Небоскреб

Лина Соле, 2021

Он словно пропитался одиночеством, упивается им, хочет испить его до конца, чтобы оттолкнуться от дна целебной пустоты или, наконец, захлебнуться мрачными воспоминаниями. И вот он на крыше небоскреба, впрочем, как обычно. Неоновая ночь, мысли, спешащие по привычному кругу, опять один. Только не в этот раз: кто-то стоит позади. Кто ты?! Готов ли герой вместе с новым другом открыть удивительный мир, спрятанный в необитаемых слоях и скрытых тоннелях нейросети, расширить собственные горизонты до бесконечных масштабов, доступных прежде лишь изощренным умам фантастов? Готов ли он вновь влюбиться и снова потерять близкого человека? Каждому герою романа придется сделать шаг в пропасть собственной трусости или в бездну виртуального отчаяния, чтобы докопаться до истины. Сегодняшний день никогда не повторится, но что ждет человечество завтра?

Глава 2. Антиквариат

Маглев⁷ донес меня до дома минут за двадцать. Я никак не мог выбросить из головы случившееся. Мелькающие за стеклом огни полуспящих домов снова и снова возвращали меня в виртмир, где я, по мнению Майлза, начал сходить с ума. Лишь резкий перепад высот на выезде из центра, когда эстакада маглева переходила в один уровень с обычной дорогой, вернул меня в реальность. Спальные районы строились таким образом, чтобы ограничить движение автомобилей и другого наземного транспорта, оставив приоритет исключительно для поездов на магнитной подушке. Автомобили стали средством передвижения для богатых, запредельный транспортный налог и баснословная стоимость личных авто отсекли желающих поездить с люксовым комфортом в гордом одиночестве. Поэтому линии маглева, словно паучьи лапы, расползались из центра к самым удаленным районам города, разветвляясь и множась, образуя новых «паучат» вокруг крупных жилых массивов. Города стали сливаться, когда расстояние, казавшееся раньше огромным, можно было преодолеть за 1-2 часа в сверхскоростном обтекаемом поезде.

Я зашел домой, где меня встретил привычный беспорядок. Пожалуй, я намерено оставлял свой мир таким хаотичным, избегая покупки клининг-бота⁸: в этом месте не могло, точнее, не должно быть иначе. Квартира на восемнадцатом этаже с видом на точно такой же дом досталась мне в наследство от отца. Здесь практически все сохранилось, каким было при нем: герметичные шкафы, заставленные антикварными вещицами начала и середины XXI века, старинное пианино с облупившейся краской и массивные картины на стенах. Зашедший в мой дом непременно удивился бы подобному интерьеру, обозвав его безвкусицей и дешевым китчем. Но истинная стоимость всего отцовского антиквариата оставалась покрытой мраком неизвестности, да я не собирался, во-первых, продавать дорогие сердцу вещи, а во-вторых, приглашать в свой дом кого бы то ни было. Правда, иногда я, действительно, сожалел, что отказался от клининг-бота: нанес бесцветной краской код на каждую вещь — и робот растащил их в соответствующий коду «дом», одежду — в конкретный шкаф, посуду — в мойку или на кухонный стол. Удивительно удобно! Но я слишком переживал за неаккуратность бота: как бы не повредил старинные хрупкие вещицы, хотя, конечно, каждый код можно было настроить по степени взаимодействия «вещь-бот».

Я повесил плащ на вешалку и прошел задернуть шторы. Самые обычные, тканевые, которые приходилось периодически отдавать в химчистку! Не смарт-остекление, не даже автоматические противопожарные антивандальные шторы с интеллектуальным управлением, совсем нет: квартира требовала от меня соответствующих ее характеру решений. За окном было совсем темно, глубокая ночь погасила свет в квартирах соседних высоток. С увеличением скорости распространения мегаполиса во все стороны снижалась и этажность новых построек. Мой дом находился на среднем уровне этажности, хотя я мечтал когда-нибудь обзавестись квартирой в менее высоком доме, пусть и дальше от центра. Мама с отчимом три года назад купили собственный небольшой домик и уговорили Лизу с семьей перебраться поближе к ним, тем более, ездить в центр у них не было необходимости. Из родительского дома открывался вид на крошечный лесок, а в паре километров протекала ледяная живописная река. Для меня это было неземной сказкой, в которой я бы хотел оказаться насовсем. Но всему свое время, отдаленное жилье в мало застроенных зеленых районах существенно повредило бы моей набирающей оборот карьере. О которой я в эту ночь будто бы забыл, вернувшись домой глубоко за полночь в уже наступивший понедельник.

