Дар небес

Лора Руцкая, 2023

Действие происходит в 90е годы на Таджико-Афганской границе. Молодая жена пограничника влюбляется в армейского офицера. Роман развивается стремительно и охватывает большое количество участников и событий того времени.

Глава 3

На следующий день я разобрала свои вещи, и мы со Светой попытались придать уют нашему новому жилищу: помыли полы, постелили половики, приготовили обед. Надо сказать, что дом был 2-х квартирный, но пригодной для проживания была только одна квартира, поэтому нам пришлось пока жить всем вместе, как в общежитии. Но меня это ни сколько не смущало, даже наоборот, со Светой было веселее. И вот порядок наведен. И в этой, показавшейся мне с первого взгляда мрачной и неуютной квартире, запахло жизнью, повседневной семейной суетой. После уборки мы решили немного осмотреться на заставе и вышли за калитку. При свете дня она уже не показалась мне столь унылой и мрачной, даже наоборот, все было очень ухоженно. Все бордюры и стволы деревьев у основания побелены, спорт городок свеже выкрашен. Правда, вокруг самой заставы пейзаж был довольно унылый. Трава под нещадно палящими лучами солнца пожелтела и превратилась в солому. Листья на деревьях были бурыми от пыли. А на небе не было видно ни облачка, только палящее солнце и невыносимая жара, которая слегка спадали лишь к вечеру, да и то не на столько чтобы можно было насладиться прохладой.

С момента нашего приезда прошло несколько дней. Меня одолевали противоречивые чувства: с одной стороны я понимала, что поступила правильно, приехав сюда. Я знала что нужна Сергею и он мне был нужен. Но, с другой стороны, я не чувствовала удовлетворения от наших с ним отношений. Уезжая из Москвы, я надеялась, что жизнь в экстремальных условиях больше сблизит нас, но все происходило как раз наоборот. Мне хотелось более пылких чувств и их проявлений с его стороны. В силу своего темперамента, я всегда была человеком импульсивным и энергичным. А Сергей наоборот был очень спокойным и молчаливым. Я пыталась объяснить ему, что меня не устраивает его молчаливая любовь. Мне нужно слышать о том, что он меня любит, нужно чувствовать это каждую минуту. Но он упорно меня не понимал, а может просто не хотел понимать. Даже супружеские отношения наши были практически на нуле. Я была в отчаяние. Но, тем не менее, оберегала наш маленький мирок и не хотела его разрушать, надеясь, все-таки на лучшее.

Это сейчас я понимаю, что если в душе нет любви, не чувствуешь ты ни чего к человеку, то ни откуда эти чувства уже и не возьмутся. Когда ты живешь без любви, просто понимая головой, что все стабильно, все хорошо, он хороший папа для ребенка, он хороший муж, со стороны кажется что у вас все замечательно и только ты знаешь, что не живешь, а существуешь, что нет полета, нет радости от прожитых вместе лет. И каждый раз, подсознательно в толпе ты ищешь глазами того единственного, к которому бы тянулась душа.

Но вернемся к нашему повествованию. В таких думах и мыслях прошло две недели. В один из замечательных солнечных дней, когда две наши небольшие семьи были в полном составе дома и собирались обедать, в нашу дверь раздался стук. Я открыла. На пороге стоял начальник заставы Сергей, а рядом с ним я увидела светловолосую девушку с короткой стрижкой и очень живыми зелеными глазами.

— Знакомьтесь, моя жена Татьяна, — представил ее Сергей.

— Очень приятно, — ответили мы со Светой в один голос.

— Рада с вами познакомиться, — весело прощебетала Таня и протянула нам тарелку с фруктами. — Это вам, угощайтесь. Привезла из Душанбе. Уверена, что инжир вы здесь еще не пробовали. — Она прошла на кухню и с довольным видом уселась за стол

— Антоха, как в отпуске отдохнули? — бросила она через плечо Антону, который входил в кухню.

— Да нормально отдохнули. Если б денег дали больше, было бы лучше…, — отшутился он.

Сергей не стал присаживаться, и, сославшись на служебные дела, удалился.

Сидя за столом, Таня стала внимательно нас разглядывать. Во всех ее движениях чувствовалось столько энергии и задора, что мне показалось, как буд-то это солнечный лучик вдруг прыгнул к нам на кухню.

— Ну что, девчонки, уже освоились тут? — спросила она, — У нас весело… — она чуть призадумалась, — Да, конечно две хозяйки в квартире — не дело, будете ругаться. Ты, Антоха, давай соседнюю квартиру ремонтируй. Там тоже жить можно и разъезжайтесь.

