В отместку ему

Лоя Раф (2022)

Сейчас Ника Ницкая — самая популярная и высокооплачиваемая актриса страны, но раньше она была обычной девушкой Вероникой Ницеславской, приехавшей в Москву из маленького города за тысячи километров от столицы.В годы учёбы в университете она влюбилась в Егора, которого считала самым лучшим на свете, и не ожидала от него подлости и предательств. Однако любимый парень оказался не тем подарком судьбы, которым она его считала.После того, как раскрылось его истинное лицо, Вероника, чья гордость оказалась задета, ставит целью своей жизни месть.Удастся ли ей одержать реванш, и чем это окончится для неё самой?

РАНЬШЕ. ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

2

Молодая студентка-первокурсница Вероника Ницеславская, стоя перед зеркалом в примерочной масс-маркета, считает в уме, хватит ли ей денег на новою кофточку.

«Так, заплатить за общагу, проезд на учёбу, на что-то надо жрать, ещё потом нужна осенняя куртка и желательно сапоги, а то прошлогодние только для деревни и годятся. Итого… — опрокидывает голову, отводя взгляд и суммируя в голове все предстоящие расходы, — итого у меня минус три с половиной тысячи».

Снова смотрит в зеркало. Очень хочется пополнить гардероб новой кофточкой, но реальность студента такова, что нужно выбирать между «поесть досыта» и «купить безделушку». Если это студент, приехавший в Москву из небольшого городка за тысячи километров от столицы, какой является Вероника, дела обстоят ещё хуже.

«И чё это я в Москву припёрлась? — Ругает она себя, покидая магазин с пустыми руками. — Поступила бы где-нибудь в Екатеринбурге, Казани, да хоть в Питере… Там и то жизнь дешевле… наверно. Ладно хоть общагу дали. А то померла бы тут с голоду».

Уже до поступления родители предупреждали её, что не смогут давать много денег, но на это девушка, никогда не жившая самостоятельно и не выезжавшая ни в Москву, ни в Питер, но с энтузиазмом ожидающая новых впечатлений от взрослой жизни, лишь махнула рукой:

— Официантом устроюсь.

— Вероника, я очень рада, что твоих баллов хватило на ВУЗ в Москве, но это дорогой город, — сказала мать честно, потом с заботой в голосе озвучила главную причину своей тревоги, — и нам с отцом страшно отпускать тебя одну так далеко.

Вероника была девушкой из самой обычной семьи, а родители были простыми работягами. Это были два добродушных человека средних лет, очень любящие своих девочек: Нику и её младшую сестру.

— Да не волнуйся так, мам. Что со мной там случится. Да и потом, я же буду к вам приезжать на каникулы. — Ответила девушка.

Отпускать дочь одну так далеко из родного гнезда для заботливой матери было боязно, но, от вида, как Ника радуется предстоящим переменам в жизни, радость за своего ребёнка перевесила тревогу.

Вероника хотела учиться именно в столице. Хотя она и не строила грандиозных планов по поводу карьеры и не была из тех, кто собирается покорять Москву, в ней были наивность, склонность воспринимать жизнь через розовые очки, веря в лучшее, и юношеское любопытство, толкающее в ранее не увиденные места и не пережитые приключения. Вот она отучится в Москве, если понравится — останется, не понравится — уедет обратно. Так себе девушка всё и представляла.

В столицу молодая девушка прибыла в воодушевлённом состоянии, но первая же неделя учёбы приземлило наивную девушку из маленького городка на землю. Люди здесь были совсем другие. Большинство однокурсников были молодыми людьми «на понтах», и среди них Вероника чувствовала себя совсем уж простенькой; а преподаватели в университете не церемонились, если вовремя не доделать задание, так что о привычных для школьного времени легкомысленном отношении к учёбе и возможности пересдать пришлось забыть.

Пришлось также привыкнуть к грубости некоторых людей. Быть может, они не делали и не говорили ничего с целью нагрубить, но мягкой по натуре Веронике это казалось именно бестактностью и грубостью.

Одним из таких людей был преподаватель, мужчина лет под семьдесят на вид, плохое зрение которого, по всему видимому, не исправляли даже очки с толстенными линзами, за которыми размывались очертания глаз.

