Безрассудные. Книга 1

Лара Гросс

С того дня как телеведущая Марина Бэл получила задание любым способом убедить всемирно известного певца Эдди Смайлза принять участие в ее ток-шоу, вся ее жизнь перевернулась с ног на голову, а призраки прошлого следуют по пятам.Может ли одна случайная встреча кардинально изменить чью-то жизнь? Какие неприглядные тайны скрываются за блестящими фасадами небожителей фабрики грез? И существует ли любовь, способная выжить под давлением внешних обстоятельств и общественного осуждения?

Глава 12

Шэннон Милн многое повидала за свою короткую жизнь. Она была талантливой, востребованной журналисткой, обладающей исключительным нюхом на сенсации, в поисках которых обстоятельства порой забрасывали ее в самые необычные места, где только можно встретить знаменитостей. Но иногда даже она грешила тем, что придумывала истории там, где их не существовало, если за это платили хорошие деньги. В действительности именно так и работает индустрия развлечений. Если ты не можешь жить интересной жизнью, полной событий, — придумай ее.

Поэтому, когда Мэгги Харт позвонила Шэннон и сказала, что ее леди-босс хочет встретиться с ней без свидетелей, девушка не могла отказаться. Марина Бэл являла собой тот редкий случай в индустрии, когда, будучи ведущей пикантного шоу, к самой женщине было не подкопаться. Порой казалось, что у Марины Бэл вообще не было прошлого, а настоящее, до последнего времени, выглядело до неприличного добропорядочным.

Возможно еще и поэтому Шэннон крайне удивилась месту, где ей назначили встречу. Уж здесь-то она никак не ожидала встретить такую женщину, как Марина. Это был бар на одной из улиц Канэ́ри-Уорф.⁶ Шэннон вошла в помещение, ожидая увидеть все что угодно, кроме того, что предстало ее взгляду.

Уютное место с расслабляющей атмосферой и изысканным интерьером оказалось под завязку заполнено студентами и людьми в деловых костюмах, что крайне удивило девушку. Это означало, что обитатели Финансового центра и Университета любили прийти сюда, чтобы расслабиться после суматошного буднего дня.

— Ты Шэннон, верно? — услышала она мелодичный голос с едва различимым акцентом, и увидела перед собой симпатичного молодого человека с короткой стрижкой и темно-карими глазами. Девушка кивнула в ответ, и парень дружелюбно улыбнулся.

— Я Эван, владелец бара, — юноша протянул ей руку. Шэннон дотронулась до его ладони и ей показалось, что земля ушла из-под ног. Она покачнулась, и Эван бросил на смущенную девушку странный взгляд, затем снова улыбнулся и кивнул в сторону, по-прежнему удерживая в своих руках ее маленькую ладонь. — Мама ждет тебя. Пойдем, я провожу.

Шэннон уставилась на парня с открытым ртом. Мама! Она и представить не могла, что у Марины Бэл такой взрослый, и что уж там, симпатичный сын.

«Вот это красавчик, а я в раздрае», — с ужасом подумала девушка, инстинктивно приглаживая волосы свободной рукой. Она знала, что выглядит так себе. Что было не удивительно. У нее выдался дерьмовый день. Шэннон покраснела под ироничным взглядом юноши и поправила очки на носу.

— Если твоя мама — Марина Бэл, то пойдем, — девушка вздохнула, когда Эван отпустил ее руку, и поспешила за высоким, стройным парнем, разглядывая его широкие плечи и идеальную задницу. Они прошли вглубь зала, где молодой человек пригласил Шэннон войти в маленькую полутемную комнату.

Девушка увидела Марину, и снова ее рот открылся в изумлении. Она никогда не встречалась с ведущей лично, — видела ее только по телевизору, — и поразилась тому, насколько хрупкой и свежей выглядела женщина в реальной жизни.

Марина буквально излучала позитив и выглядела очень просто, одетая в черные джинсы, шелковую рубашку с закатанными рукавами и, — Шэннон замерла в удивлении, — открывающими татуировки на внутренних сторонах каждой из ее рук. На ее длинных, вытянутых вперед ногах красовались лоферы Гуччи цвета бугенвиллии. В воздухе стоял пряный запах экзотических духов, и у девушки слегка закружилась голова.

