Джосанолинда

Людмила Геннадьевна Иванова, 2020

В жизни каждый поступок важен, иногда от действий одного человека может пострадать и весь род. Тогда все силы рода направляются на искупление этого греха. Хватит ли Марине сил и мужества дойти до конца и разрешить загадку?

Глава 1

В аэропорту было чисто, аккуратно и в тоже время очень душно. Народу было немного, люди сновали туда-сюда, играли дети, иногда задевая Марину за ноги, но она сидела с отсутствующим лицом, безразлично глядя в одну точку. Безупречно красивая, идеальной формы лицо, словно выточенное из слоновой кости мастером многих поколений, прямой тонкий нос, опущенные голубые глаза, цвета неба в ясный-ясный солнечный летний день, от которого рябит в глазах, если долго смотреть. И волосы, создающие прямой контраст с нежным цветом кожи. Черные как смоль, они выглядели неестественно и, Марине частенько задавали вопрос, как она добилась такого идеального черного цвета и очень удивлялись, когда узнавали, что это ее природный цвет. Она такой родилась. Идеально сложенной, идеально выточенной природой, с той любовью, с которой великий мастер-скульптор создает свои творения на века.

И мало кто знал, что творилось в душе этой прекрасной леди, сидящей в гордом энтазисе, как казалось, на первый взгляд. Мало кто знал, что внутренняя пустота была во всех уголках души, пожирая каждый день радость жизни, мечты и желания жить, провоцируя угасание каждый день. Марина чувствовала, как начала превращаться в бесконечную пустоту, черную дыру и сплошной страх, все больше и больше, отгораживаясь от людей.

— Вы идете? — встряхнул ее незнакомый голос, — у Вас ведь этот рейс? Пойдемте, уже объявили посадку.

Марина словно очнулась ото сна и ничего не понимая, посмотрела на молодую девушку, с яркими карими глазами и смешинкой в глазах.

«А где Мия?», — возник вопрос у нее в голове, но потом вспомнила, что уже прошла зону досмотра, а Мия махала ей вслед и кричала, что через дней десять присоединится к ней. У Мии сердце было не на месте, она очень переживала за Марину, но в эти дни с работы отпустили только Марину, и поэтому Мия купила путевку немного позже.

А Марина, пройдя зону досмотра и дойдя до зала ожидания, заняла место около табло и терпеливо уселась ждать. И не заметила, как окунулась в свой мир. Пока ее не вернула в реальность эта девушка. Она ее вспомнила. Заходя в зону досмотра, эта девушка ей помогла занести чемодан, а потом, помогла подняться по лестнице в зал ожидания.

— Да-да, — заторопилась Марина, — я сейчас, — и стала торопливо собираться, поискав глазами мусорное ведро, и не найдя, она с сожалением вздохнула и положив, стакан с кофе, в пакет, схватила чемодан и побрела на посадку.

В самолете, сев у окна, она опять безразлично уставилась в окно иллюминатора, чувствуя большую усталость. Ее веселая и жизнерадостная попутчица летела в хвосте.

— Что Вы будете пить? — услышала она голос стюарда, и как-то издалека услышала свой голос:

— Сок. Томатный. И воду. Без газа.

— Хорошо.

Марина медленно поднесла воду к губам, желая сделать глоток. Но, так и не сделав, поставила стакан на столик и тяжело вздохнула. Когда же решила все же выпить воды, вдруг, внезапно все исчезло: самолет, пассажиры, и она очутилась в большом, просто огромном зале, с высоченными потолками и разрисованными куполами. Величественные колонны и причудливые узоры виднелись на стенах. От всего этого веяло чем-то величественным и царственным и, в то же время, ощущалась глубокая тяжесть, неподъемная и всеобъемлющая, совсем как та, что с недавнего времени поселилась в Марининой душе.

Она, оглядевшись, и ещё не успев испугаться, обратила внимание на необычный рисунок, в виде маленьких черных ромбиков на каменных плитах пола. Этот рисунок напоминал расположение змеиных чешуек, оттого создавалось ощущение, что ты стоишь на спине могучей и огромной змеи. А в центре, в причудливом очаге, необычной ромбовидной формы, мерцал огонь, за которым еле виднелась стоящая женская фигура.

