Успей сказать «люблю». Ангел любви

Лора Брайд

В четырнадцать лет Лаки спросила у гадалки, сколько у нее будет детей. И услышала, что трое. Вот только… если она сможет прожить свой двадцать второй год, вернее, первые полгода.Подростки считают себя бессмертными, и Кэтлин Хьюз не была великой гадалкой, поэтому Лаки решила забыть страшное пророчество.Прошло семь лет, и роковая дата вот-вот наступит. Девушка настойчиво пытается заглушить в себе чувство неизбежности, убеждая учеников, что любовь всесильна. Осталось лишь самой поверить в это.

3. Шестой урок. «Сдержанность в желаниях»

— Гай Коннор приписывает воздержанию всевозможные целебные свойства и называет самые известные средства для снятия сексуального возбуждения: валериану, уксус, соду, алкоголь и никотин. Последние два самые распространенные, но ими лучше не увлекаться, чтобы не уподобиться автору раздела, который в борьбе с вожделением стал законченным алкоголиком и безнадежным импотентом.

— Некоторые всю жизнь пьют и курят, а в восемьдесят лет еще делают детей, — с ехидной улыбкой возразил Викрам, прямо намекая на Макбрайда.

— Эти некоторые уникальны, поэтому даже не пытайся соревноваться с ними, иначе закончишь так же, как Гай Коннор, — снисходительно ответила Лаки, и продолжила свою лекцию:

— Уксус и сода тоже вредят здоровью, поэтому я не стану рассказывать об их применении. Вы сможете сами все прочитать, если возникнет такое желание.

Девушка небрежно пролистала несколько десятков страниц, на которых автор долго и нудно сравнивает вкусовые качества яблочного, медового и винного уксуса и честно призналась:

— Я думала, что умру от тоски, когда изучала этот раздел. Рекомендации Коннора одна лучше другой. Так, например, в особо критических случаях, он советует принять ледяную ванну. Ничего не скажешь, отличный выход. После того, как простудишь своего драгоценного «друга», конечно, будет уже не до секса, — саркастически усмехнулась она и предложила: — Отбросим в сторону все сомнительные методы и остановимся на одном, заслуживающем нашего обсуждения. Вы хорошо его знаете, и умело применяете, и называется он — мастурбация. Не спорю, это самый приятный выход из ситуации, но и здесь имеются свои «за» и «против».

Лаки обсуждала столь интимный вопрос без всякого смущения. На что ее ученики, как всегда, опустили глаза. Возражать никто не решился, кроме Ригана, который удивленно сказал, быстро пролистав весь раздел:

— А в моей книге ни слова не написано о мастурбации.

— Конечно, не написано, как и во всех остальных, кроме книги моего отца, — спокойно ответила преподавательница. — В тексте, написанном ханжой и пропойцей Коннором такого слова и быть не могло. В те времена мастурбация считалась в высшей степени аморальной. И когда мальчиков ловили за этим занятием, то им угрожали, что на ладонях вырастут волосы, а главное «украшение» усохнет и отпадет.

Девушка скучающим голосом перечислила «страшилки» и мимоходом заметила:

— Да вы все в детстве слышали нечто подобное. Не думаю, что папочки откровенно говорили с вами на эту тему, вдруг бы вы заподозрили, что они тоже иногда занимаются столь неприличным делом, — она иронично фыркнула. — Тоже мне тайна. Вряд ли найдется мужчина, который никогда бы этим не занимался. Когда по несколько раз в день держишь в руках свою «штуковину», то подобная мысль не может не прийти в голову.

— Лаки, может, обойдемся без обсуждения? — в очередной раз упрекнул ее Викрам. — В конце концов, это личное дело каждого.

— Вик, надо честно признать, что мастурбация — важный физиологический процесс, а не стыдливо умалчивать о ее существовании, — резко осадила она брата. — Мой отец откровенно написал своему сыну, что иногда полезней мастурбировать, чем набрасываться на все, что шевелится. Именно эту мысль я и хочу донести своим ученикам. Только Антэн делал главный упор на венерические болезни, а я — на прекрасных «волшебниц», завлекающих наших ловцов, которых потом находят с перерезанным горлом. Или скажешь, что я все придумываю, и у наших врагов нет специально обученных девиц?

— К сожалению, не придумываешь. Их целый легион, — тихо ответил Вик. — Прости, я был неправ.

