Иллирика

Лука Ильин

Вы никогда не задумывались о том, каким бы был мир без женщин и как бы они могли исчезнуть? В этой книге я постарался пофантазировать и выдвинул свою теорию. Надеюсь, тебе понравится, мой дорогой Читатель. Приятного чтения. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 4

Автобус подъехал к остановке, и Давид вышел из него, укрывшись простым чёрным плащом, который полностью закрыл форму. Вдали виднелся большой флаг Аделаиды, там была военная часть. Пока что город не вызывал таких же чувств, какие он вызвал, когда Штерн возвращался с войны. Проходя мимо домов, можно было понять, что жить в них испытание не из лёгких. Обветшалые и разбомбленные дома, старые и серые, с большими щелями в стенах, в общем, обычный образец города, находящегося на границе двух враждующих стран. Хотя судя по виду части, она была построена после войны. Он направился к ней, думая лишь о том, где бы ему сейчас выпить.

На КПП виднелась табличка:"Часть военного назначения номер сто двадцать три». Давид подошёл к воротам, и из будки сразу выскочил солдат:

— Вы по какому вопросу? — бесцеремонно начал он.

Давид достал документы и вручил их ему. Солдат, с двумя лычками на погонах в звании младшего сержанта, стал раскрывать папку, недоверчиво глядя на мужчину в чёрном плаще. Но после того как он прочитал приказ, и подняв взгляд, увидел немного видневшийся из-под плаща китель, он понял, что совершил ошибку в виде такого грубого ответа. Также младший сержант понял, что его недавний стиль разговора здесь совершенно неприемлем.

— Извините, товарищ Майор — уже в другом тоне сказал он, открывая ворота.

Давид забрал у него из рук папку и прошел мимо, оставив на своём лице ехидную улыбку, ведь он специально разыграл этот спектакль. В мире много приятных вещей и одна из них это смотреть на людей, которые попадают в нелепые ситуации и изменяются на глазах, словно страшный большой лев вдруг превращается в маленькую мокрую мышку. Жизнь на деле пресная, её надо постоянно приправлять острыми моментами. Офицеру это иногда удавалось.

Штерн оказался внутри части, на удивление она была не такой, какой он себе её представлял. Все было ухожено и опрятно. Давид вспомнил свою первую часть, в которой ему приходилось служить, она была очень похожа на эту, майор почувствовал себя, будто он здесь когда-то уже бывал, и от этого стал чувствовать себя немного увереннее.

Командира части уведомили о том, что приедет Майор со штаба, поэтому он уже стоял и ожидал Давида возле первой казармы. Увидев человека, который, не переставал, таращится по сторонам, он направился к нему. Штерн заметил его и отдал честь:

— Здравия желаю, товарищ подполковник.

— Вольно, — приветливо отозвался тот, — ну что, товарищ Майор, проверять нас приехали? — с улыбкой произнес командир части, дав знак, что их отношения на данный момент имеют характер личных. В подтверждение этому подполковник протянул руку.

— Да нет, товарищ подполковник, какое там, служить пока — пожимая руку, ответил Штерн, с небольшой ухмылкой.

— Вот и славненько, — отвечал подполковник, боясь обидеть почётного гостя, — вы переходите в мое распоряжение и являетесь с этого момента заместителем командира части по воспитательной работе — с гордостью сказал он, возвеличивая себя, на фоне нового заместителя.

— Так точно, товарищ подполковник.

— Представьтесь, пожалуйста, майор, — обратился он к Давиду.

— Давид Лаврентьевич Штерн, товарищ подполковник.

— Так вот, Давид Лаврентьевич, со своей правой рукой мне будет неудобно общаться по уставу, поэтому иногда обойдёмся именем и отчеством, но и устав чтить, тоже не забываем. Меня звать Андрей Степанович — сказал он, и улыбнувшись приподнял левую бровь, сделав многозначительный вид.

— Хорошо, Андрей Степанович, у нас просто не принято так в штабе, было — говорил человек, для которого устав был стилем жизни.

— А вы уже не в штабе, вы в простой части, где все вам рады — приветливо сказал Андрей Степанович, всё не понимая, правильно он себя ведёт или нет. «Может это и вправду проверка — думал он, — Хотя в рапорте было только о банальном переводе, хм… странно» — Идёмте, я вам лучше покажу ваш кабинет, в котором вы будете работать на благо Аделаиды и служить ей верой и правдой.

