Кощеевна

Люпус (2024)

«Подружиться со Змеем Горынычем, погостить у Яги, спасти Кощея и настучать по головам басурманам? Легко! Хоть и стремно. Но где наши не пропадали?» Василиса. Она же Вася. Она же спаситель мифического Кощея. Вот вы бы подумали? Я вот тоже нет, а оно вот еще как! И зачем я ввязалась в эту авантюру? И главное — как Кощей может быть моим отцом?!

Допустим глава 5.

Дракон — существо горячее, зимой можно использовать в качестве обогревателя.

Не скажу, что мы проснулись на рассвете, но проснулись. Позавтракали, привели себя в порядок и вышли на свет божий, чтобы я научилась залезать на дракона.

Это было очень занятно, смешно, чешуйчатому еще и щекотно. Моя тушка все же смогла разместиться на его плечах, ибо сидеть на спине мешали крылья — самые настоящие и большие.

— Ты главное держись.

Очень нужное напутствие перед тем, как мы оторвались от земли. Даже начала сомневаться в своих действиях — меня на Сивке укачало-то, а тут такой «агрегат». Правда, для подстраховки я все же обвязалась веревкой, чтобы не слететь с дракона. Не придумали тут, видимо, седел для таких случаев, а жить то хочется! Обнимать же шею было проблематично, благо хоть чешуя не кололась, и руки не скользили. Но глазки все же закрыла при взлете, задержав дыхание. Порыв воздуха в лицо, взмах крыльев за своей спиной и ощущение подъема. Желудок решил, что завтрак можно и на земле оставить…

— Ты там живая? — голос оказался очень громким, глаза открывать же не хотелось от слова совсем. Не сказать, что я боюсь высоты, но все равно боюсь. Теперь я это знаю точно, — Вась, глаза можешь открыть, посмотри какой вид снизу!

Верилось с трудом. Я усилием воли открыла сначала один глаз, сносит зрение на левую драконью морду, потом вниз: туда, где под нами мелькали верхушки деревьев. Тут уж и второй глаз открылся. Действительно, красиво, но руки лучше от шеи не отцеплять: если я свалюсь, кто будет кормить Барона?

Спустя какое-то время все же мы с организмом привыкли к состоянию «воздух-воздух», и смотреть на мир стало проще. Ветер в ушах никуда не делся, но изначального страха уже не было: Горыныч летел аккуратно, птиц не сбивал, мертвые петли не вырисовывал, а пейзажи менялись от леса к полю, от поля к деревне, потом пошли степи. Привал сделали в какой-то глуши, когда солнце начало медленно клониться к закату. Да и есть хотелось. Посадку нельзя было назвать мягкой: я прикусила язык во время торможения Горыныча, но удержалась в «седле». Кое-как сползла с шеи, рухнув на спину в траву и ощущая боль в каждой клеточке тела.

«Первый раз он всегда такой, потом привыкнешь»

А может я не хочу привыкать?!

— Вась?, — три заботливые головы склонившись над мною, и, заслонив весь обзор, дыхнули в лицо, отчего моя расслабленность мигом слетела, и я закашляла. Вот же…дракон! — Ужинать пора, мы ночью не полетим, темно.

А я думала у драконов ночное зрение.

«У Горыныча проблема со зрением, ночью плохо видит»

Спасибо, хоть сейчас предупредил.

Внутренний голос отчетливо хмыкнул и пропал: окончательно придя в себя, но не от боли, съела то, что дракон подал, сбегала по своим делах — спугнула двух влюбленных зайцев, и не заметила, как успело стемнеть. Без костра и света звезд лес казался действительно мрачным и темным: рассудив, что на дракона никто в добром здравии нападать не будет, а больные по таким местам не ходят, буквально забралась под крыло Горыныча, которого хватило с головой, подложив под голову руки. Собственно, так мы и уснули.

А следующем днем снова был перелет, и так еще три дня однообразия, пока лес не начал резко редеть, открывая взору золотисто-рыжую степь. Даже красиво выглядит, особенно с высоты полета.

— Мы почти на границе с ханами. Держись крепче, будем снижаться, чтобы не засекли, — я сжала пальцами веревку посильнее, а Горыныч начал резко снижаться, почти стелясь над верхушками то ли пшеницы, то ли ржи. Скорость полета снизилась, и мы стали осторожны, глядя во все стороны. И все равно умудрились проморгать его.