— Прощаю, и в очередной раз всем напоминаю, что трактат «Друидская любовь» — не песнь о сладострастии, а пособие по выживанию клана, — отчеканила Лаки. — Продолжим нашу тему. В отличие от восемнадцатого века в настоящее время к мастурбации относятся весьма снисходительно. Ее даже приветствуют в случаях, когда надо облегчить депрессию или сохранить семейные отношения. Об этом Антэн и пишет своему сыну, утверждая, что мастурбация не постыдна и не нанесет ему никакого вреда, если только он будет заниматься ею изредка. Он серьезно предупреждает его об умеренности, два раза подчеркнув слово «иногда». Навязчивая мастурбация становится своего рода наркотиком, и приводит к тому, что человеку уже никто не нужен, кроме себя любимого. И такой роман с самим собой очень опасен, мальчики. Антэн приводит пример о том, как один парень за полгода свихнулся на этой почве. Сначала он закрывался в туалете по несколько раз в неделю, а потом по несколько раз в день. Но и этого оказалось мало. Тогда он стал любить себя не только чаще, но и более изощрённо, доведя дело до аутофелляции.

— До чего? — осторожно поинтересовался Оскар. — Что такое аутофелляция?

— Это когда делаешь минет самому себе, — спокойно объяснила Лаки.

— А разве такое возможно? — недоверчиво произнес Эйлин, непроизвольно опуская вниз глаза, оценивая расстояние.

— Ну, если только у тебя размер, как у жеребца, — засмеялся Стивен.

— Да это обычная страшилка, придуманная Антэном, чтобы сынок не увлекался рукоблудием, — авторитетно заявил Викрам.

— Я тоже так посчитала и, как шутку рассказала своему учителю. Думала, вместе посмеемся над находчивостью Антэна. А учитель ответил, что это был реальный случай с одним ловцом. Вы сами знаете, сколько упражнений вам дают на растяжку. Так что любой из вас вполне сможет дотянуться. Только не надо проверять, — даже без намека на улыбку предупредила девушка, — можно повредить позвоночник, как случилось с тем парнем.

— Такое даже слушать противно, не то, чтобы проверять, — брезгливо скривился Эйлин, а Килпатрик, вспоминая кадры с Фицджеральдом, подумал, что это действительно отвратительно.

— Согласна, зрелище весьма неприятное, — словно услышав мысли Килпатрика, задумчиво протянула Лаки.

— Неужели ты такое видела? — недоверчиво спросил Оскар.

— У меня живое воображение, — быстро ответила девушка.

— Надеюсь, ты не представила за этим занятием кого-то из нас? — ухмыльнулся Викрам и с нажимом произнес, намекая сворачивать неприятную тему: — Заверяю тебя, здесь собрались нормальные парни, забывшие о мастурбации еще в подростковом возрасте.

— Кто бы в этом сомневался, — легко согласилась Лаки, глядя на всех с понимающей улыбкой.

Оскар ниже склонил голову, надеясь, что никто не заметил его вспыхнувших щек. Девушка удовлетворенно усмехнулась. Ее услышали и то, что она сказала, надолго засядет в голове самого замкнутого и стеснительного ученика.

— Я прочитала вам о мастурбации лишь потому, что о ней упоминает Антэн, а заострить ваше внимание хочу совсем на другом моменте. Вы все знаете знаменитые удары Макбрайда, но уверена, что никто не слышал о дыхательной гимнастике Макбрайда. Именно ее мой отец рекомендует сыну, как самое эффективное средство для снятия сексуального возбуждения.

— Господин Бирн разработал еще и дыхательную гимнастику? — недоверчиво спросил Стивен. Ему, как правнуку, было неприятно не знать об этом.

— Нет, он не имеет к ней никакого отношения, — мягко сказала Лаки, прекрасно понимая чувства брата. — Ее придумал его прадед. Он был главным егерем, и почти все время проводил в лесу, оторванный от женского общества. Вот и придумал среди дубовых рощ под пение птиц специальные упражнения.

— А разве в роду Макбрайда были егеря? — удивился Стивен и быстро добавил, чтобы не заострять внимание на своем настойчивом любопытстве: — Ну, это я к тому, что в клане он ведь главный ловец.

— Первый ловец у них появился лишь в семнадцатом веке, а вторым через девяносто лет стал Киган Макбрайд, один из авторов «Друидской любви». Так что господин Бирн по счету всего лишь пятый ловец в его роду. Правда, самый знаменитый.

