Хронометр-2. Издание группы авторов под редакцией Сергея Ходосевича

Марат Валеев

Осенние мысли авторов в различных жанрах их произведений…Осенняя и любовная лирика, короткие рассказы, которые заставят улыбнуться, страшное фэнтези и небольшая страничка для самых маленьких.

Проза

Ольга Бабошкина

Пережидая дождь

Мы стояли под деревом, пережидая холодный дождь. Вокруг нас расстилался уже не зелёный луг. А на нём завявшие цветы и горько пахнущие, пожухлые травы.

Нам было весело, так как старым друзьям всегда есть о чём поговорить. Мы вспоминали приключения вчерашнего дня… Корову Мурку, что родила наконец телёнка. Он был такой смешной, а Мурка лизала его морду. Как пили чай с душицей и липовым мёдом. Ну и конечно же, как мылись в бане и пол ночи разговаривали.

О том, как атаман в юбке эта Катька Иванцова целовалась с Гришкой, а мы подсматривали и краснели. Нам было любопытно и стыдно.

Затем перешли к дню сегодняшнему и смеялись, как утром в школе Иван Иванович вызывал к доске, а мы лоботрясы мямлили и тянули время. до звонка. А он шипел и кричал, что вызовет родителей, но мы умеем уговаривать и его жаркий пыл сменился на милость.. Уговорили и побежали смотреть в клубе интересный фильм. Уже раз третий наверное, а может и в четвертый…

Сразу после кино навещали бабушку Веру. Помогали по хозяйству. Сбегали в магазин за хлебом.

Пока мы говорили, не заметили, как дождь закончился. Мы вышли из-под дерева и вприпрыжку побежали домой. Октябрь — месяц такой же непостоянный, как и мы в шестнадцать лет

Ведь сегодня. будет еще интересней, чем вчера, тем более, что завтра то выходной. А так много надо сделать.. И начнем с кружки молока с теплым маминым хлебом!

Сергей Ходосевич

Ураган

Синевато-серые облака, затянувшие с утра небо сплошным ковром, к полудню смешались с сородичами цвета древесного угля и не предвещали ничего хорошего

В течение получаса в эту двухэтажность небесной канцелярии добавилось немного бордово-красного крепления и поднялся ветер, раскачивающий вековые сосны и заставляющий сгибаться девичий стан березок до самой матушки-земли. Сбиваемые в кучу, недовольные облака, тем что не желали так сильно двигаться в небесной высоте, словно обиделись и моментально окрасились в цвет бычьей крови. Сверкнула ослепительно молния и словно канонада артиллерийских орудий грозно заголосил гром.

Лес трепетал в страхе. Трещали поломанные сучья деревьев, скрипели корни, что не в силах были сопротивляться внезапной стихии и самые слабые падали, издавая гневные звуки, цепляясь в смятении за ветви тех, кто еще держался.

Еще более яркая молния сверкнула стрелой, будто выпущенная из лука известного библейского пророка и вонзилась в крону самой высокой сосны.

Ага! Попали! — по-звериному захохотал гром и на какую то долю секунды угомонившись заворчал оглушающе, приводя в трепет все вокруг.

Искры огня поползли по стволу обожженной сосны. Новый порыв ветра отодрал от нее пару здоровенных веток — головешек и потащил вместе с десятками поменьше с другим, сопротивляющихся ему деревьев в стороны огромной нивы.

Та была похожа на бушующий океан с одной гигантской волной, что вот-вот поднимется и разобьется о черную скалу у горизонта, в коем небо было просто, как смоль.

После третьего разряда молнии и еще более устрашающего рыка грома на землю упали первые капли дождя. А через мгновение выросла стена из непрекращающегося потока воды со сверкающих и орущих воинственный клич небес, коей испугался даже неугомонный ветер. Роняя в месиво грязи, в которую превратилась земля, он немного притих, а потом устыдившись своего страха, завыл по-волчьи и круша, и роняя, то, что в могучем лесу ему было до этого не под силу, увлекая за собой страшные облака понесся с большей силой на город.

