Капитализм для народа. Либеральная революция против коррумпированной экономики

Луиджи Зингалес (2012)

Итальянец по рождению, чикагский экономист Луиджи Зингалес воочию наблюдал последствия высокой инфляции и безработицы — в сочетании с кричащим непотизмом и семейственностью — в экономике своей страны. Этот опыт оказал глубокое влияние на его профессиональные интересы, и в 1988 году он прибыл в США, вооруженный политической страстью и верой в то, что экономисты должны не просто объяснять мир, но и менять его к лучшему. В «Капитализме для народа» Зингалес показывает, что корни американского капитализма подверглись процессу разложения, а результатом этого становится переход к более коррумпированной системе, встречающейся в Европе и большинстве стран мира. Американский капитализм, согласно Зингалесу, вырос в уникальном инкубаторе, где меритократическая природа конкуренции способствовала возникновению веры в рынки и мобильность. Но позднее эта вера была подорвана предательством ориентированных на бизнес элит, лоббистская деятельность которых стала определять работу рынка, и это предательство произошло с молчаливого согласия интеллектуального класса. В результате мы оказываемся перед выбором между перераспределительным популизмом и ориентированной на бизнес технократией. Однако Зингалес видит выход в прорыночном популизме, поддержке по-настоящему свободной и открытой конкуренции во благо народа, а не во благо крупного бизнеса. Отталкиваясь от истории американского популизма рубежа XX столетия, Зингалес утверждает, что наша нынешняя ситуация ничем не отличается от тогдашней. Средний класс и бедные беднеют, а богатые — богатеют. Решением теперь, как и тогда, должны стать реформы экономической политики, которые выровняют игровое поле. Реформы, которые могут быть направлены против бизнеса (точнее, против крупного бизнеса), в действительности будут прорыночными. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Исключительность Америки

Большинство знакомых мне экономистов, эмигрировавших из Италии в США — а таких много, — прибыли сюда убежденными левоэкстремистами, а порой даже активными коммунистами. Они приехали в эту страну вопреки своему неприятию американской системы — лишь потому, что здесь лучшие университеты. Но я отметил, что после переезда в США многие из них со временем стали поддерживать идеи свободного рынка. Отчасти они «прозрели» благодаря полученным здесь знаниям в области экономики. Однако я полагаю, что еще более важную роль сыграло то, что они увидели собственными глазами: многие преимущества свободного рынка, которые они изучали в теории, в США действительно применяются на практике. Люди здесь получают вознаграждение в соответствии со своими заслугами, а не благодаря своим политическим связям. Конкуренция дает американцам лучшие продукты по более низким ценам. Низкие барьеры для входа на рынок (для того чтобы начать свое дело, в США нужно в среднем 4 дня, тогда как в Японии — 26, в Италии — 62, а в Индонезии 128^[5]) способствуют разработке новых идей и обеспечивают возможности карьерного роста.

В первой главе этой книги я буду говорить о том, что счастливое сочетание исторических, географических, культурных и институциональных факторов сделало американский капитализм отличным от видов капитализма, господствующих в остальном мире. Прежде всего, становление демократии в Америке предшествовало индустриализации (по меньшей мере второй промышленной революции, которая дала нам наиболее крупные и могущественные корпорации). Благодаря этому к концу XIX века — периоду господства корпораций — у американцев уже сложилась демократическая традиция, позволявшая им ограничивать политическое влияние деловых структур. Принятый в 1890 году антитрестовский закон Шермана явился скорее результатом народного протеста против насаждаемой крупными корпорациями коррупции в политике, нежели попыткой исправить перекосы в развитии экономики, вызванные формированием монополий (хотя этот закон часто воспринимают именно так).

Кроме того, американский капитализм развивался в эпоху, когда доля государства в ВВП была минимальной. Как следствие, для предпринимателя единственным способом добиться успеха была победа на рынке: у государства не было ни гроша, и оно мало чем могло помочь. Эта ситуация в корне отличалась от положения появившихся позднее промышленных держав — к примеру, «азиатских тигров» (Гонконг, Сингапур, Южная Корея и Тайвань): для них капитализм стал важным фактором образования государства; их промышленная политика изначально поощряла связи между деловыми и политическими кругами. Капитализм, дающий людям возможность обогатиться за счет их связей в политике, но не за счет успеха на рынке, есть форма капитализма, которую многие считают несправедливой и порочной.

Еще одной отличительной чертой американского капитализма стало то, что он развивался в относительной изоляции от иностранных влияний. Во Франции, Бразилии, даже в Канаде страх того, что американские фирмы станут доминировать в экономике, стал оправданием предоставления местной деловой элите привилегий и защиты — подчас под прикрытием идей патриотизма. Это также способствовало появлению клановости.

Наконец, благотворное воздействие на Соединенные Штаты оказала протестантская этика, воспринимающая богатство как справедливое вознаграждение за тяжелый труд, а не как подарок судьбы и тем более не как грех. В рамках одного исследования, фокусировавшегося на сравнении разных народов, участников попросили выразить степень поддержки утверждения «Нам необходима большая дифференциация доходов: это поощряет нас к действиям» и противоположного ему утверждения «Доход должен распределяться более равномерно». Протестанты в основном поддерживали первое утверждение, тогда как католики и особенно мусульмане выступали в поддержку второго^[6].

В силу всех этих причин сформировалась культура, которая верит в возможность и перспективы экономической свободы и открытой конкуренции. Весьма спорное представление о том, что тяжелый труд будет должным образом вознагражден, до сих пор лежит в основе американского представления о жизни. Эта точка зрения снизила негативное воздействие на рынок в США и привела к тому, что в этой стране капитализм популярен и надежен. Обеспеченное капитализмом процветание Америки в различных сферах дало ему широкую поддержку со стороны народных масс.

Примечания

5

S.Djankov, R.La Porta, F.Lopez-de-Silanes, and A.Shleifer, «The Regulation of Entry», Quarterly Journal of Economics 117 (February 2002): 1-37.

6

L.Guiso, P.Sapienza, and L.Zingales, «People’s Opium? Religion and Economic Attitudes», Journal of Monetary Economics 50 (2003): 225–282.