Кес Арут

Люттоли (Луи Бриньон)

Книга основана на реальных исторических фактах и свидетельствах очевидцев событий. 1915 год. Правительство Османской империи принимает решение о депортации всего армянского населения. Чиновникам рассылаются циркуляры, из тюрем освобождаются люди с особо тяжкими преступлениями. Из них формируются дивизии Чётников. Солдаты и офицер армянского происхождения расстреливают без суда и следствия. В Константинополе пытают и убивают весь цвет армянской интеллигенции. Детей, женщин и стариков выгоняют из домов, формируют из них колонны и направляют в пустыню, обрекая на мучительную смерть. Из города Эрзурум депортируют девятнадцать тысяч армян. Выживают из них только одиннадцать человек, один ребёнок и десять женщин.

Глава 6

Покинув посольство, Ашот Эгоян отправился в дом своего близкого друга, писателя Тиграна Чеокюрана. Уже совсем стемнело, когда Эгоян постучался в дом друга. Двери престижного двухэтажного особняка раскрылись, едва был услышан голос Эгояна. Мать писателя почтенная Ареват самолично встретила Эгояна.

— Какое горе, Ашот джан, какое горе, — с этими словами, почтенная женщина обняла Эгояна.

А чуть позже появился и молодой Тигран. Он был вдвое моложе Эгояна но, тем не менее, между ними возникла крепкая дружба. Едва прошли первые объятия, как почтенная Ареват и Тигран Чеокюран проводили гостя в гостиную. В гостиной уже находилось человек пятнадцать молодых людей. Парней и девушек. Они сидели вокруг стола, пили чай и о чём-то с жаром спорили.

Присутствующие с энтузиазмом встретили приход Эгояна. Многие из присутствующих были наслышаны об Эгояне. Несколько человек сразу потеснились за столом, давая ему место. Сам Тигран остался стоять, а его мать как всякая добрая хозяйка захлопотала за столом. Едва Эгоян оказался за столом, как на него обрушился град вопросов. Большей частью касающиеся происходящего в Адане. Эгоян только и мог, что переводить растерянный взгляд от одного к другому.

— Помолчите же, наконец! — голос принадлежал девушке с весьма решительным лицом. Она поневоле обратила внимание Эгояна. Дождавшись относительной тишины девушка, наконец, задала интересующие её вопросы.

— Господин Эгоян, ответьте нам, что намерена предпринять ваша партия в связи с событиями в Адане? Мы снова будем искать справедливости у всякого рода пашей и европейских эмиссаров? Или, наконец, ответив подлым убийцам так, как они заслуживают?

Эгоян думал недолго.

— Ответим. Всем, чем сможем. К сожалению, наши возможности не велики. К тому же, случившаяся трагедия не смогла образумить константинопольских армян. Они ведут себя так, словно эта беда их не касается. Они не понимают, что время бездействия закончено. Они наивно считают, что армяне получат равные права с местным населением.

— А как считает партия «Дашнакцютюн»? — задала вопрос всё та же девушка.

— Мы считаем, что всем армянам пора взяться за оружие. Мы полагаем, что Адана всего лишь начало. Дальше будет гораздо хуже, — Эгоян отвечал подробно, стараясь донести те чувства, какие испытывал сам.

— Скажите, господин Эгоян, правдивы ли слухи о фидаине, который в одиночку уничтожил сорок турецких солдат? — девушка с прежней настойчивостью задавала вопросы Эгояну. Тот не смог не показать удивления, услышав этот вопрос. Эгоян и понятия не имел, о ком шла речь. Он посмотрел на Тиграна, словно прося помощи, но тот в ответ лишь плечами пожал, как бы говоря: Я знаю не больше твоего!

— Как же так? — снова заговорила девушка, от которой не укрылся немой диалог Эгояна с хозяином дома. — Партия, которая направляет действие армянских фидаи, поставляет им оружие… и понятия не имеет о таких героях?

