В кривом эфире. СМИшная история

Макс Квант

В день выборов провинциальный телеканал решает перебить рейтинги, выпустив неполитическое ток-шоу. Однако расследование дела человека, потерявшего память, ведущееся журналисткой Юноной Ягловой и монтажёром Кириллом Веранщуком, неожиданно втягивает их в политические интриги вокруг мэра города, связи с мафией и городской элитой. Книга написана от переживаний работы монтажёром на новосибирском канале. Многие персонажи и ситуации имеют реальные основы.

Дизайнер обложки Пауль Клее

© Макс Квант, 2020

© Пауль Клее, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0051-7339-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все события носят вымышленный характер и лишь изредка вмонтируются реальные происшествия, ценность оных, впрочем, от этого не падает. Автор благодарит прототипов героев за несносный прототипизм.

Ходящий на задних лапках не может встать на дыбы.

Юрий Базылев

Рендер/00:02:01:07

Принял отчего-то мой Морфей чудовищные очертания, осклабился, ощерился, выпустил колючки — никак не желая принимать меня в свои объятья да показывая в отместку кошмары один хуже другого. То из «Психо» кадры полезут, то из «Плетёного человека», а в последний раз возник отчего-то цветной «План номер девять из дальнего космоса»… Даже Бело Лугоши выглядел таким радужным и оттого совсем не страшным. Сон — это тот же монтаж! В первой фазе мозг грабит¹ увиденное за день, во второй перебирает материал, подгоняет масштаб, высветляет картинку, если надо инвертирует или зеркалит изображение, в третьей монтирует и, наконец — в самой короткой — вам показывают готовое видео, сведённый звук и наложенные титры. Вот так всегда: долго запрягают и быстро едут. Мои сны, моя явь, моя жизнь — это же фильм-панк! Эх, «02 SUMMERTIME.mp3» юноше, ворочающемуся на старом топчане, на всю сумму…

После таких вот клипушников, часов с пяти я и крутился с боку на бок… Юна и сама во сне что-то кому-то рассказывала — профессиональное ж…

Не в силах больше терпеть бессонницы, я поднялся и в одних трусах вылез в Интернет… (Ну, что ж, из песни слова не выкинешь!) Рука моя нащупывала уже давно знакомые страницы: заведённые мною же темы на форумах, Интернет-дневники, социальные сетки, группы по интересам, фотоальбомы, видеоблоги… Интернет бурлил, всем хотелось узнать тайну человека без памяти… Не обошлось без «боянов» и «отстоев» — куда ж без них-то? Но смотреть будут и эти мизантропы, хотя бы из любопытства! Тут же кто-то спрашивал, про Интернет-трансляцию шоу… Параллельно некто открыл тему про дециметровые антенны да как лучше им поймать тридцать седьмой канал, покупайте их у нас и только у нас… Люди в тот день как-то совсем подзабыли про главный Перевыбор года в городе, в стране… Своё будущее все знают: лучше будет, но не всем, будет плохо, но не всем, мир куда-то движется, но некоторых выносит на обочину в этом круговороте. А вот мужик без памяти, он же реальный! Его можно увидеть, услышать, пощупать, поддержать с ним беседу, выпить-закусить… Он же, как мы с вами, чёрт подери! Человек из народа — от сохи и от плуга! Не тот Президент с ирреальной биографией (думаю, он и сам посмеивается над собранными командой пиарщиков фактами, но иначе нельзя: порядок таков, ты Президент Сверхдержавы или кто?). Не этот полуседой старикан мэр, семейка его так и просится в какой-нибудь латиноамериканский сериальчик, про сильно богатых и сильно несчастных! Любят зрители наблюдать на голубом экране своего соседа по площадке, коллегу, с кем делится столом, своих родных, себя. Со времён фрекен Бок все хотят попасть в маленькую коробочку, день ото дня становящуюся всё уже и уже, лучше бы в другие коробки засовывались и про них бы тоже узнавали миллионы… То-то всякие реалити-шоу да викторины с вопросами из курса начальной школы рвут на клочки рейтинги самых дорогих блокбастеров. Телевизор даёт повод каждому набить оскомину ближнему, гордится до конца жизни мелким планом длиной в несколько кадров да возомнить себя неким супер-пупер популярным, важным да нужным, при том и пальцем о палец не ударять, на диванчике мирно наполняя пузо пивом!..

— Как тебе спалось? — сонно спрашивает Юна, встормошив свой рыжий ёжик (вчера она укоротила шевелюру, хотя я предупреждал: по старой студенческой примете стричься перед важными событиями не стоит).