Туда, догоняя ветер и устремилась стена водопада. В небе цвета пепла советских сигарет «Дымок» появились проблески солнца.

Лес, хоть уже и вытянулся по стойке смирно, считая потери, все еще дрожал, то ли от холодных капель дождя, то ли переживая стресс. Смелый бельчонок высунул мордочку из дупла поваленной трехметровой сосны и смешно скинув лапы вверх замер, будто бы ругался с небесами и спрашивал: «Ну и где мама! Где теперь будет мой дом! Что натворили!!!»

А оно уже сияло голубой лазурью, щедро даря тепло летнего солнца, которое превращало дрожащие капельки воды, на листочках и ветвях в жемчуг. И это украшение было к лицу выдержавшим стихию героям — исполинам.

Выдергивая босые ноги из жижи на поляне перед соснами и отбиваясь от мошек и комаров, до нитки промокший, совершенно забывший, где оставил корзину с грибами, благодаря дух леса за временное убежище от пронесшийся стихии и теребя в руках развалившиеся резиновые сапоги я медленно вышагивал по тому, что сейчас нельзя назвать тропинкой по направлению к железнодорожной станции, до которой если через поле, то почти рукой подать, где то километра три.

В небе над ржаным полем метались и кричали стрижи, а в самом поле и на проселочной дороге валялись ветви деревьев Побитая дождем рожь, лежала, приклеенной к земле, а ровно посередине бесконечного поля, как памятник пронесшемуся урагану целиком лежала крыша, с одного из домов дачного поселка, что в нескольких метрах от реки, сразу за живописным мещерским лесом.

Ольга Бабошкина

В поезде

1

В купе ехали четыре человека. Двое мужчин, одна девушка и старенькая бабушка. Ехать долго и нужно было как-то приспосабливаться друг к другу.

Пока ждали проверки билетов, познакомились. Проводник уже дошёл до их купе и разговоры прекратились.

Всё хорошо!

Заказали горячий чай, постельное бельё и продолжили разговор.

Бабушка ехала к дочке. У неё недавно родилась внучка. Мужчины были не знакомы. Один, что помоложе, был женат и ехал по месту учёбы, так сказать после встречи со своей молодой женой. Второй мужчина в возрасте, лет сорока, был разведен и ехал к себе на родину, к матери. Ну и девушка, до чего же красивая, что глаз не отвести. Ей было примерно лет двадцать пять. Не возраст, а сказка. Ехала просто отдохнуть, сменить обстановку. После знакомства попили чаю и легли по своим полкам. Девушка достала книгу и начала читать. Но почему-то не читалось и она её закрыла.

Мимо проносились станции, полустанки, поля, деревья…

На остановках бабушки продавали помидоры, огурцы, варёную картошечку…

Под мерный стук колёс хотелось спать. Глаза закрывались и девушка заснула, а молодой парень не сводил с неё глаз..

2

Он смотрел на неё и думал.

Красавица! Мне бы такую. Лидка моя и в подмётки ей не годится. Она, конечно хорошая, но какая — то не модная, что ли. Сколько раз говорил, чтобы поменяла свой гардероб. Ей хоть бы хны. Говорит, зачем мне, ведь ты всё равно меня любишь.

Любишь ведь? Скажи, любишь?

А мне что оставалось. Конечно люблю!

Как не любить!

Ведь она такая наивная, моя Лидка. Всему верит, а готовит просто божественно…

Второй мужчина, напротив, лежал с закрытыми глазами.

И мысли вереницей проносились в его голове.

Вот он видит жену свою в свадебном наряде и она клянётся ему в вечной любви. Потом рождение ребёнка, сына Мишеньки. Как он был тогда счастлив! Он так любил их. Никого и никогда он так не любил. Он много работал, чтобы семья ни в чём не нуждалась. Ездил в командировки, ни от чего не отказывался, лишь бы принести домой лишнюю копейку. В этот раз командировка закончилась раньше. Пришлось поменять билеты и срочно вылетать. Были какие-то проблемы на фирме. Самолёт уже приземлился.

