Лунный свет и дочь охотника за жемчугом

Лиззи Поук, 2022

Жемчужина – это песнь сирены в форме камня, посылающая людей на такие расстояния, на которые они и не мечтали отправиться. 1886 г. Западная Австралия. Семейство Брайтвелл, приплыв из Англии, обосновывается в новом доме в Австралии. Десятилетняя Элиза мало что знает о том, что ждет их на этих берегах, где жемчужные раковины порой достигают размеров суповых тарелок и где за экзотической красотой повсюду скрывается опасность. Отец обещал, что именно жемчуг обеспечит им состояние. Десять лет спустя Чарльз Брайтвелл, ныне самый удачливый охотник за жемчугом в заливе, исчезает со своего корабля в открытом море. В городе ходят слухи о мятеже и убийстве. Упрямая Элиза отказывается верить, что ее неординарный отец мертв, и жаждет выяснить, что с ним случилось на самом деле. В поисках правды Элиза обнаруживает, что за красивым фасадом индустрии по добыче жемчуга скрывается много темных и грязных секретов. Элиза вскоре узнает, что правда может стоить дороже жемчуга, и она должна решить, сколько готова заплатить и сколько опасностей преодолеть, чтобы найти ее…

Глава 9

С вершины самой высокой дюны под лучами полуденного солнца залив кажется размытым пятном. Прищурившись, Элиза поднимает ладонь к глазам и рассматривает раскинувшийся невдалеке приземистый Чайна-таун. Спустившись вниз, она пропускает мужчин из прибрежных лагерей, идущих от мясника. На плечах у них шесты с мясными тушами. На пристани толкаются пеликаны с чайками, люди в белых костюмах с конторскими книгами скрупулёзно подсчитывают корзины с раковинами. Неподалёку переминается хромая кляча с тележкой, доверху нагруженной коробками. Окружающие илистые отмели усеяны катушками с канатами, якорными цепями и белыми парусами, развёрнутыми, словно крылья бабочек.

Почему Маквей не захотел ее сопровождать? Вопиюще несправедливо, что мужчины могут ходить туда, куда ей, как женщине, хода нет. Наверное, можно было бы попросить кого-нибудь из команды, но это привлекло бы ненужное внимание. Она разочарованно вздыхает. Если бы только Томас остался ей помочь.

Она проходит мимо кучки людей, столпившихся вокруг ловушек. Зеваки разглядывают что-то увесистое на мелководье. Присмотревшись, ей удаётся различить пластинчатое тело крокодила. Его вытащили с широко раскрытой огромной пастью на всеобщее обозрение.

Малыш с животиком, как у головастика, карабкается ему на спину и довольно скачет. Вспышка фотографического аппарата пугает Элизу, заставляя вспомнить ее собственные семейные прогулки. Как она ползала на четвереньках в поисках маленьких сокровищ и складывала их в кармашек. Песок был усеян фарфоровыми улитками и литторинами ^[16]. Отец обустраивал место для пикника, а Томас бродил по мелководью. Если она позволит своему сознанию проникнуть достаточно далеко, где размытые фигуры, как призраки, появляются и исчезают, она сможет разглядеть там ещё одного человека. Изображение нечеткое, но если сосредоточиться, можно получше его разглядеть. Это мальчик, ростом едва достает ей до колена. Пухлые ручки в рукавах хлопковой туники. Из-под чепчика выбился завиток светлых волос.

— Ещё раз здравствуйте, мисс, — выводит Элизу из задумчивости голос. — Ох, прошу прощения, — запинается он. — Не хотел напугать вас.

— Вы меня не напугали, — отвечает она, смахивая невидимую крошку со своей блузки.

Это тот самый мужчина, что отвлёк Хардкасла от разговора с ней на берегу. Именно его она застукала, когда он наблюдал за ней на пристани. Высокий, ростом примерно как она и, судя по всему, старше нее на пару лет. Под мышкой у него маленькая корзинка, а потрепанная шляпа сдвинута на затылок. Несколько верхних пуговиц рубашки, торчащей из-под замызганного коричневого жилета, расстегнуты, а у горла повязан красный шейный платок.

— Я узнал вас по походке. Увидел вас за милю, — улыбается он ей.

— Простите? — после секундного замешательства переспрашивает Элиза.

