Согрей меня

Лина Манило, 2022

После болезненного развода Стас решил твёрдо: больше никаких серьёзных отношений. Нет смысла верить женщинам, если в любой момент они готовы предать. Но что делать, если непослушное сердце гулко стучит, стоит только посмотреть на красавицу Мару? Мару, в душе которой царит один мужчина – её давно умерший муж. Или всё-таки нет?

Глава 10

Устроившись на заднем сидении машины, Стас попытался уснуть. На комфорт ему было плевать, но пиджак всё-таки снял, а рукава рубашки расстегнул и закатал до локтей — так было удобнее.

От возни скрипела кожа дивана, проникающие в салон звуки улицы мешали абстрагироваться от мира полностью, а противный привкус во рту, который даже жевательная резинка не смогла уничтожить, заставлял то и дело прикладываться к бутылке с водой.

Ночь обещала быть долгой, но Стас решил, что снимать в гостинице номер на несколько часов — глупость. Только время зря терять.

Алкоголь ещё бродил в организме и, наверное, на него можно переложить ответственность за этот поцелуй. Ну а что? У выпивших мужиков часто сносит крышу рядом с красивой женщиной, чем Стас от своего собрата отличается? Такой же, право слово.

А ещё к катализаторам можно причислить воздержание. В конце концов, его семейная жизнь разладилась не этим утром, а времени и желания искать любовницу не было.

Желания вляпываться во что-то, хоть немного напоминающее отношения, сейчас не было тоже, но Мара… какой же сладкой она оказалась. Он ведь просто хулиганил, но, только коснувшись её губ, утонул с головой.

Стас призвал на помощь весь свой не самый бедный словарный запас, напитанный сотнями прочтённых книг, да так никакого другого слова подобрать не смог. Сладкая.

Мара пахла волшебно, а её губы… Десерт, который хочется смаковать, никуда не торопясь, наслаждаться каждой крошкой.

Стас, наконец, расслабился и улыбнулся. Закрыл глаза, но лицо сердечком, невозможные голубые глаза, в полумраке кажущиеся лавандовыми, пухлые губы всё равно маячили в туманной дымке. Можно было жмуриться до кровавых кругов, но ничего всё равно не изменится.

Было в этих фантазиях что-то ребяческое, юношеское — будто Стасу вновь четырнадцать, и кровь бурлит, ревёт в ушах только от одной мысли о красивой девочке, с которой вот только что целовался.

Когда Стас, блаженный в своих фантазиях, уже практически уснул, в окно постучали. Требовательно, не заботясь о его, Стаса, комфорте. Да кто там, чёрт его на части разорви?

Вздрогнув, Стас растёр рукой глаза, смахивая остатки сна, пригляделся, и безумная мысль проскочила в голове: Мара решила остаться сегодня с ним. Но бред. Она наверняка уже дома, лежит в кровати, свернувшись калачиком под тонкой простынёй.

От фантазий этих разболелся живот — вернее то, что пониже пупка, отвердевшее и взволнованное.

В стекло вновь постучали — настойчивее, чем в первый раз. В свете бьющих в спину посетителя фонарей силуэт казался мутным, но Стас узнал этого человека.

Может быть, выйти из машины и набить наглую холёную рожу? Тем более, если тело так отчётливо требует драки, но дураком Стас не был. Потому лишь опустил стекло на несколько сантиметров и выглянул наружу.

— Вы не выйдете? — спросил Андрей, брезгливо поджимая губы.

— Не выйду.

— Почему?

— Не хочу, — пожал плечами, а Андрей резко выдохнул, став похожим на коня. — И где ваши манеры?

— Тоже мне, герцог нашёлся, — хмыкнул Андрей, фыркая. — Ну, так? Выйдете? Поговорить надо.

«Ага, держи карман шире».

— Обойдёшься. Говори так или проваливай.

Стас не видел причины возиться с этим мужиком и быть с ним любезным. При повторной встрече Андрей показался ещё отвратительнее. Заносчивый и высокомерный тип. И смотрел на Стаса так, что у того кулаки сами по себе сжались.

Сдержался. Но насколько ещё хватит его терпения?

— Нам надо поговорить, — повторил Андрей, словно имел дело с идиотом, который с первого раза не может усвоить информацию.