«Храм Белой жрицы», — прозвучал медленный и величественный голос, откуда-то издалека, из земных глубин, и Марина кожей ощутила глубину и древность картинки и звучащего голоса. И вдруг все исчезло, так же, как и появилось. Она снова летела в самолете.

Испуганная и удивленная Марина оглядывалась по сторонам, желая увидеть реакцию людей на ее видения, заметили ли они что-то странное в ее поведении. Но все занимались своими делами, и на нее никто не обращал никакого внимания.

«Галлюцинации», — решила она, и облегченно вздохнув, и стала думать о своей жизни и, странное дело, усталость и пустота словно канули в реку Лета. Но название храма она запомнила.

ХХХХ

Люди кругом наслаждались и радовались морю, солнцу, жизни. Туристы сновали туда-сюда, удивляясь всему и фотографировали себя с каждым камушком, с каждым шагом, стараясь запечатлеть эту поездку навсегда в своей жизни. Красивые купальники пестрели у берега моря, а девушки принимали соблазнительные позы в поиске красивого ракурса, чтобы потом было не стыдно показать в соцсетях. В погоне за красивой картинкой люди совсем разучились жить естественно, по-настоящему, в ладу со своей природой, ощущая каждой клеточкой тоненькую и неуловимую ниточку жизни, которая проникает повсюду, отметая искусственное, фальшивое. Марина, глядя на происходящее вокруг, вдруг вспомнила разговор со своей подругой.

«…Чем отличается настоящий и искусственный бриллиант? — спрашивала ее подруга.

Марина в ответ пожимала плечами.

— Искусственный идеально правильный, клонированный, такой же как все остальные, а настоящий нет, он не идеален, но уникален и неповторим в своей природе, похож с другими и в тоже время не похож. Так и люди, какие-то бриллианты, кто-то рубин, кто-то сапфир и не идеальны, но уникальны и совершенны. Совершенное в несовершенном. Так, между идеальным и совершенным большая разница.

— А как же тогда родился и все? Больше ничего не надо делать? — спрашивала Марина.

— Ну как же! Мало родиться алмазом, ему еще огранку придать надо, наш путь, длиною в жизнь, со всеми радостями и горестями и есть огранка для души…Стремиться нужно к совершенству, а не к идеальному, а совершенство в том, что создано Природой, Божественным проявлением. В этом и тайна, и любовь, и уникальность.»

А сейчас, она смотрела на всех и подставляла свое тело солнечным лучам, совсем не испытывая того блаженства, которое ей описывали на работе, когда отправляли сюда, рекомендуя подлечиться и поправиться. О ценных специалистах, в их молодой и успешно развивающейся компании в сфере IT, умели заботиться, а Марина была как раз таким специалистом, с которым что-то случилось, но никто не знал, что и когда. Этого не знала даже она сама. А какая-то боль и тяжесть жили с ней всегда, с того самого момента как она начала помнить себя и с чем это было связано она не знала.

— Маринка, пойдем с тобой на экскурсию по древним месопотамским руинам? — прервал ее размышления знакомый голос, — там говорят очень интересно и даже есть какое-то загадочное место, о котором все говорят, но его мало кто видел, прямо как Атлантида, только это, что-то вроде храма какого-то, о нем есть записи в каких-то древних то ли летописях, то ли книгах, я так и не поняла, а найти его никто не может…

— Кого найти-то не могут? — не поняла Марина, недоуменно уставившись на Алёну, как потом оказалось, что так зовут ее внезапную веселую спутницу.

— Да храм, что-то вроде какой-то Белой монахини или монашки, не помню, что-то в этом роде…

— Белой жрицы? — в глазах Марины появился интерес.

— Да-да, — быстро и энергично закивала головой Алёна, — мне одной не очень интересно, вот я и решила тебя с собой позвать, пойдем? Завтра в 10 отправление на экскурсию…

Марина, немного помолчав, утвердительно кивнула.

— Ура! — засветилась Алена, — я забегу за тобой без четверти десять, — и, увидев утвердительный кивок Марины, побежала купаться на море.

А Марина, чувствуя, что мимолетный интерес прошел, а на его место пришла старая знакомая — вечная усталость, собрала свои пляжные вещи и медленно направилась в сторону отеля.

Проспав всю жару до самого вечера, Марина, открыв глаза, долго не могла понять, где находится. А когда окончательно проснулась, она все вспомнила. Медленно потянувшись, она встала с постели и почувствовала легкое головокружение и сразу легла обратно, но пустой желудок твердил: «Вставай и чего-нибудь перекуси!».

