Связи

Литтмегалина, 2016

В здании СЛ, оказавшемся под угрозой атаки, остаются десять человек – лучшие из лучших и те, кого просто не смогли выгнать. Им предстоит отыскать и обезвредить таинственного Киношника – создавая фантомных чудовищ, он убивает, не оставляя ни единого следа. Задача кажется невыполнимой, но их враг ближе, чем кажется – лишь протяни руку… Вот только как сосредоточиться на расследовании, когда всех отвлекают СВЯЗИ? Содержит нецензурную брань.

6.

[21:52, суббота. Зал совещаний СЛ]

Зал совещаний с его темно-зелеными стенами создавал впечатление, что они находятся в большом аквариуме. Зеленый, заявил Октавиус, успокаивает и настраивает на рациональный лад. Оглядывая лица присутствующих, рассевшихся за большим овальным столом, он понимал, что только на обои и надежда.

— Как твоя жена? — спросила Лисица, которая по чистой случайности оказалась рядом с Томушом (сразу после того, как вышибла с этого места Илию). — Согласись, я прекрасно сработала, вытащив ее из того дела, когда она чуть не утопила в ванне своего сына. И это невзирая на то, что ты порвал со мной из-за нее.

— У нее дочь.

— Какая разница — девочка, мальчик. Это одна статья, — Лисица смотрела в холодные голубые глаза, прикрытые толстыми стеклами, и ей было сложно сосредоточиться на разговоре. Это был взгляд сильного, сильнее ее, человека, которому она смертельно надоела. Возможно, именно по этой причине она все еще не могла успокоиться и отстать от него.

— К тому же мы расстались не из-за Делоре. Я просто устал брать тебя за загривок и доказывать, что я главный.

— А что, если я сама тебе сдамся?

— Томуш, пересядь, пожалуйста, на мое место, — вдруг материализовался поблизости Бинидиктус. — Как напарник Лисицы я должен быть рядом с ней. Ты смотри, как удирает, — фыркнул он, усевшись. — Лисица, как это тебе удалось запугать такого плечистого парня?

— Я не звала тебя! — взгляд Лисицы стоило приравнять к колюще-режущему оружию.

— Ты вспомнила? — невозмутимо перебил ее Бинидиктус.

— Опять ты об этом? Да что я должна вспомнить? — вознегодовала Лисица. Она потянулась к уху Бинидиктуса и прошептала: — Ты о моем маленьком затмении разума? Ну было, гордись собой. Я была пьяна и расстроена. Я вообще могу накатать на тебя заявление об изнасиловании.

— Ты — жертва? Ха-ха-ха, очень короткий анекдот. Иди и подай заявление. Если не примут, разгроми весь участок. Потому что нечего игнорировать пострадавших, нуждающихся в помощи.

Лисица моргнула.

— Ты ведешь себя иначе. С чего вдруг ты так обнаглел?

— О, ты поймешь, — Бинидиктус отпил крошечный глоточек кофе. — Когда вспомнишь.

— Ты катастрофа, Деметриус, — замогильным тоном упрекал Верховный советник правителя Ровенны. — Ты либо летишь к месту бедствия, как муха к дерьму, либо тебе скучно, и ты сам устраиваешь бедствие.

— На этот раз я ни при чем, Эфил.

— Не сомневаюсь, у тебя еще будет шанс проявить себя…

— Илия, — обратился Деметриус к своему соседу слева, — ты помнишь ту забавную давнюю историю? Как мы с Эфилом застряли в Долине Пыли?

— Это когда вы сбежали из дома, переполошив всю страну и едва не сведя вашего отца в могилу? А потом, прихватив с собой будущего советника, забрались на закрытый смертельно опасный объект? И там оба чуть не погибли? Да уж, забавная была история…

Вызволять правителя отправили тогда еще совсем молодого Илию, в надежде, что он сумеет поладить со вздорным подростком. Илия сумел. Но это не развернуло его карьеру в желаемую сторону.

— Это было не забавно, — прошипел Эфил. — Ты искалечил мне руку. Ты меня чуть не убил.

— Твоим обижулькам пора рассыпаться от старости.

Уши у Октавиуса начали сворачиваться в трубочки. «Ладно, — решил он, — машину мне сегодня не водить». И достал из кармана блистер с таблетками. Всего лишь легкое успокоительное, которое поможет сосредоточиться на деле, не отвлекаясь на эмоции, чужие или собственные. Будучи врачом, он привык доверять химическим соединениям, добиваясь того или иного эффекта. Впрочем, он начал полагаться на вещества еще до того, как получил диплом.