— Я в партии совсем недавно, — вынужден был признаться Эгоян. — И, честно говоря, я и понятия не имею, о ком идёт речь. Если это вообще не выдумка.

— Это не выдумка, — в словах девушки послышалась заметная обида. — Этот фидаи из отряда Сепуха в Эрзеруме. Идут слухи, что он возглавлял горстку людей, которая сражалась в Адане, и только благодаря им из города были выведены более пятисот человек.

— И как зовут этого героя? — не смог не спросить Эгояна. Он сам должен был вскоре отправиться к Сепуху по заданию партии, но об этом никто не знал.

— Арут Акопян! — последовал ответ. — Его ещё называют Кес Арут.

— Акопян? — это фамилия ровным счётом ничего не говорила Эгояну. Поэтому он осторожно повернул разговор в другое русло. Говорить о том, что могло быть связано с отрядом Сепуха, он не хотел. Среди присутствующих вряд ли кто-нибудь мог оказаться предателем и донести на него. Но как говорится: «Бережёного бог бережёт».

Разговор снова вернулся к теме Аданы. Эгоян ответил на десятки разных вопросов. Затем, улучив минутку, уединился с Тиграном. Тот с явным удивлением следил за тайными передвижениями своего друга.

— Утром я навсегда покидаю Константинополь, — коротко сообщил Эгоян.

Тигран с нескрываемым удивлением выслушал эту новость.

— А как же твоя семья? Ты их бросаешь здесь? — не мог не спросить он.

— Я отправил семью в Карс к родственникам, — последовал ответ Эгояна, — и тебе советую поступить так же. Бросай писать, Тигран. Бросай писать, бери винтовку и иди с нами. Мы должны сражаться, иначе нашему народу не выжить.

— Глупости, — Тигран отмахнулся от Эгояна, — ты слишком близко к сердцу принял трагедию Аданы. Подобное больше не повторится. Мы все так думаем.

Спокойный Эгоян неожиданно вспылил после слов Тиграна.

— Турки уничтожают наш народ в течение пятисот лет. И каждый раз среди армян находится глупец вроде тебя и говорит: «Подобное больше не повторится». Да поймите вы все, наконец. Армения должна быть свободной и независимой. Только так мы избавимся от опасности быть уничтоженными. Попытки примирения и прощения могут привести к ужасающим последствиям. Эти люди принимают такие попытки за слабость и ещё более ожесточаются против нас. Начиная с 1893 года все убийства армян остаются безнаказанными властями. Даже ты должен понять, что безнаказанность порождает новые волны насилия. Насилия будут продолжаться и каждый раз всё в более изощрённой и отвратительной форме. Мы можем и должны противостоять этому всеми силами, какие только сможем собрать.

Пылкая речь Эгояна не произвела ни малейшего впечатления на Тиграна. Он лишь сочувственно смотрел на своего друга, не желая говорить, что считает его позицию неправильной. Но Эгоян и так всё понял по взгляду Тиграна. Он понял, что его слова падают в никуда. Они не доходят до слуха его друга.

— Прими совет, Тигран, отправь семью в Карс. Российская империя — единственная, кто защищает нас от полного истребления. Отправь их, иначе тебе придётся горько сожалеть, что ты не послушал моего совета.

Сказав это, Эгоян оставил своего друга. Наскоро попрощавшись с почтенной Ареват, Эгоян взял шляпу и вышел на улицу.

Ночные улицы Константинополя были совершенно пустынны. Дом Эгояна находился в квартале отсюда. Он направился домой. Он шел, постоянно озираясь по сторонам, словно ожидал засады. Однако его опасения оказались напрасными. Ему удалось благополучно добраться до дома. Уже засыпая в пустом доме, Эгоян негромко пробормотал:

— Скорее в Эрзерум. Константинополь смердит тупостью и скудоумием армян!