След на стекле

Линвуд Баркли, 2013

Исчезла Клэр Сэндерс – восемнадцатилетняя дочь мэра провинциального городка, а вскоре ее лучшую подругу нашли убитой. Может, Клэр похитили? Или она сбежала к своему приятелю, который недавно пропал при подозрительных обстоятельствах? Поиски полиции не дают результатов. И тогда к расследованию подключается частный детектив Уивер – последний, кто видел живой Клэр в дождливую, ненастную ночь ее исчезновения. Уивер убежден: он должен сделать все, чтобы найти девушку, иначе она станет следующей жертвой таинственного убийцы…

Глава 11

Филлис снова провела меня в «Пэтчетс», пустила сначала за стойку с кассой, а потом и в свой кабинет. Я хотел было воспротивиться, заявить, что чувствую себя прекрасно. Но, во-первых, мою руку держали словно в тисках, а во-вторых, беседа с Филлис могла оказаться полезной. Когда мы проходили мимо бармена, подавшего мне прежде бутылку «Короны», она сказала:

— Принеси немного льда и полотенце, Билл, для этого Сэма Спейда^[10].

— Садитесь, — распорядилась она, отпуская мою руку и указывая на кожаное кресло перед своим рабочим столом.

Я сел. Появился Билл с полотенцем в красно-белую клеточку, в которое завернул с полдюжины кубиков льда.

— Приложите это к голове, — велела Филлис.

Я взял полотенце и прижал к виску, который, признаться, болел и сильно пульсировал. Когда Билл нас оставил и закрыл дверь, Филлис устроилась на краю стола и поднесла к моему лицу сжатый кулак.

— Сколько пальцев я вам сейчас показываю?

— Простите, но это даже смешно, — отозвался я.

Тогда она вытянула вверх средний.

— А теперь?

— Один.

Она рассмеялась:

— Хорошо, значит, ничего серьезного. Но только продолжайте держать ледовый компресс. Ранения в голову даром не проходят. Помните, как Мэнникс^[11] отрубился почти на неделю? Дело могло закончиться кровоизлиянием в мозг.

— Судя по ссылкам на Мэнникса и Сэма Спейда, вам известно, чем я зарабатываю на жизнь, — заметил я.

Она кивнула:

— Я вас сразу узнала, как только увидела. Вы — Кэл Уивер.

— А вы Филлис…

— Филлис Пирс.

— Может, мы раньше встречались, но я, к сожалению, не могу вспомнить.

— Не встречались! — Она покачала головой. — Но я вас часто вижу в городе. Для меня важно знать в Гриффоне каждого. Я прожила здесь всю жизнь и, если появляется новичок, всегда интересуюсь, кто он и откуда. Вы переехали сюда лет восемь или даже десять назад?

— Шесть, — ответил я.

— Соболезную по поводу вашего сынишки, — произнесла она.

Я медленно поднял голову, чтобы посмотреть ей в глаза, и ответил:

— Спасибо.

— Мог быть любой.

— Простите, не понял?

— Любой мог продать ему наркотики. — Видимо, на моем лице отразилось удивление, что она в курсе дела, и Филлис с улыбкой добавила: — Я слышала, вы расспрашивали об этом всех подряд. Вы и ко мне пришли сегодня с той же целью?

— Нет, — отозвался я.

— Потому что… — Она словно не слышала моего ответа. — Я этого не потерплю. Можете по всему городу допрашивать юнцов, как ваш сын добыл наркотики, и я не стану вас осуждать. Но только не в моем заведении. Затевать драку у меня на пороге недопустимо! Поступайте как знаете, но не создавайте проблем на моей территории.

— Во-первых, драку начал не я. — Я почувствовал себя малолеткой, объясняющим мамаше, что ни в чем не виноват. — А во-вторых, я здесь совсем по другой причине. — Я на время снял с виска компресс. — Мне необходимо разыскать Клэр Сэндерс.

— Дочурку мэра?

— Да.

— Так вот кто вам вмазал! Охранник этой милой девочки?

— Нет. Даже не знаю, кто это был. Он застал меня врасплох. Я просто хотел поговорить с парнем по имени Шон Скиллинг. Вы, кажется, действительно знаете весь город. Наверное, и он вам знаком.

— Сын торговца «фордами».

— Он самый. — Я сделал паузу. Лед был таким холодным, что тоже начал причинять боль, однако я снова приложил его к голове. — Мне надо бы взять вас к себе партнером. Вам известно все, что здесь происходит. Вы бы сэкономили мне уйму времени на расследования.

Филлис Пирс снова ухмыльнулась:

— У меня достаточно других хлопот. Управляю, как видите, огромной империей. — Она развела руки широко в стороны. — А что вам понадобилось от молодого Скиллинга?

