Накануне эры Водолея. Книга 1

Людмила Миловацкая

Действие романа происходит в 80-е годы прошлого столетия в нашей стране. Об этом времени сказано много и многими, и суждения эти столь противоречивы, что можно подумать: речь идет о разных странах и чужих людях. Автор не предлагает свою версию недавнего прошлого России. Это роман о преданности своему делу, о настоящей дружбе и большой любви – об истинных человеческих ценностях, что присущи людям любой эпохи. Это еще одна глава из саги о Великой стране и ее жителях.

Глава 9

— Ты снова пришёл домой под утро! — бурчал отец, недовольно глядя на Алёшу.

Тот одновременно одевался, собирал в дипломат бумаги и запихивал в рот бутерброд.

— Всё в порядке, папуль! Мы вчера с ребятами загулялись в центре и не успели в метро до закрытия. Пришлось идти пешком до дома.

Саша Пилерман был с тобой?

— Разумеется, куда ж я без него?

— Вот обормоты! А позвонить трудно было?

— Пап, ну что с нами может случиться в Москве? «Не в лесу, чай, живём, не в Америке».

— Всё равно, когда задерживаешься, надо предупреждать, — всё ещё хмурился Пётр Иванович. — Удивляюсь, в кого только Александр пошёл?! Такая приличная еврейская семья. Папа — профессор, мама — домохозяйка, образованная, милая женщина, а сын — типичный босяк! Ты, впрочем, не далеко от него ушёл!

Алексей поперхнулся хлебом и закашлялся. Пётр Иванович покачал головой, достал из холодильника кефир, надвинув очки, долго всматривался в едва заметные отметины на жестяном кружке. Наконец, удовлетворенно подытожил — свежий. Разлив в тонкие стаканы густой иссиня-белой жидкости точно до узкого ободка на стекле, сделал приглашающий жест:

— Сядь и спокойно поешь. Что это такое — всё время на ходу, всё время всухомятку! Тоже мне, врач называется. Видела бы это мама!

Алексей не стал возражать. Знал — бесполезно.

— Ты помнишь про «годовщину»?

Алексей молча кивнул головой.

— Может, попросить Серафиму Павловну зайти в Елоховскую? Она там часто бывает, — не глядя на сына, осторожно спросил отец.

— Не надо, я сам схожу, мама так хотела. На первый раз пойдём вместе с Сергеем, он всё там знает.

— Добро! Ну, ступай! Посуду я сам помою, у меня в запасе десять минут.

— Спасибо, завтра моя очередь, не забудь напомнить.

— Непременно! А ты не забудь позвонить, если задержишься!

— Сегодня приду пораньше! — уже из прихожей прокричал Алексей. — Сразимся в шахматы. Я должен реабилитироваться за прошлый раз.

— Надежды юноши питают! Постарайся прийти не позже семи, чтобы успеть сыграть партию до «Времени».

В метро повезло — подъехал пустой состав. Но Алеша садиться не стал — боялся заснуть. «Три часа для сна, конечно, маловато. Ну, ничего, на работе отдохну».

Всю ночь он, на пару со своим закадычным другом Сашкой Пилерманом, разгружал вагоны на Курском вокзале. Ни его мэнээсовская зарплата в сто тридцать рублей, ни Сашкины инженерские сто двадцать никак не могли удовлетворить их аппетиты. Надо было покупать книги, приглашать девушек в кино, на выставку, в кафе. Да мало ли подобных растрат у молодого мужчины! Выручали ещё студенческие связи: почти все в их институте подрабатывали на разгрузке вагонов.

Алексею, как и многим детям небедных родителей, свободных денег не давали, по-видимому, в воспитательных целях. Понимая, что делается это исключительно из лучших побуждений, большинство его товарищей принимали этот факт как должное и подрабатывали вместе с нищими студентами, где могли. За ночь можно было заработать пятнадцать-двадцать рублей — ощутимая добавка и к стипендии, и к скромной зарплате. Всё бы ничего — но спать охота!

Сотрудница лаборатории, Ревекка Абрамовна, встретила его появление страшными глазами:

— Ольга вас уже два раза спрашивала, просила зайти! Я сказала, что вы в соседнем корпусе, по общественным делам.

— Ревекка Абрамовна… — прижав руку к груди, поклонился Алёша.

— Только сейчас не стоит идти, — упредила та его движение к двери, — за неимением вас она «снимает стружку» с вашего приятеля.