— Ладно, — сдалась Марина, — так и быть. Схожу куда-нибудь, поужинаю.

С этими мыслями она собралась и медленно, нехотя вышла из номера. В ресторане, который был неподалеку от гостиницы, было очень изящно и роскошно, чувствовался шик и продуманность в каждой мелочи интерьера, возможно создававшегося годами, где каждое украшение, каждое место было мастерски оборудовано и украшено. Великолепный интерьер, блестящие бокалы, прекрасная кухня и вокруг супервежливые официанты для всех, и только Марина ничего не замечала, рассеянно рассматривая меню, она была словно в другом измерении и пространстве.

— Разрешите?! — к Марине обратился статный и очень привлекательный мужчина, она подняла на него взгляд. И вдруг все расплылось, вместо ресторана, она услышала женский крик, обернувшись, она увидела женщину, в кандалах, обессилившую от мучений, у которой от крика был сорван голос.

«Аристарх! — кричал женский голос, — Аристарх! Я прошу тебя», — исступленно, чуть приподнявшись с пола, крикнула еще раз женщина и обессиленно упала на каменные плиты.

Марина закрыла глаза и уши от крика и увиденной картины, а когда открыла, то увидела, что она все в том же ресторане, а на нее, в полном недоумении смотрит все тот же мужчина, с испано-итальянской внешностью, но прекрасно говорящий по-русски.

— Вам нехорошо? — заботливо осведомился он, — вы как-то сильно побледнели, надеюсь, это не я стал причиной вашей бледности?

— Н-нет, — помотала головой Марина, прогоняя прочь только что возникшую картинку, — мне просто воздуха не хватает, — на ходу придумывала она.

— А! — не став развивать эту тему, сразу согласился он. — Мне Алёна рассказывала о Вас. Я видел, как вы разговаривали у моря, — он смущенно замолчал, а потом добавил. — Она моя сестра, — и увидев удивленное лицо Марины, поспешно добавил, — по отцу, у нас матери разные, и сейчас она гостит у нас, — подытожил он.

— Алёна?!

— Ну да, — удивился он, поняв, что она не может вспомнить, быстро добавил, — Вы с ней в самолете вместе летели, я видел вас на берегу, — опять повторил он, убеждая, что говорит правду, — она мне рассказала, что Вы собрались на древние руины…

— А, — все вспомнила Марина, — да-да, я припоминаю. Так это Ваша сестра?

— Ну да, — просто ответил он, — кстати, я — Аристарх.

ХХХХ

Экскурсия была очень интересной и насыщенной несмотря на то, что выдался жарковатый денек, Марина с Алёной смотрели на все широко открытыми глазами. Не переставая удивляться и восторгаться.

— А сейчас, — загадочно произнес экскурсовод, в речи которого сначала чувствовался жуткий акцент, но сейчас они его просто перестали замечать, — мы поедем в самое загадочное место, разгадку которого ищут вот уже больше тысячи лет…

И Марина почувствовала легкий трепет и странное возбуждение, словно тысячи мурашек пробежали по всему телу, а легкое и радостное настроение куда-то улетучилось.

— Говорят, по преданиям, здесь стоял Храм Белой Жрицы, негласный храм смерти, и сюда отправляли в наказание провинившихся и всех неизлечимо больных. Так, решались социальные проблемы, за больными ухаживали наказанные… и в один прекрасный день сюда отправили прекрасную возлюбленную одного правителя, обвинив ее в колдовстве и заговоре против него самого, а ее ребенка отняли и отдали жрецам на принесение жертвы, и по преданиям, спасти ее, явилась сама Белая Жрица, забрав ее с собой…

— Белая жрица — это смерть? — поинтересовалась Марина, чувствуя, что в ней просыпается какое-то странное любопытство, отзываясь какими-то глубокими чувствами в душе.

— Возможно это одно из ее проявлений, в древности верили, что она справедливость, приходит за мучениками и проводит их в прекрасный мир света…

— Но почему эту возлюбленную так невзлюбили?

