Подневольный Алмаз

Лика П., 2023

Я единственная дочь шейха из страны, где к слову женщины часто не прислушиваются. Мое желание и свободный выбор никто не учитывает, и мне предстоит выйти замуж за будущего наследника трона. Как известно, короли не просят, а приказывают, и для сохранения чести нашей семьи я вынуждена продолжить эту традицию. Однако я не собираюсь отказываться от своих убеждений и желаний, и будущий супруг должен уважать моё мнение. Даже несмотря на то, что он принц!

Обращение к читателю

Уважаемый читатель!

Эта история полностью — вымысел автора. В том числе это касается всех мест, названий, наименований и всех героев. Любые совпадения прошу считать недействительными.

Предупреждение! Сексуальных сцен в романе будет много.

В романе нет: изнасилования и жестокости к героине.

Прошу относится с уважением к творчеству автора, не опускаться до оскорблений и не переходить на личности.

С глубоким уважением к Вам, Лика П.

Всем приятного прочтения.

Пролог

Минувшие дни.

— Хочу женить своего сына. Как думаешь, какая ему невеста подойдёт?

Шейх стоял с удивлённым видом.

«Разве у короля есть ещё сын, кроме этого? А́дам слишком мал для женитьбы», — думал он.

— Эм… простите, но я…

— Нет-нет… — улыбнулся король. — У меня нет больше сыновей, кроме Адама, если ты об этом.

— О… ясно.

Глядя в открытое окно, король рассуждал:

— Хочу ему сейчас подобрать невесту. Он будущий король. Умён не по годам. Ему многому ещё предстоит научиться, для этого Адам отправится в Европу. Проведёт там немало лет, чтобы вернуться и возглавить наше государство…

Шейх внимательно слушал задумчивую речь своего правителя и никак не мог взять в толк, для чего ему эта информация.

— Не сомневаюсь, что из него выйдет прекрасный король, как и его отец. Но я не могу помочь Вам в этом вопросе.

Правитель повернулся всем корпусом к шейху и с серьёзным видом сказал:

— За то я могу, дорогой мой Амир. Если у тебя родится дочь, я не против поженить наших детей. Что думаешь?

Шейх напрягся всем телом, сведя брови у переносицы, и сухо ответил:

— Но мы пока и сами не знаем, кто у нас будет, мальчик или девочка.

— Ну, так я и сказал, если родится дочь. Подумай, Амир…

Амирхан понимал, что в любом случае не сможет отказать королю…

У него был другой вопрос, зачем правитель оказывает такую честь ему. Какую-то выгоду преследует, как и все монархи.

«Если у нас с Юной родится дочь, то остаётся надеяться, что с годами король забудет об этом разговоре», — подумал он.

Глава 1 Адам

Двенадцать лет спустя

Уверен, что люди шейха достаточно оперативно работают и уже доложили о том, что кортеж наследного принца въехал в его эмират…

— Рад Вас видеть в своём доме, принц Адам, — высокий, с крепкой фигурой шейх, вышел мне навстречу, протягивая ладонь для рукопожатия. С последней нашей встречи он практически не изменился… только добавились седые волосы и немного морщин.

Амирхан бен Мухаммад ибн Наджиб — шейх самой большой провинции в нашей стране. Благодаря ему она процветает.

— Добрый день, шейх, — ответил, пожимая его ладонь в приветствии.

— Проходите, эмир, — пригласил меня жестом пройти. — Это большая честь для меня.

Оставив позади себя сопровождавшую охрану, я прошёл в открытый шатёр, куда и пригласил шейх.

— Благодарю, шейх.

— Не знал, что Вы прибыли в страну.

Расположившись в кресле, сел напротив хозяина дома.

— Государственные дела обязали меня приехать в Илам*. Государство превыше всего… Не так ли, Амирхан?

— Иначе и быть не может, — последовал незамедлительный ответ.

— Достойный ответ для шейха.

Шейх Амирхан — толковый политик и истинный иламец. Такие люди служат верой стране и своему королю. Амирхан бен Мухаммад — одна из влиятельных фигур в нашем государстве, таких людей надо держать подле себя.

Уверен, что именно из этих соображений исходил отец, когда просил шейха первую дочь отдать в жёны будущему королю. «Просил», разумеется, это условное понятие, всем прекрасно известно, короли не просят, от короля может исходить только приказ. Так что у шейха особо не было выбора. Разве что покинуть страну и тут же лишился бы гражданства, а по нашим законам король имеет право созвать старейшин и лишить шейха титула и всех земель. А может, мой отец именно этого хотел… Это уже не столь важно для меня.

— Чем обязан, уважаемый принц Адам?

Я взял паузу, пока вошедшая прислуга, поклонившись, расставляла фрукты, сладости и традиционно кофе на небольшом столике, что стоял между нами.

— Ни для кого не секрет, что король болен. Многие в мире считают, что Илам ослабнет, только и ждут его ухода. Но я собираюсь расстроить их планы и утвердиться на политическом олимпе, со мной должны считаться и будут.

— Я уверен в этом, эмир.

— Мне нужен круг людей, которым я могу безоговорочно доверять. Амирхан бен Мухаммад, ты со мной?

— Да, ведь наши интересы совпадают…

Не успел я ответить, как перед моими глазами мелькнуло что-то яркое. Проследил взглядом, это был мяч, который упал прямо в клумбу, и за ним, вальяжной походкой прошествовал тигр.

Шейх проследил за моим взглядом и уже было поднялся с места, когда мы оба увидели белокурую девчушку в майке и шортах, босую, шлёпающую тоненькими длинными ножками по плитке. Шейх тяжело вздохнул. А что ему оставалось…

М-да… в таком виде у нас не ходят даже дома и уж точно я не должен был увидеть это создание в таком виде.

— Стой-стой, Тами! Не ходи в клумбу… меня мама убьёт, я тебе точно говорю. Ну всё, видишь, что мы наделали, теперь точно убьёт, мы же поломали её цветы…

Девочка разговаривала с тигром, а тот смотрел на неё преданным взглядом.

— Хм… Странный окрас у него… необычный, что это за тигр? — спросил я у шейха.

— Бенгальский. Это самка, мы её взяли в годовалом возрасте, у неё генетический сбой — она не развивается, ей уже двенадцать лет, а выглядит как тигр-подросток.

Меня очень заинтересовала тигрица, люблю животных, в нашей стране не редкость, кто предпочитает заводить диких животных в доме.

Я поднялся со своего места и пошёл к той клумбе, где дочь шейха пыталась реанимировать погибшие цветы.

— Альмаса!

Она резко повернула голову, глядя на отца выпученными глазами.

— Ой! Папочка я… я нечаянно.

Наконец я переключил свой взгляд на девочку, нельзя было не отметить, что у неё необычайная внешность, глаза и цвет волос поражают. Её глаза… цвет которых описать сложно, проще написать на холсте. Голубой, холодный с серым оттенком, их глубина — это космос. Я не могу оторвать своего взгляда, но и понимаю, что неприлично столь пристально смотреть на девочку, но ничего с собой поделать не могу. Ресницы и брови немного темнее волос, а они у неё настолько светлые, что некоторые пряди кажутся платиновыми и лёгкими волнами доходят до талии. Крайне редкое создание… Её красота сравнима разве что с редким Алмазом.

— Поздоровайся, Маса… где твои манеры… — недовольно произнёс шейх.

— Ой! Простите… Здравствуйте! — выпрямив спину и сложив у бёдер ладони, ответила девочка.

— Здравствуй, Альмаса…

Тигрица издала недружественный рык. Девочка погладила её, призывая успокоиться, и она легла у ног хозяйки.

— Это твоя тигрица?

— Да, моя.

— Красивая.

— Благодарю Вас. Она мой друг! — ответила девочка. — А Вы кто? Как Вас зовут? Я Вас раньше у нас не видела.

Её прямолинейность заставила меня усмехнуться, мне понравилась смелость девчушки, а вот любопытство — нет.

— Я твой будущий король, принц Адам, — ответил ей, протягивая руку, рассматривая глубину её светлых глаз.

— А я Альмаса, дочь шейха, и я принцесса, — гордо заявила мне, вкладывая свою крошечную ладонь в мою, вновь вызвав у меня усмешку.

— Очень приятно, «Алмаз»… Твои родители не ошиблись, при выборе имени.

— Забирай Тами и идите в дом… — сказал отец Альмасы.

Шейху не понравилось, что я прикоснулся к его дочери… У нас не положено, чтобы мужчина даже через рукопожатие дотрагивался до девушки, девочки… не имеет значения, если ты не муж и не родственник.

Я проследил взглядом за худенькой девочкой, волосы которой струились по спине и солнечные блики играли на прядях. Заложив руки за спину, повернулся к шейху.

— Сколько твоей дочери лет?

— Кому… Альмасе?

— А у тебя есть ещё дочь?

— Нет. Дочь одна.

— Ну… и сколько ей?

— Одиннадцать.

— Умгу… так и думал.

«Десять лет… прекрасная разница в возрасте», — подумал я.

— Когда ей исполнится двадцать, я женюсь на ней, это моё решение, — сказал и посмотрел на шейха.

— Эмир… может, не будем тор…

— Я никогда не меняю своих решений. Договорённость остаётся в силе. Ты же помнишь о ней?

— Да, эмир.

— Альмаса должна получить образование до двадцати лет.

Я уже шёл к выходу, но остановился и, повернувшись к шейху, сказал:

— Амирхан… смотри в оба за моим Алмазом, у этого Алмаза только один огранщик…

*Адам — ударение на первую гласную

*Илам — вымышленное государство. (прим. автора).

Глава 2 Альмаса.

Восемь лет спустя

— Вау! Ты бомба, детка!

— Думаешь? — спросила я у подруги, рассматривая себя в зеркало со всех сторон, стоя на высоких каблуках, в облегающем платье и с выраженным декольте. — Да, ты права, классно! Но я не пойду, меня тут же церберы вернут назад, да ещё, если увидят, доложат отцу, перевезут в пентхауз… я там одна с ума сойду.

— Ещё как пойдёшь… А вот это ты видела? — спросила Оля, трясся перед моим лицом рукой, на которую был надет парик.

— О-о-о… это ещё откуда?

— Да вот… помогала Лесникиной с работой, а она мне за это своё кудрявое каре под брюнетку одолжила. На целый месяц!

Я провела пальцами по парику и расплылась в улыбке, посмотрела на Олю, а та, театрально отмахнувшись, сказала:

— Начинай… можешь уже меня хвалить и говорить, какая я крутая подруга! — я засмеялась в голос и ответила:

— Ты самая крутая подруга из всех, что у меня были!

— Засчитано. А теперь давай-ка примерим и посмотрим, зря, что ли, сидела столько и возилась с научным заданием, делая обзор на законодательство, Лесникиной. Пригнись, я помогу тебе его примерить.

Мы общими усилиями надели этот парик поправили и причесали его.

— А что… мне идёт! Как считаешь?

— Считаю, что очень!

— А теперь надевай косуху и пошли… а, нет-нет, губы бардовым накрась, брюнеткам страсть как идёт этот цвет.

Мы захихикали.

Подкрасила губы предложенной помадой, посмотрелась в зеркало, и мой взгляд стал медленно гаснуть, как и моё настроение.

— Ну что снова случилось?

— Мы не учли самого главного… мои глаза… их-то не скрыть без линз, а я потеряла свои и не успела приобрести новые.

— Ой, тоже мне проблема… — она полезла в свою необъятную сумку, пошебуршила в ней и выудила оттуда коробочку с очками и протянула их мне. — Вот, держи.

— Они же чёрные…

— Ну… а в чём, собственно, проблема?

— Так кто ж ночью надевает чёрные очки… меня точно спалят.

— Не спалят. Идём…

Я натянула свою косуху, выдохнула, одёрнув плечи, надела очки на глаза, повернулась и уверенным шагом вышла с Олей из комнаты. Спускаясь к выходу, увидела одного из своей охраны, стоящего возле лестничного пролёта.

— Спокойно, — шепнула мне Оля. — Не дёргайся, и перестань трогать парик. Беру красавца на себя.

Она поправила за ушко свои каштановые волосы, улыбнулась и когда мы поравнялись, подмигнула моему охраннику. Тот буквально на пару секунд задержал на Оле свой взгляд. А мы, не сбавляя темпа, прошли мимо него и сразу на выход.

— Ого… да ты профи! — как мы только вышли на улицу, я не удержалась, чтобы не прокомментировать.

— Ну… в этом нет ничего сложного, главное вести себя непринуждённо, — оказавшись на улице ещё и вечером, я запаниковала, зная, что мой папа целую бригаду нанял для того, чтобы меня охраняли и то, что их не видно, говорит о их профессиональной подготовке.

— Прекрати дёргаться, да-а… не завидую я тебе, не легко быть дочерью шейха.

— Не то слово… — тяжело вздохнула я.

— Оль, ты не знаешь охрану отца, они могут слиться со стеной хотя это не наши охранники, а нанятые отцом здесь, но они не менее профессиональны, поверь мне.

— Верю.