— А!

— Ааа!

— Аррр!

Перед самым носом средней головы змея возник пацан, грозно размахивающий палкой над головой и громко крича. Дракон как смог затормозил, плюхнувшись на зад и замотав головами, забыв, что у него на шее я, поэтому досталось и мне. Лишь после моих воплей, он, извинившись и распутав меня из веревки, спустил на землю, где вокруг нас носился смуглый мальчишка не больше пятнадцати лет, может и того меньше. Черноволосый, с вьющимися волосами по плечи, такие же, практически черные, раскосые глаза, крупный нос на угловатом лице. Его одежда представляла из себя накидку-безрукавку с мехом, широкие штаны, на ремне которого болтался настоящий нож и, видимо, какая-то обувь на ногах. Щупловатый, мне по шею. Я посмотрела в задумчивости на своего спутника.

— Откуда здесь ребенок? Степняк?

Центральная голова кивнула, пока левая и правая следили за нежданным «подарком», причем левая еще и языком цокала на его выкрики.

— Ханский ребенок. Где-то рядом поселение, или сбежал, — мальчишка нацелился палкой на хвост дракона и тот вовремя его взял в руки, прижимая к себе. Отлично, к нашей скромной компании не хватало только вражеского ребенка. И главное — а что с ним делать?

«Задуши и прикопай на месте»

От таких мыслей я вздрогнула. Вот уж не знала, что мое внутреннее я такое кровожадное!

«Шутка»

От этого не легче. Признаться, я — не любительница детей, и что с ними делать понятия не имею, а уж с таким и подавно. Вздохнув, присела перед ним, стараясь говорить спокойно и внятно:

— Ты потерялся? — на меня смотрели черные глаза вполне взрослого мужчины с подростковым еще лицом. Неприятненько.

— Чи миний эмэгтэй байх болно, — ответили мне, показав на меня пальцем. Не поняла, вот совсем. Подсказка в виде Горыныча тоже не сработала.

— Мы на их языке не понимаем. Вот и думай, что мне сейчас сказали и куда послали. Даже мой внутренний голос впал в ступор.

— Эээ… — хотела было погладить мальчишку по голове, но тут же пресекла себя, выпрямившись и лишь махнув тому рукой, — Ну в общем, ты не гуляй тут один, а еще лучше — возвращайся домой, но про нас не говори. Хорошо? — Хотя, о чем я? — Ладно, до свидания, малыш. Горыныч, пошли.

— Я не малыш, я мужчина!

Мы с драконом встали столбами, переглянувшись между собой, а потом дружно посмотрели на мальчугана. Не, то, что дети разговаривают — это нормально, но как-то не ожидала, что он будет говорить, хоть и с заметным акцентом, на русском языке. Я ведь на русском же говорю, да?

«Нашла, о чем сейчас думать. Ты хотела «языка», вот и держи его».

— Хорошо, мы поняли. Что ты тут делаешь и где твои родители?

Но отвечать мне не стали: его жесткая рука сцапала мою стальным обручем, и мальчик-мужчина потащил меня за собой. Сначала я опешила и позволила себя вести бог знает куда, но после начала сопротивляться. В таком хрупком на вид теле оказалась недюжинная сила, что меня просто продолжали тащить на буксире. И Горыныч даже не помог! Этот ящер помахал нам лапой, выкрикнул пожелание скорейшего возвращения и победы. Короче, меня тупо кинули! И попытки поговорить со своим неожиданным пленителем ничего не дали: он, не глядя на меня, говорил что-то на своем, повторяя это таинственное «чи миний эмэгтэй байх болно» как заклинание. Рука ужа начала ощутимо болеть, я не понимала, что меня ожидает и куда ведут, и вообще все пошло далеко не по плану. Пусть его, как такового, и не было. Мозг лихорадочно анализировал ситуацию — стукнуть его? Пнуть? Словно прочитав мои мысли, степняк полуобернулся, покачав головой.

— Не стоит.

Чего…!?

Слов нет, одни эмоции, и то непечатными буквами. Меня взяли в плен. Занавес.