Я с укором в свой адрес бросил взгляд на старинные механические часы, которые показывали 2:18 ночи. Вздохнув, я отправился в душ, осознавая, что без таблетки сегодня не обойтись. Ванная комната и кухня — два пространства, которые претерпели существенные изменения. Поскольку я почти не готовил, в отличие от мамы, когда она жила здесь с отцом, я сильно уменьшил площадь кухни, оставив место только под холодильник и небольшой кухонный шкаф для посуды, крошечной посудомойки и микроволновой мультиварки, столом мне служил широкий подоконник. Зато площадь ванной комнаты увеличилась вдвое, и я, наконец-то, смог организовать свой тропический рай: огромный душ, подключенный к VR-установке.

После покупки собственной установки я не раз задавался вопросом: почему я каждый день езжу в центр в Зал Терапии? Ответ пришел не сразу, я десятки раз садился в домашнее кресло и устанавливал программу своей стандартной Терапии, но постоянно спустя несколько секунд выходил из виртмира. Нет, мой дом, точнее, дом моего отца, не должен был видеть картинку, в которой Марта лежит на асфальте в луже темно-багровой крови, центр города — вот место, которое забрало ее, там пусть и остается этот образ.

Я разделся, плотно закрыл дверь ванной комнаты, свайпнул⁹ виртуальную клавиатуру и ввел код программы по памяти. Будучи уже довольно сонным, я установил таймер всего на 7 минут и надел VR-накладку. Я погрузился в мир тропиков; стоя под водопадом, я чувствовал, как упругие струи с силой врезаются в уставшее тело, а знойный влажный ночной воздух наполняет легкие. Мне доставляло настоящее удовольствие всматриваться вдаль, сквозь густые заросли пальмовой рощи, тонущей в темноте. Вдалеке горели костры небольшой деревушки, а в мерный шум водопада вкрадывались резкие звуки неизвестных мне ночных птиц и диких животных, вышедших на охоту. Я нажал на кнопку деспенсера, который замаскировался под небольшой выступ скалы и выдавил немного пены: она пахла кокосом и немного цитрусом. Я крепко зажмурил глаза, чтобы смыть мыло с волос, а когда открыл, что-то показалось мне странным: не то, чтобы я заметил какое-то движение, скорее было чье-то незримое присутствие. Я оглянулся и вышел из-под струй водопада: ночь была непроглядной, и ничего не удавалось рассмотреть кроме ближайших деревьев и далекого огонька, а менять программу на дневные тропики совершенно не хотелось. Я снял накладку, в правом верхнем углу поля зрения высветилось «4 минуты до окончания сеанса, вы уверены, что хотите закончить раньше?» Начался отсчет из 10 секунд, когда я мог либо вернуть VR-накладку обратно на висок, либо переключиться на более скудное качество виртмира, управляемого системой WE¹⁰.