— Рекомендую и вам принять парочку, — он наклонился к то багровеющему, то снова бледнеющему Джулиусу, сконцентрированному на подслушивании разбирательств Лисицы и Бинидиктуса.

Медведь посмотрел на наручные часы, прокашлялся, смочил глотку кофе и встал, стараясь не опираться на левую, более поврежденную ногу. Будучи жертвой Эпизода, он страдал от настолько сильных болей, что в периоды ухудшения ему приходилось пользоваться костылями.

— Десять часов. Начальник охраны обещал, что к этому времени здание будет полностью очищено от посторонних, так что я начинаю наше экстренное совещание. Поскольку не все здесь знакомы между собой, кратко представлю вас друг другу, — Медведь начал с Деметриуса, развернувшись к нему всем телом. — Правитель Ровенны, решивший поддержать нас в тяжелой ситуации, — Медведь не стал упоминать, что само присутствие Деметриуса делает тяжелую ситуацию абсолютно невыносимой.

— Никакого официоза, просто Деметриус, — лучезарно осклабился правитель. Он расстегнул пиджак, демонстрируя черную футболку с изображенным на ней флуоресцентным черепом.

— Эфилус, Верховный советник.

Эфил слабо клюнул носом. На секунду на его лице проступило откровенное уныние, но затем он собрался и принял непроницаемый вид. Несмотря на относительно молодой возраст — тридцать три года, его волосы уже начинали седеть.

— Глава Второго отдела Джулиус.

Джулиус перестал грызть ноготь, но кивнуть не удосужился.

— Томуш, наш управомоченный. Илиус, тоже наш управомоченный.

— Формально, — отстраненно объяснил Илия. — А на деле я архивариус. Двадцать лет архивариус.

— Лисица и Бинидиктус, наши адвокаты, которых тут быть не должно, — Медведь свирепо покосился на них, все еще продолжающих громким шепотом препираться друг с другом. — Полагаю, вам следует покинуть помещение.

— Я останусь с папой, — решительно заявила Лисица. — А мой секретарь останется со мной.

— Дьобулус, ты намерен вмешаться? — с надеждой осведомился Медведь.

Дьобулус пожал плечами.

— Она взрослая, совершеннолетняя. Но если кто-то решит выволочь ее вон, я не буду препятствовать.

— Попытайтесь, и я вам руку сломаю, — хладнокровно пообещала Лисица.

Среди присутствующих не отыскалось никого с лишними руками. Медведь вздохнул и продолжил:

— Это Октавиус, нас бывший психиатр, который решил к нам вернуться.

— Почти под дулом пистолета, — пояснил Октавиус.

— Я, Медведь, начальник Первого отдела. И Дьобулус, почти обычный человек, — Медведь тяжело опустился на свое место. — Ваше Величество, в настоящий момент здание СЛ является местом повышенной опасности. Ваша жизнь слишком ценна, чтобы ставить ее под угрозу.

— Полагаю, тебе было бы безопаснее в Закатоннском замке, Деметриус, — неожиданно поддержал Дьобулус.

— Когда это я бежал от опасности? Я не трус.

— Конечно. Ты не бежишь от опасности. Ты бежишь навстречу, вывалил язык от счастья. Ты не трус. Ты кретин! — выпалил Эфил.

Со стороны советника, известного своим сдержанным поведением, это было крайне нетипично. Теперь уже все присутствующие задавались вопросом, какая паршивая кошка пробежала между этими двумя.

Медведь притворился, что не замечает неловкости ситуации.

— Все вы находитесь на разных уровнях доступа к секретной информации. Однако, ввиду экстремальности ситуации, соблюдать ограничения нет возможности, поэтому мне придется дать некоторые пояснения. Надеюсь, вы осознаете, что данным сведениям запрещен выход за пределы этого кабинета.

Все сделали вид, что осознают. Некоторые даже сделали вид, что нуждаются в пояснениях.

Медведь протянул к чашке кофе холодные руки. У него было странное ощущение. Как будто все стало менее реальным. Как будто темнота, повисшая за окном, уже никогда не рассеется. Как будто весь мир вдруг уменьшился до размеров этого зала — вызывающей клаустрофобию бетонной коробки, оклеенной зелеными обоями.

— «Серебряная Лисица» была создана много веков назад с целью взять под контроль все возрастающее количество спровоцированных спиритом проблем. На протяжении ее долгой истории СЛ то приходила в упадок, то становилась главной властью в стране, но жила, в любом случае. Сложно сказать, что представляет собой спирит. Химически его выявить не удалось. Все, что нам известно о нем, получено в результате наблюдения за местами его скопления. Одно определено: в выраженном количестве эта субстанция присутствует только в нашей стране.