— Тогда идём, очень тихо.

— Тебя в этом виде никто не узнает… пусть себе сливаются… идём не «тихо», а просто спокойно, не оглядывайся по сторонам, сегодня мы оторвёмся, подруга!

— Ага… только давай вначале пройдём все препятствия.

— Мы почти прошли, — она без проблем тормозит такси, мы прыгаем в машину, и только в салоне я выдыхаю с облегчением.

Мчим по Московскому шоссе, сегодня пятница и весь поток собирается в клубе «Летучая мышь».

Отец позволил мне учиться за пределами Востока, а именно в столице России, там же, где учился он сам. В этой стране у нас есть бизнес, который отец контролирует, также у нашей семьи во владении пентхауз. Но я смогла уговорить родителей и мне позволили жить в общежитии, где я и нашла себе подругу. Что мне одной делать в огромном пентхаузе… вечно под охраной, никуда не выйти, а тут я могу с общаться с однокурсниками и самое главное, ходить без абайи* обхожусь только платком, скрывая под ним волосы. Некоторые сокурсники полные кретины, мысли только вокруг ширинки крутятся. А для некоторых я инопланетянка. Но меня не так легко обидеть, как кажется. Когда мама узнала, где я собралась учиться, первое время переживала. Поначалу было всякое, как и в каждом коллективе, но я смогла поставить себя.

Моя мама самая добрая и лучшая на свете, для меня она олицетворение женственности. Я вижу отношения родителей, их связывают сильные чувства… если у меня так не будет, то и не зачем выходить замуж.

Мама с детства учила, что женщина должна быть умной и грамотной.

— А разве это не одно и то же? — спросила я у неё.

Она улыбнулась и сказала:

— Смотря, что ты имеешь в виду под словом «ум».

— Всё.

— Хм… при общении с некоторыми людьми, ты понимаешь, что напротив тебя сидит довольно-таки умный человек, но ему не хватает образования и здесь уже пазл не соберётся, а он должен собраться, девочка моя… В тебе должно быть всё — и ум, и образование.

— Но я же учусь в школе и младше всех в классе и учусь на «отлично», потому что я умная.

Мама вновь улыбнулась.

— Моя девочка… школьное образование тебе даёт базовое знания и навыки, а уже в институте или университете ты формируешь и шлифуешь свои знания, выходишь специалистом.

Мама всегда могла, так преподнести, разложить ненавязчиво… и как у неё так получается, не знаю. Внешность у меня мамина, только у нас волосы отличаются немного, у меня светлее, а глаза у нас одинаковые.

Я из такой страны, где женщинам многое запрещено, учиться можно только на врача, медсестру и учителя. А я выбрала, вопреки всему, поступать на юридический, в университет МГЮА, чем удивила папу. Была не уверена, что он позволит, а он позволил. Получается, если ты дочь шейха, то можно? Или… я уже не особо понимаю, что можно, а что нет. Решила не уточнять у отца, а то ещё передумает и заберёт назад своё согласие.

«Мы уже это проходили…», — вспомнила с обидой.

Люблю рисовать и выбор института для меня был очевиден, но всё поменялось после того, как я услышала разговор мамы с папой.

Мы с Тами сидели на дереве, я любила смотреть сверху, меня не видно, зато видно, что происходит за пределами двора. Иногда я так развлекалась.

— Мир, я переживаю за Альмасу, неужели нельзя обойти эти договорённости, они же не на бумаги были, это просто слова!

Я перестала жевать бутерброд, который взяла себе и Тами, и напрягла слух.

— Неужели ты не понимаешь, что слова короля всё равно, что приказ на бумаге с печатями! Я видел, каким взглядом Адам смотрел на мою принцессу. Понял, что от неё он ни за не откажется

— Я не хочу, чтобы она страдала.

— А она и не будет страдать, Адам — прекрасный выбор для неё, он будет прекрасным правителем и таким же мужем. Юна, ты замужем за шейхом Илама, наши дети живут по нашим законам и Маса — не исключение.

Меня чуть не стошнило от услышанного, папа же обещал мне… что я не выйду вот так, как овца на закланье… Они ушли, а я ещё долго сидела на ветке дерева, а Тами слизывала мои слёзы своим шершавым языком. Для себя я поняла, что просьбы и мольбы бесполезны, против короля отец не пойдёт, даже я понимаю, что это равносильно предательству.

— Ты же человек искусства и любишь рисовать, с чего вдруг такой выбор? — спросил меня отец, когда у нас спустя некоторое время состоялся разговор об учёбе.

— С того, что ты меня решил выдать замуж за Адама ибн Али Аль Рашида! — обиженно ответила я, не выдержав, дала понять, что я всё знаю. А отец не стал любопытствовать откуда.

— Маса, ты же знаешь законы нашей страны. Девочек могут засватать совсем в юном возрасте, и выйти замуж за будущего короля это честь.

— А если я не хочу этой чести! Не хочу! Ты же мне обещал!

— Прекрати, Альмаса! Этот вопрос решённый, закроем тему, — грозно пробасил он.

— Хорошо, па… как скажешь… тогда юридический, — и повернулась уже уходить, как отец меня остановил:

— Маса, и всё же, откуда такой выбор?

Повернула к нему лицо с глазами, полными слёз, и ответила:

— Не хочу выглядеть тупой рядом с принцем, — и рванула к двери.

— Я не смог отказать королю, у нас с матерью была надежда на то, что правитель с годами передумает. Но когда принц увидел тебя… было очевидно, что он точно не изменит своего решения, что и сказал мне, — летело мне вдогонку, пока я спешно пересекала комнату, чтобы покинуть её.

Выбежала и помчалась по лестнице… Забравшись на дерево, так до конца дня и просидела вместе с Тами.

*Аба́йя — длинное традиционное арабское женское платье с рукавами.

Глава 3 Адам

— Докладывай, Набиль, как там король?

— Ваше Высочество, поверенный Его Величества передал, что его здоровье ухудшилось.

— И что говорят врачи? — спросил я, тяжело вздохнув, повернулся к своему помощнику.

— Неутешительные прогнозы, препараты, которыми лечат Его Величество, в последнее время уже не дают должных результатов.

— Ясно… это потому, что организм выработал привыкание, и лекарство не даёт должного эффекта.

«М-да… Боюсь, что больше нет такого препарата, который мог бы поддерживать его», — сказал я больше себе, чем принёсшему весть Набилю.

Я давно смирился с тем, что отец, к моему глубочайшему сожалению, покинет этот мир.

Наши отношения давно переросли в деловые. Мы встречаемся с ним только за круглым столом и обсуждаем исключительно государственные дела. Для его окружения я представляю опасность. Будь моя воля, давно бы разогнал эту шайку, которую отец пригрел в своём дворце.

Его болезнь неизлечима, врачи разводят руками, объясняя, что король давно немолод и организм можно поддерживать только медицинскими препаратами, но и от них уже мало толку.

Отец всё больше во мне видит конкурента и всё меньше сына… печально. Я не могу всегда быть рядом и объяснять, что не те люди его окружают. Ему вливают в уши, а он безоговорочно верит им… и это король… я не узнаю его. Сказать, что это под воздействием его болезни… отчасти так и есть, но главную роль здесь играет «серый кардинал» и отнюдь это вовсе не генерал Его Величества, вовсе нет, это мой родной дядя и брат короля — Ихаб ибн Рашид Аль Кисами. А вот генерал Азаам ибн Кадер ибн Аббас, в свою очередь, в полном подчинении у моего дядюшки. Тот стремится стать королём. И как бы он не скрывал своих истинных намерений, меня ему не провести. За свои без малого тридцать лет, я научился разбираться в людях, а особенно в льстивых родственниках. Я действую по принципу «доверяй, но проверяй», у меня везде есть свои шпионы, не только у дорого дяди. Я просто не имею право спускать всё на самотёк.

Мне с детства внушали, что я будущий король. Моё поведение, мысли, действия. Меня всему обучали, и я учился. Не имею право думать по-другому, меня и этому учили…

Во дворце у отца в последний раз был, когда мне было двенадцать. После я покинул Илам. Долгое время жил и учился в Англии, откуда родом моя мать. В девятнадцать лет я с дружественным визитом посетил такую страну, как Россия вместе со своей делегацией. Люблю читать, за свою жизнь не мало книг прочёл в том числе и научных, всё, что я знал на тот момент о России было только из книг, но читать и видеть — это разные вещи. Мне захотелось узнать больше, и спустя какое-то время я переехал в Россию, для того, чтобы продолжить учёбу в своём направлении, а именно, продолжить её в Москве. Так как языком я владел, то и не видел особых препятствий для себя. А чем дольше я учился, тем дальше отдалялся от отца, и тем ближе к нему было его ядовитое окружение.

Учёба-учёбой, но я принц Илама, у меня есть обязательства перед своей страной, не меньше, чем у короля.

В одном из моих приездов домой полковник Мишари ибн Нами ибн Сахим попросил аудиенции со мной и разложил по полочкам, как обстоят у нас дела в стране. И у меня не было оснований не доверять полковнику, но для достоверности, я стал проверять информацию, и столкнулся с тем, что то и дело, натыкался на препятствия, которые мне искусно расставляли, а именно моим людям. Это заставило меня задуматься о том, чтобы подобрать своё окружение, я говорю о тех людях, которым мог бы доверять, а не о тех, которых назначил для меня отец в своё время. И в первую очередь я подумал о шейхе Амирхане бен Мухаммаде ибн Наджибе, именно его видел в своём окружении. Он тот человек, который никогда не предаст интересы своей страны. А самый близкий — это Ильяс, с которым мне довелось познакомиться в Москве, где учился в МГИМО. На тот момент его звали Илья.

Илья — симпатичный голубоглазый парень, ниже меня на голову, примерно метр восемьдесят в росте, блондин, сухой и жилистый.

В свободное от учёбы время прогуливался по окрестностям Москвы, зашёл в сквер и стал свидетелем потасовки. Трое против одного, ну кто так поступает… Конечно, я не смог пройти мимо. Парень отбивался как мог.

— А по одному не можете? — стоя в трёх шагах от них, поинтересовался я.

Все резко остановились и развернулись в мою сторону. Оценивающим взглядом все уставились на меня.

— Ты ещё что за хрен с горы? — спросил самый борзый из них.

— А вот хамить людям нехорошо…

Я вступился за парня, вдвоём было проще отбиться от беспредельщиков. Единоборствами я занимаюсь с восьми лет и в спарринге с тремя соперниками был не раз. И это даже не бойцы, так… отморозки, считай, размялся…

Илья младше меня на пару лет, поначалу тяжело шёл на контакт, всё думал, что мне от него что-то надо… А я и сам не понял, как я сблизился с ним. Этот парень крайне умён, а с умными людьми интересно общаться и делиться знаниями. Илья тоже учился в университете, на факультете прикладной математики и информатики. У нас были разные направления, как и сам университет.

Его семья неблагополучная, родители пьющие, соответственно, малоимущие. Но парень просто самородок, таких на моём жизненном пути я никогда не встречал, да и откуда. Я принц и будущий монарх, у меня не должно быть друзей, со мной разговаривают с опущенными глазами и исполняют мои приказы. Илья думал, я сын каких-нибудь банкиров. Но как же он удивился, когда узнал, что перед ним будущий монарх восточной страны с богатыми природными ресурсами. Наши дружеские отношения по окончанию учёбы подошли к концу, и я должен был покинуть Россию и вернуться к своим государственным обязанностям. Я уехал, но предложил Илье по окончанию его учёбы переехать в мою страну на постоянное место жительство. Я возьму его на работу с внушительной зарплатой. Не стал ходить вокруг да около, сразу обозначил, что его ум мне необходим. За два года он принял взвешенное решение и с удовольствием принял моё предложение стать специалистом по информационной безопасности в Иламе.

«Но сестру я беру с собой», — заявил он. Что ж, я был не против, тем более не стоит оставлять девушку по имени Надя в такой неблагополучной семье.

Так в моей стране на два гражданина стало больше, Илья теперь Ильяс, а сестра отныне Надима.

— Ты свободен, Набиль, — сказал, снова развернувшись к окну, сложил руки за спиной, задумчиво всматриваясь вдаль…

Глава 4 Альмаса

Родители прибыли в столицу. У папы были дела в бизнесе, мама иногда ездила с ним. Но основная цель его приезда заключалась в решении политических вопросов между Россией и Иламом. Я временно переехала в пентхауз, для меня это было в радость — соскучилась по родителям и братьям — трём моим любимым защитникам: тринадцатилетнему Салиму, но он, к сожалению, не смог приехать из-за учёбы, по Малику, которому пять лет и двухлетнему Фаизу.

— Мы сегодня приглашены в галерею, ты помнишь? — спросила меня за столом мама, когда мы с ней вдвоём завтракали.

А папа был вынужден уехать раньше, по делам. Братья встали из-за стола и помчались колесить по дому.

— Угу…

— Альмаса, ну что такое?

— Ты прекрасно знаешь, мама… — фыркнула я.

— Не все так плохо, как ты рисуешь.