Первую пару он по своей старой привычке начал с неспешной переклички. Преподаватель с бумажного журнала, которым пользовался, наверно, только он, читал фамилии студентов, те поднимали руку, вставали или говорили стандартное «Тут!», давая понять, что присутствуют на занятии, а мужчина ставил «+» в журнале.

— Нитсесласский, — с трудом прочитал он и поднял голову в поисках поднятой руки.

— Ницеславская, — поправила Вероника, сидящая в среднем ряду.

— А? — Преподаватель оглядел аудиторию, пытаясь понять, откуда доносится голос.

— Ницеславская Вероника, — ответила громче, подняв высоко над головой выпрямленную руку, — я тут.

— Аа, хорошо. — Сказал преподаватель.

Не став задерживаться на очередной студентке, он чиркнул в журнале «+» и перешёл к следующей фамилии.

Он так и не смог запомнить трудную фамилию… даже не считал нужным запоминать, и постоянно коверкал её, переставляя или пропуская буквы, но не испытывал от этого ни малейшего дискомфорта и после поправки сразу забывал как о самой фамилии, так и о студентке, носящей это имя. Зато задавать домашние задания преподаватель не ленился.

— Да уж, с таким графиком учёбы хрен тебе, а не работа официантом! — Недовольно сказала себе Вероника, когда, делая домашнее задание в первую неделю учёбы, засиделась до двенадцати ночи.

Через месяц-второй студентка более-менее освоилась в новом городе и в университете, завела пару друзей, не только выучила, но и на практике поняла суть слова «экономия» и его важность для выживания, и жизнь в большом городе перестала казаться непосильным делом, а прежний оптимизм, который местами был необоснованным, не давал девушке унывать.

Домой в родной город Вероника приезжала только на каникулы, но с родителями созванивалась почти каждый день. Те в обязательном порядке задавали три вопроса:

— Как учёба?

— Хватает ли денег?

— Не подалась ли она прелестям студенческой жизни в виде вечеринок с алкоголем и незнакомыми мужчинами?

Ответы Ники были всегда одинаковыми, и она перефразировала их каждый раз по-новому:

— Всё хорошо, уже освоилась.

— С натяжкой, но хватает.

— Ма, па, вы же меня знаете!

С незнакомыми мужчинами Вероника не велась, но от вечеринок с алкоголем студентка, живущая в общежитии, конечно же, в стороне не осталась и иногда принимала участие в подобных увеселительных мероприятиях, длящихся почти до утра. На то это и студенческое общежитие, что жизнь там в одиннадцать ночи только начинается.

— Город засыпает, просыпается общага! — Говорили студенты, заходя друг к другу в гости посреди ночи.

— Студенты как тараканы, как только наступает ночь, они становятся особенно активными. Разгоняешь — всё равно вылезают. — Комментировали это между собой четверо комендантов общежития, работающих посменно.

Уже с третьего месяца весёлая студенческая жизнь стала Веронике в радость, а чтобы она стала ещё лучше, не хватало только одного — молодого человека в статусе её парня.

***

За менее чем три недели до нового года девушка собиралась в торговый центр, чтобы купить подарки родителям и сестрёнке, с которыми она увидится по возвращению домой.

— Съездишь со мной? — Предложила она соседке по комнате, учащейся на последнем курсе.

— Не могу, к сессии готовлюсь, — ответила та.

Вероника тщательно накрасила длинные ресницы тушью, поверх толстых зимних колготок натянула синие джинсы, скрыла женственную фигуру под объёмной курткой и отправилась за покупками одна.

Как же ей нравились эти прогулки по огромным торговым центрам, которых не было в таком обилии в её родном городе. Они там, конечно же, были, но совсем в других масштабах и количестве. А тут из обычного похода по магазинам можно устроить целое развлекательное мероприятие, да и выбора в разы больше.

На пути к выходу, идя с соковыжималкой в огромной коробке, которая перекрывала обзор, её внимание приковал запах свежего кофе. Голова непроизвольно повернулась в сторону, откуда доносился манящий аромат, а ноги продолжали шагать в заданном ранее направлении. Девушка, увлечённо читая меню кофе-бара, уловила в нём незнакомое ранее название «Матча латте».