Я вышел из симуляции и дотянулся до полотенца. Ванная комната еще была наполнена влажным теплым паром и едва уловимым запахом кокоса, которые стремительно уносились в стенные прорези воздухоочистителя. Я протер рукой запотевшее зеркало и приблизил к нему лицо: глаза прорезала крупная сетка кровеносных сосудов, видимо, напряжение сегодняшнего дня не прошло незаметно для моего организма; я печально выдохнул, отчего зеркало снова покрылось белой полупрозрачной пеленой. Вернувшись в спальню, я плюхнулся на кровать и потянулся к тумбочке за таблетками. Белая упаковка, совсем непримечательная, и только мне и Киру было известно, что там — легкий наркотик, способный подарить приятную эйфорию, а заодно чувство полного спокойствия и релаксации; восстанавливающий тело и разум за считанные часы. Во время особо напряженных проектов я заходил к Киру за этими таблетками по два раза в неделю, а откуда он их брал — меня не беспокоило. «Нелекарственный растительный препарат. Не подлежит сертификации» гласила надпись на коробке, на ладонь упало два белых шарика размером с бисер, которые я мигом проглотил. Я лег и достал из уха серебряную серьгу системы WE, которая соединяла меня с Сетью 24/7, перед глазами поплыли технические символы, после чего появилась долгожданная надпись: «Вы подтверждаете отключение Wise Eye?» Я нажал «Да» и стал оффлайн для всех в мире.

В шесть утра завибрировал «будильник». К счастью, я не смог привыкнуть к пронзительному сигналу отцовского пузатого будильника, похожего на маленький доисторический батискаф, поэтому полностью доверился современной технике — незаметный датчик в изголовье кровати начинал с легкой вибрации около головы, настойчиво продолжая будить легким покалыванием вдоль всего тела. Я открыл глаза и сладко потянулся — я был отдохнувшим и выспавшимся. День обещал быть интересным: новый проект и долгожданная встреча с Софи.

По дороге на работу я поймал себя на мысли, что почти не переживаю о случившемся в Зале Терапии и в своем душе, в голове остались лишь слабые отголоски прожитых эмоций, пожалуй, виной тому были таблетки. Я подумал, что оно и к лучшему — незачем заморачиваться по пустякам, когда впереди важный день. Я вышел из маглева и настроил навигацию с голосовым помощником: клиент, куда я направлялся, забрался в какую-то непролазную глушь. Хотя головной офис располагался в центре, Софи предпочла для первой встречи производственные мощности. Все должно было пройти по стандарту: небольшое совещание в VR-диалоге с руководством клиента и краткая экскурсия. А дальше каждый член команды «разбредался» по своим рабочим делам. За неделю нам предстояло провести комплексный аудит компании — от стандартной проверки финансовой отчетности, на которую тратился от силы день, до тестирования отдельных сотрудников на «полиграфе». Сегодня мне, в частности, предстояло запустить систему сверок. У Софи, как у тимлида¹¹, была более ответственная работа, она вычленяла слабые места в коммуникационной цепочке, выискивала сотрудников (если требовалось) для процедуры пси-сканирования. Наша компания разработала инновационную систему, похожую по принципу на древний полиграф. Было ли это законно? Да, если топ-менеджмент платил, а сотрудник соглашался на пси-скан. «Полная прозрачность — залог эффективности» — принцип, к которому стремилась каждая современная компания. Однако в красивой фразе дьявол прятался в деталях, и на деле ее можно было перефразировать: «Не вызывай подозрений, чтобы не оказаться виновным».

Когда я добрался до нужного места, Софи уже ждала на крыльце и курила. Она издали подмигнула мне, выпустив из электронного мундштука подобие смайлика. Все-таки вредные привычки были неискоренимы из любого общества, хоть и приобрели в наше время псевдо-безопасный статус и интересный дизайн для воплощения, как, например, дым интеллектуально заданной формы.

— Привет, давно ждешь? — поинтересовался я. Ее милая улыбка всегда сбивала меня с толку, даже когда она ругала сотрудников, да и частенько мне прилетало по неопытности, ямочки на ее щеках словно говорили: «Слушай, я не в серьез, просто мне надо тебя пожурить, я же тимлид!»

— Нет, — коротко ответила она. Я знал, что она нервничает перед встречей с руководством, хоть и не показывает этого. — Быстро нашел место?

— Ну, они и забрались! — я сделал недовольную гримасу, хотя мне было в кайф немного прогуляться по окраинам, такой случай редко выпадал.