Таня очень мне понравилась. С ее приходом почувствовалось какое-то оживление, как буд-то свежий ветер вдруг ворвался в наше душное помещение. Она была среднего роста, стройная и очень живая и подвижная. Создавалось такое впечатление, что все крутится вокруг нее. Она на столько притягивала к себе, что казалось мы знакомы с ней всю жизнь. Может быть поэтому за небольшой промежуток времени у нас с ней завязались дружеские доверительные отношения.

На следующий день после знакомства, Таня предложила показать нам городок Дусти, располагавшийся в 15 минутах езды от заставы.

— Поехали, посмотрите как там люди живут, а за одно купим овощей, фруктов, ну и еще чего-нибудь. Не все же сидеть на заставе.

— Ты знаешь, мне как-то страшновато. По телевизору такое говорили… И стреляют тут, и местное население не очень дружелюбно… Как то мне не по себе, — неуверенно произнесла я.

— Да, мне тоже страшновато, — добавила Света.

— Ерунда. Что вы телевизору верите? — громко возмутилась Таня, — Я тут уже столько лет живу… Да, в 1993 г. Было страшно: и стрельба была и убить могли… Ну да ладно, потом как-нибудь расскажу. А сейчас все мирно. И население нормально относится. Они ведь тоже понимают, что им тут без нас плохо было бы. Благодаря нам у них, по крайней мере, хоть обстановка стабильная. Ладно, поехали. Все увидите сами.

Мне очень нравился Танин оптимизм. Своей энергией и жаждой жизни она заражала окружающих. Всего лишь сутки прошли с того времени, как она вернулась из госпиталя, а жизнь на заставе закипела, закрутилась вокруг нее.

Мы все дружно погрузились в заставской УАЗик вместе с начальником заставы, он ехал старшим, так было положено. Машина тронулась с места, неспеша выехала за территорию заставы и понеслась по грунтовой дороге, поднимая за собой клубы пыли. От заставы мы повернули на асфальтированную дорогу и машина прибавила скорости. По обе стороны тянулись деревья тутовника, за ними расстилались поля, которые обрабатывали вручную в основном женщины. По обочинам дороги можно было увидеть пешеходов, направлявшихся в сторону города. Таня объяснила, что транспорт в этой местности ходит редко, а свои машины есть очень не у многих и поэтому из отдаленных кишлаков люди добираются кто как может: кто пешком, кто на велосипеде, а кто побогаче, на ишаке, запряженном в повозку. Для меня было очень странно, что в наше прогрессивное время люди добираются до города столь примитивным способом.. По всему было видно, что цивилизация до сюда почти не дошла. На полях стояли примитивные глиняные мазанки-времянки, очень многие люди ходили босиком. Во всем этом чувствовалась нищета и заброшенность.

Некоторое время мы проехали молча, каждый был погружен в свои мысли. Но вот на горизонте показался столб с надписью «Дусти». Машина неслась на большой скорости и через короткий промежуток времени мы уже ехали по главной улице города. По всему было видно, что этот город некогда процветал. Вдоль дороги тянулись арыки, над ними, склоняясь стояли ивы. Они наклонялись на столько низко, что ветвями своими касались воды. Всюду цвели розы. Я даже разглядела вдалеке фонтан, правда вода из него уже не била. Архитектура зданий была привычной для азиатских городов.

Позже, когда я познакомилась с местными жителями, то узнала, что некоторое время назад, в советские времена, город Дусти был цветущим и ухоженным. Жили там в основном европейцы, преимущественно немцы. А потом, когда Союз развалился, все пришло в упадок, многие жители уехали в Германию, на свою историческую родину. Да и война не добавила прелести этому городу. Теперь о былом великолепии напоминали только фонтаны, в которых не было уже ни капли воды, да клумбы с розами, за которыми люди еще ухаживали, стараясь сохранить хоть что-то. С первого взгляда было видно, что здесь царит нищета и разруха, впрочем, точно так же как и в Российской глубинке. У людей не хватало средств к существованию, не хватало элементарного: лекарств, продуктов, квалифицированной медицинской помощи. Пожилые люди, отчаявшись прожить на свои скудные пенсии, которые, впрочем, почти не выплачивали, несли все что можно из дома на рынок, чтобы хоть как-то прокормиться. Город, конечно, произвел на нас весьма унылое впечатление.

Машина подъехала к воротам базара и остановилась.

— Выгружаемся! Приехали. — скомандовала Таня. — Учтите, девчонки, на востоке любят торговаться, могут даже бесплатно отдать свой товар, если увидят, что вы торговаться умеете.

Мы вышли из машины и огляделись. Мне не очень то понравилось, что Таня разговаривает с нами с высока. Я сама была по натуре лидером и не любила, когда мной кто-то пытался командовать. Но, надо было отдать ей должное, она прожила здесь уже 2 года и многое повидала за это время. Как я потом узнала, однажды ей даже заставу в ружье поднимать пришлось. Так что, наверное, она имела право вести себя здесь как хозяйка.

