1. книги
  2. Киберпанк
  3. Лина Соле

Небоскреб

Лина Соле (2021)
Обложка книги

Он словно пропитался одиночеством, упивается им, хочет испить его до конца, чтобы оттолкнуться от дна целебной пустоты или, наконец, захлебнуться мрачными воспоминаниями. И вот он на крыше небоскреба, впрочем, как обычно. Неоновая ночь, мысли, спешащие по привычному кругу, опять один. Только не в этот раз: кто-то стоит позади. Кто ты?! Готов ли герой вместе с новым другом открыть удивительный мир, спрятанный в необитаемых слоях и скрытых тоннелях нейросети, расширить собственные горизонты до бесконечных масштабов, доступных прежде лишь изощренным умам фантастов? Готов ли он вновь влюбиться и снова потерять близкого человека? Каждому герою романа придется сделать шаг в пропасть собственной трусости или в бездну виртуального отчаяния, чтобы докопаться до истины. Сегодняшний день никогда не повторится, но что ждет человечество завтра?

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Небоскреб» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 1. Терапия

Город, растворяющийся в бликах неоновых огней. Чуть прикрываю глаза и не вижу ничего кроме постоянно меняющихся ярких вспышек: синий, фиолетовый, красный, много белого и слабо различимый зеленый. Я всегда думал, что зеленый — очень заметный цвет, взять хотя бы сигнал светофора, особенно ночью, как сейчас. Но оказалось, что в какофонии других цветов он теряется, становится блеклым, а то и вовсе пропадает, сменяясь на неопознанный неоново-лимонно-желтый. Мы потеряли слишком много зеленого за последние десятилетия. Мегаполисы, мегаполисы. Они, словно жуки-короеды, словно мерзкие термиты, расползаются все глубже в леса, стирая все зеленое с лица земли. Плевать. Сейчас это не важно, сейчас есть только ночь и я. В проклятом мегаполисе.

Мысли несутся в привычном направлении самоанализа, в то время как город словно теряется, исчезает для меня. Я не различаю ненавистных небоскребов, бесконечных дорог и эстакад, миллион зачем-то построенных и кому-то нужных магазинов, только огни заполоняют мое воображение: огни и мысли, мысли и огни. Я сижу на крыше высокого дома, с которым меня связывают самые тёмные воспоминания, но это — мое место силы, мой шрам, который стал странно и горячо мной любимым.

У меня нет ключа от технического этажа этого дома, но все-таки я здесь. Как была здесь и она. Марта. Она оставила после себя слишком много вопросов, боли и разочарования. Просто шагнула вниз. Короткое «Люблю, не вини себя» десять лет назад заставило меня нестись через весь город, обгоняя неспешные парочки, возвращающиеся с первого свидания, и шумные компании, дружно направляющиеся в клубы. Я бежал так быстро, как никогда, и в ужасе думал: «А куда я бегу? Квартира Марты в другой стороне, какого черта я бегу в центр?» Но спустя двадцать минут я стоял напротив небоскреба, не в силах перейти дорогу. Меня трясла крупная дрожь от того, что я видел, а вдалеке был слышен вой сирены, заглушавший мой собственный крик. Картинка, которая останется со мной до последнего вздоха.

Я резко открыл глаза и шумно выдохнул. Так начиналась моя ежедневная Терапия. Мой якорь, мой стартовый выстрел. Я всё оставил позади: депрессия, море алкоголя, горы таблеток и психиатры, самые настоящие, в белых халатах и с жесткими уставшими глазами. Я не понимал тогда и не понимаю сейчас, но суть и не в том, чтобы понять. Суть в том, чтобы принять. В конечном счете я принял ее решение. Ведь то был ее выбор, ее жизнь. Не моя. Но сегодня никто не знает, с какой картинки я начинаю каждый вечер, оставшись наедине с собой. Худший день моей жизни, с которым я сравниваю все остальные и понимаю, что не так все дерьмово. Во всяком случае, хуже пока не бывало.

И вот, город снова на своем привычном месте — темные дома с вереницами зажженных окон, огни редких машин, вездесущая реклама. Обычная ночь, как и тысячи других до нее. «Так, что сегодня было? — вздохнув, я рутинно начал прокручивать сегодняшний день про себя. — Проснулся, позавтракал в кофейне, поболтал с Софи про новый проект. Когда я уже решусь пригласить ее на свидание? Слюнтяй!»

