Магический портал

Луи Стоуэлл, 2021

Рохан – хорошие манеры и ответственность, Мира – девочка-ураган, но эти двое родились в один день и каждый год празднуют день рождения вместе. И вот настал их 11-й день рождения. Мира, как всегда, устроила неразбериху, и этим воспользовалась королева фей, проникшая на праздник. Она похитила маленькую сестричку Рохана, чтобы превратить в одну из своих придворных! Мира и Рохан отправляются в Иноземье, страну фей, чтобы вернуть малышку домой. Дикие лесные тропки, водные порталы, волшебство и мощная магия… Кто знает, по силам ли ребятам опасные испытания, которые подготовила королева фей?..

1. Ураган по имени Мира

Мира посмотрела на маму и вновь заставила себя улыбнуться. Это было сродни тому, как пытаться управлять грустной мокрой марионеткой, только этой марионеткой было её собственное лицо. Мама улыбнулась в ответ.

— Согласись, дни рождения — это здорово? — сказала она.

Мира кивнула.

— Ещё как здорово.

По случаю дня рождения Миры её мама оделась клоуном и захватила большую связку красных гелиевых шаров. И это был один из её самых сдержанных костюмов.

Держась за руки, они шли по ярко освещённому торговому центру. Прохожие с неодобрением косились на маму Миры, но её это нисколько не волновало. Они просто завидовали, что у них нет своего клоуна.

Она посмотрела на маму, и её грудь наполнилась гордостью. Бриджит Даффи была такой важной личностью, что рядом с ней Мира порой чувствовала себя как будто немного сплющенной. Это означало, что ей просто нужно немного надуть себя и постараться развлечься, насколько это было возможно физически, правда ведь?

По случаю дня рождения Мира распустила по плечам вьющиеся каштановые волосы, заткнула цветок за ухо и как следует принарядилась. Если точнее, на ней была ярко-зелёная балетная пачка, лимонно-жёлтая футболка с надписью «ЗАПАНИКУЙ И РАСПСИХУЙСЯ» и пара неоново-зелёных резиновых сапог. Но теперь, шагая рядом с мамой, она на миг с досадой подумала, что ей тоже следовало надеть маскарадный костюм.

«На дне рождения никакого уныния», — напомнила она себе. Это было одно из многих высказываний её матери, наряду с «Никто не любит нытиков» и «Никогда не верь Деве».

— Часть города, где живёт Рохан, такая скучная, — сказала её мама. — Здесь как в морге.

Они как раз свернули на улицу, где жила семья Рохана. Тихая и спокойная, усаженная деревьями, и на ней пахло розами. Улица, на которой жила Мира, была шумной, вечно забитой машинами, провонявшей выхлопными газами и жареной картошкой.

— Здесь такая скукотища, — согласилась Мира. Тишина на дороге была настолько гнетущей, что собственные мысли показались ей громкими.

— Что в сумке, милая? — спросила мать, очевидно, только сейчас заметив, что Мира захватила с собой рюкзак.

— Это сюрприз! — загадочно ответила Мира.

— Молодчина! — усмехнулась мать, протягивая ей воздушный шар. — Отпусти его и посмотри, как он взлетит вверх! — предложила она.

Мира отпустила нитку, и воздушный шар улетел в небо. «Интересно, — подумала она, — каково это — быть таким лёгким и лететь так высоко?» Вскоре они дошли до аккуратного, свежевыкрашенного дома Рохана, и Мира позвонила в дверь. Через миллисекунду она потянулась, чтобы позвонить ещё раз, на тот случай, если их не услышали, но дверь тут же распахнулась. Рохан стоял на пороге, как будто уже ждал её.

— Привет, — сказал мальчик.

Он был как будто чем-то обеспокоен. Впрочем, ничего удивительного, у него всегда был вид, будто он чем-то обеспокоен.

Рохан был сплошным комком нервов и тревог в человеческом обличье ростом пять футов пять дюймов. Как минимум один из этих дюймов приходился на слой геля, которым он укладывал чёрные волосы. Мира не знала, как физически волосы могут выглядеть встревоженными, но в случае Рохана так и было. Его тёмные глаза были широко раскрыты, и он смотрел на Миру так, как, наверное, люди смотрят на бомбу с часовым механизмом.

