сам резко вошёл, совершая мощные толчки, сжимая податливое тело с такой силой, что человек уже бы пострадал. Затем он перешёл с ней в сложную позу, потом в другую и, в конечном счете, сменил дюжину, пока дошёл до кульминации, рыча, как барс на случке от бурного оргазма.

— Я удовлетворила вас? — с кошачьей интонацией спросила Миранда, стоя на четвереньках и, выгибая попку, призывно виляя, если б у неё ещё был хвост, то виляла бы им сильнее.

— Физическое тело да, а душу, ты же знаешь, никто из вас удовлетворить не может. Передай Клавдию, пусть нальёт тебе бокал крови и выдаст новые золотые украшения. Заслужила.

— Благодарю, хозяин. Вы всё также мечтаете о ней? Но даже если вы когда–то займётесь с ней любовью, вряд ли она умеет и знает, всё то, что умеем мы.

— Убирайся!

Миранда унеслась со скоростью ветра от греха подальше, а Варан накинул халат и, выйдя из комнаты, направился в баню, где находился глубокий бассейн, грубо выдолбленный из камня, протяжённостью в тридцать метров, в котором стояла чистая ледяная вода. Выкупался под душем, намыливаясь гелем с запахом древесины, прыгнул в бассейн и, поплавав, вспомнил, как появился здесь сто лет, где кроме каминов и тазиков для мытья толком ничего не было. А он, пожив в роскоши графа лекатов, уже не смог привыкнуть к нищим условиям релеоготов и, попробовав там дорогую косметику, вещи, машины, со временем всё купил такое же и даже в чём–то лучше. Теперь его замок почти не уступал замку Валевия, не хватало только её… — его мечты. Он устал от постоянной гонки за богатством, знаниями и женщинами и, находясь сейчас в ледяной воде, принял решение: «Всё, Карма, я готов завоёвывать тебя, и либо ты станешь моей, либо ничьей».

— Клавдий! — проорал и в баню ворвался подручный, привыкший уже прилетать по первому зову хозяина.

— Что опять случилось, тебе не нравится вода?

— Едем в Гераскавль, передай моим лучшим релеоготам, чтобы готовились к путешествию.

— Зачем? Мы только провели удачную сделку, можно прекрасно прожить зиму, что нам там делать?

— Клавдий!

— Но…

— Передай служанкам собрать мне вещи, которые носят в Гераскавле, пусть посмотрят моду в интернете на твоём ноутбуке: костюмы, туфли, пальто.

Клавдий со страхом и недоумением, взглянул на хозяина и его брови поползли вверх.

— Да — да, ты правильно понял. Мы едем в гости к Валевию. Хочу её увидеть.

— Ты… сможешь сдержать свою похоть при её виде? Я боюсь… не хочу войны с лекатами.

— Дурак, во–первых, я тебе уже говорил это не похоть, а во–вторых, лекаты слабее нас, мы можем порвать их всех на тряпки, но нам это не нужно. Не для этого я сто лет получал разные знания, чтобы тупо влезть в войну, которая снова разгромит наш город и заберёт десятки жизней релеоготов.

— Хорошо, но что же ты тогда хочешь?

— Я хочу погостить у них как в старые добрые времена, сходить в ресторан с ними и, возможно, на банкет в резиденцию мэра, а там… поживём, увидим.

— А украсть её у графа не хочешь, как это делал в своё время Владислав?

— Хочу, но не стану этого делать, насилие мне ни к чему. Похищение — её сердце мне не отдаст. И ещё… Клавдий в силу того, что ты мой друг, то разрешаю тебе так со мной разговаривать, но всё–таки учти на будущее, всё, что я решу по отношению моей любимой женщины, не обсуждается.

— Прости.

— Ладно, давай, через полчаса, чтобы мы уже выехали.

Подручный вылетел исполнять приказ хозяина, и вскоре они уже неслись в Гераскавль. За ними пристроились ещё три джипа с релеоготами. Варан выглядел сногсшибательно: модный прикид, кожаная, чёрная, удлиненная куртка, такие же брюки, замшевые сапоги на плотном каблуке, вышитые по бокам узорными завитками с длинными носами, всё с мехом, так как северная привычка чётко прописалась во всём его шикарном виде, несмотря на то, что холода они не ощущали. Сидел он в пассажирском кресле, а за рулём Клавдий.

— Карма тебя не узнает в таком виде, — усмехнулся.

Правильно очерченные губы Варана тронула лёгкая улыбка.

— Да, она если и вспомнит меня, то того северного мальчугана сто лет назад в одежде грубого пошива со шкуры медведя.

Их путь украшало северное сияние, переливающееся любимыми цветами хозяйки Медной горы, казалось, что Варан созерцает всю эту красоту, но на деле это совсем не так. Ему уже порядком надоело всё вокруг, и сейчас в мыслях обитала только Карма, сладкое прощание, когда ласкал такое желанное обнажённое тело, а пальцы хранили воспоминания бархатной кожи и влаги. Он машинально поднёс их к ноздрям и вдохнул воображаемый мускусный запах, вспоминая тот самый сладостный момент в его жизни. Как она смотрела на него, не сведя ноги, совершенно без стыда, не желая закричать, чтобы на её крик прилетели лекаты и попытались его убить. Он напрягся, почувствовав, как шевельнулся член и вздохнул. Клавдий, повернул к нему голову и ехидно оскалился:

— Что кончаешь от воспоминаний о ней?

— Клавдий!

— Ладно, прости, просто ты так вздыхаешь, будто она сидит у твоих ног и…

— Заткнись!

Подручный заржал, зная, что когда он подшучивает над другом, тот никогда его не обидит, разве что посердится немного.

Вдруг навстречу выскочил из леса северный олень, и он резко затормозил.

— Вот придурок, сам в клыки лезет, — выругался и только хотел нажать на газ, как вздрогнул от внезапного порыва ветра, это Варан вылетел и, напав на оленя, вгрызся в шею.

Клавдий заглушил мотор и вышел из джипа.

— Кушайте, не обляпайтесь.

Варан остановился и, посмотрев на него взглядом бешеной собаки, продолжил своеобразное чаепитие.

— Да я серьёзно, жаль новую рубашку, если обосрёшь кровью.

— Да заткнёшься ты наконец–то? — вспылил, не выдержав ехидства друга.

— Всё, затыкаюсь, только затычки нет под руками.

— Ну, ты допросился, — и он бросился в шутливую драку с ним.

Остальные релеоготы, остановившиеся рядом тоже вышли и, наблюдая, как дерутся вожак со своим подручным, начали подтрунивать над ними:

— Вы что одного оленя не поделили?

— Ещё кровушка хлыщет, Клавдий, вонзай зубы.

Варан отпустил друга, показав взглядом на умирающее животное и тот сразу же, подлетев, с удовольствием допил остатки алой роскоши.

— Что завидовал мне? И сам кушать хотел? Бедненький, — съехидничал Варан.

— А мы можем напасть на какое–нибудь село по дороге, а то жрать охота?

— Да, а то в Гераскавле нам вряд ли это удастся. Лекаты — долбанные вегетарианцы.

— Значит, наполним пузо ещё на Севере.

Клавдий встал и с довольным выражением лица, как кот укравший сливок, сел обратно в джип. Все релеоготы также расселись по машинам и путь продолжился.

Ледяная дорога уходила в горы, чёрные, массивные, северные джипы неслись, как мрачный хоровод.

Вскоре подъехали к небольшому селению, расположившемуся в горах.

Заехали на территорию у деревянного забора, и вышли из машин, пытливо разглядывая всё вокруг. Навстречу заковылял старец в худой собачьей шубейке:

— Здравствуйте уважаемые, — хрипло произнёс, тряся головой, внимательно оглядывая непрошеных гостей, но их вид не обещал ничего хорошего, и старик смекнул, кто к ним пожаловал. — Не трогайте людей, мы мирное селение.

— Слушай, старик, нам нужно поесть, другой крови у вас же нет кроме людской.

— Есть, мы отдадим вам двух коров. Их крови будет достаточно?

— Да не хотим мы коровьего молока! — заорал один из релеоготов, но Варан поднял руку в знак тишины.

— Мы согласны, тащи своих коров. Мои релеоготы не тронут ваших людей.

— Но… Варан…

— Я сказал! Напьётесь коровьей крови и поедем.

— А потрахаться хоть разрешишь?

— Вот корову и трахайте, — рявкнул вожак и сел обратно в джип.

Старик вывел двух коров и релеоготы тут же кинулись на них. Напившись и, отбросив, обескровленные тела животных, обратно расселись по джипам и совсем немного отъехали от деревни, как увидели двух румяных щебечущих женщин, идущих по дороге. Варан с Клавдием проехали мимо, а остальные остановились на минуту около них и, быстро затащив внутрь, закрыли рты кляпом, чтобы те не кричали. После свернули с дороги, заехали в лес, выволокли перепуганных женщин и, облизываясь от предвкушения свежей крови, кинулись к ним, решив растянуть удовольствие, начав пить кровь по чуть–чуть, наслаждаясь, будто пили сладкое Мартини, только не из бокалов, а прямо из вены.