— Шаг у вас — как бы это сказать — как у цапли. Немного грациозный, немного тревожный. Высоко поднимаете ноги.

Она оглядывается.

— Сэр, даже не знаю, что на это ответить. — Ещё одна вспышка фотографического аппарата.

— Какое я животное? — спрашивает он. Она изумленно смотрит на него. — Это будет справедливо.

Она какое-то время молча наблюдает за тем, как он быстро кивает и замирает, как будто его просят позировать для портрета. Он что, заигрывает с ней? Из кармана его жилета выглядывают папиросная бумага и кисет с табаком.

— Что ж, я бы сказала, что вы похожи на кого-то вроде веретенника^[17]. — Она скрещивает руки на груди. — Стройный. Энергичный. — Она не смогла заставить себя произнести вслух слово «странный».

Он не говорит ни слова в ответ, но она замечает улыбку, тронувшую его губы, и спешит заполнить неловкую паузу.

— Что-то похожее на орлиный клюв. Или скорее нос. Как будто вы ищете в земле червяка. — Она мысленно закатывает глаза.

— Веретенник, — повторяет он за ней с резким акцентом. — Боюсь, никогда о таком не слышал. Я так понимаю, вы англичанка?

— Я…

— Ваш акцент. Вы из Англии?

— Ах, да. Мы приплыли из Лондона.

— Что ж, мне стоило бы обидеться, но в действительности, если как вы говорите я веретенник, тогда вы должны быть червяком. — Он перекладывает корзину из одной руки в другую. — Так что полагаю, здесь я победил. Хотя мне показалось, что я мог бы быть кем-то более мужественным. Свирепым кенгуру, например. Или жеребцом…

Она не знает, куда деть глаза, поэтому опускает взгляд на его ботинки. В воздухе пахнет пылью и горячим керосином.

— Хорошего дня! — вежливо кивает она и делает шаг вперёд. Мужчина в один стремительный широкий прыжок преграждает ей путь.

— Ах, постойте. Вы кто? То есть как ваше имя?

Она отступает назад.

— Мне показалось, вы знаете моего отца? — с подозрением спрашивает она.

Мужчина немного краснеет, но не сдаётся.

— Мисс, меня зовут Аксель Крамер. И если вас удивляет мой акцент, то он немецкий. Считается, что у меня что-то вроде турне. — Он очерчивает в воздухе круг. — Но последние пару недель я живу здесь. Знаете, вообще-то мне нравится это место. Если не принимать в расчёт тараканов. И, конечно, крыс.

— Понимаю.

— У меня тут вроде как бизнес. — Похоже, он хочет удержать ее внимание и машет в направлении сарая в ста ярдах дальше по пляжу. Сквозь искаженное и размытое марево жары с такого расстояния разобрать трудно, но кажется, что хижина — металлический прямоугольник с открытым фасадом — заполнена большими корзинами и перевёрнутыми деревянными ящиками. Внутри несколько человек что-то перебирают или полулежат, разморенные жарой.

— Раковины с берега, — объясняет он, слегка смутившись. Она знала, что люди собирают на берегу раковины, прочёсывая после отлива коралловые рифы и морское дно. Когда обнажались илистые отмели, они ежедневно по несколько часов бродили, наполняя свои корзины, но она никогда не слышала, чтобы этим занимался кто-то из европейцев.

— Это несколько необычная работа, но эти рифы дают вполне приличный урожай, — говорит он. — В основном жемчужные раковины и трохусы^[18]. Местные жители досконально знают эту землю, все секретные места, бухты, приливные бассейны. От меня толку мало. Я умею ходить под парусом, но пловец из меня никакой. Мы делим найденные трофеи и договорились, что в обмен на их знания я занимаюсь продажей жемчуга. Хотя пока удача была не на нашей стороне. Думаю, что я приехал не в сезон. Нам очень нужен большой королевский прилив. — Элиза чувствует, как пот стекает по спине. — Что ж, рад с вами познакомиться. — Слегка склонившись, Аксель протягивает ей правую руку, заложив левую за спину.