— Спирит, или первичная материя, или сила — это базовое вещество для творения, то есть то, что является первоисточником любой вещи или живого существа, — буднично дополнил Дьобулус. Его глаза были остекленевшие, как будто он прислушивался к ощущениям внутри себя. — Спирит пребывал в дезорганизованном состоянии до тех пор, пока некая его часть, которую мы именуем «Бог», не сумела осознать себя. Отделив свое сознание от хаотичной аморфной массы, Бог обрел разум и способность воздействовать на спирит, придавая ему любую желаемую форму — этот процесс мы назвали «структуризация». Путем структуризации Бог создал миры и все их изначальное наполнение. Есть основания считать, что Бог неоднократно инспектировал наш мир. Так получилось, что все его посещения пришлись на ту территорию, где в конечном итоге расположилась наша страна. И, поскольку Бог представлял собой высококонцентрированную первичную материю, он оставлял за собой след.

— Как слизняк — полоску слизи, — хрюкнул Деметриус.

— Именно, — Дьобулус сложил на животе сцепленные пальцы, пытаясь отвлечься от карябающей боли в желудке. Зуб мудрости справа тоже начал ныть, словно кто-то толкал его изнутри, и уже подкровавливал. Дьобулус глотнул кофе, пытаясь успокоить зуб, но от горячего боль только усилилась. — Сам по себе, в неструктурированном виде, спирит не представляет опасности.

— Всего-то превращает нас в наркоманов, — фыркнул Октавиус. — Для нашего тела соприкосновение со свободным спиритом это все равно, что соприкоснуться с Богом — нашим верховным родителем, источником самой нашей жизни. Здесь, в Ровенне, спирит гасит наши тревоги, потому что близость Бога успокаивает. Это состояние можно сравнить с комфортом младенца, ощущающего согревающую близость матери. Но стоит нам покинуть страну, и мы оказываемся в непривычном одиночестве. Мы чувствуем страдание, наш мозг разваливается на куски. Вот она, цена божьего благословения. Мы узники его благодати.

Из присутствующих никто не высказал обеспокоенности. Только советник посмотрел на Октавиуса с затаенной грустью. Медведь возобновил лекцию:

— Основные сложности обусловлены тем, что спирит стремится к структуризации. По косвенным признакам удалось установить, что он распределяется по стране неравномерно, склонен накапливаться в некоторых веществах, например, воде. Кроме того, он собирается в облакоподобные сгустки, так как уплотнения спирита стягивают свободный спирит с близлежащих областей. Получается участок повышенной напряженности. В таких местах воздействия сильных человеческих эмоций достаточно, чтобы спирит структурировался под их влиянием. Возможно, вы объясните это лучше, Октавиус.

— К сожалению, негативные эмоции и чувства, как более интенсивные, гораздо эффективнее структурируют спирит, чем положительные, — подключился Октавиус. — Резкий выплеск эмоций, сопутствующий экстремальной ситуации, способен запечатлеться и остаться на долгое время. В результате возникает то, что в народе назвали бы призраком, а мы называем «образ». Эти образы могут оказывать влияние на людей, особенно при наличии уязвимости в виде сходства направленности мысли. Например, в дом, где некогда в ходе супружеской ссоры была убита женщина, въезжает другая пара. Однажды во время рядовой размолвки муж бросается на супругу с ножом. Очнувшись у мертвого тела, он не понимает, почему сделал это. Многие случаи одержимости, так красочно запечатленные в народных историях, объясняются именно воздействием спирита.

— Наша организация разбирается, действовал ли преступник по собственному почину либо же оказался беззащитен перед внешним влиянием. В первом случае он должен быть наказан, во втором — освобожден как невиновный. Лисица и Бинидиктус выступают на стороне защиты, — пояснил Медведь.

— И нередко спирит оказывается вообще ни при чем, — заявила Лисица. — У нас был случай, когда в одном многоквартирном доме в течение десяти лет женщины убили нескольких своих любовников. Мы долго с этим разбирались. А что узнали в итоге? Некоторые мужики так себя ведут, что напрашиваются на убийство.

— Явно камень в мой огород, — пробормотал Бинидиктус.

— В следующий раз подумай, где разводить свои огороды, — прошипела Лисица.

— Ты сама согласилась предоставить мне участок. На особо выгодных условиях, — громким шепотом возразил Бинидиктус.