— Варан, релеоготы запропастились, может, занялись теми женщинами?

— Скорее всего, поворачивай.

— Зачем?

— Они не должны опровергнуть моё слово, которое я дал старику.

Клавдий резко повернул, и они поехали по следам других релеоготов, заехали на ту же поляну, где те облизывали прокусанные артерии несчастных визжащих женщин. Остановились, наблюдая, как его кровожадные релеоготы, потягивают кровушку, будто коктейль через соломинку.

Заметив, вожака с подручным, они бросили жертвы и встали столбом.

— Ну, какого хрена? — прогремел вожак в открытое окно.

— Прости, Варан, эти же такие свежие, очень захотелось.

Он вышел из джипа, подошёл широким шагом к одной жертве, стоящей на коленях и вытащил кляп.

— Вы из той деревни за холмом, где старик голова?

— Нет, мы из другой, налево от холма, — слабым голосом ответила женщина, заливаясь горькими слезами. — Спасите нас, пожалуйста! — схватила его обеими руками за ногу, пытаясь вымолить спасение.

Варан небрежно отшвырнул её и, повернулся к своим.

— После, убить обоих, и закопать, — сел в джип, показав взглядом Клавдию раскрутить погромче музыку и безразлично стал наблюдать за кровавой едой его вампиров.

Релеоготы, бросились к женщинам, и допили всю кровь без остатка.

Когда всё завершилось вожак, сам прикрутил музыку.

— Рады? Всё, больше никаких задержек, иначе вырву ваши клыки и заставлю проглотить.

Они молча кивнули и, попрыгав в джипы, как горные бараны, поехали за вожаком.

— Звери, — процедил Варан.

— Они пили так смачно, что и я захотел, — ухмыльнулся Клавдий.

— Так что же ты не присоединился?

— Не хотел участвовать в этой грубой трапезе. Может, лекаты кого–то подсуетят?

— Людей, думаю, нет, а скорее всего, дадут нам донорскую кровь, они же понимают, что мы заменитель не пьём.

— А ты не хотел их трахнуть перед тем, как релеоготы выпили?

— Нет, мой член даже не шевельнулся. Мне и наши профессионалки его с трудом поднимают.

— Чего так? Ты же в самом расцвете сил? И вообще все мы очень сексуальны.

Варан промолчал.

— А от мысли о ней сразу крепнет?

— Угу, — кивнул.

— Ясно, ты хочешь только её, а наши шлюхи это так за неимением лучшего.

— На этот раз ты абсолютно прав, — он с горечью отвернулся, уставившись в окно.

Клавдий понял, что разговор окончен и рванул вперёд.

Они неслись на скорости минимум двести в час, и всё равно ехали двое суток, так как расстояние от Севера до южного Гераскавля немалое.

Остановившись на заправке Клавдий, положил руку на плечо друга, заглядывая в выразительные глаза, в которых будто плескалась тоска.

— Не проще ли было лететь к ним?

— Нет, прилетев к ним, мы бы не отличались от древних релеоготов, а я хочу показать Карме, что мы теперь ничем не уступаем утончённым лекатам.

— Ага, особенно тем, как трахаем и убиваем первых попавших под руку баб.

— Я не позволю больше им это делать.

— Как ты заставишь диких собак жрать ромашки?

— Ты тоже из релеоготов, но всё же контролируешь себя.

— У тебя научился, ты же мне, как брат.

— Вот и молодец, значит, хотя бы ты будешь жрать эти самые ромашки, а они возьмут пример с тебя, как обезьяны.

Клавдий ухмыльнулся, совершенно не веря, что остальных релеоготов можно перевоспитать, да ещё так внезапно.

Дорога вильнула в сторону Гераскавля и они, увидев на горе, замок лекатов, подъехали, остановившись на стоянке у подножия.

— Лети, доложи о нашем приезде, — Варан вышел из джипа полюбоваться местными достопримечательностями.

Подручный взлетел и полетел к замку, а пятёрка релеоготов уже высматривали девушек, жадно облизываясь.

— Если кого–то здесь тронете, убью, не посмотрю даже на то, что вы самые верные мои релеоготы.

— Но, Варан, что совсем не капельки?

— Не чуть–чуть?

— Не вот столечко? — и один из них сложил пальцы шариком.

— Не сколечко! Вы меня поняли? Я не шучу! Разорву на куски! — тон вожака не оставлял сомнений в его серьёзности и релеоготы, обидчиво облокотились на джипы, ковыряя носами дорогих туфель камни.

— И не царапайте туфли! Попривыкали к унтам, здесь вам не наш Север, лекаты следят за модой и стилем. Вы хоть впервые в нормальном виде перед ними появитесь.

Они перестали царапать туфли и встали оловянными солдатиками.

Клавдий подлетел к металлическим высоченным воротам и, постучав, опустился на землю.

— Кто? — послышался совсем недружелюбный голос.

— Клавдий, подручный Варана — главы релеоготов.

Ворота стали сами открываться на специальном механизме.

За ними стояли дюжина лекатов атлетического телосложения, одетых стильно, как современные танцоры брейк–данса, сверкающие глазами, как молниями в майскую пору. Вперёд вышел высокий брюнет с длинными волосами, выказывая вид местного хозяина, руки на поясе, ноги широко расставлены, на лице застыл пытливый взгляд глаз цвета спелого чернослива, идеальной формы губы чуть тронула ехидная улыбка.

— Клавдий, какими судьбами? Мы же только порешали всё по телефону по вашим делам, — он сделал жест правой рукой, приглашая войти.

Релеогот вошёл, кивнув в знак приветствия, чёрные волосы упали на высокий лоб, прикрывая левый глаз и он, дёрнув головой, скинул непослушную прядь.

— Да, сделка удачная бесспорно, но сегодня мы приехали к вам не по делам, а в гости. Варан устал от дел и хочет отдохнуть, погостить у графа.

— Да? Так вы приехали вместе? А где он?

— Он и пятеро наших — ждут у подножия горы.

— Я сейчас доложу графу, пять минут.

Лекат взлетел, подлетел к арочному окну с мозаичным стеклом на третьем этаже и легонько постучал. Через минуту окно открылось, выглянул граф: такой же высокий, как и подлетевший вампир, даже немного выше, достаточно привлекательный мужчина лет тридцати на вид по человеческому летоисчислению со смоляными, густыми, вьющимися волосами и такого же глубокого цвета глазами, чем то смахивающий на восточный тип.

— Кай, ну какого хрена тебе надо в такую рань?

— Валевий, извини, но к нам пожаловали гости.

— Кто?

— Варан со свитой.

— Варан? Это что–то новенькое, сто лет прошло. Зови их в зелёный зал. Я скоро буду.

— Хорошо, — он плавно спикировал обратно на землю и встал возле релеогота, расправив широкую грудь.

— Граф готов вас принять, лети за Вараном и остальными.

Клавдий метнулся за ворота и пулей вылетел.

— Граф согласен нас принять, — протараторил, не скрывая радости. — Фух, хоть отдохнём да поедим, а то вдруг послали бы.

— Отлично, и попробуйте только опозорить меня, — Варан свёл густые брови, обращаясь к релеоготам.

Они почесали в загривке, страшась спорить с вожаком, быстренько расселись по машинам и поехали в гору по винтовой широкой дороге, где с одной стороны земля, круто идущая вверх, а с другой — пропасть, но так живописно уходящая вниз к синему морю, омывающему Гераскавль, что создавалось впечатление райского уголка. Ворота в замок настежь открылись, а рядом стоял Кай с лекатами за спиной, гостеприимно, встречая гостей. Релеоготы, приветственно громко погудев, заехали внутрь, и вышли из огромных джипов с массивными зимними шинами.

Лекаты без особой радости кивнули, а те им, и Кай провёл их в зал для приёма послов и гостей.

Валевий уже пребывал там и восседал в шикарном троне на возвышении, дубовом кресле тёмно-коричневого окраса готического стиля с острыми пиками на спине, торчащими вверх по бокам.

Варан, как только вошёл, подсознательно стал с особой тягой вдыхать воздух, пытаясь унюхать её изысканные духи. Он ещё помнил, что она любит нежные свежие ароматы, признак настоящей леди. И после встречи с ней, когда чувствовал от женщин, с которыми был сильные приторные духи, то они сразу отвращали его, и он заставлял менять на более лёгкие. Но в замке графа, как назло пахло только свежей древесиной, можжевельником, сосной и кедром. Варан искал взглядом хоть какой–то намёк на неё и находил. Кай открыл двери и показал жестом руки входить. Релеоготы вошли с высоко поднятой головой, как и подобает гордому, вампирскому клану.

— Приветствую свирепый северный клан в моих скромных владениях!

Варана чуть не расплющило от подступившего смеха, и он рассмеялся, показывая белоснежные ровные зубы с чуть удлинёнными клыками.

— Ха! Если твои владения скромные, то мои тогда собачья конура.

— Не перегибай, твой замок в два раза больше моего.

— Это да, но он всё ещё уступает твоей роскоши. Здравствуй, Валевий.

Граф лекатов сделал вид, что не знает о его наглых приставаниях к Карме сто лет назад, чтобы не вспоминать былое и не привести к войне, которая совсем не нужна обоим кланам.