— А я не хочу видеть этого вашего принца! — вспылила я. Кинула столовые приборы на стол, они звякнули о тарелку.

— Девочка моя, не стоит так нервничать, ты дурной пример показываешь своим младшим братьям.

— Мам, а какой вы пример с папой показываете, отдавая меня замуж за этого… борова?!

— Масюш… Ну, во-первых, он не «боров», а во-вторых… была бы наша воля, тебя бы не выдавали замуж вот так. Ты и сама прекрасно знаешь. Мы и так тебе слишком многое позволяем, ты же знаешь наши законы.

— Да-да… прости, мам… я знаю, но принять не могу и не хочу. Понимаешь?

— Понимаю. Каждая девушка проходит через определенные трудности. У каждой они свои, и не у всех любовь приходит сразу, но когда приходит, то обязательно ураганом и сносит всё на своём пути. У тебя будет так… поверь. Ты даже не представляешь, как вы подходите друг другу.

Мама такая красивая, такая добрая, надеется, что всё будет хорошо. Как она не понимает — я никогда не полюблю его. Я его ненавижу. И уже давно!

У меня завибрировал телефон и отвлек от плохих мыслей, глянула на экран, это был звонок от Оли. Встала из-за стола.

— Мам, я отойду ненадолго.

— Конечно… иди, поговори, раз надо… Подружка звонит?

— Да… однокурсница.

Мама странно посмотрела мне вслед. Так, что я себя почувствовала виноватой. Поднялась по ступенькам и вышла на крышу, здесь папа любит проводить вечера с мамой. Прекрасный вид при восходе и закате, а какой красивый вид на ночной город с этого места.

— Привет! Чего так долго трубку не берёшь? Или тебе родичи продыху не дают?

— Оля-Оля, остановись, пожалуйста, — захихикала я. — Всё нормально.

— Ладно… раз нормально. Идём сегодня?

— Рискованно, сама знаешь, если отец узнает, то сразу заберёт домой в Илам.

— Ну, что ты сразу нюни распустила, я всё придумала. Короче… говоришь ему, что у нас будет вечер, повод — окончание вуза, а заночуешь в общаге. Ну, как тебе план, шикарный?

— Провальный.

— Да с чего провальный-то?

— Отец не поверит.

— А почему, собственно? Такое возможно. Или ты его часто обманываешь?

— Нет, что ты, никогда не обманывала.

— Ну вот… значит, и повода усомниться в тебе не будет.

— Да-а… пожалуй, ты права, отец мне может поверить. Главное в этом деле другое…

— Что же?

— Чтобы всё выглядело правдоподобно. Я себя знаю, моя кожа мгновенно краснеет, если я начинаю лукавить. А солгать собственному отцу непросто. А мы сегодня ещё идём в галерею, нас пригласили.

— В галерею?

— Выставка картин, где запечатлён Илам в прошлом и в настоящем.

— И когда ваше увлекательное мероприятие подойдёт к концу?

— К вечеру. Я тебе напишу.

— Только не говори, что ты уже струсила.

— Вот ещё…

— Тогда до вечера, я тебе буду писать, чтобы не скучала… Заранее сочувствую, это ж какая скукотища…

Я положила трубку и подумала: «Какая она глупая, разве можно в галерее скучать. Это так интересно, рассматривать картину и раскрывать её для себя так, как чувствуешь ты. А ещё, понять автора — это не каждому дано…».

— Ты готова, доченька? — спросила у меня мама, зайдя в мою комнату. На ней было длинное, серебряное платье, оно так шло к её волосам.

— Мам, ты такая красивая, такая стройная.

— Спасибо, малышка, слышать такие слова от своего ребёнка вдвойне приятно.

— Нет, правда, мам… ты потрясающе выглядишь.

— Ну-у, это всё спорт, танцы… Ты, кстати, ходишь на танцы?

— Не всегда получается, но я хожу, — мне нравится танцевать, я живу в танце. Видимо, это у меня от мамы.

— Скоро домой, Альмаса, — мама сдержанно улыбнулась.

Если бы мама только знала, как я не хочу возвращаться домой, хочу остаться здесь, в России.

— Да, мам, помню.

Между нами на какое-то мгновение возникла неловкая пауза.

— Эм, а ты почему не привела себя в порядок?

— Почему не привела… привела, — оглаживая наряд по бёдрам.

— Ты не хочешь нанести мейк?

— Нет… считаю, пусть видит меня натуральную, — сказала я, снова поправляя платье и убирая невидимые пылинки с него.

— Понятно… это глупо, Маса.

— Почему? — вздёрнув брови и вытянув шею как гусыня, поинтересовалась я.

— Потому что это ребячество. И твоя поза доказывает это.

— Да?

— Угу, — улыбаясь, ответила мама.

— Ну и пусть! — я поправила свою причёску, собранную аккуратным плетением и закреплённую внизу на затылке.

Взяв свой платок мятного цвета, повязала его на голове отточенными движениями. Посмотрев на себя в зеркало, опустила глаза на платье и спросила у мамы:

— Тебе нравится моё платье?

— Очень красивое, милая… так подчёркивает твою девичью фигуру.

— Спасибо, мам…

Я выбрала мятного оттенка приталенное платье по колено, с рукавами в три четверти и вырезом у горла в форме лодочки, немного приоткрывающим ключицы. Бежевые туфли на высоком каблуке.

— Может, хотя бы блеск на губы нанесёшь? — виновато посмотрела на неё и ответила:

— Пожалуй, нанесу блеск.

— Хорошо, Масюш. Я пойду посмотрю, что эти двое делают… надеюсь, не успели в моё отсутствие разнести дом.

Я усмехнулась, сказав:

— Да… они могут…

Повернулась к зеркалу, посмотрела на себя ещё раз. Взяла кисть для бровей, смазала в специальном геле и расчесала их по росту, они легли волосок к волоску. Быстро нанесла немного румян, чтобы не быть такой бледной и блеск на губы. Придирчиво посмотрела на себя.

«И всё же глаза у меня страшные, да и чёрт с ними! Для Адама Рашида, видимо, в самый раз…», — при этой мысли моё настроение немного поднялось.

Я взяла блокнот с грифельным карандашом, положила в бежевую небольшую сумочку и покинула комнату. Только вышла, как услышала шум от голосов моих младших братишек. Пошла на разговор.

— Вы что тут устроили? — наиграно строго произнесла я.

— Маса! Какая ты красив-ая… — сказал Малик, а Фаиз поддержал, закричав на весь зал, и стал хлопать в ладоши:

— Очень-очень!

— Ах вы, подлизы! Ну, и кто из вас тарелки разложил на полу и вытащил весь хрусталь из кухонного шкафа?

— Это не мы, — сказал Малик.

— Это не мы! — вторил ему младшенький.

— Давайте соберём всё, пока мама с папой не пришли. Где они, кстати?

— Мама пошла папу одевать.

Я улыбнулась сказанному Фаизом.

— Мама папу не одевает, он сам одевается. Давайте-давайте, не филоньте, как разложили тут всё — так и собирайте.

— Не ругайся только, мы собираем же…

— Да! — ответил младший…

— Какая ты у меня красавица, — сказал отец, зайдя в зал.

К приходу родителей мы всё собрали.

— Спасибо, папа, тебе тоже идёт костюм.

Он засмеялся, но ответил на мой комплимент:

— Спасибо, моя принцесса. А где кольцо, Альмаса? Ты почему его не надела?

— Эм… я… забыла.

— Иди, надень.

— Хорошо, я сейчас.

Я пошла к себе, достала из коробочки это чёртово кольцо с узором и заглавной буквой «А» в индивидуальном стиле, отличительный знак принца. Надела на палец, посмотрела, как выложены бриллианты на перстне, потом скривилась.

«Тьфу! Какой ужасный вкус. — Оно уже огнём горит на моём пальце…».

Глава 5 Адам/Альмаса

Адам

— Куда сначала, Адам?

— Едем в отель, — спускаясь по трапу, ответил я Ильясу.

Нас встретил посол и сопроводил до гостиницы, а по дороге мы поговорили, что называется «без галстуков». То есть, обсудили интересы наших стран в неформальной обстановке…

Мой экскорт подъехал к месту. Личная охрана в ожидании меня выстроилась в две шеренги от входа в отель. Я вышел из машины представительского класса, прошёл спокойным шагом и поднялся на последний этаж, который полностью занял.

— Ильяс, — обратился я к своему помощнику и приятелю. — Через три часа зайдёшь, у нас галерея по плану.

— Я помню, Адам.

— Тогда свободен, — сказал я у дверей в свои апартаменты. Войдя, решил отдохнуть после длительного перелёта, пока позволяет время…

Я одетый с иголочки, впрочем, как и всегда. На мне чёрный костюм, сидит как влитой, в сопровождении Ильяса и личной охраны, вошёл в галерею искусства. Мой Алмаз сегодня обязан быть здесь, если будет иначе, я восприму её отсутствие как личное оскорбление. Пройдя в помещение, обращая внимание присутствующих на себя. Оно и понятно, не каждый день восточные принцы посещают Москву. Мне было приятно получить приглашение, и некоторые картины были отобраны мною лично и доставлены из моей страны. У нас тоже очень ценят искусство.

Здороваясь и отвечая на вопросы, я продвигался вглубь, Ильяса атаковали журналисты, я ему полностью доверяю, говорить он умеет, а главное — знает что. Завидев шейха, дал ему знак головой, чтобы тот подошёл, а сам ловко избежал ненужный разговор и пошёл в кольце своей охраны через арку, туда, где мелькнул наряд мятного оттенка. Это она… я её узнал бы даже по одним мягким шагам. Столько раз видел фото Алмаза, с малого возраста оберегаю своё… тенью хожу.

— Ждите здесь, — отдал приказ своей охране, — и прошёл за ней.

Она меня не замечала, внимательно смотрела на картину. По прищуру глаз и чуть прикушенной изнутри губы, я понял, картина её заинтересовала.

Встал позади неё, и негромко произнёс, чтобы не напугать:

— «Взгляд из космоса», — немного напрягся, ожидая её реакции.

Чуть замешкав, она повернула голову и спросила с лёгкой улыбкой на устах:

— Что, простите?

Возвышаясь над ней и глядя сверху вниз, сказал:

— Картина называется «Взгляд из космоса», исполнена иламским художником. Я, когда увидел её, подумал о тебе, Альмаса, и приказал включить в выставку. Но как же я ошибался, картина значительно уступает красоте твоих глаз, коим оттенком они обладают.

Её взгляд меняется, становится серьёзным.

— Вы кто? — тихо спросила она.

Она меня удивила этим вопросом. Стоя во весь свой исполинский рост, сцепив руки за спиной, сказал иронично:

— Не знать своего принца это сравнимо разве что с изменой.

Она поднесла руку к горлу и повернула голову в сторону выхода, в поисках спасения. Я же обратил внимания на её жест, и c серьёзным видом поинтересовался:

— Где твоё кольцо, Альмаса?

— Я… мне нужно выйти, — растерянно ответила Маса.

— Ты не ответила на вопрос.

— Вы же не станете меня удерживать силой? Мне правда надо выйти.

Чуть нахмурено посмотрел на неё. Не такой встречи через долгожданные годы я ожидал.

— Если потребуется, могу и силой.

Она молча смотрела на меня во все глаза.

— Сходи в дамскую комнату, я жду тебя здесь, вместе оценим красоту выставленных картин.

Моя невеста развернулась и пошла в сторону арки, где стояла моя личная охрана. Кивнул им, показывая взглядом, чтобы сопроводили.

В ожидании Альмасы, смотрел на картину, что висела напротив. На меня смотрели глаза старца в куфии*.

Альмаса

Меня сопровождала личная охрана Его Высочества. Пока мы шли, я смотрела по сторонам в поиске отца как спасителя, но он был увлечён беседой с двумя статными людьми, видимо, обсуждая полотна в галерее. Меня довели до самой двери, пока я не скрылась за ней, а они остались стоять снаружи. Оказавшись одна за закрытой дверью и почувствовав более-менее в безопасности, опустилась на банкетку.

— Дыши, Аль… дыши, — бормотала я вслух.

Я его представляла несколько иначе… на борова он явно не похож, скорее, на хищника, начиная с взгляда и заканчивая позой. Чувствую, как мой лоб покрылся влагой. У него длинные волосы, что не свойственно нашим мужчинам и какой же он здоровый, рядом с ним я кажусь маленькой, хотя мой рост сто семьдесят сантиметров. Встала, подошла к зеркалу, моё лицо горело. Смочив руки под краном, приложила к пылающим щекам, холодная вода должна унять жар немного. Надо просто успокоиться… Ещё это кольцо, как только мы сели в машину, я сняла и убрала его в сумку.

Решение пришло само и вот, что я решила… Поговорю с ним. А почему нет? Мы взрослые люди. Почему-то мне кажется, что он сможет пойти мне навстречу. И с этим чувством, я быстрым движением сорвала бумажные полотенца, промокнула ими лицо, использовав, выкинула в урну на выходе. Расправив плечи, вернулась с охраной, на то же место, где ждал меня принц Адам. Он стоял, ноги на ширине плеч, руки за спиной, какой же он здоровый! Определённо, он мне не подходит.