— Элиза. Брайтвелл. — Он пожимает ей руку так крепко, как можно было бы ожидать, будь она мужчиной. — Мы живем здесь уже десять лет или около того, — продолжает она. — Мой отец был… То есть он и сейчас торговец жемчугом. Ему принадлежит «Белый скворец» или по крайней мере принадлежал. Но вы и так это знаете. — Она хмурится. Песок под ее ногами приходит в движение.

— Мисс Брайтвелл, — произносит Аксель. — Я слышал про торговца жемчугом. Вашего отца. — Он быстро отводит взгляд на горизонт. — Слышал, им удалось посадить кого-то в тюрьму.

Она высоко поднимает подбородок.

— Тот человек не виноват в том, что случилось. — Она начинает собирать юбки. — И чем дольше люди будут верить в его виновность, тем дольше остальные остаются вне подозрений. — Она знает, что была чересчур резка, но перед глазами у встает туманная картинка с обугленными краями, на которой ее отца схватили, угрожая револьвером. Или что ещё хуже, его безжизненное тело плавает в воде лицом вниз. Она устремляет взгляд поверх головы Акселя на город. Он преграждает ей путь на Шеба Лейн.

— Я и не жду, что вы мне поверите, — говорит она. — Вы даже представить себе не можете, что это за место. — Она собирается пройти мимо, но он хватает ее за плечо. Элиза отталкивает его, и мужчина смущенно выдавливает:

— Прошу меня простить, мисс Брайтвелл, но вы многого обо мне не знаете. Если вы говорите, что тот человек не мог убить вашего отца, я вам верю.

Она пристально смотрит на него.

— Более того, если хотите, я готов помочь вам в расследовании.

— Нет, все хорошо. — Она заправляет за ухо прядь волос. — Не стоит беспокоиться.

— Мисс, возможно, я здесь не так давно, но знаю, что женщины в Баннине не пользуются теми же привилегиями, которые есть у мужчин. — Он смотрит как будто с вызовом. — Предполагаю, что в большинстве заведений на вас будут смотреть косо. Возможно, откуда-то побыстрее выпроводят за дверь. В других оценят по достоинству лишь ваши женские прелести. — Кажется, он чем-то встревожен, и моргнув, возвращается в нужное русло. — Правда в том, что вместе со мной вам легче будет получить пропуск в некоторые места.

Изучая мужчину перед собой, она думает об обещании, что дала Маквею. Может, она и встретила этого человека на улице, но это вовсе не означает, что он обязательно должен оказаться не джентльменом. Более того, она задается вопросом, не придётся ли ей защищать его. И ещё ее смущает, почему он так рьяно стремится помочь ей.

— И вы ничего не хотите взамен? — Она оценивающим взглядом окидывает его щуплые плечи и унылую шляпу.

— Нет, кое-что хочу.

Она приподнимает брови.

— Вы можете рассказать мне о Баннин-Бей. Вы были правы, когда предположили, что я мало что знаю об этом городе, а знать это мне необходимо, если хочу закрепиться в этом бизнесе. Разве можно найти лучшего наставника, чем дочь торговца жемчугом? — Он обшаривает взглядом ее лицо в поисках ответа.

Она пытается представить себе, как он вступает в схватку с мужчинами на задворках «Кингфиш» или бесшумно проскальзывает в заведения на Шеба Лейн под покачивающимися на ветру бумажными фонариками. И почему-то не может. Что-то этого мужчину отличает от всех, которых она встречала раньше. Но мужчина — это то, что ей нужно, и Аксель Крамер на данный момент кажется ей самым подходящим. Ей вовсе не обязательно рассказывать ему все, что она знает. Она может использовать его для того, чтобы перед ней открылись определенные двери. А потом он может вернуться к своей работе, и она найдёт отца.

— Что же, полагаю, вы в какой-то степени должны обладать деловым складом ума. — Она бросает взгляд на жалкую лачугу. — Кажется, вы честно обращаетесь с местными, чего нельзя сказать о многих людях, живущих здесь. — Она впивается взглядом в его проницательные глаза, крючковатый нос, тонкие усы. Прокручивает все это в голове. Если ее отец может проверять людей, почему бы ей не сделать то же самое. — Хорошо.

— Вы готовы? — расплывается он в улыбке.

Примечания

16

Род брюхоногих моллюсков.

17

Болотные птицы с очень длинным клювом и длинными ногами.

18

Брюхоногие моллюски, их раковины — источник перламутра.