Санёк

Максим Сычев

История лейтенанта медицинской службы, который по распределению попадает в штаб крупного воинского соединения, и тут такое началось! О мудрых Генералах, весёлых полковниках и механизаторе-фельдшере. И, разумеется, не обошлось без кота…

Глава 3. Знакомство

Первую неделю я бродил по штабу и приставал к разным людям с вопросом: «А Вы случайно не знаете, чем занимается старший помощник начальника медицинской службы по вопросам обеспечения безопасности полетов в авиационных частях соединения?». Многие пугались и прятались. Барышни из медслужбы показали мне мой рабочий стол, сейф и пояснили: «Вот тут сидел твой предшественник, что-то писал постоянно. Брянских через неделю выйдет, он тебе подробно объяснит». Начальник отдела кадров, подполковник Бржезинский радостно сообщил, что у меня 13 тарифная сетка и, если бы не выслуга лет, денег я получал ровно столько же, как и он. И как бы невзначай поинтересовался: «Когда назад в академию планируешь?». Тот же вопрос мне задал и начальник строевого отдела. Услышав, что я ещё об этом не думал, позвонил куда-то и сделал ставку. Потом достал большую амбарную книгу и поставил меня в очередь на квартиру. Оптимистично заверил, что мой номер всего-то 186 и при положительном стечении некоторых факторов (внеочередной парад планет, внеплановый прилет кометы Галлея, массовый свист раков на горе) на пенсию скорее всего я выйду со своим жильём. Но не точно. Поэтому, для подстраховки, лучше начинай по ночам ухаживать за одинокими бабушками. «Ведь ты же доктор!» А потом я удачно попался на глаза начальнику штаба, генерал-майору Стрижак Владимиру Алексеевичу. И так как мы с ним оба носили синие погоны, он незамедлительно взял надо мной шефство.

Сейчас надо немного разъяснить про структуру ПВО и почему одинаковый цвет погон сближает. Как понятно из названия, войска ПВО занимаются защитой бесконечных воздушных рубежей нашей необъятной Родины. Соответственно нарушителя надо «увидеть» и «наказать». Для того, чтобы «увидеть» существуют Радиотехнические Войска (РТВ). Всякие там локаторы, спутники. Носят зелёную форму с красными петлицами. А вот карающую функцию выполняют целых два вида войск. Первые из них Зенитно-ракетные (ЗРВ). Носят зелёную форму с черными петлицами. Оснащены всемирно известными комплексами БУК, С-300, С-400. Которые способны очень быстро догнать нарушителя границ и покарать. Непонятно для какой ситуации, наверное, для борта №1 президента США (чтобы уж наверняка) хранили одну ядерную боеголовку. При которой благополучно спивался цельный офицер по ядерным боеприпасам. Потом мы вдруг начали дружить с Америкой и боеголовку из Приморья увезли, а офицер продолжил спиваться до пенсии. Ну не обижать же хорошего человека из-за таких мелочей. И наконец, авиация. Применяется на дальних подступах к нашим рубежам, куда ракета сразу не успеет долететь, а надо будет её поближе подтащить. И в спорных ситуациях, когда на радаре не особо понятно: это супостат нас бомбить летит или Элли с Тотошкой внутри домика путешествуют. Существуют также всякие отдельные батальоны радиоэлектронной борьбы, связи, снабжения, но это уже мелочи. И все эти рода войск за долгие годы своего существования обросли интимными традициями, приметами, ритуалами и даже тостами. Отсюда и взаимная тяга внутри популяций.

Первым делом Владимир Алексеевич поинтересовался у меня, не перешли-ли в Питере от обращения «Товарищ офицер» к «Господин офицер». Может там в столицах уже Генералам дворянские титулы раздают, а мы тут на отшибе не в курсе? Затем он решил выяснить мой налёт в часах на боевых истребителях. Услышав вполне очевидный ответ — «НОЛЬ!» — бесконечно удивился и приказал первой электричкой отправляться на ближайший военный аэродром и «Полетать так сразу тебе вряд ли дадут, но за хвост боевой машины подержишься! Заодно и с начмедом полка познакомишься». Спохватившись, взял мой девственно чистый пропуск, с одной единственной отметкой для прохода в штаб, огорчился и незамедлительно вызвал «секретчика».

