Формула счастья

Лариса Джейкман, 2022

Всегда у жизни есть начало, всегда у счастья есть конец. Означает ли это, что человек не бесконечно счастлив? И жизнь, которая нас окружает, – счастье ли это? В чем радость жизни, бытия? Ответы на все эти вопросы зависят от того, как мы сами строим свою жизнь. Можно чувствовать себя несчастным, имея абсолютно все, и быть счастливым, ничего не имея за душой. Кроме человеческого тепла и жажды жизни. Любое, даже самое грустное и мрачное событие может быть окрашено красками радости, если вложить свою душу, умение противостоять невзгодам. И наоборот, черствость души и бесчеловечность превращают жизнь в серые безрадостные будни. Об этом рассказы в сборнике: о человечности, теплоте души и радости бытия, из чего и складывается нехитрая формула счастья.

Настенька. Ошибка молодости

Маленькая девочка шести лет лежала в кроватке и капризничала. Она не хотела идти в садик, говорила, что у нее болит ушко, и тем самым рассердила своего папу, который хоть и не отругал ее, как обычно, но и не пожалел. Настенька просила маму отвезти ее к бабушке, но мама позвонила на работу, отпросилась и повела дочку к врачу.

Врач воспаления не нашел, но капли выписал на всякий случай, если к вечеру боль возобновится. Пока мама пошла в аптечный киоск, врач спросил маленькую пациентку, лукаво подмигнув:

— Что, в садик не захотела идти?

Настенька опустила голову и заплакала.

— Что-то не так с вашей девочкой, — тихо сказал врач маме на прощание. — Поговорите с ней, вдруг проблемы какие-то.

Мама спросила Настю, чем она так расстроена, но девочка молчала. Тогда мама стала рассказывать, что летом перед школой они поедут на море, будут купаться и загорать, играть в мячик, строить замки на песке. Настя сидела, опустив голову, и не отвечала маме.

Она помнила, как в прошлом году они все вместе ездили в Анапу. Мама с папой все время ссорились, мама плакала, а Настю отправляли гулять на детскую площадку пансионата с мальчиком из соседнего номера. Он учил ее плохим словам, один раз столкнул с горки и насыпал ей песок в волосы. Но все равно это было лучше, чем слышать папины злые слова и видеть мамины слезы.

Поэтому она не хотела на море и сказала тихо: «Я лучше к бабушке поеду».

Мама с папой разводились. Это Настенька поняла из их частых ссор и из разговоров бабушек на лавочке около подъезда. Правда, их разговоров она не слышала сама, но взрослая Таня, с которой ее обычно отпускали гулять во двор, сказала ей, что бабушки так и говорят: разводятся Настины родители. А Таня уже школьница, она понимает, что к чему.

Ночами Настя плакала, особенно сильно после того, как услышала папины обидные слова. Он не кричал на маму, говорил тихо, но очень зло:

— Я говорил тебе, что ребенка не хочу? Говорил? Теперь не жалуйся. Я устал за эти шесть лет, замотался, заработался, чтобы вас содержать. А ты на полставочки пристроилась. Специально ее родила, чтобы не работать.

Половину из сказанного Настя, конечно, не поняла, но вот что папа не хотел ее, больно ударило по детскому сознанию. «А откуда же я взялась, где мама меня нашла?» — подумала тогда Настя и решила спросить у соседской Тани, может, она знает.

Таня посмотрела на маленькую Настю очень серьезно и принялась объяснять. Так, мол, и так. Они оба виноваты, что ты родилась. Подробностей Настя не поняла, но Таня сказала ей, что женщины, мамы, всегда хотят детей, а папы не всегда. Поэтому они и ссорятся.

Потом Таня посадила ее рядом с собой на лавочку и сказала:

— Ты не плачь, Настька. Будешь жить с мамой. Она все будет для тебя делать, вот увидишь. К бабушке будете с ней ездить. А иногда, по выходным, сможешь уезжать к отцу. Он тебе игрушки всякие будет покупать, мороженое там, шоколадки. И ругаться не станет. Будете с ним в цирк ходить, в кино.

Настя не верила, что папа так подобреет, но, может, перестанет называть ее «ошибкой природы» или «ошибкой молодости», как это часто случалось. Она эти слова не совсем понимала, но знала, что ошибка — это не очень хорошо. Таня ей сказала один раз, что получила двойку в школе, так как сделала много ошибок в тетради. Родители ее ругали.

В этот раз Таня отвела Настю домой пораньше, так как ей нужно было делать много уроков. Странно, но дверь в квартиру оказалась приоткрытой, даже звонить не пришлось. Наверное, мама к соседке вышла на минуточку. Настя вошла в прихожую и услышала, как папа говорит с кем-то по телефону громко и серьезно:

— Почему я должен столько ждать, черт побери? Неужели развести людей так сложно? Тем более что я ни на что не претендую! Да, дочь остается с матерью, это однозначно!

Потом папа еще что-то говорил. Настя стояла не шелохнувшись. Она боялась, что сейчас придет мама и услышит папин разговор, заплачет, а он снова будет ругаться на нее. Отец наконец закончил кричать и вышел в прихожую.

Увидев Настю, он глянул на нее так зло, что она втянула голову в худенькие плечи, а он рявкнул:

— Все из-за тебя, паршивка!

Затем он отшвырнул ее в сторону так, что она чуть не упала, схватил ключи от машины и вышел из квартиры.

— Где мама? — успела спросить Настя, но он не ответил, хлопнув дверью. Когда мама пришла, Настя сидела на полу и плакала. Мама обняла ее и увела в комнату.

* * *

С тех пор прошло пятнадцать лет. Настя сидела у постели больного отца и держала его за руку. Ему сделали операцию, он был слабый, худой и беспомощный. Его приходилось кормить и поить. А еще успокаивать. Он часто плакал и говорил, что Бог его наказал.

За эти годы он успел еще раз жениться и развестись. Настю он к себе никогда не забирал, игрушек не покупал и в цирк не водил. Но они виделись иногда, даже в кафе ходили, когда Настя уже студенткой была. Она всегда звонила ему на дни рождения и в праздники. Разговаривал он не очень охотно, но когда заболел, позвонил именно ей, попросил помощи.

И Настя не отказала. Где-то в глубине души, в самом отдаленном ее участочке, она любила его, некогда очень красивого, большого, серьезного своего папу. Другого у нее никогда не было, а без пап детей не бывает. Это ей Таня хорошо объяснила в детстве.

Из больницы папу тоже забирала только Настя. Привезла к нему домой, приготовила еду, накормила и сказала перед уходом:

— Звони, если что.

И он звонил, почти каждый день. Они подолгу разговаривали обо всем: о жизни, о здоровье, о делах насущных. И однажды он позвонил ей среди ночи и сказал тихим, усталым голосом:

— Прости меня, дочь. Я был плохим отцом. Зла не держи, ладно?

И больше они не встречались. Отца не стало. Настя с мамой похоронили его, на что мама сказала:

— Была без радости любовь, разлука будет без печали.

А Настя тихо заплакала, у нее разлука была с печалью.