Софи снова очаровательно улыбнулась. Из небольшого белого здания КПП¹² показались Том с Аланой и замахали нам, закидав командный диалог кучей смайликов и сердечек — первогодки, что с них взять. Я недовольно вздохнул, а Софи быстро пробежалась по виртуальной клавиатуре, отвечая очередной порцией приветственных смайлов. Я незаметным жестом смахнул эту детскую вакханалию с глаз долой.

После тщательной процедуры проверки, мы поднялись в зал переговоров, где на большом круглом столе лежали четыре VR-накладки с символикой фирмы-клиента: красивым шрифтом, стилизованным под арабскую вязь, были начертаны три буквы — «VMT». Еще на этапе проверки мы подключили собственные системы WE к местной корпоративной ИНС, поэтому за каждым нашим шагом наблюдал отдел службы безопасности. Мы дружно уселись в комфортные белоснежные кресла и надели накладки.

«Вас приветствует группа компаний VMT, лидер рынка медицинских технологий, — говорила приятная девушка в белом халате. — Пожалуйста, ознакомьтесь с участниками диалога и повесткой». Перед глазами слева рассы́пались небольшие голограммы представителей топ-менеджмента и ключевые сотрудники с именами и должностями. Они располагались в иерархической структуре, равно как и наши голограммы справа: три независимые аудиторские команды, вовлеченные в проект. Я отображался сразу под улыбающимся личиком Софи: на голограмме она выглядела слишком по-деловому, даже надела очки, почему-то она всегда переживала, что ее не воспринимают всерьез. Я же, как обычно, казался самым возрастным из-за темной короткой бороды и длинных волнистых волос, привычно собранных в хвост на макушке. Я обожал свой стиль, хоть он и выделялся нарочитой небрежностью на фоне остальных идеально-прилизанных вечно молодых мужчин и женщин. Далее на экране появлялись пункты из повестки встречи, от которых поочередно расходились тонкие золотые линии к ответственным сотрудникам, а девушка из приветственной заставки нежно мурлыкала шаблонное: «Вы всегда можете вернуться к данному экрану, нажав на виртуальную «i» слева».

Встреча носила довольно формальный ознакомительный характер и проходила в штатном режиме. Когда в диалог вступила Софи, я заметил ее обычные слабозаметные движения пальцами, мне уже были знакомы некоторые ее кодовые жесты: так она отмечала про себя, на что стоит обратить внимание при общении с конкретными ответственными лицами; позже она воспроизведет этот VR-диалог и сделает для себя отдельные пометки. В беседе с директором по производству, Софи трижды постучала большим пальцем по безымянному, что означало — надо копнуть глубже. Чутье ее не подвело в необходимости начать проверку именно с завода.

После совещания мы отправились на производство, где, впрочем, не было ничего необычного — белоснежная техника, работающая по сложнейшим алгоритмам нейросети, небольшие застекленные вакуумные конвейеры с аккуратными рядами одинаковых микроскопических деталей, которые, возможно, было рассмотреть только при зуммировании¹³ линзы моей системы WE. Эти детали впоследствии станут частями проводников нервных импульсов, возвращая к полной дееспособности людей с неврологическими расстройствами. Прекрасно было видеть сейчас собственными глазами и осознавать, что общество неизбежно справлялось с любыми болезнями прошлых поколений. Нейрогенетики вычищали любые изъяны в будущих поколениях, а такие компании, как VMT, помогали нашим матерям и бабушкам жить полноценной жизнью многие годы.

Экскурсию проводила та же виртуальная миловидная девушка из приветственной заставки, она, кажется, назвала себя Эммой. Несмотря на инновационность и прекрасную презентацию продукции, осмотр производственных мощностей был обыденным: каждый завод, на котором мне довелось побывать с аудитом, выглядел практически одинаково: сплошные блеск, лоск, белизна и редкие сотрудники в форме, скроенной исключительно под их фигуру. Однако в нашей компании ходили легенды, рассказанные теми, кто побывал на старинных производственных мощностях глубоко в Сибири — раскаленный до красноты металл выливался из огромных железных корыт в больше резервуары, темные бесконечные коридоры заводских складов, уставшие рабочие, с головы до ног покрытые сажей и копотью. Да, такие компании еще оставались в отдаленных уголках мира, но тотальная автоматизация, роботизация и алгоритмизация процессов сводили практически к нулю возможность поработать в подобных местах.