— Лаки, вы столько всего знаете, — искренне восхитился Тиббот Бор. — Интересно, а откуда ваш отец узнал об этой гимнастике?

— Думаю, что от господина Бирна, ведь тот был его наставником. Антэн тщательно записал ее для своего сына, и я хочу поделиться ею с вами. Только не сейчас, у нас осталось совсем мало времени. Я передам записи Стивену, он разберется в них, а потом проработает с вами каждое упражнение на практических занятиях.

— Лаки, а как ты справляешься со своими… гм, проблемами? — вкрадчиво задал провокационный вопрос Викрам, и не только потому, что не смог удержаться от привычки поддеть сестру. Его действительно это заинтересовало, причем, первый раз в жизни.

— Хороший вопрос, брат. Уже не считаешь, что твоей сестре неприлично думать о сексе? — ответно поддела его Лаки.

— Стараюсь отходить от двойного стандарта, — усмехнулся Вик. — А проблема воздержания ведь серьезная и для женщин. Вот мне и стало любопытно, как ты справляешься с ней.

— Проблема действительно серьезная. И вы, мальчики, столкнетесь с ней, когда начнете надолго покидать свой дом. Вы будете страдать от воздержания на задании, а ваши жены — находясь дома. Все, о чем я говорила можно отнести и к женщинам. Только им еще опасней слишком увлекаться мастурбацией. Сейчас стало модно применять всякие приспособления при занятиях любовью. Не рекомендую. Сначала вы будете использовать такую «игрушку» для разнообразия любовной игры, а затем ее будут использовать вместо вас, причем с большим удовольствием, ведь можно задать и любой размер, и частоту вибраций. Некоторые дамы увлекаются до такой степени, что потом без помощи врачей не обойтись. У нас таких игрушек не купишь, но вы будете мотаться по всему миру, поэтому не привозите их домой. Ваши жены должны с нетерпением ждать вас, любимых, со всеми вашими достоинствами и недостатками. Мы ведь не зря изучали первые два раздела трактата. Эти знания вполне обеспечат яркую сексуальную жизнь. А недостаток длины и толщины, реальный или воображаемый, можно с успехом возместить руками и губами.

Лаки мельком посмотрела на Оскара, вспоминая их недавний разговор. Именно из-за него она сегодня и подняла вопрос о воздержании. Надо как-то расшевелить парня, заставить задуматься о будущем, а то из-за своей неуверенности еще станет «пустоцветом» — одиноким бобылем, без жены и детей, изредка балующим себя в своем «тайном саду».

— В ожидании любимого мужа вашей девочке лучше заняться чем-то полезным, например, связать вам носки, или вышить картину. Можно, конечно, сразу наградить жену ребенком, только потом не удивляйтесь, что у нее не будет ни сил, ни желания заниматься сексом. Детей надо заводить, когда страсти немного утихнут, годика так через два или три после свадьбы.

— Уважаемый профессор, извините, что перебиваю, но посмею напомнить, что вы читаете лекцию не прыщавым юнцам, а взрослым мужчинам, самый младший из которых, старше вас на полтора года, — с высокомерной ухмылкой заметил Викрам. — Да ни одному нормальному мужику не придет в голову предложить жене опробовать силиконового «дружка». Что ты потчуешь нас какими-то небылицами? Скажи еще, что знаешь и такой реальный случай.

— Так и скажу, мой недоверчивый брат, — улыбнулась девушка. — Я всегда говорю лишь то, что знаю точно. По крайней мере, стараюсь это делать. Пять лет назад, когда нас с Кеном, как начинающих гасителей, включили в одну группу…

— Пять лет назад? — недоверчиво переспросил Бродерик. — Но вам тогда было всего шестнадцать лет, а в Школу Друидов поступают после семнадцати, а вы говорите…

— Кто такой Кен? — бесцеремонно перебив его, строго спросил Викрам. — Еще один друг, которого я не знаю? Хотя, что-то припоминаю. Кен и Барби.

— Да, нас тогда все так называли. Славное было время, — ностальгически вздохнула Лаки, и объяснила недоумевающим ученикам: — Это были наши никнеймы, когда мы обучались в отряде гасителей. И поступила я в него, Бродерик, в четырнадцать лет. Но сейчас речь идет не обо мне. Так вот, когда мы с Кеном устроились на ночлег в стогу сена…

— Ай-ай-ай, — не удержался Вик и осуждающе покачал головой. — Ты еще расскажи, как кувыркалась с парнем на сеновале.