— Здравствуй, вожак релеоготов, Варан — наиграно поздоровался Валевий, — ты очень изменился, совсем не похож на того юнца, которого я знал сто лет назад. Современный мачо. Красавец! Да и твои релеоготы под стать тебе, чего пожаловал?

— Я устал всё время возрождать наш город и гнаться за богатством, приехал к тебе просто отдохнуть, погостить, поездить по ресторанам.

— Да ладно, ты хочешь просто поразвлекаться? — ухмыльнулся граф, разглядывая релеогота: тот и правда, похорошел, дорогая одежда, блеск в умных выразительных глазах, волосы глубокого каштанового цвета мягкими волнами уложены назад.

— И это тоже.

— А что вы будете, здесь есть? Мне очень интересно, заменитель же вы не пьёте?

— Нет, не пьём, но можем, поживиться кровью животных, и донорской, если ты соизволишь нам её выдать.

— Хорошо, соизволю, а кровь животных мы вам тоже сможем найти. А женщины? Вы привезли своих?

— Нет.

— Ладно, не волнуйся, этого добра валом. Мы уже устали от шлюх, которые идут к нам отовсюду толпами, чтобы трахаться с моими красавчиками лекатами и жить в роскоши. Кай сейчас вас отведёт в гостевые комнаты, потом в баньки, и приведёт баб. Повеселитесь, они все уже обращённые, так что можете делать с ними всё, что угодно. А после встретимся за ужином, — он встал, показывая всем видом, что приём окончен.

— Благодарю, мы тогда отдохнём и придём на ужин, — Варан сделал поклон головой, а в ней пронеслось: «Интересно, будет ли на ужине Карма или Валевий, не захочет, чтобы глазели на его сокровище?».

Все релеоготы поклонились, как того требовали обычаи и вышли за Каем, который провёл гостей в шикарные комнаты, а для вожака выделил отдельную.

Варан вошёл в спальню и огляделся: большая комната с добротной деревянной мебелью, искусно сложенным камином и плазмой на стене диагональю более пятидесяти. На постели лежал длинный ворсистый халат, он снял одежду и, надев его, вышел, направившись в бани, так как помнил, где они находятся. Идя по коридору, рассматривал дорогие картины, висящие на стенах, в резных рамах покрытых серебром, мраморные статуи обнажённых девушек, стоящие около них, экзотические комнатные цветы в шикарных каменных вазонах. Ноги в тапочках, утопали в мягком ковре. Вдруг взгляд приковал один портрет, подошёл ближе, и неожиданно почувствовал, как шевельнулся член, увеличиваясь в размере. «Карма, как ты прекрасна!». На картине была она… женщина графа лекатов — вампир, которым стала, благодаря Варану, и в силу своего создателя тоже являлась релеоготом, в чёрном бархатном платье, сияющая бриллиантами, держащая в руках белоснежного песца, вонзая в него изящные клыки, разбрызганная кровь во все стороны, придавала картине завершённость. Рука Варана, ведомая внутренним чувством, подсознательно потянулась к её пухлым чувственным губам, и он с нежностью погладил полотно.

— Что до сих пор меня хочешь? — внезапно за спиной раздался звонкий насмешливый голос.

Он вздрогнул и сболтнул вслух: «Портрет говорящий? Но и новые технологии!»

— Да, ты уж точно, свихнулся за сто лет.

Варан повёл головой на голос и медленно развернулся, глаза расширились и уставились на неё, а через миг, скользнули вниз по обтекаемой фигуре, будто выточенной из мрамора талантливым скульптором, вернулись наверх и застыли в лукавых глазах цвета луговой травы с алыми бликами, лучиками расходящимися от зрачка.

— Карма…, — его губы зашевелились, тихо произнеся имя любимой.

— Да, Варан, это я, сильно изменилась?

— Ты стала ещё прекраснее, — процедил, приходя в себя от первичного шока.

— Ты тоже очень… даже ничего. Элитная стрижка, и держишься совсем по–другому, чем сто лет назад.

— Как?

— Более статен и точно выглядишь сексуальнее.

— Карма, не наступай на больную мозоль.

— От чего ж, наверное, кучу баб перетрахал за эти годы, и твоя сексуальность так и прёт от тебя волной, аж меня с ног сбивает.

— Однако, ты ещё крепко стоишь на ногах и не упала ко мне в объятия от моей пресловутой сексуальности, — отпарировал он, усмехаясь, вспоминая её всегда такой острый язычок.

— Варанчик, к тебе на член сейчас упадут куча наших шлюх, так что позабавишься с лихвой.

Он промолчал, но в мыслях сквозануло: «За сто лет её язвительный язык короче не стал», — а она, вильнув бёдрами, отвернулась и пошла в обратную сторону от бань.

Варан с тоской разглядывал стройную спину, длинные ноги и шикарные, густые, вьющиеся, тёмные волосы, как безлунная ночь, но опомнившись, снова направился, куда шёл до встречи с ней, размышляя: «Я был не прав, рвавшись сюда, не смогу сдерживаться, когда вижу её, а война нам не нужна. Вот дурак, и о чём я только думал, меня же трясёт сейчас от возбуждения, Карма — ты нужна мне». И неожиданно носом к носу столкнулся с Каем.

— Варан, я видел, вы уже встретились и пообщались с Кармой.

Он поднял взгляд на подручного графа лекатов.

— А ты всё также цепной пёс, следующий за ней по пятам?

— Всё также, и поверь, тебе не удастся прикоснуться к ней, если такие мыслишки имеются.

— Отстань.

— Варан!

— Я же сказал, отстань! — он прошёл мимо, толкнув его плечом, но Кай, сделал выводы, что охрану женщины графа стоит усилить, от греха подальше.

В бане релеоготы один за другим попрыгали в широченный бассейн, начав плескаться, как дети. А через полчаса к ним вплыли десять девушек, будто утки, плывущие в пруду, подошли, виляя стройными бёдрами к обнажённым гостям, развалившимся на ярких диванчиках в восточном стиле у турецкого хамама, лукаво взглянули, сверкнув красными глазищами и, сняв, воздушные полупрозрачные длинные халаты, предстали, в чём мать родила, демонстрируя прекрасные гибкие тела.

— Мы к вам.

— Граф сказал, что с вами можно делать всё, что нам захочется? — протянул Клавдий, жадно их разглядывая.

— Абсолютно всё.

— Тогда вы попали, давно мы так не отрывались.

Лекатши не боялись, они знали, что чтобы с ними не сделали, всё равно позже регенерируюся. И безумная оргия началась. Чего там только не было, всё и не опишешь, но релеоготы оторвались по–полной, воплотив все свои эротические фантазии, и излишества с десятью готовыми на всё девушками. Варан выбросил с ними всю ярость, агрессию и безумие от встречи с любимой, и стал спокойным и расплющенным, как удав, а через несколько часов, они уже входили в зал, где граф всегда ужинал с гостями. Релеоготы с интересом отметили роскошное убранство: высокие потолки с серебряной лепниной придавали замку дворцовую помпезность, шикарные хрустальные люстры, включенные не на всю мощь, а только серединками в виде лотосов, создавали мистическое очарование, ложась мягким светом в центр, где расположен длинный дубовый стол, покрытый плотной скатертью тёмно–бордового цвета с золотой вышивкой по свисающим до середины ножек краям. На стенах в одном месте красовалось различное оружие — гордость графа лекатов, а в другом — большая включённая плазма, где показывали восточные танцы.

— Ты по–прежнему любишь такие танцы? — Варан подошёл к столу.

— Это пристрастие навсегда. Уже и моя женщина научилась так танцевать, что я глаз не могу от неё отвести, кстати, сегодня она станцует для нас.

Вожак релеоготов удивлённо приподнял левую густую бровь.

— Ты разрешаешь Карме танцевать перед всеми лекатами и нами?

— Да, для моих лекатов она царица, а вы, думаю, не враги нам, так чего же мне бояться?

— Ты прав, мы вам не враги, — и он сел слева от графа, куда ему тот указал кивком головы, а справа развалился Кай и самые приближённые лекаты. Релеоготы разместились рядом с вожаком.

— Принести нам свежей донорской крови, той, что на днях привезли люди от мэра! — приказал граф служанкам.

Те мгновенно исполнили волю хозяина и вскоре все вампиры уже наслаждались кровопитием в изящных хрустальных бокалах. Варан пребывал в какой–то эйфории и предвкушении ожидания, рисуя в сознании, великолепное бронзовое тело признак цыганских корней в шикарном восточном костюме и, несмотря на то, что она теперь была вампиром, цвет её кожи не изменился, разве чуть — чуть посветлел.