Мире показалось, что Рохан одет как будто для похорон. Причём не в шутливой манере чёрного юмора «это день, когда я воскрес». На нём были тёмно-синяя рубашка и тёмно-синие брюки. Единственной яркой деталью был его красный галстук. Но опять-таки: это был галстук. Он был при галстуке! Что делало его похожим на взрослого, случайно угодившего в фантастический аппарат по уменьшению размеров.

— ПРИВЕТ! — громко сказала Мира. Будто заглавными буквами. — С ДНЁМ ВОСКРЕШЕНИЯ НАС! КРИК!

За словом «крик» последовал настоящий пронзительный вопль. Для пущей громкости она приставила ладони по обе стороны рта. Правильно заявить о себе — это крайне важно, особенно на вечеринке.

Рохан зажал уши и опустил руки только после того, как Мира перестала кричать. Он оглядел улицу, проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь, а затем шёпотом пригласил их:

— Пожалуйста, входите.

— Ага! Давайте начнём нашу вечеринку! — сказала мама Миры, потрясая рукой с оборками на рукавах. — У-У-У!

— Э-э-э… здравствуйте, миссис Даффи, — сказал Рохан и заморгал, глядя на клоуна в дверном проёме. — Вы же знаете, что в этом году будем только мы и ещё несколько тётушек, верно? Из-за прошлого года. — Рохан умолк, посмотрел на Миру и отвернулся.

При воспоминании о прошлогодней вечеринке у Миры свело живот. Что ж, она не столько забыла, сколько похоронила память о произошедшем под массой счастливых мыслей.

Совместное празднование дня рождения Миры и Рохана было традицией. Они родились в одной и той же больнице, в одну и ту же ночь, и, родившись, оба умерли. Это длилось всего минуту, и благодаря расторопным, сообразительным врачам и медсёстрам они моментально вернулись к жизни. Так что теперь две семьи раз в год собирались вместе, чтобы отпраздновать это медицинское чудо, результатом которого были их именинники.

По мнению Миры, это чудо могло быть проклятием, учитывая, что на их вечеринках вечно что-то шло наперекосяк. И кстати, вовсе не по вине самой Миры, если только вы не буквоед и вам не кажется, что фраза «по её вине» означает «произошедшее по причине чего-то такого, что она сделала».

Прошлый год был хуже обычного. Она с таким воодушевлением открыла дверь фокуснику, что бедняга сломал себе руку и смог показать лишь один фокус: превратился в больничного пациента. Также однажды произошёл инцидент с суперклеем и волосами двоюродного брата Рохана, из-за чего тому пришлось срочно посетить парикмахерскую.

К счастью, мама не стала наказывать её за это. Мама Миры вообще никогда не ругала и не наказывала её. Это было против принципов её родительской философии.

— Не люблю ограничивать мою Миру, — говорила она. — Я хочу, чтобы она сама нашла собственные границы.

Но как оказалось, мама Рохана не горела желанием позволять Мире искать собственные границы под её крышей. Поэтому в этом году Мира получила список правил.

Никаких спичек

Никакого суперклея

Не открывать самой входную дверь

Никаких приколов

Ладно, последнего в списке не было. Но, похоже, родители Рохана имели в виду именно это. На какой ещё вечеринке бывают правила?

Рохан с сомнением окинул взглядом клоунский парик, лоскутные штаны и раскрашенное лицо мамы Миры.

— Так что да… Детей не будет, — сказал он.

С точки зрения Миры, то, что Рохан не считал себя ребёнком, было абсолютно правильно.

— Ну и что? — сказала миссис Даффи. — Чем меньше народу, тем больше усилий мы должны приложить, чтобы всем было весело. — Её голос был слегка приглушён большим красным носом, который зажимал её настоящий нос. Она коснулась лацкана пиджака, и из пластикового цветка прямо в лицо Рохану брызнула струя воды. — С днём воскрешения, дорогой! — улыбнулась она.

— Спасибо, — неуверенно сказал Рохан, вытирая глаза, и прижался к стене, пропуская их внутрь.

Мире показалось, что он оставался плоским дольше, чем нужно, как будто доверял стене больше, чем ей и её матери.

— Воздушный шарик? — сказала мама Миры, протягивая Рохану шар.

— Я… Ладно, почему нет, — согласился тот.

— Позже мы сможем вдохнуть гелий и поговорить тоненькими муравьиными голосами! — предложила мама Миры.

Рохан скривился от ужаса.

— Это очень вредно!

Мама Миры пожала плечами.

— Неужели? Ах! Привет, малышка! Обними тётушку Бриджит!