Навстречу Веронике, повернув голову почти на сто восемьдесят градусов читающей меню, шёл молодой человек в изысканном чёрном пальто, уставившийся в экран телефона. Аварии было не избежать, и два человека столкнулись посреди огромного многолюдного холла. Коробка из рук девушки с грохотом упала на пол, на несколько секунд заставив прохожих оторваться от беседы друг с другом. Убедившись, что ничего страшного вокруг не происходит, люди продолжили движение, а Вероника, усевшись на корточки, принялась осматривать подарок для родителей.

— Блин! Надеюсь, не сломалась! — С испугом произнесла она, открывая помятую коробку.

— Простите, — засуетился парень.

— Да я сама виновата, зачиталась. — Сказала девушка, даже не подняв глаза на одного из виновников дорожно-пешеходного происшествия.

— Что же тут читать? — Спросил парень с лёгким смешком.

— Меню, вон там, — показала в сторону кофе-бара.

— Давайте я вас угощу в качестве извинения.

— Да нет, не надо, — торопливо отказалась Вероника, даже не обдумав предложение, и попыталась закрыть крышку коробки, но «язычок» упёрто отказывался вдеваться в прорезь для него.

— Я настаиваю, — сказал парень, разглядевший в этом происшествии возможность познакомиться с девушкой с симпатичным личиком.

Он также присел на корточки и помог закрыть коробку, а Вероника увидела перед собой симпатичного молодого человека с карими глазами.

«Красивый», — пронеслось в голове.

Под его настойчивым и добродушным взглядом она согласилась, и Егор помог ей с грузом.

— Тяжёлая. — Сказал он, подняв коробку. — И держать неудобно.

— Ага. — Ответила Вероника, не найдя более оригинальных слов.

— Меня, кстати, Егор зовут.

— Вероника.

— Красивое имя. — Сказал голос за коробкой.

— Спасибо. — Смущённо произнесла девушка, и решила, что, наверное, нужно ответить тем же. — И у вас.

— Давай на ты. — Улыбнулся Егор, поставив коробку у подножия стойки кофе-бара. — Что будешь?

— Мне интересно попробовать вот это, — не желая попасть в неловкую ситуацию из-за неправильного произношения незнакомого слова, указательным пальцем тыкнула в меню на название, привлёкшее внимание.

— Две матчи. — Сказал парень бариста.

Он оплатил заказ, неспешно и обдуманно напечатал в телефоне ответ на сообщение, которое из-за недавней аварии осталось прочитанным, но не отвеченным, и обратился к девушке.

— А ты раньше не пробовала?

— Нет. А что это? — Задала вопрос, немного стесняясь своей невежественности.

— Чай такой порошковый. Его ещё называют «маття», но у нас чаще используется слова «матча». Говорят, полезный чай.

Казалось, что Егор так сильно осведомлён об этом напитке, что мог бы дольше делиться знаниями, но бариста отдал посетителям два тёплых бумажных стаканчика, скреплённых картонным держателем.

— Давай так, — сказал Егор, — ты возьми напитки, а я коробку.

Без никаких вопросов Вероника, всё ещё пребывающая в растерянности, сделала всё так, как сказал новый знакомый, и они отправились к выходу.

— Дальше куда? — Спросил парень, оказавшись на улице.

— Эмм, ну, я хотела на метро поехать, — ответила Вероника, чувствуя неловкость от того, что они оба с занятыми руками стояли в морозе под минус двадцать без возможности вместе выпить новый для неё напиток.

Одним мощным рывком пронёсся морозный ветерок, заставив промёрзнуть руки и подняв из земли недавно упавшие снежинки.

— Ты с этой бандурой хотела на метро? — Удивился Егор. — Даже до остановки полкилометра, как минимум. Давай так, я тебя отвезу.

— Нет, не надо, я доеду, — не просто смущаясь, но ещё и пугаясь ответила девушка.

— Ты уверена? У тебя же руки отвалятся, пока донесёшь.

— Нуу, да. Но я лучше на метро, — ответила неуверенно, думая про себя, что доехать на машине было бы удобнее, чем с неудобной коробкой в руках сначала пешком идти с торгового центра до метро, а потом ещё и со своей остановки до общежития.

Егор уловил нотки нерешительности в её голосе и понял, что стоит проявить капельку настойчивости.

— Не бойся, я не кусаюсь. Если боишься, запиши номера машины и отправь подругам. — Сказал он, как было понятно по голосу за коробкой, с улыбкой и шутя. — Но тащится по улице с огромной штукой вообще не вариант. Тем более зима, поскользнёшься ещё.

