Ночные Сорсиеры

Лана Краон, 2023

Сорсиеры – так называют магов во Франции. В центре событий шесть сестер Дютэ, они – продолжение могущественного рода Нуаров и обладательницы семи ночных даров, которые передались им по наследству. Их бабушку, Хель Нуар, выслали из магического мира за содействие черному магу. Теперь сестры Дютэ попытаются вернуться и отвоевать свой ковен Нуар. Но чтобы стать лидерами, им предстоит пройти через магический турнир, полный опасности. Младшая Дютэ, Розали, настроена на нечестную игру. Ее путь мрачен и вгоняет в темноту всю семью Дютэ. Обречены ли они повторить судьбу своих предков из-за решений младшей сестры? Или найдется тот, кто сможет вывести Розали на свет? Кто-нибудь, в ком остался хотя бы осколок света?

чтобы озарить темные тайны.

Copyright © Лана Краон, 2023

© Сушинских А., иллюстрация на форзац и нахзац

© Герасун Т., иллюстрация на обложку

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

Тишина.

В полумраке у костра просыпаются они,

Пять тел: братья, сестры,

Ты их тихо помяни.

«Мертвецы.

Так нельзя!» — твердят все вокруг.

Матушка бросается в испуг:

«Что с того, что их сердце бьется вновь?».

Вновь призваны к жизни через кровь.

Хаос

Они сотворили,

Из мира мертвых их отпустили.

Огни загорелись в их сердцах,

В других воскрешая лишь страх.

Вина

Обрушилась на дом Нуар,

Им не избавиться от этих чар.

Они от смерти свободны,

Для Духов стали вероломны.

Прощения

Они не просили,

Под луной новую жизнь находили.

Пять мертвецов не бросили ни слова,

Им не дали в этом деле ни хода.

И снова череда новолуний,

И только сквозь лунный

Свет

Повторяется скрежещущий шепот сестры:

«Мы окаменевшие статуи себя,

замершие во времени».

Эндрю Нуар

Часть первая. Хранительница тайн

Глава 1. Вильям

В полутемной комнате глаза девушки казались чернее ночи. Вильям заметил их цвет, когда вошел, еще до того, как она отвела взгляд в сторону. Впрочем, черные глаза были присущи всем наследникам Хель Нуар, и здесь нечему было удивляться. «Она одна из них. Я нашел ее. Это точно она», — немного расслабившись, подумал он.

Вильям стоял напротив нее. Она сидела, не шелохнувшись, выпрямив спину и держа голову прямо. Взгляд же ее был опущен, прикован к рукам Вильяма. Между ними стоял длинный высокий деревянный стол — наподобие барной стойки. Ему его никогда не пересечь. А если он попытается, то вряд ли останется в живых. Духи настигнут его за попытку нарушить правила, и он это прекрасно знал.

— Я ожидал увидеть кого-то постарше, — признался Вильям.

Он явился рассказать страшный секрет, а перед ним оказался совсем ребенок. Вильям нервничал, переминался с ноги на ногу. «Наверное, она привыкла, что рядом с ней все так себя ведут».

— А, понимаю, ты огорчен, — раздался мелодичный голос юной девушки. — Приходи тогда лет через тридцать.

— Нет, что вы, — нервно ответил он. — Я так долго вас искал.

Он провел рукой по своим темно-коричневым волосам, в которых местами уже проглядывала седина. Он помахал рукой, пытаясь привлечь внимание девушки, но она так ни разу и не подняла на него глаза. Она наверняка даже не знала, как он выглядел, хотя он стоял тут уже минут двадцать, не решаясь исполнить то, зачем пришел.

— Тогда не теряйте ни свое, ни мое время.

Тон ее голоса ничуть не изменился, но Вильяму показалось, что она разозлилась. Девушка сбивала с толку спокойствием и едкими фразами.

«Она так молода, слишком молода. На вид лет восемнадцать-девятнадцать, не больше», — подумал он. Золотистые волосы были убраны за уши и полностью открывали лицо. Острые черты, пухлые губы, накрашенные алой помадой. Вильям поймал себя на мысли, что ему нравились ее выраженные скулы и изящная нижняя челюсть. На ней была белая рубашка в блестящую черную полоску, сверху — черный жилет с узкими золотыми цепями на правом кармане. С утонченной шеи свисал кулон — маленький сосуд, заполненный черным дымом. Ему бы не хотелось знать, что это.

Наряд девушки его удивил. Он ожидал увидеть кого-то в черной мантии с капюшоном, закрывающим лицо. Тут Вильям опомнился и потянулся за дорожной сумкой.

— Мне не нужны ваши подарки. Оставьте антиквариат при себе.

— Откуда вы узнали?

— Положите на место, — властным тоном приказала она.

Он тут же бросил сумку на пол. «Откуда она узнала, что у меня там?».

— Хорошо, — вздохнул он. — Дело в том… А нас точно никто не подслушивает?

— Мы здесь одни. Никто не услышит.

Он не понимал, обрадовала его эта информация или же насторожила.

— Хорошо, — повторил он. — Дело в том, что мое заклинание сработало неправильно. Оно не должно было… Я не знаю, как…

— Мне все равно. Переходите к делу.

— Мое заклинание убило одну из Эйдс. — Вильям остановился, ожидая, как она отреагирует, но блондинка даже бровью не повела. — На меня хотят завести дело. Я не могу попасть в тюрьму. У меня семья, дети. Я не хотел, это случайность…

— Это все?

— Ее звали…

— Это не мое дело, — опять перебила она его.

— Да, все, — ответил он, не понимая, то ли был рад такому равнодушию, то ли, наоборот, огорчен.

Девушка достала чистый лист бумаги, встряхнула, и на нем отобразился длинный текст.

— Подпишите здесь. — Она показала на нижний правый угол. — Вы даете согласие на отсылку в Виллдэпер.

Вильям оценил срок.

— Год? — удивился он. — Это слишком много!

— Либо так, либо никак.

Вильям чувствовал, что она просто умирала от скуки. Подписывая документ, он одновременно наблюдал за ней. Девушка достала прозрачную колбочку диаметром с ладонь. Она откупорила пробку и прошептала какие-то слова. Сосуд наполнился красным дымом. Затем ее губы отпрянули от горлышка, и она вернула пробку на место.

— Готово.

— Как я узнаю, что все забыли про то, что я…

Внезапно Вильям схватился за горло, слова будто застряли в нем. Он не мог закончить предложение. Не мог разоблачить себя. Теперь эта тайна находилась в руках девушки, и только она имела право открыть ее. Глаза юной особы наблюдали за красным дымом внутри колбы.

— Вот и узнали.

Вильям отошел от шока и медленно проговорил:

— Да, верно. Я подписал документ. Все правильно?

— Да, просто замечательно, — ядовито ответила она.

Тогда он понял, насколько глуп был его вопрос, и как иронично она подметила это.

— Только вы забыли поставить дату.

По коже пробежал холодок.

«Она же не смотрела», — опять заметил он. Вильям дрожащими руками нацарапал число.

— Все?

— Все — Девушка неодобрительно покосилась на него. — Я унесу тайну в хранилище. Вы свободны.

Как только она встала, комнату заполнила темнота. Вильям едва мог различить красный огонек, медленно движущийся в хранилище, которое находилось за спиной девушки. Что же это: узкая дверь, ведущая в другую комнату, или портал в другой мир? Ему этого никогда не узнать.

Она ушла. Она унесла его тайну с собой. Теперь все забудут, что он был причастен к убийству. Никто не вспомнит даже его имени при расследовании дела, оно так и останется не раскрытым. Навсегда. По крайней мере, он очень на это надеялся. Прошлым Хранителям тайн можно было доверять, а этой юной особе… тем более она выросла в мире людей… а у них было все по-другому. Не испортили ли они ее? Умеет ли она хранить тайны так же, как ее могущественная бабушка — Хель Нуар Дютэ?

Но дело сделано. Теперь нужно было отправляться назад, в Мажиенн. Ему пришлось долго добираться в этот мир. Он никогда не бывал раньше среди людей, а теперь стоял в каком-то подвальном помещении во Франции, в городе Лион. Он помнил историю семьи Дютэ. Вильям прекрасно знал, за что их выгнали в этот мир. Но теперь лидеры ковенов сменились, и кто знает, кто знает… Может быть, Полуночниц вернут назад, на родину их предков.

Вильям взял дорожную сумку и пошел назад, слегка прихрамывая. «Темнее, чем ночью», — подметил он. Его серые глаза пытались разглядеть хотя бы лестницу, но тщетно. О Полуночницах ходило много слухов. Возможно, один из них правда — свет убивал их. «Или она просто решила позабавиться надо мной». Вильям вытянул одну руку, прошептал: «Movere seorsum». И мебель, которая стояла у него на пути, отодвинулась — теперь он мог почти беспрепятственно дойти до лестницы, подняться наверх и выйти. Вильям немного пожалел, что не взял с собой старшего сына из рода Ламарэ-Краонов. С ним он бы не попал в такую глупую ситуацию, и, возможно, ему бы удалось добраться сюда без повреждений, которые он получил, пока добирался в этот мир через черное озеро. Вильям оперся на трость и медленно зашагал к двери.

Глава 2. Марта

Марта, проводив взглядом мужчину средних лет, нырнула в хранилище вслед за блондинкой. Звук маленьких каблучков раздавался между стеллажами 23С и 24С.

— Не слишком ли много ты ему дала? Целый год в мрачном месте… Как бы ему остаться в живых.

— Сорсиеры зачастили ко мне, — отозвалась блондинка. — Этот срок должен отпугнуть других, чтобы они перестали искать меня. Тем более я его отправила не в штаб вооруженных сил, он просто будет исполнять мелкие поручения.

— Позволь напомнить, что ты тоже сорсиера. К тому же ты могла бы скрывать тайны без отсылки в Виллдэпер. Хель именно так и делала. Я это точно знаю.

Марта уже привыкла к тому, что во Франции магов называли сорсиерами. Она дошла до нужного места и обнаружила Розали именно там, где и предполагала — около стеллажа 23С. Розали хотела положить сосуд с красным дымом рядом с другими такими же склянками, но выговор Марты заставил ее обернуться. Розали дернула плечом и сморщила нос.

— Чтобы я скрывала убийц и других ненормальных просто так?! — Она так сильно сжала сосуд, что тот разбился, осколки полетели вниз, а дым стал подниматься. — Нет уж, пускай сначала они отмучаются несколько лет в Виллдэпере, а потом, если выйдут живыми, то…

— Ты Хранительница тайн, а не палач. Это твоя участь.

— Я этого не просила!

«Еще как просила», — подумала Марта. Розали одной рукой остановила красный дым, а другой достала с полки стеллажа пустую колбу. Она подняла ее над головой и загнала туда красный дым, затем поставила по соседству с белым и черным дымом.