— Ага, кувыркалась. В конце ноября, в промерзшем стогу, стоявшем в чистом поле, неподалеку от поселения мафар, да еще и в компании с нашим наставником Зубром.

— Простите, сказал, не подумав, — быстро пробормотал Викрам, хорошо зная, что Зубр — отец Эйлина Келли. — Я никого не хотел обидеть.

— Вик, осталось мало времени, дай мне нормально закончить урок. Без комментариев, пожалуйста.

Викрам сделал красноречивый жест, что будет молчать, как рыба, а Лаки продолжила занятие:

— С другой стороны стога примостились трое ловцов, и мы случайно услышали интересный разговор. О чем говорят мужчины, если не о выпивке? Правильно, о женщинах. Двое мужчин лет сорока учили молодого парня, такого же стажера, как мы с Кеном, уму-разуму. Исходя из аксиомы, что все бабы одинаковые и среди них нет ни одной честной, они делились опытом, как поймать их на измене. Один рассказал, что утыкал дом камерами наблюдения, а второй посоветовал решить проблему другим способом. «Бабе ведь что от мужика надо? Стоячий и толстый, вот она его и ищет, — заявил он. — А я взял и привез ей из Америки силиконовый член с разными прибамбасами. Теперь точно знаю, что жена сидит дома, а не таскается по мужикам». Стажер заинтересовался и начал уточнять детали, а его наставники со знанием дела стали объяснять, куда и как надо вставлять, как подошел главный по группе и сказал, что хватит болтать, пора занимать посты наблюдения. Все разошлись, а мы с Кеном начали дурачиться и строить догадки о том, чем набит огромный рюкзак того мужика. Кен предположил, что в нем лежит резиновая кукла в натуральный рост, а я — что новые «игрушки» для его бабы, и сейчас он демонстрирует их своему стажеру. Потом мы представила, как наш наставник, солидный и маститый Зубр учит нас правильно выбирать такую «игрушку», а затем подробно объясняет, что с ней надо делать. И наше тихое хихиканье превратилось в громкий хохот.

Девушка широко улыбнулась и подмигнула ученикам.

— Но оказалось, он тоже слышал разговор тех мужчин и высказал нам свое мнение на этот счет. Правда сначала отчитал за беспечность, которая могла стоить жизни, ведь за своим обсуждением мы даже не заметили, когда он подошел. А потом приказал отжаться пятьдесят раз. И когда мы с Кеном, совсем выдохшиеся, опять заползли в свой стог, Зубр сказал: «Не знаю, почему вы так развеселились. Ведь то, о чем говорил тот парень весьма печально, и мне его жаль. Как хорошо вернуться домой, где тебя ждут и любят таким, какой ты есть. В семейной жизни ведь всякое бывает. Иногда не получается с женой из-за усталости или болезни. Да и у нее бывает отсутствует настроение. Но это ведь не означает, что надо сразу хвататься за таблетки или „игрушки“. Можно просто полежать рядом, обнявшись, и это намного приятней, чем искусственный секс. А если тебя заменяют силиконовым „другом“, то это не только обидно, но и унизительно. Значит, тебя тоже воспринимают, как игрушку».

Лаки ненадолго замолчала, а потом задумчиво произнесла:

— Тогда в свои шестнадцать лет, я просто приняла его слова к сведению. А сейчас вот вспомнила их и поняла, что полностью согласная с мудрым Зубром. Если бы мой парень хранил верность с помощью резиновой красотки, это причинило бы боль намного сильнее, чем его измена с моей лучшей подругой. И подтвердило бы, что во мне видят не личность, а, извините за грубость, обычную «дырку», куда можно вставить. Но это мое личное мнение, а вы уже думайте, как хотите.

— Интересно, а ваш Зубр поделился такими ценными мыслями со своим сыном? — индифферентно спросил Эйлин, но от внимания девушки не ускользнула глубоко спрятанная обида.

— Не думаю, Эйл, — мягко ответила Лаки. — Мы все подвержены двойному стандарту. Мой отец вряд ли написал бы «Послание дочери» даже если бы и знал о моем существовании.

— Но он хоть написал «Послание сыну» и в нем откровенно обсуждает вопросы, волнующие каждого парня. А мой отец даже никогда не заговаривал со мной об этом. В нашей семье не принято обсуждать такие темы.