— Прошу меня простить, принц Адам за задержку, и… моё поведение.

— Просто Адам.

— Оу… хорошо, Адам.

Он улыбнулся, и я обратила внимание на его улыбку, она приятная. Это располагает, может и не всё так плохо…

— Скажите, пожалуйста, Адам, мы можем поговорить с Вами как взрослые люди?

— Разумеется, Алмаз.

Мне не понравилось, что он назвал меня так. Я решила пропустить это мимо ушей.

— Но сейчас, мы в галерее, давай насладимся картинами художников. Скажи, что ты думаешь о этой картине?

Я повернула голову к ней и посмотрела на полотно, написанное маслом. Мужчина и женщина в платках, открыты только глаза. Девушка смотрит вдаль пустыни, посреди которой они находятся. А мужчина, возвышаясь за её плечом, смотрит на неё сверху вниз. Перевела свой взгляд на Его Величество, и он кивнул, что означало: «Можно говорить». Он был абсолютно спокоен. Мне даже в голову не пришло ему противиться, и я вернулась вновь к картине.

— У девушки очень выразительные глаза и они устремлены куда-то вдаль, думаю, в мыслях она далеко от этого места.

— Хм… интересное предположение… ну, хорошо, продолжай. Что ты думаешь о мужчине?

— Мне кажется, что он просто присвоил эту девушку, потому что ему так захотелось, ведь у него есть власть, а её чувства для него ни что, — я всмотрелась и заключила:

— Да, именно так я думаю!

Принц сделал шаг ко мне, нарушая мою интимную зону, сказал:

— А я думаю, что он любит её.

Я моргнула, от эмоционального перевозбуждения у меня пересохло в горле, сглотнув, я ответила:

— Нет… он вовсе её не любит! И она будет несчастна с ним… Она уже несчастна, и если бы не думала о своей семье, то давно сбежала.

Сделав ещё шаг, чем оттеснил меня к стенке, и я упёрлась в неё лопатками.

Протянув руку, дотронулся своими пальцами до моего лица. Поглаживая ими от подбородка до скулы, проследил взглядом за своим же движением. Было похоже на игру хищника, а когда он поднял на меня горящие глаза болотного оттенка, я только утвердилась в своих мыслях.

— Она его с рождения, он никогда не терял её из виду… и никому не отдаст.

Я смотрела на него во все глаза. Склонив голову в мою сторону, вдохнул воздух у основания моей шеи, втягивая его с шумом. Я вся вжалась в стенку с бешено колотящимся сердцем.

— Приглашаю тебя завтра на свидание, Альмаса, — он резко отодвинулся от меня и пошёл в сторону выхода, где его охрана перекрыла посторонним доступ.

— Хочу видеть моё кольцо на твоём пальце, Альмаса! — были его последние слова перед тем, как его внушительная фигура скрылась за аркой.

Ку́фия — мужской головной платок.

Глава 6 Альмаса

— Масечка, что с тобой? — дёргал меня за рукав Фаиз.

— Всё хорошо, маленький, — погладила я его по головке. — А где мама и Малик?

— Они там, в том зале, — указывал пальчиком в сторону арки, что разделяла галерею.

— А ты почему ушёл от Малика, он же тебя будет искать.

— Ничего он не будет искать меня. Малик сейчас занят какой-то девчонкой с золотыми кудрями, — скривился недовольно мой младший братишка. Я улыбнулась и снова погладила его по густым волосикам.

— Ну, идём, посмотрим, на какие такие золотые кудри он променял своего брата.

Взяла его за ручку и напоследок посмотрела на картину, которая называется «Взгляд из космоса». На ночном и звёздном небе пробивался яркий луч, что-то гармонирующее с цветом моих глаз. Картина написана маслом, и очень притягивала взгляд, может отсюда и название…

Моё настроение было не самым лучшим, не стану же я срываться на своём младшем братике из-за этого.

— Где ты был, Фаиз? Я тебя обыскалась, — взволнованно сказала мама, столкнувшись с нами.

— Он был со мной, — мой взгляд упал на принца, он также смотрел на меня. У меня пиликнул телефон, я достала его из сумки и улыбнулась. Это была Оля, вернее, её фото с бокалом в руках, по цвету было похоже на коктейль и скорее всего спиртной. Внизу подпись: «Извини, не удержалась и уехала без тебя. Жду в клубе». Прочитав, убрала свой смартфон обратно в сумочку.

— Не уходи от меня больше никогда, — отчитывала мама Фаиза.

— Хорошо, мам, — обиженно ответил он.

— Я переживала…

— Прости, я больше так не буду.

— Верю… пойдёмте, чтобы нас теперь папа с Маликом не искали.

— Без меня, мам.

— Что значит «без тебя»? — удивилась она.

— Я уезжаю, мне надо в универ, у меня там внеплановое мероприятие, пропустить не могу, — настрой был решительным, врала и даже ни грамма не покраснела. Думаю, стыд придёт позже, пока я его не чувствую.

— Давай папе скажем.

— Мам, мне почти двадцать, неужели я не могу обойтись без одобрения папы?

— Вы познакомились? — обычно всегда улыбчивое лицо мамы стало напряжённым. Она сразу поняла, что у моего настроения, есть логичное объяснение.

— Не волнуйся, всё нормально, я поеду и переночую в общаге.

— Только обязательно позвони.

— Да, мам.

Через два часа мы с подружкой уже обнимались у входа в клуб.

— Ну чего так долго?

— Ой, да там так получилось, один нежелательный человек встретился.

— Хорошо, что здесь таких не будет, — улыбнулась Оля… Ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — поправляя паричок, кокетливо ответила я. — Ну, идём?

— Идём.

Мы вошли в клуб как в другое измерение, из колонок били басы. Танцпол заполнен танцующими. Оля пыталась докричаться, через громкие музыкальные биты, пока мы проходили через зону танцпола.

— Я тут познакомилась с парнем, а у него друг очень приятный, он тебе понравится, вот подумала, что…

Остановившись, посмотрела на неё и, склонившись, тоже прокричала:

— Это не лучшая идея. Не хочу ни с кем знакомиться, мне это не интересно.

— Ну, Мась… это всего лишь вечер. Никто и никого ни к чему не принуждает.

— Оль, правда, я не одобряю…

— Ну, ради меня, мы только посидим и всё, мне так этот парень понравился, — и сделала щенячий взгляд, молитвенно сложив ладони.

— Чёрт с тобой, — вздохнула.

«Я пришла потанцевать, а не знакомиться, немного посижу ради приличия и всё», — мысленно сказала себе.

Мы подошли к столику и присели. Парни оживились.

— Разрешите познакомиться, — произнёс один из парней. Кажется, я видела в универе… Ну, Оля… какая врушка!

— Меня зовут Андрей, а моего друга Иван, — я молча посмотрела на одного, затем перевела взгляд на другого.

— Ой… это Альмаса, она стесняется.

Я повернула голову в сторону Оли… Мы с ней позже поговорим.

— Какое интересное имя, — сказал блондин.

— Благодарю.

— Ваша подруга уже предварительно нас познакомила.

— Как это похоже на неё, — произнесла я, покосившись в её сторону.

А она уже вовсю разговаривала с рядом сидящем парнем, видимо с тем самым, который ей приглянулся. Какая-то она слишком разговорчивая.

— Альмаса, что Вы предпочитаете из выпивки?

— Ни к чему это, я не пью.

— Что, совсем? Может, хотя бы сок?

— Совсем, Андрей.

— Но я бы хо… — он запнулся и поддался вперёд, всматриваясь с прищуром в моё лицо. — Это линзы?

«Какая бестактность», — подумала я, но ответила на вопрос. И так как я сегодня открыла в себе талант врушки, решила не останавливаться на достигнутом:

— Да, это линзы.

— Вы не обижайтесь, но Вам категорически не идёт.

— Вы очень прямолинейны. Спасибо, буду иметь в виду. Пожалуй, пойду потанцую.

— О-о-о… я Вас не хотел обидеть, поверьте, — начал он вставать за мной со своего места.

— У вас всё хорошо? — обратилась к нам Оля, заметив движение с нашей стороны.

— Не волнуйся, Оль, всё в порядке, я пойду на танцпол.

А этот Андрей не отставал, увязался за мной со своими извинениями… Он меня определённо уже раздражает.

— Постой, Альмаса!

Мы вошли в зону танцпола, где музыка перекрывала слышимость.

— Да отстань ты уже от меня! Что непонятно?

Он меняется в лице.

— Ты чё такая выёбистая?!

Кажется, я ослышалась. Но когда он меня схватил за руку и потянул в сторону какой-то двери, поняла, что со слухом у меня полный порядок. Открыл её и втолкнул меня в небольшую комнату, заперев изнутри.

— Ты что делаешь? Немедленно открой эту дверь! — я испугалась, ещё никогда мне не доводилось оставаться с мужчиной наедине, не считая случая с Его Высочеством.

— Раздевайся… — раздался жёсткий бас этого Андрея. Он как-то резко изменился в лице.

— Андрей, я дочь шейха… и если ты прикоснёшься ко мне, у тебя проблемы будут серьёзные.

— Ты оглохла?

Схватив меня за парик, потянул на себя, он остался у него в руке. Отшвырнул его, схватил меня за волосы, растрепав их. Толкнул меня на кровать, и я упала на неё, а волосы рассыпались в беспорядке.

— Не трогай, прошу тебя!

— С чего это? — я в ужасе наблюдаю, как он стал раздеваться. — Твоя подружка следующая, она, в отличие от тебя, от коктейля не отказалась, — до меня стало доходить, что эти уроды подсыпали наркотическое вещество Оле в спиртное.

Я дёрнулась в порыве помочь подруге и получила удар в лицо, меня снова откинуло на кровать.

— М-м-м… — как же больно. Этот ублюдок стал задирать мне платье. Слёзы градом текли по щекам. — За всё ответишь… за всё ответишь… — я пыталась сопротивляться, но выходило плохо.

— Нет, пожалуйста… помогите мне… Нет! Нет! — размахивая руками, и лягалась ногами в попытке отбиться от ублюдка, чтобы он не навалился на меня.

— Ах ты ж, сука! Ударила меня!

Сразу после его слов я услышала громкий хлопок, это вынесли дверь, предварительно плечом… Мой крик услышали. Спасибо-спасибо…

Пытаясь прикрыться, я приподнялась.

— Какого хера?! — возмутился ублюдок.

Мои глаза вылезли из орбит, в комнате показался принц Адам! Грозным взглядом посмотрел вначале на меня, оценивая ситуацию. Затем повернулся к этой сволочи, одной рукой схватил за загривок и ударом колена сломал ему нос. Хруст был слышан на всю комнату, а затем и его раздирающий крик. Я только прикрыла рот ладонью и ошарашено смотрела на происходящее. Когда принц сделал шаги к кровати, на которой я находилась, моя голова вжалась в плечи.

— Я… — начала говорить, он меня перебил.

— Вставай, Альмаса, — по его тону было слышно, что он зол и, кажется, очень.

Посмотрел на мою щеку, видимо, покрасневшую от удара, поджал губы.

— Пожалуйста, там моя подруга… он сказал, она следующая.

Его Высочество раздражённо снял с себя футболку и протянул мне.

— Надевай.

Мне было так стыдно, что он меня видит в таком виде. Молча, взяла протянутую мне футболку и, не поднимая взгляда, надела на себя, а он в полуобнажённом виде вывел меня из клуба, в котором уже не было посетителей и не играла музыка.

Глава 7 Адам

— По камерам реши. Всю информацию мне на стол и об этих двоих, и о клубе.

— Всё сделаю, Адам.

— Я был зол как никогда. Держа её за руку, веду к внедорожнику.

— Садись, — коротко сказал.

— А как же моя подруга? Ей нужна помощь, — пропищала она, стараясь не смотреть на моё полуобнажённое тело.

— В машину, быстро, — обманчиво спокойно произнёс я.

Она села в машину. А я подошёл к багажнику, достал белую футболку в упаковке. Быстрым движением распечатал пакет, оторвал бирку и надел её на себя. Я часто в длительных поездах, иногда иметь одежду под рукой очень кстати. В машинах премиум-класса и не такое можно возить, однако я ограничиваюсь одеждой, начиная с футболок и заканчивая костюмами.

Обошёл, открыл с другой стороны двери, сел в салон. Альмаса сидела напротив, вжавшись в сиденье. Испугалась… С одной стороны, это ей послужит уроком, но, когда смотрю на её припухшую щеку. Хочется вернуться и пробить уроду ещё и голову.

Я открыл мини-бар, набрал льда и выложил на платок, вытащенный из кармана своих брюк.

— Приложи к щеке, — протянул платок со льдом.

Ни слова не говоря, приняла и приложила к лицу. Поздновато, синяк будет, но хоть немного боль снимет, а ей было больно, прикрытые глаза и поджатые губы говорили о том, что так и есть. Взял планшет с кресла и принялся за работу. Краем глаза вижу, как она украдкой посматривает на меня виноватым взглядом.