Скорей домой! К жене, к сынишке…

3

Было уже поздно… Два часа ночи, когда такси остановилось у парадного входа. Мужчина расплатился с таксистом, схватил чемодан и взлетел по лестнице на второй этаж. Дверь открыл сам, боясь разбудить сынишку. Потихоньку прошёл в спальню…

Картину, которая предстала перед ним, он не забудет никогда. Жена лежала, раскинувшись во всей своей прекрасной наготе. Её обнимал молодой красивый мужчина. Они спали. На лицах не было никакой тревоги.

Мужчина тихонько прикрыл дверь, ещё не понимая, что всё рухнуло в одно мгновение. Он закрыл глаза, глубоко вздохнул и направился в сторону детской.

Когда он вошёл, то увидел маленького сына, лежащего на полу. Мужчина подбежал к нему, поднял, но он уже не дышал. И только сейчас мужчина позволил себе закричать. Он кричал не человеческим голосом, ничего не соображая и не почувствовал, как чьи — то руки забрали у него сына и усадили в кресло.

А потом спасительная темнота…

4

Когда он очнулся, рядом с ним сидела жена. Его Маринка, она плакала. И тут произошедшее навалилось снова. Он всё вспомнил и отвернулся. Он так и не смог простить жену. Её предательство, смерть сына.

У Мишеньки был тяжёлый порок сердца. Ждали операцию. Таких детей было очень много. На днях должен был прийти вызов от профессора Филатова.

Жена постоянно лежала с сыном в клинике. Выписывали только, когда были большие изменения в лучшую сторону. В такие дни, когда ребёнок бывал дома, Марина ни на минуту не отходила от него.

Даже спала с ним рядом, чтобы при необходимости вызвать скорую…

Конечно, сын умер не по её вине. Он мог умереть и рядом с ней, во сне. Но то что он умер именно в тот момент, когда жена лежала в объятиях любовника, этого он простить не мог.

Он так любил её. Сколько раз он прокручивал всё это в голове. Искал ей оправдания. Но смерть сына не давала ему покоя.

Бежать, бежать…

Иначе он сдастся. И будет считать себя тряпкой.

Он развёлся с Мариной. Купил билет в один конец. И махнул на родину. Там ждала его старенькая мать.

Так лежал он и думал…

Как жить дальше?

А вместо ответа на вопрос стук колёс: Тадам — тадам..

5

На нижней полке закряхтела старушка. Ей давно уже снился один и тот же сон. Дочь выгоняет её из дома.

— Как ты нам надоела, житья от тебя нет.

И слова эти, как ножом по сердцу.

Дочку она родила, когда ей было уже сорок пять. Долго не получалось, муж всё время болел. Зато какой это был долгожданный ребёнок. Солнышко лучистое. Рыжие кудряшки, ямочки на щечках. Муж души в дочке не чаял. Но недолго продлилось счастье. Он умер, когда Леночке было три года.

С тех пор Ираида Сергеевна растила дочку одна. Любила за себя и за мужа. Всё лучшее Леночке. Она ни разу не назвала её просто Леной. Только Леночкой, как называл её любимый муж Иван Степанович…

Она поселилась у сестры Тани. Оставила Леночке и её мужу квартиру. Несколько раз звонила, но никто не брал трубку. Прийти она не могла, ведь сестра жила в другом городе. Да и не звал её никто

Леночка очень долго не могла забеременеть. Бог не давал ей детей. Она ездила по врачам, тратила баснословные суммы, но ничего не помогало. Одна умная женщина подсказала ей, что нужно позвонить матери и помириться с ней. Леночка позвонила, долго каялась. Говорила, какая она безмозглая дура.

И сердце Ираиды Сергеевны растаяло.

Боль отпустила её и она простила дочь…

6

Молодой человек лежал на верхней полке. Его зовут Игорь, ему было скучно, он не знал, чем заняться. Смотреть на красивую девушку, лежащую на нижней полке, ему надоело. Придётся тоже читать. Он достал книгу, которую ему в последний момент положила Лида. Глаза бегали от одной строчки к другой. Удивительно, но книга была довольно интересной. Читал он быстро и через два часа дошёл уже до середины. Игорь даже не заметил, как заснул с книгой на груди…

Ему снилась какая — то красивая девушка.