— Его девушка дружит с Клэр. Она может знать, где та сейчас.

Филлис Пирс медленно кивнула:

— Теперь до меня дошло. По-моему, Клэр появлялась здесь вечер или два назад. О чем вы хотите с ней поговорить?

— Мне просто нужно хотя бы найти ее, — ответил я.

— На кого вы сейчас работаете?

Я молча посмотрел на нее.

— О, я понимаю! Клиент просил о конфиденциальности и все такое. — Филлис обошла вокруг стола и упала в свое огромное и по виду очень мягкое кресло. Перед ней на столе лежала клавиатура компьютера, но монитор она сдвинула в сторону, чтобы он не мешал нам друг друга видеть. Хозяйка бара отбросила пряди седых волос с плеч, а потом движением головы откинула их и со лба. — Хотя, как нетрудно догадаться, в первую очередь ее хотел бы разыскать родной папочка.

— Да, по всей вероятности, так и есть, — согласился я.

— Кто эта подружка Скиллинга?

Я назвал ей имя.

— Ах, Анна! Чадо Криса Родомски. Пятнадцать лет назад нам приходилось вышвыривать отсюда эту вечно пьяную скотину каждый божий вечер. Моему мужу, разумеется, не мне самой.

— Ваш муж здешний вышибала? — Я не заметил среди персонала бара никого, подходившего Филлис по возрасту.

— Да, тогда и это входило в число обязанностей Гарри. Но вот уже семь лет, как я его потеряла.

— Сожалею, — произнес я.

Она пожала плечами:

— Не слишком легко управлять таким заведением одной. Наш сын предпочел пойти в жизни другой дорогой, но у меня здесь подобралась хорошая команда помощников.

Я снял с виска холодное и теперь насквозь промокшее полотенце.

— Куда мне деть это?

Пирс указала на небольшую раковину, вмонтированную в одну из стен. Рядом находился маленький личный бар. Я поднялся, бросил полотенце, и подтаявшие остатки ледяных кубиков зазвенели в сточной трубе. Я осмотрелся: в комнате висели штук двадцать черно-белых пейзажей Гриффона, снятых, видимо, сразу после основания городка. На некоторых были изображены лошади, запряженные в повозки.

Филлис заметила, с каким восхищением я разглядываю фотографии, и сказала:

— Только не думайте, что снимала я сама. Даже для меня это еще было рановато.

На одном из более поздних фото я заметил молодую и гораздо более стройную Филлис, хотя с точно такой же прической, как сейчас. Лишь волосы еще не посеребрила седина. Она стояла на улице перед «Пэтчетсом» под руку с мужчиной — курчавым, на дюйм выше и даже немного стройнее супруги. Я предположил, что это Гарри.

— Ваш муж? — спросил я.

— Да. Но только не Гарри. Здесь я снята со своим первым мужем. Фотографию сделали примерно в восемьдесят пятом году, еще до того, как его доконал рак. А с Гарри я познакомилась в девяносто третьем, и через пару лет мы поженились. — Она хихикнула. — Я тогда весила фунтов на шестьдесят меньше. Но представьте — вместе с весом набралась и мудрости.

Я снова сел, на этот раз пристроившись на диване. Может, Филлис ожидала, что я уйду, как только подлечу свою шишку, но у меня еще оставались к ней вопросы.

— Как я понял, вам известно о том, что случилось с моим сыном Скоттом. Вы когда-нибудь видели его здесь?

Она задумалась.

— Возможно, но я не уверена. Если они выглядят так, словно все еще читают книги про «Братьев Харди», им сюда не попасть. От такого улова мы отказываемся, как рыбаки бросают обратно в воду попавшихся мальков. А у вашего мальчика еще молоко на губах не обсохло.

— Мне показалось, что половины вашей сегодняшней клиентуры в баре быть не должно.

Филлис Пирс устало улыбнулась:

— Для того, кто достаточно долго прожил в наших краях, вы плоховато понимаете, как все устроено в Гриффоне.

— Просветите меня.

Она склонилась вперед. Локти уперлись в стол, а тяжелая грудь легла поверх клавиатуры.

— Разумеется, у нас сидят люди, пьют и едят, хотя формально им еще нет двадцати одного года. В восемьдесят пятом году законодатели штата Нью-Йорк явили миру образец высочайшего ума, когда подняли возраст легального потребления спиртных напитков с девятнадцати до двадцати одного. Как по вашим наблюдениям, мистер Уивер, это помешало юнцам, не достигшим положенного возраста, продолжать пить?

— Нет.