Деревянные двухстворчатые двери распахнулись, и в них вошла Карма, вернее даже вплыла. Все замолчали, повернув головы. Она двигалась так легко, будто не шла, а летела, в нежно–салатового цвета шифоновом восточном костюме, лифе и воздушной многоярусной юбке длиной до щиколоток. На бёдрах лежал широкий пояс, украшенный разноцветными полудрагоценными камнями, переливающимися всеми цветами радуги. Лиф также искусно расшит такими же украшениями, открывающий верх сочной груди. На ногах — высокие туфли чёрного цвета, в них она научилась также легко танцевать, как если бы это были мягкие тапочки. В ушах, на шее, и талии — белое золото с бриллиантами дополняло великолепный образ восточной красавицы. Граф с удовольствием и гордостью наблюдал за ней, искоса поглядывая на Варана затаившего холодное дыхание, внимательно смотря на неё, и напрягся так, что это не скрылось от зоркого глаза Валевия.

— Не думаешь ли ты украсть мою женщину?

— Нет, отрезал релеогот, — продолжая пожирать глазами красавицу.

— Ты уверен? Что–то не похоже, что ты безразличен к ней.

— Ты прав, не буду скрывать, я далеко не безразличен к Карме, но она выбрала тебя.

— Да! Меня, и я разорву любого кто позарится на моё.

Музыка мелодично заиграла и она начала танцевать, извиваясь, как змея, двигая пышными округлыми бёдрами и гибкой талией попеременно. Варан хоть и удовлетворился полностью развратными лекатшами, но снова испытал сейчас острое желание обладать ею, и ему сильно захотелось проявить совсем несвойственную ему нежность, яростно лаская её всю с головы до ног. Он не мог отвести взгляда от неё, блуждал по фигуре, похожей на гитару, как обезвоженный странник в пустыне в поиске спасительного оазиса. В сознании снова открылась её розовая, нежная, влажная плоть, которую он ласкал однажды сто лет назад, те короткие мгновения оставили в его душе неизгладимый след.

— Варан! Хватит пялиться на мою женщину, давай выпьем за встречу! — рявкнул граф, но он не услышал его, погружаясь в сладкие мечты. — Варан! Твою мать! Очнись!

Релеогот вздрогнул и, осознав, что далеко улетел, глядя на неё, медленно повернул голову.

— Прости, что? — ответил как–то отрешённо, всё ещё не понимая, что он спросил.

— Выпьем за нас! — прогремел Валевий, поднимая бокал, и все лекаты поступили также. Варан с релеоготами тоже поднял и залпом выпил. Музыка неожиданно оборвалась, и Карма подошла к ним, прошла мимо Варана, оставляя облако тончайшего аромата, как морской бриз с примесью лёгкого травяного запаха, и присела на колени Валевия. Он сразу обнял, поцеловал в засос, демонстративно показывая всем, что она принадлежит только ему.

— Гости дорогие, я после такого завораживающего танца хочу её так, что член скоро разорвёт брюки, так что мы покидаем вас, веселитесь, завтра поедем ресторан, а послезавтра к мэру на банкет.

Релеоготы постарались отвернуться, когда граф бесцеремонно схватил свою женщину на руки, и тонкая юбка распалась на десяток несшитых лепестков, по бокам обнажённых бёдер с крепкими мышцами как бутылочки. Он вылетел с ней из зала и, влетев в спальню, тут же пригвоздил к стене спиной, заставив, обхватить ногами его торс и мгновенно, порвав тонкие ажурные трусики, резко вошёл.

— Ты — моя… — рычал, совершая сильные толчки, крепко держа за бёдра.

— Твоя… — выдохнула она, раскрываясь ещё сильнее, давая ему возможность входить глубже.

Спустя минут десять он бурно оргазмировал и отнёс её на постель, уложил на спину и, сняв лиф, начал ласкать пышную грудь.

— Ты хочешь меня?

— Да.

— А его?

— Валевий! — взвизгнула девушка, распахнув шире глубоко–карие глаза.

— Отвечай, — он пристально смотрел на неё, и ввёл палец в раскрытую плоть, двигая по нарастающей амплитуде.

— А — а — а, — не могу…

Но он, не обращая внимания на стоны, ввёл второй, начав двигать уже двумя сразу влево и вправо, затем по кругу, расширяя стеночки, как клюв птицы, просовывая глубже.

— Отвечай…

— Не могу…

— Я жду, или я убью вас обоих!

— Нет.

— Врёшь.

— Нет, я не хочу его, — выдохнула, задыхаясь от новой волны безумного возбуждения.

Он быстро переместился к расставленным длинным ногам и, приподняв под бёдра, вонзился языком.

— Я хочу только тебя…, — простонала, и в следующее мгновение он уже насадил её на себя, крепко держа за гибкую спину.

— Запомни, я точно убью вас обоих, если вы дадите мне повод.

Она громко застонала, обильно заливаясь собственными соками, а он ещё долго доводил её до состояния тряпочки, не способной уже думать вообще ни о чём.

Спустя несколько часов, Валевий оставил Карму лежащей на постели, надел халат и вылетел во двор, но тут же столкнулся с вожаком релеоготов не способным уснуть, так как острый вампирский слух уловил её блаженные и одновременно жалостливые стоны, и его дикий рёв. Варана накрывало то желание обладать самому ею, то волна нежности, то безумная ревность, то щемящее чувство, что её надо спасти от графа, дать всю нежность, на которую он способен только для неё, защитить, укрыть и холить, лелеять, как дитя.

— Почему ты не спишь? — грубый голос графа вывел его из задумчивости.

— Не спится.

— Наверное, слышал, как мы трахались?

— Я не хотел подслушивать, вышел погулять и посмотреть на звёздное небо, оно здесь очень яркое, у нас чаще туман и северное сияние и случайно услышал её крики совсем не похожие на стоны страсти. Зачем ты так с ней?

— Это не твоё дело, — огрызнулся граф, отворачиваясь.

— Но мне точно показалось, что это крики сексуального мучения, а не наслаждения.

— Тебе показалось.

Варан уже не мог спокойно реагировать на то, что услышал, его несло, как ураган перед штормом:

— Почему ты на ней не женился?

— Она не хочет.

— Как женщина может не хотеть брака, шикарной свадьбы?

— Так, она не хочет, и хватит! Варан не суй нос, куда тебе не следует, ты гость, и будь добр быть им, а не судьёй, осуждающим нас.

Окрысившись друг на друга, они разошлись, и молодой релеогот ещё долго не мог успокоиться.

— Кай!

На крик графа сразу прилетел его верный подручный, высокий, широкоплечий, молодой, жгучий брюнет с длинными волосами, правильными классическими чертами лица и полными чувственными губами.

— Валевий, что случилось?

— Да, всё как назло, у меня срочное дело. Мэр позвонил, приехали богатые люди, желающие купить у нас кучу песцов и норок. Они хотят ещё ехать на Север, на склад к релеоготам за лучшими мехами.

— Так в чём же дело? Я поеду на переговоры, а ты отдыхай с Кармой и релеоготами, поезжай в ресторан, как хотел.

— Это невозможно, они хотят видеть именно меня и только со мной говорить и решать дела. Я через час выезжаю, а ты следи за нашими гостями, и смотри, оторву головы всем, если Карму снова похитят. Меня не будет дня три.

— Не переживай, Варан вроде бы не похож, на Владислава, воспитаннее и благороднее.

— Очень хотелось бы в это верить, но глаз он держит на Карме, лишь бы не руки или что–то поболее.

— Езжай, я за всем прослежу. Без тебя никаких развлечений.

— Так нельзя попрать законы гостеприимства. Пусть едут в ресторан, и на банкет к мэру, только чтобы мои самые верные лекаты были рядом.

— Хорошо, — лекат склонил голову, и чёрный локон упал на высокий лоб.

Граф уехал, а Кай отправился к Карме доложить о распорядке сегодняшнего дня, и постучался мягким стуком, чтобы не напугать.

— Кто там?

— Кай.

Она открыла дверь, разглядывая его напряжённое лицо.

— Графу пришлось срочно уехать по делам. Он передал, чтобы ты поехала в ресторан с релеоготами и показала им лучшую кухню Гераскавля.

— А он не боится, что Варан начнёт ко мне приставать? — ухмыльнулась она.

— Нет, за вами будут постоянно следить наши лекаты.

— Да ладно, опять начинается, дайте нам хоть поговорить спокойно без ваших глаз и ушей.

Кай игнорировал её слова.

— Одевайтесь и выходите во двор, мы едем с вами в лучший ресторан Гераскавля.

Карма хлопнула дверью и, выбрав, самое сексуальное чёрное кожаное платье, обтягивающее фигуру с наполовину открытой грудью, оделась, довольно разглядывая, себя в зеркале.

«Раз опять меня будут блюсти соглядатаи Валевия, оденусь так, чтобы у релеоготов языки повываливались от моего вида».

Через полчаса она вышла во двор, где стояли джип с пятью лекатами и два с релеоготами, холодно окинула их взглядом, и подождала, пока подъехал Кай на Мерседессе.

— Садитесь.

Прошла, виляя бёдрами перед носом вампиров, и грациозно присела на заднее сиденье.

Он кинул на неё быстрый взгляд.

— Зачем так?

— Как? — сделала наивный вид, захлопав длинными ресницами.

— Вы выглядите так, что вас даже святой захочет.

— Я так захотела, а вы не смейте ходить за мной по пятам, особенно когда мы будем сидеть за столом с Вараном в ресторане, а то и вина попить спокойно не сможем.