В чёрном коротком платье от Диор, с маленькой кожаной сумочкой от Гуччи и в чёрных лодочках от Валентино. Она бежала летящей походкой. Ветер развевал её чёрные волосы.

Вокруг было много людей. Сейчас она исчезнет, растворится в толпе…

Надо догнать её. О такой девушке Игорь мечтал каждый день. Сколько раз он представлял её на месте своей жены. Он долго бежал за ней, лавируя между прохожими. И всё никак не мог её догнать. Она будто бы приближалась, а потом опять отдалялась и иногда совсем пропадала из виду.

Почему я не могу догнать её?

Игорь прибавил ходу и схватил девушку за руку.

Девушка остановилась и оглянулась…

7

Она посмотрела в его глаза. Взгляды их встретились и Игорь обомлел. Это была его жена Лидка. И он испугался…

Игорь проснулся в холодном поту, открыл глаза и долго смотрел в потолок. Как такое может быть? Чудесное преображение его жены.

А она красивая…

Нисколько не хуже той, что лежит на нижней полке. А, что если это правда и жена вняла его советам. Привела себя в порядок, сменила гардероб. Будет всё время такая красивая! На неё теперь станут заглядываться мужчины.

А вдруг…

Нет, он не хотел об этом думать. И зачем только посоветовал ей сменить гардероб. Где была его голова? Ведь он любит свою жену. Любит её в халате на кухне, в строгом костюме, когда она идёт на работу, в спальне, когда она его нежно обнимает, засыпая у него на груди. Он любит её любую.

Любит, любит…

Он только сейчас это понял…

На нижней полке повернулась девушка. Легла поудобнее и снова посмотрела в окно.

Кругом расстилались поля…

8

Они проносились быстро. Поезд набирал скорость. А девушка продолжала смотреть в окно, отключаясь от происходящего…

Перед глазами проносились события. Одна картинка сменяла другую.

Вот она в детском доме. Мать отказалась от неё, практически сразу и не навещала её совсем. Единственное, что она сделала хорошего, это дала ей имя. Имя у неё красивое, светлое — Светлана. Но она предпочитала, чтобы её называли коротко, Лана. Первое время было тяжело. Лана всё никак не могла приспособиться к детдомовским порядкам. Скучала по матери, хотя уже совсем не помнила её лица.

Ей было три года, когда она попала в детский дом. Мать привела её в одно прекрасное утро и оставила там. Лана помнит, как она бежала за ней и просила забрать домой. Но мать говорила, что ей некогда, что приедет потом и захлопнула за собой дверь.

Когда Лане было пять лет, с ней произошёл один случай.

Но она до сих пор его помнит…

9

Однажды Лана увидела, как ребята постарше мучают котёнка.

Он уже слабо пищал и вот — вот совсем обессилит. Она испугалась, что сейчас котёнок умрёт. Лана смело подошла к ребятам и попросила их отдать котёнка ей.

— Зачем тебе? — удивились они.

— Всё равно ведь не разрешат, отнимут.

— Отдайте, — просила Лана.

— Я, что-нибудь придумаю.

Ребята посмотрели на неё с восхищением.

Такая маленькая, а такая сильная. Она забрала котёнка, принесла его в спальню и уложила в свою кровать. Благо он не мог уже пищать, ослаб. Лана принесла тряпочку, вытерла его ранки, накрыла одеялом и ушла на обед. Воспитательница уже дважды позвала.

Долго Лана не смогла прятать котёнка. Кто-то увидел и рассказал воспитательнице. Но он уже к тому времени полностью поправился.

10

Пока Лана находилась в детском доме она взяла под свою защиту одного мальчика, который был младше её. Он появился там позже и никак не мог привыкнуть к спартанской обстановке. Мальчик повсюду ходил за Ланой и был ей вместо младшего брата.

