Платон, Плотин и Баламут. О фантастике, кино и не только

Марат Исангазин

Писателя Филипа Дика до сих пор винят за исключение Станислава Лема из американской ассоциации фантастов. И несправедливо. Затеял это другой известный фантаст.10-томная «Детская энциклопедия» 1958 года открывается обращением академика Владимира Обручева «Счастливого пути вам, путешественники в третье тысячелетие!», но автор этого текста не он.У серийного убийцы в фильме «Семь» был двойник, как доктор Джекил у Хайда.И это лишь 3 темы из 40 с лишним литературных и кино-расследований сборника.

Матушка Ветровоск, нянюшка Ягг, госпожа Вероломна и прочие Бене Гессерит

Людям хочется, чтобы мир был сказкой

потому что в сказках все правильно, все имеет смысл, иначе что это за сказка?

Терри ПРАТЧЕТТ.

В чем смысл «охранительной миссии» сестер Бене Гессерит? В том, чтобы внедрить в местные легенды, верования, обычаи такие инварианты, которые бы и через длительный промежуток времени при посещении данной планеты давали бы им возможность не подвергнуться опасности на первых порах, а впоследствии сравнительно быстро брать управление социальным процессом в свои руки.

Именно этим и занимается в романе Терри ПРАТЧЕТТА «Господин Зима» (2006 год) ведьма Констанция Тик. Она даже книгу написала о том, как расправляться с ведьмами (понятно, что не от своего имени). И постаралась широко распространить ее. Там было сказано, что после поимки ведьму ни в коем случае нельзя сжигать, а только топить, связав ее руки и ноги первым боцманским узлом (имеется в виду не испанский беседочный узел, а незатягивающийся и легко развязывающийся булинь), предварительно накормив супом и дав выспаться. И это наставление не раз ей спасало жизнь (как спасли леди Джессику усвоенные Свободными и внедренные ранее легенды). А занимается она поиском маленьких девочек с задатками, из которых может получиться ведьма.

Хоть Терри ПРАТЧЕТТ абсолютно не похож на Хорхе Луиса БОРХЕСА, его тоже можно назвать «постскриптумом ко всему корпусу литературы» и он так же играет «с событиями и фактами мировой культуры». Но изрядно пародируя их.

В данном случае параллели с «Дюной» достаточно прозрачны.

«Господин Зима» — подростковый роман и по этой категории получил премию журнала «Локус» в 2007 году. Подцикл о Тиффани Болен входит в цикл «Ведьмы» «Плоского мира». Эта книга — третья в подцикле. Тиффани здесь — 13 лет. И она ученица ведьмы. Роман можно читать как самостоятельный, хотя в нем и упоминаются некоторые события предыдущих.

Чтобы не впасть в пошлость с фразой «для детей надо писать так же, как и для…», скажу так: возрастной посыл порою чувствуется, но роман хорош. Это умный и смешной роман воспитания, в некоторых, но далеко не во всех местах явно назидательный и растолковывающий. Например, в эпизодах с Анаграммой. Но в остальных — гораздо глубже, чем просто сюжет.

Как и во многих сказках, здесь есть нарушение запрета, опасность возмездия за это нарушение (на этот раз могут пострадать все остальные, а не сама Тиффани), друг (рыцарь-сверстник, которого зовут, конечно же, Роланд), волшебные помощники, переправа и прочий пропповский набор.

Главное инструментальное применение Нак-мак-Фиглей — снижение пафоса, они — трикстеры, не позволяющие превратить повествование в мелодраматические а-ля «Серебряные коньки».

Что касается «корпуса литературы» в «Господине Зима», самое явное из него — «Снежная королева» Андерсена. Есть даже прямой парафраз, где девочка Тиффани — в ледяном дворце Зимовея. И поцелуй. А когда Роланд возвращается из подземного царства с Летней королевой, фигли ему советуют: «И не обертайся, пока не выбремся отсюдыть — эт вродь как трыдиция» — это уже шутка от «Орфея и Эвридики», как и рука в реке — из Короля Артура. Плюс какое-то количество мелких ссылок к сказкам братьев Гримм (особенно к Белоснежке), Льюису Кэрроллу и греческой мифологии.

Некоторые цитаты потерялись при переводе. Вот, например, в 8 главе после того, как Зимовей начал делать опасные для мореходства гигантские айсберги, изображающие фигуру Тиффани, она ему заявила «Я не хочу, чтобы корабли разбивались о мое лицо». На самом деле, в оригинале сказано следующее:

«No more icebergs looking like me. I don’t want to be a face that sinks a thousand ships».