Пришел суровый мужик с чемоданом, почему-то в форме капитана 1 ранга подводного флота. Выдал мне для ознакомления «инструкцию для настоящих разведчиков» на 10 листах и начал бубнить про глубочайшую секретность всего, что касается аэродромов, самолетов и летного состава. При этом подозрительно озирался и тревожно всматривался из-за занавески в крыши домов, напротив. Заставил расписаться в каких-то семи журналах. После чего поздравил с прибавкой к зарплате в 15 рублей, за «допуск к работе с секретными материалами» и сообщил, что у меня допуск аж три ноля, на один больше, чем у Джеймса Бонда. «Но не зазнавайся, а — бди! Враги повсюду, и они не дремлют! А если вдруг станет интересно: Кто убил Кеннеди? Почему американцы не были на Луне? — зайдешь ко мне в секретку, дам почитать». И ткнул мне в пропуск оттиск Микки Мауса, как символ допуска к самым важным авиационным тайнам.

После этого генерал Стрижак выдал мне настоящую военную карту, показал, как от электрички добраться до КПП аэродрома, проинструктировал, как вести себя на КПП строжайше-секретного объекта и сказал пароль. Всю дорогу в электричке чтобы не забыть пароль я бубнил: «Раз ромашка, два ромашка, а я третью нашел…» (Кто угадает пароль?). Выйдя на платформу, достал карту. Мне предстояла увлекательная пешая прогулка через кусты вдоль забора порядка 7 километров. Но она не состоялась. От платформы в сторону забора аэродрома вела основательно утоптанная тропа, которая заканчивалась широкой дырой в заборе. Часового у дыры не было — пароль не пригодился, Микки Маус тоже. Первую задачу командировки я выполнил практически сразу. Хвост боевого истребителя вместе со всеми остальными запчастями в сборе стоял метрах в десяти от дыры. Охраны почему-то тоже не наблюдалось. Облапав все части Су-27, до которых смог дотянуться, я посчитал себя достаточно посвященным в лётные традиции и подошел к трём китайцам, которые совсем рядом заливали гудроном трещины в «рулёжке». Когда я спросил у них: «Где медсанчасть?», они молча пальцем указали направления, причем все три разных. А один из них указал на дыру в заборе, откуда я только-что вылез. «Вот же молодцы! Как секретность блюдут!» — подумал я. Мысль о том, что они просто не знают русский язык и чисто интуитивно отреагировали на вопрос: «Где?» — посетила меня гораздо позже. А я побрел по ВПП в сторону скопления зданий.

Начмедом полка оказался приятный с виду капитан медицинской службы Морозов. Услышав, что вот этот вот ещё более приятный во всех отношениях старший лейтенант его новое штабное начальство, капитан незамедлительно достал из сейфа литр «шила» (разбавленный, а иногда и чистый медицинский спирт) и мы его тут же употребили. Выпили «За то, чтобы количество взлетов, равнялось количеству посадок», «За встречный на взлете и попутный на маршруте» и даже «За чистый керосин». Мне определённо начинали нравится лётные традиции!

Шило оказалось коварной субстанцией! Проникнув в организм и найдя в нем мозг, оно его выключило. Проснулся я в два часа ночи на платформе. Электрички уже давно перестали ходить. Идея запрыгнуть на ходу на литерный, как делал это капитан Кольцов, и доехать на нем до Владивостока отпала сразу — подпрыгнуть не получилось даже на месте. И я опять достал карту. До ближайшей автотрассы было около километра. Дойдя до дороги, я набросился на первую попавшуюся машину.

— Куда тебе? — спросил опешивший от такого нахальства водитель.

— В город!

— В КАКОЙ?

Тогда мне это показалось весёлой шуткой. Водитель оказался нормальным мужиком. Несколько раз он приводил меня в сознание, чтобы выяснить, по какой лесной тропе ехать дальше. На КПП Самана он бережно передал моё тельце наряду, а те, в свою очередь, бурятам из лазарета. Буряты затащили меня в кабинет и аккуратно ссыпали возле входа. Подошел кот, понюхал и попытался закопать: «Это испортилось!»

На следующее утро мне было ужасно стыдно. Хотелось извинится перед всем миром: «Да чтобы я! Ещё хоть раз! Да не в жисть! Ни капли!». Жена отнеслась к обещаниям скептически, кот извинения принял. Буряты запросили 4 сигареты за разгрузочные работы. Начмед Булышев посмотрел сочувственно, достал из сейфа бутыль шила и налил опохмелочный стакан.

— Ты не видел, что тут на Новый Год творится, — грустно сказал он, глядя в окно.

«Все прячут спирт в сейфе! Это важно!», — успел подумать я, перед тем как снова отключится.