Молодые люди отправились на парковку, до которой пришлось идти ещё минут пять.

По дороге к общежитию они узнали друг друга поближе с помощью банальных вопросов, которые задаются при знакомстве. Вероника сообщила, что она приезжая и учится на журналиста, а Егор с гордостью поведал, что он — коренной москвич, и недавно открыл свой бизнес.

Доехав до общежития, молодые люди обменялись номерами телефонов и договорились об ещё одной встрече.

***

— Я там с таким классным парнем познакомилась! — Сообщила Вероника воодушевлённым голосом соседке по комнате, как только за ней закрылась дверь.

— Класс! Как познакомилась? Как зовут? — Спросила Наташа, лишь на секунду оторвав глаза от записей на тетради.

— Егор. У нас произошло ДПП.

— Что произошло?

— Дорожно-пешеходное происшествие. Короче, мы столкнулись в торговом центре.

— И как вы умудрились столкнуться?

— Да-а-а, случайно, — отмахнулась Вероника, не желая тратить время на неинтересную часть повествования, — он такой красивый, заботливый и милый. Матчей меня угостил, это чай такой, и до общаги довёз. А ещё помог соковыжималку дотащить.

— И ты села в машину к незнакомцу? — Спросила Наташа с сомнением в голосе.

— Ну-у, да, — засмущалась лишь на несколько мгновений и снова расплылась в мечтательной улыбке. — Такой красавчик. И заботливый, — повторила снова, акцентируя внимание на этих качествах. — Высокий, весь такой ухоженный и стильный, мне рядом с ним даже было неловко в своей старой куртке…

Ближайшие пятнадцать минут ушли на детальное описание всех достоинств нового знакомого и занимательных (прежде всего для самой рассказчицы) подробностей короткого промежутка их общения, а закончила свою речь Вероника тем, что они идут на свидание в эти выходные.

3

Всю неделю Вероника переписывалась с Егором и с каждым сообщением интерес к нему становился всё сильнее, а простое увлечение перерастало в чувства, похожие на влюблённость. По тому, как она в спешке тянется к телефону, едва перестаёт звенеть громкое «Дзынь!», а потом заинтересованными глазами бегает по экрану и набирает текст, сияя от радости, соседка по комнате за эту неделю научилась различать, кто ей пишет.

***

Наступила долгожданная суббота, а значит, сегодня у Вероники состоится первое за последний год свидание.

— Смотри, не влюбись там, — сказала Наташа соседке, пританцовывая наряжающейся для свидания.

— Почему? — В приподнятом настроении не принимая слова подруги всерьёз, спросила Вероника.

— Чтобы потом у меня не было повода сказать «Я же тебе говорила!». — Ответила Наташа, которая была на пять лет старше.

— Ой, да не будет такого. И вообще, что плохого в том, чтобы влюбиться?

— Ничего. Но ты идёшь всего на первое свидание, а радуешься, словно ребёнок выпадению первого снега, — ответила Наташа, наблюдающая, как впечатлительная и эмоциональная по своей натуре подруга радостно двигается под музыку. — Он может оказаться не таким милым парнем, как ты о нём думаешь, а каким-нибудь идиотом.

— Да ладно тебе, не такой он.

— Они все по началу не такие, а потом ты вытираешь слёзы и думаешь «Я же с самого начала догадывалась, что он осёл!».

— Не беспокойся, — ответила Вероника, посерьёзнев, — я не собираюсь влюбляться в первого встречного. Просто радостно на свидание идти, а то такое ощущение, что у всех вокруг есть парень, а у меня нет. А так, встретимся, пообщаемся, и будет видно, что из этого выйдет. И выйдет ли вообще что-нибудь.

— Приятно знать, что у тебя мозги не отключились.

Наташа после этого залипла в телефоне, а Вероника продолжила одеваться.

— Ната-а-аш, — сказала Ника спустя немного времени мягким голосом, каким обычно просят одолжение, — а ты сегодня куда-нибудь пойдёшь?

— Нет, а что?

— Можно, я твоё пальто надену? А то мне стрёмно в своей куртке. Обещаю, — сказала, положив руку на сердце, — с новогодней стипендии куплю себе пальто и больше не буду у тебя просить.