Я замотал головой и начал вводить в заметку на 20 октября: «10:00 — Нерешительность с Софи — злость на себя». Рука привычно нажимала на видимые только мне буквы на появившейся на периферии зрения клавиатуре. Я смахнул ее и продолжил вспоминать: «Около двенадцати мама напомнила, чтобы я не опаздывал к трем. Вечная каторга — воскресный семейный обед. Бред и атавизм. Когда они поймут, что для меня это не радостное событие, скорее, наоборот, — доска позора, принижение меня, как личности?! Зато они — образцы для подражания, настоящая идиллия: мама с отчимом, Лиза с мужем и детьми, Макс с невестой. И я, старший из детей, одинокий и неприкаянный, с горой психотравм и сомнительным будущим». Я сжал кулаки от досады, потом жестом вернул клавиатуру и начал писать: «12:00 — Мысли о семейном ужине». Я задумался, как лучше описать свои чувства. Нововведение моего сеть-психолога — записывать свои переживания и эмоции, анализировать их, менять негативный настрой на позитивный. Меня совсем не утомляли еженедельные онлайн встречи с сеть-психологом, скорее, забавляли. Особенно ее методики и подходы: самый настоящий детский лепет в сравнении с жесткой терапией клинических психиатров. Но меня радовала их необременительность и простота. «Хм… Семейный ужин. Скорее, раздражение и тоска, — я быстро дописал заметку и продолжил размышлять. — В час зашел к Киру, забрал….»

— Что ты здесь делаешь?

Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, испытав микроинфаркт от испуга: сердце на миг остановилось, после чего принялось бешено биться. Никто и никогда здесь не появлялся, кроме меня! Я стремительно развернулся всем корпусом, за моей спиной, шагах в двадцати кто-то стоял. Темнота не позволяла различить деталей внешности, но голос вроде был детский, значит, опасности не было.

— Что? — я прекрасно слышал вопрос, но совершенно не желал на него отвечать, да еще и непонятно кому.

— Что ты здесь делаешь? Здесь нельзя быть, — человек сделал несколько робких шагов ко мне. Я пытался рассмотреть своего оппонента. Да, это — определенно ребенок. Шорты по колено, темная футболка, волосы — короткий ершик. Возраст? По-моему, у детей лет до тринадцати вообще нет возраста, по крайней мере, я никогда не мог его определить.

— Эй, ты немой? Я же сказала, здесь нельзя быть! — «черт возьми, это еще и девчонка! Ну и видок у нее».

— Я не собираюсь перед тобой отчитываться, ты сама-то что здесь делаешь? — выпад был довольно резким с моей стороны, но не пошла бы она со своими претензиями!

— Я сюда иногда прихожу, но тебя никогда не видела. Как ты сюда попал? У тебя есть ключ? — про себя я отметил, что она явно нервничает, постоянно теребит и крутит пальцы.

— Нет, ключа нет, — пожалуй, тот же вопрос я бы задал и ей, но не стал. — Ты живешь в этом доме?

— Угу, — коротко ответила девочка и прошла мимо меня к небольшому технологическому выступу, ловко забралась на него и уселась по-турецки.

— Почему ты не дома, не спишь? Уже поздно! — я даже поразился своему наставническому тону, никогда раньше не замечал его за собой, даже с племянниками.

— Да так. Папа привел домой друзей, там шумно и… — девочка пожала тонкими плечами и небрежно почесала щеку, — и им не до меня.

— Здесь не место для… — я замялся. Для кого? Для детей, для подростков, как ее назвать?

— Я — Лиана, — я увидел, как в темноте блеснули ее зубы. — Для друзей — Ли.

— М-м, понятно, — почему-то я не додумался представиться в ответ, меня больше поразило ее добавление: «Для друзей — Ли». Я ей не друг, да и опасно называть незнакомцу такие детали. — Так ты говоришь, приходишь сюда иногда? Всегда, когда к твоему отцу приходят друзья?

— Да нет, не только. И он мне не отец, — она как-то угловато сгорбилась и зажмурилась, но продолжала теребить пальцы. — Мой отец умер, когда мне было шесть, а Кот — он отец моего брата, но меня тоже просит называть себя «папой».

Меня покоробило, во-первых, от странного и непонятного «Кот», а во-вторых, от неожиданного воспоминания: когда мне было четыре года, умер мой отец. Я много лет не вспоминал то время.