Она протянула руки, заметив, что к ней вперевалочку идёт Шилпа, младшая сестра Рохана.

Увы, увидев в коридоре клоуна, Шилпа взвизгнула и подбежала к Рохану, хватаясь за его штанину.

Мире показалось, что её мама на мгновение погрустнела. Хотя это было невозможно. Мама Миры никогда не грустила на вечеринках.

— Ооо, как же она любит брата, — сказала Бриджит Даффи.

Рохан нежно погладил тёмную кудрявую головку Шилпы. Малютка была в пижаме с изображением Человека-Паука и вовсю зевала.

— Не хочу спать! — заявила она брату. — Хочу играть!

— Сначала тебе нужно поспать, — сказал Рохан. — А потом сможешь и поиграть!

— Нет, хочу сейчас играть! — взволнованно повторила Шилпа. — Прямо сейчас!

— Позже. Сейчас тихий час. Спеть тебе колыбельную? Твою любимую?

— Спеть, — сказала Шилпа, прижимаясь к его ноге, словно маленький коала к дереву. Затем, на тот случай, если у кого-то сложилось впечатление, что она готова уступить, добавила: — Играть сейчас!

— Тсс, позже, — сказал Рохан. Он попытался принять строгий вид, но когда Шилпа посмотрела на него своими огромными тёмными глазами, он растаял от нежности и пощекотал её.

— ИГРАТЬ! — взвизгнула она и буквально покатилась со смеху.

В этот момент по лестнице, благоухая духами, спустилась элегантная, как кинозвезда, мать Рохана. Мира была почти уверена, что она не настоящий человек, а что-то вроде голограммы. На ней было очень красивое зелёное платье с тонким блестящим шарфом, и всё в ней, похоже, сияло совершенством. Рохан поспешно подхватил на руки Шилпу и попытался её угомонить, чтобы она перестала хихикать.

— Приямвада! — воскликнула миссис Даффи. Она на миг смущённо посмотрела на свой клоунский костюм, затем снова на маму Рохана, и её улыбка чуть дрогнула под клоунским носом. — Ты выглядишь сногсшибательно!

— Спасибо! — ответила мама Рохана. — Хотя, если честно, я чувствую себя не совсем одетой. ОБОЖАЮ костюм клоуна!

При этих словах мама Миры просияла.

— Не хочешь чаю, пока готовится угощение? — продолжила мама Рохана.

Ноздри Миры защекотал запах еды. Пахло пряностями и свежим хлебом.

Мама Миры несколько раз сжала свой клоунский нос, заставив его запищать. Это означало, что она и впрямь не откажется от чая, и взрослые удалились на кухню. Мира пошла было за ними, но мама покачала головой.

— Иди поиграй, — сказала она. — Взрослым тоже иногда хочется побыть одним!

Мира сглотнула. Запах свежевыпеченного хлеба сразу закис в её ноздрях.

— Давай придумаем что-нибудь весёлое! — сказала она Рохану, который держал вырывающуюся Шилпу.

— Хочу уложить её поспать, тогда мы сможем сыграть в Тронный молот, — ответил Рохан, крепче прижав к себе сестру. Та хихикнула и надвинула ему чёлку на глаза. — Его на случай дождя поставили под навесом. Шилпа, прекрати. Мне нужно отнести тебя наверх, а я ничего не вижу.

Услышав это, Шилпа снова захихикала, и пока он нёс её, ещё больше разлохматила ему волосы.

— Роха-а-а-а-а! — ворковала она. — Роха-а-а-а! Не хочу спать! Не хочу!

— Хватит, я не хочу тебя уронить, — сказал Рохан. Поднимаясь по лестнице, он нёс сестру на вытянутых руках, чтобы отодвинуть её от своего лица.

Мира улыбнулась. Шилпа никогда никого не слушалась, и Мира ценила это в любом человеке, даже в очень маленьком.

— Может, дать ей немного поиграть? — спросила она, полагая, что с Шилпой наверняка будет веселее, чем с Роханом.

— Играть с Мирой! — обрадовалась Шилпа, протягивая к ней пухлые ручки.

— Нет! — Рохан уже почти поднялся наверх. — Ты только мешаешь! Тсс!

— Ладно! — сказала Мира.

Она чувствовала лёгкую обиду, но не подавала виду. «Помни, будет весело. Веселью ничто не помешает. Неважно, что мама не хочет тусоваться со мной. Она провела со мной всё утро. Так что со мной должны побыть и остальные!»

