Самая настоящая

Маргарет Уэй, 2010

Когда неизменно чопорная и сдержанная Оливия Бэлфор вдруг становится причиной громкого скандала, отец-миллиардер отсылает ее из родной Англии в далекую Австралию к своему деловому партнеру Клинту Мак-Элпайну. Тот понимает, что за маской неприступности и холодности кроется нежное, но горячее сердце. И очень надеется, что его внимание и жаркое тропическое солнце помогут снежной королеве оттаять и найти себя.

Глава 2

Везде, где бы они ни появлялись, Мак-Элпайна приветствовали со смесью обожания, уважения и дружеского участия. Ему махали, улыбались. Да он, похоже, тут настоящий любимец публики!

Утром миллиардер заявился со сбритой щетиной и слегка подстриженными волосами. Нормально постричься он, судя по всему, не собирался. Однако дикарский вид никуда не делся — облик брутального парня, который заставляет женское сердце биться быстрее. Господи, ну почему он не мог оказаться серой посредственностью? Каким-нибудь старикашкой… лет пятидесяти. Мак-Элпайн в роли начальника — это худшее, что Оливия могла себе вообразить. У них не просто нет ничего общего. Они друг друга вообще на дух не переносят! В присутствии короля австралийских фермеров Оливия сразу занимала оборонительную позицию, готовая каждую секунду броситься в бой. Однако военные действия с боссом — не лучшее занятие, особенно если учесть, что Мак-Элпайн наверняка будет докладывать отцу, как идут дела.

Радовало одно: сегодня она спала без задних ног и выспалась! Австралиец разбудил ее лишь в девять утра, велев незамедлительно собраться и спуститься к завтраку, после чего они должны были отправиться в путь.

У него даже хватило вежливости поинтересоваться, как она спала.

— Благодарю вас, просто чудесно, — ответила Оливия, откидывая покрывало. И, не удержавшись, саркастически осведомилась: — Надеюсь, я не заставила вас чрезмерно волноваться?

— Ни чрезмерно и никак вообще. Однако теперь вам придется мобилизоваться. Мы позавтракаем, я взял на себя смелость сделать заказ и для вас, и потом мы уедем. Дела не ждут. Но вы справитесь, я уверен, ведь вы же из семьи Бэлфор. Жду вас в фойе.

Всего за двадцать минут, что было почти рекордом, Оливия приняла душ, собралась и оделась. К сожалению, уложить волосы в привычный узел времени не хватило, пришлось просто собрать копну на затылке золотой заколкой.

В фойе толпилось много народу. Однако высокой фигуры Мак-Элпайна видно не было. Она немного попятилась и натолкнулась на кого-то.

— А вот и мисс Бэлфор, полагаю!

— О, прошу прощения… — Она врезалась прямо в Мак-Элпайна. Или он сам это устроил? Оливия почувствовала жар от ладоней, на мгновение опустившихся ей на плечи.

— Не пройти ли нам в ресторан? — учтиво предложил мужчина.

Он смотрел оценивающе, будто она была вазочкой клубники со сливками. Это разозлило Оливию, и она пробурчала:

— Намного умнее было бы там и встретиться.

— Вы что-то сказали? — Мак-Элпайн резко обернулся.

Он был настолько высок, что рядом с ним Оливия впервые в жизни почувствовала себя малявкой. Выслушивать нотации с утра в ее планы не входило, поэтому она поспешила заверить:

— Нет-нет, ничего!

Как опытная путешественница, Оливия еще с вечера приготовила то, что наденет наутро, и только потом позволила себе упасть в объятия уютнейшей гостиничной постели. И сегодня на ней красовался белый топ с овальным вырезом. Белыми были и льняные брюки очень удачного покроя, выгодно подчеркивающего достоинства фигуры. Бежево-белые мокасины и бежевый кожаный ремень с заклепками дополняли костюм.

Миллиардер же был одет не намного изысканнее, чем накануне: черные узкие джинсы и черная обтягивающая футболка с надписью «Я люблю Нью-Йорк», где — бездна вкуса — слово «люблю» было заменено сердечком. Выглядел он невероятно подтянутым, бодрым и сексуальным. А как двигался! Сглатывая комок в горле, Оливия представила себе, будто идет за огромным диким львом.

Когда расположились за столиком, он почти добродушно обратился к ней:

— Да вы так не волнуйтесь. Уверен, думаете, мы тут все обжоры, и сейчас вам подадут гигантский стейк на кости, сосиски с яичницей, жареные помидоры и горку горячих картофельных оладий.

