Девятая пешка. Сборник рассказов

Макс Новиков

В этом сборнике есть истории о том, насколько обманчивым может быть первое впечатление. О том, как десятилетие может превратиться в несколько издевательски коротких дней, которые стоят целой жизни. Как люди дают обещания, которые не в состоянии выполнить. Как совершают ошибки, а потом отчаянно пытаются их исправить. Здесь зеркало жизни, отзвуки путешествий и моё воображение. Эти рассказы – дань моему собственному удовольствию.

Сады сгнивших яблонь

Вы созданы для счастья. Если вы не можете его достичь, это полностью ваша ошибка.

Жюльетта Бенцони

Тот, кто смотрит вне себя — спит,

кто начинает смотреть внутрь себя — просыпается.

Карл Густав Юнг

Когда минул день плодородия, прошёл праздник урожая, а листва на деревьях получила позолоту, под занавес сумрачного утра, из каменного капкана столицы выехал всадник. Укутанный в серый плащ с нашивками посыльного, он был в стёганном дублете, с чёрным шапероном на голове и в рукавицах сокольничего со свежими следами хищных когтей. Всадник спешил — его вороной конь, постоянно получавший шпоры, храпел и разбрызгивал грязь подкованными копытами.

Он вёз больше чем послание, особый груз — мальчика пятнадцати лет Это был сын одного из старших офицеров, большой выдумщик с горящими глазами и непокрытой головой.

Глеб был оглушён звуками своей бурной фантазии. Воображение рисовало ему чудные вещи под песни волынок и мерный стук барабанов. От быстрой скачки картина перед его глазами постоянно менялась — башни, парки, жилые и общественные здания чередовались в неведомой последовательности, создавая запутанный лабиринт. Всецело доверившись опытному всаднику, он просто наслаждался скоростью, смотрел по сторонам и на ходу считал дома с крышами из терракотовой черепицы:

— Один, два, три… — Глеб задерживался глазами на тех, что ему понравились, — четыре, пять… у этого крыша прохудилась — плохо, холодно будет… шесть, семь, восемь.

Выдохнув, он словно успокоился и перевёл взгляд на небо, прогонявшее тучи, которые совсем недавно пролились дождём.

Всадник мчался сквозь поселения людей — суетливых, трудолюбивых, честных и не очень. Разных. Напористым криком разгонял зевак, норовивших попасть под копыта. Вскоре он выбрался из города — вороной конь вынес его в глушь, туда, где воздух был чище, а желания сильней. Туда, где пахло свободой, где осенью небо всегда казалось выше, и вечер наступал раньше.

Лента дороги запетляла, начала прирастать перекрёстками, расширяться и сужаться. Окружавший их пейзаж постоянно изменялся — холмы, леса и редкие постройки чередовались друг с другом, и только далёкие горы стояли вдалеке неподвижными мрачными часовыми, скрывавшими горизонт. Быстрая скачка продолжалась почти час. Всадник за всё время ни разу не останавливался и не сбавлял темп, пока они не оказались на холмистой равнине, заполненной деревьями.

Посыльный резко натянул поводья. Конь захрапел и сбросил скорость, вырывая копытами мокрые клочья травы. Скачка оборвалась резко и внезапно.

Глеб быстро спустился вниз, с наслаждением почувствовав под ногами неподвижную твёрдую поверхность, а не конскую спину. Дорога немного утомила его, и он мысленно позавидовал выносливости посыльного.

Парень обернулся назад, желая поблагодарить всадника, но тот не сказал ни слова. Привычным движением качнулся в седле и шевельнул ногами. Конь, получив шпоры, снова взбил клочья грязи на раскисшей от дождя дороге, сорвался с места и исчез за деревьями.

Глеб испуганно замер на месте, в растерянности и удивлении. По привычке потёр потные ладошки одну о другую и осмотрелся. Пока он добрался сюда, тучи немного отступили, а небо просветлело. Поблизости никого не было, кроме деревьев, стоявших плотным строем, как на военном смотре. Мальчик наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что ему говорили, но вдруг понял, что не знает, зачем он здесь оказался. Словно он провалился в сон, или, наоборот, спал всё остальное время и только сейчас проснулся.

Конец ознакомительного фрагмента.