Одно «но»: поблизости никаких остальных не было. Ладно, Рохан скоро вернётся. С рюкзаком на плече она вышла в сад. Кстати, в рюкзаке лежали ценные вещи, и его никак нельзя было выпускать из виду. Сверху он был весь увешан значками. Один из них гласил: «Смерть патриархату!» Другой требовал: «Пощадите животных, ешьте растительную пищу!», а третий просто восклицал: «Щенки!» У Миры были самые разные вкусы, но она неизменно обожала восклицательные знаки, причём буквально на всём. Они делали любые слова более захватывающими!

Положив рядом с собой свой Очень Важный Рюкзак, Мира села в одно из садовых кресел и оглядела доску для Тронного молота, словно генерал, готовящийся к битве. Фигуры были расставлены аккуратно, рядом с доской лежала игральная кость, а почётное место занимала брошюра с правилами.

Мире нравились все персонажи игры и рисунки на коробке. На ней были изображены гном, эльф и человек-воин, сражающиеся с гигантским пауком. В реальности игра никогда не соответствовала рисункам. Это была ролевая игра, в которой игроки изображали фантастических персонажей, проходили квесты и сражались с монстрами. Ей всё это нравилось, хотя правил было слишком много!

Запрещается есть волшебную пищу!

Запрещается использовать железное оружие со сказочным персонажем!

Запрещается продолжать сражение, если после особенно энергичной одиночной атаки на тролля вы получили 900 очков…

…И Рохан был горячим сторонником всей этой нудятины. Например, Мира не понимала, почему, будучи персонажем-волшебником четвёртого уровня, нельзя накладывать на кого-то чары девятого уровня? Действительно, когда она так поступала, он ужасно сердился.

Обычно она говорила что-то вроде:

— Что, если сегодня я чувствую себя ОЧЕНЬ сильной? Парам-пам! Огненный шар!

От таких заявлений Рохан скакал то на одной ноге, то на другой в ожидании худшего.

Неожиданно раздался негромкий скрежет, и кухонное окно распахнулось. Послышался стук тарелок, мисок и чашек. Тётушки Рохана принялись раздавать советы. Миссис Патель не выдержала и предложила им пойти и накрыть на стол.

Мира вновь переключила внимание на доску. Каким бы персонажем ей поиграть сегодня? У Рохана был волшебник девятого уровня, которым он играл в течение прошлого года. Ей же удалось поиграть несколькими персонажами, но все они умерли. Кроме берсерка. Они бросаются в бой, не имея плана атаки на врага. И в результате её персонаж Тораг Безрассудный был жив. Пока жив.

Из кухни доносились приглушённые голоса взрослых.

— Как идут твои дела? — спросила миссис Патель.

— Как тебе сказать, — ответила мама Миры. — Потихоньку. Я не уверена, что люди готовы к целебному йогурту. И это так сложно — совмещать бизнес и заботу о Мире.

При звуке собственного имени Мира навострила уши.

— Извини за резкость, — сказала миссис Патель. — Я не представляю, как тебе это удаётся.

— Когда у тебя рождается ребёнок, никто не говорит, какие сложности ждут тебя впереди. Люблю её, но ей всегда приспичивает поболтать именно в тот момент, когда я пытаюсь сосредоточиться.

Слова прозвучали подобно скрежету гвоздя по классной доске, только внутри её грудной клетки. Мира стиснула зубы.

— Что ж, если тебе понадобится передышка, ты всегда можешь отправить Миру к нам в гости, — сказала миссис Патель. — Просто скажи.

— Опасные слова, дорогая. Не успеешь ты и глазом моргнуть, как я уже соберу чемодан и сплавлю Миру жить к вам! — засмеялась в ответ Бриджит.

Мира не хотела больше ничего слышать. Она знала, что стесняет маму, но ей не хотелось слушать, как та говорит об этом кому-то постороннему. Девочка резко встала и задела голыми коленками стол с Тронным молотом. Фигурки разлетелись по земле.

Голоса на кухне внезапно стихли, и кто-то протянул руку, чтобы закрыть окно. Мира, закусив губу, посмотрела на упавшие фигурки. Рохан разозлится. Он потратил целую вечность, чтобы приготовить Тронный молот к игре. Он всегда делал это безупречно. Опустившись на колени, Мира начала собирать с земли аккуратно раскрашенных крошечных воинов и волшебников, игральные кости и монстров. Она поставила их обратно на доску, но не могла вспомнить, где они стояли в самом начале. Она поместила пещерного тролля в таверну, где они начинали игру, вместо более предсказуемого места вроде темницы. Почему бы не начать игру с салюта?