— О, вы с таким знанием дела говорите. По-видимому, часто балуете себя таким завтраком? — мило произнесла Оливия.

— А вам такой, конечно, и в дурном сне не приснится?

— Ах, мистер Мак-Элпайн, что вы обо мне знаете? — Оливия отвела взгляд от слишком чувственных губ собеседника.

— Да ничего, — признался тот. — Давайте-ка проясним кое-что с самого начала: я так же не хотел принимать вас здесь, мисс Бэлфор, как вы не хотели приезжать. Но деваться нам некуда, мы делаем это для вашего отца. Мне он нужен в совете директоров. А вы, говорят, должны искупить некую вину.

— Искупить вину? А вы знаете, что собирать сплетни неприлично? — Голубые глаза сверкали. — Я здесь не для того, чтобы что-то там искупить!

— Это дела ваши и вашего отца, — резко прервал ее бизнесмен и повернулся к подошедшей молоденькой официантке.

— Доброе утро, мистер Мак-Элпайн!

— Доброе утро, Ким, чем порадуешь сегодня?

— Все как вы заказывали.

— Значит, сюрприза не будет, — светским тоном произнесла Оливия.

Только тут официантка повернулась к ней:

— Надеюсь, вам понравится, мэм.

«Мэм? Боже правый! — Оливия мысленно поморщилась. — Она решила, что я его бездетная тетушка?»

Официантка стала сервировать завтрак: два стакана свежевыжатого сока грейпфрута, четвертинки папайи, яйца и дымящиеся тосты, кофе и чай.

— Приятно снова видеть вас, мистер Мак-Элпайн, — улыбнулась официантка и удалилась.

— Очередная поклонница? — поинтересовалась Оливия.

— Вас это задевает, мисс Бэлфор? — Мужчина поднял стакан с соком. — Как завтрак, вас устраивает?

— Да, благодарю вас, — решила проявить великодушие Оливия.

— Ну так ешьте скорее, нам пора выезжать. — Лицо его мгновенно стало сосредоточенным.

Теперь перед ней сидел жесткий олигарх. Да, послав дочь сюда, Оскар Бэлфор все равно что бросил ее в открытом море, чтобы посмотреть, как она выплывет. Но ведь Оливия всегда была хорошей пловчихой. Она приехала в Австралию с твердым намерением выполнить задание отца и вернуть себе тем самым самоуважение и уверенность в своих силах. Несерьезно было бы отступить, даже не дойдя до линии фронта.

Когда Клинт постучался к ней в комнату, Оливия в задумчивости стояла над своим багажом.

— И всегда вы путешествуете столь налегке? — поинтересовался он, окидывая сверкающим взором внушительную гору дорожных сумок. — При таком количестве вещей, полагаю, шанса увидеть вас хотя бы полуобнаженной не представится?

Оливия, растерявшись, отреагировала примитивно, как оскорбленная недотрога:

— Прошу прощения?

— Это просто шутка, мисс Бэлфор, — досадливо протянул Клинт и добавил, снова измеряя взглядом багаж иностранки: — Хотя, знаете, в трансатлантический вояж и то меньше вещей берут. Вы здесь не дома. Возьмите с собой сейчас только самое нужное, а за остальным я пришлю.

— Как скажете… — Оливия слегка пожала плечиком. При этом человеке она постоянно чувствовала себя дурочкой. — Но уверяю вас, здесь нет ничего лишнего. — Отвернувшись, она выбрала две сумки и косметичку, битком набитую кремами от солнца.

— Отлично. — Австралиец легко подхватил увесистые сумки и направился на выход. — У меня в городе квартира, сейчас мы едем туда.

— Зачем? — нахмурилась Оливия.

Клинт искоса взглянул на спутницу:

— Здание принадлежит группе компаний «Мак-Элпайн», на крыше там вертолетная площадка. А вы о чем подумали?

— Ээ… — Оливия сделала неопределенный жест рукой, стараясь сдержать раздражение от ремарки австралийца. — Мне доводилось летать на вертолете, у отца остров в Карибском море.

— Замечательно. Значит, можно за вас особенно не беспокоиться. Да, ваш отец — человек состоятельный.

— Считается, что вы тоже не бедствуете.

— Мне уже начинать бояться?

— Не понимаю, о чем вы! — вспыхнула Оливия.

— Считается также, что деньги — сильнейший афродизиак.

— Можете быть спокойны, мистер Мак-Элпайн. — Оливию бросило в жар. — Вы не представляете для меня интереса ни в романтическом, ни в каком-либо ином плане.

