Рассказки и не только

Леонид Холодов

В книгу включены избранные работы автора, написанные им за последние 40 лет. Автор «придумал» новый жанр – «рассказки», это небольшие лирические произведения, в которых действуют звери, но они живут и переживают как люди в предложенных сложных обстоятельствах.

Лев, Львица и Тигр — неклассический треугольник

У старого Льва была жена — молодая красивая Львица. Лев тоже был красивый, старый и красивый. Мощная грива, царственная осанка и все прочее, что полагается старому, но красивому Льву. Львица мужа любила. Во-первых, он Лев, во-вторых, он муж, и потом — мощная грива, царственная осанка и все прочее, что полагается в таких случаях. У Льва был секретарь и советник — Тигр. Разумеется, молодой красавец, разумеется, большой подхалим и, конечно же, волочился за всеми придворными дамами. Когда-то он ухаживал даже за Львицей, но успеха у неё не имел. «Во-первых, — рассуждала Львица, — он не Лев, во-вторых он не муж, и потом — без гривы и осанка не та». И Тигр отступился, испугался, наверное. Не Льва, конечно, а трудностей, Тигр их страсть, как не любил.

Самое странное во всей этой истории было то, что Лев не любил свою жену. Лев вообще никого не любил. Разве что себя немножко, — все-таки Лев, грива, осанка и все прочее. Ему по должности не полагалось никого любить, жену для морального облика иметь полагалось, а вот любить — нет. Он видел, как Тигр безуспешно ухаживает за Львицей, подсмеивался надо ним и жалел его. Хотя жалеть Льву тоже не полагалось по должности, выслушивать жалобы да, полагалось, а жалеть — нет, не полагалось.

Как-то раз вызвал Лев своего секретаря красавца Тигра, и сказал ему: «Я знаю, что ты ухаживал за моей женой». «Что Вы, монсеньор, как можно, да я…, да Вы…, да Ваша Львица…». «Полно, я ведь и не сержусь вовсе, даже наоборот — рад. Хотя радоваться мне запрещено законом…, впрочем сердиться — тоже». «Но ведь я не…», «Отставить!», — рявкнул Лев, и Тигр вытянулся в струнку. Лев успокоился и продолжал: «Считается, что каждый старый Лев, женатый на молоденькой Львице и имеющий секретарем молодого красавца Тигра, должен иметь рога. Обязан просто. Без рогов ему не удобно, стыдно как-то, могут подумать, что у него жена не красавица, или, чего доброго, секретарь растяпа. Так что слушай. Завтра утром я уезжаю в соседнее царство с дружеским официальным визитом, для отдыха, лечения, ну и для объявления войны. Меня не будет неделю, семь дней, семь суток, значит и семь ночей. Чтоб когда я вернулся, ты чтобы…, в общем, чтобы у меня были рога… Приказ ясен?». «Так точно, — сказал Тигр, — но если…»… «Никаких если, кроме одного: если ты меня ослушаешься, я прикажу тебя казнить! Аудиенция закончена».

Затем Лев пошел на половину Львицы, где нашел её музицирующей в окружении пантер-фрейлин, «Значит так, — начал он сразу, — я тебя не люблю, ты это знаешь, это знают все. И старую покойную Львицу я не любил. Это злые языки все врут, что я три года по ней носил траур. Просто мне идет черное. А что я не женился после ее смерти пять лет, так это просто некогда было, — масса дел накопилась. Старая Львица очень мешала мне заниматься государственными делами. Но одно дело — любовь, другое дело — порядок. Мои придворные считают, что у Льва должны быть рога. Так, для порядка. Я не знаю, где они видели Льва с рогами, могу спорить, что у Брэма ничего подобного нет. Но все они твердят, что надо. Жена красавица? Красавица! Секретарь пройдоха? Пройдоха! Значит должны быть рога. Вот так.»

