Почему мы так похожи

Лара Продан

Шел заключительный концерт международного конкурса «Звезды 21 века». На сцену была приглашена скрипачка из США Морин Стюарт. Муж и жена Борисовы сидели в десятом ряду партера и с удивлением смотрели на Морин. Она и их дочь Маша были похожи как две капли воды. В антракте Маша побежала за кулисы, чтобы познакомиться с Морин. После этого её никто не видел. Исчезла и Морин. Из Америки приезжает отец Морин Алан Стюарт. Борисов и Стюарт начинают искать своих дочерей. Им предстоит ответить на вопросы: кто и почему похитил их детей, где искать девушек и почему так похожи дочери, а также раскрыть тайну загадочных посланий, содержащихся в бутылках, выкинутых океаном в разных частях земного шара.

Глава 2

Монотоный звук падающих капель воды отдавался глухой болью в голове Марии. Она с трудом открыла глаза. Было темно. Девушка лежала на каких-то тряпках в углу небольшой комнаты. Её бил озноб, всё тело закоченело. Маша хотела крикнуть, но не смогла выдавить ни звука, язык её не слушался. Тогда она сделала попытку встать, ноги тоже не слушались. Во рту чувствовался металлический привкус, от которого подташнивало. Левая рука болела. Маша напрягла зрение и увидела огромный синяк в локтевом сгибе левой руки.

Постепенно глаза привыкли к темноте. Мария поняла, что находится в подвале какого-то дома. По бетонным стенам комнаты бегали маленькие паучки, пытаясь соткать паутинки-домики. В углу стояло цинковое ведро, в которое с потолка большими каплями падала конденсированная вода. В другом углу, напротив от себя, Мария, скорее, угадала, чем увидела, лежащий большой мешок, чем-то заполненный. Ей стало страшно. «Что со мной? Где я? Почему я здесь?» — лихорадочно задавала себе вопросы девушка.

Раздался скрежет открывающегося замка. Железная дверь в стене справа стала медленно отворяться, и бритая голова немолодого мужчины заглянула в комнату. Мария закрыла глаза и замерла.

— Ещё не очухались, — услышала она сиплый голос.

— Может, водой обольём, — предложил голос позвонче.

— Цыц, мужики, — пригрозил им гнусавый женский голос. — Простудятся ещё. Они нужны здоровыми.

Дверь в комнату захлопнулась. Голоса затихли.

Мария медленно обвела взглядом комнату, в глазах потемнело, тошнота подступила к горлу, девушка потеряла сознание. Когда Мария вновь открыла глаза, было уже светло, комната слабо освещалась солнечным светом сквозь узкие щелки подвальных окон. Она почувствовала на себе чей-то пронзительный, обжигающий взгляд. С усилием Мария повернула ноющую от боли голову в сторону взгляда. Горящие голубые глаза девушки немигающе смотрели на Машу. Длинные русые волосы обрамляли её красивое лицо. Девушка с легким акцентом спросила:

— Ты кто? Как твое имя?

— А ты кто? — осторожно отпарировала Мария. — Ты иностранка, судя по акценту? Как здесь оказалась?

— Меня зовут Морин Стюарт, — медленно, старательно выговаривая слова, сказала Морин.

Маша от неожиданной новости чуть не подпрыгнула, если считать неуклюжее движение тела вверх за попытку прыжка.

— Вот это да! Я была на концерте и пошла с тобой знакомиться в антракте, — изумленным тихим голосом поведала Мария. — Но когда шла по сцене, меня кто-то стукнул по голове, я вырубилась и в результате здесь.

— Меня тоже кто-то стукнул по голове, когда я шла по коридору, — сказала Морин и ойкнула от пронизывающей головной боли.

— А ты знаешь, кому насолила так? — спросила Маша.

— Что значит насолила? У меня нет соли, я её не ношу с собой, — обескураженно ответила Морин.

Маша попыталась улыбнуться, но вместо улыбки получился кривой оскал рта. Она хотела объяснить смысл сказанного, но тяжёлый звук открывающейся железной двери заставил напрячься и замолчать.

— Наши девочки никак очухались? — язвительно спросил мужчина лет пятидесяти сиплым голосом.