Следуя за ним, Штерн о чём — то возвышенном вовсе не думал. Он осматривался и надеялся, что, судя по этой части, наверное, и весь Люстиг стал иным, а не таким как раньше, ужасным и убогим.

Они вошли в здание и прошли влево по коридору. Затем Подполковник остановился возле одной двери, и, достав из кармана большую связку ключей, открыл её. Кабинет был тесноват, по сравнению со старым штабным кабинетом Давида, но все же не так уж и плох. Он был с окном и большим столом, который располагался посередине, а справа от него был кожаный диванчик. Давиду понравился кабинет, потому как человек он по природе был непривередливый.

— Вот располагайтесь, я так понимаю, вы сразу к нам, прямо с вокзала? — заинтересованно смотря на гитару, которая виднелась на спине Давида, спросил Андрей Степанович.

— Да я решил не медлить и сразу отправился сюда — сказал Штерн

— Люблю боевой настрой в людях, значит, сработаемся — напомнил ещё раз командир части. — Ну ладно, вы тут сами разберётесь, сегодня можете не работать, так, просто пока познакомьтесь с самой частью — сказал он, потихоньку направляясь в сторону двери, а после добавил:

— Ну, если захотите все же направить силы в нужное русло заходите ко мне — протягивая руку, сказал Андрей Степанович.

— Я зайду через час — сказал Давид, в ответ, пожав руку.

— Хорошо — улыбаясь, сказал Подполковник.

Командир части ушел, а Штерн стал разглядывать свои «хоромы». «Да уж, лучше и не придумаешь» — подумал он. Как ни крути, нельзя было поверить, что это гиблое место и вправду стало немого другим. На столе лежала папка, Давид открыл ее, и убедился, что там не было ровным счётом ничего интересного, а именно подсчёты материальной базы части за прошлый месяц. «Наверное, прошлый зам разгребал это» — сказал вслух Майор. Он немного полистал папку, все сходилось, хотя чему там не сходится, кому сейчас нужно воровать лопаты? Давид понял, что теперь он будет заниматься этой рутиной пока не уедет отсюда. Тоска…

Пока Давид примирялся со своей судьбой, в главном штабе царил хаос, на самом деле Штерна отправили в другую часть не по заданию, а по приказу самого президента. Просто он мешал полковнику и всей верхушке, как и многие другие. Сейчас в главном штабе не было высококвалифицированных офицеров, там остались только те, кто тупо исполнял приказы и был способен анализировать и иногда включать мозги, зато являлся для власти идеальным материалом.

Во времена диктатуры Виктории, Аделаида была частью империи. Поэтому истребление женщин в частности произошло по вине именно Виктории, и об этом постоянно припоминает страна, где родился и живёт Давид. И плевать, что в стране всё уже совсем не так, правительство заботят лишь ресурсы и жажда глупой мести, которая таится в сердце правителей Аделаиды. Поэтому министры Софии решили придумать «Луковское соглашение», которое бы запрещало устраивать какие-либо боевые действия против той или иной страны, пока та не выйдет из него. Виктория вышла из соглашения, даже не объяснив причин, а всем остальным сказали, что из-за скандала, ведь это было выгоднее. Настроить людей против тех, кто не считается с ними значительно проще, чем с нейтральными людьми.

Поэтому президент Аделаиды отдал приказ подготовки к военным действиям против Виктории, совместно с Софией. Совещание уже давным-давно было завершено, и присутствовали на нем два президента и генералы. А в том числе и тот грозный старичок, который поведал всем сказку про «Гиртид-01» и о договоре с Софией. Являлось правдой в его рассказе только то, что Виктория и правда вышла из «Луковского соглашения» и представляла сейчас очень сильную опасность для других государств. Чтобы не было бунта и протестов, всех компетентных офицеров отправляли в маленькие городки, чтобы они не испортили все планы. Ведь планы в головах этих властителей были ужасными. Вот почему на место Давида поставили тупого исполнителя. Главы государств разделили свою операцию на четыре этапа, это был первый из них, каким же будет второй…

Давид проглотил в местном чипке, какую то гадость и двинулся к подполковнику. Мимо него проходили солдаты, все как на подбор, своим видом они внушали уважение и гордость. «Не такая уж она и плохая» — подумал о части ещё раз Штерн, после чего вошел в штаб. Он постучал в дверь:

— Войдите — грозным басом сказал голос.

Давид вошёл и закрыл за собой дверь.