Мне кажется, мы шли часами, и я, признаться, устала и оголодала, но мой похититель был на удивление бодр и даже доволен. На мои высказывания он или молчал, или говорил «не стоит». И лишь один раз произнес «скоро». Относительно чего — так и осталось загадкой. Но вот, поле закончилось — мы вышли на зеленый луг. Как вышли, так я и раскрыла рот.

«Вот это поворот…»

И я была полностью с этим согласна. Меня привели в лагерь. Ханский. Нет, я сюда и так стремилась, но не в таком виде и не настолько быстро. А тут уже и не сбежать под вниманием десятка цепких глаз. И все похожи друг на друга, что мужчины, что женщины. И все вооружены. Не хватает только плаката «Добро пожаловать, Вася!». Несуществующий план пошел по швам и порвался с треском. Как бы остальным теперь ни пришлось вызволять меня из плена!

Мы прошли внутрь полевого лагеря к богато, по сравнению с остальными, украшенному шатру из медвежьих шкур, откуда вышел высокий крепко-сложенный мужчина с короткой черной бородой и усами. И, опять же, черные волосы по плечи, черные «лисьи» глаза, смуглая кожа и вооруженный до зубов. Его недоброжелательный взгляд прошелся по мне, оценил, заметил, что меня держит пацан, и обратился к нему.

— Энэ хэн бэ? — голос его был глубоким, командным и, видимо, требовательным насчет ответа. Черные мохнатые брови недовольно сдвинулись к переносице, но на его грозность не обратили внимание, наоборот, пацан гордо задрал голову, подняв мою руку.

— Энэ бол миний эмэгтэй!

Если вы думаете, что я что-то понимала в этом разговоре, то вы ошибаетесь — я тупила как могла. Иначе не назовешь. Но вляпалась я красиво, да! Паники, на удивление, не было, страха тоже, и пока эти двое разговаривали о своем, я осматривала местность: лагерь состоял из шести обустроенных шатров, расположенных по кругу от очага, и лишь один выбивался из них. Много мужчин, военные, лица донельзя серьезные и все более-менее одинакового телосложения. Ну ладно, выражение суровых лиц тоже одинаковое. Можно, кстати, подумать, что это какой-то маленький отряд. Ага, специального назначения. А этот дядя с пышными усами и сверлящий меня взглядом — главнокомандующий. Уж за достоверность военных званий простите, не увлекалась.

Дальше: женщин я насчитала не больше пяти — что были у меня на виду. Не старые, это однозначно, промелькнули и вполне юные. О назначение этих женщин особо думать не хотелось, ибо сразу запишу в какие-нибудь рабыни. Но, по логике, тогда здесь должны быть угнанные в плен красавицы ближайших земель, но как-то они не наблюдались. Ладно, вооруженные мужчины представляют из себя большую проблему. И самое главное — а здесь ли вообще Кощей?!

Хорошие мысли всегда приходят в самую последнюю очередь.

Ощутив сжатие на своей руке, перевела взгляд на основную проблему, а после — на проблему номер два: мужчина и мой пленитель похоже наговорились и договорились, хотя по лицу старшего явно читалось неудовлетворение, но смирение так точно было. Что не помешало ему еще раз окинуть меня холодным цепким взглядом хищника, отчего волосы на затылке встали дыбом. Было в этом взгляде нечто такое, что хотело проникнуть в мою душу и хорошенько ее выпотрошить. Сами понимаете, приятного в таком мало, как и общего удовольствия. Но вот он прошел мимо нас, а мальчишка повел меня в шатер-вигвам-шалаш — что вам нравится из этого больше, так и называйте.

Внутри пахло горькой травой и специями, а еще было тепло и светло благодаря лампе. Внутри же, к моему удивлению, находилась женщина, явно старше меня лет на десять, но при этом очень красивая. Жгучая брюнетка, как про таких говорят, опасная, коварная и крайне соблазнительная. Вы Эсмеральду из Нотр-Дам помните? Черноволосая, смуглая, с лукавыми черными глазами и тонкой талией? Ну вот, фактически копия! Яркий цветастый кафтан с длинными рукавами подчеркивал ее красоту, как и многочисленные украшения. В общем, дама явно не простая. Жена? Вряд ли чья-то жена поможет мне сбежать отсюда…

— Энэ бол миний эмэгтэй.

