Мое седьмое небо

Люси Монро, 2014

Магнат Максвелл Блэк славится бесчувственностью, беспринципностью и расчетливостью. Но богачке Роми Грейсон удается задеть его за живое – она решительно отказывается стать его любовницей. Максвелл не привык проигрывать. Он не остановится ни перед чем, чтобы завоевать упрямую красотку…

Глава 2

— И ты считаешь это интригующим? — спросила Роми.

Максвелл удивился тому, что Роми и Мэдисон не прославились своими сексуальными связями. А потом он сделал логичный вывод. Причина в том, что Роми и Мэдисон не имели сексуальных партнеров.

Самый большой чувственный опыт Роми приобрела год назад, встречаясь с Максвеллом.

— Не очень. — Максу удалось притвориться смущенным. — Я просто узнал правду. Вот и все.

— Что ты имеешь в виду? — сказала она, словно не догадываясь.

Великолепное лицо Макса исказилось от циничной улыбки.

— Ты действительно хочешь, чтобы я объяснился?

— Вероятно я этого не хочу. — Роми сдержала вздох.

Она желала говорить о том, почему ее несуществующие любовники не обсуждают отношения с ней в средствах массовой информации, еще меньше, чем рассуждать об ухудшающемся здоровье своего отца. Даже с Мэдди. Если Роми сделает вид, что все в порядке, возможно все будет в порядке.

— В чем дело? — спросил Макс тоном, который у любого другого Роми назвала бы тоном искренне заботливого человека.

— Ни в чем.

— Неправда, — возразил он.

— А это имеет значение? — скептически сказала она.

Он подошел к ней ближе:

— Имеет.

Они просто стояли рядом. Его большое, красивое тело казалось щитом, закрывающим Роми от мира. Такой защищенной она чувствовала себя только с Максвеллом Блэком.

Максвелл настоящий хищник, но рядом с ним Роми ощущает себя в безопасности.

— Почему? — Она не понимала, отчего его беспокоят ее чувства.

Он уставился на нее в упор серыми глазами:

— Ты мне небезразлична.

— Я тебе не верю.

— Поверишь.

— Что? Постой… — Он говорит так, словно у них есть будущее.

— Ты смущена, моя неугомонная малышка, — сказал он.

— Я тебе не принадлежу.

— Нет?

— Нет.

— Значит, у тебя появился парень, — произнес он.

Она открыла рот, чтобы заявить, будто у нее в самом деле есть парень, но не смогла солгать. Роми отлично уходила от вопросов, но становилась косноязычной, если приходилось скрывать правду. Она не могла врать тем, кто ей дорог.

— Моя личная жизнь тебя не касается, — сказала она.

— У тебя нет никакой личной жизни.

— Это ты так считаешь.

— Именно так я считаю. Назови мне имя мужчины, с которым ты встречалась после того, как отклонила мое предложение.

Она посмотрела на Макса, сожалея, что не может назвать любое имя. Ей просто не удастся это сделать.

Роми не умеет врать. Отец говорил, что в этом она пошла в свою мать. Жаль, что Роми не помнит свою мать. Дженна Грейсон умерла, когда ее дочери было всего три года.

— Могу поспорить, ты назовешь сотни имен, — упрекнула она его в ответ.

— Не наберется даже полдюжины.

— Ты слишком много работаешь, — заметила она.

— Ты так думаешь?

— Я знаю это наверняка. — Роми убедилась в этом за то короткое время, что они встречались.

Макс не двигался, но вдруг ей показалось, что он заполняет собой все пространство вокруг нее.

— Для управления такой компанией, как «Блэк информейшн текнолоджиз», не хватает сорока часов в неделю.

— Тебе хватило бы этого времени, если бы ты не жаждал владеть всем миром. — Ей вдруг захотелось прижаться к нему и позволить себя обнять.

От смеха Максвелла ее словно опалило пламенем.

— Поверь, я не стараюсь завоевать весь мир, — сказал он.

— Только его часть?

— Ну, у меня много конкурентов.

— Как скажешь. — Роми ему не верила.

Максвелл — безжалостный делец и ради первенства применит даже самые грязные методы.

— Ни с одной из женщин, с которыми я встречался в прошлом году, я не сходился снова, — сказал он.

— Бедняжки.

Максвелл хищно улыбнулся:

— Это ты так считаешь.

Роми знала, что расставаться с Максом крайне тяжело. Но она не позволит ему завладеть ее сердцем и заставить страдать.

— Мне нравилось с тобой встречаться. — Она явно преуменьшала.

— И мне.

— Правда? — От смущения Роми покраснела.

— Но ты меня отвергла.

— Наши желания не совпали. — По-видимому, ей не пришло в голову предложить ему часть компании «Грейсон Энтерпрайзиз», чтобы заполучить то, что она хотела.