— Давид Лаврентьевич, это вы, я уж подумал опять какой-нибудь раздолбай стучится, садитесь — говорил нейтрально Андрей Степанович, всем своим видом показывая неимоверную занятость. Подполковник был настолько погружен в работу, что отвёл взгляд от бумаги лишь на мгновение, чтобы только посмотреть, кто к нему пришел.

Майор сел в кресло и ждал приказов, потому как заняться чем-то кроме работы, ему даже не приходило в голову. Несмотря на то, что работёнка нудная, но это хоть какое-то дело, а просто сидеть на диване…, Давид был не из таких.

— Вот, пришло распоряжение — подполковник доставал, не глядя документики из папки, лежащей на краю стола. — Вам предстоит съездить с солдатами на показательные стрельбы, мы будем соревноваться со сто двадцать второй частью, но это через неделю, а пока вы должны их привести в порядок, подучить отстающих, напомнить знающим, в общем, послезавтра выезжаете на тренировочные стрельбы.

— Хорошо, товарищ подполковник, но мне бы работу на сегодня… — просил майор

— Ах да, — ответил подполковник, будто его осенило, — вот вам характеристики на бойцов, их нужно заполнить, как положено, по форме, а тут накалякали хрен пойми как. Если не достаёт какой-то информации, архивы в вашем распоряжении, также рекомендую провести беседу с каждым бойцом сегодня и завтра, рота, с которой вам работать — пятая. Вы должны все заполнить до учебных стрельб, потом у вас другие задания будут. Если проиграем, с нас снимут статус показательной части нашего округа, так что постарайтесь. А сейчас идите к ротному и возьмите у него характеристики.

— Разрешите идти, Андрей Степанович?

— Идите Давид Лаврентьевич, выполняйте приказ — сказал он и теперь уж с головой погрузился в свои бумаги.

Командир части немного изменился, наверное, ему позвонили сверху и отчитали за что-то. Он был хмурым и серьёзным, совсем непохожим на человека, который встретился Давиду утром. Теперь он был сконцентрирован только на работе, не отлучаясь от неё ни на минуту. Андрей Степанович был человеком старой закалки, и сразу было видно, что получал образование ещё в мирное довоенное время, потому как последний выпуск офицеров произвёл на свет довольно таки ленивых и малокомпетентных людей, которые совершенно ничего не понимают ни в службе, ни в ведении документации. За исключением был только костяк специалистов из главного штаба, ведь попадали туда только лучшие. Андрей Степанович был достоин там работать, ведь к выполнению своих обязанностей он подходил очень ответственно.

Штерн так отвык от такой службы, ведь, в штабе служба совсем иная, там бумаги заполнил и всё, гулять можешь, есть чем заняться помимо работы, а тут…, рабочий день до восьми вечера и никуда ты не денешься. Хоть и Штерн не особо дорожил свободой, которая была у него в штабе, но такой расклад ему был тоже чужд. Он казался ему неправильным, так как он лишал людей мотивации работать быстрее, а не растягивать до конца дня плёвое дело.

Давид сходил к ротному, это был темный паренёк лет двадцати пяти, из более приметного, на руках у него были очень глубокие шрамы, а на правой руке и вовсе не было безымянного пальца. Взгляд его таил какую-то загадку, внушающую мысль, что офицер был неординарен и, наверное, отличался чем — то от общей серой массы. И, наверное, поэтому он был немного хмурым. Капитан дал Штерну огромные папки, и тот двинулся их заполнять. Дальше его ждала муторная работа, беседы сегодня он решил не устраивать. «Заполню, какие есть, а другие завтра» — говорил он себе.

Давид закончил работу в девять, что было больше рабочего дня. С непривычки он не смог сразу включиться в работу, поэтому частенько отвлекался. Штерн безумно устал, у него не было желания не читать, не писать, не пить, он просто хотел спать. Он нигде ещё не поселялся, поэтому предпочел ночевать прямо в своём кабинете. Давид снял обувь и бухнулся на кожаный диванчик, выключив настольную лампу. Майор был слишком уставший, чтобы заставить себя поужинать, да и есть было нечего. День начинался прекрасно, но закончился очень тяжело. Давид спустился с небес, и теперь он, простой смертный, должен вкалывать как проклятый, независимо от его прошлых заслуг.

Засыпая, он ни о чем не думал, проработав так один день, Давид ушел от реальности. Ему на мгновение показалось, что войны не было, а он тот самый салага, который весь день тренировал свой взвод и устал, как собака. Казалось, что сейчас из ванной выйдет его прекрасная жена и ляжет на этот диван рядом с ним, представив, что это то сказочное семейное ложе, всегда теплое и уютное.