Медведь подавил импульс запустить в этих двоих чем-нибудь и заставил себя сконцентрироваться на собственной речи:

— Разумеется, работая с пострадавшими и полицией, мы вынуждены жестко лимитировать информацию и, скажем так, предоставлять альтернативные объяснения произошедшего. Сама специфика происходящего исключает возможность информирования населения. Мы не можем предсказать, где произойдет вспышка спирит-активности, потому что не способны обнаружить скопление спирита раньше, чем оно себя проявит. Сгустки спирита нередко смещаются под влиянием друг друга и погодных условий, что лишает нас возможности составить точную карту опасных точек. Это означает, что в нашей стране нет места, свободного от потенциальной опасности. И если мы объясним населению, что в Ровенне воображаемый монстр, живущий под кроватью, становится тем реальнее, чем чаще о нем думать… есть вероятность, что воображаемых чудовищ станет больше.

Октавиус зевнул в кулак. Это заставило Медведя впервые обратить внимание на скучающие лица присутствующих.

— Это секретная информация! — рявкнул он. — Хотя бы изобразите удивление!

— После обширного блока теории мы можем наконец-то перейти к практической части? — перебил его Дьобулус.

Медведь посмотрел на него с выражением уязвленной гордости.

— Я должен был ввести всех в курс дела.

— О, не сомневайся, все прекрасно осознают, насколько глубоко они введены в курс дела, — осклабился Дьобулус. Бриллиант в его левом клыке вызывающе сверкнул в вечернем освещении.

Медведь заставил себя разжать кулаки и продолжил:

— Более полувека назад «Серебряная Лисица» начала сталкиваться с необъяснимыми случаями гибели людей.

— С 39 года, — тихо подсказал Илия.

— Да, с 39 года… — кивнул Медведь. — Тела пострадавших покрывали кровоподтеки и раны. При этом предметы окружающей обстановки либо оставались на своих местах, либо были разбросаны самими жертвами, мечущимися в агонии. И ни следа атакующего. Поначалу эти странные происшествия даже не связали со спиритом, так как они приходились в том числе и на районы с благополучной историей. Однако позже был сделан устрашающий вывод: кто-то создает чудовищ, вкладывает в них импульс уничтожать, а затем рассылает по стране. Впервые мы столкнулись со случаем, когда спирит структурировали умышленно. Это превышало человеческие способности, значит, нам предстояло противостоять кому-то, обладающему сверхъестественными силами. Хотя произведенные им чудовища не достигали уровня объективной материи, они, тем не менее, представляли собой более чем убедительные ментальные образы, поражающие психику людей. И для жертв эти существа были абсолютной реальностью, как и наносимые ими увечья.

— Тот же механизм, что и при глубоком гипнозе, — объяснил Октавиус. — Вы внушаете загипнотизированному, что на его ладони раскаленная монета, — и его тело реагирует ожогом. Потому что он верит, что монета существует. Но под воздействием спирита реакция более острая, недостижимая при обычном гипнотическом воздействии.

Медведь кивнул.

— В следственной группе ответственный за эти преступления получил прозвище «Киношник».

— И так же его называли все остальные. В вашем отделе никто не в состоянии держать язык за зубами, — бросил Джулиус.

Медведь угрюмо покосился в его сторону. Едва ли от Джулиуса стоило ожидать чего-либо кроме уничижительных ремарок. Тем не менее уйти Джулиус отказался, заявив, что они не имеют права отстранить от дела единственного представителя Второго отдела.

— В дальнейшем список жертв Киношника продолжал расти, пополняясь среди прочих и за счет сотрудников СЛ. Лишь одна из его жертв выжила. Дьобулус, — Медведь небрежно качнул головой в сторону упомянутого. — Как ему это удалось, большая загадка. Возможно, у некоторых людей есть врожденная способность накапливать в себе спирит и управлять им.

— Я бы сказал, у него талант выворачивать любую ситуацию себе на пользу, — не удержался Октавиус.

Польщенно улыбнувшись, Дьобулус объяснил:

— Проглотив монстра, который должен был убить меня, я напитался спиритом и приобрел некоторые способности. Хотя до нашего фокусника, который не просто вытаскивает кроликов из шляпы, а запихивает их прямо в мозг, мне далеко. И еще одна маленькая проблемка. Монстр, то есть его программа на разрушение и убийство, все еще живет во мне. И регулярно требует мяса и крови, — Дьобулус небрежно улыбнулся, как бы говоря «всякое случается».

Лисица посмотрела в свою чашку, раздумывая, достаточно ли черен ее кофе. Джулиус снова вгрызся в ноготь, поглядывая на Лисицу с тоской и неутоленной страстью. Деметриус широко улыбался, расслабленно откинувшись на спинку стула. Ему не хватало только коктейля в руке. Приглушенный свет отенял морщины на лбу Верховного советника, придавая его усталому лицу совсем изможденное выражение.