Увидев его, девушки инстинктивно съёжились, им хотелось быть маленькими и незаметными. Вид у вошедшего был устрашающий — совершенно безволосая голова, высветшие глаза навыкате, изуродованная шрамом правая щека и рот со вставными стальными зубами. В огромных руках его находилась тяжелая связка ключей, которые мужчина лихорадочно перебирал. Его глаза впились в лицо Марии. В них была пустота и безразличие. Это пугало девушку, но и немного успокаивало. Она боялась столкнуться со злостью и ненавистью. А безразличие в глазах выдаёт человека безынициативного и ленивого, неспособного на самостоятельные поступки. Значит, этого мужчины можно не бояться, пока он выполняет только задание узнать, что с ними. Потом взгляд пустых и безразличных глаз медленно перешел на лицо Морин. Вдруг мужчина что-то закричал нечленораздельное и выбежал из комнаты. Через несколько минут дверь широко распахнулась и в ней появились два человека — тот же лысый мужчина и женщина лет пятьдесяти пяти.

— Давай, тащи обоих наверх, — гнусавым голосом приказала она мужчине.

— Не, один я не могу. Прикажи Косому, пусть поможет, — просипел мужчина.

— Чего испугался, Лысый? Не укусят они тебя. Это же интеллигенция, у них воспитание, манеры, — прогнусавила женщина.

Потом, посмотрев на Лысого, который все перебирал связку ключей и боязливо посматривал на девушек, позвала всё же Косого. Прискакал молодой парнишка, оправдывающий свое прозвище. Левый глаз его так сильно косил, что нельзя было угадать, в какую сторону он смотрит. Лысый тяжелыми шагами подошёл к Маше и, не смотря на неё, сгрёб своими лапищами и потащил к двери. Маша попыталась закричать, но руки Лысого так сдавили её грудную клетку, что та только захрипела.

— Что делаешь, лысый увалень, — закричала на него женщина. — Понежнее, не дрова несёшь, — неприятным смехом залилась она.

— Не трогай меня, не трогай, — раздался крик Морин. — Я пойду сама.

Морин презрительно оттолкнула Косого и, шатаясь, медленно поплела к двери. В небольшой душной комнате с грязными окнами без штор, куда привели девушек, на старом кожаном диване восседал грузный, с засаленными волосами мужик неопределенного возраста и национальности. Он медленно поднял свои опухшие красные глаза на застывших в ужасе девушек. В них нельзя было прочитать ни одного известного человечеству выражения — cострадания, злости, радости, печали и даже безразличия. Глаза были пустыми, безучастными, а потому страшными. Марии стало плохо. Она пошатнулась, но Морин подхватила её под локоть. Так, поддерживая друг друга, они простояли перед непонятным им и страшным человеком минут пять. Те двое, что притащили девушек, и женщина тоже молчали. Они подобострастно смотрели толстяку в лицо, готовые ринуться исполнять любое его желание.

Наконец мужик отвел глаза от девушек и пробасил:

— Накормить, дать вымыться и отдохнуть. Они нужны будут через часа два. Трофим приедет.

Девушек вытолкнули из комнаты и провели в другую просторную, светлую, хорошо убранную комнату.

— Значит, так, — прогнусавила сопровождавшая их женщина. — Там ванная, полотенца возьмёте в шкафу в ванной комнате, воды много не тратить, экономить надо. Захотите отдохнуть — кровать в вашем распоряжении. Думаю, успеете, пока Трофим Иванович приедет.

Маша хотела спросить, кто такой Трофим Иванович, но женщина уже вышла из комнаты, хлопнув дверью.

— Кто первый пойдёт? — спросила уставшим голосом Мария.

— Я хочу пойти. Можно? — ответила Морин, потирая глаза ладонью правой руки.

— Хорошо. Иди первой, — слабо улыбаясь предложила Маша. — Я пока посмотрю, что у них здесь в шкафу.

Шкаф был пуст, если не считать двух комплектов постельного белья. Маша подошла к кровати и плюхнулась на неё. Кровать была удобной, в меру мягкой, бельё приятно пахло чистотой. Девушка с удовольствием растянула своё, всё ещё ноющее от боли и усталости, тело, и дрёма стала ею овладевать.

— Иди купайся. Я уже вымылась, — сквозь овладевавший ею сон услышала Мария.

