Шутники во времени

Лиза Дасна

Женька жила в Москве с родителями, в 19 лет решила, что пора становиться самостоятельной, переехала в однушку бабушки и устроилась на работу в кулинарию. Но 1 мая 1988 года её жизнь полностью меняется, когда она выходит из дома и не находит свою работу. В её квартире обнаруживаются новые жильцы, Женька идёт к родителям и по дороге замечает, что вокруг другие дома, машины и люди. В отделении полиции выясняется, что на дворе не 1998, а 2023 год, после чего начинаются её приключения во времени.

ГЛАВА 1

Такого не может быть

Меня угораздило родиться рыжей, к тому же покрытой веснушками, в кого я такая пошла — неизвестно, да ещё родители с именем, как мне кажется, перестарались. Сложно что ли было дать обыкновенное, как у большинства девчонок, но уже поздно, назвали меня Евгения, и стала я с этим именем расти. По началу всё было хорошо, но уже в садике начались первые проблемы, меня стали звать мальчиковым именем Женька, а вот в школе кем я только не была, даже рыжим Джеком. Да ещё все обзывали, как в одном из наших мультиков — рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой, и после школы это продолжилось даже на работе. Нет-нет, но кто-нибудь так скажет, им, видите ли, смешно, а я что — виновата? Мне в апреле исполнилось 19 лет, уже месяц я жила одна, убедив бабушку и родителей, что мне пора взрослеть. Мама была только за, а вот папа ещё долго боролся за право попечительства надо мной, но я выиграла, и он стал потихоньку отступать. Мне неделю пришлось объяснять, что жить то я буду почти рядом, а не на другой планете, и наконец он сдался.

Всю свою жизнь я жила в Москве с родителями на ул. Петровка в нескольких метрах от Столешникова переулка, сейчас у нас просторная трёшка, бывшая коммуналка. Моя бабушка жила одна в крохотной однушке в Костянском переулке на пятом этаже в одноподъездной девятиэтажной башне напротив Малого Головина переулка. Мы поменялись, я переехала в её однушку, а она к родителям, первый месяц я просто отрывалась и наслаждалась свободой. Я закончила торговое училище и думала, куда мне податься, пойти учиться дальше или уже работать. Папа настаивал, чтобы я пошла по его стопам, в принципе, против я не была и даже согласилась, что осенью обязательно поступлю, а сейчас немного отдохну.

— Хочешь самостоятельности, — возразил папа, — так что, раз пока не учишься, иди работай и себя обеспечивай.

Мои аргументы, что у меня каникулы, не сработали, а работать страсть как не хотелось, лучше уж учиться, но всё равно пришлось. Я решила устроиться в кулинарию тортиками торговать, она совсем рядом на Сретенке, мне пройти пять минут, к тому же это временно. Моя грустная история началась в пятницу, 1 мая 1988 года, наше заведение работало с 8 утра без выходных и праздников. Рано вставать было страшно тяжело, я очень часто опаздывала, и сегодняшний день не стал исключением, так как вчера очень поздно легла спать, встречалась со своей подругой Юлькой. Мы дружим с самого детства, как и наши родители, а папы вместе работают. Будильник беспомощно пытался меня будить, но ему так и не удалось этого сделать, когда я проснулась сама, время было уже 8.45. Вот блин, опять проспала, крика сейчас на работе будет, быстро умывшись, есть не стала, на работе позавтракаю, оделась и выскочила на улицу.

Смотрела я только под ноги и шла на полном автомате, думая, что опять наплести на работе и чем займусь вечером, так как завтра у меня выходной. Радовало то, что сегодня праздник, директора нет, а заведующая — божий одуванчик, всегда меня прикрывала, хотя и отчитывала. Добежав до угла, я встала, как вкопанная, открыв рот, и стала всё разглядывать. Интересно, что тут могло произойти за ночь, как они успели всё перестроить, а самое главное, где моя работа? Кулинарией там и не пахло, даже дом совсем другой, ну и что я теперь скажу, типа, заблудилась или адрес забыла? Взглянула на тротуар, и он меня озадачил, там была мраморная или гранитная плитка, всё очень красиво, я потрясла головой, но видение не пропало. Мимо стали мчаться машины, я таких в жизни не видела даже в фантастических американских фильмах, у папы видак был, мы часто смотрели. Нет, этого просто не может быть, как дура, прошлась вперёд и обратно, всё рассматривая, выяснила, что пропала не только моя работа, но и другие магазины, у меня потекли слёзы.