— Можно подумать, что это принято в семьях кого-то из нас, — проворчал Килпатрик. — Отец, только узнав о Трише, решил чему-то меня учить. А мне его наставления уже не нужны. Меня всему научили здесь, на уроках, по книге чужого отца.

— Ну, не надо быть такими категоричными, — примирительно сказала Лаки. — Я предлагаю вам самим начать писать послания сыновьям, а когда они появятся, вы уже определитесь, делиться этими записями с ними или нет. А сейчас я расскажу, что еще услышала от моего уважаемого наставника. В ту ночь мы проговорили почти до рассвета. Зубр посчитал нужным поделиться с нами опытом и в этом деликатном вопросе, ведь выполняя миссию, каждый отдает ей свою молодость. Он посоветовал поскорее найти себе постоянного партнера, а чтобы до того момента не предаваться любви с самим собой, научил, как бороться с приступами похоти, которая может накрыть в любой момент.

— И рассказал, как сам борется с такими приступами? — вновь не удержался от язвительного вопроса Эйлин.

— Что ты пристал к этому Зубру? — не выдержал Тиббот. — Ну, кто говорит о таком со своими учениками? Конечно, он давал общие рекомендации.

— Да, Тиб, наставник давал общие советы, но я всегда славилась тем, что задавала бесцеремонные вопросы преподавателям. Это мое хобби, — хитро улыбнулась Лаки. — Я прямо спросила, Эйл, и представь, он ответил. Сказал, что применяет гимнастику Макбрайда, а если уж совсем невмоготу, то отжимается до потери пульса. И нас заставил это сделать не только за беспечное поведение, но и для унятия возбуждения. А то мало ли, до чего мы договорились бы, обсуждая развлечения того ловца.

— Да, твоему наставнику хорошо досталось. Трудно обучать мальчишку и девчонку в паре, за ними нужен глаз да глаз, — искренне посочувствовал Вик отцу Эйлина. — Ему бы голову оторвали за то, что не доглядел, если бы Кен сделал тебе ребенка.

— Наоборот, еще похвалили бы за содействие, — и, глядя на недоверчивые лица своих слушателей, девушка с улыбкой объяснила: — Тот разговор был затеян ведь неспроста. Зубр недавно признался, что они с моим прадедом серьезно строили планы о том, что за годы обучения я обязательно влюблюсь в кого-нибудь из наших ребят. А еще лучше, рожу ребенка и навсегда забуду о нелепом желании стать гасителем. Но этого не случилось.

Лаки говорила беззаботным голосом, а Стивен ощутил, как запоздалое раскаяние острой иглой кольнуло его сердце.

— Конечно, не случилось, ведь из-за своих непутевых братцев тебе пришлось в семнадцать лет приступить к миссии. А мы, недоумки, еще наперегонки стараемся отвадить от тебя всех парней, — удрученно произнес он и тихо попросил: — Прости нас, пожалуйста.

— Глупости, не бери в голову. Какие парни могли быть у меня здесь? А тем более, на заданиях?

— Неужели вам никто никогда не нравился в Дармунде? — несказанно удивился Бродерик. — Да начиная с тринадцати-четырнадцати лет девчонки только и болтают о мальчиках. Помню, как сестра мучила меня расспросами обо всех моих друзьях. Я с таким облегчением вздохнул, когда она нашла себе парня.

— Я тоже болтала бы о мальчишках, если бы не выросла среди них. К тому же, приличные мальчики не обращали на меня внимания, а неприличные — наоборот, настойчиво его оказывали.

— А мне вы всегда нравились, Лаки, — неожиданно признался Тиббот. — Я помню вас лет с двенадцати. Вы уже тогда были такой красивой.

— Спасибо, Тиб, за добрые слова. Думаю, теоретически я могла нравиться и Бродерику. Вы же не учились вместе со мной. А вот Эйлин и Грэди меня просто обожали, — насмешливо подмигнула она Келли. — Особенно на дуэлях по магическим заклинаниям, устраиваемых профессором Броуди.

— Ну, зачем же говорить с такой иронией? — шутливо упрекнул ее Эйлин. — Мы с Грэди восхищались, когда ты укладывала нас на обе лопатки, только не показывали этого. Стеснялись, — игриво улыбнулся он и уже всерьез сказал: — А после испытаний в Заповедном лесу я и, правда, тебя обожаю.

