Таксопедия. Пять путешествий

Макс Квант

Курьёз – такса необычная, он очень любознательный, пытливый и артистичный. Оттого и его путешествия за знаниями сопровождаются самыми яркими приключениями.

Длина таксы

Своей любимой таксе я привёз из Америки рулетку. Жужжащая лента очень понравилась Курьёзу и, вдоволь наигравшись с разворачиванием и сворачиванием, он принюхался к меткам… Но тут его постигло разочарование! Курьёз знает свою длину, и даже гордиться ею — целый 71 сантиметр от кончика носа до кончика хвоста, как никак. Не у всякой таксы такая бывает! Однако эта рулетка отмерила всего лишь 28… Пёс сначала разозлился на неправильный инструмент — это же надо умудриться: урезать длину аж в два с половиной раза, он даже попытался её покусать, чтобы показывала правильные сантиметры. Но рулетка упрямо отмеряла 28.

Скуля Курьёз принёс рулетку мне, и попросил измерить его… Снова 28! Но не сантиметров, а дюймов!

— Что ж ты, дружок, ничего не знаешь про дюймы? — спросил я своего любопытного друга.

Курьёз только залаял и завилял хвостом, ожидая нового путешествия за знаниями.

Итак, берём в руки нашу сердобольную рулетку, чемоданчик и записную книжку, где красивыми буквами выводим заглавие:

Путешествие первое: Длина таксы или единицы длины

Наша первая остановка случилась в каменном веке: Пещерные люди не так уж и нуждались в рулетках, линейках и даже штангенциркулях. Ну что им мерить? Длину новой шкуры или размеры пещеры? Наши далёкие предки чаще всё примеряли на глазок: «Ну, вот такой где-то» или «Ну там долго идти, день или чуть подольше». Американские индейцы, например, покупая или продавая землю, старались выбирать лучших бегунов племени, ведь, сколько он оббежит за день, столько земли и доставалась покупателю. Точные измерения в те годы и не требовались, а первую линейку изобрели в Древнем Египте, на стенах одного из храмов археологи нашли изображение, где рядом с фараоном лежал размеченный брусок. Хроники донесли до нас и первую единицу измерения — парасанг, это то расстояние, что караван проходит от стоянки до стоянки или человек за час.

Человек служил первым мерилом всему, оттого и единицы длины получались часто от размеров частей тела. Например, наши предки пользовались пядью — это от кончика указательного до кончика большого пальца. Вот говорят про умного человека «семи пядей во лбу», попробуйте посчитать какой же должен быть лоб, чтобы в нём умещалось аж семь пядей! Были ещё вершок — треть указательного пальца, локоть — длина локтя, сажень — расстояние от одной ладони до другой, если развести руки в стороны — это прямая сажень, или от левой стопы до правой ладони поднятой вверх руки — это косая сажень. Но все же люди разные! Даже у твоей мамы рука больше, чем твоя! И вот отправились бы вы в те годы к портному и обмерились на новый кафтан, а затем пошли на рынок купить ровно столько локтей ткани, сколько сказал мастер как… И шился кафтанчик не по размеру!

Почему?

Людям потребовалась одна мера, устраивающая всех и… Стоп, что там с Курьёзом? Зачем ему борода, корона и… ботинки?! Ах да, он хочет рассказать про английских королей. Генрих I решил раз и навсегда убрать путаницу в мерах длины и приказал считать дюймом длину своего большого пальца. Изготовили специальный брусок, названный эталоном, длиной ровно с большой монарший палец. За ним другой король приказал считать ярдом (что с английского «двор») длину его правой руки, ну а третий приказал считать футом длину его ноги (по-английски foot и есть «нога»). И пошло-поехало! Приходили новые короли, менялись пальцы, руки, ноги, дюймы, футы и ярды. В одной только Германии насчитывалось пять разных дюймов: баденский в полтора раза больше саксонского. А царь Пётр I привёз из Голландии не только табак, картошку, но и дюйм (что с голландского и означает «большой палец»), тут же «переведённый на русский язык» как четыре седьмых вершка, то есть и наш дюйм был своей уникальной длины!

Большие же расстояния старались считать не в футах и дюймах, уже в Средние века придумали другие единицы, куда удобно умещались малые. В русской версте было от пятисот до тысячи саженей, английская миля вмещала пять тысяч двести восемьдесят футов, а японский ри — тридцать шесть тё.

Но такие разные величины стали мешать торговцам, учёным и инженерам. Ежели кто отправлял коллеге рассказ об эксперименте или чертёж через границу, то получатель вынужден всё пересчитывать в свои единицы. А уж если вы захотите разделить три фута на четырнадцать дюймов, то семь потов сольёте, пока досчитаетесь до нужных цифр. Первую попытку ввести новую, единую для всех величину предпринял нидерландский учёный Христиан Гюйгенс ещё в середине семнадцатого столетия, но этой идее пришлось ждать своего часа целых сто сорок лет…

Когда?

Второй раз одинаковые единицы длины для всех предложили французы. Ленивые учёные решили каждый раз не переделывать линейки при смене короля и отсчитывать одну на всех единицу длины от нашей планеты — она единственная, неповторимая и никогда не меняется (как тогда считалось). Название единой величины выбрали сразу: метр — что в переводе с греческого означает «мера». За один метр приняли одну сорокамиллионную часть земного меридиана — такое бы вы расстояние прошли, если захотели совершить кругосветное путешествие от одного полюса до другого, нигде не сворачивая. Но потребовалась многолетняя экспедиция, во время которой французские учёные и измерили расстояние от Парижа до Барселоны, считая это расстояние одной сороковой частью меридиана. Метр разделили на сто частей и получили сантиметр, тысяча миллиметров умещалась в одном метре, одну миллионную часть метра назвали микрометром или микроном, в одном километре была тысяча метров. Эта система, названная метрической или СИ (Система Интернациональная), появилась в 1791 году и быстро распространилась по всей Европе вместе с солдатами Наполеоновской армии… Однако всего две страны не покорились: Россия и Великобритания — так и остались со своими футами да вершками. Каждой стране французы отправили свои собственные эталоны, а самые первые оставили у себя в Париже в Международном бюро мер и весов в специальных ящиках. В нашей стране два эталона под номерами 8 и 17 хранились в Санкт-Петербурге в Главной палате мер и весов, но сама страна перешла на метрическую систему лишь в 1918 году.

Конец ознакомительного фрагмента.