— В Мажиенне твои действия не одобрили бы.

— В Мажиенне не одобрили бы меня и мое существование. — Розали встала в двух шагах от Марты. — И, кстати, тебе здесь не место. Здесь может находиться только Хранительница. Мной недовольны Духи, так еще и ты портишь мою репутацию. — Она подняла руку перед собой, чтобы выгнать Марту отсюда.

Старая сорсиера почувствовала, как подул ветер и взлохматил темно-коричневые кудрявые волосы. Но больше ничего.

— Ты слаба! — со злостью сказала она. Марта сделала такой же жест рукой, отчего Розали попятилась назад и рухнула на белую плитку.

— А ты мертва! — прошипела Розали на полу. — Мертвые должны оставаться мертвыми! — повторила она зазубренную фразу матери.

Марта знала: Розали сказала это не со зла. Они с ней — напарники, которые много пережили вместе. Возможно, их даже можно было назвать семьей. Они встретились пять лет назад, когда Розали было четырнадцать, точнее Марта специально ее нашла. Марта при жизни была сильной, даже очень сильной, сорсиерой и поэтому смогла дотянуться до Розали сквозь завесу.

— Капризная несносная девчонка! Ты не можешь защитить себя даже от призрака. А вместо тренировок гуляешь по Лиону целыми сутками, играешь на виолончели дома и мечтаешь стать актрисой! Разве ты не понимаешь: многие хотят убить тебя! В магическом мире полно охотников. Они хотят забрать твой дар себе. Пока твое местоположение известно немногим, но вскоре ситуация может измениться. Твоя мать должна готовить тебя, но она слишком беспечна. Хель выжила только потому, что ее боялись.

Марта опустила руку, и Розали смогла пошевелиться. Еще при первой встрече она ворвалась в жизнь юной девочки с ветром и громом.

Это был очень дождливый и мрачный день. Марте удалось прорваться сквозь завесу, ей нужен был якорь — душа, которая могла бы держать ее в мире живых. Розали тогда сидела около реки Рона в городе Лион. Марта нашла ее плачущей и кричащей. Девочка не поняла, что разговаривала с призраком — для нее Марта выглядела как живая. Хотя она узнала ее, так как много раз видела портрет в газетах. При жизни Марта Коулман работала в Совете сорсиер, она была одной из главных, ее знал каждый в магическом мире. Розали сразу доверилась ей и рассказала, что случилось. Марта надоумила ее нашептать тот секрет в стекляшку, чтобы скрыть от всех, что произошло.

— Но ведь тогда все забудут.

— Так будет лучше, дорогая. Это нельзя придавать огласке, иначе вся твоя семья пострадает.

И с тех пор Розали носила стекляшку на шее. Что именно было там нашептано, знала только она и Марта. «От мертвых нет секретов», — постоянно говорила Марта. А Розали перечила: «Поэтому мертвые должны оставаться мертвыми».

С тех пор они всегда ходили вместе. Марта — глаза и уши Розали. Она слышала и видела то, чего не могла услышать или увидеть Розали. Она заглядывала туда, куда не могла Розали. Именно она несколько минут назад проверила сумку Вильяма, чтобы узнать, не принес ли он с собой оружие. Однако Марта не просто заботилась о Розали. Она была нужна ей из-за своего дара.

— Если тебе будет легче, — начала Розали, поднимаясь с пола. — Энн проверила того мужчину. Его биополе нечисто. Он не жалеет о поступке, скорее всего, это было сделано специально. Она отправила мне эсэмэску об этом.

— Еще одна бестолковая сорсиера, говорящая с призраками. Которая меня не видит.

Марта привыкла к термину «сорсиера», в магическом же мире их звали «визардами». Она выросла не среди людей, поэтому первый год ей пришлось сложно в человеческом мире. Розали помогала ей освоиться со своей привычной «заботой».

Розали бросила на нее неодобрительный взгляд.

— Ты скрываешь себя от нее.

— Она могла бы пробиться сквозь заклинание, если бы постаралась. Ваша мать вас погубит, — начала она до жути знакомую Розали песнь. — Она совсем не тренирует детей. Впрочем, чего еще ожидать от человека. Николасу стоило жениться на той, кто бы смог вырастить могущественных ночных сорсиеров.

Розали фыркнула.

— Нас ждет обычная человеческая жизнь. Вход в тот же самый Мажиенн нам запрещен. А для человеческой жизни нужны другие знания, а не зазубривание заклинаний.

Розали прошла сквозь нее. Марта ненавидела, когда она так делала. И почему помочь ей могла только она? Все было бы намного проще, если бы вместо Розали оказался кто-то постарше и могущественнее. Но нет, эта участь досталась капризной Розали Дютэ.

Розали пошла назад и встала за стойку. Сегодня к ней должна была прийти еще одна женщина. Она уже связывалась с ней ранее через отца. Розали вынырнула из портала и села на стул. Хранилище с тайнами было создано еще самой первой Хранительницей. «Ключи» от него были только у Хранителей и попасть в него могли только они. На планете Земля же этой комнаты не существовало. Она находилась как бы в другом мире. Именно так был создан магический мир. Несколько сильных сорсиеров объединились и создали параллельную вселенную, чтобы сорсиеры могли жить в безопасности в другом месте.

Розали изящно щелкнула пальцами, и мрак рассеялся. Марта в ответ закатила глаза. Она знала, что этот трюк та выучила только для подобных шоу. Атаковать тенями она не смогла бы, только создать вау-эффект перед ее гостями. «Эта показушница слабее самой обычной сорсиеры из мира волшебников. А ведь она ночная слуга природы с редким даром. Но в голове у нее одни театры да прогулки».

Марта заглянула за плечо Розали и увидела сообщение от Энн: «Ее энергетическое поле чисто. Больше не пиши, я ушла». С лестницы спустилась женщина лет тридцати пяти. Глаза у нее немного покраснели, скорее всего, от слез.

— Будь с ней помягче, — попросила Марта. — А хотя кого я прошу…

Розали смотрела на женщину, не сводя глаз.

— Розали? Розали Дютэ?

— Собственной персоной.

— Так молода, — с милой улыбкой сказала посетительница.

— В сумке у нее сладости, причем из магического мира. Она принесла наследнице Хель Дютэ пончики с малиновым вареньем, — усмехнулась Марта.

— Вы пришли рассказать тайну, — поторопила Розали женщину, не обращая внимания на Марту.

— Да, меня зовут Анна Тэннер. Я хирург. Пациент умер на моем столе. Он был молод. — Из ее глаз хлынули слезы. — Я виновата в этом, я допустила ошибку.

Розали напряглась, лицо ее стало непроницаемым. Марта слишком хорошо ее знала, чтобы понять: Розали испугалась.

— Я скрываю секреты от чужих глаз. Возвращать мертвых не умею.

— Девочка моя, не гони лошадей. Она не об этом, — встряла Марта.

— Я знаю. Вы можете спрятать это от меня тоже? — с надеждой спросила Анна. — Я не могу жить с такой ношей. Я не могу больше работать хирургом, а это все, что я умею.

Розали расслабилась.

— Могу.

— Правда?

Марта одобрительно улыбнулась. Уж что, а вот исполнять свой долг Хранительницы тайн Розали умела. Розали достала стеклянную колбочку и открыла пробку.

— Вы не вспомните того парня. А его семья не будет помнить, к какому врачу они обращались.

Анна кивнула.

— Сколько?

Розали подняла на нее взгляд.

— Сколько лет продлится ссылка? — уточнила Анна.

Розали прошептала пару фраз. Сосуд наполнился светло-оранжевым дымом. Она аккуратно закрыла его пробкой, заперев секрет внутри и стерев его из памяти Анны, и ответила:

— Нисколько.

— Я не помню, зачем я здесь.

— Вы только что скрыли тайну.

— Я знаю, но не помню, какую именно.

Розали промолчала.

— Я сделала правильный выбор?

Ответом опять была тишина.

— Вам пора. — Розали встала и погрузила комнату во мрак, щелкнув пальцами.

Таким образом она закончила разговор с Анной. Марта опять пошла вслед за Розали.

— Ты слишком резко отреагировала, она может заподозрить. В чем дело?

Розали тут же прижала руку к правому плечу.

— Защитный знак в последнее время жжется. Кто-то пытается пробиться и найти меня. Ты знаешь, что это означает.

— И ты молчала?!

Розали поставила сосуд на один из стеллажей. Она повернула голову и посмотрела на длинный коридор впереди. В самом дальнем его конце свет не горел — там хранились очень старые тайны. Один из тех стеллажей принадлежал предыдущим Хранительницам. Розали смотрела в сторону того места, где однажды похоронила свой опасный секрет… еще один. Она спрятала от всех наличие у себя другого редкого дара. О ее способности к некромантии никто не должен был вспомнить. Считалось, что эта сила Хель Дютэ не передалась внучкам, что она ушла вместе с ней в землю. Тот, кто ее искал, был могущественен, раз ему удалось нащупать некроманта. Теперь ему нужно было пробиться через защитный знак, скрывающий ее. А после он сможет определить точное ее местоположение. Наверняка этот сорсиер опасен.

— А что я должна была сказать?

— Разве ты не нашептала эту тайну? Все должны были забыть.

— Так и было!

Розали, звонко цокая каблуками, поспешила к стеллажу, где был спрятан тот секрет. Ее силуэт мелькал между полками. Она шла все дальше и дальше, в самую глубь. Марта уже и не помнила, где стояла та склянка: они все были одинаковы для нее. Розали же чувствала каждую тайну в этой комнате, ей были доступны абсолютно все секреты. Она могла прочитать их одним прикосновением или даже взглядом. Марте это было недоступно. Да, она как призрак могла входить в эту комнату, но тайны ей все равно не узнать.

Марта услышала крик и поспешила к Розали.

— Розали, в чем дело?

Чем дальше Марта заходила, тем сложнее становилось идти. Это место словно пыталось вышвырнуть ее. Духи мертвых сорсиер, которые следили за порядком, были против присутствия призрака в этом секретном месте. Марта дошла до места, где находились колбы только с черным дымом. Розали стояла напротив одного стеллажа, она тяжело и часто дышала. Марта проследила за ее взглядом.

— Что же это такое! — воскликнула она.

На деревянной полке стоял разбитый сосуд. Содержимое, конечно, улетучилось. «Она или он не только разбил сосуд, но и каким-то образом высвободил тайну из этой комнаты».

— Война, — прошептала Розали.

— Не глупи, Розали. Просто скрой снова эту тайну.

— Нет. Я хочу взглянуть этому наглецу прямо в глаза.

Она устремилась к выходу.

— Розали! Ты с ума сошла? Я впервые вижу, чтобы кто-то смог раскрыть тайну Хранительницы. Этого сорсиера нельзя подпускать близко к себе.