— Прости… те… я не хотела…

— Не сейчас. Дома поговорим, — какое-то мгновение, она хлопала своими длинными ресницами. Затем убрала холод от лица и задала вопрос:

— Вы меня домой везёте?

— Ты меня отвлекаешь, я очень занят.

Она отвернула голову к окну и до конца поездки, любовалась красотами ночной Москвы…

— Куда Вы меня привезли, Адам?

— Домой, — взяв её за ладонь, повёл к входу в отель. Она достаточно воспитанная, чтобы сопротивляться на людях.

— Вы понимаете, как это выглядит? — тихо стала выговаривать мне по пути, пока мы шли в кольце охраны.

— Что же ты… невеста принца, не подумала о том, как будешь выглядеть, когда в твою голову пришло посетить ночной клуб?

Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а сказать то нечего, по полной облажалась! Одно радует, что первый шок прошёл.

— Ощущение, что вы меня готовите ко второму, — всё же выдавила она из себя.

Мы поднялись в апартаменты и двери лифта открылись.

— Хм… хватит с тебя и одного. Проходи.

Альмаса вошла осторожными шагами, постукивая высокими шпильками, дошла до середины и остановилась.

— Мне надо позвонить домой.

— Звони, — налил я себе стакан воды и сделал глоток.

— Моя сумочка осталась в клубе…

Я подошёл к ней, протянул свой смартфон.

— Благодарю.

— Я могу выйти, чтобы пообщаться с мамой?

— Любое место внутри этих апартаментов в твоём распоряжении.

Проследил, как она, красиво перебирая ножками, вышла из комнаты.

С шейхом у меня состоится серьёзный разговор. Так вот как он за моим Алмазом смотрит! Что за дилетантов он набрал?

Услышав стук каблучков, повернулся на источник звука.

— Поговорила?

— Да. Папа будет Вам звонить и скоро меня заберёт.

— Хм… — усмехнулся я. — Я жду, — звонок раздался незамедлительно, она передала телефон и перед тем, как ответить на звонок, обратился к Алмазу. — Присаживайся в кресло, — принял вызов, выходя из комнаты на лоджию.

— Альмаса у меня, — первое, что я сказал.

— Знаю, я её забираю. Уже в пути.

— Можешь разворачивать свой автомобиль, она остаётся у меня, а завтра жди меня у себя. Тебе позвонят и предупредят о встрече.

— Что случилось, как она оказалась у Вас, Ваше Высочество? — сухо спросил шейх.

— Странно, что ты задаёшь мне этот вопрос, тебе стоит его задать тем болванам, кого ты нанял, чтобы оберегали мой Алмаз!

Вернувшись после не очень приятного разговора с шейхом, обнаружил Альмасу сидящей в кресле, она максимально натягивала мою футболку на колени, что была на ней. Подошёл и сел напротив неё в кресло, рассматривая её сведённые коленки. В какой-то момент она не выдерживает и говорит:

— Перестаньте так смотреть.

— Как? — поднял я на неё свой взгляд.

— Так как смотрите Вы… неприлично.

— Неприлично? А разве ты ни эту цель преследовала, когда надевала такое короткое платье, чтобы на тебя пялились?

— Нет!

— Нет? Тогда почему ты его надела?

— Потому что оно мне нравится, ясно?! Мне! Я хотела надеть его, вот и надела! — она вскочила с места.

— Сядь!

Альмаса буквально рухнула в кресло, и вся раскраснелась.

— Тогда зачем ты туда поехала?

Отвернулась и молчит.

— Альмаса… я жду.

— Потанцевать хотела, — тихо ответила.

— Умгу… как в прошлые разы?

Медленно повернула голову ко мне.

— В какие ещё разы? — спросила неуверенно.

— Думала, я не знал? — хотел посмотреть, как далеко она зайдёт… надо было на корню всё рубить. А я обложил охраной, чтобы к ней никто не приставал. Но сегодня всё вышло из-под контроля…

— Я ничего и не думала… Как и то, что Вы будете следить за мной. Что ещё я могу от Вас ожидать, может, скрытые камеры в моих комнатах установите?

Она меня специально дразнит или не осознаёт кто перед ней… Встал, взял пульт от саундбара и включил музыку. Облокотившись на барную стойку, смотрю на её растерянное лицо.

— Что Вы делаете?

— Танцуй, Альмаса. Ты же этого хотела?

Она снова вскочила с места.

— Я не стану этого делать, не собираюсь перед Вами танцевать!

Двинулся в её сторону медленными, кошачьими шагами.

— Отчего же? Или ты считаешь, что для ублюдков, которые пялились на тебя, ты можешь танцевать, а для своего будущего мужа, нет?

— Я танцевала для себя… сколько можно повторять?

— У меня прекрасная память и то, что платье на тебе, тоже для себя.

— Что… что Вы делаете? — начала пятиться назад.

Я прошёл мимо неё, и на ходу сказал:

— Мне надо уехать, располагайся, я тебе пришлю помощницу.

— Что-о?! Я не останусь здесь… мой отец подъедет с минуты на минуту.

Стоя у дверей лифта, повернулся к ней.

— Если ты вспомнила о родителях, самое время подумать, в каком свете ты их выставила.

Она прикусила губу, потупив глаза, покраснела. Ну да… совесть такая штука, просыпается, но не всегда своевременно.

Вышел из апартаментов, набрал Ильяса.

— Отправь ко мне Надиму и пусть ужин закажет.

— Считай, уже отправил.

— Ты где?

— Давно уже жду тебя внизу.

— Так уж и давно?

— Ты меня знаешь.

— Знаю, — сказал я, и скинул вызов, выходя из отеля.

Ильяс стоял у внедорожника с ноутбуком в руках и женской сумочкой. Поравнявшись с ним, спросил:

— Это сумка Альмасы?

— Да.

— С подругой её что?

— В больнице, всё в порядке. Её прокапали.

— Ясно. Что по ублюдкам собрал?

— Всё собрал.

Мы разместились на диванах автомобильного салона.

— Который блондин, приходится сыном хозяина клуба. Выяснилось, что сынок со своим другом периодически трахали в той комнате девок, подсыпая им наркотические вещества. Извращуги…

— Уроды… Гаси их по полной и папашу туда же, чтобы этот клуб больше не функционировал.

Глава 8 Альмаса

Он спокойно ушёл, а я смотрела на закрытые двери лифта, стоя в апартаментах Его Высочества. Как же я попала… отец меня убьёт, я опозорила свою семью перед Его Высочеством. Как же стыдно… И почему сначала делаешь, а сожалеешь после? Как смотреть в глаза маме, я ей так наврала…

Я заплакала и пошла обратно. Скинув туфли, забралась с ногами в кресло, так просидела некоторое время, коря себя за ситуацию, которую сама же и создала. Позже услышала звук отрывающегося лифта. Встала и пошла на звук. В комнату вошла молодая стройная девушка, ростом с меня, лет двадцати пяти, голубоглазая шатенка.

— Здравствуйте, Альмаса.

— Здравствуйте. Вы кто?

— Я Надима, меня прислал к Вам принц Адам.

— А зачем?

— Вам в помощь.

— Мне не нужна помощь…

— Вы голодна?

Только она спросила, как у меня сжался желудок. Но предпочла остаться голодной и поэтому ответила:

— Я не голодна, не стоит беспокоиться.

— Беспокоиться — это моя работа, — улыбнулась девушка, показав свои ямочки на щеках.

— Я предпочитаю отдохнуть. Подскажите, есть в этом помещении место, — я прочертила круг в воздухе, — где я бы могла уединиться, чтобы меня не беспокоили?

— Разумеется, есть, идёмте, я Вам покажу. Эмир беспокоится о своих гостях.

Я только фыркнула и пошла за ней, рассматривая по пути огромные апартаменты. В одной комнате дверь была приоткрыта, и я попыталась заглянуть. Надима заметила это и приостановилась.

— Это спальная Его Высочества. Хотите посмотреть? — лукаво спросила она.

— Что? Нет… не хочу смотреть чужие спальни.

«Делать мне больше нечего… а вообще интересно, это какая должна быть кровать, чтобы его выдержать. И зачем мне это?» — задала себе вопрос мысленно.

— Прошу Вас, Ваша комната, — пригласила меня Надима, когда мы дошли.

— Благодарю, — ответила и вошла, рассматривая убранство.

— Дождётесь Его Высочества или будете отдыхать?

— С чего бы мне его ждать? Я устала и хочу спать.

— Хорошо, — она удалилась, а я пошла проверять ванную.

Закрылась в ней и скорее стала скидывать вещи с себя, набрала ванную и легла в неё, здесь висело пара халатов, мужской и женский. Выйдя из ванной, я надела халат, его как под меня сшили. Просушила голову и легла в постель на голодный желудок.

Проснувшись утром, накинув халат, пошла в ванную, приняла водные процедуры, расчесала волосы, заплелась, но без резинки коса плохо держится. Посмотрела на себя в зеркало, повернула голову, глядя на левую сторону лица. В районе скулы образовался синяк, моя кожа слишком светлая, от этого он больше становится заметен.

Вышла из ванной, обнаружила на стуле длинное в пол платье, персикового оттенка и тапочки. Одежду, видимо, принесла Надима, пока я была в ванной. Посмотрела на платье… персик… эм… ну что же, спасибо и на том. Надела на себя… размер мой, как и тапочки. Кто так хорошо знает мои размеры… интересно… Огляделась, хотела узнать время, но часов не обнаружила. Вот чего не хотела, так это столкнуться с хозяином или временным обитателем этого жилья. Но выходить-то надо. Я тихо открыла двери, прислушалась. Вроде тихо. Лёгкими шагами пошла смотреть, есть ли кто в жилище. Обнаружила, что я одна. Начинаю закипать! Долго я тут находиться буду! Мой взгляд случайно заметил в углу телефон отеля, я от радости рванула к нему, сняла, приложила трубку к уху — работает. Я набрала номер мамы и ждала, затаив дыхание, её мелодичный голос.

— Алло… — услышала я наконец.

— Ма!

— Альмаса?

— Мама… — у меня потекли слёзы. — Прости меня, мамочка, прости-прости, что соврала, я больше так не буду, прости-прости!

— Ты так расстроила нас, мы с отцом и подумать не могли, что ты выставишь нашу семью в таком свете, ты же девочка!

— Я так виновата перед вами… так виновата, простите меня, пожалуйста. Папа очень злится?

— А как ты думаешь… Злится… ещё как. Но мы тебя всё равно прощаем, ты же наш ребёнок. А ты перед собой не хочешь извиниться? За четыре года, нахождения в России, ты совершенно забыла, кто ты! И что тебе, дочери шейха и невесте будущего короля Илама, не пристало так вести себя!

— Всё так, мама, ты во всём права… только давай всё же опустим Его Высочество, не хочу о нём говорить.

— Не хочешь, а придётся. Ты переезжаешь к принцу Адаму на некоторое время, в качестве гостьи. Одежду я тебе собрала, она уже в пути, скоро будет у тебя.

— То есть, как у него… какая ещё гостья?

— Таково решение отца. Он винит себя, что избаловал тебя. Решил, что его решение, избавит тебя от лишних глупостей.

— Я же сказала, больше не буду!

— Ты забыла, дочка, твой отец шейх, если в своей семье нет порядка, то и в своём…

— Не продолжай, я поняла. Вы с папой всё же решили, отдать меня Адаму.

— Маса, да что с тобой, о чём ты говоришь? Ты давно уже его, как ты этого не поймёшь! Подарок от королевской семьи не возвращают.

— Какой ещё подарок?

— Кольцо, Маса… где ты летаешь?

— Почему у меня такое ощущение, что я со вчерашнего дня никак не могу проснуться.

— Масюш…

— Я всё поняла, мам…

Положила трубку, мне кажется, от меня отвернулись самые родные люди, за какую-то глупость… Я ахнула, вспомнив, что могу позвонить и Оле. Временно забыла обо всём и набрала подруге.

— Аллё! Оль?

— Да… Альмаса… ты с чьего телефона звонишь? Я тебе набирала много раз, но твой «абонент не абонент».

— Да-да, я забыла телефон в клубе. Как ты… у тебя всё хорошо?

— Да, всё нормально, спасибо… даже не знаю, кого благодарить, я пока в больнице, но сегодня отпускают. Эти уроды из клуба подсыпали мне наркоты, и если бы мне не помогли, неизвестно была бы я сейчас жива. Большая доза, для моего организма.

— Ольчик… как же нас угораздило. А меня чуть не изнас… ну ты и сама понимаешь. Мои родители меня наказали, скорее всего, теперь только «под конвоем» смогу выходить и вообще не факт, что смогу…

— Это я виновата… дёрнула тебя.

— Не говори глупостей, если бы я не захотела, никто меня не заставил бы.

— Ну, на дипломной-то увидимся по-любому?

— Только на это и надежда, — услышала, что двери распахнулись. — Оль, всё пока, мне пора.