Лана выросла красавицей. Ей все завидовали и любили одновременно. До восемнадцати лет она была в детском доме. Потом был выпуск во взрослую жизнь. Ей предоставили общежитие, дали напутствие и отпустили с миром…

Лана была самостоятельной. Научили в детском доме. Поэтому она смело шла по жизни. С тех пор прошло восемь лет. Много воды утекло. Были и радости и разочарования. Встречи и расставания. Была любовь, но по стечению обстоятельств пришлось расстаться. Уступить парня лучшей подруге. И она ни разу об этом не пожалела. Она нисколько не изменилась, не озлобилась.

Была по-прежнему простой и мягкой

11

Поезд мчался, приближаясь к конечной станции. Проводник предупредил пассажиров заранее. Нужно было приготовиться, собрать вещи.

Четыре человека, которые недавно так бурно знакомились, сидели молча. Каждому было над чем подумать…

Игорь, снова влюбившийся в свою жену, сидел в растерянности. Он хотел многое сказать своей Лидке. Что очень любит её. Сказать искренне, не как обычно для отговорки. Теперь всё будет по-другому. Он больше не будет смотреть на других девушек. Нет смотреть конечно будет, но не как на девушек, а просто как на предмет красоты. Через две недели обязательно поедет домой, к своей Лиде…

Ираида Сергеевна очень ждала встречи с дочкой. Хотела понянчить внучку. Она очень их любила. Ведь у неё кроме них больше никого не осталось.

Лана думала, что всё к лучшему. Она давно простила подругу со своим бывшем парнем и ехала восстановить душевное равновесие, разобраться в себе и открыть сердце для новой любви…

Второй мужчина, которого зовут Константин, очень хотел увидеть мать. Он не видел её уже семь лет. Константин звонил, конечно, справлялся о её здоровье, но это было совсем не то. Хотелось обнять крепко — крепко, поцеловать в морщинистую щёку.

Сказать — «Здравствуй, мама, я вернулся!»

Каждый сидел и думал, Всё к лучшему!

Нужно ценить, то что имеешь и благодарить за всё, что у тебя есть.

Марат Валеев

С Международным днем грамотности!

«А ну выйди, сынок!..»

Маргарита Викторовна дала третьеклассникам задание написать сочинение на вольную тему. Федюня Крахмалкин озаглавил свое творение «Как я правел выходные».

Он пыхтел над ним до самого звонка, и тетрадка его легла поверх стопки остальных, ранее сданных. И потому Маргарита Викторовна в учительской начала проверку сочинений именно с Федюнинского творения.

Буквально через минуту она начала вибрировать на стуле всем своим телом, а потом не выдержала и, призвав коллег к вниманию, начала зачитывать работу ученика вслух.

«Бабушка пазвонила в субботу с утра и сказала что она заболела. Мама паехала к бабушке и сказала что обратно вернется только завтра, — писал Федюня Крахмалкин. — Мне мама сказала чтобы я делал уроки а папе сказала чтобы он следил за мной…»

Маргарита Викторовна с выражением, четко так и читала, как было написано, в том числе без запятых, то есть без пауз перед ними.

— Он что, без запятых пишет? — на всякий случай все же спросила ботаничка Леда Аркадьевна.

— Да они почти все у меня без запятых пишут, как я ни бьюсь с ними, — оторвавшись от сочинения, пожаловалась Маргарита Викторовна. — А если и ставят, то где попало.

— Значит, пришло время отменять и запятые, — меланхолично заметил учитель английского Аггей Никифорович. — А что? Разрешили же отнести кофе к среднему роду и говорить и писать «ложить» вместо «класть». Теперь чего уж, можно и без запятых… Ну, и что там дальше излагает ваш гигант мысли?

«Кагда мама уехала папа каму-то пазвонил и сказал что его надзирательша уехала и надо срочно валить к нему с пивом а то у него после вчерашниго башка трещит, — стала снова разбирать Федюнины каракули Маргарита Викторовна. — Скора к нам пазванили и папа запустил в дом дядю Сашу из его работы и еще двух каких-то лахов. Мы все уселись на кухне папа стал разливать пиво я тоже пратянул свою чашку. Папа сказал а ну сынок выйди пока а если вдруг пазвонит мама ты ей ничего не гавори а дай трубку мне.

