Возьми с полки пирожок

Люся Лютикова, 2022

Ипотека – это когда одну квартиру ты покупаешь себе, а вторую – банку. «Долой ипотечное рабство! Хватит кормить банкиров! Землю – рабочим, фабрики – крестьянам, воду – морякам!» У Люси Лютиковой революционное настроение, она решительно отговаривает подругу Юлю брать квартиру в ипотеку. Ведь у Люси есть хитроумный план, как получить квартиру без рисков и переплат. Подруга следует совету Люси – и попадает в тюрьму, её обвиняют в убийстве. Толстушка, терзаемая угрызениями совести, берётся за собственное расследование…

Глава пятая

Зато моя жизнь складывается как нельзя лучше.

Совсем скоро я выхожу замуж! Правда, заявление в ЗАГС мы с Владленом Сибиряковым пока не подали, потому что сначала я решила познакомиться с семьёй жениха: родителями, родной сестрой Искрой, а также с тремя бывшими жёнами. Вот с последними — особенно, ибо очень хотелось воочию узреть чудо: три бывших жены одного мужчины общаются между собой и даже периодически дружат. Второе чудо — мужчина, который сохранил хорошие отношения со всеми бывшими жёнами, — сидел сейчас рядом со мной, за рулём машины, и почему-то упорно отговаривал меня ехать в гости к его родителям.

— Я не хочу, чтобы ты во мне разочаровалась, понимаешь?

— Да почему я должна в тебе разочароваться? — недоумевала я.

— Ты решишь, что скоро я стану таким же, как мой отец. Все сыновья в конце концов становятся похожи на своих отцов.

— А он настолько плох?

— Он невыносим, — вздохнул Влад. — И мама тоже. К сожалению, так считаю не я один, а вся родня. Моя сестра Искра перестала с ними общаться, лишь иногда коротко сообщает новости по скайпу. Я навещаю их, но стараюсь сократить визиты до минимума, ибо один бог знает, каких нервов мне это стоит.

— В старости у многих людей портится характер, — заметила я.

— Дело не в старости, они такими были всегда, сколько я их помню. Понимаешь, мать с отцом постоянно всем недовольны и считают, что жизнь их обманула. Хотя, на мой взгляд, они прожили хорошую жизнь. У них были и достижения, и какие-то провалы, в общем, как у всех. Но они зациклены на плохом, а хорошего не замечают. Вот, например, у многих стариков нет внуков, они мечтают хотя бы об одном, а у моих четверо! Но я не помню, чтобы они ходили с кем-то из внуков в цирк, брали домой на выходные, рассказывали сказки на ночь… И при этом постоянно твердят, что внуки их не любят. А откуда взяться любви, если бабушка с дедушкой для них, по сути, чужие люди?

— Подожди, — удивилась я, — откуда четверо внуков, если у тебя трое детей?

Влад кивнул:

— Верно, у меня трое, а у Искры есть дочь Катя, ей четырнадцать лет.

Первый брак Влада был студенческий. Он женился на своей однокурснице Алле, когда учился на третьем курсе университета, а к защите диплома молодые уже развелись. Однако успела родиться дочь Стелла, которой сейчас было 22 года, она сама уже училась в вузе и в данный момент стажировалась за границей.

Второй раз Влада окольцевали в 33 года. Дама по имени Моника родила ему сыновей-близнецов, Сашу и Пашу, а потом пошла на фитнес, чтобы восстановить фигуру после родов, и, видимо, неплохо так восстановила, потому что ее по достоинству оценил фитнес-тренер, к которому Моника и ушла от мужа. Брак с культуристом продержался недолго, Моника кинулась было с детьми обратно к бывшему супругу, но Влад к тому времени уже был женат на актрисе Оксане Кисуевой — яркой, темпераментной и бесшабашной брюнетке.

Жить с Оксаной было весело, каждый день, вернее, каждую ночь в квартире толпой тусовались какие-то незнакомые люди: начинающие актёры, звукооператоры, художники… Для Влада, доктора математических наук, это был диковинный мир творческих людей, которые негромко пели под гитару, очень много пили, курили и бесконечно спорили. Это действительно было интересно, но днём Оксана отсыпалась, а Влад шёл преподавать в университет и постоянно чувствовал себя разбитым. А когда он стал просыпать первую пару, мысль о разводе логично пришла ему в голову. Тем более, что детей в браке не было.

— Долго нам еще ехать? — спросила я.

— Минут двадцать, — ответил Влад, объезжая пробку на шоссе дворами. — Кстати, знаешь, что такое стрессовое интервью?

— Конечно, знаю. Соискателю специально создают нервозную обстановку, чтобы вывести его из равновесия, проверяют на стрессоустойчивость.

— Ну вот, представь, что сейчас у тебя будет стрессовое интервью. В очень плохой фирме, в которой ты никогда не будешь работать. В следующий раз ты увидишь моих родителей на свадьбе, а потом, дай бог, года через три, а если повезёт, то и через четыре, поэтому сегодня просто отстранись от всего происходящего.

— Хватит делать из своих родителей монстров! — засмеялась я.

— Давай договоримся так. Через полчаса я выйду на кухню и позвоню на твой телефон. Ты скажешь, что случилось что-то страшное — пожар, потоп, роды — и мы вместе быстренько смоемся.

— Господи, что за ребячество! Не знаю, зачем ты меня пугаешь, потому что я всё равно не боюсь. Твои родители примут меня с распростёртыми объятиями, ведь я идеальная невестка!

И это была чистая правда. У меня высшее образование, я материально независима, у меня есть большая квартира и загородный дом, я не какая-нибудь бесприданница и точно не выхожу за их сына по расчёту. Они могут спать спокойно: я не подсыплю ему яду в суп, чтобы завладеть имуществом. Судя по скорости, с какой Влад меняет жён, я, возможно, не последний вариант в его жизни, но точно не самый худший.

Родители Влада жили в столичном районе Отрадное. Неплохой зелёный район для тех, кто работает рядом с домом, водит детей в сад или школу рядом с домом и не часто выезжает в центр, потому что выехать из района довольно проблематично, а в час пик так вообще нереально.

Влад рассказал, что его родители давно на пенсии. Отец Илья Петрович Сибиряков родился в Москве и всю жизнь проработал инженером, ему 69 лет. Мать Надежда Герасимовна младше на три года, она родом из Тамбовской области, из крестьянской семьи. Сразу после окончания десятилетки приехала в Москву поступать в институт, провалила экзамены и пошла работать на завод, где и познакомилась с будущим мужем, который попал туда по распределению. Позже Надежда Герасимовна окончила техникум и до пенсии трудилась чертёжницей на том же заводе.

— От завода они и получили эту трёхкомнатную квартиру на втором этаже, — подытожил Влад свой рассказ.

Мы стояли перед девятиэтажкой из красного кирпича. Мне всегда нравилась эта советская серия жилых домов: один подъезд, квартиры выходят на все четыре стороны света, а сам дом похож на толстенький параллелепипед.

— Я тогда в первом классе учился, — продолжал ностальгировать Влад. — Помню, сколько радости было, мы ведь до этого в деревянном бараке жили.

— Кажется, такие дома в народе называли «стакан»?

Влад засмеялся:

— Ты где росла? «Стакан»! Нет, их называли «башня» или «свечка».

На второй этаж мы поднимались по лестнице.

— Чуть не забыл самое главное! — спохватился Влад, когда до конца лестничного пролёта осталось несколько ступенек. — Ни в коем случае не говори, что ты писательница. Кто угодно: журналистка, укротительница тигров, укладчица шпал, но только не писательница.

— Почему?

— Просто поверь.