— Сколько еще тайн этот сорсиер или сорсиера сможет раскрыть? Этого мага надо найти и обезвредить, — крикнула Розали.

Марта догнала ее.

— Что ты задумала? Что ты можешь сделать с таким сильным сорсиером или сорсиерой?

— То, что у меня получается лучше всего: открою тайну и припугну раскрытием.

Марта вспомнила про еще одну особенность девушки: рядом с ней люди или сорсиеры невольно раскрывали свои потайные секреты, поэтому ее сторонились. Люди не знали, кем она являлась, но на подсознательном уровне чувствали, что ее нужно остерегаться.

— А если у того сорсиера или сорсиеры такой не имеется?

— У каждого есть секрет, который он бы не хотел открывать. — Розали дотронулась до своего кулона. — Даже самые красивые души хранят нечто страшное внутри.

Они вместе вышли из комнаты через портал. Розали щелкнула пальцами, и темнота рассеялась. Она поднялась по лестнице, сделала маленький жест рукой в воздухе, и дверь перед ней отворилась и с шумом ударилась о стенку. «Сильно она разозлилась, раз выплеснула столько магической энергии. Но это в их крови, в крови Хранительниц: если попытаться отобрать у них тайну, то они начинают сражаться не на жизнь, а на смерть. В них срабатывает что-то наподобие материнского инстинкта, а точнее инстинкта Хранительниц». Розали вышла на свет. От лучей солнца ей стало некомфортно, все-таки она — ночная сорсиера. Свет делал ее слабее. Марта задумалась: «Возможно, тому наглецу удастся пробудить в ней скрытые способности».

— Ты ступай, я отлучусь, — сказала она.

Розали никак не отреагировала. Она продолжила идти по узким улицам Лиона.

Глава 3. Розали

«Опять она собралась плести интриги против меня! Я же сказала, что не нужно лезть в это, я справлюсь сама. Но нет — она пошла искать заклинание, как скрыть меня от чар». С уходом Марты Розали почувствовала себя неуверенно. Она уже привыкла к постоянному присутствию призрака. Марта появилась в ее жизни в самый страшный момент и с тех пор всегда оберегала. Розали в свою очередь должна была найти останки ее тела и оживить. Вот только уже пять лет их не удавалось обнаружить. Кто-то очень постарался спрятать их под заклятиями. Розали не знала, как Марта умерла, она никогда об этом не рассказывала. И Розали даже не могла применить чары, чтобы вытащить из нее эту информацию. Не зря говорили, что мертвые уносят секреты с собой.

Розали, выйдя из подвала, который находился под кафе, пошла вдоль набережной Фюльширон. Слева от нее красовалась река Сона, рядом располагалась церковь Сен-Жорж. Это Старый Лион — средневековый квартал в западной части города, сохранившийся до наших дней. Розали направилась к центральному кварталу, к холму Фурвьер, где жила ее семья.

— Bonjour! Il fait beau aujourd’hui^[1], — поздоровался с ней охранник у кафе. Он часто ее видел, поэтому уже привык к странной особе, которая страсть как любила одеваться в черное.

— Bonjour, — сквозь стиснутые зубы ответила она.

Розали выросла во Франции, французский был ее родным языком. Также она знала визардский — в детстве отец настоял на его изучении, так как именно на нем говорили в волшебном мире. Правда, иногда у нее возникали проблемы с грамматикой и словарным запасом. Третий язык, который по идее она должна была выучить, — это латынь (на нем были написаны все заклинания), но с ним у нее было совсем плохо.

Розали завернула за угол на улицу Монте Дез Эпи и почувствовала, как ее голова вспыхнула. Ощущение было похоже на мигрень. Нет, даже хуже — будто голову погрузили в лаву. Она ухватилась одной рукой за стену, а другой за голову. Знак, который был набит ниже плеча, около груди, жегся. Она приоткрыла глаза и, борясь с болью, расстегнула рубашку, чтобы посмотреть, что было не так. Сам из себя знак представляет маленькое солнце с двумя полумесяцами по бокам, развернутыми в противоположную сторону от центра. Сейчас символ светился, обжигая кожу. Розали опустила рубашку и рухнула на асфальт с закрытыми глазами. Боль продолжала усиливаться.

Она лежала на асфальте. Он еще не до конца прогрелся, и на нем можно было заметить иней. Розали же не чувствовала холода совсем. Знак, который воспламенился, согревал все тело. С закрытыми глазами, в темноте она увидела лик молодого юноши. Лицо было видно смутно. Его волосы были то ли коричневые, то ли цвета смоли. Глаза были закрыты, а губы шептали заклинания. Он напрягся, на лбу выступил пот. Внезапно он открыл глаза золотистого цвета, перестал шептать и ухмыльнулся. Розали показалось, что он увидел ее. Но парень опустил глаза на карту. Его палец был прикован к городу Лион. Он нашел некроманта. Он не знал, кто это, но знал, где искать.

Вдруг боль ушла так же неожиданно, как и нахлынула. Розали открыла глаза. Перед ней столпились люди. Они все что-то говорили ей, но их голоса смешались в сплошной гул. Только один голос был яснее других.

— Ça va bien?^[2]

Розали еще раз одернула рубашку. Знак перестал светиться, он наполовину померк, словно стал полупрозрачным. Розали схватилась за сильные руки мужчины и поднялась с асфальта. Она не взглянула ни на кого, а сразу направилась сквозь толпу, растолкав ее локтями.

Шаг сменился бегом. Ее уверенность в победе над тем парнем улетучилась. Он был слишком силен. А в ней было слишком много человеческого. И почему она перестала практиковать магию? Потому что магия постепенно покидала ее жизнь. Она растворялась в ней, как ночь перед рассветом. Ее мать Аврора была против всего волшебства, а особенно такого, которое передалось от Хель Дютэ. Такие способности своих шестерых детей ее всегда пугали, а с исчезновением самой старшей дочери Ревэ она возненавидела магию всем сердцем. После этого она спрятала книги заклинаний подальше от них. И если старшие дети успели хоть немного приобщиться к миру магии, то Розали, как самая младшая, совсем была лишена этого. Ей было двенадцать, когда старшая сестра исчезла, Ревэ тогда было двадцать три. Хель передала ей способность путешествовать по снам, это сестру и погубило.

Розали подбежала к огромному черному особняку на холме Фурвьер. На сохранении такого цвета настоял Николас — отец девочек, таким образом он решил почтить память своей матери. Он гордился своим наследием. Он хотел бы отослать всех своих детей в город, где родился — Мажиенн, но для их семьи путешествие туда было под запретом.

Розали толкнула тяжелые двери и попала в просторный коридор. Добиралась она недолго — дом располагался в десяти минутах ходьбы от ее «офиса» — подвала, который арендовала еще Хель для таких дел. К дому вела тоненькая землистая тропинка, а позади него возвышались зеленые холмы.

В коридоре, как всегда, было немного прохладно из-за мраморной черной плитки. По обеим сторонам располагались широкие лестницы из темного дерева, на серых стенах висели картины. С потолка свисала большая хрустальная люстра. Интерьер этого дома выбрала Хель. Когда ее выгнали из магического мира, она перебралась в один из старинных городов Франции — Лион. На стенах около одной из лестниц висели именно ее портреты.

Розали вошла в кухню, исполненную в бежевых теплых тонах. Яркими акцентами тут служили огромные белые ажурные горшки с красными розами. Изначально ее не было в плане дома, это ее мама достроила маленький островок к особняку. Интерьер сильно отличался от остальных комнат. Передняя стенка вся состояла из окон, открывая вид на зеленый сад.

Розали сразу заметила Аврору и Луизу, которая, как выяснилось, уже вернулась из поездки. Они сидели за столом и попивали что-то теплое из фарфоровых кружек.

— Розали! — радостно вскрикнула Луиза.

Сестра была очень похожа на мать — не внешне, а по характеру: обе были теплые и солнечные натуры. Внешне же на мать больше походила Розали — те же золотистые волнистые волосы и выраженные скулы.

У Луизы были каштановые волосы средней длины. Она сидела в оранжевой водолазке, ботинки были в тон и в длинной серой клетчатой юбке. На голове ее красовался бордовый берет. Уже наступила весна, но Луиза обожала осеннюю одежду.

— Добро пожаловать назад в семейку Аддамс, — сказала Розали.

— Точно, — ответила Луиза, но ее улыбка погасла от встревоженного вида сестры. — Розали, что случилось?

— У нас проблемы, — теперь она говорила не только для Луизы, но и для матери. — Мама, мне нужны все книги заклинаний, которые ты спрятала. И прямо сейчас.

Аврора немедленно встала, шокированная.

— Розали, мы это уже обговаривали. Никакой магии, помнишь?

Мать удивилась, что Розали ни с того ни с сего заговорила про заклинания. Эту тему не поднимали уже около двух лет.

— Меня кто-то ищет, кто-то очень сильный и опасный.

— Тебя всегда все ищут, — встряла Луиза, начав от скуки вертеть чашку в руках. К истерикам Розали она уже привыкла.

Луиза только приехала из Италии. В Милане проходила интерьерная выставка, и Луиза, недавно окончившая магистратуру по дизайну, отправилась на нее за идеями. Хотя ее называли самой солнечной из всей семьи Дютэ, ей передался самый жуткий дар от Хель: она была Банши, то есть Предвестница смерти. Ее крик предупреждал о скорой кончине. Если бы она тренировалась, то могла бы оглушать своим криком или ломать окна. Розали слышала ее крик дважды: в первый раз это было перед смертью их собаки, а во второй — перед кончиной дедушки по линии матери.

— Но не как некроманта.

Тут Аврора с Луизой переглянулись.

— Точно, ты же некромант, — оживилась сестра. — А я и забыла.

— Мы все забыли, — поддержала Аврора. — Ты открыла эту тайну? Что случилось?

— Один могущественный сорсиер сломал склянку с этим секретом. А еще он сделал вот это. — Розали оголила свой потускневший знак.

— Так вот откуда у тебя он. — Вспомнила Луиза, ударив себя по лбу.

— Но это же невозможно по вашим законам, — удивилась мать.

— Вот именно! Мне нужно защитить себя, поэтому я спрашиваю: где книга заклинаний?

— Тебе нужно остыть. — Аврора села назад за стол и положила руки на колени. — Я поговорю вечером с твоим отцом, он что-нибудь придумает. Но книги я тебе не дам.

Наверное, все привыкли к тому, что Розали часто преувеличивала любую мелочь, а незначительные проблемы превращала в драму. Поэтому теперь, когда она кричала «Опасность!», никто ей не верил.

— Но мам!

— Забудь!

Из горла Розали вырвалось разочарованное рычание. Она развернулась и вылетела из кухни, задев плечом Арлетти.

— Что случилось? — Влетела в кухню Арлетти, самая старшая сестра после Ревэ.

— Розали решила в рукопашную драться с каким-то сильным сорсиером, — со вздохом сказала Аврора.