— Конечно же, нет. Как я догадываюсь, в восемьдесят пятом вам самому еще не исполнилось двадцати одного года. — Я промолчал, и она продолжала: — Вам этот закон внушил страх перед Божьей карой или же вы с приятелями все равно продолжали надираться каждые выходные?

— Мы не перестали регулярно выпивать.

— И правильно делали. Мы все прекрасно знаем, как поведут себя в такой ситуации подростки, потому что помним себя в этом возрасте. Так уж пусть лучше развлекаются в каком-то одном месте, где мы хотя бы имеем возможность за ними присматривать. Как вы полагаете?

— Значит, мы сдались. Решили, что если не можем контролировать поступки своих детей, то должны довольствоваться знанием, где они эти поступки совершают.

Пирс окинула меня сияющим взглядом, как учительница самого сообразительного в классе ученика.

— И дело не только в этом. Я вношу посильный вклад в местную экономику. Потому что, лишившись возможности приходить сюда, они уже через десять минут окажутся в Канаде, где легальный возраст для употребления спиртных напитков — девятнадцать лет. Семнадцатилетний подросток с хорошо подделанным удостоверением личности может сойти за девятнадцатилетнего, но ему куда сложнее притвориться двадцатиоднолетним. Все эти детишки, и до, и после визита в «Пэтчетс», ведут вполне взрослый образ жизни: покупают пиццу, едят гамбургеры в «Иггизе», заправляют свои машины бензином, заглядывают в местный «Севен-илевен». И, кстати, перемахнуть через границу стало не так просто, как прежде. У многих ли наших мальчиков и девочек есть паспорта? В былые времена их пропускали на другую сторону за пять секунд, но сейчас, если не имеешь паспорта, граница для тебя закрыта и туда, и обратно. Спасибо Усаме Бен Ладену, гореть ему в аду, мать его так! — Филлис откинулась на спинку кресла. — Не скажу, будто всем родителям в Гриффоне стало легче от осознания: если уж их детишки пьют, то непременно здесь. Те же подростки устраивают вечеринки в подвалах собственных домов, отрываются на всю катушку, стоит лишь папе с мамой уехать из города. И у нас тут очень развит небольшой бизнес по снабжению бухлом юнцов, которым слишком мало лет, чтобы самим покупать его в магазине. Причем даже с доставкой на дом. — Она улыбнулась. — Но и я вношу свой вклад.

— А полиция вас не беспокоит?

— Они очень… помогают. Иногда сюда являются подонки с юга, и копы надежно защищают нас в этом смысле. Меня, к слову сказать, начинают беспокоить те двое парней, которые монополизировали сегодня бильярдный стол.

— Может, местные полицейские снисходительны к «Пэтчетсу», поскольку, как вы мне уже показали, вам известно все о делишках, которые творятся в городе. И потому мало кто хочет вас лишний раз раздражать. — Я прищурился. — А еще есть вероятность, что им малость перепадает в носке под рождественской елочкой.

— А вы умеете гладко изъясняться, — заметила Филлис с усмешкой. — Думаете, я обладаю здесь некой особой властью? На самом деле это не так. Я всего лишь простая женщина, занимающаяся бизнесом и пытающаяся свести концы с концами. Вот только скажу одно: Огастес Перри — хороший человек. — Она лукаво улыбнулась. — Хотя не мне вам это говорить.

— Одна последняя просьба, — произнес я. — Мне бы хотелось посмотреть запись с вашей камеры видеонаблюдения. Хочется выяснить, кто так огрел меня.

— С этим я вам помочь не смогу.

— Не покажете мне, придется показать одному из наших доблестных защитников порядка.

— О, не надо глупостей. — Пирс посмотрела на меня с некоторым разочарованием. — Вы не станете обращаться по этому поводу в полицию, сами знаете. Разве так поступает настоящий частный сыщик? Бежит жаловаться копам каждый раз, когда получает по башке? Не смешите.

Она была права. Я не собирался подавать жалобу на того, кто напал на меня.

— Но причина, по которой я не смогу показать вам записи, совершенно иная, — добавила Филлис, обводя комнату рукой так, словно хотела отдернуть штору на некой потайной двери. — Вы видите где-нибудь мониторы? У нас нет своей системы наблюдения. Нет никаких видеокамер.

— Даже перед входом? — спросил я.

Она покачала головой:

— Кажется, вас это удивляет?

— Да, потому что я слышал другое.

— Вас неправильно информировали. Или вы сами что-то неверно поняли.

— Все может быть. — Я поднялся с дивана.

— Но если я могу вам в чем-то еще помочь, моя дверь открыта для вас, — сказала она. — Вы кажетесь мне человеком, которому не помешает дружеский совет.

Примечания

10

Главный герой романа «Мальтийский сокол».

11

Персонаж американского сериала — частный сыщик.