Рассуждай-ка

Людмила Александровна Киселева

Эта книга о том, что важно для человека в любом возрасте: о Боге, мире, душе, вере, любви. Взрослый человек, сделав для себя светлое духовное открытие, может поделиться им с ребенком. Благодаря этой книге между старшим и младшим возникнет радостный, роднящий диалог. Через простые истории-притчи можно прийти к знанию самостоятельной догадкой, работой своей души. Именно поэтому автор и выбирает для раскрытия важных духовных истин жанр сказки-притчи, одинаково понятный и взрослому, и ребенку.

Сказка о матрешках

Однажды в игрушечный магазин привезли матрешку. Достали из коробки и поставили на витрину среди других игрушек.

— Вот и я! Давайте знакомиться! — заулыбалась матрешка пирамидке, заводному самосвальчику и белому меховому кролику.

— Очень рады принять Вас в свою кампанию, — качнулась пирамидка в знак приветствия, — у Вас такой замечательный лакированный синий платок.

— Что Вы, я ношу красный платок. Посмотрите, вот я! — услышали игрушки голос.

Этот голос был потише, он звучал из глубины матрешки в синем платке. Неожиданно матрешка в синем платке раскрылась на две половинки. И перед игрушками появилась матрешка в красном платке. И тотчас крикнула:

— Вот и я!

Игрушки очень удивились:

— А мы думали, что правильно, когда «я» говорит про себя матрешка в синем платке, а оказалось, что правильнее, если словом «я» себя называет та матрешка, что сидит глубже. Но тут из матрешки в красном платке появилась ещё одна в ярком зеленом платке, и она, конечно, тоже воскликнула:

— Вот и я!

— Так вот она, наша настоящая гостья, это третья матрешка, а первая и вторая — это как ее одежки. Правильно, когда она, третья, в зеленом платке, называет себя словом «я».

Появилась еще четвертая матрешка. Ее платок был желтым-желтым. Игрушки совсем растерялись. Оказывается, все три матрешки были одеждой. А настоящей личностью, называющей себя словом «я» была эта, четвертая матрешка. Но игрушки теперь уже не торопились отвечать на приветствия. Они с сомнением поглядывали на матрешку в желтом платке. Не появится ли из нее новая матрешка, новое «я».

Она, конечно, появилась, совсем крошечная, платочек оранжевый.

— Давай скорее раскрывайся, ты тоже не можешь назвать себя «я», — заторопила пирамидка.

— У меня никак не получается, я выточена из цельного кусочка дерева, я не раскрываюсь. Я не состою из частей, то есть, я совсем простая. Такая уж я.

— Она действительно настоящее матрёшечное «я», — признали все игрушки

РАССУЖДАЙ-КА!

(кто есть Я?)

— Это немножко похоже на сказку про платье. Там тоже платье думало, что оно личность, но платье сняли, и личностью оказалась девочка. А тут оказалось много того, что нужно было снять.

— Ну да, конечно, похожа. Обе сказки: и про платье, и о матрешках — это сказки о человеке.

— Догадался, догадался. В одежде — человек, в теле человека — душа. Как в матрешке — матрешка, а в той — еще матрешка.

А что, душа — и есть та последняя матрешка, глубже которой уже ничего нет?

— А давай, мы понаблюдаем за собой: о ком мы говорим слово «Я»… Говорю про себя: «Вот я». Смотрю: на мне темная юбка, кружевная кофточка; и понимаю, что одежда — это внешняя оболочка, мое я из глубины эту оболочку рассматривает. Но я так же могу говорить: «Вот след пореза на пальце, но он уже заживает. Немного у меня побаливает горло (многовато мы с тобой съели мороженого)». Выходит, мое тело тоже внешняя оболочка, о которой мое «Я

Конец ознакомительного фрагмента.