— Лучше не спрашивай… Ужасающий фильм-панк какой-то снился…

— А я во сне бегала за тем работягой… ну за гостем нашим…

— Догнала?

— А то как же?! Куда он от Юноны Алексеевны денется?.. А потом он плакался у меня на плече…

— На плече? — вскинув бровь, строго вопрошаю я.

— Что за сцены ревности, милый?.. — она кошечкой вытягивается на топчане. — У нас не День Ревности сегодня… Тебе не помешает сегодня галочку в квадратике проставить.

— А смысл, Юн? Выборы Олейников выиграет, даже если отпечатают-таки в бюллетенях квадратик «Против мэра»… И, поди, будет как в прошлый раз: 99,9 процентов за Степана Филипповича, а с этой одной десятой уже разбираются компетентные органы…

Она вдруг садится и, подобрав коленки, всматривается в настоящие зимние узоры на окне.

— Ты чего?

— Теперь вандалы жгут храмы, бьют вазы, направляют «Боинги» на шедевры архитектуры, а мы с тобой поломаем чужой бизнес, Королешко-то наш изголодается! Мы же поссорим Короля с Дядей Стёпой…

— Тоже мне дружбаны, скажешь ещё. Сначала двумя видеосалонами заведовали, полосатыми «Американскими ниндзями» да «Жаждами смерти» перебивали друг у друга бессмысленную поросль… А потом как разошлись, разошлись… Один поднакопил деньжат да ушёл в политику, другой купил себе кнопку дециметровую и теперь с ней как собака на сене… И только Олейников нашего Кудукова заметил, когда в титрах «администрацию» без «т» написали…

— Админис… — и Юнка залилась хрустальным смехом.

— Что смеёшься? Это правда! Мне Илюха рассказывал… Потом ещё Олейников какими-то переговорами с заведующим по радиочастотам (наверняка его троюродный дядя) чуть лицензию тридцать седьмому не прикрыл. А Король наш с виду-то грозный, но перед какими чиновниками лапки вверх поднимать — знает очень хорошо… Вот и поступило две бумажки: одна про отзыв лицензии на частоту, другая от мэра с предложением дружбы…

— Так я и знала… Сущность любого шефа легко кристаллизуется из его подчинённых: тут тебе и запуганные менеджеры, и комплексующий Шут, и исполнительный неизобретательный Портняжка, как гончая глядящий благодарно на хозяина (чего он думает, то и я), да Королева — грозная, но тупаяяяя… — вдруг она хватает нож с тумбочки и целит им в меня. — И если мы всковырнём ЭТО непроницаемое каменное личико, то обнаружим маленького запуганного человечка, сросшегося со своей шинелью. Он и байки да ролики покупает для виду больше… Чтобы повыше в глазах окружающих казаться… Кирилл, может, шефа убьём? — задумчиво заканчивает она, невинно поигрывая ножичком.

— А ты думаешь, все забыли римскую традицию при убийстве рабом хозяина — казнить весь невольный пролетариат?

— Сомневаюсь… — вздыхает она и кладёт наконец-то нож на место — облегчённый вздох из груди своей я подавил. — Сегодня все узнают, отчего наш город: самый благоустроенный в России…

— Наш мэр своё благо лучше всех устроил!.. Мы уже растрезвонили про это шоу во все колокола, дали рекламу на всех сарафанных радиостанциях. Нам теперь отступать некуда, Юна! Каждый, имеющий ящик с дециметром в радиусе тридцати километров да включит его непременно!.. И выход у нас один: «Выхода нет!»

— Выхода нет… — вскакивает она с топчана. — Мне вручили раздачу голосков… Уж не знаю отчего.

— А у меня есть выход пооригинальней! — пожав плечами, отвечаю я.

— И мы держимся вместе, что бы ни случилось, — подбирается она ко мне вплотную, я ощущаю даже стук её сердца… учащённо бьётся миокард, да медленно вздымается грудь…

— Точно, — киваю я. — Всё будет хорошо… — и руки мои сходятся у неё на спине.

— Но пасаран!

— Яволь, майн фюрер… Юнона, мне даже завидно: такой замечательный человек, как я, у тебя есть, а у меня-то меня нет!

— А мы тебя как-нибудь клонируем… — сопит она. — Нам телевизионщикам это просто: убрать или добавить человека…

Примечания

1

Непонятный термины можете найти в словарике в конце романа.