Наверное, стоит все же поинтересоваться как это вообще переводится, а то уже сама эту фразу выучила. На удивление — в который раз за сегодня, — лицо незнакомки исказилось в гримасе гнева, она тут же эмоционально заговорила, показывая на меня пальцем. Все ее естество говорило о том, что меня хотят прибить. Как будто я сюда сломя голову неслась!

— Женщина, вы знаете, нервные клетки не восстанавливаются, а еще от это морщины появляются, — я, когда уставшая и голодная, очень вредная, противная и язвительная. И крайне не люблю, когда в меня тычут пальцем.

Тишина.

Взрыв смеха со стороны степняка спустя пару секунд. Брюнетка вначале покраснела, потом резко бросилась на меня, и явно с целью познакомиться поближе. И, прежде чем я отскочила назад, хан схватил женщину за руку, повернув к себе: его лицо тут изменилось, превратившись в жесткую маску.

— Хол яв¹.

Всего одна сказанная фраза и, женщина, прикусив пухлые губы и склонив голову, вышла на улицу. Но меня определенно запомнили — а то я не знаю, что такое женское злопамятство! И не сказать, что после этого меня обрадовало неожиданное уединение с подростком. Правда, совращать меня не собирались: оставив стоять возле входа, хан уселся на имеющиеся здесь подушки, пригласив жестом сесть рядом. Что ж, в ногах правды нет, а шли мы все же долго. Не знаю какая магия была использована, но буквально через минуту внесли тарелку, от которой шел пар и вкусно пахло. Мясо. Птица, если быть точнее, а также лепешки, несколько наливных яблок, высокий графин и деревянные стаканы. Пока я медлила с решением отравлено или нет, мой, так называемый спутник, принялся трапезничать. Желудок напомнил о себе заунывной мелодией. А, ладно, побуду святой наивностью, есть то хочется! Если помирать, то хотя бы сытой.

Не померла.

Что ж, это радует, если конечно яд не замедленного действия.

Несколько раз я оставалась одна в шатре, что позволяло пораскинуть мозгами. Имели мы стан врага, невнятные перспективы и полное отсутствие какой-либо информации. Внутренний голос, что странно, до сих пор молчал, даже посоветоваться не с кем. Горыныч тоже в минусе. Остается только одно — разговорить парня. Похоже, он вполне знает, эээ, русский язык. В добавок не стоит забывать про обиженную женщину где-то там.

Я начала проваливаться в сон, когда явился мой пленитель с покрывалом в руках.

— Держи. Спи.

— Хм. Спасибо, — теплое, шерстяное, пахнущее овцой. Закутавшись в него по шею, подняла взгляд на юное мужское лицо, — Может хоть скажешь, как тебя зовут?

Не то, чтобы я прям желала этого знать, но надо же как-то начинать общаться. Информация сама себя не добудет.

— Хаган, — мое имя он не спешил услышать и, скорее всего, ему было ему и не надо. Правила банального этикета сюда похоже еще не завезли. Ну раз не надо, то и я не скажу.

— Э, Хаган, — видя, как тот уже пошел на выход, чуть не вскрикнула “а поговорить?”, благо порезалась языком о собственные зубы, поэтому только ойкнула, быстро проговорив тому вслед. — А куда мы-вы направляетесь?

А еще лучше просто сказать, где содержится Кощей.

Но нет, такое только в сказках: хан, казалось бы, и не собирался отвечать на мой вопрос, но все же бросил на выходе:

— Домой.

Отлично, десять из десяти!

Вы же помните, что я не ругаюсь? Но эмоций было много. Глянув на заманчивый полог шатра, отбросила мысль о побеге — по-любому там стража дежурит. Двинут мне по макушке, а потом скажут, что сама упала. Несколько раз. Да и не убегу я далеко, не успею. Значит что? Правильно, ложимся спать — попсиховать всегда успеется. А вот свежая голова мне всегда нужна. И, хотя я никогда не спала в таких спартанских для меня условиях, вырубилась практически мгновенно.

А снился мне почему-то бывший спутник с золотыми глазами.

— Ну и проблемная же ты женщина, Вася.

Примечания

1

Здесь и далее примечание от автора:

Чи миний эмэгтэй байх болно — Ты будешь моей женщиной.

Энэ хэн бэ? — Кто это?

Энэ бол миний эмэгтэй — Это моя женщина.

Хол яв — Уходи