— Похоже на нее.

Последующие слова Розали не расслышала. Она быстро поднималась по лестнице с высоко поднятой головой. Мимо нее проносились портреты бабушки Хель Дютэ. Про нее ходили разные легенды. Ее называли повелительницей мира мертвых, королевой ночи, богиней Луны. Она была великой и экспрессивной сорсиерой, главой ковена Дютэ в магическом мире. Ее наряд на портретах разделялся на две части: одна — белого цвета, другая — черного. Белый считался цветом призраков и облаков, окружающих духов. Черный же — цветом мрака и ночи. А самое главное — она владела всеми семью дарами ночи, которые перед смертью передала шести внучкам. Ей запретили передавать все способности одному человеку, поэтому каждой досталось по одной. Кроме Розали — ей достались два дара, хотя про силу некроманта никто не должен был узнать. Считалось, что Хель унесла ее с собой в могилу.

Розали поднялась на второй этаж и прошлась по коридору. На одной из стен висела ее любимая картина — «Прибытие в Мажиенн». Ее подарил семье Дютэ некий пожилой сорсиер. Он приезжал навестить их семью из уважения и почтения к Хель. Розали помнила, что он сказал про нее: «Маленькая девчушка с омутом тайн в душе». Розали провела пальцем по золотой рамке. Из черного фона картины как бы «выныривала» девушка из полупрозрачного камня. Статуя, которую можно было потрогать. Розали вспомнила, как в детстве часто мечтала, что однажды будет на месте девушки из картины, что она нырнет в черное озеро и окажется в магическом мире. Что произошло? Почему она отказалась от своего дара? А теперь какой-то наглец возомнил, что может отобрать у нее ее тайны. Розали с ужасом поняла: она не сможет помешать ему, даже если очень захочет. Она была слаба. И из-за этого подвергала всех опасности: не только семью, но и всех, чьи тайны она скрыла.

— Я не могу позволить этому случиться. Не могу позволить ему открыть тайны. Я не хочу чувствовать этот постоянный страх, что он откроет еще одну. Я должна с ним сразиться, понимаешь? — шепотом сказала Розали, ожидая услышать ответ Марты.

Она обернулась, но рядом никого не оказалось. Марта до сих пор не вернулась. Розали удивилась — она и забыла, что ее не было рядом все это время. Розали — якорь для нее, Марта не могла долго находиться вдали. За все эти пять лет призрак раза три пропадал, но не более.

«Марта, сейчас ты мне нужна как никогда».

Розали продолжила идти по коридору. Впереди она увидела Энн во всем черном. Та активно жестикулировала, общаясь с кем-то невидимым. Ее черные волосы до плеч были убраны в хвост, а передние короткие пряди красиво обрамляли белое лицо. На ее щеках был яркий бордовый румянец, и Розали предположила, что она только вернулась с улицы.

«Поди очередной призрак хочет, чтобы Энн попрощалась с его близкими за него».

Розали незаметно проскользнула в свою комнату и бесшумно закрыла дверь, подумав о том, как часто она пряталась от всей магии?

Энн единственная использовала магию в жизни. Она помогала призракам обрести покой и практиковала пару заклинаний, но только те, которые запомнила с детства, перед тем как Аврора забрала книги. Из-за этого Энн считалась в семье Дютэ белой вороной. Она чаще общалась с призраками, чем с сестрами. Хотя сильная связь с одной из них у нее все же сохранилась — с Ревэ, озорной кокеткой с гипнотическим взглядом. Та часто приходила к Энн во снах. Розали тоже хотела бы ее увидеть, пообщаться, но в ее сны невозможно было проникнуть. Чистоту ее разума защищали умершие сорсиеры, они не перешли за Врата в иной мир и остались в поднебесье между миром живых и иным. Они стали стражниками других сорсиер, особо приглядывали за обладателями ночных даров. Духи, Предки — у них было много имен. За Розали же особенно зорко следили, точнее за ее тайнами. Непонятно откуда, Розали знала, что если откроет насильно одну из тайн, то есть разобьет склянку с дымом и позволит секрету вернуться в умы тех, которые должны были забыть, то горько за это поплатится. Некоторыми из них она могла спокойно распоряжаться, а другие хранились под замком даже от нее самой. Эта информация будто была нацарапана на ее костях.

Однако сейчас мертвые сорсиеры молчали, несмотря на проделку того наглеца. «Может, они наказали его за это? — подумала Розали. — Может, они уже разобрались с ним, и мне не надо принимать никаких усилий?». Но тонкий и противный голосок зазвучал в ее голове: «Вряд ли. Он придет за тобой, обязательно придет».

Розали окинула спальню взглядом. В комнате не было ничего, что могло бы выдать в ее хозяйке Хранительницу тайн. На белых стенах висели внушительные черно-белые портреты актрис и актеров, которыми Розали восхищалась: Мэрилин Монро, Одри Хепберн и многие другие, а под ними — цитаты под стеклом с красивыми рамками. Обычно с утра Розали проговаривала их, стоя у большого зеркала с черной рамой. Ей нравилось разыгрывать разные эмоции сразу после пробуждения и представлять себя на сцене, стоя перед зеркалом. Большой бархатный серый диван с бордовыми подушками, виолончель, косметический столик, заваленный косметикой и разными ароматами. На тумбочке у двуспальной кровати с черным балдахином рядом с проигрывателем лежали музыкальные пластинки.

Розали резко распахнула дверь и крикнула:

— Энн, подожди!

Та продолжала убеждать в чем-то призрака.

— Тебе нужна помощь? — спросила Розали.

— Чем ты можешь помочь? — устало спросила Энн, предполагая, что Розали просто бросила слова на ветер.

Розали порой казалось, что из-за частого общения с призраками Энн замыкалась в себе. Она хотела как-то показать свою важность, свою значимость — что ее помощь очень пригодится, но затем вспоминала: помощь нужна была не Энн, а ей самой.

— Можно с тобой? — на выдохе спросила она.

Энн бросила на Розали свой пытливый взгляд. Обычно он мог заставить кого угодно замолчать.

— С чего бы это? Разве ты не должна покорять сцену?

— Я пропущу сегодня вечернюю репетицию.

Энн нахмурилась. Она сделала шаг назад, отчего на ее фигуру упала тень и заострила и без того острые черты лица Энн.

— Это как-то связано с тайной, которую кто-то открыл?

— Откуда ты знаешь?

— Среди мертвых переполох. Они целый день только об этом и говорят. Все уши уже прожужжали. И одна сорсиера просила передать тебе кое-что.

— И что же? — затаив дыхание, спросила Розали.

— Беги. — Энн пожала плечами.

— Беги? И это все, что она сказала? — Розали почувствовала, как злость поднималась внутри.

— Она находилась за завесой, ей пришлось приложить немало усилий, чтобы мне это передать. Она явилась всего на пару секунд.

— Пусть лучше приложит усилия и придумает, как помочь мне скрыть от него остальные тайны. Нет, бежать я не стану. Не в этот раз!

Кто-то потянул Энн за руку.

— Я еду к его родственникам. Ты со мной?

— Определенно.

Глава 4. Энн

— Застегнись хотя бы.

Розали опустила взгляд на свою слегка расстегнутую рубашку, из-под которой виднелся знак. Пока она приводила себя в порядок, Энн посмотрела на призрака и поймала себя на мысли, что если бы Розали увидела его, то упала бы в обморок. Затем она представила, как вела бы себя сестра, если бы Говорящей с призраками стала она. Перед глазами Энн всплыла сцена с Розали, метающей тарелки в призрака и кричащей «Убирайся!». Она наверняка бы сошла с ума. Наверное, Хель как-то чувствовала, что эту работу можно было доверить только Энн.

Призрак с порезанным горлом и вымазанной в крови одеждой не переставал пялиться на Энн.

— Скоро?

Его мертвый голос мог бы кого угодно привести в ужас, но не Энн. Она к такому уже привыкла. Он пришел к ней сегодня днем, когда она была в своей комнате, потерянный и запуганный.

— Секунду, — ответила равнодушно она.

— Чего? — спросила Розали, наконец справившись с рубашкой.

— Пошли уже.

Сестры спустились на первый этаж и вышли на улицу.

— Так что ты будешь делать? Какие есть другие варианты, кроме бега?

— Мне нужна твоя помощь.

— Помощь?

— С заклинаниями. Я знаю, ты их немного практикуешь.

— Это Хранительница тайн? — поинтересовался призрак.

Его впалые глаза рассматривали Розали.

— Она самая.

— Я слышал, она облажалась.

— Все слышали.

— Энн?! — возмутилась Розали.

— Практикую, — согласилась сестра. Они подошли к гаражу с машинами. — Поедем сегодня на папином авто.

— Он в курсе?

— Да, он разрешает брать его машину для таких целей.

Сестры сели в автомобиль: Энн на водительское кресло, Розали на переднее пассажирское. Призрак же телепортировался на заднее сиденье. Энн настроила зеркало так, чтобы видеть его. Иногда призраки начинали буйствовать, поэтому ей нужно было видеть, не окрашивается ли биополе этого в темный цвет, а то он вызывал подозрение. И Энн не верила, что после того, как он попрощается с близкими, он исчезнет. Скорее всего, придется насильно от него избавиться. «Только бы Розали не сорвала мой план на этот случай».

— И зачем тебе заклинания? — уточнила Энн.

Машина тронулась с места.

— Я должна уберечь остальные тайны. Я должна защитить их, — уверенно проговорила Розали.

— Все или только одну?

— О чем ты?

— Я думала, ты переживаешь только за одну.

Энн повернула голову и посмотрела на кулон сестры.

— Ложь.

— Я помню, он у тебя появился в четырнадцать лет. Мне тогда было восемнадцать. Какую же тайну ты скрываешь от всех нас?

— Не твое дело!

— Хм…

Энн достала из бардачка солнцезащитные очки и надела их. Розали тоже стало некомфортно от света. Она опустила козырек, чтобы спрятаться от солнечных лучей. Энн свет не обжигал, но при ярком свете силы, что передала ей Хель, слабели и даже могли исчезнуть. А потерять из виду этого призрака она точно не хотела.

— Послушай, так будет лучше для всех. Никто не должен узнать об этой тайне.

Энн приподняла бровь. Розали добавила:

— Думаешь, я забыла об этом секрете? Я каждый день о нем вспоминаю. И почти каждую ночь просыпаюсь в холодном поту.

— Бедняжка, — равнодушно отреагировала Энн. — Может, тогда облегчишь душу и расскажешь?

Она злилась на сестру за то, что та так запросто стерла что-то из их жизней. И это что-то было очень важное, Энн чувствовала сердцем.

— Нет, это небезопасно. И ты не права, я хочу сохранить их все, а не одну. Я хочу… хочу стать настоящей Хранительницей тайн, — призналась Розали.