Попрощавшись, я положила трубку и пошла на звук входящих людей. Это была Надима, а с ней крепкий парень, внёс сумку и понёс по указке Надимы. Я полагаю в мою комнату и сумка, переданная мамой, о которой она мне говорила по телефону. Парень ни разу не оторвал глаз от пола. Когда он вышел, девушка обратилась ко мне: — Как отдохнули, Альмаса?

— Более-менее.

— Идёмте, сейчас завтрак принесут, — улыбнулась девушка.

— А Вы завтракали, Надима?

— Я пила кофе.

— А составьте мне компанию. Заодно расскажите мне, как надолго я здесь? У меня стойкое ощущение, что Вы в курсе всего и даже чуточку больше…

Глава 9 Адам

— Адам… Адам…

— Да-да… я слышу тебя, Ильяс. Что?

— Идём на посадку.

— Хорошо.

— Твой кофе принесли.

— Умгу… очень кстати, — протирая глаза у переносицы, сказал Ильясу.

— Скажи, Адам, тебе не показалось, что мистер Дюран был настроен скептически в отношении нас.

— Показалось. Это от того, что он работает на американцев, нас это мало волнует, главное то, что наша поездка дала нужный результат и французские партнёры пойдут на наши условия.

— С чего такая уверенность? Они ещё не согласились?

— Хм… — сделал я глоток кофе, повернулся к своему помощнику и ответил:

— Согласились, Ильяс, они так себе цену набивают, для них это выгодные условия так же, как и для нас.

— По приезду в Илам соберу совет. Всё пора, — поставил на столик опустевшую чашку с кофейной гущей на дне и встал со своего места. — Идём, Ильяс…

Ехал по ночной Москве. Меня не было сутки, преследовал исключительно интересы своей страны, а на сегодняшний день я обязан укрепить свою армию, и намерен это сделать…

Поднялся домой, когда стрелки часов показывали одиннадцать ночи. Меня встретила Надима.

— Здравствуйте, Ваше Высочество.

— Здравствуй, Надима, почему не спишь?

— Я хотела Вас дождаться.

— Угу… а где Альмаса?

— Она уже спит.

— Хм… Как она себя вела?

— Нервничает, хочет покинуть пределы отеля.

— Угу… Хорошо, ты можешь быть на сегодня свободна, иди отдохни.

— Доброй ночи, Ваше Высочество.

— Доброй ночи, Надима.

Я пошёл к комнате Альмасы… Вернее, ноги сами повели туда. Приоткрыл двери, прошёл осторожными шагами и приблизился к кровати. Сумку, что она оставила в клубе и переданную мне моим помощником, я положил на прикроватную тумбочку. Кое-что я всё-таки из неё забрал. Засунув руки в карманы, некоторое время смотрел, как её волосы разметались по подушке, а пухлые губки были приоткрыты.

«Что же ты такая непослушная, Альмаса… во сне ты чистый ангел». — Она мне напомнила ту одиннадцатилетнюю девочку, которую я увидел впервые у Амирхана дома…

Стоя у окна, пил свой утренний кофе, аромат которого заполнил всё помещение. Сегодня у меня состоится встреча с шейхом, которую пришлось перенести из-за государственных дел. Обсудили лишь пребывание Альмасы, в качестве гостьи в моём доме. Пока мы в России, могу себе позволить пригласить свою невесту погостить у себя. В моей стране такого не одобрят, тем более я из королевской семьи, и являюсь примером для своих подданных, и я не должен разочаровывать свой народ. Амирхан крепкий мужик, но в этот раз он не спорил, дочь его облажалась по-крупному, он это понимал. Она теперь под моим присмотром, хотя я и ранее не терял её из виду. Попивая свой кофе, глядел вдаль через окно на спешащие машины, что заполнили московское шоссе, думал я о своём. Моё пребывание в этой стране скоро подойдёт к концу, с моим приездом мы ещё больше укрепили наши отношения. Эта поездка оказалась для меня более выгодной, чем я ожидал.

В сопровождении своей охраны, вышел из отеля. Ильяс ждал меня у моего кортежа.

— Доброе утро, Адам.

— Доброе. Едем, Ильяс, — оно было совсем не доброе, мне его подпортили ещё вчера, когда мы только приземлились в Париже, мои люди доложили неприятные новости, что пришли из Асламата — столицы Илама. Я понял, что руки у моего дяди стали длиннее…

Шейх нас встретил вместе со своей супругой в своём пентхаусе.

— Рад видеть Вас вновь в своём доме, эмир. Моя супруга Юна, — представил он мне свою жену. После чего она склонила голову в знак приветствия.

— Благодарю, шейх, а с твоей супругой я знаком. Много лет назад вы ужинали во дворце короля.

— Да… запамятовал, видимо, возраст, сами понимаете.

— Не лукавьте, шейх, Вы в прекрасной спортивной форме и до старика Вам ещё далеко. Перейдём сразу к делу.

— Разумеется, прошу Вас, эмир, — шейх пригласил жестом меня и моего помощника Ильяса.

Мы прошли в просторную гостиную, расселись по креслам. Перед нами гостеприимно был сервирован низкий стол разными яствами.

— Амирхан, я уважаю тебя как шейха и не только… Попроси свою супругу остаться с нами, опустим восточные традиции, мы не в Иламе, думаю, твоя жена должна присутствовать при нашем разговоре.

— Юна, подойди ко мне, дорогая, присядь рядом. — Когда Юна села, я начал:

— Амирхан, тебе известна причина моего прихода.

— Альмаса… как она?

— Да, верно… Альмаса. С ней всё хорошо, можешь быть спокоен или есть сомнения?

— До сих пор не было повода усомниться в своём принце. Я благодарен за то, что Вы, эмир, спасли мою дочь от…

— Не будем об этом, — перебил я его. — Хотя я очень зол на тебя, как ты мог не уследить за одной девочкой, за моим Алмазом?!

— Полностью моя вина, я признаю и не могу простить себя, страшно подумать, если бы Вас не оказалось рядом.

— Спасибо Вам большое, принц Адам, — тихим голосом ответила Юна, супруга шейха, посмотрев на меня полными слёз глазами… глазами как у моего Алмаза.

— Я всегда присматриваю за моим Алмазом. У нас образовалась другая проблема. Ильяс, покажи, — обратился я к помощнику.

— Минутку, Адам, — он открыл крышку ноутбука и щёлкнул по сохранённому файлу, развернул его к шейху. Наблюдал, как тот напряжённо смотрел на открывшуюся во весь экран картинку.

— Это же человек Ихаба.

— Так и есть, это человек моего дяди.

— Он в Москве?

— Нас это тоже удивило, — вступил в разговор Ильяс. Я заметил, как напряглось лицо шейха.

— Что ему нужно в России?

— Любая информация, которая может скомпрометировать Его Высочество перед королём, — ответил Яс.

— Альмаса? — севшим голосом спросил у меня Амирхан, расстёгивая пуговицу воротника у горла.

— Верно.

— Да, — подхватил парень, нам передали информацию, что некоторые сведения дошли до короля и это ни есть хорошо.

— Покажи, Ильяс.

Он развернул к себе ноутбук, постучав по клавишам, открыл ещё один файл, показывая Амирхану, на нём были фото Альмасы: в клубе, за столиком с мужчинами, как её дёргают за руку, но выглядело это так, будто девушка сама идёт за ним и снимок, где Альмаса лежала на кровати.

— Это заказ?

— Не исключено… но доказательств нет. Хотя мои люди сразу зачистили всё и камеры тоже, как он их достал, уже не важно. Есть факты, которые перед нами, они порочат мою глупую невесту, которую избаловал её отец! И, соответственно, меня!

— Что Вы предлагаете, — тяжёлым взглядом, Амирхан посмотрел на меня. Знает, что я прав, поэтому не смеет возражать.

— Никах*, его надо провести незамедлительно, пока это не приняло огласку, и эти фото не обнародовали. Проведём всё как положено по традициям, пригласим муллу* и двух свидетелей из Илама, этого будет достаточно, а невесте необязательно присутствовать.

— То есть, как… она что знать не будет? — возмутилась молчаливая Юна. — Но как же так, она же… это же такой день… Вы не можете так с ней поступить!

— При всём уважении, но ваша дочь не заслужила свадьбу, которую я хотел ей сделать и те подарки, которыми я мечтал её одарить. Достаточно того, что я от неё не отвернулся!

— Она совсем ещё ребёнок, и…

— В том то и дело, что она давно уже не ребёнок! И прежде всего Альмаса — дочь шейха Амирхана, чьё имя уважают и невеста наследного принца! Юна, Вы знаете, что может стать с Вашей дочерью, если я откажусь от неё? — она в испуге прикрыла дрожащими пальцами свой рот.

— Милая, всё будет хорошо, не волнуйся.

— Амир…

— Ну всё, иди сюда, — было приятно наблюдать как грозный шейх, который никому не давал спуска, так трепетно относится к своей половине. Если бы не сложившиеся обстоятельства… — Мы готовы, Ваше Высочество, когда проведём никах? — поинтересовался у меня шейх.

— Завтра. Как всё будет готово, вас оповестят. Сделаем так, чтобы до Илама дошло и прямо в уши королю.

— Договорились, — крепкими рукопожатиями мы пожали друг другу руки и на прощание я сказал:

— Альмаса теперь моя забота, а свою жену я смогу защитить!

— Я знаю, эмир, с первого дня знал…

Ника́х — в исламском семейном праве брак, заключаемый между мужчиной и женщиной.

Мулла́ — исламский священнослужитель, знаток Корана и религиозных обрядов у мусульман.

Глава 10 Альмаса

— Когда он вернётся? — поинтересовалась я, елозя ложкой кашу в тарелке. Аппетита вообще не было.

— Кто? — наигранно непонимающим взглядом посмотрела на меня Надима, с удовольствием поедая бутерброд с сыром. В отличие от меня у неё прекрасный аппетит.

— Не делай вид, что не поняла, о ком я говорю.

— А-а-а… Вы о Его Высочестве…

— Да, я о «Его Высочестве». Мы же вроде договорились перейти на «ты».

— Ну, вроде договорились, но ты же невеста принца Адама, всё же должна быть субординация.

«Не хочу быть его невестой… и чьей-либо. Хочу быть сама по себе».

— Ты так громко мыслишь, что я слышу твои мысли.

— Что… ты о чём это? — отложила ложку, оставив, наконец, эту кашу в покое.

— Откровенно говоря, я не понимаю, тебе такой шанс выдался стать женой будущего правителя такой богатой страны. К тому же он, очень красив! Ты вообще представляешь, сколько девушек хотели бы оказаться на твоём месте?

Я встала, отошла на середину комнаты, сложила руки на груди, отвернувшись, ответила:

— А мне не нужно это, я хочу быть свободной и не зависеть от мужчины! Пусть моё место займёт другая, а я с радостью пойду своей дорогой.

— Не понимаю я тебя…

— И не надо… А он вообще бывает дома? — подняла я всё тот же вопрос. — Не понимаю смысл моего пребывания здесь… Сижу в четырёх стенах, никуда не выхожу, — я начала закипать, уже и ответ, который я так и не дождалась, мне был не важен. — Пойду ещё подготовлюсь к своей дипломной работе. — Оля передала через охранника мои вещи из общежития. Я остановилась в проёме, подумав секунду, повернулась к Надиме:

— И знаешь, что я тебе скажу… У каждого своё понятие о красоте, — она улыбнулась и в ответ сказала:

— Ты настолько увязла в своей раздутой идее, избавить себя от мужчин и стать свободной, что даже здесь лукавишь. Только слепая не заметит, насколько Адам красив…

Я не стала ничего говорить, пошла к себе. Девушка была мне что-то вроде компаньонки, приятная девушка, но вот эта её правда, которая так и лезет из неё в защиту Адама… Как только Надима начинает говорить о нём, мне тут же хочется покинуть помещение. Меня возмущает другое, зачем он меня здесь запер…

Ещё папа со мной не разговаривает. Его можно понять, почему он не общается со мной, я так виновата перед ним и перед всей нашей семьёй… если бы я знала, что так получится. Вытерла набежавшие слёзы. Впервые отец со мной не разговаривает, он меня так наказывает… Вздохнув, открыла свои материалы и приступила к работе.

Через некоторое время, когда я практически закончила, вошла Надима с вешалкой в руке, на которой была одежда в чехле. Непонимающе покосилась на неё.

— Адам, ждёт тебя через час.

— То есть, ждёт?

— Ну… я полагаю, что это свидание.

— Я никуда не пойду! Так и передай ему.

— Да? Ну как хочешь… просиди ещё здесь, не знаю… ну, может быть, недельку, кто знает, когда принц, свои вопросы решит, а их у него ой, как много… — с уставшим вздохом произнесла она, словно переработала где — то на плантации. Вот же хитрая лиса!

— Стой! — остановила её, когда она уже собиралась покинуть комнату.

— Что такое, передумала? — лукаво поинтересовалась.

— Да, передумала… Я пойду…

— Хорошо.

Она внесла одежду и повесила на стенной крючок, потом занесла коробку с обувью и вышла.