После того, как мы рассмотрели готовую продукцию в физическом исполнении и виртуально во всех проекциях, Эмма «разделилась» и проводила каждого члена нашей команды до его офиса. Меня, как и полагалось, она провела в огромную серверную комнату. Я знал, что за мной ведется ежесекундная слежка, я почти физически ощущал присутствие кого-то третьего, не считая меня и виртуальной девушки, оставшейся, словно реальный охранник, за стеклянной бронированной дверью. Я разложил на столе свои нейронные процессоры и чипы, которые уже были проверены в начале дня на безопасность, и готовился к запуску сверок. С внедрением практически во всех странах единой системы автономного бухучета PASSUS¹⁴, из-за которой, к слову, разгорелось несколько крупных вооруженных конфликтов за последние пятьдесят лет, сверки финансовой отчетности с первичными данными учета стали почти формальностью, проводимой за считанные часы нейросетью. В мои обязанности входило написание кода для нейросети в зависимости от уровня существенности¹⁵, непосредственного запуска сверки на клиенте¹⁶, анализ и предоставление полученных результатов, проведение дополнительных сверок при необходимости. Одно было неоспоримо: ошибки могли совершать только люди, поэтому мы проверяли, в основном такие «тонкие» места. Я — в системах, Софи с командой — в непосредственном живом общении. Людей проверяют люди, для остального существовала нейросеть.

Вообще, PASSUS — гениальнейшее изобретение конца XXI века, так символично названное в переводе с латинского «Шаг», позволило шагнуть в новый век с прозрачной саморегулируемой системой бухучета. Самые передовые развитые страны начали использовать систему PASSUS практически сразу после ее разработки и тестирования на выборке компаний из разных отраслей мирового бизнеса. В развитых странах «второго эшелона» решение о внедрении системы было продиктовано «снизу» гражданскими инициативами и протестными акциями, направленными на искоренение или хотя бы существенное снижение уровня коррупции. А вот некоторые развивающиеся страны, в особенности беднейшие из них, показали, что без войны не сдадутся. Тем не менее, система PASSUS побеждала практически всегда. Как ни парадоксально, самым эффективным решением для увеличения точности и прозрачности бухучета стало полное исключение человеческого фактора из цепочки: нет места для подлога или банальной ошибки, когда учет ведет «бездушная машина», разработанная управлением по международным стандартам.

Пока я просматривал первые полученные данные, которые, в принципе, были безукоризненными — по каждой строке значилась приятная надпись «diff¹⁷ = 0», мысли понеслись по реке сожалений о прошлом. Я начинал учиться на налогового инспектора, мечтал пойти по стопам отчима, но трагедия с Мартой выбила меня на несколько лет из обоймы, а отметка в личном деле о психиатрическом учете окончательно поставила крест на потенциальной карьере в госструктурах. После лечения и восстановления, я выбрал новую для себя специальность — программирование в коммерческой сфере, а оттуда по счастливой случайности попал в аудит. Мои невеселые мысли прервал резкий стук в дверь, я вздрогнул и молниеносно развернулся: Софи стояла за стеклом прямо посреди проекции Эммы и улыбалась во все зубы. Я дотронулся до терминала распознавания, и дверь скользнула в стену.

— Мне надо тебе кое-кого показать! — заявила Софи с порога и шагнула в серверную комнату.

— Это настолько важно, что ты пришла сама? — я удивился, почему Софи не вызвала меня в командном диалоге или, на крайний случай, в личном.

— Пошли, — она потянула меня за рукав.

— Эй! — я попытался остановить ее. — Я, вообще-то, работаю.

Софи склонила голову на бок, сменив радостную улыбку на скептическую, затем сняла свою брошь в виде пчелы и прикоснулась к моей серьге — теперь ей стал доступен мой виртуальный монитор.