— Почему теперь? Раньше тебе было все равно.

— Когда я увидела, на что способен тот сорсиер, я поняла, насколько беспомощна. Теперь мне страшно. А своей слабостью я подвергаю и вас опасности. Любой, кто захочет открыть тайны, может прийти и убить меня.

— Хорошо, — согласилась сестра. — Я и правда кое-что умею. Кстати, я вспомнила, что ты у нас некромант.

— Да. И самое ужасное, что тот сорсиер, видимо, ищет некроманта.

Энн посмотрела на Розали.

— Разберемся. Он один, а нас двое.

— Вот этот бежевый дом, — встрял призрак.

Энн притормозила.

— Пойдешь?

— Нет, я останусь в машине. Это слишком для меня.

Энн сняла солнцезащитные очки и вышла из машины. Она бросила быстрый взгляд на заднее сиденье и обнаружила, что призрак исчез. Скорее всего, он был уже внутри.

— Вот же ж, — прошипела Энн.

Она постучала в дверь бежевого дома с красной крышей. Ей открыл высокий молодой парень.

— Bonjour, — неуверенно поздоровался он.

Позади него Энн увидела знакомого призрака. Он яростно кричал имя брата и махал возле него руками. Она вздохнула.

— J’ai une conversation sérieuse avec vous. C’est à propos de ton frère^[3].

Мужчина пустил ее в дом. Там они проговорили около двух часов. Призрак пообщался с братом через нее. Конечно, для того чтобы он поверил Энн, ей пришлось привести пару доказательств: она рассказала несколько фактов, которые знал только его младший брат — ныне уже призрак. Ей стало некомфортно, когда мертвец захотел передать брату какую-то секретную информацию. Кажется, он задолжал кому-то и так и не смог расплатиться.

Закончив, Энн вышла из дома. Она оглянулась и не обнаружила призрака рядом с собой. «Значит, будет по-плохому». Она прошептала заклинание и сделала жест рукой. Призрака будто вытянуло из дома. Он пролетел через стену и оказался у ее ног.

— Что за?! — закричал он.

— Тебе пора. Моя задача — переправить тебя в мир иной, чтобы восстановить гармонию.

— Я никуда не пойду.

— Пойдешь как миленький.

Энн приготовилась прошептать другое заклинание, но призрак поднял руку в воздух и отбросил ее на два метра.

— Какой сильный попался, — возмутилась Энн. — Как долго ты здесь ходишь?

С человеком он не смог бы проделать то же самое, как и со световыми сорсиерами, обладающими световой магией или магией солнечного затмения. Вредить или контактировать призраки могли с ночными сорсиерами и немного с магами лунного затмения. Между ночными сорсиерами и призраками была какая-то связь — они могли воздействовать друг на друга.

Розали, увидев, что произошло с сестрой, вышла из машины.

— Энн? — прокричала она.

Она хотела подбежать, но стала задыхаться. Розали рухнула на колени, прямо на зеленую траву. Обеими руками она схватилась за горло. Теперь, когда призрак смог воздействовать на нее, вошел с ней в контакт, она тоже его видела, как и Энн. Вот только Энн всегда видела призраков, и неважно, контактировали они с ней или нет.

— Не тронь мою сестру! — прокричала она.

Она достала маленький фиолетовый мешочек размером с ладонь из поясной сумки. Энн хотела бросить его в призрака, но он это увидел и тут же среагировал: она уронила мешок, все ее тело прижало к траве.

Энн посмотрела на Розали. Сестра убрала руку с горла и щелкнула пальцами. Вмиг там, где стоял призрак, появился мрак — его окружило черное полупрозрачное пятно. Это его сильно дезориентировало. Призрак растерялся, его воздействие прекратилось. Розали смогла сделать вдох, а Энн — подняться на ноги. Дольше оттягивать было нельзя. Энн подняла мешочек и бросила его в призрака, который уже вышел из мрака. Затем прошептала: «Patefacio sursum», и мешочек раскрылся. Вмиг на призраке появились полупрозрачные цепи. Они полностью обвили его тело, и он упал на траву.

— Ты не можешь! — закричал он гробовым голосом, от которого Энн поморщилась.

— Еще как могу. Это моя работа.

Энн, тяжело дыша, подошла к нему. Она подняла руку и прошептала пару слов. Призрак сопротивлялся, дергался, вырывался и кричал, чтобы его отпустили. Затем, спустя несколько минут, Энн удалось переправить его в другой мир. Когда она открыла глаза, его уже не было. Она выдохнула, осознав, что все закончилось.

Энн обернулась на сестру. Розали стояла с ошарашенным видом. Она переводила взгляд с пустого места на сестру и обратно.

— Ты как?

— Что это было?

— Призрак, который не хотел уходить. Такое часто случается. Надо убираться отсюда, пока нас не заметили. — Она кивнула на окна близстоящих домов. — Если спросят, говори, что мы разыгрывали сценку.

Энн запрыгнула на водительское сиденье машины. Розали все еще стояла, не шелохнувшись. Энн опустила окно и прокричала:

— Живее, у меня сегодня смена в больнице!

Затем трижды посигналила. Розали сдвинулась с места и наконец-то села на переднее сиденье.

— Меня чуть не убил призрак, — сказала Розали, медленно проговаривая каждое слово.

— Не ной, — отрезала сестра.

Она завела автомобиль, и машина сдвинулась с места.

— И часто такое случается с тобой?

— Ты правда хочешь знать?

Розали поджала губы.

— Ты никогда нам не рассказывала, — с неким упреком ответила она.

— Зачем? Вы, как трусы, сбежали и закрылись от магии.

— Но не ты.

— У меня никогда не было другого выбора. Призраки стали приходить ко мне, как только Хель передала способности. И вскоре я поняла, что не все они были безобидны. Мне пришлось защищаться от них, я была вынуждена окунуться в этот мир с головой.

— Ты могла прийти ко мне. — Розали начала активно жестикулировать, придумывая, как вызволить сестру из этого ужасного мира. — Я бы спрятала тебя. Все бы забыли про твои способности, и призраки отстали бы от тебя. Почему ты не пришла ко мне?

— Предки-сорсиеры все равно бы не забыли. Они хотят, чтобы я пользовалась этим даром, а если я избегаю призраков, то потом становится очень плохо. Думаю, ты это наверняка на своей шкуре ощущала.

Энн знала, что сестра не по своей воле скрывала чужие тайны. Она рассказывала ей, что когда переставала пользоваться этим даром, то Духи начинали мстить, подчиняя своей воле. Была и другая причина: Розали подпитывалась энергией тайн, это было ее топливо.

— Они нас и так не жалуют, всю нашу семью, — продолжила Энн.

— Из-за того, что мы отгородились от магии?

— Да. И ты первая в их черном списке.

Розали откинулась на сиденье.

— Разберемся с ними позже. Откуда ты знаешь все эти заклинания?

— От Ревэ.

При упоминании имени старшей сестры голос Энн стал мягче и печальнее. Она почувствовала на себе взгляд сестры, явно ожидающей продолжение.

— Она приходит ко мне почти каждую ночь. Ревэ обучила меня заклинаниям, которые знала сама. Также она приходит во снах к другим сорсиерам, чтобы те подсказали какие-нибудь новые приемы для меня. Не все соглашаются на это. В магическом мире к нашей семье остается двоякое отношение.

— Как она?

— А ты как думаешь? — грубым голосом спросила Энн. — Она допустила одну ошибку. Одну! Доверилась не тому сорсиеру и теперь заперта во снах.

— Она любила его.

— Она была дурой.

Энн крепко сжала руки на руле.

— Мне было двенадцать, когда она исчезла. Я безумно скучаю по ней, — призналась Розали. — Я уже начинаю забывать, как она выглядит.

— Мне было шестнадцать. Я помню тот день, очень хорошо помню. Ревэ было двадцать три, когда ее заперли. Теперь ей тридцать. Однако во снах она не стареет, и если ее вернуть, то она будет точно такой же, какой ушла.

— Тебе она чаще всего является.

— Еще бы! Я единственная, кто пытается ее вытащить. Отец сдался. Все остальные забросили магию. Но Ревэ не первая, кого ты бросила, так ведь?

Энн понимала, что слишком напирала на младшую сестру. Но ведь она обещала помочь Жулли. Розали не имела права отгораживаться от мира магии. Она не имела права на парня Джексона, тусовки с друзьями и нормальную жизнь, как и сама Энн. Она лишилась всего, чтобы помочь Ревэ. А что сделала Розали ради Жулли? Ничего!

Энн припарковала машину в гараже и бросила взгляд в сторону Розали, уж слишком та притихла. Сестра смотрела вдаль. Кажется, Энн чересчур сильно надавила на нее. На глазах Розали заблестели слезы, Энн стало стыдно.

Розали выпорхнула из машины со скоростью молнии. Энн пошла за ней. Жара разморила их обеих. Они были слабы, очень слабы. Энн подумывала о том, чтобы отдохнуть два часа перед сменой в больнице, как вдруг Розали остановилась и схватилась за голову.

— Розали?

Энн подбежала к ней. Она встала впереди нее и схватила ее за плечи.

— Что с тобой?

Розали упала на колени.

— Что происходит?!

Энн начала трясти сестру. Розали не приходила в себя несколько секунд.

— Подожди, я за помощью.

Только Энн хотела побежать в дом, как вдруг ее разум словно улетел куда-то далеко. Она увидела молодого парня у карты, свечи и темное помещение. Из носа юноши шла кровь. Его губы упрямо шептали заклинания. Вдруг он открыл глаза. Его палец обвел дом семьи Дютэ на большой карте, которая лежала на столе.

Энн почувствовала, как сестра зашевелилась на ее руках.

— Что за? — выругалась Энн.

Она убрала волосы с лица Розали. Та медленно открыла глаза.

— Он нашел меня.

— Кто это?

— Это он открыл тайну. Он ищет некроманта. Теперь ты видишь: бежать не получится, он везде меня найдет.

Розали поднялась с земли и стала отряхиваться.

— Ну и денек. — Энн встала напротив сестры. — Он один, а нас двое. Если что — сразимся.

Розали посмотрела в глаза Энн. В черных глазах младшей сестры плескалась тревога.

— Мне страшно, Энн. Я никогда не общалась с другими сорсиерами, помимо нашей семьи. Я не понимаю, кто он и чего хочет. Насколько он опасен?

Энн удивилась. Розали никогда не показывала страх. Она всегда была слишком уверенной в себе. Хотя тот парень привел в ужас не только Розали, но и Энн. Она увидела его биополе. Энн понимала, что Розали спрашивала у нее про его силу, но не захотела пугать сестру и просто ответила:

— Мы справимся. Я помогу тебе с заклинаниями. Я записала несколько из них в самодельную книгу и дам тебе ее сегодня.