Рядом проходили очень странно одетые немногочисленные пешеходы, все, как один, на меня таращились, многие из них, похоже, сумасшедшие, они громко разговаривали сами с собой, прижав ладонь к уху, наверное, у них голоса в башке были. Нет, с меня хватит, я посмотрела на часы, время — 9.10, скоро должна начаться первомайская демонстрация, но улица почему-то не украшена. Ладно, решила я, сейчас вернусь домой, лягу обратно в кроватку и на этот раз встану с правильной ноги, а потом уже на работу, так и поступила. Пошла к себе, по дороге разглядывая переулок, что-то очень знакомо, но некоторые дома изменились до неузнаваемости, мистика прямо. Вот мой дом, я аж взвизгнула от счастья, стоит на своём месте и рядом тоже всё моё, такое родное. Быстро подойдя к подъезду, дёрнула ручку, но дверь мне сказала:

— Стоять, кто такая?

И не впустила, я её и так, и этак, но она, зараза, не открывается, потом поняла, дверь явно не моя, эта металлическая, а моя обычная, деревянная. Приглядевшись, увидела рядом какой-то странный прибор с маленьким красным экраном и кнопками с цифрами. Долго его рассматривала, размышляя, как он работает, и когда его успели поставить, ещё и без моего разрешения. И тут дверь открылась, появилась бабулька с грязным серым пуделем, эта малявка меня облаяла. Я проскочила в подъезд и опять встала, как памятник, так как ничего не узнавала, внутри всё отремонтировано. Ну да фиг с ним, подумаешь — ремонт, они за ночь мою кулинарию стащили и всё перестроили, а тут стены покрасили. Но мне не давала покоя эта бабка с грязным злобным пуделем, откуда она тут взялась, я всех соседей знаю, а её впервые вижу. Может, она в гости к кому-то приходила, подумала я и сама себя одёрнула, ага, с утра пораньше в гости с омерзительной шавкой, да ладно, фиг с ней тоже. Машинально нажала кнопку вызова лифта и стала ждать, когда он открылся, опять прикинулась памятником, описать лифт не смогу, просто скажу — он клёвый.

Я всегда спускаюсь пешком, а вот поднимаюсь на лифте, делаю вид, что так спортом занимаюсь, но точно помню, что вчера он был другой. Внутри висит огромное зеркало, осмотрев себя и сделав вывод, что я прежняя, нажала на красивую кнопочку с цифрой пять, двери плавно закрылись. Лифт пошёл вверх, на синем дисплее менялись этажи, вот мой, я вышла и стала доставать ключи, когда выудила их из своей сумки, так и замерла, я уже со счёту сбилась, сколько раз сегодня в памятник превращалась. Вместо площадки с квартирами передо мной была странная металлическая дверь, это уже перебор, соглашусь, что могла многое не заметить, я же на работу торопилась, но чтобы дверь. Её я точно увидела бы, и вот скажите мне, как тогда я умудрилась её закрыть? Покрутив в руках ключи, я их убрала, осмотрела всё ещё раз, увидела звонок с номером моей квартиры и быстро нажала. Потом ещё раз и ещё, может, он просто не работает, я же не слышу, как он звенит, а самое интересное, кому я пытаюсь дозвониться, я же одна живу. Эх, нужно было кошку завести, всю жизнь мечтала, а папа не разрешал, вот она мне дверь точно бы открыла. Я уже стала дёргать ручку, когда послышались шаги, и кто-то начал открывать дверь с той стороны. Взвизгнул замок, дверь открылась, передо мной стояла заспанная женщина, оглядев меня, она грубо спросила:

— Вам кого?

От такой наглости я опять вошла в свой паралич, но, быстро придя в себя, заявила:

— Никого, просто я домой попасть не могу.

Женщина, по-видимому, уже немного проснулась и поинтересовалась:

— А где ты живёшь?

Ну, я ей и показала на свою квартиру с открытой дверью, после этого она прямо перед моим носом захлопнула дверь и крикнула:

— Коля, вызывай полицию, тут мошенники опять свой обход делают.

