В магазин за хлебушком

Максим Олегович Неспящий, 2023

Вернувшиеся после двухлетней экспедиции на спутник Юпитера Европу космонавты, не узнают родную Землю. Почему на планете отсутствует всякая связь? Откуда взялись странные объекты и приборы, назначение и принцип работы которых невозможно определить? И куда пропали все люди? Рассказ, написанный в духе твёрдой научной фантастики золотого периода её развития, даст ответы на все вопросы.

1.

— Ну же, давайте, ребята! Что вам, трудно что ли? — бортинженер Том Васкес толкнул локтем Костю, получив в ответ колючий неодобрительный взгляд, — Сию? Бохлейл? — он снова с надеждой посмотрел на капитана, — Костя? Ну что мы сидим как на похоронах, в самом деле?

— Не стоит бросаться словами, Томас, — здоровенный нигерец приоткрыл один глаз, — мы пока ещё не на Земле.

— На Земле — тоже не стоит, — поднял глаза от монитора китаец, — не зови беду — сама придёт. — ему не слишком нравился суетливый молодой американец, но он отлично умел скрывать свои чувства. Благодаря этому навыку он и прошёл отбор на психологическую совместимость. — да и надоело уже. Сколько можно?

— У меня уже фантазии не хватает, — поддакнул Костя.

— Да что тут фантазировать? — Томми мечтательно вскинул руки, будто презентуя картину, — солнечный пляж, коктейль с зонтиком в огромном стакане — ледяной, чтоб в нос шибануло, — он нарочно использовал понравившееся русское словечко, вызвав у Кости улыбку, — рыженькая в бикини.

— Рыжие бабы блудливы, как козы, — процитировал Джеймса Джойса Бохлейл.

— Самое то для пляжа и бикини, — звонко рассмеялся американец, — не мессу ж мне с ней там служить?

— Послужи-ка лучше сейчас нашим бортинженером, — озадаченно проговорил Сию, — я уже битый час не могу связаться с командованием.

— Триста двадцать тысяч, с небольшим, — прокомментировал Костя, сверившись с информацией на мониторе, — связь по плану после отметки в триста тысяч километров.

— Расслабься, мой китайский друг, — продолжал проверять на прочность выдержку китайца американец, — автоматика сама все сделает. В нужное время и в лучшем виде! Мы — кожаные мешки — вообще тут не нужны.

Он был прав: автоматические аппараты уже полтора десятилетия летают к Юпитеру. Европа, Каллисто, Ио, Ганимед — люди побывали уже везде, фигурально выражаясь. Однако политикам вдруг отчаянно понадобился очередной большой шаг для всего человечества, и они снарядили экспедицию, в четыре раза дороже и в шестнадцать — продолжительнее, чем автономный полёт самого современного и технически совершенного устройства. Пожать щупальце медузе с Европы не вышло, да и цели такой никто не ставил, однако список из сотен задач и экспериментов к исходу путешествия оказался выполнен более чем на две трети, что, учитывая риски и сложность, можно назвать очередной безоговорочной победой человека над безликой и бездушной чернотой космоса.

— Я говорил не об автоматике, — не сдавался Сию, — а о связи.

— Одним из пунктов в списке экспериментов значится полная изоляция в течении всей продолжительности экспедиции, — зевнул Бохлейл.

— Я это знаю, — ответил китаец, — но отсутствие связи не подразумевает отсутствие сигнала.

— Какого сигнала? — кажется, Тому понемногу начала передаваться озабоченность коллеги.

— В том-то и загвоздка! Посмотри сам.

Том выдвинул свой монитор, с минуту изучал и анализировал данные, нахмурился, вызвал клавиатуру и ввел несколько коротких команд, нахмурился ещё сильнее.

— Чертовщина какая-то, — пожал плечами американец.

— Вот и я о том, — китаец задумчиво посмотрел в настенный монитор, правдоподобно притворяющийся иллюминатором. Мало кто задумывается об этом, но в открытом космосе, в отсутствии атмосферных помех и эффектов Солнце вовсе не похоже на жёлтый кружок, каким его рисуют дети карандашами на бумаге. На самом деле оно белое как эта самая бумага. Белое и чертовски яркое. Разглядеть Землю угол обзора внешних камер пока не позволял, но она была где-то там, у него под ногами — Сию чувствовал это, и это ощущение вселяло уверенность.

— Когда вам наскучит соревноваться в загадочности, не лишайте себя удовольствия сообщить о результатах ксенобиологу и командиру экспедиции, — сказал Бохлейл.

Американец сосредоточенно уткнулся в монитор, проигнорировав замечание.

— Земля молчит, — ответил за него китаец, — вообще никаких сигналов.

— Разве так бывает? — нахмурил брови Костя.

— Нет, конечно! Наземные радары, радиостанции, телескопы, сотовая связь, даже микроволновые печи — в радио диапазоне наша планета светится ярче, чем Бетельгейзе в свои лучшие дни. А тут — полная тишина, будто вся планета целиком взяла и испарилась. Или, ну не знаю, все люди сговорились отключить практически все имеющиеся в их распоряжении приборы, средства связи и передвижения. Видите ли, всё на планете связано с чем-то ещё, что, в свою очередь, тоже с чем-то связано, понимаете?

— Как рыболовная сеть. Или даже много сетей с разными ячейками в зависимости от величины диапазона. — "включил рыбака"Костя.

— Аналогия не слишком точная, но ход мыслей верный, — китаец нахмурился, — а сейчас там — в эфире то есть — абсолютно пусто. Никаких сетей.

— А как же поводырь? — спросил Бохлейл.