Она с трудом открыла глаза. Перед ней стояла Морин, закутанная в большое банное полотенце. Маша поплелась в ванную комнату. Она долго стояла под теплой водой, смывавшей с неё усталость. Когда девушка вышла из ванной комнаты, Морин спала в кровати, зарывшись в пуховое одеяло.

— Помылись? — услышала Мария новый женский голос. Он звучал чисто и мелодично. Девушка обернулась к двери. В ней стояла женщина средних лет модельной внешности.

— Я принесла вам новую одежду, — чётко произнесла женщина. — Одевайтесь. — Она бросила одежду на кровать.

Маша ждала, когда женщина выйдет из комнаты. Но та всё не выходила. Её взгляд бып прикован к ногам девушки. Потом она медленно подняла глаза, внимательно посмотрела на Марию. В глазах женщины читался испуг и удивление одновременно. Девушка смутилась и отвернулась к кровати. Она не нашла ничего лучшего, как начать будить американку.

— Морин, вставай. За нами пришли, — отчетливо и громко произнесла Маша.

Американка быстро открыла глаза и боязливо посмотрела на женщину, все ещё стоявшую в дверях комнаты. Та резко повернулась и быстро вышла из комнаты, прикрыв дверь.

— Что с ней? — удивленно спросила Морин. — Она мне не кажется злой и противной.

— Не знаю, что она нашла на моих ногах, что её так удивило, — ответила Маша, разглядывая поочередно левую и правую ноги.

Морин так же внимательно стала рассматривать ноги Маши и вскрикнула удивленно.

— Ты что? — спросила Мария, испуганно глядя на американку, протягивающую руку к её левой голени.

— Это что у тебя такое? — С неподдельным удивлением и интересом спросила Морин.

— Это? — Маша указала на большое белое пятно в форме сердца, разместившееся на задней части левой голени. — Это моё родимое пятно. Почему оно тебя так заинтересовало?

Американка откинула одеяло так, что стали видны её ноги, и вибрирующим от волнения голосом произнесла:

— Смотри. У меня такое же пятно, только на правой голени. Моя мама говорит, что меня так Бог пометил.

Девушки в смятении посмотрели друг на другу, потом синхронно перевели взгляд на зеркало в трюмо и изумлённо вскрикнули. Наступила тишина. Пораженные увиденным, девушки смотрели друг на друга, не находя слов для выражения тех чувств, что они испытали, глядя на свои отражения.

— Мы с тобой похожи, как две капли воды, — тихо, произнесла Маша взволнованным голосом.

— Как такое может быть? Я не понимаю, — ответила Морин удивленно.

— Мария и Морин. У нас даже имена похожи, — восторженно сказала Маша.

— Мы же не родные, мы родились и живем в разных странах, на разных континентах, у нас разные родители, в конце концов, — заметила американка.

— Одевайся, скоро за нами придут, — тихо сказала Маша. — Потом разберёмся, во всём разберемся, — уверенно закончила она.

— Я боюсь, — произнесла американка. — Что с нами будет? Кто эти люди? Зачем мы им? — голос Морин задрожал, и она заплакала.

Маша собралась было её успокаивать, но открылась дверь, и та же женщина модельной внешности вошла в комнату. Она посмотрела на девочек. Но в её глазах они не нашли ожидаемого выражения жестокости и презрения. Наоборот, в глазах женщины отражалось сочувствие и доброжелательность.

— Меня зовут Наталья Николаевна, — мягко сказала она. — Пойдемте со мной, представлю вас Трофиму. Ничего не бойтесь. Я буду всегда рядом и помогу, если что.

— Если что? — спросила её Маша. — Почему вы не поможете нам сейчас? Почему не отпустите нас?

— Не могу, девочки, — с горечью в голосе тихо произнесла Наталья Николаевна. — Не сейчас. Дайте мне время.

— Почему вы добры к нам? — с дрожью в голосе и с сильным акцентом спросила Морин, волнуясь.

Женщина внимательно посмотрела сначала на американку, потом медленно перевела взгляд на русскую. Было в этом взгляде что-то, что заставило девочек больше ничего не спрашивать. Они молча подошли к Наталье Николаевне, готовые идти за ней.