Ничего не понимаю, где я и что со мной происходит, ладно, возьми себя в руки — рыжая, нужно папе позвонить, он сейчас приедет и быстро тут порядок наведёт, папа у меня подполковник, работает следователем на Петровке, в общем, серьёзный человек. Я быстро спустилась, а там опять проблема, дверь не открывается, ну сколько можно надо мной издеваться? Потом увидела красный огонёк, похожий на кнопку, нажала на него, что-то запищало, решила ещё раз толкнуть дверь, она поддалась, и вот я на свободе. Стою, думаю, где тут ближайший телефонный автомат, я ими не пользовалась, у меня дома есть телефон, вспомнила, что за углом Даев переулок, а там телефонный узел, быстро пошла туда. Телефонный узел, естественно, не нашла, взамен него стоял странный белый дом с надписью — Клубный дом на Сретенке. Отлично, подумала я, и слёзы сами потекли, решила идти на Сретенку, там точно должны быть аппараты, но, как всегда, ошиблась, ничего подобного там не оказалось. Я даже спросила у прохожих, но они от меня просто шарахались. Так, тогда нужно идти домой к родителям, тут только с горки спуститься, к тому же я очень хотела есть и пить. Шмыгнула в первый попавшийся переулок и пошла вниз, дивясь, как здесь всё изменилось за ночь. На дороге около тротуара стояла красивая машина, я её аж кругом обошла, впервые такую и так близко вижу, а когда прочла название, просто потрясла головой и вслух подумала:

— Такого не может быть.

Это была Лада. Пока шла, пыталась всё анализировать, что могло произойти, может, я просто умерла? Люди говорят, что после смерти вроде есть другая жизнь, к сожалению, других объяснений в мою рыжую голову не шло. Вот я уже на Цветном бульваре, вроде похож, но деревья совсем другие, не те, что я помню, тут они маленькие и ровно посаженные. Решила передохнуть, уселась на необычную лавочку, достала пачку сигарет и закурила, обычно я на голодный желудок не курю, но сейчас другие обстоятельства. Так, что мы имеем, цирк на месте, кинотеатр «Мир» вроде тоже, но немного другой, а вот вместо центрального рынка непонятное стеклянное здание. И тут прямо передо мной пролетели на чём-то странном парень и девчонка, мне показалось, что это похоже на самокат, только они не отталкивались, а просто быстро ехали. Я встала, пересела на другую сторону и опять удивилась, вместо белого здания Политпросвещения стоит совсем другое, огромное и стеклянное. И тут кто-то незаметно ко мне подкрался и как гаркнет в ухо:

— Сержант полиции Соловьёв, можно ваши документики.

Я от неожиданности подпрыгнула и чуть дымом не подавилась, осмотрев его и форму, её не узнала и потребовала удостоверение, он достал из кармана и показал. Естественно, я не успела ничего прочитать, зато увидела на фото его физиономию и печать. Полезла в сумку и протянула свой паспорт, сержант на глазах стал меняться в лице, смотрел то в мой паспорт, то на меня, потом сказал:

— Евгения Сергеевна, затушите, пожалуйста сигарету.

А что, мне не жалко, к тому же я уже почти докурила, но поинтересовалась:

— По чьему распоряжению я должна это делать?

Сержант взял паузу, а потом ответил:

— Курить в общественных местах запрещено.

— Но тут же никого нет.

— Всё равно запрещено. Вы проживаете по этому адресу?

Я кивнула.

— А куда путь держите? — продолжал он.

— К родителям иду, у меня квартиру украли.

— Как украли?

— А мне почём знать, утром пошла на работу, а моей кулинарии нет, и вообще тут всё не такое, вернулась домой, там тоже всё другое, ну, кроме дома, конечно. С трудом попала в подъезд, а в моей квартире злобная тётка живёт, и они уже двери наставили металлические, будто в банке живут.

— Очень интересная история.

Он опять вгляделся в мой паспорт, посмотрел его на просвет, потом осмотрел ещё раз меня и спросил:

— А какой сейчас год, вы знаете?

Я улыбнулась своей веснушечной улыбкой и ответила:

— Конечно, товарищ сержант, сегодня 1 мая 1988 года, только вот почему-то первомайской демонстрации не было, вы случайно не знаете, что случилось?

Я так и не поняла, то ли он улыбнулся, то ли его так перекосило, но он сказал:

— Вам нужно со мной в отделение пройти.