Львица заплакала. «Ну что ты, что ты, — сказал Лев понижая голос, — ты ведь знаешь, что не смотря ни на что я…, что все-таки я… Послушай, пусть твои фрейлины оставят нас!». И Львица жестом велела пантерам удалиться. «Ты ведь знаешь, что я люблю тебя. Очень. Не плачь…, пожалуйста. Ну вот и хорошо… Что поделаешь, закон суров. Я должен от всех скрывать свою любовь. Это было бы смешно, если бы я старый строгий Лев на глазах у всего двора, в открытую любил бы тебя, ты у меня, как известно…, для морального облика». Лев тяжело вздохнул и продолжал: «Так что ты прости меня, но мне без рогов никак нельзя. Это непорядок». И не дожидаясь ответа быстро вышел в сад.

Назавтра на рассвете Лев не простившись уехал. А после полудня Тигр поплелся к Львице, та выглядела очень утомленной, но Тигр с порога начал рассыпаться в комплиментах. «Ах, оставьте это» — отмахнулась Львица». «Хорошо, — сказал Тигр помолчав, — давайте начистоту. Вы… э-э-э…в курсáх?». Львица заплакала. «Значит, в курсáх. Ну и что Вы на это скажете? А? Каков, а?». Львица молчала.

Тигр принялся расхаживать по будуару. «Так, надо выкручиваться… Вы любите папашу?» «Кого?» «О, пардон, — его Величество Вы любите?». «Да, очень. Он такой… такой…» «Ну, конечно, конечно — лев, муж, грива, осанка, и все такое. Знаем. Но ведь я тоже ничего?! А?! Молод, хорош собой, взгляните, какие полосы… А?!» — и он прикоснулся к ее плечу.

Львица отпрянула: «Прекратите или я немедленно прикажу выставить Вас вон». Тигр ретировался промямлив: «Но ведь — приказ, я знаете ли, зверь подневольный… Ну, ладно, ладно, успокойтесь, можно сделать лишь вид. Например, так. Вечером перед сном Вы вызовете своих пантер-фрейлин. Постарайтесь быть веселой, возбужденной, тем более, что повод волноваться у вас есть, — Тигр ухмыльнулся, — потом велите послать за мной, а когда я приду, всех удалите.» «Ни за что!» «Да не бойтесь вы, это только так, для вида. Я возьму с собой работу, займусь ею ночью, а утром выйду прямо к общему завтраку». «Какую еще работу, — сказала Львица, вытирая слезы, — вы же такой бездельник». «Вам я могу раскрыть свою тайну, ведь мы, так сказать, хм, близкие люди. Я, — продолжал Тигр шепотом, — вышиваю. Да, да, болгарским крестом. Это моя страсть. Сейчас я кончаю композицию „Утро нашей родины“ — Лев ранним утром выходит на тропу охоты, кругом родные прерии». Глаза Тигра потеплели, он смахнул так и не навернувшуюся слезу и деловито продолжал: «Свет вас не будет беспокоить?» «Нет.» «И прекрасно, значит договорились?» «Если он так хочет… — тихо сказала Львица, — а теперь уходите.» «Все-все, меня уже нет».

И они сделали как договорились.

И все сказали: «У Льва теперь есть рога».

И все поздравляли Тигра.

Львица не выходила из своих покоев всю неделю до приезда Льва. Не вышла она и встретить его, как это было всегда раньше. Лев выйдя из кареты, поискал глазами жену среди толпы встречающих придворных, не нашел, сник и понурив голову, как будто она действительно отяжелела от нового украшения, направился ко дворцу. А вслед ему несся довольный шепот: «Ух, какие рога! Ах, какие великолепные рога! Как рога украсили нашего повелителя!». И от этих слов голова Льва опускалась все ниже и ниже, и шел он все медленнее и медленнее. В свой кабинет он зашел едва передвигая ноги. Где была осанка? Где царственная походка? В кабинете он добрался до кресла, упал в него и попросил оставить его одного.

Все придворные столпились в приемной, ожидая приказаний Льва. А тот никого не вызывал. Тогда к нему направили его секретаря Тигра. Едва живой от страха, он переступил порог кабинета. Через некоторое время он вышел оттуда с остановившимся взглядом. «Ну, — воскликнули придворные, — что приказал Лев?»

«Лев… приказал… долго… жить…»

В те времена среди львов иногда попадались люди.