— Карма, мы не имеем права вас оставлять наедине.

— Кай! Я хочу с ним поговорить, мы не виделись сто лет, он мой создатель.

— Я подумаю.

— О чём?

— Хорошо, вы поговорите, мы будем в зале с вами, но совсем близко. Согласны?

Она кивнула, чувствуя, как к голове подступает гнев.

Варан, сидя в своём джипе, не мог оторвать взгляда от несущегося впереди Мерседеса. Клавдий, с тревогой поглядывая на друга, понял его состояние.

— Да, теперь я полностью тебя понимаю.

— О чём ты?

— Она… нереальна. Самая красивая и сексуальная вампирша, каких я, когда либо видел, гибкая, как пантера.

— Дело не в этом, меня притягивает в ней другое.

— Может, это её уникальная кровь так действует на тебя?

— Возможно, но скорее всего характер, острый язык, пронзительный взгляд, чистота. Она, далеко, не шлюха, с которыми мы всегда имели дело.

— Но что ты себе вообще крутишь, если она — женщина графа?

— Да, но… мы не Боги, и что нам предстоит только им известно.

Клавдий промолчал. Через час они подъехали к шикарному зданию, припарковались у раскидистого дерева, и вышли. Карме подал руку Кай и провёл внутрь внешне стеклянного ресторана. За ними вошли остальные, прошли коридор по зеркальному полу и подошли к стойке администратора.

— Здравствуйте, нас четырнадцать вампиров, хотим отдохнуть у вас.

— Конечно, с радостью обслужим вас, что вы желаете?

— Кальяны, самые лучшие ваши вина и стейки с кровью.

— Конечно, всё будет в лучшем виде, проходите.

К ним вышли официанты и провели в зал: круглый с множеством живых цветов и фонтаном с золотыми рыбками посередине. Релеоготы и Лекаты расселись.

— Я с Вараном буду сидеть у фонтана подальше от всех вас, не хочу, чтобы вы мешали нам спокойно пообщаться! — возмутилась Карма.

Кай кивнул и молча показал жестом руки на столик, стоявший у фонтана.

Варан подошёл к ней и протянул согнутую в локте руку, давай ей понять, что проведёт к столику. Она взяла его под руку, и они прошли, присели, молча дождались, пока им принесли Кальяны, стейки и красное вино. Карма подняла бокал.

— Давай выпьем!

Он выпил, глядя ей в лицо, разглядывая маленький нос и пухлые чувственные губы.

— Ну что ты молчишь? Ляпни что–нибудь такое, от чего у меня уши скрутятся в трубочки.

Его губы слегка тронула улыбка и он подыграл.

— Твоя шикарная грудь так соблазнительно вываливается из этого платья, что ещё чуть — чуть и я увижу твои соски.

— Ха — ха, точно уже сворачиваются, молодец, — и она рассмеялась, сбрасывая напряжение, которое держало стальными тисками от следящих лекатских глаз за ними.

— Карма…

— Говори.

— Я все сто лет о тебе думал.

— Да? И что не перетрахал всех баб на Севере?

— Ты права, у меня много было женщин, но не одна не смогла затмить тебя.

— Так между нами ничего не было, что ты хотел затмевать?

— То, что было уже достаточно, о постоянных мыслях, о тебе. То, как ты облила мои пальцы своим соком, я не могу забыть.

— Я думала, что это Валевий.

— Но ты не закричала, а отдалась на волю тела, когда уже осознала, что это не его руки. Почему?

Она молчала, смотря ему в глаза, опустила взгляд на его руки, и внезапно по телу пробежала волна возбуждающих до боли воспоминаний, удивляясь сама себе: «Странное состояние, не могу же я его хотеть! Карма, ты не шлюха, спокойнее».

— Ответь, почему ты тогда дала завершить ласки, дойдя до оргазма?

— Не знаю.

— Карма, я ничего тебе не сделаю, ответь мне только правду, больше не о чём тебя не прошу.

— Правду?

— Да.

— Ты нравился мне.

Он удивлённо приподнял бровь.

— Ладно, очень нравился, и это было приятно.

Его рука вздрогнула, и она поняла, что он хочет взять её за руку, и отрицательно покачала головой.

— Не стоит. Лекаты наблюдают за нами, как цепные псы.

— Ты счастлива?

Она промолчала, и он обеспокоенно посмотрел ей в глаза, которые внезапно помутнели.

— Ты любишь его?

— Да.

— Тогда почему вы не поженились? Где ваше дитя любви?

— Я не хочу.

— Что не хочешь?

— Не хочу выходить замуж, не хочу пока детей, возможно, по этой причине и до сих пор не зачала. Я не знаю, чего хочу. Он первый и единственный мой мужчина, сильный, смелый, богатый, шикарный во всех смыслах.

— Это всё есть и во мне.

— Есть, но ты это ты, а я — его женщина.

— А ты хотела бы всё изменить?

— Как? И зачем? Перебраться из одного замка в другой? Смысл?

— Я могу дать тебе всё, что захочешь. Что ты хочешь? Увидеть мир? Я готов путешествовать с тобой.

— Варан, что с тобой? Зачем весь этот разговор? Похоти мне с лихвой хватает.

— Я люблю тебя.

Она выпила полный бокал вина, съела стейк, покурила кальян с лёгким холодком, оставляющим послевкусие свежести во рту, обдумывая его слова, а он продолжал молча, наблюдал за ней.

— Вы — вампиры все одинаковые, секс, агония, ревность, боль, не хочу.

— Да, я тоже хочу тебя, так, как умалишённый, но это не агония и боль. Я готов дать тебе всю нежность и гармонию, на какую только способен. И слышал этой ночью, как ты кричала от боли, прости… но я никогда не причиню тебе боль. Ты для меня нежный цветок, а не дырка, которую можно пробивать до боли и крови, и ждать потом регенерации.

Она поёжилась от проникающих в душу слов, и другой рукой под столом незаметно для лекатов дотронулась до его бедра.

— Спасибо за твои нежные слова, мне этого и правда очень не хватает.

Он еле сдержался, чтобы не вздрогнуть от её прикосновения.

— Я хочу побыть с тобой наедине.

— Зачем? Я не буду прыгать на твой член.

— Не обижай меня, я хочу просто обнять тебя, почувствовать ближе твой запах.

Она опустила голову в раздумьях: «А если эти объятия приведут к чему–то большему? Если мой темперамент меня подведёт и я наживу себе ещё больше проблем, наверное, не стоит давать ему надежду».

Он внимательно, наблюдая за её лицом, понял, что она в глубоких сомнениях.

— Карма, у нас всего трое суток, пока графа не будет дома, и если ты примешь решение остаться с ним, я не буду похищать тебя и насиловать, мне это не к чему. Я хочу видеть тебя счастливой.

Она подняла на него задумчивый взгляд, и невольно залюбовалась глазами цвета спелых каштанов, в которых читалась любовь, густыми бровями, придающими взгляду лёгкую суровость, чётко очерченными чувственными губами, как у красивых девушек, представила их целующие её шею, грудь, живот и,… увидев внутренним взором кудрявую голову северянина у себя между ног, внезапно вскрикнула:

— Нет!

Варан, лекаты и релеоготы, вздрогнув, посмотрели на них. Она, заметив, их напряжённые взгляды, попыталась всех успокоить, накидывая на себя, как накидку, наивный вид.

— Всё нормально, я случайно прикусила язык и сама же испугалась.

— Осторожнее, Карма, — разволновался Кай, подходя к ним.

Она кивнула, и снова закурила кальян, он внимательно посмотрел Варану в глаза, показывая взглядом, что если он что-нибудь вытворит, быть беде.

Спустя час, напившись вдоволь изысканного вина и, выкурив кальяны, релеоготы и лекаты вышли из ресторана.

— Куда дальше, Карма? Домой? — спросил, подходящий Кай, который все эти сто лет служил и ей водителем.

— Нет, хочу покататься с гостями по городу.

— Хорошо, садитесь в машину.

— Нет, я хочу поехать с Вараном, а к тебе пусть сядет его водитель.

— Но госпожа?

— Это не обсуждается, мы не дети.

— Но…

— Хватит! Я еду в джипе Варана и покажу ему город.

И она, прошла мимо всех и, разволновавшегося Кая в джип, где уже сидел за рулём Клавдий. Варан тоже подошёл и показал жёстким взглядом другу, свалить. Тот быстро вышел и пересел в Мерседес к Каю, а тот за руль.

Варан с нежностью посмотрел на сидящую рядом любимую.

— Спасибо.

— За что?

— За доверие и желание побыть подольше вдвоём.

— Но это не совсем вдвоём, лекаты наблюдают за нами, как Церберы.

— Хочешь, мы уедем от них.

— Как?

— Я спец в гонках, если мы захотим то унесёмся.

Ей в голову ударил адреналин, и она усмехнулась, сверкнув тёмными глазищами.

— А давай, покажи, на что способен!

Он резко нажал на газ, и понёсся на всех парах прямо по широкой улице, за ним и лекаты с релеоготами, и гнал так, что вскоре дома смешались в единое серое пятно, а улицы мелькали одна за другой. Кай всеми силами пытался его догнать.