— Взаимно, мисс Бэлфор. На мой вкус, вы слишком… скованны.

Отвечать Оливия сочла ниже своего достоинства. Тут подоспел портье, который помог им спуститься и пожелал счастливого пути.

— Боже правый! — не удержалась от восклицания Оливия при виде вертолета.

— Назад пути уже нет, мисс Бэлфор, — откликнулся Мак-Элпайн, мельком взглянув на спутницу.

— Назад никто и не собирается. Моя реакция относится исключительно к вертолету, — пояснила Оливия. — Никогда не видела прежде этой модели.

— Уверен, вы еще много чего не видели и не пробовали.

— Как прикажете вас понимать? — Голос Оливии был холоднее льдов Антарктики.

— Ах, прошу вас, совершенно невинное замечание. А вертолет — это последнее приобретение авиакомпании Мак-Элпайнов. Мы совершаем перевозки между несколькими крупными районами Австралии. Мой дед всегда увлекался авиацией, он и основал эту компанию. В свое время его вдохновил пример авиаперевозчика «Кантас». В 1974 году, когда на нас обрушился самый сильный за всю историю циклон «Трейси» — Дарвин был тогда полностью разрушен, — они перевезли шестьсот семьдесят три человека на одном «боинге». По иронии судьбы дед сам погиб, будучи за штурвалом небольшого частного самолета, хотя налетал сотни часов и в более сложных условиях. — В словах австралийца угадывалась искренняя горечь утраты. Оливия почувствовала, что его рассказ захватил ее.

— Из пассажиров буду только я? — поинтересовалась она, глядя на группу мужчин, поджидающих их у вертолета.

— Вы же сами видите, что нет. Эти трое — мои сотрудники, они летят с нами.

«Еще бы ты сказал, куда именно».

Невозможно описать словами то, что чувствовала Оливия, разглядывая с борта вертолета местность, в которой ей предстояло провести ближайшие пять месяцев. Всюду, насколько хватало глаз, простирались безлюдные, красного цвета земли, куда, похоже, и не собиралась ступать нога человека. Складывалось ощущение, что Оливию везут на Марс!

«Господи, да я ведь загнусь тут через пару дней! — в ужасе думала она. — Нет, надо держать себя в руках. Не раскисать! Выше нос! Главное — сохранять спокойствие. Я Бэлфор, да к тому же еще и Козерог, я справлюсь!»

Ковбойского вида мужчины, которые, похоже, одним ударом способны сразить быка, тихонько переговаривались время от времени с Мак-Элпайном. Оливия сидела в хвосте вертолета и убеждала себя, что не должна показывать миллиардеру, в какую тоску вгоняет ее вид его родных земель. Да, вряд ли здесь пригодятся все те изысканные наряды, которые она везла с собой. Все равно что привезти одно из невероятных вечерних платьев Беллы.

«Ах, Белла, Белла, что мы натворили! Надеюсь, тебе сейчас не так страшно, как мне! Только вот чего именно я боюсь? Неужели Мак-Элпайна?»

Вскоре они приземлились на лужайке перед небольшим белым коттеджем, расположившимся на островке зелени — крохотном оазисе жизни среди бесконечных красных земель. Слышно было, как где-то журчит ручей. «А по берегам, наверное, разлеглись и греют свои охраняемые законом тушки крокодилы… Нет, не может быть, чтобы он поселил меня здесь! Похоже, он просто решил подшутить надо мной!» — размышляла Оливия, разглядывая дом, весь увитый цветущими лозами винограда. На веранде были расставлены и развешаны горшки с какими-то яркими тропическими цветами, источающими дурманяще-сладкие ароматы. При виде цветов Оливия вспомнила шикарные сады и оранжереи в их английском поместье и почувствовала жгучую тоску по дому.

Спустившись в густую ярко-зеленую траву, она слегка покачнулась. Отвлекшись от спутников, МакЭлпайн с непритворной заботой подхватил ее под руку и спросил:

— Все в порядке?

— Да-да, в полном, спасибо, — глухо отозвалась Оливия, ощущая всю силу его мужской привлекательности.

— Правда? Странно. А мне казалось, вы думаете что-нибудь вроде: «И куда, черт побери, он меня завез?»

— Что ж, вам следует доверять своей интуиции, мистер Мак-Элпайн. Действительно, куда?

— Это место называется Нару-Вотерс.

— Прелестное местечко, — светским тоном ответствовала Оливия и делано улыбнулась.