— Как ты сказала? Кот? — лучше было прервать нахлынувшие воспоминания.

— Ага, его так зовут друзья. Он сидел в тюрьме, — буднично пояснила Лиана. Криминальный мир мне был абсолютно не близок, да и нововведения в сфере правосудия казались мне какой-то бесчеловечной дичью, поэтому я принял ее слова, как данность, и не желал развивать разговор в этом направлении.

— Значит, у тебя есть младший брат? — перевел я тему, хотя не понимал зачем. Не лучше ли было просто оставить ее здесь, а самому — уйти?

— Он старший, ему восемнадцать, — девочка бросила на меня взгляд и захихикала. — Там долгая история.

— Понятно, — парировал я, хотя ничего, конечно, мне не было понятно. Я задумался над ее словами, но меня отвлек звук сирены полицейской машины, раздавшийся недалеко от сквера Памяти.

Спустя полминуты молчания Лиана неожиданно продолжила.

— Рома не любит меня, даже ненавидит. Так было всегда, как только я родилась, — я кратко посмотрел на нее, Лиана сжалась, обняв колени, и казалась теперь совсем маленьким ребенком, загнанным зверьком. — Рома — сын Кота. Когда Кот попал в тюрьму, мама уже не хотела с ним быть и встретила моего папу. А когда он погиб, мы жили очень бедно: мама работала все время, Рома постоянно бил меня и обижал. А потом Кот позвал нас жить к себе. Он уже вышел из тюрьмы и простил маму. Он так постоянно говорит, когда они ругаются.

Я не знал, что сказать в ответ на подобные откровения. Если честно, я совсем не хотел знать перипетии судьбы незнакомой девочки. Пожалуй, многие сталкиваются с чем-то подобным: несчастливые браки родителей, жестокость старших братьев, криминальные и другие неприятные истории. В конечном счете меня самого потрепала судьба, прежде чем я хоть немного оправился и ступил на худо-бедно верный путь. Поэтому я решил, что пришло время аккуратно выбираться отсюда.

— Слушай, почему бы тебе не поговорить с сеть-психологом? В школе же у вас есть сеансы? — я задумался, вспоминая: вроде бы они начинаются в только старших классах, с четырнадцати. — Тебе сколько лет?

— Мне двенадцать и… — она замялась, словно не зная, как закончить начатую фразу, — я не хожу в школу.

— Как так? — вот теперь я, действительно, удивился: в наше время обучение было почти культом! Святейшая обязанность каждого человека — заботиться о своем образовании, постоянном апгрейде1 навыков и знаний.

— Ну… Раньше ходила, но потом меня забрали из-за… инцидента, — Лиана зарылась лицом в колени, давая понять, что не желает говорить на острую тему.

— Тогда, не знаю, с подругами? Или с мамой, — я понимал, что мои идеи никуда не годятся, но и выступать в качестве психолога не хотел, да и не мог — не было у меня такой квалификации.

— Иди, ты же хотел уйти, — пробормотала она, не поднимая головы. Мне даже показалось, что я ослышался.

— Что? — переспросил я, как идиот.

Лиана подняла глаза над коленями, я заметил, что у них какой-то странный цвет — то ли темно-сиреневый, то ли карий с синим неоновым подцветом.

— Иди, Вэл. Еще увидимся.

Меня мгновенно выкинуло из симуляции. Я резко снял с виска накладку виртуальной реальности и вскочил, будто ужаленный скорпионом. Не понимая, что произошло, я начал озираться по сторонам: темный зал с рядами полулежачих кресел, на большей части из которых находились люди, в основном — молодые ребята, не способные купить личную VR-установку2. Еще не придя в себя, я закричал:

— Майлз! Майлз, мать твою, ты где?

Я заметил движение на некоторых креслах около себя, оно постепенно расходилось все дальше, будто круги на воде. Люди нехотя открывали глаза и приподнимались, недовольные резким завершением Терапии. Хотя, как я догадывался, лишь часть из них проводила время за стандартной Терапией — медитировали в одиночестве в лесу около живописного ручья или общались с сеть-психологом в уединенном месте, которое придумали сами; другая же часть с головой погружалась в пучину Содома и Гоморры, что было так по-человечески естественно, однако, порицаемо обществом.