— В Заповедном лесу? — девушка нахмурила брови, словно пыталась что-то вспомнить, а потом с облегчением вздохнула: — Это когда ты показал мне средний палец? Что-то припоминаю.

— Ла—а—а—ки! Ну, зачем ты так? Я говорю о том, как ты спасла…

— Стоп! Мы слишком далеко ушли от темы нашего урока. Всегда смеялась над преподавательницами, любившими вместо предмета рассказывать о своей жизни, а сейчас прямо чувствую себя одной из них, — и она вновь вернулась к строгому «учительскому» тону: — Напоминаю, что сегодня мы обсуждаем проблему воздержания. И в заключение нашего урока хочу сказать…

— Погоди, Лаки, ты еще не ответила на вопрос, как сама борешься с вожделением, — вкрадчиво напомнил Викрам. — Интересно, какой совет ты дала бы нашим девочкам.

— Чтобы я делала без твоих напоминаний? Наверное, и одного урока не провела бы. В заключении, я и хотела сказать, как еще можно бороться с вожделением, исходя уже из собственного опыта. И называется это красивым словом «сублимация».

— Где ты его откопала?

— Впервые услышала от наставника, все того же Зубра, а потом еще прочитала в книге отца. И означает оно замену приоритетов. Проще говоря, находишь себе занятие по душе и тратишь на него всю накопившуюся сексуальную энергию. Например, написание женских романов — это сублимация в чистейшем виде. Неудовлетворенные и тайные желания переносятся на бумагу. Моя подруга, автор примерно полусотни женских романов, недавно вышла замуж за очень темпераментного мужчину, который теперь устраивает ей любовные сцены каждый день. В результате читатели потеряли любимого автора. Сексуальная энергия писательницы стала расходоваться по назначению.

Другой мой хороший знакомый за два года сделал головокружительную карьеру в строительном холдинге, направив всю свою сексуальную энергию на изучение тонкостей ведения бизнеса. Кстати, вместе с ним сделала карьеру и его помощница, которая из секретарши выросла до финансового директора.

— А потом свою производственную энергию они вместе превратили в сексуальную, — ухмыльнулся Стивен, — причем, с твоей помощью.

— Ну, нельзя же всю жизнь думать только о работе, — заметила девушка и лукаво посмотрела на второго брата. — Теперь понял, Вик, как я справляюсь со своими инстинктами? В декабре ты хорошо это прочувствовал на своей шкуре, когда везде сопровождал меня, как мой хранитель.

— Так вот к чему были все эти сумасшедшие гонки, прыжки с моста, и полеты на воздушном шаре! — хлопая себя по лбу, воскликнул Викрам. — Хорошо, что мы со Стивеном по очереди сопровождали тебя, один бы я точно не выдержал. Мне казалось, что ты и твой папочкой совсем обезумели.

— Ну, не надо так преувеличивать. Мы просто немного сбросили напряжение, — засмеялась Лаки. — Так что, мальчики, если кому-то станет совсем невмоготу, я могу прокатить вас на своей машинке. Обещаю, что ваши мысли сразу изменят свое направление.

— Да там будет только одна мысль — как быстрее выскочить из твоей адской машинки, и, главное, живым, — проворчал Вик. — Проверено лично мной.

— Брось, все не так печально. Ты просто не понимаешь, какой это драйв, — возразила девушка и обратилась к своим ученикам: — Самое главное в сублимации — это найти занятие, которое одновременно и очень нравится, и отнимает много сил. А чтобы вы не заморачивались с расстановкой приоритетов, я помогу вам. Будем считать, что самое приятное дело — это усиленные тренировки. Я попрошу господина Бирна организовать для вас внеплановые выездные сборы. Думаю, что он с удовольствием это сделает.

Ответом на ее предложение, высказанное жизнерадостным голоском, стало унылое мычание и тягостные вздохи.

— А вы думали, я предложу романы или картины писать? Но это же так сложно, надо какой-то сюжет придумывать, мозги сушить. А так все мысли будут только об отдыхе. Выездные сборы и станут вашим домашним заданием. Наш урок я хочу закончить высказыванием: «Многократно сильнее тот, чьи мысли не опускаются ниже пояса».

Мы — друиды и страсть у нас в крови. Наши мысли часто опускаются ниже пояса, и ничего с этим не поделаешь. Главное, чтобы они не были единственными в наших головах.