— Тем не менее Дьобулус стал неофициальным сотрудником СЛ, согласно решению некоторых влиятельных лиц, к числу которых я не отношусь, — буркнул Медведь.

— «…так как не являюсь влиятельным лицом», — дополнил Дьобулус.

Если раньше напряжение между ним и начальником Первого отдела можно было резать, как масло, теперь его пришлось бы колоть, как лед.

Ответная реплика Медведя была уже на подходе, но ее оборвал Октавиус:

— У нас нет времени на распри. Расскажите об Эпизоде.

Медведь сцепил пальцы на столешнице. Его мясистое лицо пылало.

— Четырнадцать лет назад это здание было атаковано. Атака пришлась на левое крыло, где располагался Первый отдел. Некие странные создания убивали людей и крушили стены. Атака продолжалась около шести часов, после чего здание приняло прежний вид, но к тому моменту многие наши сотрудники были мертвы. Это тяжелейшее происшествие поставило под угрозу само существование Первого отдела.

— И доказало вашу полную беспомощность, — встрял Джулиус. В нагрудном кармане его пиджака лежала пачка сигарет. Он ни на минуту не прекращал думать о ней. — Если бы мне поручили возглавить расследование…

— Во времена Эпизода ты еще школу прогуливал, Джулиус, — буркнул Медведь. — Борьба с Киношником была и останется задачей нашего отдела.

— У вас была масса времени разобраться с ним.

— После незначительной активности в течение нескольких лет после Эпизода, Киношник никак не проявлял себя. У нас не было новых данных. Дело оказалось в подвешенном состоянии.

— Так стоит ли впрягаться снова, если вы уже однажды эпично облажались? — не отставал Джулиус. — Хотя, с вашей одержимостью идеей доминирования, это очевидно, что вы не отступитесь, даже ценой колоссальных последствий для страны.

— Да не дрейфь, Джулиус, и без твоих мальчиков справимся, — потянувшись через Илию, Деметриус успокаивающе хлопнул Джулиуса по спине, отчего тот едва не впечатался челюстью в столешницу.

Выпрямившись, Джулиус бросил на Деметриуса взгляд разъяренной маленькой собачки, пасть которой надежно забита ватой. Нервы Джулиуса оплавлялись. Ему нужно было успокоиться. Он достал сигарету и прикурил.

— Здесь не курят, — одернул его Медведь.

— Здесь еще толком и не работают, — Джулиус обжег главу Первого отдела бешеным взглядом серебристых глаз и выдохнул в потолок плотную струю дыма.

Бинидиктус встал.

— Либо ты тушишь сигарету, Джулиус, либо я запихиваю ее тебе в задницу горящей стороной.

Все были шокированы этой вспышкой агрессии не менее, чем атакуемый объект.

— Что-о? — поперхнулся Джулиус. — С кем ты разговариваешь в таком тоне?

— Я у тебя не в подчинении, ты мне никто. Ну, я жду. Туши сигарету.

Джулиус был не так смел, когда дело доходило до физической угрозы. Наплечники, вшитые в каждый из его костюмов, добавляли главе Второго отдела столь желанной массивности, но не могли скрыть тот факт, что ростом он не вышел. Он утопил сигарету в кофейной чашке и получил удовольствие хотя бы от этого.

Дьобулус перевел взгляд с Лисицы на Бинидиктуса и усмехнулся.

— Не могу не отметить, что у нас подобралась компания с на редкость богатой историей взаимоотношений, — протянул Октавиус.

— Все успокоились? — резко поинтересовался Медведь.

— Продолжайте, пока еще кто-нибудь не подрался, — мягко поторопил Илия.

— Учитывая вашу неприемлемую осведомленность, полагаю, вы уже в курсе, что произошло сегодня, — тяжело вздохнул Медведь. Провал соблюдения секретности в отделе мучил его сильнее, чем застарелая геморроидальная шишка. — В семь вечера в расположенном неподалеку кинотеатре «Рассвет» стартовал зарубежный фильм об акулах-убийцах, — Медведь подчеркнул слово «зарубежный», давая понять окружающим, что в Ровенне такую непотребщину снимать бы не стали. — Вскоре после восьми прохожие услышали крики из кинотеатра, но решили, что это реакция зрителей на фильм, реклама которого была повсюду на здании. В 8:20 заглянувший посетитель обнаружил, что все люди в здании мертвы, включая сотрудников. Пятьдесят шесть человек, по последним данным, — у Медведя дрогнула нижняя губа.