— Вэл, ты спятил? — донесся голос Кира с соседнего кресла. Он смотрел на меня непонимающе: здесь не было принято кричать, Зал Терапии — место уединения, релаксации, люди приходят сюда за спокойствием, которое не могут обрести в реальной жизни.

— Прости, — я небрежно потрепал друга по плечу и начал аккуратно пробираться к передним рядам, где обычно находился Майлз. Я видел, как люди провожали меня осуждающими взглядами и надевали обратно VR-накладки, погружаясь каждый в свой виртмир3. Я дошел до кресла, где лежал Майлз, директор этой «временной богадельни». Я был растерян и зол, и все же, не знал, что ему сказать. Накладка создавала почти неразличимое зеркальное сияние вокруг головы Майлза: странный артефакт, доставшийся в наследство от прошлых поколений, когда лишь избранные имели постоянный доступ к ИНС4 и виртуальной реальности, отключаясь от происходящего и ставя окружающих в тупик; сейчас же никого не удивлял секундный «уход в себя» даже во время оживленной беседы. Я наклонился, чтобы не будить остальных.

— Майлз, — прошептал я. Его лицо было спокойным и молодым, впрочем, как у большинства. Он был альбиносом, что совсем не делало его вид неприятным или пугающим; даже его красноватые глаза казались мне скорее загадочными, чем странными. Я перевел взгляд на сияние и увидел свое искаженное сферическое отражение — в этой сфере мои каштановые волосы затянулись в какой-то слишком высокий узел, а зеленые глаза неестественно расползлись по смешно-округлившемуся лицу. «Чиполлино» — всплыло в памяти забытое слово, кажется, из детской книжки. — Майлз, проснись.

Мне не хотелось нажимать Reset5 на его установке, но и будить окружающих очередным громким возгласом было довольно постыдно. Поэтому я осторожно потрепал Майлза за руку, отчего он заерзал в кресле и открыл глаза.

— Вэл? Что случилось? — он снял накладку и бережно положил ее в соответствующее углубление на установке.

— Можно тебя в… — я показал на его коморку, которая была не то кабинетом, не то мастерской, но выглядела, скорее, как кабина древнего космоплана с кучей аппаратуры, нежели обычный офис директора.

— А ты не мог добавить меня в диалог? — недоуменно поинтересовался он, прищурив красноватые глаза.

Конечно. Логично. Но что-то выбросило меня из виртуальной реальности, и я совершенно опешил и не догадался, что можно надеть VR-накладку обратно и вызвать Майлза в диалог. Вместо этого я совершил акт вандализма по отношению к другим присутствующим, разбудив многих своими животными воплями. На миг мне стало стыдно.

Майлз, покачав головой, бесшумно поднялся с кресла и грациозно пошел в сторону своего офиса, я проследовал за ним. Вообще, он был весьма утонченной персоной, что наводило на мысли о его сексуальной ориентации, но никто никогда не видел его ни с мужчиной, ни с женщиной, а спрашивать об этом в нашем обществе было вульгарно и грубо — личная жизнь не касалась никого. Зато как директор Зала Терапии он был великолепен. Майлз всегда был в доступе: пока другие находились на Терапии, он следил за происходящим, любое изменение параметров посетителей сверх нормы — пульс, давление, частота дыхания, температура — и он запускал автономную диагностику подозрительной VR-установки. Скорее всего, ему были известны сюжеты каждой установки в конкретный момент, но он никогда не давал усомниться в приватности и конфиденциальности Терапии.

Закрыв дверь, Майлз указал на единственное кресло в его офисе. Я отказался, и мы остались стоять друг против друга.

— В моей Терапии появился человек, — сбивчиво начал я. — Девочка. Она разговаривала со мной.

— Значит, ты задал параметры, чтобы там появилась девочка, — он снисходительно склонил голову и посмотрел исподлобья.

— Ничего подобного! — запротестовал я. — Я всегда провожу Терапию в одиночестве, я не вводил ничего нового, поставил стандартную программу.

— Случайно набрал не тот код? — не успокаивался Майлз.

— Исключено! Она… Она… — я почувствовал, что горю изнутри. — Она меня выбила из Терапии. Я не отключался силой воли.

— Вэл, что ты говоришь? Такого не может быть, — Майлз улыбался и смотрел на меня, как на сумасшедшего.

Я лишь развел руками. Я тоже никогда ни о чем подобном не слышал, и мои слова, действительно, могли показаться бредом. Но так оно и было — девочка, образ из виртуальной реальности, взяла надо мной контроль — над моим сознанием, над моим физическим телом.