Мы двинулись к воротам базара. Здесь было очень оживленно. Вообще восточный базар достоин отдельного описания. Торговля начиналась прямо от ворот. Торговцы овощами и фруктами выстроились по обе стороны от входа. Кто-то стоял, громко предлагая свой товар,, а кто-то сидел прямо на земле. Такого обилия фруктов и овощей я ни когда раньше не видела. А, самое главное, все было на столько дешево, что купить на нашу зарплату можно было хоть весь базар. Тут были и отборные помидоры, огурцы, редька, яблоки, груши, персики, абрикосы, виноград. Невдалеке высокой горкой были сложены арбузы и дыни. И все было на столько свежее и ароматное, сразу было понятно, что только с дерева или с грядки. Торговля шла очень оживленно. Базар шумел. Люди торговались с присущим им восточным темпераментом: усиленно жестикулируя и громко крича.

Мы прошли вдоль овощных рядов, выбирая овощи и фрукты. Среди многочисленных торговцев мы заметили торговца, который продавал куриц-несушек.

— Девчонки, давайте купим кур. Приготовим лапшу. — предложила Таня, — посидим все вместе.

— Это же несушки. Зачем они нам? — удивилась я.

— И правда, — поддержала меня Света, — зачем нам несушки? Если только в сарае их поселить и яйца собирать. Давайте лучше охлажденных купим.

— Девочки, здесь нет ни охлажденных, ни свежемороженых, только такие: — засмеялась Таня, — Так что берем этих. Сейчас я научу вас торговаться, — Она направилась к продавцу:

— Почем куры?

— Пять, дэвушка. Бэри, хорощий, — весело ответил таджик.

— Нет, дорого. Давай по четыре, — не согласилась Таня.

— Нэт, что ты? И так дешево отдаю.

— Ну как хочешь. Пошли, девчонки, дальше. — Таня развернулась и пошла в противоположную от продавца сторону. Мы отправились за ней. Я недоуменно посмотрела на нашу новую подругу:

— Зачем мы ушли? Ведь все равно больше ни где на базаре кур нет. Надо этих брать. Поду маешь, на тысячу больше, на тысячу меньше.

— Похоже, мы останемся сегодня без лапши, — усмехнулась Света.

— Вы не понимаете местной специфики, — медленно проговорила Таня, — когда торгуешься, то тут уже дело принципа. Это для них как ритуал. Обязательно надо торговаться. Он все равно нам уступит. Просто мы подойдем к нему позже. Мы сейчас по рынку походим, а он подумает. Я ведь тут уже не первый год живу, привыкла к местному каллориту.

Мы не стали с ней спорить и пошли дальше, купили овощей и фруктов и решили возвращаться к машине. На обратном пути снова подошли к продавцу кур. Он уже нас узнал и улыбнулся.

— Ну что, не надумал кур дешевле отдать? — спросила Татьяна.

— Нэт, пять!

И тут Таня пустила в ход все свое умение, обаяние и красноречие. Мы даже не ожидали, что это будет на столько темпераментно и громко. Вокруг нас начал собираться народ. Торговля на рынке почти прекратилась. Мы оказались в центре внимания. Кто-то поддерживал продавца и кричал: «Торгуйся!», Кто-то поддерживал нас и советовал: «Отдай дешевле, а то больше ни кто не купит». На миг мне показалось, что мы просто разыгрываем представление, которое идет по определенному сценарию.

Конечно же продавец, видя такой темперамент в русских девушках (А надо сказать, что мы тоже не остались безучастны к происходящему), не смог устоять и уступил. Это была наша первая в этой стране, хоть и маленькая, но победа. И, надо сказать, что в глазах местного населения мы очень выросли. А это уже было немало. Теперь, когда мы приезжали на базар, нас уже узнавали и это, конечно же, было приятно.

С Таней мы стали неразлучными подругами. На какое то время, я даже забыла о своих личных переживаниях. С ней было просто, легко и весело. Своим необузданным темпераментом и неуемной жаждой жизни она завораживала всех окружающих. Создавалось такое впечатление, что все события на заставе вращаются вокруг нее. Она заполняла своей энергией все пространство. Меня перестало тянуть домой. Я больше не боялась стрельбы и тягот военной жизни, даже невыносимая жара перестала на меня действовать угнетающе. У меня на душе вдруг стало легко и спокойно. Я не знала почему так случилось, почему эта озорная зеленоглазая девченка смогла вдохнуть в меня столько жизни и энергии. Да, в общем-то, я и не пыталась в этом разобраться. Я просто была рада тому¸ что в этом далеком краю теперь у меня была подруга, которая меня понимала и которую понимала я. Прошло совсем немного времени со дня нашего знакомства, но мне казалось, что мы знаем друг друга уже целую вечность.