— Неужели?

— Не делай вид, что ты не знаешь, кто я! — голос Андрея звучал глухо, а сам он был похож на дерущегося с зеркалом петуха.

«Павлинья жопа ты».

— Да, я в курсе, что ты мужик, который не может пережить то, что его не хочет женщина. И правда, трагедия.

Внешне Стас оставался совершенно спокойным, даже усмехаться перестал. На лице не дрогнул ни один мускул, когда заметил перекошенную физиономию Андрея. Выбить его из колеи получилось одной-единственной фразой. До этой минуты это была догадка на уровне мужских инстинктов без чётких доказательств. Но сейчас, когда зажглись и потухли голубые глаза в узкой прорехе, Стас во всём убедился.

Андрею нужна была Мара. Не как вдова его покойного брата, а как женщина. В своей постели, жизни, судьбе.

Вот только на самом ли деле Маре плевать на Андрея или между ними что-то было, раз этот так кипятится, Стас не знал. И незнание это его мучило.

Внезапная острая вспышка ревности сжала сердце в ледяном кулаке. Дыхание стало частым и прерывистым, и Стасу потребовалось несколько секунд, чтобы вернуть себе спокойствие. Да что его так взволновало? Пусть спит, с кем хочет, делает, что нравится — Стасу наплевать.

«Лжец».

А Андрей тем временем оклемался и, прилипнув носом к стеклу, только глазами сверкал. Безумный какой-то, хорошо, что Стас не вышел. Когда Андрей начал говорить выразительным хриплым шёпотом, стало ясно: человек себя если и контролирует, то очень слабо.

— Ты, хрен залётный, вообще кто такой? — Стас заметил пару капелек слюны, упавших на стекло из-за потуг Андрея казаться самым лучшим из опереточных злодеев. — Наша Мара не для тебя, она…

–…для тебя, — закончил Стас, на что Андрей громко выругался, не стесняясь в выражениях и напрочь забыв, что косит под интеллигента.

Стас поморщился, как от болезненного толчка в почки. Ещё свежи были в памяти методы его уже бывшей жены. После их безобразной ссоры Настя попросила своего любовника оставить на её руках синяки, а после попёрлась к Поклонскому делиться подробностями насилия в семье. Трясла перед Димой тонкими ручками с почерневшими следами пальцев на запястьях, просила помощи, прикидываясь жертвой мужниной тирании.

Она хотела его посадить и всё продумала, и если бы не Поклонский с его быстро работающими мозгами, у Насти бы всё получилось.

Давать подобные карты в руки этому ушлёпку, оставляя на нём реальные синяки и ссадины, Стас не хотел. Он знал эту породу: по любому свисту бегут в полицию и снимают побои.

Хватит, учёный. По гроб жизни хватит.

— Не смей к ней приближаться, — петушился Андрей. — Она всё ещё любит моего брата. У вас всё равно ничего не получится!

— Отойди, — рявкнул Стас и, взмахнув рукой, словно жирного шершня отгонял, попытался закрыть окно.

Нужно заканчивать этот фарс, пока весь здравый смысл не вылетел в трубу. Стас и так ценой неимоверных усилий сохранял спокойствие. Хотя бы внешнее.

— Ты выйди, поговори со мной, — не унимался Андрей, положив пальцы на стекло, словно это могло уберечь его кости от перелома, реши Стас уехать. — Не мужик, что ли? Только и можешь, что чужих баб на улице тискать?

— Она вдова, — напомнил скорее самому себе Стас. — Какая она к чёрту «чужая женщина»?

Андрей захлопнул рот, сжал губы в тонкую нитку, пытаясь запихнуть обратно уже вылетевшие слова. Стасу его реакция не понравилась, но он не смог бы себе ответить, что именно его смутило.

У Мары на самом деле кто-то есть? Или что это значит? Почему Андрей замолк?

— Да-да, вдова. Конечно же, вдова, — пробормотал Андрей и, удивив Стаса, убрал руку.

Скорым шагом, не оборачиваясь, ушёл к машине. Секунда и он исчез в салоне, завёл мотор и погнал тачку в ночь.

«Нет, он не только придурок, ещё и идиот».