Розали кивнула. Она запустила руку в спутавшиеся золотистые волосы и закрыла глаза.

— Мне нехорошо. Я хочу прилечь.

Энн повела сестру в дом. Она довела ее до черного дивана, который стоял в коридоре, затем метнулась на кухню и налила холодной воды со льдом. Отдав кружку сестре, Энн поспешила скрыться.

— Я за книгой. Оставлю ее у тебя в комнате.

Энн боялась, что сестра заметит ее испуг. Она быстрым шагом направилась к лестнице.

За свою жизнь ей пришлось повидать много призраков: изрезанных и изувеченных, облитых кровью, с ужасной гримасой на лице. Но биополе того парня ужаснуло ее так, как не ужасал ни один мертвый, приходивший к ней под покровом ночи. Нет, тот сорсиер не был испорченным злодеем. Ужаснула Энн именно его сила: она увидела огромный заряд энергии вокруг него. Он мог бы разобраться с Розали за пару секунд, если бы захотел. Даже на огромном расстоянии сумел одолеть сестру. «Он не злодей», — еще раз успокоила себя Энн. Однако сотворить нечто плохое вполне мог. Те цвета, что она увидела вокруг него, привели ее в замешательство. Она никогда раньше не видела такую смесь красок у одного сорсиера или человека.

Вокруг каждой сущности Энн видела свечение — биополе. В нем могло сочетаться несколько цветов, могли виднеться пятна и разрывы, какие-то знаки.

Биополе состояло из трех колец: из внешнего кольца магии, среднего кольца настроения и внутреннего кольца сущности. Цвет кольца настроения менялся несколько раз за день — от оранжевого до черного. По нему можно было определить, нападет ли, например, призрак или нет. Если он задумал неладное, цвет потемнеет, и в биополе появятся разрывы.

Цвет круга магии показывал, насколько, к примеру, был могуществен сорсиер и вообще — стоял ли перед Розали маг или обычный человек. Цвет варьировался от лилового до фиолетового. У ночных сорсиер цвет кольца магии всегда был холодный с синевой. У световых же он уходил в теплые тона. У Энн был пастельный цвет орхидеи. Это был третий уровень из тридцати шести. У Розали — цвет лавандового тумана. А у того парня — цвет солнечного затмения. Его фиолетовый был настолько темный, что сливался с черным. Раньше Энн такой силы не видела ни у кого.

Цвета сущности показывало внутреннее кольцо. Их цвета очень редко изменялись, ведь для их смены необходимо было измениться самому человеку. Цвет основного кольца сущности у парня был золотой — цвет лидерства и целеустремленности. В этом они с Розали были похожи.

«Еще один выпендрежник», — подумала Энн.

Следом шло кольцо кирпичного оранжевого, местами мутноватого. Он указывал на общительность, вспыльчивость и быструю смену настроения. Мутность означала неумение сконцентрироваться. Далее шло красное кольцо, самое яркое. Красный был присущ сильным людям, которые не боялись трудностей. На этом круге цвет местами тоже мутнел, что сигнализировало о злопамятстве. Эти три цвета больше всего его определяли. Еще в биополе сущности проглядывалась тоненькая голубая полоска, указывающая на открытость, любознательность и контактность. Энн сильно успокоило то, что она не нашла черного цвета. Возможно, им не придется драться с ним. Однако оранжевый, красный и золотой — ядерная смесь. Даже у ее целеустремленной младшей сестры Розали не было такого сочетания. А значит, тот парень всегда добивался своего. И, если ему нужен был некромант, он его получит. Любой ценой.

У Энн был самый яркий цвет сущности — фиолетовый. Это цвет духовности. Она могла видеть то, чего не замечали другие люди. И дело было не только в призраках. Она считывала каждую эмоцию, колебание настроения других людей.

Энн с тревожными мыслями зашла в свою комнату. Она встала как вкопанная. Ее глаза широко распахнулись от увиденного. Комната была украшена красными корявыми надписями. Все они твердили одно и то же: «Она должна уйти». Сердце Энн забилось быстрее. Она знала, что только она может их видеть: их написали призраки. Вдруг Энн услышала сто, нет, тысячи голосов, кричавших: «Розали виновна». Энн закрыла уши, но это не помогло. Вокруг стали появляться и кружиться призраки. Их лица смазывались. Энн не могла отличить одно белое пятно от другого. Она зажмурилась и закричала что есть мочи:

— Пошли вон!

Через пару минут когда она перестала слышать голоса, то открыла глаза и никого перед собой не увидела. «Получилось?» — подумала она. Но, когда обернулась, увидела отца. Это он их прогнал: сказал какое-то защитное заклинание, которое Энн было неизвестно. Он долго расспрашивал ее, кто это был и что они хотели. До этого Энн удавалось скрывать жуткие пришествия призраков от родителей и сестер. Но в этот раз их было слишком много, она не могла справиться с ними сама. Энн ответила Николасу, что они приходили из-за Розали. Они винили ее в открытии тайны.

— Я не знаю, как далеко они зайдут. Я не знаю, что они сделают с Розали, — со слезами на глазах проговорила она.

— Мы разберемся, хорошо? Я верну вам книги Хель. Это моя вина. Я должен был тренировать вас. Нельзя было забирать от вас магию. Но после того, что произошло с моей мамой — вашей бабушкой Хель — и Ревэ, я подумал, что так будет лучше.

Энн продолжала дрожать от случившегося. Слова отца ее немного успокоили. Внезапно телефон девушки зазвонил, отчего она вздрогнула.

— Это из больницы. Мне пора.

— Ты можешь не идти. Лучше останься дома.

— Я должна. — Энн вытерла слезы рукавом черной водолазки. — Оставишь меня?

Отец стоял на месте.

— Пожалуйста! — твердо, но с дрожью в голосе попросила она.

Николас нехотя вышел. Энн закрыла за ним дверь и ринулась к книжному шкафу. Из тайника, который находился за книгами, она вытащила свою книгу заклинаний. Она подождала пару минут, чтобы дать отцу уйти. Затем вышла с книгой в руках, вошла в комнату Розали и положила книгу на кровать.

Остаток вечера Энн провела в больнице. Она только закончила шестой курс, после лета ее ожидал последний год в университете. Сейчас она работала медсестрой в местной городской больнице. Она выбрала такую работу, чтобы быть ближе к призракам.

После работы Энн поехала в библиотеку. Там она расположилась за уже давно знакомым столиком. Несколько часов Энн готовилась к экзаменам, которые ожидались в июне. Поздно ночью она вернулась домой. Все уже были в своих комнатах. Энн быстро перекусила и пошла спать. Она оставила ночник гореть, так как после произошедшего ей было страшно. От усталости она быстро заснула.

В одном из своих снов она увидела Ревэ: короткие черные волосы выше плеч, аккуратно уложенные волнами. На ней был красивый пурпурный шелковый топик и черные брюки клеш с завышенной талией. На ногах были черные туфли на каблуке. Именно такой она приходила к Энн во снах — изящной кокеткой.

Энн оглянулась. Она стояла у быстротечной реки Рено. Их окружали красивые темно-зеленые деревья. Здесь было влажно и жарко, отчего сам воздух казался тяжелым и теплым, словно тропический. Над ними нависли громадные тучи, будто перед грозой. Энн сделала пару шагов по изумрудной траве навстречу Ревэ.

— У меня мало времени, — вдруг сказала сестра.

— Мало времени? О чем это ты?

— Они не хотят, чтобы я общалась с тобой. Духи сорсиеры запрещают мне видеться с тобой. Они пытаются вытолкать меня.

— Но почему?

— Ты их сильно разозлила.

— Из-за Розали? — вдруг осознала она.

— Да. Они вооружаются против нее, и ты попала под перестрельный огонь.

— Как ей помочь, Ревэ?

— Она должна была бежать от него. Но уже поздно. Он рядом. К тому же они злятся на нее за то, что она не может сохранить тайны.

— Что мне делать?

— Уже ничего не поделаешь. Остается только наблюдать.

Вдруг Ревэ стала отдаляться. Энн поняла, что они ее забирают. Следующее, что она увидела — кромешная темнота. И так продлилось до утра.

Глава 5. Жулли

Жулли открыла глаза. Вокруг царила темнота. Она пробудилась и попала из одного темного места в другое. Первое, что она увидела — как ветки деревьев царапали окно. На полу разлился блеклый лунный свет. Жулли выпуталась из водопада белых волос, перекинув их на одно плечо, затем выпорхнула из объемного одеяла, как мотылек, на свободу. Свет от луны коснулся ее белой полупрозрачной кожи. На часах было четыре утра. Сегодня луна не была скрыта за тучами, как прошлой ночью. Значит, день пройдет легче. Вчера она совсем ослабла и не выходила из комнаты, завесив окна тяжелыми светонепроницаемыми шторами.

Жулли коснулась ногами прохладного пола. Босая, она зашагала к окну, обрамленному кружевом из веток, сквозь глухую темноту. Через тонкие веточки виднелся сад, за которым они ухаживали вместе с матерью. Жулли села с ногами на подоконник и дотронулась рукой до окна. Стекло около ее ладошки стало покрываться морозным узором. Она отдернула руку, но маленькая трещинка уже успела поползти по окну. Это повторялось и раньше. Окна в ее комнате меняли по несколько раз в месяц.

Жулли от бабушки Хель передались две способности: умение попадать в неприятности и лунная энергия. По идее, она уже должна была научиться ею управлять — метать холодные сгустки света. Но дело в том, что магия в ней работала неправильно. Каждый раз, когда Жулли пыталась задействовать силы, она сама начинала немного светиться. Это ранило ее, причиняло боль, словно ее тело было тюрьмой для лунного света, который не мог высвободиться.

Жулли отвернулась от окна и окинула взглядом комнату с темно-зелеными обоями с большими бордовыми бабочками. Горчичного цвета кресло, кровать с бежевым балдахином и картонными звездами, стоящая у окна картина высотой около двух метров — луна в разных фазах и розовые цветы с золотистыми лепестками, спускающиеся с потолка гирлянды-звездочки. Да, звезды она обожала.

Жулли взяла расческу с косметического столика и подошла к зеркалу. Плавными движениями она стала распутывать волосы и улыбнулась себе. Ее лик в зеркале улыбнулся в ответ. Кожа у нее была болезненно белая и тонкая. Она сама была похожа на луну, у которой брала силы. И, конечно, черные глаза — сходство всех сестер. Затем Жулли подошла к шкафу и среди хлопковых платьев нашла любимое, которое сшила сама, белое платье-колокольчик с длинными рукавами.

Через пару минут она наконец вышла в темный коридор, закрыв за собой дверь, прошла мимо комнаты Розали, которая находилась по соседству с ее. Дверь была приоткрыта, поэтому Жулли заглянула в щель. Сестра спала на кровати в окружении каких-то книг. Приглядевшись, она поняла, что это книги заклинаний.