— Рада познакомиться, Шэннон, — Марина прервала тишину, жестом приглашая ее присесть. — Думаю, это последнее место, где ты ожидала меня увидеть. Надеюсь, ты умеешь хранить секреты, — сказала женщина, с иронией наблюдая, как неуклюжая девушка пытается угнездиться в низком, глубоком кресле напротив нее, инстинктивно пытаясь скопировать ее позу.

— Если честно, я и представить не могла, насколько Вы отличаетесь в реальной жизни от женщины из телевизора, миссис Бэл. В хорошем смысле, — поспешила добавить Шэннон.

Марина вежливо улыбнулась.

— Можешь обращаться ко мне по имени.

Девушка закивала, продолжая рассматривать симпатичную и очень загадочную женщину, буквально сотканную из магии и шарма. «Будто фея», — мелькнуло в ее голове сравнение.

Некоторое время они сидели молча, разглядывая друг друга, затем Шэннон осмелилась сказать:

— Я понятия не имела, что у Вас такой взрослый сын.

Горькая усмешка появилась на лице ее очаровательной собеседницы.

— Эвану всего двадцать один, — заметила Марина. — Просто ему пришлось быстро повзрослеть. Я не смогла обеспечить ему нормальные тинейджерские годы.

Шэннон услышала боль в ее голосе и посмотрела на нее со смесью любопытства и жалости. Кто знал, через что прошла эта женщина. Она была столь же открытой, сколь и полной загадкой для большинства. И эта вот женщина захотела встретиться именно с Шэннон, в таком укромном месте и без свидетелей.

Миллион вопросов крутились на кончике языка девушки, когда Марина, наконец, сказала:

— В действительности я хотела встретиться с тобой, Шэннон, чтобы обсудить один деликатный вопрос.

— Деликатный вопрос? И как я могу Вам помочь? И почему Вы решили, что я смогу помочь? — неуверенно пожала плечами сбитая с толку девушка.

Марина сделала глубокий выдох и помедлила с ответом.

— Ты пишешь статьи о Джейсоне Ламберте, которые публикуются в The Sun! И, хм, по странному стечению обстоятельств, как тебе известно, я имею некоторое отношение к этому мужчине, — Марина посмотрела прямо в глаза покрасневшей Шэннон.

Девушка почувствовала себя неловко. Ее сердце сжалось. Как, черт возьми, эта женщина могла узнать, что именно Шэннон писала для The Sun!, если она использовала другое имя? Конечно, она могла догадаться, но Шэннон и представить не могла, что Марина Бэл имеет такие отличные детективные способности.

Марина заметила сомнение в глазах девушки и твердо сказала:

— Я знаю это наверняка и предпочла бы, чтобы мы не тратили время на отрицание и доказательство очевидного.

Шэннон коротко кивнула. Марина была права, и девушка не хотела выглядеть дурой, которой на самом деле не являлась.

— В таком случае, у меня всего один вопрос, — мягко сказала Марина, серьезно разглядывая девушку своими темно-карими глазами. — И это очень важно для меня. Я обещаю, что никто не узнает о том, что знаю я. Договорились?

Шэннон сделала глубокий вдох и пожала плечами, отводя взгляд в сторону. Марина заметила, как по ее лицу мелькнула тень беспокойства. Она прониклась к девушке своего рода симпатией и вовсе не планировала ни обижать ее, ни разрушать профессиональную карьеру.

Все, что хотела Марина — это знать правду.

Женщина подалась вперед, к Шэннон.

— Ваши люди появляются рядом, как будто точно знают, где и когда они должны быть. Это значит, что у них есть информатор. Я права?

Пораженная, Шэннон кивнула, уставившись на носки своих сапог. Сапоги были шикарные, новые, очень дорогие.

— Ты знаешь, кто спонсирует это дерьмо? — спросила Марина.

— Нет, я получаю указания от шефа.

— Можешь ли ты оказать мне услугу? — голос Марины вновь смягчился, улыбка вернулась на ее лицо.

— Вы мне нравитесь. Но все зависит от того, что Вы хотите, — искренне призналась Шэннон.

— В следующий раз, когда получите наводку, предупреди меня.

Шэннон широко распахнула удивленные глаза.

— Это значит… Вы имеете в виду… Я имею в виду…

— Я понятия не имею, что происходит. Но не желаю быть марионеткой ни в чьей игре. У меня нет ни времени, ни желания тратить свое драгоценное время на того, кто абсолютно не заслуживает этого. У меня нет времени на ложь.