— Мне домой нужно попасть, — возмутилась я, — к тому же я голодная, с утра ничего не ела.

— Мы вас долго не задержим, заодно и заявление на похитителей квартиры напишите.

— Ладно, только по-быстрому.

Мы пошли, я хорошо знала, где находится 18 отделение милиции, тут идти всего несколько минут, но мы прошли нужный переулок и потопали дальше, я рассердилась:

— 18 отделение милиции не там же находится.

— Нет, — сержант замялся, — его перенесли, оно там раньше было.

— Что-то вы много всего за одну ночь тут перенесли, я совсем недавно там с папой была.

Сержант промолчал, переулками мы подошли к Сретенке, отделение находилось в последнем доме по большому Сергиевскому переулку. Я уставилась на надпись — Отдел МВД России по Мещанскому району города Москвы, очень странно, и при чём тут Россия. Мы вошли, сержант подвёл меня к дежурному, протянул ему мой паспорт и сказал:

— Товарищ капитан, посмотрите сами, тут что-то очень странное творится.

После чего наклонился к нему и что-то шёпотом добавил, капитан меня оглядел, долго изучал мой паспорт, потом кому-то набрал по телефону. Через минуту появился молодой и симпатичный сотрудник в штатском, взял у него мой паспорт, осмотрел его и обратился ко мне:

— Евгения Сергеевна, пройдёмте со мной.

— А что случилось? — спросила я, — Мне хоть кто-нибудь может объяснить?

Сотрудник оказался очень вежливый и сразу представился:

— Оперуполномоченный лейтенант Кравченко Леонид Васильевич, вы так не переживайте, мы просто вам помочь хотим.

Через минуту мы были у него в кабинете, к нам присоединились женщина лейтенант и ещё один сотрудник в штатском.

— Так, Евгения Сергеевна, — сказал этот Леонид, — вы можете нам всё рассказать с самого начала и желательно в мельчайших подробностях.

— Конечно могу, мне не сложно.

— Вот и хорошо, и да, ещё можно попросить вашу сумочку.

Я протянула, у меня там всё равно ничего не было, увидев у меня на руке часики, он сразу и их потребовал, не знаю, зачем они ему понадобились, это маленькие женские самые дешёвые производства завода «Слава». После чего подошла эта женщина и стала меня ощупывать, хотя я не понимала, что там можно найти, на мне было ситцевое синее платье, светлая кофточка и босоножки, в платье и в кофте карманов нет. Утром, когда проснулась, посмотрела на градусник, там было всего плюс девять, вот я вырядилась потеплее, а сейчас очень жарко почему-то.

— Ну вот, теперь можете рассказывать, — кивнул Леонид.

— Да без проблем.

Пока я им всё рассказывала, они рассматривали мои вещи, как диковинные штучки, удивлялись каждому предмету, мой рассказ закончился, и я им заявила:

— С вами хорошо, конечно, но мне домой нужно, я есть хочу.

Этот Леонид Васильевич и говорит:

— Евгения, можно вас так называть?

— Конечно.

— Мы не знаем, как вам сказать, но сейчас 2023 год, а не 1988.

Я рассмеялась, а потом задумалась, стоп, возможно, он говорит правду, тут же всё другое.

— Мы сейчас вас покормим, — продолжал Леонид.

Он взглянул на женщину, та кивнула и сразу вышла, Леонид встал:

— А сейчас нам нужно вас проверить, ну, не вас, конечно, а вашу личность установить, это совсем недолго.

Я согласилась, сначала меня отвели в другой кабинет и сфоткали, потом взяли отпечатки пальцев на непонятном приборе. Попросили телефон моего папы, я им доложила, что он следователь и работает на Петровке. Леонид Васильевич стал с кем-то разговаривать по странной коробочке, которую держал у уха и кому-то повторял, что ему всё нужно срочно. Вернулась женщина и принесла огромный пакет с надписью «Вкусно — и точка», поставила передо мной и предложила:

— Ешь.

Я его открыла, внутри нашла картонные упаковки плюс стакан с крышкой, а ещё картошку в бумажке, впервые такую вижу, всё очень горячее и так вкусно пахнет, что я прямо набросилась на еду. Скажу честно, такой вкусняшки ещё не ела, в стакане оказалось что-то очень ароматное с пенкой, я попробовала, на вкус кофе, но не сладкий. Леонид Васильевич, видно, понял и достал из пакета несколько синеньких пакетиков, разломив, высыпал из них мне в стакан сахар и дал маленькую палочку, я стала мешать, а женщина спросила:

— Она что, не знает про Мак?