Не собираюсь здесь сидеть ещё с неделю.

Подошла к чехлу. Ну что там может быть… абайя, скорее всего, а может, лучше сразу этот чехол надеть, в чём разница… в любом случае ты зачехлён. Потянула за собачку, но моему взору открылся вовсе вид не на традиционное платье, а на стильный комбинезон, без рукавов, цвета металлик. У меня перехватило дыхание. Я чуть вслух не спросила: «А где же оно?».

Надела комбинезон, так приятно севший по фигуре. Открыла коробку с обувью, красивые туфли на высокой шпильке чёрного цвета и такого же цвета маленькая сумочка, что лежала сбоку в коробке с туфлями. Собрала волосы в тугой узел на затылке. Ни один волосок не торчал на моей голове. Посмотрела на свой образ в зеркало… Мне нравится, что брюки к низу заужены. Я бы ещё распустила волосы и накрутила их кончики. С сожалением, взяла платок из своей одежды, что передали из дома. Вот чего-чего, а платков у меня полно, каких только цветов нет. К комбинезону шёл коротенький жакет без пуговиц, я накинула его на себя. Даже в платке я выглядела круто, и мне захотелось нанести немного мейка… не для него, для себя. Уложила гелем свои светлые, но густые брови, расчесав их кисточкой, чуточку посеребрила веки, немного туши, румян и блеск на губы, парфюм. Я готова. Взяла сумочку, положила в неё телефон… вдруг папа или мама позвонят. Пока шла мою голову посетила мысль.

«Что, если он сам выбирал одежду или кто-то другой… Ну конечно же не он… с чего такие мысли».

Меня и Надиму сопроводила охрана до строя машин. Сев в салон, я задала резонный вопрос:

— А где Адам?

— Что, уже соскучилась? Потерпи, скоро увидишь. А говорила: «Не хочу ехать».

— Никто по нему не скучает… Я хотела всего лишь узнать, разве он не должен был приехать?

— Думаешь, у него много свободного времени? Может, не успел, а может, просто так решил и всё… Я не знаю.

— Ты милая.

— Тебе просто правда не нравится, не такая, которую тебе хочется слышать, — улыбнулась она, а я отвернулась на её замечание.

— А может, я просто тебе не нравлюсь?

— Альмаса… я тебе вовсе не враг, поверь, — до конца дороги, я не проронила ни слова…

Наш кортеж заехал на частный аэродром, где у личного джета стоял Адам, в привычной для себя позе: с широко расставленными ногами, а руки, как всегда, были за спиной. Его волосы обдувал ветер. Он был в светлой рубашке и тёмных брюках. Я смотрела на него, через окно паркующегося автомобиля.

— Нравится? — я резко отвела взгляд от созерцания и повернув голову к Надиме.

— Ты снова за своё…

Дверь с моей стороны открылась и мне подали руку. Конечно же это была ладонь принца. Никто из посторонних мужчин, не может прикоснуться к женщине, если только он не родственник. Я нехотя вложила свою ладонь в его.

— Добрый день, Альмаса.

— Добрый день, Адам. — Прекрасно выглядишь.

— Благодарю. Могу я узнать, куда мы летим?

— Позже узнаешь.

— Надеюсь, не в Илам? — занервничала я.

— А ты не хочешь возвращаться в Илам? — удивился принц.

Я увела взгляд в сторону, меня спасла от ответа, вышедшая компаньонка.

— Добрый день, Ваше Высочество.

— Ты можешь быть свободна, Надима. Прогуляйся по Москве, пока мы здесь, когда у тебя ещё появится такая возможность.

— Хорошо, благодарю, — она села обратно в машину и весь строй из нескольких машин, выехали из частного сектора аэродрома.

— Поднимайся, Альмаса, — указал мне ладонью на трап Адам, у которого выстроился весь персонал. Сделав глубокий вдох, я шагнула к трапу.

Глава 11 Адам

Мой непокорный Алмаз… весь её вид говорит, о том, что она держит оборонительную позицию. Попробую лаской приручить…

— Присаживайся, Маса, — она присела, крепко держа перед собой сумку, доказательство того, что она напряжена. Я присел рядом.

Джет завёлся, заработали лопасти, они постепенно набирали оборот, затем он начал движение пока не оторвался от земли. Мой Алмаз в неведении, куда я её везу.

— Чем ты занималась в моё отсутствие?

— И всё же, куда мы летим? — вместо ответа услышал я.

— Ты не ответила на мой вопрос, — выдержав паузу, откинувшись на спинку кресла, Маса дерзко ответила:

— Жила с мыслью о том, когда же моё заточение подойдёт к концу.

— Хм… вот как ты расценила моё гостеприимство… тебе неведомо, что такое заточение. Если желаешь, я тебе обязательно покажу… тебе не понравится. Но всё познаётся в сравнении, не так ли, Альмаса? — её глаза забегали, она не знала, куда их деть.

— Прости, пожалуйста, я не хотела тебя задеть, я…

— Ты меня вовсе не задела. Я тебя прощаю и предупреждаю, не стоит вести себя как невоспитанная особа. Ты помнишь, чья ты дочь или напомнить?

— Не нужно, я помню… извини, — девушка вся сникла.

— Посмотри на меня, Альмаса, — подняла на меня свои виноватые глаза. — Когда я тебя впервые увидел, ты меня покорила своей необычной внешностью, и не только ею, я в тебе увидел нечто большее… не разочаруй меня. Щёчки Масы порозовели, стала прятать свой взгляд, отвернувшись в иллюминатор, пока её не сморил сон.

Через два часа мы были на месте. Наклонился, хотел разбудить, но рука потянулась вовсе не к плечу, а к лицу, от синяка остался небольшой остаточный след, что в скором времени пройдёт. Провёл указательным пальцем по лицу, еле соприкасаясь с нежной кожей, почувствовав моё лёгкое касание, открыла глаза.

— Что случилось? — спросила Альмаса.

— Ничего не случилось… мы на месте.

В её глазах мелькнул страх, и она обречённо произнесла:

— Хорошо.

Мы шагнули на ступень трапа, повернувшись ко мне, сказала:

— Но это же не Илам!

— Знаю, — спокойно ответил я. — Признаться, впервые увидел её искреннюю улыбку.

— А где мы?

— В Краснодаре. Ты была здесь?

— Нет… ни разу.

— Ну что ж, давай свою ладонь, Альмаса, я покажу тебе одно очень интересное место. — Альмаса без колебаний вложила свою ладонь.

Внизу нас ждала моя личная охрана. Поездка была заранее мной запланирована, поэтому мои люди всё подготовили для моего передвижения и удобства, ещё до моего прибытия.

Пока мы ехали, Альмаса вела себя тихо, смотрела в окно, рассматривая достопримечательности города. Безусловно, здесь есть на что засмотреться, но, полагаю, причина её молчаливости, является поведение в самолёте и ей стало стыдно. В первую очередь она иламка, наши женщины не дерзят мужчинам, это дурной тон. Я много жил в России и в Европе, здесь женщины могут и не считаться с мужчиной, у нас так не принято, и Альмаса должна помнить об этом. Я уважаю нравы других стран, но всё же придерживаюсь своей позиции.

Водитель парковал наш внедорожник рядом с парком «Краснодар»*.

— Приехали, Альмаса.

— Что?

— Приехали, Маса.

— Оу… да, я засмотрелась и ушла в себя. Некоторые места, которые мы проезжали, мне особенно понравились.

— Идём… думаю и здесь есть на что посмотреть.

В парке тихо, везде моя личная охрана. Я договорился с мэрией и сегодня парк в моём распоряжении.

— Красиво… — сказала Маса, пока мы проходили по аллее.

— Согласен.

— О-о-о… это колонны, вон там? — указывая рукой на арт-объект. — Они что, из проволоки?

— Да… это арт-объект он состоит из металлической проволоки и выглядит незавершенным, в чем и заключается его идея.

— Античные колонны…

— Верно, Альмаса, мастер намеренно не довёл их до конца, этим он отобразил мысль о быстротекущей жизни и в то же время, о бессмертных предметах.

— Это потрясающе… — восхитилась девушка.

— Рад, что тебе понравилось. Когда я был впервые здесь, то также впечатлился, — мы шли не спеша, прогуливаясь по парку.

— Давно?

— Несколько лет назад, — ответил абстрактно. — Нам сюда, — указал я на место, ради которого и привёз.

Подошли к воротам «Японского сада» перед нами их открыли с обратной стороны. Она с волнением посмотрела на меня.

— Что там?

— Надо войти, чтобы узнать. — Уголки моих губ дёрнулись вверх. Моя без пяти минут жена хотела узнать всё и сразу.

— Это то, что я думаю? — интересовалась она, разглядывая красоты внутри.

— И о чём ты думаешь?

— Это «Японский сад»?

— Да… ты правильно определила. Он открылся недавно, здесь всё выполнено в традиционном японском стиле, как того и требует это место.

— Ох… как красиво-о!

— Японский мост Шиабаши, соединяющий берега большого озера. Внизу моста есть подсветка, вечером, когда мост подсвечивается, то выглядит более эффектно.

— Это так интересно, когда ты прикасаешься к чужой культуре, о которой только слышал, но не видел и тут такая возможность стать ближе… это прекрасно! — на эмоциях произнесла Альмаса.

— В этом мы с тобой похожи, — она резко повернула ко мне голову и остановилась на середине моста, под уютной традиционной крышей.

— Что такое, Альмаса? Если ты хочешь что-то сказать или спросить, спрашивай.

— Я не хочу…

— Я же вижу, что хочешь, говори, — невесело засмеявшись, и спустя несколько секунд начала:

— Я же вижу, что хочешь. Говори.

Она замялась и спустя несколько секунд начала:

— Не знаю подходящее ли место, но я действительно хотела с тобой поговорить… а у меня всё никак не получалось, — Маса отвела взгляд, покусывала нижнюю губу изнутри, нервничала.

— Это место как нельзя подходит для диалога. Но ты не решаешься. Я знаю, о чём ты хочешь меня спросить или попросить. Да, Альмаса? Хочешь попросить? — я сделал шаг к ней, она отступила и упёрлась руками о перила мостика.

— Пойми, мы с тобой такие разные, и… и совершенно не подходим друг другу.

— Ну, убеди меня, что не подходим, — максимально сократил дистанцию между нами.

— Ты… слишком близко подошёл…

— Что тебя смущает… чего ты так занервничала? Всё потому, что я волную тебя?

— Нет… вовсе нет… это не прилично.

— Странно слышать это из твоих уст, — она густо покраснела.

— Теперь постоянно меня будешь упрекать? — и с вызовом посмотрела на меня.

Я не удержался, обнял её за талию, притянул к себе и, заглядывая в глаза, спросил, практически соприкасаясь с её губами:

— Аргументируй, Альмаса…

Девушка сглотнула и тихо ответила:

— Я не могу так говорить… ты меня…

— Смущаю?

— Отпусти…

— Нет… — сказал и впился в её сопротивляющийся рот.

— М-м-м… — я не обращал внимания на её протестующие трепыхания, вторгся в горячий рот, ломая сопротивление, но почувствовал зубы на своём языке, Альмаса укусила меня, чем распалила ещё больше! Металлический вкус крови смешался, мы его оба чувствовали. Наконец я освободил её рот, продолжая придерживать за талию, а она не спешила вырываться, провёл большим пальцем по её распухшим губам и спокойно произнёс:

— Нет, Алмаз, и не надейся, — сказал и выпустил девушку из своих объятий.

Щёки Альмасы были покрасневшими после поцелуя, а губы распухшими, и ещё одна деталь не укрылась от меня — её сосочки выделялись через мягкую ткань одежды.

— Никогда больше не снимай и не пренебрегай моими подарками, оно было сделано специально для тебя, — достал из кармана кольцо то, что забрал из её сумки. Взял за ладонь и надел его, ей на безымянный палец.

Парк «Краснодар» — в народе парк Галицкого (прим. автора). Этой осенью парку исполнилось пять лет. Он построен на средства предпринимателя Сергея Галицкого и открыт 28 сентября 2017 года. Площадь составляет 22,7 га. Парк по сей день содержится исключительно на средства предпринимателя. А в марте 2023г. В парке Галицком состоялось открытие Японского сада. Его площадь составляет 7,5 гектаров, таким образом, это самый большой Японский сад за пределами Японии. В саду высажено 6.700 деревьев, 5.900 кустарников и 280. 000 цветов.

Глава 12 Адам/Альмаса

Адам

Сжала пальцы в кулак, чтобы не было видно, как они у неё дрожат.

— Не стоит меня опасаться, я не сделаю тебе ничего плохого.

— Разве? Ты только что набросился на меня, как… — её глазки забегали, губы напряжённо сжались, судорожно подбирая слова. В этот раз она отдавала себе отчёт, кто стоит перед ней.

— Набросился? Ты вроде не особо и сопротивлялась, — спросил, заложив руки за спину, глядя на неё.

— Что?! Да что ты себе там надумал? Думаешь, если ты принц и надел мне на палец это кольцо, то можешь себе позволять всё?!