— Что он творит? Если мы оторвёмся от них, граф снесёт нам головы.

Клавдий, сидящий в пассажирском кресле уже понял ход мыслей хозяина и ехидно ухмыльнулся.

— Варану в гонках нет равных, скоро нам придётся признать поражение.

— Это невозможно, с ним Карма, он должен осознавать всю серьёзность положения!

— Похоже, ему на это наплевать.

Кай добавил газу, но вскоре уже начал отставать, а когда джип скрылся во дворах, вовсе потерял их из виду, заехал в тупик на всей скорости, резко затормозил у глухого забора, чтобы не врезаться, за ним встали и остальные, выскочил из машины, как ошпаренный, и от злости ударил ногой в лежащий рядом камень.

— Найти их! Граф убьет нас, если Карма исчезнет! — прыгнул обратно в машину, в нетерпении дождался, пока остальные выедут задом из двора и понёсся по улицам Гераскавля на поиски женщины графа.

А Варан, вылетел за город, проехал по тропе вокруг поля, заехал в лесополосу и поехал вглубь.

— Куда мы едем?

— В лес.

— Зачем?

Создатель промолчал, но она догадалась, что он хочет, как минимум её поцеловать, а как максимум… что она ему позволит, а что? Она и сама ещё не знала. Дыхание, как назло уже сбилось, а воображение рисовало пикантные картины. Варан заехал далеко в лесную чащу, остановился на поляне и заглушил мотор. Он не спешил начинать какие–то действия, а тупо смотрел вперёд, будто, разглядывая, густую ель, и слушал прерывистое дыхание любимой. Карма тоже молчала, но затянувшаяся пауза начала раздражать и она сама того не понимая, что делает, аккуратно дотронулась до его руки. Варан медленно повернул лицо, она смотрела на него с каким–то интересом, взял её тонкую кисть и поцеловал, затем тыльную стороны руки и ладонь, услышав её короткий вздох.

— Давай вместе сядем на заднее сиденье, — в его голосе послышалась дурманящая хрипотца.

— Я не хочу с тобой секса, — выпалила она, выдёргивая руку.

— Я помню, что ты не будешь прыгать на мой член.

— Не буду.

— Хорошо, — его мягкий тон, обволакивал, как сливки спелую клубнику, вышел из джипа и встал рядом со стороны её дверей. Она всё же последовала его примеру. Он приблизился, обнимая, одна рука легла на спину, давая чёткое ощущение его релеоготской силы, другая под затылок, начав мягко ненавязчиво, массировать.

— Варан…, — выдохнула, боясь его, а, возможно, даже больше себя, но он уже медленно приближал губы.

Карма боролась и сама с собой и с его красотой и сексуальной притягательностью, но всеми фибрами души хотела этого поцелуя. Он пристально смотрел ей в глаза, будто раздевая взглядом, и девушка закрыла их не в силах больше этого терпеть, чуть приоткрывая рот. Его губы оказались именно такими, какими она и представляла: мягкими, нежными, гибкими и какими–то приятно пахнущими непонятным ароматом, затягивающим сознание в сладкий клейстер. Языки соприкоснулись, обняли друг друга, виляя, как хвосты довольных собак, и почувствовала, что поплыла, будто кувшинка по озеру. Он открыл заднюю дверцу и помог ей сесть, вернее даже лечь на спину, одновременно, целуя уже шею, спускаясь к полной груди второго размера.

— Не надо, я не хочу изменять Валевию, — прошептала, упираясь руками в его крепкую грудь.

— Я не изнасилую тебя, расслабься…

— Не входи в меня.

— Не буду.

Он уже стянул немного платье, под которым не было бюстгальтера, одновременно, целуя обнажённую грудь, обжигая ледяными губами. Его губы рисовали причудливый любовный узор, затягивая и выпуская попеременно напряжённые соски. Она глубоко дышала и металась, надеясь уже только на его силу воли и обещание, так как в себе начала сомневаться. Варан ещё больше стянул мешающее платье, и продолжил поцелуи живота, приближаясь к белоснежным ажурным трусикам. И когда его холодное дыхание обдало её чисто–выбритый лобок, она напряглась.

— Ты же обещал.

— Я не войду в тебя, верь мне, расслабься.

Она попыталась расслабиться, поверив ему, он снял с неё трусики, и развёл ноги. Полюбовался с минуту так, как это было давно, и накрыл рукой, она заметалась сильнее, а его нежные пальцы стали плавно водить вверх вниз по мягким внутренним губкам. Он поглаживал много и часто, давая возможность привыкнуть к его пальцам, вспомнить, перевёл на самую чувствительную точку и, обведя по кругу несколько раз слегка надавил.

— А — а — а, — застонала она.

— Я даже на этот раз и пальцами не войду в тебя, раз обещал, но до оргазма ты всё равно дойдёшь.

— Как?

Он не ответил, а начал быстро тереть самую чувствительную точку, совершая движения, которые сводили её с ума и такой изощрённой ласки ещё никогда не испытывала с графом, тот всегда почти сразу вонзал в неё пальцы и добивался таким образом всплеска эмоций. Карма уже изнемогала, подсознательно расставляя ещё сильнее ноги и, двигая бёдрами. Варан усилил движения и через миг увидел, как она содрогнулась, затаив дыхание. Провёл кончиками пальцев к сладкому входу и ощутил её влагу.

— Мы добились этого, — улыбнулся.

Она кивнула, закусив нижнюю губу, а он уже продолжил порхать кончиками пальцев по всей влажной подрагивающей плоти.

— Варан…

— Не бойся, я помню.

Ещё миг и его губы накрыли её изнемогающий рот, и снова языки спелись. Этот поцелуй, наполненный страстью, как полная кружка кофе с бархатными сливками, совсем свёл её с ума, и она полностью отдалась во власть безумной ласки его рук, блуждающих по телу, расслабившись каждой клеточкой.

Спустя какое–то время, он сидел с ней на заднем сиденье, и держал всё ещё обнажённую на руках, поглаживая по голове и по спине. Карма осознала во всей мере его напряжение и сумасшедшую силу воли не подвластную вампирам по теории в такой момент.

— Как ты смог сдержаться?

— Я готов ждать тебя столько сколько нужно.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулась к нему?

— Очень.

Она дотронулась до его ширинки, но он, перехватил её руку.

— Не надо, боюсь, что после твоей ласки, я уже не выдержу.

Девушка кивнула и вылезла из машины. Он снова залюбовался ею: гибкий изгиб спины переходящий в тонкую талию, а дальше округлые бёдра, её совершенная фигура напоминала виолончель.

— Ты само совершенство.

— Разве тебе нужно не только моё тело?

— Нет, мне нужна ты вся. Выходи за меня замуж.

— Что? — она от неожиданности уронила платье, которое уже держала наготове, чтобы одеть.

— Я предлагаю тебе стать моей женой.

— Ты просто пылаешь ко мне похотью, также как и Валевий.

— Ты не права.

— Варан, что это за наваждение? Разве недостаточно того, что между нами было? И скорее всего, скоро случится и всё остальное.

— Нет, мне недостаточно. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Она решила промолчать, не раздувая из мухи слона и, надев платье, села обратно в машину.

— Отвези меня домой, а то Кай там, в поисках нас обосрётся от страха.

Он завёл мотор и сорвался с места, совершенно не щадя шин.

Бац, они услышали хлопок, и машину повело, но Варан удержал руль.

— Б…, прокололи колесо.

— Как прокололи, — взвизгнула.

— Извини за маты, да, попали на что–то, а у меня нет запаски. Так что звони Каю, пусть приезжает забрать тебя, или если хочешь, полетим, а тачку оставим.

— Я не хочу, чтобы он увидел нас в лесу, мы тогда не отмажемся, что между нами нечего не было. Летим.

— А разве что–то было? — в его глазах запрыгали озорные огоньки.

— Варан…

— Я всего лишь приласкал тебя.

— Ну, знаешь, этого будет достаточно, чтобы нам обоим оторвали башку.

— Поверь, я смогу защитить нас.

Они вышли из джипа, оставив его, как есть в тени деревьев, и взлетели, а вскоре уже оказались на месте. Кая и остальных ещё не было в замке, но находились другие лекаты, осмотрели их внимательно, и не найдя ничего странного, спокойно продолжили свои дела. Девушка набрала подручного графа.

— Карма? Вы где? — в его голосе послышалось сумасшедшее беспокойство.

— Кай, не бесись, мы уже в замке. У Варана пробилось колесо, запаски нет, мы прилетели, а машину пока оставили. Ему срочно нужны его релеоготы. Давайте дуйте домой, мы голодны и ждём вас.

— Мы мигом.

Карма и Варан прошли на кухню, она открыла холодильник, вытащила пакет с донорской кровью, взяла два глиняных стакана и налила до краёв.

— Идём в наш спа, поплаваем в бассейне.

— Карма, ты совсем осмелела?

— Да, не переживай, я буду в закрытом купальнике, и когда нас увидит Кай, не будет скрежетать зубами. Всё–таки, какая никакая, но одежда.