Случай абсолютно беспрецедентный. Где-то в глубине души Медведь все еще отказывался признать реальность произошедшего. Он проработал в СЛ более пятидесяти лет — дольше, чем кто-либо другой, — и у него накопилось в памяти много вещей, в которые он не мог поверить. Иногда он просыпался по ночам и тихо сидел в темноте, чувствуя, как что-то сжимает и давит его сердце изнутри, пока не вставала жена и не приносила ему стакан воды и таблетку. Его жена ненавидела его работу: даже не имея представления, чем он в действительности занимается, она отчетливо видела все разрушительные последствия.

— Судя по анализу обстановки, в какой-то момент акулы просто выплыли из экрана в зал и потом в коридоры здания. Они двигались очень быстро и за считанные минуты расправились с присутствующими. После чего исчезли.

— Киношник показал кино, шутка для посвященных, — ухмыльнулся Октавиус. — Чего вы все на меня так уставились? Это он был циничным, не я.

— Или же таким образом он дал нам понять, с кем мы имеем дело, — предположил Илия.

— Ну или так, — согласился Октавиус.

— Список жертв устанавливается, однако уже известно, что среди них были родственники наших сотрудников, — Медведь тоскливо посмотрел в свою опустевшую чашку.

— И, учитывая нашу невероятную секретность, новость разлетелась среди сотрудников СЛ как триппер в борделе, — процедил Дьобулус. — Летом люди отдыхали, им было не до драм, проблем со спиритом поубавилось, меньше сотрудников вели расследование на выезде. Затем стартовал сентябрь, отпускники вернулись, но объем работы еще не поднялся до привычного уровня. Тут-то и происходит теракт. И все из СЛ, кто был в городе, то есть почти все, рванули в здание. Я не удивлен, что этот истеричный придурок из Второго отдела не сообразил, но почему ты позволил им, Медведь? «Эпизод 2. Только сегодня в «Серебряной Лисице!»

— Моя вина, — глухо буркнул Медведь.

— Сегодня я спас твою жирную морщинистую жопу, а ты все эти годы добиваешься моего отстранения. Дай тебе возможность, ты вернулся бы в прошлое, чтобы уничтожить меня пока я был еще ребенком.

— Потому что ты демон, Дьобулус! — прорычал Медведь.

— А ты старый идиот, — небрежно бросил Дьобулус, — который ничего не видит за своей высокоморальностью. Идиоты нанесли миру куда больше ущерба, чем демоны. Почему бы тогда не отстранить тебя?

— Ты думаешь, я не осведомлен о твоих интригах, Дьобулус? — взревел Медведь. — О том, что ты плел между Ровенной и Роаной? Ты рискнул населением двух стран ради своих амбиций! Ты готов поставить все на карту ради призрачной возможности выиграть, при этом человеческая жизнь имеет для тебя нулевую значимость. Я не понимаю, как они могли оставить тебя в живых, да еще и выпустить тебя в Роану, чтобы ты творил там жуткие дела, кормя своего монстра. Мне надо полностью лишиться разума, чтобы положиться на такого человека, как ты!

— Благодаря моим интригам вы обрели «Спирит 3013». Напомню: единственную на данный период возможность решить нашу деликатную национальную проблему.

— Мы чуть не ввязались в войну с соседней страной!

— Но не ввязались, — холодно возразил Дьобулус. — Иногда риск — это все, что тебе остается. Потому что бездействие само по себе приведет к ужасному результату.

— Ты не имеешь права принимать такие решения самолично.

— Имею. Если все остальные, вместе взятые, глупее чем один я.

Илия поднялся с места.

— Послушайте! Наше совещание может в любой момент прерваться самым неприятным образом. Если Дьобулус прав, то все здание СЛ находится у Киношника на прицеле, атаки можно ожидать в любой момент. А мы пока не сдвинулись с места в расследовании. Никто из присутствующих не согласен уйти, все хотят принять участие. Мы должны забыть о личных разногласиях и эффективно работать вместе. Так давайте же вернемся к теме.

Его спокойный голос отрезвил спорящих. Медведь прокашлялся и сообщил:

— Тела были неимоверно повреждены, как будто действительно подверглись нападению гигантских акул. Следы зубов обнаружены даже на обивках кресел.

— И что это значит? — уточнил Илия.

— Что наш старый приятель стал сильнее, — Дьобулус невозмутимо промокнул салфеткой каплю брызнувшего на стол кофе. — Теперь он может создавать материальные предметы, пусть и существующие лишь ограниченный период времени.

— Каким образом ему это удается? — спросил Илия.