Гид загадочно улыбнулся, а потом ответил:

— История умалчивает, а предания говорят, что она была иного рода, откуда-то из северных земель, а мало кто знал, как она попала в эти места. А еще, есть сведения, что она обладала каким-то даром, за который ее потом…, — он не стал дальше продолжать, видимо эта часть истории ему была совсем не по душе, и, взглянув на Марину, еле слышно проговорил, — и еще…., она была слишком красива, а местные люди были завистливы необычной и неземной красоте, — он помолчал, а потом тихо добавил, — совсем как твоя…, — а после произнес громче, — и слишком любил ее правитель…

— А как ее звали?

— Разные источники говорят по-разному, но в одном они сходятся, что имя было сложное и содержало в себе много значений, один из вариантов — Джосанолинда! — величественно и гордо произнес он, а Марину, словно током ударило и волной чуть не отбросило от звука этого имени, она еле удержалась на ногах.

— А потом, — с горчинкой в голосе он добавил, — все исчезло, и храм, и люди. С тех пор его ищут, а найти не могут, все обыскали, нет и все, но периодически он кому-нибудь попадается, есть даже такие, кто его сумел сфотографировать, только потом, сколько не искали, все найти не могли, — и таинственно добавил, — как в воду канул, а правителя потом все-таки потеснили, Боги не смогли простить предательство любви, как он предал свою любимую и сына, поверив ревнивой сестре и льстивым жрецам, — продолжал он, произнеся эти слова, даже с некоторой радостью.

Бродя по разным местам, Марина задумалась над рассказами гида, оставив группу туристов, она отошла немного подальше, в тень, где было не так много солнца. Постояв немного, отдохнув, она решила отправиться вдогонку за группой, и тут, ее внимание привлекли какие-то статуи вдалеке среди огромных деревьев. И жгучее любопытство манило ее туда. Она, с сожалением, посмотрела вдаль уходящей группе и решила, что только взглянет одним глазком и тут же побежит за ними, блудить по такой жаре ей совсем не хотелось. И отправилась в сторону древних статуй.

ХХХХ

Среди этой древности Марина почувствовала себя, словно вернулась домой, она здесь своя. Это четко ощущалось, витало в воздухе. Её здесь ждали. И она бродила между ними, рассматривая каждую и здороваясь с ней, они были, как живые и она просто не могла не поздороваться с ними, а когда дошла до последней статуи, которая находилась в самой теневой части, то не смогла отвести глаз. Красивая, могучая, манящая и притягивающая своей темнотой, неизвестностью и в тоже время грозная и дикая. Она словно предлагала попробовать страх и желание, зарождающие в первобытной силе. А потом она увидела темную аллею среди деревьев, вдалеке которой виднелся, слепящий глаза от отражающегося солнца, белый храм. Марина раскрыла глаза от большого изумления и громко воскликнула, но ее возглас оказался каплей в общий мир присутствующих звуков. Подойдя к храму, изумленная Марина смотрела во все глаза и не верила им. Ей не верилось, что такое великолепное место, величественное, прекрасное, может быть храмом смерти, а у ворот стояла белая статуя женщины в белом одеянии. При этом создавалось ощущение, что здесь обитаемое место, здесь кто-то живет.

— Мы приветствуем тебя, ясноглазая, — послышался голос откуда-то из глубины, — ты можешь войти!

Марина испуганно осмотрелась и никого не увидела. «Ну вот, теперь и моя очередь пришла! Стою тут и разговариваю со смертью…», — подумала она, ощущая себя в какой-то другой реальности. И услышала смех в тени деревьев:

— Я не смерть, прекрасная!

И Марина увидела женщину средних лет, в каком-то странном одеянии, она даже определить не могла, что это за одежда. Женщина подошла к ней и, взяв за руку, повела в храм.

— Ничего не бойся, твоя жизнь только начинается. Сегодня, — как-то торжественно объявила она.

«Конечно, — недоверчиво хмыкнула она, — а до «сегодня» не считается что ли?», — задавала вопросы она в никуда.

— Нет, не считается, — просто ответила она, а Марина почувствовала легкое раздражение, от того, что все ее мысли читаются. «Даже подумать ничего нельзя! Все сразу прочитывается!»

— Ты сама это позволяешь…, ну да ладно, — смягчилась она, — это не очень важно. Важно, что ты успела. Сегодня. Этой твой день. Его ждали очень много лет. Особенно она, — и она указала на статую Белой Жрицы, скрюченным и уродливым пальцем, которого Марина сначала не заметила.