— Ладно, бери. Только не испачкай.

— Спаси-и-ибо! — Расплылась в ещё более счастливой улыбке и крепко обняла подругу, подбежав сзади.

***

Вероника вышла из общежития радостная, добежала до парковки, какое-то время ходила между автомобилями, выставленными в ряд, оглядывая людей внутри них, чтобы понять, кто из них Егор, и села в машину к ожидавшему её парню.

Забрать девушку, чтобы ей не пришлось пешком идти в такой мороз до метро, до которого с её общежития было в лучшем случае минут пятнадцать, он предложил сам. Этим поступком ему безусловно удалось повысить свою привлекательность в глазах девушки, ведь Нику кроме отца и таксистов никто в машине и не возил.

В школьные годы у неё, конечно же, был парень. В то время она училась в десятом классе, а он — в одиннадцатом, их свидания чаще всего проходили только в двух форматах: прогулки по парку и посиделки в ближайшем кафе, а потом он провожал её до подъезда, и после поцелуя они расходились. Но на настоящих свиданиях, какие показывают в фильмах, Вероника никогда не была.

***

Когда девушка села в машину, общение между молодыми людьми, которые за неделю непрерывной переписки свыклись к друг другу, пошло легко.

— Ты как-то долго разглядывала, прежде чем сесть, — заметил Егор.

— Пыталась понять, ты это или не ты. — Объяснила Вероника. — Я просто не запомнила машину, не особо в них разбираюсь. Кстати, а какая это машина?

— BMW, — с досадой и некой обидой в голосе ответил мужчина и показал на бело-голубой круглый значок на руле, — вот.

— Ааа, — протянула Ника, только что узнавшая, как выглядит знак «BMW», — я в этом не сильна, никогда не увлекалась. Для меня машина бывает, ну там, чёрная, белая, высокая или низенькая. Ну и так далее. — Добавила, смеясь.

Егор вместе с ней не посмеялся, ведь для него самого была очень важна престижность автомобиля, а ради «BMW» последней на этот момент модели он влез в немаленький кредит. И раз уж так, ему хотелось, чтобы девушка, садясь к нему, замечала, что это именно «BMW», а не какая-то там «Лада Гранта».

Неловкость между ними не продолжилась дольше двух минут, и вскоре они, улыбаясь, вели непринуждённую беседу обо всём, что приходило на ум.

— А почему на журналиста поступила? — Спросил Егор с интересом.

— Всегда было интересно.

— Собираешься потом в Москве остаться?

— Не знаю пока. Не думала об этом. Но мне тут нравится, так что, может и останусь. — Ответила, обнажив в беспечной улыбке ровный ряд белых зубов.

***

Свидание у молодых людей проходило в ресторане, в котором сначала обстановка вызывала восторг, а чуть позже стоимость блюд вгонял в холодный пот. Листая меню, Вероника первым делом смотрела на цифры рядом с названием блюда, а уже потом читала само название.

«На ту сумму, во сколько обойдётся бокал вина и, скажем, стейк, я могла бы прожить дней шесть-семь», — заметила она в мыслях, уже по привычке сосчитав в уме, что сумму лишь небольшим выше этой родители дают ей на неделю. Поэтому, избавив себя от надобности долго выбирать, во время заказа она просто открыла случайную страницу и из нескольких сложных названий прочитала то, что было легче всего произнести.

Обстановка в ресторане, а в особенности внешний вид и манеры других посетителей, говорили о том, что это место не из тех, что может себе позволить приезжий студент. Женщины и девушки выглядели ухоженно и стильно, а вели они себя так элегантно, что хоть сейчас отправляй преподавать этикет. Они изящным движением брали со стола бокал ручками, которые помимо золотых колец украшал аккуратный маникюр, ловко управлялись с вилкой и ножом, да и в целом, в отличие от Вероники, чувствовали себя в своей тарелке. Смотря на них, девушка, надевшая лучшее, что было у неё в гардеробе, то есть платье за целых две тысяче рублей, почувствовала себя тут совсем не к месту. Об этом, кажется, подумал и Егор и уже успел пожалеть, что неудачно выбрал место для свидания, хоть и не подавал виду.

— А ты на сноуборде умеешь кататься? — Спросил он, когда официант ушёл.