Он согласился, и они прошли каждый в свою комнату, Варан надел новое нижнее бельё, отдалённо похожее на плавки и халат, а Карма модный чёрный купальник, и прозрачную длинную накидку на завязке, подвязалась и вышла. Варан уже ждал, а чуть в сторонке топтались двое лекатов с опаской, поглядывая на них. Она прошла мимо с гордо поднятой головой.

— Что пялитесь? Мы с гостем поплаваем в бассейне.

— Графу это может, не понравится, — буркнул один из них.

— Это его проблемы, я не в тюрьме.

Они прошли внутрь, заходя сначала в турецкий хамам, лекаты поплелись за ними, и встали в холле за дверями.

— Тебя постоянно охраняют?

— Ага, везде и всегда, достали.

— С одной стороны это правильно.

— Да уж, я даже напиться спокойно не могу, или, например, полюбоваться мужским стриптизом в ночном клубе, без его соглядатаев.

— А ты хочешь посмотреть такой стриптиз? — он несказанно удивился.

— Да, а что тебя так удивляет, это добавляет возбуждения.

— Но…

— Что?

— Я бы тоже ревновал.

— Ха, все вы такие. Ну что я брошусь на стриптизёра что ли?

— А кто знает, что у тебя в голове.

— Ладно, не беси меня, пошли в бассейн.

Они запрыгнул в манящую чистую воду и поплыли. Лекаты продолжали наблюдение.

Спустя полчаса такого отдыха и молчания, чтобы им нечего было доложить хозяину, вышли из бассейна, и присели в кресла в турецком предбаннике. Здесь уже стоял приготовленный кальян, источая пряный клубничный аромат с примесью холодка, и Карма с удовольствием закурила, выпуская клубы прозрачного дыма.

Вдруг общие двери в бани распахнулись, и вбежал Кай, быстро окинув их взглядом, нахмурился.

— Чего ты врываешься сюда? — Карма безразлично посмотрела на него.

— Извините, госпожа, но я зашёл сказать, что мы готовы поехать за машиной гостя, — сделал паузу и с явной иронией добавил, — дорогого.

— Не утруждайтесь, я сам, запаску только дайте.

— Мы уже приготовили подходящую, купили по дороге.

— Отлично, — он встал, склонил голову перед Кармой и вышел.

А Кай, внимательно посмотрел на неё, пытаясь увидеть что–то необычное. Она злобно сверкнула глазами.

— Что? Что ты хочешь увидеть?

— Ничего, просто подумал, что вы умнее, чем кажитесь.

— Кай!

— Простите, — пробурчал, опуская взгляд вниз.

Она встала, прошла мимо, даже не удосужив его больше взглядом, вышла из бани.

Варан оделся, взял запаску и сразу вылетел, не желая никого брать с собой, чтобы они не о чём не догадались, если б увидели его джип в лесу. Прилетев на место, переставил колесо и поехал обратно в замок, мечтая по дороге о прекрасном теле Кармы и розовой плоти, которая так приятно перед ним раскрывалась, сочившаяся прозрачным соком желания.

Он летел на такой скорости, что пробеги сейчас по дороге кот, осталось бы только мокрое место, слушал громкую музыку, что и не сразу заметил, как впереди показался грузовик. Он как–то странно завилял по трассе, как будто за рулём сидел пьяный водитель и тут совершенно неожиданно врезался лоб в лоб в него. Произошёл мощнейший удар, машины смялись в груду металлолома, загорелись и завертелись, как футбольные мячи по дороге. Через миг останки грузовика взлетели на воздух от взрыва, а от джипа разлетелись колёса и двери в разные стороны. Одно покатилось по дороге, видимо, как раз то, новенькое, тоскливо, упав в кювет. Варан также как и водитель грузовика сгорел, огонь никого не щадил.

Вскоре подъехала служба спасения Гераскавля, вышли двое рослых мужчин, осмотрели страшное место аварии, убедились, что выживших нет, и позвонили в другую службу, убирающую остатки машин на свалку.

Прошло несколько часов, пока Варан открыл глаза, голова гудела, как рой недовольных пчёл, улей которых нахально разворошил не прошеный гость, с любопытством оглянулся, держась одной рукой за неё, и вытряхивая назойливую боль. «Свалка!» — пронеслось в воспалённом мозгу, — «Ну какого хрена он вылетел на меня? И уничтожил мой новенький Джип». Осмотрел себя, всё уже цело, только вещи сгорели, и он… голый. Начал выползать, ломая остатки машины, и как только вылез, услышал вопли:

— Помогите! Ужас! Спасите!

Безразлично посмотрел на кричащего, им или вернее ей оказалась девушка в рабочей синей робе, видимо, одна из работников свалки. Он стал медленно подходить, а она заголосила ещё сильнее и побежала, оглядываясь в страхе, который, как назло подкашивал ноги, и далеко убежать не удалось. Варан настиг её в доли минуты и, схватив за плечи, встряхнул. У той лязгнули зубы.

— Перестань верещать, голова болит!

— Помогите! — заорала она ещё громче, и зажмурилась, пытаясь вырваться.

Он ударил её по щеке, чтобы привести в чувства. Но вдруг почувствовал такую слабость и острое желание прокусить ей шею, что ещё бы миг и упал замертво. Схватил девушку за подбородок и уставился в голубые наполненные страхом глаза.

— Заткнись, я — вампир, и очень тяжело приходил в себя. Мне нужна кровь, и ты станешь моим спасением, так что извини, других вариантов здесь нет.

— А — а — а! Помогите!

Но он уже впился ей в шею и, только когда, высосав всю кровь, выпустил. Тело упало у его ног. Варан сразу же приобрёл тот же цвет кожи, который у него всегда был: мягко–молочный, глянцевый блеск волос, глаз, ресниц, губ. Глубоко вздохнул, наполняя лёгкие кислородом, расправил плечи и выставил широкую грудь колесом. Регенерация полностью завершилась. Он удручённо посмотрел на мёртвое тело.

— Я не хотел срать в Гераскавле, но мне пришлось, чтобы восстановиться, а тебе, просто не повезло, оказавшись здесь.

И пошёл к выходу, а за ним тихо наблюдали другие работники из вагончика, стоящего неподалёку.

— Бил, как только он свалит, позвони в мэрию и скажи, что в городе кровожадный вампир. Пусть примут меры.

Мужчина в страхе быстро закивал.

А Варан, выйдя за ворота, взлетел, направившись в замок.

Бил сразу же начал звонить. Послышались длинные гудки.

— Алло?

— Меня зовут Бил, я звоню вам со свалки металлолома. Здесь сейчас вылез из груды металла, голый мужик, а потом…потом…

— Говорите спокойнее, что потом?

— Он убил Лизу! Выпил из неё кровь! Это вампир!

— Спокойно, не выходите из укрытия, а мы примем меры, благодарим за звонок.

Трубку положили и мужчина с трясущимися руками, присел на табуретку, поглядывая на друга.

Этот звонок быстро дошёл до самого мэра, а он сразу же позвонил Валевию.

— Граф, кто это? Разве твои лекаты чем–то недовольны?

— Это не могут быть мои лекаты, успокойтесь, я ещё на переговорах по нашим делам, завтра уже возвращаюсь. А сейчас позвоню домой, узнаю, как там поживают мои гости.

— У вас гости?

— Да, релеоготы.

— Релеоготы?

— Они с миром приехали, не накручивайте, я всё узнаю.

— Надеюсь, граф, мы — друзья?

— Друзья, сто процентов.

Завершив ещё одну сделку, сразу набрал Кая и как только тот поднял её, проорал в трубку:

— Кай, твою мать, где релеоготы? На свалке оказался какой–то голый вампир и сожрал там девку, что у вас происходит?

— Валевий, не кипятись, я уже всё знаю, эта жертва была необходима.

— Почему?

— Варан попал в аварию, его джип взорвался и сгорел вместе с ним. Он очнулся на свалке, и чтобы окончательно регенерироваться выпил кровь первой попавшейся девки. У него не было выхода.

— Ясно, да, в таком случае, я не виню его. А когда он в таком виде прилетел в замок, Карма его не видела?

— Нет, она была в бане, — солгал он, — Как у тебя дела?

— Отлично, эти иностранцы, хотят скупить всех имеющихся у нас в наличии песцов. Я назначил хорошую цену, и они согласились, сегодня вечером за ужином подпишем бумаги, и уже завтра выезжаю домой. Если б крыльями прилетел быстрее, а так, надо же держать марку человека, приеду на тачке только к вечеру.

— Отлично, граф. Будем ждать, — и Кай отключился, в страхе вспоминая, как голый Варан подлетал к замку. Карма в это время, как назло, стояла на балконе, расчёсывая шикарные волосы. Он влетел во двор, и она, увидев его бесстыдно разглядывала. Кай бегом принёс ему длинный плащ и накинул, но Карма явно сильно заинтересовалась его совершенным телом, этакого натренированного Атланта. Его подручный Клавдий тогда долго расспрашивал, что да как, но хозяин отнекивался коротким: «Всё потом, мне нужно одеться».