— Наши рейтинги существенно поднялись с тех пор, как промо со Смайлзом вышло в эфир. Нам удалось привлечь внимание серьезных компаний, и я принял решение увеличить рекламное время, — торжественно объявил Мэттью.

Он прошел через комнату и расположился у окна, из которого открывался вид на мерцающие огни вечернего города. Некоторое время Марина созерцала его напряженные широкие плечи, прямую спину и длинные, чуть расставленные в стороны, ноги. Затем выдохнула с явным разочарованием:

— Ты серьезно, Мэтт? И как намного?

— Четыре паузы по три минуты.

Уголки его губ приподнялись в виноватой улыбке, когда Мэттью бросил на нее взгляд через плечо. Ее глаза широко распахнулись.

— Двенадцать минут! Плюс две песни в прямом эфире, это еще десять — двенадцать минут. Хочешь сказать, что у меня остается чертовых полчаса на само интервью? И ты просишь меня вытянуть сенсационное признание из выдрессированного получше, чем тигры Запашных, воспитанника Аристова?!

Мэттью развернулся и посмотрел на Марину с неподдельным интересом.

— Разве получаса недостаточно для такой опытной телеведущей и женщины, чтобы расколоть мальчишку как бразильский орех?

— Не такой уж он и мальчишка, — возразила Марина. Она поджала губы, словно пыталась сдержать эмоции.

Мэттью отсканировал выражение ее лица. Она выглядела уставшей и расстроенной. Было понятно, что ей совершенно не нравилось все происходящее. Мэтт взял драматическую паузу и прошелся по офису, сложив руки за спиной.

— Ты говоришь так, будто знаешь парня куда лучше, чем я думаю, — неожиданно произнес он и уставился на нее своим пронзительным, ястребиным взглядом.

Марина раздраженно закатила глаза.

— Я изучаю объект прежде чем съесть его. Не потому ли я все еще веду это шоу?

— Возможно. Поэтому тебе придется принять новые условия и еще усерднее изучить объект, — саркастически хмыкнул Мэттью.

— Сдаюсь, — мрачно произнесла Марина. — Я постараюсь сделать все возможное. Но не даю никаких гарантий.

Мэттью развернулся к окну, в очередной раз продемонстрировав свои широкие плечи в идеально сидящем, сшитом на заказ, пиджаке, и промолчал. В груди Марины тихо клокотала ярость, как лава древнего, просыпающегося вулкана. Ее руки сжались в кулаки до боли в пальцах, кровь пульсировала в венах так громко, что она буквально слышала ее рев в своей голове. Она неистово выдохнула и направилась к выходу.

Марина ненавидела Мэттью, ненавидела Аристова и Эдди Смайлза, но больше всего она ненавидела тот день, когда родилась на свет.

Она не только с самого начала не хотела, чтобы это шоу состоялось, но с тех пор, как работа над ним началась, ее жизнь превратилась в полный бардак. Поэтому, возможно, Марина даже порадовалась тому, что все оказалось на грани фиаско. Она хотела, чтобы предстоящий эфир стал самым провальным за всю историю телевизионных шоу, и чтобы у нее появились веские причины завершить карьеру, аргументируя тем, что растеряла все свои профессиональные навыки.

— Я пошутил, дорогуша, — услышала Марина голос Мэттью за спиной в тот момент, когда опустила руку на дверную ручку. — Извини, что сделал это, но видеть тебя настолько обеспокоенной нашим шоу… Это бесценно, — Мэттью повернулся к ней с самодовольной ухмылкой на лице. Она продолжала стоять, хватаясь за дверную ручку, часто дыша, стараясь сдержать вырывающийся на волю гнев. — Я продал им не рекламное, а эфирное время, и это еще не все. Теперь у нас есть дополнительные полчаса. Это подтверждено дирекцией канала.

Марина не могла поверить своим ушам, ей казалось, что земля уходит у нее из-под ног. Мэттью подошел к ней и слегка сжал ее плечи, приблизившись губами к уху.

— Ты же понимаешь, что мы получили? Я возлагаю на тебя все свои надежды. И очень прошу не напортачить. — Мэттью развернул Марину лицом к себе и пристально посмотрел на нее. — Никаких правил. Никого соблюдения чертова контракта. Просто дай им гребаную сенсацию. Поняла?

Марина отвела взгляд, ощущая, как последние силы покидают ее. Внезапно ей стало очень страшно, и это чувство накрыло ее с головой. Она побледнела и задрожала всем телом.