— Куда там, — ответил Леонид, — он же только в 90 году появился, к тому же сейчас это уже не Мак.

Заиграла очень красивая мелодия, он опять приложил эту штуку к уху, сказал, что понял и пересел за стол, там стояла какая-то картина на ножке, и лежала чёрная доска с буквами, как у печатной машинки, он что-то нажимал и смотрел в эту картину. Мне страсть как захотелось увидеть, на что он там любуется, потом в углу что-то зажужжало, это оказался квадратный ящик, из него стали вылезать листы бумаги, а на них текст и рисунки, вот у них волшебство какое. Я не выдержала, подошла к этой штуке и начала рассматривать, потом взглянула на эту картину и открыла рот, она светилась и была похожа на очень необычный цветной телевизор. Леонид Васильевич подошёл, взял эти листы, стал смотреть и прямо на глазах меняться в лице, потом дал их своим коллегам, те тоже, похоже, были не в восторге от написанного.

— Можно мне покурить? — спросила я.

Они чуть ли не хором сказали:

— Да, конечно, вон к окошку отойди, там пепельница есть.

Я взяла со стола свою пачку «Космоса», достала сигарету, отошла к окну и чиркнула спичкой, они все на меня уставились, но потом опять переключились на свои листы, мне как-то полегчало, но в голове было только одно, этого не может быть, как я сюда попала. Они тихонько что-то обсуждали, Леонид Васильевич пытался, видно, звонить, потому что тыкал в свою чёрную светящуюся коробочку, потом плюнул и сказал:

— Найдите мне другой номер, а лучше мобильник.

Женщина вышла, Леонид обратился ко мне:

— Евгения, вы только не волнуйтесь, мы во всём разберёмся, что с вами произошло, запросы уже сделали.

— А что со мной могло произойти, я вот тут, перед вами, вы папе позвонили?

— Этот номер давно не работает, мы сейчас ищем мобильный, ты присядь и отнесись к моим словам как, скажем, к приключению, что ли.

Я уселась и уставилась на него.

— Готова? — уточнил он.

Я кивнула, он начал:

— Сегодня понедельник, 1 мая 2023 года, ты в далёком будущем и находишься в России в г. Москве, поняла?

— Не всё, а где СССР?

— Распался он, ваш Горбачёв его разрушил в 1991 году, понятно?

Я помотала головой, а он продолжал:

— Ну вот, а сейчас самое главное, тебя в этом времени больше не существует.

— Как так, а перед вами кто? Что вы и видите, — я показала на себя.

— Нет, ты из 1988 года, а та, которая должна быть сейчас тут, ей бы уже было, — он стал считать, потом выдал, — 53 года, так вот, её нет, теперь понятно?

— Да, — кивнула я, — а куда она делась, уехала?

Он на меня как-то печально посмотрел и ответил:

— Можно сказать и так, она умерла.

У меня закружилась голова, пробило холодом, я стала сползать со стула, видно, в обморок грохнулась, со мной такое частенько происходило, очнулась от крика женщины:

— Ты что, совсем дурак, по-другому сказать не мог?

Я сидела уже в удобном и мягком кресле, увидев, что я открыла глаза, они сразу подошли ко мне, женщина спросила:

— С тобой всё хорошо?

— Сейчас уже да, а можно узнать, как это случилось?

— Наверное, — ответил Леонид Васильевич, — но чуть позже, когда придут все документы из архива.

— А папу вы нашли?

— Пока нет, а у него фамилия как у тебя?

Я дала все папины и мамины данные, он всё записал и передал этой женщине, а потом предложил:

— Если ты не против, то нам лучше к нему самим съездить, быстрее получится.

Естественно, я согласилась, мы вышли вдвоём с Леонидом Васильевичем и сели в очень красивую машину, я как будто в музей попала, машина плавно поплыла. У папы была Волга, она тоже очень мягкая, но не настолько и не такая красивая, эта и на машину то не похожа, везде большие цветные экраны, а ещё он даже скорость не переключал, хотя, чему я удивляюсь, там и рычага нет.