Дословный перевод:

«Никаких больше айсбергов, похожих на меня. Я не хочу быть лицом, потопившим тысячи кораблей»

Что является переиначенной цитатой из «Трагической истории доктора Фауста» Кристофера Марло. Причем, это одна из любимых цитат ПРАТЧЕТТА. Про корабли и лицо Елены Прекрасной, он упоминает в «Безумной звезде» и в «Эрике».

Если вернуться к параллели с Бене Гессерит, с помощью «охранительной миссии» выдуманные легенды и мифы оказывают влияние на реальную жизнь и тем самым в какой-то мере воплощаются. В краткосрочной перспективе этим же занимается у ПРАТЧЕТТА ведьма Вероломна (в оригинале она — «Тенёта»):

— Ты слышала, какие слухи ходят обо мне?

— А, что у вас демон в подвале живет? И что вы питаетесь пауками? И что к вам захаживают короли и принцы? И что любой цветок, если посадить его в вашем саду, расцветет черным?

— Правда? — просияла госпожа Вероломна. — А вот этого, про цветы, я не знала. Как мило!

Большую часть этих слухов распространила сама ведьма. И была она могущественной ведьмой прежде всего потому, «что все считали ее такой»:

— Конечно, нам не нужны ни волшебные палочки, ни путанки, ни даже остроконечные шляпы, чтобы быть ведьмами. Но все это помогает устроить представление! Люди этого ждут. Тогда они готовы поверить в тебя. Я не достигла бы в этой жизни того, чего я достигла, если бы расхаживала в смешной шапочке с помпоном и клетчатом переднике.

Свои черепа, паутину и прочую атрибутику Вероломна заказывала в «Лавке полезных мелочей и увеселительных товаров Боффо», располагающейся в Анк-Морпорке на 10-й Яичной улице. Ее шляпа тоже из этой лавки, она именуется в каталоге как «Старая Злая Ведьма Номер Три, Самое То Для Вечеринок Со Страшилками».

В том же 2006 году вышел дебютный роман Джо АБЕРКРОМБИ «Кровь и железо». Есть в нем примечательный эпизод, где маг Байяз со товарищи, добравшись наконец до столицы, грязные и истощенные, идут в театральную лавку, где покупают костюмы мага из мерцающей ткани с диаграммами, не менее нелепое одеяние ученика и наряд «могучего воина, принца с далекого Севера», дабы произвести впечатление на королевский двор.

И действительно сработало!

P.S. После публикации эссе на портале «Фантлаб» последовала некоторая дискуссия, фрагмент которой привожу:

isaev: Может быть, я по позднему времени сейчас туплю, но я так и не понял, зачем натягивать «Плоский Мир» на «Дюну». ПРАТЧЕТТ потырил типичный манипулятивный приём героев плутовского романа, где добрая половина сюжетов про то, как трикстер внушает субъектам воздействия восприятие его идей, как своих. В частности, припоминаю у Рабле или в цикле про Рейнеке-лиса. Оттуда же его, например, берёт и автор американской неопикарески про Братца Кролика Джоэль Харрис: «Делай со мной, что хочешь, только в терновый куст не бросай» (aka сюжет про Смоляное Чучелко).

М.И.: «Шляпа, полная неба» (предыдущий роман подцикла «Тиффани Болен» о ведьмах, Нак-мак-Фиглях и девочке Тиффани):

«Глава 6

Дженни осторожно развернула сверток, что дала ей мать. Это был традиционный подарок, который дарили молодой кельде, покидающий родной дом, чтобы никогда больше не возвращаться.

В подарок они получали воспоминания.

В сумке лежали: три колышка, кусок веревки, крошечная кожаная фляга.

Когда вода закипела, она вылила в котел содержимое маленькой кожаной фляги, в которой была вода из котла ее матери. Так оно повелось с самых незапамятных времен, мать отливала немного воды из своего котла для дочери.

Дженни дала котлу немного остыть, зачерпнула чашку воды и выпила. С темных галерей донесся вздох.

Затем она легла на спину и в ожидании закрыла глаза… И затем прошлое настигло ее, так мягко и вкрадчиво, что она не сразу осознала происходящее. Внезапно ее окружили кельды прошлых лет, начиная с ее матери, ее бабушек, их матерей… кельды из глубины веков, кого уже никто не помнил… Единая память, на время ставшая общим достоянием, местами истертая и трудноразличимая, древняя, как сами горы.

Кельды, которые еще не родились, вспомнят об этом однажды. В ночь, которая еще не настала, они лягут возле своих котлов и станут на несколько минут частью бесконечного, вечного моря. И слушая еще неродившихся кельд, вспоминающих свое прошлое, они узнают будущее…»

(последние слова в оригинале — «keldas remembering their past, you remember your future» — то есть, не узнают будущее, а помнят будущее).

isaev: Понял. Спасибо за пояснение.