Передо мной стояла ни нежная девочка Альмаса, чьи фотографии я рассматривал каждую неделю по предоставленным отчётам моих людей, а дикая кошка, чьё самолюбие было задето. Её взгляд изменился, того глядишь и набросится.

— Какой темперамент… это ты в отца такая вспыльчивая? — нечего не ответила, но взглядом убила… убила и демонстративно отвернулась, сложив руки под грудью. Провёл языком по зубам, пытаясь унять боль от укуса её остреньких зубов.

— Альмаса, повернись.

— Нет! — был её ответ.

Развернул её к себе, наши лица снова в сантиметре друг от друга.

— Никогда не отворачивайся от меня, особенно, когда я с тобой разговариваю.

— Тогда разговаривай нормально.

— Хм… — Усмехнулся. Меня неумолимо тянет поцеловать её, я сократил расстояние между нами.

— Не смей!

— А если посмею?

— Я буду защищаться, — приподнял брови в удивлении.

— От меня не нужно защищаться.

— Ты действуешь против моей воли, пользуясь своей властью.

— Так уж и против? — улыбнулся я.

— Ты смеёшься надо мной?

— Альмаса, на твоём пальце кольцо с моим гербом, а ты считаешь, что я могу смеяться над тобой?

— Прошу тебя, дай мне пространство… ты слишком близко стоишь, мне неуютно, — сказала она уже тихо.

— Пройдёмся до зеркального пруда. Ты наверняка проголодалась, — я решил увести разговор немного в сторону. Не говоря ни слова, она кивнула, согласившись.

Дошли до пруда, чей вид притягивал взор, как и всё вокруг. Стол сервировали на две персоны. Много морепродуктов, мой Алмаз любит японскую кухню, выборочно, конечно… как и я. Ей очень нравится блюдо Тяван-муси, в котором различные ингредиенты, такие как: курица, белая рыба, креветки, рыбная паста и орехи, я к этому блюду тоже испытываю слабость. Мы оба любим дары моря, а в сочетании с японской кухней, вдвойне.

Я помог присесть Альмасе, затем сел сам. Обратился к ней после начала трапезы:

— Ты можешь продолжить то, что не договорила мне на мосту.

— Я уже всё сказала…

— Но аргументы не привела. Ты сказала: «Мы не подходим и что разные», — она эротично облизнула свои губки, не понимая, как это, казалось бы, простое и обычное движение, меня сбило с мысли. А она, как ни в чём не бывало, начала говорить:

— Тебе нужна более крупная девушка, а я тебе не подхожу, — елозя палочками по тарелке, говорила, глядя в блюдо.

— Не понял… — запил пищу, которая чуть не встала комом в горле и продолжил. — Можно с этого места поподробней. А именно с «крупной девушки».

— Я хотела сказать, что я кажусь маленькой рядом с тобой, ты очень крупный для меня, ну это же очевидно, что не подходим друг другу.

Застопорившись, смотрел на неё и прокручивал пальцами стакан, стоящий на столе. Альмаса вся раскраснелась.

— Признаться, ты сумела меня поставить в тупик… Всем видом показываешь, что я тебе не интересен, а сама в своих мыслях представляешь нас вместе.

— Ну всё, я не намерена сидеть и слушать что ты мне говоришь! — швырнула салфетку на стол и вскочила с места.

— А ну, стоять!

— И не подумаю… я пешком отсюда уйду… пешком!

«Ну, Амирхан, я с тебя спрошу по полной…». Встал и в два прыжка остановил беглянку, прижав к своему телу. Приподнимая пальцами за подбородок, заглядывая ей в глаза.

— Если ты так себя будешь вести, я вынужден буду тебя наказать, а я бы не хотел этого делать.

— Бить меня будешь?

Сведя брови, спросил:

— Ты что, не слышишь меня? Я сказал, что не хочу наказывать тебя. Это ты пропустила мимо ушей?

— Ты сказал, что будешь наказывать, — упорствовала упрямая дочь своего отца.

— Альмаса, я хотел, чтобы мы с тобой сблизились.

— А я не хочу… только ради своей семьи я здесь, иначе давно уже сбежала!

— Ты думаешь от меня можно сбежать?

— Зачем тебе я? Ведь есть столько девушек, которые тебя полюбят.

— Хочу, чтобы любила ты…

— Но я не буду… я не смогу…

— Не говори того, о чём не имеешь понятия. Подари мне один поцелуй.

— Нет…

— Всего один… открой ротик, я тебе покажу, как может взаимный поцелуй сблизить, — она сделала с точностью да наоборот, сжав свой красивый рот.

— Алмаз мой… — рисуя круги на её губах, водя по ним большим пальцем, почти шёпотом говорю ей, притянув за талию к себе. — Всего один поцелуй… расслабь ротик, давай… покажи мне свой язычок, — я почувствовал, как под моим пальцем напряжение понемногу спадает.

— Открой ротик, Альмаса и закрой глазки… один поцелуй, если захочешь, после можем уехать, — её губы приоткрылись, а глаза прикрылись. Я чуть не рыкнул от удовольствия, медленно облизнул языком чувственный рот, просовывая в него свой большой язык. Целовать её — одно удовольствие, мне показалось на мгновение, что она ответила на поцелуй, соприкоснувшись кончиком своего языка с моим, это был какой-то миг… сжимаю крепко в своих объятиях и в то же время очень бережно держу. Как же трудно оторваться от неё, я так долго ждал свой Алмаз, но моя цель не напугать её, а растопить лёд между нами, поэтому я нехотя освободил её рот. Посмотрел на её прикрытые глаза и проследил, как по височной стороне скатилась одинокая слеза.

Не открывая глаз, она произнесла севшим голосом:

— Хочу домой.

Я вздохнул, выпуская её из своих объятий, сказал:

— Тогда едем домой. Жаль, что ты не увидела красоту храма Какэдзукури-но-Мидо.

— В следующий раз…

Альмаса

Сидя в самолёте, я отвернулась к иллюминатору, не хотела с ним общаться. Это было сильнее меня, наверное, атмосфера сада повлияла на меня так, я теперь ни о чём не могу думать, как о его… нашем… нет, о его поцелуе… Как так получилось… я ведь не хотела, как я могла поддаться его чарам… Это точно были чары… а что же ещё тогда?

Весь обратный путь он меня не трогал, что — то печатал в ноутбуке. Меня сморило, и я уснула.

Где-то вдалеке я услышала голос Адама, я поняла, он будил меня.

— Я слышу-слышу… — ответила сонным голосом.

— Мы уже дома, Альмаса.

— Хорошо… — я открыла глаза и повернула голову к иллюминатору, мои глаза постепенно привыкают к дневному свету, и я начинаю понимать, что это не Москва и далеко не Россия. — Ты куда меня привёз? — на грани истерики спрашиваю я.

— Я тебя привёз домой, твой дом рядом со мной…

Глава 13. Альмаса

В салоне джета никого не было, только мы. Лучи утреннего солнца проникали через иллюминатор. Я всё ещё думала, что мне, возможно, мерещится спросонья, пока не обратила внимания на то, что зажато в его руке, это была абайя. Снова обернулась посмотреть в иллюминатор, мне, так не хотелось верить в очевидное, но по ту сторону от меня всё реально, и я на Востоке в столице Илама.

— Ты что… — мой голос сел, и мои слова прозвучали на уровне шёпота. Смотрела в его спокойное лицо обалдевшими глазами. — Какой ещё дом? У меня через три дня защита диплома… я же… да ты что! Нет-нет… ты не можешь, так поступить, там материала на шестьдесят пять страниц это мой труд… ты вообще понимаешь это?! — сорвалась на крик.

— Альмаса… прекрати истерить, надень абайю, нам пора выходить, весь персонал и охрана ждёт внизу, пока мы выйдем. Это их работа, но нужно проявлять уважение к ним.

— Я не выйду, разворачивай свой чёртов джет!

— Следи за языком, не люблю, когда женщина сквернословит.

— Спасибо что сказал, теперь буду почаще выражаться! Чёрт-чёрт… и ещё раз чёрт!

— Ты тем самым унижаешь себя и своих родителей. Однако ты и так с этим успешно справляешься.

— Тебе меня не задеть.

— Я и не собирался. Альмаса, моё терпение не безгранично, надевай абайю, и пошли, либо я тебя вынесу, взвалив на плечо.

— Ты не сделаешь этого, — он усмехнулся.

— Хочешь проверить? — спросил и сделал шаг ко мне.

— Нет! — выставив вперёд ладонь. — Я сама… уже иду.

— Молодец. Держи абайю, — протянул мне, пришлось принять одежду из его рук и надеть.

Не выпуская мою руку из своей, так и спустились. Его приветствовала выстроенная личная охрана. Один из них вышел вперёд, передал какое-то письмо. Мы сели в огромный и полностью тонированный внедорожник, что стоял в середине эскорта, что должен был сопровождать нас. Пока мы ехали, он хмуро читал письмо, я наблюдала, как принц поджимал губы, было понятно, что в письме ничего приятного не было.

— А мой отец в курсе того, что ты меня вывез из России, где он сейчас прибывает и где должна находиться его дочь?!

— Ты отвлекаешь меня.

— Хорошо, не буду, — после этих слов, полезла в свою сумку за телефоном. Действительно, я же могу позвонить. Набираю отца, но его телефон недоступен, как и мамин. Что за ерунда… Ещё пару раз попробовала дозвониться, но мои попытки не увенчались успехом.

Повернулась к окну, пока Адам на кого — то кричал по телефону. Мы ехали через пески какое-то время, пока не выехали на городское шоссе…

Вереница наших машин свернула и остановилась перед огромными воротами, поверх которых развивался Иламский триколор. Ворота раскрылись, и мы въехали внутрь, я обернулась и с ужасом наблюдала в окно заднего вида, как ворота за нами автоматически закрывались.

— Ты чем-то обеспокоена?

— Ты явно шутишь?

— Не говори загадками. Если тебя что-то беспокоит, ты можешь просто сказать мне. Тебе не кажется, что проще ничего нет?

— Нет, не кажется… ты меня закроешь в своём дворце?

Он мне не успел ответить или не собирался, водитель припарковал машину и его дверь открыли снаружи. Адам вышел, обошёл автомобиль, чтобы открыть мою дверь. Я вышла, и мы направились во дворец. Прошли через широкий и длинный коридор и оказались в громадном фойе с диванами, креслами, миниатюрными столиками и высокими вазами. Комната со сквозными проходами и двумя резными лестницами, которые вели в разные половины дворца, всё выполнено в национальном стиле. Навстречу вышла прислуга, поклонилась, поздоровалась Адамом и со мной.

— Альмаса, можешь снять абайю, — я ничего не ответила, была рада избавиться от ненавистной одежды, мне платки куда больше нравятся, чем этот камуфляж для женщин. — Джабира, забери у Альмасы платье. Где Надима?

— Она сейчас будет, Ваше Высочество.

— Хорошо, проводи госпожу в женскую половину и распорядись, чтобы нам накрыли на стол.

— Слушаюсь.

— Я жду тебя через час внизу.

— Как скажете, Ваше Высочество, — с сарказмом ответила я, развернулась и пошла за эдарой*. Уверена, что он провожает меня, своим хмурым взглядом… ну и пусть! Хотел себе кроткую восточную девушку, так надо было выбирать другую!

Меня провели в комнаты, предположительно предназначенные для меня. Я хотела поскорее оказаться одна и дозвониться уже отцу или маме! Я им скажу, как самовольно поступил принц! Когда меня оставили одну, я снова взялась за смартфон и начала набирать отцу, прошло пару гудков, и мой взгляд упал на дальний столик, вернее то, что лежало на нём, привлекло моё внимание. Прервала звонок и пошла медленным шагом на ватных ногах с зажатым телефоном в кулаке. Это же не то, о чём я думаю… мало ли что там на столике. Подошла ближе, смотрю на красную обложку, на которой написано «Диплом о высшем образовании». Моя рука потянулась к нему, раскрыла его, вижу, что там моё ФИО выставлено, условно говоря, «задним числом», которое только будет. У меня пересохло во рту… Я повернулась и пошла по необъятным комнатам в поисках гардероба. Открываю очередную дверь, нахожу… здесь всё заставлено в вещах шкатулках, прохожу и вижу, в углу лежала сложенная сумка… это моя. Выходит, и вещи мои уже здесь. А как он смог? Впрочем, разве это теперь имеет значение… Я присела на рядом стоящий пуф, глядя остекленевшими глазами на диплом и смартфон в моих руках. Прикрыла глаза и резко открыла их от входящего звонка, это был входящий от мамы. Выключила полностью телефон. До меня дошло, что без согласия родителей, принц не привёз бы меня сюда, и даже в качестве гостьи. В Иламе так нельзя, а если ты принц, то в особенности, королевская семья не может запятнать себя не при каких обстоятельствах. Выходит, никах был проведён без меня… Так и есть, всё указывает на это. Вопрос в другом, как теперь с этим жить?

Конец ознакомительного фрагмента.