— Да, мне тоже очень нравится. — Глаза австралийца сияли расплавленным золотом. — Я регулярно здесь бываю, с самого детства. Как вы уже, должно быть, догадались, это одна из наших ферм. Мы приземлились здесь, чтобы высадить Веса и Берни и выгрузить продовольствие. Вес — управляющий фермой, Берни — его помощник.

— А раньше сказать это у вас возможности не было? — с наигранной учтивостью поинтересовалась Оливия.

— Я сообщаю информацию по мере необходимости, мисс Бэлфор.

— А я думаю, вы просто меня испытывали.

— И должен признать, вы прошли испытание, к моему большому удивлению, — рассмеялся мужчина. — Вот что, мне нужно поговорить с Весом, а вы пройдите в дом. Хизер, жена Веса, угостит вас чашечкой чая, а я скоро приду.

— И кем мне представиться?

— Давайте скажем, что вы друг семьи, — ответил австралиец и зашагал прочь.

Когда англичанка подошла к дому, на веранду торопливо вышла невысокая рыжая кудрявая женщина в зеленой майке и кремовых шортах до колен.

— Вы, наверное, Оливия? — приветливо помахала она. — Проходите, пожалуйста.

В ее устах это было не просто формальное приветствие, чем обычно грешила Оливия, выступая в качестве хозяйки на приемах отца. От слов женщины веяло искренним теплом и гостеприимством.

— Я только что испекла кекс с изюмом. Давайте-ка выпьем чаю.

Женщины расположились в маленькой уютной гостиной. Кекс, посыпанный лесными орехами, был великолепен. И чай как раз той крепости, как нравилось Оливии. Вкусное угощение и расположение со стороны хозяйки помогли ей несколько успокоиться.

— Вы к нам, наверное, в отпуск приехали? — Хизер смотрела на Оливию с восхищением, будто бы та была прекрасной принцессой из сказки.

— Я здесь по делам — буду помогать мистеру Мак-Элпайну. У моего отца пакет акций «Мак-Элпайн пэсторел», хочу узнать побольше о работе компании и помочь всем, чем только смогу.

Хизер просияла, лицо ее расплылось в торжествующей улыбке.

— Вы отлично подходите на роль хозяйки приема, который Клинт традиционно дает в честь завершения года. Думаю, он планирует вас задействовать именно в этом амплуа. А вы знакомы с Мэригол — его бывшей женой?

— Нет, мы не настолько близки с семьей Мак-Элпайн. Виделись всего пару раз на приемах в Лондоне и на свадьбе в Шотландии. Но его бывшей жены там не было.

— Они развелись где-то года два назад, — сказала Хизер, подливая в кружки чай. — Но должна вам сказать, она до сих пор время от времени наведывается в Кала-Кури, где вы остановитесь. И без всякого предупреждения! Раз вы с ней еще не сталкивались, думаю, вам полезно будет это знать. Мэригол — жуткая собственница, и после развода это еще больше бросается в глаза. Мы все думаем, она хочет вернуть Клинта.

— Да что вы? — Собирать сплетни было не в правилах Оливии, однако она решила на этот раз поддержать тему. Тем более что других источников информации, возможно, и не предвидится. Не Мак-Элпайна же расспрашивать. — А почему они вообще расстались?

— Мэригол все представила так, будто бы она устала от того, что никогда не видит Клинта. Хотя прекрасно знала, какая у него работа, сколько забот и вопросов нужно решать. Но я-то думаю, дело совсем в другом. Вы знаете, что у них есть дочь — Джорджина? — Оливия кивнула, и хозяйка дома продолжила: — До развода это была очень славная девочка, а тут эти события, да еще и переходный возраст. Когда у Мэригол появился новый ухажер-банкир, она совсем забросила дочку. Так вот, в прошлом году, когда Клинт давал традиционный прием, роль хозяйки выполняла его тетя. Сейчас она очень сдала, трудно пережила гибель брата, то есть отца Клинта… Черт побери, а вот и Клинт! — Хизер резко повернулась на стуле. — Дорогая, пожалуйста, ему ни слова, о чем мы тут с вами болтали.

— Конечно нет, что вы! Буду молчать как рыба.

— Вообще-то я не такая уж сплетница, особенно когда речь идет о семье босса. Но я вижу, что вы совершенно не осведомлены. А ведь недаром говорят: предупрежден — значит вооружен. Уверена на все сто, как только Мэригол прослышит, что вы поселились в Кала-Кури, тут же налетит, как стервятник.

К счастью или нет, Оливия всегда отличалась богатым воображением. И оно тут же услужливо подбросило хозяйке яркую картинку: жуткий стервятник, примериваясь, кружит над ее безжизненным телом.