— Способности Киношника обусловлены тем, что его тело буквально пропитано спиритом, который он может контролировать, растрачивая на свои затеи. Качество поделок тем выше, чем больше спирита пошло на их изготовление.

— Хочешь сказать, у Киношника стало больше ресурсов?

— Да. Именно с этим связан длительный период затишья, предшествующий сегодняшней атаке. Киношник сильно потратился на первый Эпизод, ему потребовалось время на восстановление. Являясь, по сути, сгустком спирита, он, как любой другой сгусток, притягивает свободный спирит из окружающей среды. И с увеличением количества накопленного спирита скорость этого процесса возрастает.

— Все эти годы он наращивал мощь для следующей атаки.

— Именно.

— И сейчас способен сровнять СЛ с землей.

— Ты все отлично понимаешь.

— А если в процессе атаки он растратит все силы? Что тогда? — не отстал Илия. — Он станет обычным человеком?

— Спирит вызывает физическое привыкание. Когда количество спирита в теле падает, самочувствие становится абсолютно невыносимым, вплоть до смерти. Не сомневайся — Киношник такого не допустит. Почувствовав, что уже на грани, он просто отступит на время.

— Погодите, — очнулся Джулиус. — Вся эта история началась пятьдесят пять лет назад. Вы серьезно считает, что это продолжает один и тот же человек? Тогда нас атакует чокнутый старичок.

— Календарный возраст не имеет значения, так как спирит замедляет процессы старения, — возразил Дьобулус. — Физически Киношник соответствует… учитывая его поразительные способности… я бы сказал, двадцати — двадцатипятилетнему возрасту. Хотя по сравнению с Киношником я очень слаб, влияние спирита прослеживается и на мне. Сравните меня и Октавиуса. Мы практически ровесники, Октавиус чуть младше. Но если он выглядит как дряхлый старикашка, то я — цветущий мужчина средних лет.

— Хм, этот подкол так нелеп, что я даже не стану его комментировать… — пробормотал Октавиус, недовольно дернув уголком рта.

Эфил постучал перстнем по кофейной чашке. Пальцы его правой руки не функционировали нормально, и Эфил вспоминал об этом каждый раз, когда сжимал их в кулак.

— Давайте перечислим известные нам факты о Киношнике, — предложил он.

— Едва ли нам вообще что-то о нем известно. Он не знал жертв перед убийством, он не присутствовал на месте их гибели, он ни с кем никак не контактировал. Он не оставил ни единого следа, — напомнил Илия.

— Дьобулус? — вопросительным тоном обратился Эфил.

— Видимо, как следствие пережитого мною воздействия, я иногда улавливаю слабую связь между моим и его мозгом…

— Я же говорил: они могут быть заодно, — ввернул Медведь, но его никто не слушал.

— Иногда в моем сознании возникают образы… — продолжил Дьобулус. — На долю секунды. Как будто я вижу что-то его глазами. Но зацепиться не за что.

— То есть нам надо найти человека, о котором мы не знаем ничего вообще? — уточнил Бинидиктус. — Прекрасно. Продолжаем надеяться на успех.

— Если ничего не знаете о преступнике, посмотрите на жертв, — предложил Октавиус и сам безнадежно посмотрел в пустую сахарницу.

— Я многократно перечитывал материалы по данному делу, — Илия толкнул к Октавиусу полную сахарницу с противоположной стороны стола. — Разумеется, количество убитых сотрудников СЛ привлекает внимание — и это не считая тех, что погибли во время Эпизода. Но прочие жертвы… Иногда гибли семьи. Иногда отдельные люди. Разного возраста. Единственное, что их объединяет, так это то, что им всем не повезло оказаться на пути созданных Киношником чудовищ.

— Спасибо, Илия… — Октавиус всыпал в чашку четыре ложки сахара — бодрящая порция глюкозы для напряженного мозга. — Основной вопрос, который меня интересует… Его обуяла страсть к убийству сотрудников СЛ до того, как организация начала его преследовать, или после? Если…

— Какое значение имеют эти праздные вопросы? — нетерпеливо перебил Джулиус. — Можем мы уже приступить к настоящему расследованию?

Октавиус смерил его взглядом.

— Вы можете. В соседнем помещении. Потом сравним результаты.

— Личная неприязнь к СЛ? — предположил Бинидиктус.

— Возможно, — Октавиус размешал кофе, с громким стуком ударяя ложкой о фарфор. — Фиксация на СЛ определенно прослеживается. И не похоже, чтобы Киношник просто защищался, чувствуя угрозу — ведь к нему не подобрались хоть сколько-то близко.