«Что бы это значило?» — подумала Жулли, прикрыла дверь и продолжила идти вдоль коридора. Спустившись на первый этаж, прошла на кухню и оттуда вышла в сад.

Ее взор устремился высоко в небо на луну. Жулли сняла балетки и ступила на мягкую траву. Холод ее ничуть не беспокоил. Она прошла мимо цветов к пруду, присела около него и опустила руку, затем попыталась использовать силу, и ее рука засветилась холодным белым светом. Теперь она увидела золотых рыбок, плавающих в воде. Жулли улыбнулась, вынула руку, сделала плавные движения в воздухе, и лунный свет поднялся с поверхности воды. Жулли рукой нарисовала в воздухе круг, свет послушался ее и повторил движение. Затем он впитался в ее кожу, придав телу легкое свечение, а после и вовсе исчез. Лунная дорожка по прошествии времени снова засияла в пруду.

Жулли не могла выкинуть из головы Розали, лежащую в окружении книг с заклинаниями. Она помнила, когда их мама забрала эти книги. И также помнила обещание Розали помочь ей выздороветь. А вот сестра, видимо, уже забыла. Все сдались. Аврора винила в ее состоянии магию и думала, что Жулли уже не помочь. Она верила, что только отдаление от волшебства способно хоть немного облегчить жизнь ее дочери.

Из-за нарушения магии Жулли всю жизнь провела на домашнем обучении. Недавно она заочно закончила бакалавриат по направлению «Искусство костюма и текстиля» и поступила в другой вуз на магистратуру. Очно. Родителям она об этом еще не сообщила. Но это будет отличная возможность произвести впечатление на ее любимого дизайнера, который часто проводил там мастер-классы. Сейчас Жулли состояла в одном клубе модельеров, где познакомилась с Валентином. Вспомнив его, она улыбнулась, легла на траву и стала ждать рассвет.

Маленький огонек замаячил на горизонте. Деревья и кусты окрасились в малиновый цвет. Трава покрылась росой, от этого платье немного промокло.

Жулли погрузилась в размышления. Если бы она была световой сорсиерой, то все могло быть иначе. Она могла бы быть здоровой. Световые могли использовать заклинания света, управлять огнем. Они становились сильнее днем и слабее ночью. «Но все знают, что монстры появляются ночью, и тогда нужно больше силы для противостояния», — напомнила она себе. Жулли всегда нравилось быть ночной сорсиерой. Они могли читать ночные заклинания, управлять тенями и сгустками мрака. Им подчинялись ночные звери и призраки. Среди ночных сорсиер ходили семь редких даров, и все были у ее семьи. Среди световых были всего четыре редких дара. И один из них мог бы помочь Жулли — это исцеление светом. Про этот дар девушка прочитала в книге заклинаний. Аврора отняла не все книги, одну Жулли успела упрятать. И в ней рассказывалось про световых и ночных сорсиер. А также про магов лунного и солнечного затмений. Первые обладали ночной магией, но могли немного читать заклинания света, а вторые, соответственно, световые, но им чуть-чуть были подвластны заклинания ночи.

Внезапно Жулли заметила на кухне мелькающие силуэты. Значит, пришло время завтрака. Она вошла внутрь и сразу попала в круговорот бурного обсуждения.

— Она должна вернуть мне книги! — заявила Аврора.

— Ни за что на свете, — ответила Розали.

Арлетти продолжала готовить завтрак на плите, пока Аврора, Розали, Энн и Николас сражались за ее спиной. Луиза сидела за столом и болтала ногами. Ее правая рука подпирала щеку, а глаза со скукой наблюдали за стычкой. Жулли села рядом с ней.

— Они ей нужны, — снисходительно ответил Николас.

— Нужны? Для чего?

— Для безопасности, мам! Разве ты не понимаешь? Мы не просто люди и не можем дальше притворяться ими. Еще немного, и против нас выдвинутся все Предки из мира мертвых, — выпалила Энн. — А это очень опасно.

— К тому же, если ты забыла, за мной охотится сильный сорсиер. И он знает, где я.

— Эту проблему можно решить по-другому, Розали. Нанять охрану или вызвать полицию.

— Полиция? Мам, я видела, на что он способен, я видела его биополе, — не унималась Энн.

— Каким образом? — удивилась она.

— Он здесь? — всполошился отец. — В городе?

— Нет, он пытался связаться с Розали, а я стояла рядом, и мне передалась картинка с ним.

— И какой у него цвет? — устало спросила Аврора, облокотившись одной рукой на обеденный стол.

— Черный.

После ее ответа все умолкли. В комнате воцарилась тишина. Розали поникла и опустила глаза. Энн поняла, что сболтнула лишнего, но слова было не вернуть.

— Николас, проследишь за ними, пока они будут тренироваться?

Голос матери звучал тихо. «Она сдалась, она наконец-то сдалась». Настроение Жулли взлетело до небес. Она давно мечтала, чтобы вся семья вернулась к магии. И даже такие обстоятельства, которые вынудили ее семью передумать, не пугали.

— У меня работа, но Арлетти, думаю, сможет.

Та обернулась на отца.

— Я… думаю, что… — Она увидела позади отца Розали, та сложила ладони в молитвенном жесте, в глазах читалась просьба. — Да, хорошо. — Арлетти тут же сменила настрой. — Я пригляжу за ними.

Жулли заметила, как лицо Луизы скривилось. Наверное, она вспомнила о своей способности и о том, как сильно хотела о ней забыть.

— Только меня не втягивайте в этот цирк, — сказала она.

— Никто и не собирался, — довольно пропела Розали и плюхнулась на стул рядом с Жулли.

— У крыльца оставили это для тебя.

Аврора передала охапку ромашек Жулли. Они были мокрыми от росы, и на платье упали мокрые капельки.

— Это от Валентина, — с улыбкой сказала она.

— Ты же понимаешь, что он не должен узнать о нас? — спросил Николас.

— Конечно.

Жулли вдохнула аромат цветов. Валентин знал, ее любимые цветы — полевые.

Она вспомнила его слова:

«Я знаю, что у твоей семьи полно секретов и скелетов в шкафу. Розали и Энн на меня вообще жуть наводят. Но ты другая. Ты спокойная, милая. А твой смех похож на звон ручейка».

— Он не стал заходить? В прошлый вторник он завтракал с нами, — удивилась Арлетти.

Она закончила готовить завтрак и расставила тарелки перед всеми.

— Наверное, до сих пор не может отойти от вида Энн, разговаривающей с кем-то невидимым, — с упреком сказала Аврора.

Энн в ответ нахмурилась.

— Или до сих пор помнит, как Розали разбила стеклянный стакан, держа его в руках.

— Да, точно, — вспомнила Луиза.

— У нас всегда была ненормальная семья, так ведь? — сдалась Аврора.

Все сестры утвердительно покивали головами.

После завтрака Жулли заметила, как Розали и Энн вместе пошли на второй этаж. Она решила пойти за ними и остановилась около двери, ведущей на чердак. Она была заперта очень долгое время, но Жулли помнила, что за ней находилось.

Дверь заскрипела. Жулли поспешила войти внутрь. На чердаке Энн и Розали разглядывали одну из книг. Розали произнесла пару слов, поглядывая то в книгу, то на карандаш. Он так и не сдвинулся. Она тяжело вздохнула.

— Я принесу книгу для начинающих.

Розали посмотрела на Энн.

— А такая имеется?

— Нет, но она полегче.

Энн выбежала из комнаты. Розали села на пыльный серый диван. Она закрыла лицо руками, а локтями оперлась на колени.

— Насколько все плохо?

— Они ненавидят меня, Жулли.

— Кто?

— Мертвые сорсиеры.

— Они нас всех терпеть не могут.

На чердак вбежала Энн с двумя книгами. Ее черные волосы были взъерошены. Она запыхалась, пока бежала с первого этажа на третий.

— Начнем с них.

Энн положила на стол две тяжелые книги в коричневых переплетах. Розали встала с дивана.

— В каждой из них примерно две тысячи страниц, — подметила Жулли.

Розали села обратно на диван. Ее взгляд был прикован к книгам. В комнате воцарилось молчание.

— У меня еще одна идея, — предложила Жулли.

— Валяй, — ответила Розали.

— Защитим сам дом, устроим ловушки для того парня.

— А это идея, — подтвердила Энн. — Но сначала возобновим знак на тебе, чтобы он гадал, кто именно из нас некромант, и не бросился сразу на тебя.

— Поиграем с ним, — ухмыльнулась Розали.

— И у тебя главная роль, — ответила Энн.

Жулли вспомнила, что завтра у Розали была назначена репетиция в театре, и она играла главную роль. Сестры ринулись искать нужное заклинание. Ушло на это дело ровно час. Хотя Жулли была уверена, что если бы она случайно не потрясла книгу и из нее не выпал бы листок с этим заклинанием, то они бы весь день читали эти огромные тома. На белом помятом листочке почерком Николаса были нацарапаны несколько строк. Это заклинание передал ему один знакомый сорсиер из Мажиенна специально для Розали. Сейчас они практически потеряли связь.

Энн достала черные чернила и обвела знак сестры маленькой кисточкой. Затем Розали села на деревянный пол. Жулли нарисовала мелом вокруг нее круг. Энн прошептала: «Сomminus». Круг вокруг Розали на несколько секунд засветился голубым светом — произошла активация.

Энн села напротив сестры, за границы круга. Она положила две книги с разными заклинаниями перед собой.

— Сначала я призову тех Духов сорсиер, которые еще на нашей стороне. Они помогут запечатать на тебе знак.

— Хорошо, — с волнением ответила Розали.

Жулли тоже напряглась. «Разве такие остались?» — мелькнула мысль. Она стояла за Энн, которая стала читать заклинания призыва. Жулли подумалось, что в комнате будто стало больше народа, или, может, она себя накручивала. Жулли заметила, что Энн осматривалась по сторонам.

— Они пришли. Начинаем. — Энн оглянулась на Жулли. — Будем читать вместе.

— Не думаю, что я отличный кандидат для этого.

— Других нет. Арлетти уехала на работу. А для этого заклинания нужны хотя бы двое человек.

— Ладно. Но если что-то пойдет не так…

— Все уже пошло наперекосяк с появлением того бесстыжего, — отрезала Розали. — Сейчас нам надо сделать все возможное, чтобы выпутаться.

Жулли присела на колени рядом с Энн. Затем они стали одновременно читать заклинание. Жулли заметила, что Розали зажмурилась. «Ей больно?» — подумала она и перевела взгляд на ее плечо. Знак стал светиться. Чем дольше они читали, тем сильнее Розали съеживалась. Жулли стало не по себе от состояния сестры. Из-за этого она трижды запнулась о слова. Энн взяла ее за руку и крепко сжала. Тогда Жулли немного успокоилась.