Мэттью взял ее лицо в свои большие ладони:

— Я знаю, ты сможешь сделать это, дорогуша. — Он прислонился лбом к ее лбу, тяжело дыша. Марина едва сдержала приступ тошноты, но не могла пошевелиться, как будто не имела больше на это права.

— Я поняла, — прошептала она. — Я сделаю все, что могу и даже больше.

Мэттью отстранился и одарил ее откровенным взглядом. Она вздрогнула всем телом, пряча от него лицо, глядя в пол. Он разочарованно вздохнул.

— Ты лучше иди, Марина. Мне не следовало так поступать. Но я не смог отказать себе в удовольствии и чуть повеселиться, — он наигранно хохотнул и убрал от нее руки.

Марина криво усмехнулась. Она притянула Мэттью к себе резким движением и поцеловала. Дразня, раздвигая его губы языком, проникая ему в рот. Женщина почувствовала, как он напрягся, как быстро росло его желание. Марина схватила мужчину за волосы на затылке, целуя все настойчивее. Она провела свободной рукой по его груди, вниз к паху и слегка сжала отвердевший член. Мэттью часто задышал, и когда из его груди вырвался непроизвольный стон, Марина оттолкнула его и, слегка задыхаясь, сказала:

— Это тебе за то, что ты сделал. Надеюсь, у тебя будет хорошая ночь.

Женщина игриво подмигнула ему и вышла из комнаты. Мэттью разочарованно выдохнул и рассмеялся.

— Маленькая сучка. Очаровательная маленькая сучка.

Марина едва переступила порог квартиры, радуясь тому, что осталась одна, и предвкушая, как будет наслаждаться бокалом вина и снимет, наконец, каблуки-убийцы с уставших ног, как вдруг мобильник ожил в кармане ее пальто.

На экране всплыло сообщение: «Он в пути. Шэннон».

Все сжалось в ее груди. Она бросила взгляд в зеркало и встретилась с собственным отражением. Лицо исказила раздраженная гримаса. Ну почему именно сейчас?

Вечер выдался на редкость теплым, и Марина мысленно поблагодарила провидение хотя бы за то, что ей не придется мерзнуть на ветру, или мокнуть под дождем. Она окинула улицу внимательным взглядом. Трое мужчин, одетых в синие джинсы и бомберы, стояли к ней спиной, чуть поодаль, в месте, откуда открывался прекрасный вид на ее крыльцо. Она направилась прямо к ним, и прочистила горло, чтобы быть услышанной.

Мужчины замерли, затем неохотно повернулись к Марине с натянутыми улыбками на лицах, пряча от нее глаза, но не в силах спрятать профессиональные камеры, висящие на груди каждого. Марина одарила их широкой улыбкой и приветственно махнула рукой.

— Хороший вечер, — заметила она, и мужчины обменялись неуверенными взглядами.

— Неплохой, — наконец отозвался один из парней.

Марина засунула руки в карманы пальто и кивнула.

— Не найдется сигаретки? — спросила она, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

Самый молодой из них смущенно кашлянул:

— У меня есть. Но не уверен, что подойдет такой леди как Вы. Дешевые они у меня.

— Поверь, приятель, я знала и другую жизнь, — с этими словами она протянула руку с повернутой вверх ладонью к парню.

Он помедлил, но вытащил из кармана пачку и положил ей в руку. Ловким движением Марина достала сигарету своими идеально наманикюренными пальчиками и сунула ее между накрашенных красной помадой губ. Она выглядела невероятно элегантно, и все трое мужчин уставились на нее с открытыми ртами.

Марина замерла, выжидающе глядя на вытянутые лица папарацци. Наконец, самый молодой вышел из оцепенения и поднес к ее губам зажигалку. Женщина прикурила, сделала глубокую затяжку и выпустила дым, прикрыв глаза от наслаждения.

— Идеально, — выдохнула Марина, и мужчины смущенно засмеялись. Она открыла глаза и посмотрела на них. — А теперь слушайте меня внимательно, джентльмены, — ее голос звучал властно, в то время как она сделала еще одну затяжку. Что-то в ее взгляде, позе, едва заметное, но безусловно опасное, заставило мужчин смотреть на нее, почти не моргая.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Канэ́ри-Уорф (англ. Canary Wharf) — деловой квартал в восточной части Лондона.