Китаец отрицательно покачал головой. Все одновременно осознали отчаянность положения, в котором оказались:"поводырь" — система, состоящая из двух модулей, один из которых находится на борту ракеты, а другой — на автоматизированной посадочной площадке. Согласовывая данные и корректируя параметры снижения,"поводырь"способен посадить ракету точно по разметке, не расплескав при этом воду в стакане, если бы на борту был стакан воды.

— Сию, ты уверен, что наши антенны в порядке? За два года полёта много чего могло случиться: метеориты, пылевые облака, всплески радиации, вспышки на Солнце…диверсии инопланетян.

— Я всего лишь связист, капитан, — не оценил шутку китаец, указав глазами на американца.

— Том?

— Есть две новости, — начал бортинженер, однако Костя мягко, но настойчиво перебил его:

— Давай вот только без этого. У нас тут нештатная ситуация, а значит действовать будем чётко по протоколу, соблюдая уставной режим коммуникации.

— Слушаюсь, капитан, — американец не слишком уставным жестом отсалютовал двумя пальцами, — антенны в полном порядке — я прогнал по тестам и софт и хард. Но никаких сигналов они не регистрируют. Как сказал наш желтолицый коллега: все на планете вырубили связь.

— Но зачем? — развёл руками Бохлейл.

— Либо за два года нашего отсутствия человечество нашло-таки способ самоуничтожиться, что вызывает уважение, учитывая такие узкие временные рамки…либо нашествие инопланетян, потому что даже это более вероятно, чем неисправность наших антенн.

— Самое важное сейчас, что без связи с поводырём мы совершенно слепы и не сможем сесть, — сказал Костя, — что, как и зачем будем разбираться потом. Когда приземлимся.

В этот момент у каждого в мыслях проскользнуло"если".

— Постойте, — нарушил неловкое молчание Бохлейл, — у нас ведь есть альтернативные дублирующие системы. На случай поломки все критически важные системы дублируются. Что-то вроде автопилота, Томми?

Бортинженер ненавидел, когда его называли так — это наводило на мысли о пятидесятых годах позапрошлого столетия: сухой закон, подпольная торговля алкоголем, нелегальные казино и гангстеры с их любимым типом пистолета-пулемёта.

— Автопилот у нас есть, — пробормотал американец, пытаясь скрыть раздражение, — он древний, но рабочий. И ему нужны навигационные данные, которые с Земли не поступают.

2.

Прошло уже двадцать четыре часа с тех пор, как они миновали отметку в триста тысяч километров, но ситуация оставалась без изменений: никто с Земли не пытался выйти на связь и все радиочастоты были пусты. Строгий отбор, особое обучение и тренировки не позволяли космонавтам впасть в панику, как это непременно случилось бы с обычными людьми, однако атмосфера на корабле ощутимо сгущалась, сдавливая, обволакивая словно ватой.

Том машинально рисовал в своём блокноте, его взгляд был пустым. Бохлейл читал что-то на своём портативном электронном устройстве. Иногда он замечал, что мысли уплыли слишком далеко от Достоевского и возвращался на несколько страниц назад. Костя не отрываясь следил за счётчиком расстояния. Если через двадцать, с небольшим, часов их не подхватит"поводырь", придётся брать на себя ручное управление и, сбросив скорость, пытаться выйти на околоземную орбиту, иначе ракета не переживёт столкновение с атмосферой. О том, что делать дальше, и как сажать аппарат на планету командир старался не думать.

Сию мрачно смотрел на Солнце. Одному Богу известно, что за мысли роились в его голове, однако неожиданно лицо китайца прояснилось — будто туча на небе разошлась — он резко повернулся к американцу.

— Том, ты можешь вносить изменения в прошивку?

— Смотря на каком уровне, — безучастно ответил тот, — чтобы лезть в ядро, например, нужна перезагрузка в инженерный режим, а во время полета система этого не позволит.

— Ты можешь отредактировать параметры приёма и обработки сигнала с какой-нибудь частоты в памяти компьютера, чтобы внести туда новую информацию?

— Я могу даже лучше, — пожал плечами американец, — модуль связи не подключен напрямую к ядру — он только отправляет на обработку данные из простого текстового файла, обновляя их двадцать пять раз в секунду. Я могу запустить диагностику, как уже делал ранее, и простой подменой файлов скормить ему что угодно — хоть книгу Бохлейла.

— У тебя появилась какая-то идея, — сказал Бохлейл, отложив книгу, — экипаж был тщательно подобран, и работал вместе уже более пяти лет, поэтому реплика нигерца не была произнесена с вопросительной интонацией — он просто констатировал факт.

— Не будем пока делать выводы, — уклончиво ответил китаец, — Том, ты готов?

— Да, готов.

— В строчке с заголовком частота укажи 1227.6 мегагерц.

— Готово, — отстучал по клавиатуре американец, — в следующей строчке указан тип кодировки. Какая-то АС.

— Сотри и укажи P. Дальше будет ряд из шестнадцати цифр и букв. Стирай и его тоже. Теперь печатай под диктовку, — Сию по памяти воспроизвёл сложную комбинацию. — Готово. Теперь давай проверим.

Мучительно долго тянулись минуты. Все — даже словоохотливый бортинженер — хранили молчание, будто опасаясь, что брошенное не вовремя слово, может отпугнуть удачу.

— Есть! — вдруг радостно вскрикнул Том, — есть сигнал, ребята! — он подскочил к миниатюрному китайцу, принялся хлопать его по плечам, радостно хохоча, — есть, Сию, любимый ты мой китайчик!

— Но что это за частота? — спросил Костя, сдержанно присоединившись к общему веселью, — сможем мы передать по ней сигнал бедствия?

Конец ознакомительного фрагмента.