— Хорошо. Ты даешь апрув6 на мой доступ в твою Терапию? — согласился Майлз, даже не убрав свою дурацкую усмешку с губ.

Я безнадежно кивнул. Майлз сел в свое кресло и начал что-то вводить на невидимой мне виртуальной клавиатуре. Затем он перевел некоторые физические тумблеры на приборах в другое положение и указал мне на терминал распознавания. Три касания: первое — распознавание личности, второе — апрув на доступ, третье — финальное подтверждение.

— Возьми в слоте VR-накладку, — он, не глядя, показал направление, а сам продолжал что-то печатать, пропадая в Сети.

Я огляделся, ища накладку: комната была напичкана самой современной аппаратурой — интеллектуальное управление, подключение к ИНС — но была стилизована под старинные машины: покрашенный серым металл, древние тумблеры-палочки и черные переключатели. Никакой стерильности, белизны, округлости, распространенной в мире техники, наоборот — угловатость, грубость и брутальность. Все окружение так контрастировало с образом Майлза, утонченного альбиноса, что приводило меня в недоумение, но также в странный знакомый с детства восторг.

Я нашел в слоте под стеклом три VR-накладки, взял одну и хотел передать такую же Майлзу, но заметил, что он уже прикрепил к виску свою накладку, золотую с гравировкой. (Гравировкой! Матерь Божья, я видел такое только на отцовском антиквариате, который он собирал всю жизнь!)

А дальше случилось совсем дикое: Майлз развернулся на кресле и сильно ударил кулаком по стене. Небольшая скамья показалась в углублении съехавшей вниз панели.

— Доставай и садись, я сейчас загружаю, — он проигнорировал мой ошеломленный взгляд: представить, чтобы Майлз выбрал именно такой способ открывания — не интеллектуальная кнопка в Сети, не даже физическая кнопка — было совсем немыслимо! Спустя столько лет Майлз открывался для меня по-новому.

Я сделал, как было велено, надел накладку и в ту же секунду провалился в сегодняшнюю Терапию. Неестественное чувство — видеть себя одновременно изнутри и извне. Майлз ускорил все в 1.75, отчего мое физическое тело начало подташнивать от мельтешащих огней, быстрого танца неоновой рекламы и резкой смены собственных мыслей: я не продумывал их заново, но помнил каждую из них, а теперь словно воспроизводил на периферии сознания каждую со скоростью 1.75 от обычной. В то же время я видел себя сидящим на крыше небоскреба. Ветер был такой сильный (я даже не помнил, что был такой ветер), что развевал собранные в хвост волосы. Я видел, как ненадолго закрыл глаза, потом открыл и резко выдохнул. Дальше моя рука начала слишком быстро набирать слова в воздухе — записываю эмоции. И вот оно! Я резко оборачиваюсь и… сзади никого нет! Я почувствовал, как Майлз снизил скорость до обычной, сменил фокус и приблизил картинку, меня опять начало сильно мутить, но силой воли я остался в симуляции. Вот я произношу слова: «Я не собираюсь перед тобой отчитываться, ты сама-то что здесь делаешь?», но они никому не адресованы.

Мы просмотрели весь мой монолог и вышли из Терапии. Майлз снова чересчур аккуратно снял свою золотую VR-накладку и положил ее в незаметное углубление на столе. Мы оба сохраняли молчание. Я чувствовал взгляд Майлза на себе, но не мог посмотреть на него в ответ, тупо уставившись в старинную приборную панель. Спустя минуту молчания я кивнул сам себе, спокойно вернул накладку на место под стеклом, где ее ждали две «близняшки», поднялся и, не говоря ни слова, вышел. Пока я шел через темный зал к выходу, перед глазами всплыло сообщение от Майлза: «Думаю, тебе нужно поговорить с сеть-психологом, я назначил допсеанс на завтра в 20:00. За мой счет».

«Вот уж спасибо», — со злостью подумал я, смахнул сообщение и вышел в прохладу ночного города.

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Небоскреб» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

1

От англ. Upgrade — улучшение

2

VR — virtual reality — виртуальная реальность (англ.)

3

Виртмир — виртуальный мир

4

Искусственная нейронная сеть. Далее — ИНС или Сеть

5

От англ. Reset — сброс, перезагрузка

6

От англ. Approve — подтверждать

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я