— Никогда не пробовала. А что?

— Да мы тут с друзьями собирались на горнолыжку, — ответил парень, будто тщательно обдумывая свои слова.

Вероника после этих слов предположила, что ей будет предложено поехать вместе с ним, иначе зачем он вообще завёл об этом разговор и спросил, умеет ли она кататься на сноуборде. Но Егор перевёл тему на другую. Ника бы всё равно не смогла поехать за неимением горнолыжного костюма и отказалась бы под предлогом того, что уезжает к родителям на новогодние праздники. К тому же, она не из тех, кто уезжает в непонятное место с парнем, с которым познакомилась совсем недавно. Но хотя бы получить предложение было бы приятно.

«Хотя, — подумала она, когда Егор уже говорил на другую тему, — мы же друг друга вообще не знаем. С чего бы ему звать меня с собой».

Принесли еду, и тут Вероника пожалела, что рандомным блюдом, которое она назвала, оказалась паста. После нескольких безуспешных попыток более или менее красиво намотать пасту на столовый прибор и отправить в рот, пока те ещё не развалились, ощущение своей неуместности в данной обстановке дошло до предела. Капризные спагетти отказывались ложится на вилку. Они в лучшем случае свисали с краю, а чаще ползли обратно на тарелку к братьям по составу, и хорошо, если не прямо изо рта.

— Давай научу, — сказал Егор.

Он взял вилку с рук девушки, опустил её прямо перпендикулярно ко дну тарелки и покрутил по часовой стрелке. Спагетти послушно намотались вокруг столового прибора. Все свои действия Егор сопровождал словесным описанием и, отдавая вилку обратно Веронике, закончил фразой:

— Вот так, попробуй. Старайся не брать слишком много, а то жевать неудобно.

Как бы ни старалась Вероника, на её вилке по итогу всё равно оказывался неуклюжий комок макарон.

— У тебя как-то ловко получалось, — попыталась она развеять своё смущение, а он на это лишь слегка отвёл уголки губ в стороны.

«Хоть креветки уже чищенные», — подумала потом с неким облегчением.

***

— Может, поедем на Красную площадь? — Предложила девушка, когда они вышли из ресторана и сели в машину.

Егор это предложение принял без особого интереса.

— А что там делать, каждый год одно и то же.

— Там же красиво! Особенно вечером.

— И особенно вечером там народу — тьма.

— Но я хотела погулять, — ответила разочарованно, сдавшись и надув губы.

По итогу сдался Егор, и они оказались в переполненной людьми Красной площади.

— Как муравейник, — недовольно буркнул молодой человек, пробираясь между незнакомцев в неизвестном направлении.

— Как очень красивый муравейник! — Ответила Вероника, завороженно оглядываясь вокруг.

Город уже украсили к Новому году, и обстановка Вероникой воспринималась так, словно она попала в волшебную сказку. Яркие огоньки, образующие различные фигуры, сверкали, привлекая внимание, а местами, где гирлянды были не только с краёв, но ещё и сверху, казалось, будто звёздное небо раскинулось всего в нескольких метрах над головой.

— Смотри, — сказала Вероника, мечтательно смотря ввысь, — выглядит как миллионы звёзд.

Егор поднял голову, но увидел только множество лампочек, соединённых между собой проводами, поэтому в ответ промолчал.

— Такое ощущение, — продолжила Ника, — что если подпрыгнуть, можно достать звезду с неба и загадать желание.

Она простояла несколько секунд, не издавая ни звука и смотря полным надежд взглядом на самую обыкновенную гирлянду. Губы медленно изогнулись в мечтательной полуулыбке. Егор видел огонёк, отражающийся в её задумчивых глазах, и думал о том, что загадывать желание, глядя на лампочку, совсем уж глупо. И всё же, он приобнял её, пытаясь сделать вид, что проникся мечтательным настроением девушки.

— Ты сейчас и правда желание загадываешь? — Задал вопрос, после нескольких секунд обдумывания, стоит спрашивать или нет.

— Да. И оно сбудется! — Произнесла Вероника, по-детски наивно улыбнувшись.

— Ты же понимаешь, что это не звезда?

— Не важно, что это, важно, что я верю, что моё желание сбудется, — ответила девушка и сразу же подумала, что сморозила какую-то чушь.