— Я согласен, — кивнул Илия. — Ведущееся расследование едва ли доставляло ему хлопоты, фактически у «Серебряной Лисицы» ничего на него не было. Но он все равно пошел на вторжение непосредственно в здание СЛ. И не намерен на этом останавливаться, согласно теории Дьобулуса о надвигающемся на нас Эпизоде 2.

— Если дело в личной вражде, значит, какой-то инцидент произошел между сотрудником СЛ — которого мы для удобства назовем, допустим, Н — и Киношником еще до того, как стартовала цепочка преступлений, — Октавиус задумчиво потер подбородок. — Некий конфликт, поджегший фитиль.

— Причем Н не обязательно должен находиться в самом начале цепочки. Киношнику мог потребоваться период тренировки, когда он пробовал себя в деле на случайных людях, — дополнил Дьобулус. — С другой стороны, Киношник наверняка добрался до цели в течение года-двух от начала его деятельности. Нам следует внимательно изучить этот период.

— Вы полагаете, мы не подумали об этом? — насупил брови Медведь. — Да мы годами изучали биографии сотрудников, пострадавших от его руки, и не сумели отыскать ни единой точки соприкосновения с Киношником, ни единого обоснования, почему Киношник вдруг возжелал добраться до них. Большинство погибших даже не вели его дело. Если вы считаете, что в один вечер вам удастся обнаружить что-то, чего мы не замечали все это время, то предупреждаю: это путь в никуда и трата времени, которого у нас нет.

Илия мотнул головой.

— Я чувствую, что тут что-то есть. Нам следует проверить эту теорию еще раз. Подумать, что вы могли пропустить.

— Что мы могли пропустить? У нас был список сотрудников. Мы сопоставили его со списком жертв. И изучили биографии тех, кто оказался в обоих списках, вплоть до младенчества.

— Возможно, в этом и проблема… — пробормотал Илия. Он зажмурился на секунду, пытаясь сосредоточиться на неясной мысли. Открыв глаза, он увидел, что взгляды всех присутствующих так и впились в него. — Конфликт обычно ударяет по всем его участникам, Представьте: между Киношником и неким управомоченным произошло нечто, после чего Киношник начал убивать, в конечно итоге прикончив и своего обидчика. Едва ли заурядное событие могло привести к столько драматичным последствиям, верно? Но тогда и другая сторона — то есть Н — могла оказаться травмирована.

— Решил, что его достала эта работа и уволился, — уловил советник ход рассуждений Илии. — И сложно сказать, в каком году это произошло. Ведь увеличенная продолжительность жизни Киношника дает нам большой временной разброс.

Эфил и сам периодически задумывался об уходе, но его отставка вела к длительной и сулящей грандиозные проблемы процедуре отстранения Деметриуса от должности правителя страны. Каждый из них оставался на своем месте по принципу оба или ни один. Иногда Эфил пытался представить, как сложилась бы его жизнь, если бы предыдущий правитель, отец Деметриуса, не принял такое поражающее оригинальностью решение. Вот прямо в этот момент, что бы он делал? Вероятно, читал бы книгу перед сном, лежа в уютной постели и знать не зная о раскручивающихся в стране тревожных событиях. Возможно, ему бы даже удалось полностью отделаться от Деметриуса. Эфил устал от компаньона. Иногда он ощущал себя пятилетним мальчиком, выгуливающим молодую, игривую и очень непослушную собаку, чей вес в два раза превышает его собственный. То есть как будто его протащили по асфальту, затем столкнули в лужу, а напоследок еще и сбили с ног бурным проявлением любви и привязанности.

— Кому как не вам понимать его, советник, — Дьобулус посмотрел на Эфила с насмешливой искоркой во взгляде.

— Да, — кивнул Илия. — На момент преступлений Киношника Н мог уже не числиться в штате СЛ. Как следствие, было невозможно установить его причастность к СЛ, сверяясь со списками сотрудников, актуальных на тот период.

— А это именно то, что они сделали, — Дьобулус сверкнул бриллиантом в зубе. — Так ведь, Медведь?

— Да, — через силу признался Медведь.

Дьобулус глумливо фыркнул.

— К их оправданию, у них могло и вовсе не быть возможности проверить список выбывших, — вступился Илия если не за начальника, то за честь Первого отдела. — Тот период отличался повышенной турбулентностью для СЛ, архив находился в ужасном состоянии. Значительная часть архивных материалов была утрачена при пожаре, в том числе досье выбывших сотрудников. Досье актуальных сотрудников не пострадали, так как хранились в кабинете главы СЛ.

Конец ознакомительного фрагмента.