— Подождём, — сразу же согласился Алексей.

С шефиней у него были нормальные отношения, даже хорошие, как, впрочем, и со всеми коллегами по работе. Он пришёл в лабораторию ещё студентом, на дипломную работу. Коллеги к нему исподволь приглядывались, оценивали. Здесь трепетно отбирали сотрудников, чужие подолгу не задерживались. Их не увольняли, но давали интеллигентно понять, что они не ко двору. Алексей прошел своё испытание успешно.

Дамы признали его вполне перспективным товарищем. Мужчины, с уважением отметив его конкурентоспособность, потеснились. Большинство из них были молоды, уверены в себе и потому щедры. Всем было интересно посмотреть на нового игрока. Петька тоже весьма успешно прошел проверку на гусара, и на вшивость вообще. Профпригодность гарантировала фирма: медико-биологический факультет Второго меда — это школа!

Что касается Ольги… Были у неё некие странности, но Алёша ими легко пренебрегал. Ему было свойственно особое отношение к слабому полу.

Он относился с неизменной, самому порой непонятной нежностью ко всем женщинам: пожилым и молодым, милым и вредным, симпатичным и дурнушкам, умницам и глупышкам. Был с ними всегда галантен, терпелив и снисходителен к их маленьким слабостям.

Женщины это чувствовали, понимали и тоже прощали ему многое. Ольга в том числе. Сколько раз она прикрывала его отсутствие при дисциплинарных проверках! Коллеги принципиально не хотели видеть в ней ничего хорошего, считали синим чулком. А зря! Ольга была весьма привлекательной женщиной, и у неё тоже были свои маленькие тайны.

Петька вышел из кабинета шефини, лицо его пылало.

— Ну что, здорово досталось? За что она тебя чихвостила?

— А… — махнул рукой Петька. — Подумаешь, не подготовил материал для отчета! Сегодня не успел — завтра сделаю, не завтра — так послезавтра. До конца месяца ещё целая неделя. Кому они нужны, отчёты-то наши?

— Нет, Петенька, вы не правы. Отчет — дело святое. Мы за это деньги получаем. Учёным можешь и не быть, но сдать отчеты ты обязан! — изрёк Леонид Матвеевич.

— Надоело все, скорее бы в отпуск!

— Слушай, вчера на вокзале я познакомился с ребятами из МИФИ.

— Студенты?

— И студенты, и аспиранты. Есть дядьки, которые уже лет десять как закончили институт, приходят по привычке на заработки.

Так вот, предлагают на лето пристроиться к ним в стройотряд. Говорят, бригадир у них — толковый мужик, обладает феноменальным чутьём на выгодные подряды. За месяц можно заработать вполне приличную сумму, рублей восемьсот.

— Ого! Неплохо было бы, — зажглись глаза у Петьки. От пасмурного настроения — ни следа. — Заработать бы тугрики и махнуть на недельку на море или в Самарканд!

— На Алтай можно, на байдарках…

— Чернихов, вижу, мои слова не оказали на вас должного действия. Вы опять бездельничаете! — резкий голос шефини вернул друзей с небес на землю. — Если к концу рабочего дня на столе не будет вашего отчёта, можете не рассчитывать на премиальные. Северин, зайдите ко мне!

Алексей, провожаемый сочувственными взглядами, поспешил за Ольгой.

— Ну как, заканчиваешь экспериментальную часть?

— Почти. Через неделю, максимум, через две проведу последнюю серию опытов.

— Смотри, не затягивай! К осени все материалы должны быть готовы. Включаю в план твою апробацию сразу после Нового года. Успеешь подготовиться?

— Без сомнения.

— Вот и хорошо. Кого возьмёшь в рецензенты, подумал?

— От иммунологов — Пименова, от клиницистов — Ветрова.

— Одобряю. Сходи сейчас к нему на кафедру с предложением, напомни о сегодняшней защите, а заодно отдай, пожалуйста, вот это.

Ольга вынула из кармана сложенный вчетверо листок бумаги. Алексею не раз приходилось выполнять миссию почтальона. Делал он это не без удовольствия. Его забавляло, что лицо Ольги всякий раз при этом покрывалось нежным румянцем, и она становилась похожей на хорошенькую деревенскую девушку. Такой, наверное, она и была бы, если бы не обстоятельства, вынуждающие её в свои неполные тридцать изображать неприступную матрону.