Однако после этих слов они взаимно потянулись друг к другу и поцеловались.

Настоящий поцелуй на настоящем свидании. Для Вероники это был далеко не первый поцелуй, у неё были истории и повзрослее, но именно в данный момент и с этим человеком всё было совершенно по-другому, будто она вступает в новый этап своей жизни. Мурашки пробежали по всему телу, сердце забилось чаще, а голову покинули все мысли разом. Она закрыла глаза, и в этом мире не осталось больше никого кроме Егора и её самой.

Вторая часть свидания понравилась Вероника больше, чем первая.

В такой более привычной для себя обстановке девушка расслабилась и смогла раскрыться более ярко. Она, смеясь, крутилась и веселилась, представляя себя главной героиней волшебного рождественского фильма, а поведение Егора осталось неизменным, хоть он постепенно и начал проникаться радостным настроением своей спутницы.

«Кто бы мог подумать, что девушку сильнее впечатлит прогулка, чем ужин в дорогом ресторане», — подумалось ему. — «Что ж, это мило, но мне нужно не это».

Ему поведение Вероники чаще всего казалось глуповатым. Милым, местами забавным, даже немного привлекательным, но чересчур простым. Такая простота была не для него.

— Классно, да? — Сказала Вероника, весело улыбаясь и доставая телефон, чтобы сделать фотографии.

— Ага. — Ответил парень, и с лицом, нисколько не впечатлённым, добавил, — ничего необычного.

— Ну ка-а-ак. Красиво же! — Ответила, фотографируя ёлку.

— Красиво. А зачем ты это фоткаешь?

— Родителям отправлю.

Молодые люди находились в одном и том же месте и видели одно и то же, но реагировали совершенно противоположным образом. Для Егора это были просто гирлянды, а для Вероники — сказка наяву. Дело было даже не в том, что она росла в более простой обстановке. Её почти детская впечатлительность и непосредственность позволяли видеть прекрасное практически во всём. Искренняя как ребёнок девушка, чью веру в добро ещё не сломали разочарования в людях, всей душой верила в светлое будущее и была словно редкий представитель Красной книги. Только вот рядом не оказалось никого, кто смог бы по достоинству оценить эти качества и увидеть нечто необычайно прекрасное во всей её простоте, а сама она была чересчур добродушной и доверчивой, чтобы об этом думать.

***

Когда Егор отвёз Нику обратно к общежитию, они ещё некоторое время просидели в машине.

— Спасибо за вечер! — Сказала Вероника. — Мне очень понравилось!

Она и правда хорошо провела время за исключением той неловкой части в ресторане, где чувствовала себя, словно обычная лошадь, которую по ошибке заперли в одной конюшне с чистокровными верховыми.

— И тебе спасибо, — ответил Егор. — Таких, как ты, мало.

Последнюю фразу он произнёс искренне. Таких, как она, в его окружении и вправду практически не было.

На всём протяжении свидания он думал, стоит ли ему при прощании назначать ещё одну встречу. С одной стороны, его привлекали искренность и беспритворность новой знакомой, отражающиеся в невинных глазах, а с другой, она была девушкой не той масти, которую он представлял рядом с собой.

О чём именно он говорит, Вероника не поняла, сама она считала себя самой обычной девушкой, каких миллионы, но слышать такие слова было приятно.

— Ну ладно, пока, — сказала она.

— Сладких снов, — ответил Егор и погладил её по щеке еле заметным прикосновением, вызывающим щекотку и одновременно приятную дрожь по коже.

— И тебе сладких, — прошептала Вероника и вышла из машины.

Путь до двери в студенческую жизнь прошёл как в тумане. Смотрела она на дорогу, но перед глазами плыли картины прошедшего вечера и фантазии о том, как должны были развиваться события в будущем… того, какого развития события ей бы хотелось.

Только когда сознание начало строить воображаемую реальность будущего, Ника осознала, что о следующей встрече они не договорились. Но сомнений в том, что она будет, не возникло. Зачем ему было тогда целовать её, если он не хочет больше её видеть? Это бессмысленно. Поэтому Вероника, в невинных мыслях даже не допуская, что иногда поцелуй — это просто прикосновение губ, а не значимое событие для двух влюблённых, лишь надеялась на то, что встреча эта будет поскорее.

Конец ознакомительного фрагмента.