На последней строчке Розали закричала. Сестры метнулись к ней, но обнаружили, что не могут прорваться через круг. Что-то блокировало их.

— Розали! — закричала Жулли.

Она стала бить кулаком по барьеру. Розали продолжала кричать. Энн повернулась спиной к кругу и обратилась к кому-то невидимому:

— Вы что творите? Отпустите ее немедленно!

Но ее не послушали. Жулли положила ладонь на невидимый барьер, и вокруг ладони на барьере появился пар, будто стекло запотело. Ее холодный свет стал разъедать стенку между ней и Розали. Появились маленькие рваные крапинки. Через них несколько лучиков лунного света смогли проникнуть внутрь. Пара из них безобидно легла на Розали.

Сила Жулли не вырывалась наружу полностью, поэтому рука ее засияла только по локоть. Лицо Жулли скривилось от боли. «Главное, чтобы не дошло до сердца». Свечение никогда еще не доходило до него. Она не знала, что может произойти, если это случится, но чувствовала, что ничего хорошего. На барьере появлялось все больше и больше дыр. Еще немного, и она сможет зайти внутрь.

Эта уникальная способность Жулли появилась, когда ей передался дар от Хель, но узнали о нем гораздо позже. Николас ставил такие барьеры вокруг книжных стеллажей, куда он и Аврора спрятали все книги по магии после исчезновения их самой старшей дочери Ревэ. Жулли было четырнадцать лет, когда она поднялась по ступенькам, чтобы дотянуться до самой верхней книги и прочитать надпись на корешке, и, прислонив руку к барьеру, она поняла, что ее искаженная магия была способна «проедать» дыры. Так у нее и оказалась книга про световые дары и про сорсиеров лунного и солнечного затмений. Обнаружив дыры, Николас понял, в чем было дело, и убрал все с полок в другое укромное место. А Жулли с тех пор стали называть Мотыльком.

Жулли почти удалось прорваться, и вдруг барьер рухнул сам, а Розали перестала кричать. Жулли подбежала к пострадавшей сестре.

— Розали, Розали, Розали, — затараторила она и затрясла сестру.

Сначала Розали не реагировала. Затем распахнула глаза и сделала громкий вдох, будто вынырнула из воды, находясь там долгое время без воздуха. Жулли прижала ее к себе. Когда они обе немного успокоились, то обратили внимание на Энн. Она смотрела на кого-то невидимого. Возможно, она с ним разговаривала, но из-за криков Розали Жулли не слышала. Энн с хмурым видом посмотрела на сестер.

— Они укрепили твой знак.

— Они что, сдурели? Я думала, они хотели убить меня.

— Духи закрепили его не только на твоей коже, но и на кости.

— То есть?

— Чтобы найти некроманта, теперь тому парню надо сильно постараться. Оказалось, очень много сорсиер не хотят, чтобы он отыскал тебя.

— Отлично, значит, с первым шагом по защите от него мы справились, — неуверенно сказала Жулли.

Розали, которая ранее чуть поднялась на локтях, опять рухнула на пол.

— Не думаю, что переживу второй.

— Вставайте, надо поторопиться, пока дом в нашем распоряжении. Все разъехались по делам.

Жулли почувствовала себя некомфортно. Если что-нибудь пойдет не так, им никто не поможет. Энн же не собиралась отступать. Она решила действовать до конца.

Розали поднялась с пола вместе с Жулли, небрежно схватила один из томов и села на диван.

— Что мы ищем? — спросила она.

— Любое заклинание, которое поможет защитить дом от того сорсиера, — ответила Говорящая с призраками.

— То есть иголку в стоге сена, — подвела итог Розали.

— Это еще полбеды. Затем нам нужно будет провести ритуал.

— Это практически невозможно, — вставила Жулли.

Нет, конечно, она верила в своих сестер. Она знала, что у них все получится. Но явно не так быстро. А тот парень уже мог стоять у дверей.

— За дело, — отрезала Энн.

Сестры переглянулись и принялись за работу. Два часа ушли впустую. Если и находилось что-то нужное, то для заклинания надо было либо задействовать много сил, которых у них не было, либо использовать магические ингредиенты, которых, опять же, у них не было.

Вдруг Розали выпрямилась и радостно заявила:

— Нашла!

— И что там?

— Мы заблокируем дом.

— Заблокируем? Типа закроем на замок? — уточнила Энн.

— Да! — воодушевилась Розали. — На магический замок. И зайти смогут только те сорсиеры, которых мы внесем в список. Это гениально!

Она вскочила с дивана, держа перед собой книгу с нужной страницей.

— Должно сработать. — Жулли посмотрела в окно. Пекло. Сейчас солнце было в самом опасном для нее состоянии. — Вы спускайтесь, я вас догоню.

Мотылек спустилась с чердака. Состояние у нее было не из лучших. Она потеряла много энергии, пытаясь высвободить сестру из ловушки. А теперь ей нужно было выйти на улицу. Наверное, после этого у нее совсем сядет батарейка. Дома окна были покрыты защитой от ультрафиолетовых лучей, поэтому солнечный свет ее не ослаблял, а просто немного раздражал глаза. А вот на улице…

Жулли достала из шкафа в своей комнате белый плотный худи оверсайз. Она натянула его на себя и накинула капюшон. Проходя мимо зеркала, она посмотрела на свое отражение. Хрупкая девушка с белой кожей. Создавалось впечатление, что она утонет в этом худи.

Мотылек спустилась на первый этаж и выпорхнула на улицу. Сестры стояли напротив черного дома. Розали приложила листок к стене. Жулли разглядела имена на них.

— Николас, Ревэ, Арлетти, Луиза, Энн, Жулли, Розали, — прочитала Энн вслух.

— Мне надо добавить еще одно имя, — сказала Розали.

— Какое?

— Ты мне доверяешь?

— Почему ты всегда такая таинственная? Ладно, вноси, я не смотрю. — Энн отвернулась. Ее взор устремился вдаль. — Это Валентин едет?

— Где? — Жулли обернулась. — Точно!

Мотылек вспомнила, что он должен забрать ее и отвезти в клуб модельеров. Они договорились об этом ранее. Машина притормозила у дома. Из нее вылез высокий парень с русыми волосами. Когда он увидел Жулли, то не смог удержаться от лучезарной улыбки. Мотылек сняла капюшон и заметила, как Розали шуточно толкнула Энн, чтобы та обратила на них внимание.

— Не задерживайся, — сказала Хранительница.

— И избавься от него поскорее, — добавила Говорящая с призраками.

Мотылек подбежала к парню. Ее белые длинные волосы развевались на ветру.

— Жулли, — улыбнулся он. — Ты готова?

Валентин открыл для нее дверь автомобиля. Он смотрел на нее так, будто для него в целом мире существует только она.

— Прости, — виновато ответила Жулли. — Я не могу. Я срочно понадобилась сестрам.

Она пожалела, что сняла капюшон. От солнца накатила усталость.

— Твои сестры. — Валентин поднял зеленые глаза на двух девушек вдали. Жулли обернулась и увидела, как Розали что-то зарывала в земле. — Разве они не могут подождать? Розали и так постоянно таскает тебя на свои репетиции. Сегодня ты должна быть нашей. Все в восторге от твоей новой коллекции одежды, некоторые известные дизайнеры хотят с тобой познакомиться для дальнейшего сотрудничества. Ты должна быть там, Жулли.

Стук ее сердца участился: то ли оттого, что ее заметили, то ли оттого, что Валентин сделал шаг к ней. С ним ей было очень хорошо. С ним она чувствувала себя намного счастливее. Жулли хотела бы стать с ним чем-то большим, чем друзьями. Однако из-за своих неуправляемых способностей она могла рассекретить себя. А от этого пострадает семья.

— Поехали со мной, — шепотом сказал он. — Позволь мне увезти тебя.

Валентин коснулся руки Жулли, и та вздрогнула, но не шелохнулась. Тогда он сжал ее руку в своей. Жулли расслабилась всего на мгновение и утонула в его глазах. Она отвлеклась и потеряла бдительность. Всего один раз. До этого Жулли никогда не позволяла касаться ее, а если прикосновение происходило, то оно было совсем мимолетным. Ей нельзя было никого касаться, иначе могло произойти то же самое, что и с окнами в ее комнате.

Валентин резко выдернул руку.

— Что за?! — Он посмотрел на свою ладонь. На ней образовались красные пятна.

Жулли застыла, не зная, что сказать.

— Это сделала ты? — допытывался Валентин.

— Сделала что?

— Будто ток прошелся и холод. Болезненный холод.

— Я не понимаю, о чем ты.

Валентин бросил взгляд на черный готический дом. Затем перевел его на девушек. Энн тащила каменную плиту для Розали. Хранительница же наблюдала сцену между ними и не отрывала взгляд от него.

— Валентин, да что с тобой? — повторила Жулли.

Она потянулась к его плечу, обтянутому синей футболкой. Но тот сделал шаг назад.

— Проблемы? — спросила Розали.

Валентин, не ответив, залез в машину и уехал.

— Я стукнула его лунной энергией.

— А, да, это болезненно.

Жулли перевела взгляд на сестру.

— Скроешь?

— Без проблем.

Розали зашла в дом, а когда вернулась, у нее в руках была стеклянная кружка. Она нашептала туда пару слов, и внутри появился белый дым. Розали поставила сосуд на землю отверстием вниз и прикрыла камнем, чтобы содержимое не улетучилось.

Энн вышла из-за угла дома.

— Итак, я закопала остальные два камня, которые мы с Розали заколдовали. В итоге у нас четыре камня, зарытые под четырьмя углами дома. Теперь надо прочитать заклинание и сжечь листок с именами.

— Приступаем, — ответила Розали.

Сестры вместе прочитали заклинание. Затем щелкнули зажигалкой, и листок заполыхал красным огнем. Если бы они были световыми сорсиерами, то зажигалка бы не понадобилась.

— Сработало? — неуверенно спросила Жулли.

Розали отрыла один из камней.

— На них появились имена, — победно заявила Хранительница.

Энн застыла. Ее взгляд был устремлен в небо над домом.

— Точно сработало.

— Что ты видишь? — спросила Розали.

— Из каждого камня идут фиолетовые столбы. Они соединяются над крышей дома.

— Отлично! Я в дом, переодеться и на репетицию.

Розали отряхнула ладони и затем, довольная, скрылась в доме. Энн устремилась к ближайшему углу. Она отрыла неглубоко закопанный камень.

— Марта? Кто такая Марта?

— Не бери в голову. Это же Розали. У нее много секретов.

Энн перевела хмурый взгляд на Жулли. У нее на лице читалось: «Розали достала со своими секретами».

Примечания

1

Здравствуйте! Сегодня хорошая погода (фр.).

2

С тобой все в порядке? (фр.)

3

У меня к вам серьезный разговор. Это касается вашего брата (фр.).