Борщ для души. Рассказы

Лариса Репникова

Смотрите по сторонам – мир полон удивительных историй, которыми хочется делиться, чтобы наполнить жизнь смехом, слезами и учащенным сердцебиением.

Удочка из клена

Летнее солнце уже прячется за верхушками деревьев, а те, раскачиваясь на ветру, отбрасывают свои темно-коричнево-серые тени на раскалённую землю. Ещё немного и тёплый летний вечер будет властвовать и устанавливать свои порядки.

— Пап, а, пап, пойдём на рыбалку?

Отец сидел за столом, который стоял у окна, что смотрело на центр города, и читал газету, развернув ее так, что она закрывала половину стола.

— Пойдем. На что ловить будем? — отец отложил газету, свернув ее так, что она стала похожа на толстую книжку.

— Я сейчас червей накопаю, у меня и баночка есть! — брат вытянул вперёд руки и показал отцу железную банку из-под консервов «Килька в томате» и железный совок, давно потерявший свой цвет.

— Тогда скажешь, как накопаешь, а я пока удочку приготовлю.

При этих словах брат повернулся в направлении к входной двери и собрался уже бежать.

— А я? Я тоже с вами хочу! — я все это время стояла за спиной брата и старалась рассмотреть реакцию отца.

— Нет, ты не пойдёшь! — брат провернулся ко мне и пригрозил кулаком.

Я шмыгнула носом, а брат обошёл меня и убежал.

— Ну, чего ты шмыгаешь носом? Не переживай! Конечно, с нами пойдёшь.

— Правда? — я не очень поверила, продолжая шмыгать носом и размазывать слёзы по щекам.

— Правда, правда. Иди умойся, а то рыба испугается твоего вида и уплывет.

Я помчалась к Мойдодыр.

— Вот это красотка! Такую точно рыба испугается! — говорила я отражению в зеркале, а, умывшись, вернулась к отцу, который уже собрал в «букет» удочку, сачок и несколько катушек лески.

— Готова?

— Да!

— Иди посмотри, готов там наш главный рыбак, а то уж скоро ночь.

Я кивнула головой и помчалась вглубь огорода, в поисках брата.

— Мишка, ты где? — бежала я по дорожке, крутила головой и громко кричала.

— Чего опять орешь? Я тут, — брат сидел возле большой вкопанной в землю бочки с водой на корточках и ковырял совком мокрую землю.

— Накопал червей?

— Да.

— Покажи!

— Вот, — он протянул мне банку, в которой копошились червяки от розового до свекольного цвета. Жирные такие! Блестящие, наверное, от жира. Я поморщилась:

— Фу…

— Чего фу? Нормальные черви! Самое то, чтобы рыбу ловить!

— Идём уже.

— Ты с нами не пойдёшь!

— Пойду! Мне папа разрешил!

— Посмотрим! — брат выхватил у меня банку с червяками и побежал в сторону дома.

— Недолго думая, я помчалась вслед за ним.

— Готовы? — отец уже стоял на дорожке, которая вела к калитке со двора, и купил.

— Я готов! — сказал брат, — Сейчас только кепку возьму.

— Я тоже готова! — задохнувшись от быстрого бега, я остановилась рядом с отцом, опёрлась руками о колени и пыталась восстановить дыхание, при этом рассматривая свои ноги в красных сандалях в дырочку.

— А ты с нами не пойдёшь! — Мишка вернулся в своей серенькой кепке-шестиклинке и деловито забрав у отца удочки направился за калитку.

После слов брата я замерла и, казалось, перестала дышать, медленно выпрямилась и, пытаясь остановить поток слез, уставилась на отца.

— Ну, чего опять глаза на мокром месте? Я же сказал, что пойдёшь с нами. Давай, дуй за кофтой, а то комары съедят, и догоняй нас.

Долго меня не надо уговаривать. Я влетела в сени, отыскала свою синюю кофту на пуговицах с белыми манжетами и такой же планкой, заглянула в задню, где мама что-то делала по дому, сказала ей, что мы ушли на рыбалку, и, крича на ходу, что мы недолго, помчалась вверх по дорожке, догонять отца с братом.

Река была совсем близко — надо только подняться вверх по улице, которая находится словно на середине склона, а дома двумя рядами тянутся ниже и выше, при этом с улицы открывается удивительный вид на центральную часть города с золотыми куполами Казанского собора и белой пирамидой Кремля, а ещё хорошо видно высоченные краны в порту, они мне всегда напоминают жирафов, а затем спуститься вниз по склону к самой кромке реки на узкую полоску у подножья обрывистого берега.

И вот мы уже на месте. Река сегодня спокойная. Словно большими ласковыми прозрачными руками она наплывает на каменистый берег, а затем отступает к середине русла. Я смотрю на эти прозрачные руки, и они кажутся мне руками бабушки, которая вымешивает тесто для всеми любимой ватрушки.

— Давай не стой без дела, раз пришла! Достань мне червя из банки! — вот противный мальчишка! Знает же, что ужас как не люблю всех этих ползающих и летающих! — Несёшь? Давай скорее!

Я присела на корточки около банки с червями. Боже, какие же они противные, фу! Осторожно, буквально двумя пальцами, я достала одного из самых толстых червяков:

— На! — я бросила червяка в руку брату, но не очень сильно, и червяк упал в воду.

— Зачем тебя только взяли? Никакого толку! Давай сюда банку! — я послушно, а внутри с огромной радостью, принесла банку с червями и поставила на камень рядом с братом, — все отойди, а то крючком зацеплю!

Я и отошла на несколько шагов. А брат ловко достал из банки ещё одного червяка, насадил его на крючок своей удочки и закинул.

— Дочь, оставь его, пусть ловит, а мы с тобой давай на закидушку, — отец уже расправил закидушку и тепло улыбался.

Я по камушкам, чтобы не намочить ноги, балансируя, а попросту размахивая руками, добралась к пятачку, на котором стоял отец.

— А на что ловить будем? Банка-то с червяками у Мишки.

— На хлеб. Вот, — отец достал из сумки небольшой кусок белого хлеба и протянул мне, — отщипывай кусочек, скатывай его в шарик и надевай на крючок. Потом забросим ее подальше и будем ждать.

— Хорошо, — я с энтузиазмом взялась за скатывание шариков из хлеба и насаживание их на крючки. Вот это по мне! Просто и безопасно! — Готово!

— Молодец. Теперь осторожнее, — отец раскрутил леску и закинул ее в реку, — теперь следи за леской, будет клевать, подсекай и вытаскивай.

— Угу, — я кивнула головой, присела на корточки, взялась одной рукой за леску и стала ждать, глядя в прозрачную воду, где мелкие камушки под действием волн легонько качались из стороны в сторону.

Леска в моей руке стала натягиваться. Я схватила ее двумя руками и стала тянуть на себя издавая при этом истошный крик:

— Клюёт! Клюёт! Рыба! — я тащила закидушку, продолжая кричать, но чем больше лески оказывалось на узкой полоске берега, тем больше я понимала, что рыба убежала от меня, — Сорвалась! — разочарованно пробурчала я.

Конец ознакомительного фрагмента.