Она сдержала истерический смешок:

— Жаль, что мой папа не предложил брак как дополнение к сделке, да?

Макс притянул ее к себе и опустил голову:

— Я полностью с этим согласен.

— Наглец. — Она смеялась, отвечая ему с таким же сарказмом.

Как только Макс ее поцеловал, она разомкнула губы.

Ее тело опалило огнем, она обмякла, а из ее головы вылетели все мысли. Она так соскучилась по Максу, что ответила на его поцелуй со страстью, которую старательно скрывала даже от самой себя.

Она жаждала этого мужчину каждой клеточкой своего тела, хотя рассудок твердил ей, что она рискует.

Роми целовала его в ответ, их языки переплетались. Она льнула к Максвеллу, страстно поглаживая его мускулистую грудь.

Громко простонав, Максвелл прижался к Роми, и она ощутила, как сильно он возбужден. Его пиджак упал с ее плеч, когда она обвила Макса руками за шею и сильнее с нему прильнула. Ее тело буквально взорвалось от восторга от такой близости, она стала целовать Макса еще ненасытнее.

То, что происходило между ними, напоминало безумие.

Именно Максвелл прервал поцелуй и сделал шаг назад.

Слишком взбудораженная, чтобы стыдиться, Роми спросила:

— Почему?

Он хочет ее. Она это знает.

— В следующий раз мы займемся сексом в постели, и я не остановлюсь, пока ты не станешь моей. — Он говорил с придыханием и абсолютной уверенностью.

Роми едва не спросила, когда это произойдет. От желания она потеряла голову.

— Этого не будет. — Она сожалела, что говорит не так уверенно, как он.

— Это ложь, а ты не привыкла лгать, — ответил он.

Она открыла рот, чтобы возразить, понимая, что он прав.

— Пожалуйста, Макс, не поступай так со мной.

— Как я не должен с тобой поступать, Роми, моя милая девственница? — соблазнительно произнес он. — Разве мне следует тебя бросить? Секунду назад ты не жаловалась.

Этого она не могла отрицать:

— Ты тоже не пожалел.

— Нет, я никогда не пожалею об этом.

Зачем он говорит так обнадеживающе? Ведь она может ему поверить. А доверять такому человеку, как Максвелл, нельзя.

— У нас с тобой разные желания.

— Ты в этом уверена? Если бы я не остановился, ты отдалась бы мне прямо здесь.

Он говорит о сексе, а она имеет в виду длительные отношения. И он это знает.

— Тебе нравится пользоваться моей слабостью? — спросила она.

— Это не слабость, милая.

— Это ты так считаешь.

— Меня не проведешь, — уверенно ответил он. — Ты была очень страстной.

— Но ты первым остановился.

— Потому что я хочу, чтобы твоя первая близость была особенной.

— Тебе не кажется, что ты заблуждаешься на мой счет? — спросила она.

— Неужели ты будешь отрицать, что ты невинна?

— Моим первым мужчиной не будет тот, кто заранее знает, сколько времени он проведет с женщиной, еще не начав с ней отношения.

— И все-таки я буду твоим первым мужчиной.

— Между прочим, я говорила о тебе, — язвительно заметила она.

— Нет. Ты говорила об обстоятельствах, а не о человеке.

Роми отошла от него в сторону. Ей вдруг стало холодно не просто физически. У нее похолодело на душе.

— Ты нарочно пытаешься сбить меня с толку?

— Нет, милая, — сказал он. — Я просто говорю правду.

— Какую правду? — Она знала, что пожалеет, задав этот вопрос.

— Ты очень скоро окажешься в моей постели.

— И сколько же времени ты со мной проведешь? — спросила она, в ее голосе слышалась надежда.

Неужели он действительно хочет быть с ней так же сильно, как она хотела этого весь прошедший год?

— Я не буду твоим парнем, — сказал он.

— Что это значит?

Вероятно, Макс пытается ей сообщить, что не желает брать на себя обязательства.

Он хочет провести с ней всего одну ночь? Но почему-то даже такое условие кажется Роми заманчивым.

Промолчав, он надел пиджак.

В какой-то момент они вернулись в зал, и Роми стала с ним танцевать, игнорируя завистливые женские взгляды и делая все возможное, чтобы оставаться хладнокровной рядом с Максвеллом.

Роми позволила ему отвезти ее домой, вместо того чтобы вызвать водителя отца.

Максвелл остановил спортивный автомобиль напротив особняка Грейсонов.

— Ты по-прежнему живешь с отцом? — спросил он, отлично зная ответ.

— Да.

Максвелл кивнул:

— Ты не хочешь жить одна?

— Я ему нужна, — призналась она, и Максвелл нисколько не удивился.

Этой информацией Роми не делилась даже с Мэдди, а Максвеллу Блэку рассказала о плохом состоянии своего отца на втором свидании.

— Ты хорошая дочь. — Его серые глаза потеплели и светились искренностью.