Я вышел из кухни и сел смотреть тилевизор. Тут пазвонила мама я ей ничего не сказал как и абещал папе а только что папа с мужиками выгнали меня из кухни. Тут прибежал папа и стал гаворить маме что он с двумя опытными кансультанами варит ужин…

— С кем, с кем он варит ужин? — вскинула тонкие брови ботаничка Леда Аркадьевна.

— Ну, надо понимать — с консультантами! — нервически хохотнула Маргарита Викторовна.

— Да вы слушайте дальше. Так, где я остановилась… А вот:».. варит ужин из макарон себе и мне а язык у него заплитается патому что он устал пробывать ужин сварился или нет. Они еще немного паругались па тилифону патом папа бросил трубку и снова ушел на кухню. Патом они там стали шуметь и кричать кагда я зашел на кухню те два мужика били моего папку тагда я взял швабру и стал бить бародатого мужика а папа взял памойное ведро и адел его на галову лысому и мы выгнали с папкой этих хулиганов из дому..»

— Ишь ты, как за папку-то он заступился! — покрутил головой Аггей Никифорович. — Нет. в этом парне определенно что-то есть. Да вы читайте, читайте, Маргарита Викторовна.

— Читаю. — согласилась Маргарита Викторовна. — Только вы уж меня, пожалуйста, не прерывайте. Итак: «Папка сделался с падбитым глазом и пацорапаной щекой и он пазвонил какой-то Люсьен и сказал чтобы она пришла его спасать от тижелого ранения. Пришла Люсьен в каротком халатике и с длиными ногами и завела папку в спальню спасать. Я тоже зашел в спальню и спрасил у папы кто это такой пришел папа сказал что это медицинская систра Люсьен из его работы и сейчас только она может его спасти. Я сказал а бинты и зеленку надо Люсьен сказала что не надо что у нее все что надо есть и папа сказал а ну сынок выйди это не для слабых с нервами. А когда я вышел то скоро в спальне начала громко кричать и станать не папа а эта самая Люсьен из папкиной работы как будто это не папке а ей делали пиривязку…»

— Черт те что! — фыркнула Леда Аркадьевна. — Полное разложение! Я думаю, не стоит дальше читать, тут и так все понятно.

— Нет уж, читайте, читайте! — скороговоркой сказал Аггей Никифирович. — Мы просто таки обязаны знать, что происходит в семьях наших учеников.

«…А патом я заснул на диване, — лишь на мгновение оторвавшись от тетради досадливо мотнув головой, продолжила вдохновенно читать опус своего ученика Маргарита Викторовна. — И праснулся уже в васкрисенье утром и то патому что в спальне апять кричали и станали. Я падумал это снова пиривязывает папку та самая Люсьен с длиными ногами а это была мама она била папу адной рукой по галове тапком а в другой держала малинькие трусики и кричала сволачь это ково ты привадил в дом при живом ребенке. А я сказал мама успакойся это медицинская систра Люсьен из папиной работы пяриаязвала папку патаму что его ранили хулиганы один бародатый другой лысый. Ага закричала мама а ну сынок выйди нам надо еще паговарить. И когда я вышел папа стал станать и кричать еще сильнее чем при медицинской систре Люсьен. Вот так интересно пришли мои выходные может бы?6?

Осеннее обострение

Осень неспешно пришла, и привела с собой ненастные дни. И у начинающего пенсионера Сергея Львовича почки вдруг расшалились. Он позвонил своему участковому врачу. Она пришла, послушала, простукала Сергея Львовича и равнодушно сказала:

— У вас осеннее обострение. Не смертельно, но я бы посоветовала сходить на консультацию к нефрологу.

И Сергей Львович пошел в поликлинику. Получил талончик и сел на жесткую лавку у кабинета нефролога. На табличке значилось, что прием ведет какая-то Мошкина Н. Е. Сергей Львович терпеливо дожидался своей очереди, прислушиваясь к тому, что у него происходит во взбунтовавшемся организме.

Конец ознакомительного фрагмента.