В один из вечеров мы с Таней вдвоем сидели у нее на кухне и пили чай с замечательным пирогом, который она испекла. Мы весело болтали о всяких мелочах, затем в разговоре наступила небольшая пауза и Таня направила разговор в другое русло:

— Ты извини, Марин, но с самой нашей первой встречи я хочу тебя спросить: ты такая симпатичная, обаятельная, энергичная…. Сергей — полная тебе противоположность. Как вы уживаетесь? Вернее, я хотела спросить…., — она замялась.

— Ну теперь уже договаривай, раз начала, — произнесла я, — Ты хочешь спросить по любви я вышла за муж или нет?

— Ты прости, я не хотела тебя обидеть. Просто так явно видно, что его общество тебе в тягость.

— Да ладно, не извиняйся. Меня, почему-то, часто об этом спрашивают. Не ужели так заметно?

— Не знаю. Я заметила.

Мы немного помолчали. Таня с интересом смотрела на меня. Мне не очень хотелось разговаривать на эту тему, но видя ее нетерпение, пришлось ей ответить.

— До Сергея я была замужем, как мне казалось, по любви. — Начала я свой рассказ, — Но ни чего хорошего из этого брака не получилось. Мы были слишком юны. Ему хотелось гулять. А я сразу же после свадьбы забеременела. В общем, это долгая история. Родился сын и мы развелись. Даже года вместе не прожили. А Сергея я знала еще до замужества, знала что он в меня влюблен. После моего развода мы с ним встретились. Он сказал, что до сих пор меня любит. А у меня просто не оставалось выбора. Я жила с родителями, которые, конечно же обеспечивали меня и моего сына, но не забывали постоянно мне об этом напоминать. Поэтому я просто решила, что с Сергеем мне будет лучше, да и отец он для моего сына хороший. Я его уважаю как человека, может, со временем, смогу полюбить.

Таня достала из пачки сигарету и закурила.

— Нет, — грустно, но твердо произнесла она, — если любви нет, глупо думать, что через некоторое время она вдруг появится. Возможно, он просто не твой человек.

— Он хороший, мне с ним спокойно.

— Хороших много, но любим мы, как правило, не за то, что он хороший. Любим просто непонятно за что. Однажды вдруг встречаешь человека и понимаешь, что он твой. Я понимаю, что мы слишком мало знакомы, для таких откровенных бесед. Но мне бы хотелось, чтобы мы друг другу доверяли. Тем более, что здесь не Москва и ни кто не за что осуждать тебя не будет. Здесь жизнь меряется другими мерками и осудить тут могут только подлость по отношению к своим друзьям.

На некоторое время у нас воцарилось молчание. Я тоже достала сигарету из пачки и закурила.

— У меня такое ощущение, — задумчиво сказала я, — что я вообще ни когда не испытывала чувство сильной любви. Были какие-то детские увлечения, но это все несерьезно. Мне 24 года, но за свою жизнь я не разу не была полностью счастлива, все было как-то относительно: вроде, одно хорошо, а другое не очень. Мне сравнивать не с чем. Сергей замечательный человек, но ты права, мы с ним разные. Он не понимает чего я от него хочу и считает, что я просто придираюсь. И когда ночью он отворачивается и засыпает, мне просто кричать хочется от нестерпимой тоски.

Я замолчала. Слезы катились у меня из глаз, но на душе вдруг стало легче, как буд-то камень свалился у меня с души. Ни кому я еще не рассказывала о своих душевных переживаниях, даже маме и бабушке, самым близким для меня людям. А вот ей захотелось рассказать. Не знаю почему, но с Татьяной хотелось говорить откровенно.

— Ни чего, — тихо произнесла Таня, — все в конце концов встанет на свои места. Я думаю, здесь ты сможешь отвлечься от своих мрачных мыслей. Вообще-то у нас на заставе весело. По соседству с нами стоит армейский батальон. Ребята часто заглядывают к нам в гости. А с ними не за скучаешь.

— Ты знаешь, — ответила я, — я с ними не знакома, но со слов твоего мужа: армейцы — это просто бедствие на заставе. Напьются, стреляют…. И вообще делают все что хочется. Мы когда служили на дальневосточных заставах, там ни кого кроме нас не было и было очень спокойно. Правда скучно, хоть на луну вой..

Таня рассмеялась:

— Да¸ они ребята лихие, без приключений жить не могут. Но зато с ними весело. И вести себя они умеют галантно. В общем, отличные парни, сама убедишься.