Его слова показались ей почти нереальными.

— Что? Разве ты не будешь читать мне наставления о том, чтобы я оставила его одного разбираться со своими проблемами?

— Когда я говорил что-то такое, что заставило тебя поверить, будто я не несу ответственность за свою семью? — Максвелл казался немного обиженным.

— Ты этого не говорил. — Роми знала, что он заботится о своей матери.

Максвелл признавался, что поддерживает Наталью Блэк материально. Они живут отдельно, но Роми не сомневается, что, если его матери захочется жить с ним, они будут жить вместе.

— Мы с тобой преданы своей семье.

— Отдельным ее членам, — согласилась она.

Роми не знала, почему Максвелл и его мать не общаются со своей семьей в России. Он никогда не упоминал своего отца и отцовских родственников. Роми полагала, что они либо умерли, либо отвергли Макса и его мать.

— Я по-прежнему встречаюсь с родственниками моей матери раз в год, — сказала Роми. В отличие от Грейсонов, которые отреклись от Гарри, когда он женился не на богатой аристократке, а на женщине из среднего класса, родственники матери Роми, Лоутоны, общались с Гарри и Роми.

— Почему только раз в год? — спросил Максвелл, словно прочитав ее мысли.

Она пожала плечами, глядя в сторону:

— Пока мама была жива, они просто приезжали в гости. С тех пор я каждое лето проводила две недели у бабушки и дедушки.

Но ни Гарри, ни Роми ни разу не приглашали на семейные торжества. Роми предполагала, что, вероятно, так было потому, что Гарри дал Лоутонам понять, будто его не интересуют отношения с ними. Возможно, Лоутоны сами не хотели дальнейшего сближения. Роми никогда не пыталась это выяснить.

Роми было достаточно тех двух летних недель, чтобы почувствовать себя частью семьи. Ей нравилось жить в комнате со швейной машинкой и поделками бабушки, спать на полу в гостиной с кузенами и кузинами, когда они приезжали в гости. Никаких слуг, никаких автомобилей и водителей, никаких покупок в эксклюзивных бутиках.

Многие летние барбекю, которые устраивал во дворе ее дедушка, были лучше любого из тех, что организовывал садовод, нанятый ее отцом.

— Почему они не приезжают в гости к тебе? — спросил Максвелл.

— Они далеко живут.

— Несколько часов на самолете.

— И все же это не близко.

— Они не привыкли к твоему миру, да?

Она кивнула. Повзрослев, Роми наконец поняла, что семье ее матери чужд образ жизни богатой наследницы Грейсонов. Например, бабушка и дедушка Роми были политическими активистами, как и она, но, в отличие от нее, они не любили и не уважали богачей, которые окружали Роми с ее рождения.

Бабушка и дедушка целый месяц прожили в палатке во время акции протеста «Захвати Уолл-стрит». Ее тети и дяди не были столь категорично настроены против богачей, но не скрывали, что предпочитают жить за городом, в отличие от Роми, которая живет в Сан-Франциско.

— Но твои кузены и кузины могли к тебе приезжать? — Казалось, что для Максвелла это в самом деле важно.

Роми пожала плечами:

— Сейчас я с ними не так близка, как в детстве.

Ее мать была младшим ребенком в семье, и кузены и кузины Роми были по крайней мере на пять лет ее старше. Большинство из них обзавелись семьями и детьми, сделали карьеру. И им вряд ли хотелось навещать кузину, которую они едва знают.

Максвелл вздохнул:

— Моя семья отвернулись от моей матери, потому что она нарушила традицию.

— Выйдя замуж за американца?

— Нет.

— Но фамилия Блэк…

— Это ее ненастоящая фамилия, — сказал он. — Она сменила фамилию Блокова на Блэк, когда эмигрировала вместе со мной. Она не хотела, чтобы что-то напоминало ей о семье, которая так легко от нее отказалась из-за ее желания прожить жизнь иначе.

— Мне жаль. Она очень предусмотрительная.

Роми встречалась с Натальей Блэк на благотворительных мероприятиях, где та бывала вместе с сыном. Пожилая русская женщина показалась Роми по-прежнему довольно красивой и очаровательной.

— Она прагматична, — заметил Максвелл.

— Кто бы сомневался! Она воспитала тебя. — Роми не знала ни одного другого человека, который был бы настолько рационален и логичен, как Макс.

Он выгнул бровь:

— Это комплимент или сожаление?

— Ни то ни другое. — Роми нахально ухмыльнулась. — Что есть, то есть. А твой отец?

— Моя мать никогда не говорила о нем. Мы эмигрировали, когда мне исполнился год.

— Ох.

Он улыбнулся. Разговор явно не был ему неприятен.

— Что есть, то есть.

Прощаясь, Макс пообещал, что в ближайшее время они снова увидятся, и его обещание больше напоминало угрозу.