День подошёл к концу, вечер прошёл за совместным ужином с гостями и разговорами об аварии Варана. И когда все разошлись по комнатам, Кай приставил ещё двоих лекатов к спальне госпожи. Ей не спалось, она вспоминала их неожиданное лесное свидание на заднем сиденье джипа, его нежные руки, и губы, и её руки мечтательно прошлись по телу, дотронулись до любовной зоны и сама же себе удивилась. Она была не просто влажной, а мокрой, как будто с неё выливалось шампанское. «Неужели я так его хочу? Это невозможно. Дура! Успокойся, Валевий тебя убьёт!» Закрыла глаза и снова попыталась уснуть, но так и не смогла. В голове кружился рой пчёл жужжащих в матке, отдаваясь тоскливой болью во всём теле. Встала, подошла к двери, прислушалась: громко шаркали лекаты, следящие за ней. «Что же делать? Как их отогнать?» И вдруг сделала шаг из ряда вон выходящий. Резко открыла двери, и они невольно уставились на её прекрасное обнажённое тело.

— Я хочу сходить в бани, а потом буду спать!

— А почему вы не одеты, госпожа? — пролепетал один из них, сразу пряча глаза вниз.

— Это моя комната, как хочу, так и хожу! Принимаю воздушные ванны! А если вы сейчас отсюда не уберётесь, скажу графу, что вы специально остались, чтобы лапать меня своими похотливыми взглядами.

— Не надо, госпожа, мы никогда не взглянем на женщину графа, и вы это хорошо знаете. Оденьтесь и идите.

— Убирайтесь! — заорала она, выходя из себя, вампирская кровь впервые клокотала в ней, как просыпающийся вулкан. — Это вы знаете, какой он в ревности, и сначала вы потеряете свои тупые головы, а потом уже он будет разбираться.

Лекатам нечего было больше ответить, и они удручённо, склонив головы, поплелись подальше от её комнаты, догадываясь, что госпожа что–то задумала нездоровое, но поделать ничего не могли. Карма вернулась в свою комнату, закрыла двери на замок и вышла на балкон, чувствуя каким–то шестым чувством, что Варан находится где–то рядом и наблюдает за балконом, и оказалась права. Через миг на её стоящей от возбуждения груди заиграли его пальцы, а холодное дыхание овеяло шею сзади.

— Почему ты голая вышла на балкон? — прошептал он на ухо, прислоняясь ближе.

— Дай руку…

Он дал, и она положила её себе на лобок, нажав на его пальцы, подвинула к своей промежности и чуть расставила ноги.

— Чувствуешь?

— Ого, ты вся течёшь…

— Ты довёл меня до этого, идём, — взяла его за руку, крепко сжимая, будто боясь, что он откажет, испугается и уйдёт, оглянулась, буравя взглядом, и повела в спальню. Он прошёл за ней как барашка на заклание, а в мыслях проскочило: «Неужели она хочет меня? Здесь? В замке графа?». Карма отошла от него, наблюдая, как он жадно и с каким–то удивлением смотрит на неё, и легла на кровать.

— Продолжи ласки, такие как были сегодня в лесу.

— Может, ты хочешь большего? — его голос уже хрипел.

— Да, я хочу почувствовать твой член внутри, трение и неистовые толчки. Всё, что ты сможешь мне сейчас дать. Начинай.

И она бесстыдно развела ноги, призывно слегка приподнимая бёдра. Варана затрясло, мозг совсем расплавился, как свинец в ярком пламени. Он быстро разделся, задыхаясь от такой близкой, звёздной, столетней, исполняющейся мечты.

— О — ох, — вздохнула она, когда его рука легла на её влажную плоть. Бёдра задвигались сильнее, раскрываясь, как роза после дождя, покрытая росой — но сейчас она желала полного соития, ей нужен был его член, сильный, упругий и такой желанный.

— Варан, ты говорил, если я сама захочу…

— Да, — нехотя отрываясь от неё, полоснул по ней хищным взглядом.

— Так вот, я хочу… очень… до умопомрачения хочу. Войди в меня.

Он сел между её стройных ног, приподнял бёдра, и плавным движением вошёл. Она застонала, волнообразно двигаясь, пытаясь, сильнее дотянутся до него, раскрываясь и, затягивая глубже, как удав заглатывает жертву, будто его крепкого члена ей сейчас не хватало.

— Ещё…

И он сильнее насадил её на себя, содрогаясь всем телом от возбуждения, которое усиливалось с каждой минутой.

Они сливались, как два ручья в единый поток, перемещались по кровати в поиске других поз, чтобы ещё теснее и глубже чувствовать друг друга. Варан ещё сдерживался, чтобы не зарычать и не переполошить весь замок. Но когда они вместе дошли до апогея, ему пришлось стиснуть зубы, и хрипло рычать от счастья, которое захлестнуло, подобно мощному водопаду.

Через минуту, его рука ласкала её мокрую промежность, а она осознала, что хочет его ещё больше.

— Почему?

— Что любимая?

— Почему всё так? Почему я хочу тебя, как больная на голову, твои нереальные руки, губы, а теперь и член? Всего тебя.

— Наверное, это судьба.

— Варан, зачем? Я же с Валевием.

— Я тоже хочу тебя ещё сильнее, чем раньше. Теперь уже я готов драться за тебя со всеми лекатами сразу. И не уеду без тебя. Ты — моя.

— Ха! Где–то я уже это слышала и не раз.

— Граф?

— Да.

— Бросай его, летим со мной.

— Нет, я не могу так с ним поступить. У нас тоже была любовь, и я также безумно хотела его.

— Также?

— Ну не также, к тебе какое–то вообще дурное притяжение. Я вся истекаю только, вспоминая о тебе, с ним никогда так не было.

— Потому что мы предназначены друг другу с самого начала. С того самого момента как я тебя обратил.

— Это просто стечение обстоятельств, если б там был Валевий, он бы сам обратил меня.

— Но его там не было, и быть не могло, это и есть судьба.

В этот момент, двери распахнулись с тоскливым хрустом от бесцеремонно сломанного замка. И влетел Кай, с ненавистью глядя на Варана, чья рука спокойно лежала между ногами Кармы. Она даже не вздрогнула, всё ещё наслаждаясь временным удовлетворением, и даже желая продолжения.

— Чего ты врываешься посреди ночи? Убирайся! — зашипела она, как гадюка.

— Карма, вы — женщина графа, выгоните его. Он и так уже перегнул все палки гостеприимства.

— Кай! Попридержи язык, иначе откушу его. Ты же знаешь, что я намного сильнее тебя, — с совершенно спокойной интонаций ответил Варан, так и не убрав руки с желанной точки.

— Убирайся! Смердящий релеогот! — Кай уже обратился в вампира, выставив клыки. Варан приготовился к атаке, сев на кровати. Но Карма внезапно вылетела и подлетела к нему.

— А может, ты просто завидуешь, что я хочу трахаться с ним, а не с тобой?

— Вы не в своём уме? — отстранился он, как от хлёсткого удара.

— Да, не в своём, я хочу его, как умалишённая, и сейчас мне надо слиться с ним в агонии. Если ты не уйдёшь, мы это сделаем при тебе, — и в доказательство своих слов, вернулась к сидящему на краю постели Варану, взяла всё ещё стоящий член и села на него спиной к Каю, начав тут же страстные движения. Варан обхватил её за талию и, насаживая на себя сильнее, прорычал:

— Убирайся!

Кай в полном отчаянии, пулей вылетел и, встав, у сломанной двери, слушая их стоны, пытался успокоиться, чтобы не кинуться сейчас же и не оторвать обоим головы, когда они так уязвимы, наслаждаясь друг другом. Он успокаивал себя мысленно как мог, но пальцы безжалостно впились в стену, как будто она была пластилиновой, оставляя дыры. «Так, не надо, уже поздно к ним лезть, он всё равно заполучил то, что так хотел. Он её создатель, древний закон вампиров на его стороне. Он может забрать её в любой момент. Она уже не является женщиной графа. Она даже не жена ему и они так и не зачали дитя».

Лекат в отчаянии ушёл, прошёл в погреб, достал огромную бутылку с вином, откупорил и залпом выпил. Отбросив пустую на пол, принял решение: «Вылетаю навстречу к Валевию, надо подготовить его заранее к этому, пока он не разнёс свой замок и не оторвал всем нам головы».

А в комнате Кармы:

— Летим со мной.

— Не могу.

— Что тебя здесь держит? Вещи, драгоценности? Я всё тебе дам, самое лучшее.

— Знаю, но… мне нужно увидеть Валевия, поговорить, дотронуться.

— Зачем?

— Я хочу понять себя, своё тело. Как после нашего сближения отреагирую на близость с ним, это очень для меня важно.

— Ты хочешь таким образом сделать выбор?

— Возможно.

В глазах Варана вспыхнули огоньки ревности, но он попытался отвезти от неё взгляд, чтобы она этого не заметила, так как уже знал, что Карма ненавидит бешеную ревность в графе, от которой страдала не раз и душевно, и физически. Но она заметила.

— Ты ревнуешь?

— Нет.

— Ты готов делить меня с Валевием?

Варан молчал, врать ей не хотелось, но и сказать правду боялся, чтобы не сломать те хрупкие отношения, которые между ними только–только начались.