— Еще 74% до окончания сверки, я тебя совсем не отвлеку, — она подмигнула, отметив мой недовольный вид, и потянула меня снова.

— Это незаконно, — начал протестовать я. Я, действительно, разозлился! Конечно, как тимлид, она имела право посмотреть на мой монитор, но для этого всегда (подчеркиваю, ВСЕГДА!) нужно спрашивать разрешение. Это же элементарная этика!

И все-таки я, как послушный теленок, проследовал за Софи, залочив¹⁸ за собой дверь в серверную. Мы поднялись на второй этаж по величественной мраморной лестнице и прошли по широкому коридору до самого конца в безымянный кабинет. За столом напротив входа сидел пожилой мужчина в толстых очках, одетый в белый халат. Когда мы вошли, он неспешно поднялся и протянул мне руку.

— Валентин Олегович, — представился он.

Я подал ему руку и замялся: «Олегович», отчество, сколько лет я не слышал представление с отчеством. Пожалуй, только в школах осталась традиция называть учителей по имени-отчеству, да и то в младших классах.

— Валентин Олегович, это — Вэл, он наш специалист по аудиту программ, — учтиво подхватила Софи. — Он будет работать с вами.

Я непонимающе взглянул на Софи: работать с людьми — ее задача, я работал с системой PASSUS или, как она сама обобщила, с программами, то есть с компьютерами, серверами и прочим оборудованием.

— О, — начал старичок. — Софи вам не рассказала, молодой человек?

— Расскажите вы сами, Валентин Олегович, — подбодрила она его, делая слишком милый вид.

— Я тоже своего рода компьютер, — бескомпромиссно заявил он. Старческие пятна на его лице переместились вслед за улыбкой. Первое, на чем я поймал себя: «Он никогда не делал бета-омоложение, с ума сойти». Альфа-омоложение — задача генных инженеров: люди сегодня рождаются без мутации в генах, отвечающих за физическое проявление старения; вторичное омоложение или бета-омоложение — процедура для прошлых не генномодифицированных поколений людей, постепенно останавливающая процессы старения, хоть и не оборачивающая их вспять. Девяносто процентов людей планеты выглядят молодыми несмотря на порой приличный возраст. Старых на вид людей, действительно, старых — с глубокими морщинами, пигментными пятнами и полностью седой головой — я не встречал прежде.

— Как это? — я вышел из секундного ступора и сглотнул.

— Вэл, он чипированный! — восторженно воскликнула Софи. От этих слов старичок совсем растянулся в блаженной улыбке. Передо мной стоял самый настоящий антиквариат!

Примечания

7

Поезд на магнитной подушке (от англ. magnetic levitation — магнитная левитация)

8

Робот для уборки. Бот — здесь и далее сокращение от «робот»

9

От англ. Swipe — проводить не отрывая, в частности, пальцем

10

Здесь и далее: от англ. Wise Eye — мудрое око. Система, включающая контактные линзы и контроллер, подключенный к ИНС. Контроллер, как правило, замаскирован под съемную деталь экстерьера — очки, серьги, броши, кольца и др. (прим. автора)

11

От англ. Team Leader — руководитель команды

12

Сокращение от «Контрольно-пропускной пункт»

13

От англ. Zoom — увеличивать

14

От лат. Passus — шаг, в данном контексте — аббревиатура от англ. Professional Accounting Standards and Stand-alone Unified System — профессиональные стандарты бухгалтерского учета и автономная единая система (прим. автора)

15

Уровень существенности в аудите — это предельно допустимый уровень ошибки в бухгалтерской отчетности. Превышение данного уровня может с высокой долей привести к тому, что на основании данной отчетности нельзя будет делать правильные выводы и принимать соответствующие ситуации экономические решения. (Источник: Современный предприниматель. Режим доступа: https://spmag.ru)

16

«На клиенте» — жаргонизм в аудиторской профессиональной сфере

17

От англ. Difference — разница

18

От англ. To lock — запереть, закрыть