Кстати, почему бы не начать всю вечеринку с салюта? Она взглянула на свой рюкзак. Когда она упаковывала его, то сомневалась, что ей это удастся. Но теперь… Она покажет маме, что никакая она не помеха. Что она умеет не только путаться под ногами. Что с ней может быть весело!

В этот момент вышел Рохан и с ужасом уставился на доску.

— Что ты наделала?

Мира пожала плечами.

— Я немного всё передвинула. Но давай поиграем в Тронный молот попозже. У меня есть идея поинтереснее. Пойдём!

Схватив рюкзак, полный ценных вещей, она поманила его.

— Что? — спросил Рохан. — Ты куда?

Он побежал следом за ней с таким видом, будто проглотил мешок с пауками, каждого из которых снедал глубочайший эмоциональный кризис. С чего это он? Это ведь вечеринка! Более того, его мама не считала его обузой. Нет, он был мистером Послушание, мистером Совершенство, Капитаном Исключительно Верных Решений!

— Не отставай! — воскликнула Мира и исчезла в кустах, отделявших основную часть сада от пруда с рыбами позади него.

Сад родителей Рохана был огромный. Раньше они с Мирой часто играли здесь, воображая, будто в кустах жили монстры. Вот только Мира не притворялась. Она искренне верила, что чудища настоящие, и обычно оставляла для них еду. Местные грызуны и лисы были счастливы. В отличие от родителей Рохана.

Мира открыла сумку и посмотрела на небо. В любой момент мог пойти дождь, так что или сейчас, или никогда.

К тому времени как Рохан подошёл к ней, она уже выстраивала фейерверки: втыкала каждый в землю, после чего соединила их длинным фитилём. И довольно улыбалась при этом. Это будет нечто!

— Что ты делаешь? — поинтересовался Рохан.

Установив последний фейерверк, Мира повернулась к нему и отряхнула руки. Ей не терпелось поделиться своим невероятно умным и очень научным планом.

— Я вот что подумала. Поскольку сейчас день, фейерверк будет не очень хорошо виден. И я подумала, а не связать ли несколько штук вместе, чтобы их стало больше… — Она махнула рукой. — БУМ! Мне их зажечь или ты хочешь сам?

— Но… — сказал Рохан. — Тебе нельзя брать спички.

— Верно! — Она вытащила из кармана зажигалку и торжествующе помахала ею. — Я и не собираюсь пользоваться спичками. Видишь! Я полностью соблюдаю правила!

— Я не думаю, что правило «никаких спичек» касается только спичек… — вздохнул Рохан. — По-моему, оно заключается в том, что ничего нельзя поджигать. Как в тот раз, когда ты подожгла все мои поздравительные открытки, пытаясь зажечь свечи на торте.

— Но твоя мама ведь не сказала «ничего не поджигать». — Мира покачала головой. Рохан явно ничего не понимает. — Там сказано «никаких спичек». Как я могу соблюдать то, чего она не говорила? Я не медиум. Хотя моя мама говорит, что такое передаётся по наследству… — Мира с громким щелчком чиркнула зажигалкой, наклонилась и подожгла фитиль на конце цепочки суперфейерверков.

Мира не совсем поняла, что случилось потом.

Раздалось несколько очень громких хлопков, затем были вспышки, треск и пронзительный вой, который звучал так, будто из ада сбежал сам дьявол, чтобы поучаствовать в танцевальном конкурсе перед пушкой.

Затем она подняла глаза и обнаружила, что сарай горит.

Из дома донеслись крики взрослых. Топот ног. Новые крики. Детский плач.

— Ой! — пискнула Мира и нахмурилась. — Я не нарочно.

— Сарай, Мира, — сказал Рохан, проводя рукой по волосам. В эти мгновения он выглядел напуганным, как хомяк на выставке кошек. — Ты подожгла сарай.

— Верно, — согласилась Мира. Настроение у неё тотчас испортилось. Затем, как будто вспомнив что-то, она улыбнулась и торжествующим жестом указала на пылающую постройку. — Но, по крайней мере, я не нарушила правила!

Рохан схватился обеими руками за голову и побледнел.